Glassy

Прошло два месяца. 

      Чуя переехал к Дазаю и успешно проиграл спор про дайсон, потому что для его волос действительно не существовало фена лучше, чем этот. Теперь он тратил на укладку ровно в два раза меньше времени и иногда развлекался с копной на голове Дазая, превращая его каштановые пряди в аккуратные завитки.        Зима в городе ангелов похожа на какой-то прикол природы — из классических атрибутов есть только прохладная погода и украшенные пальмы, но его парень купил домой трёхметровую искусственную ель и пригласил целую команду декораторов, чтобы они украсили пентхаус как в самых романтических кинофильмах. Сказать, что Чуя слегка опешил, когда вернулся домой с еженедельной поездки в офис — ничего не сказать. Зато сразу стало понятно, почему исполнительный директор прикидывался всё утро больным, по итогу прогуляв совещание. И рыжего не смутило даже то, что его максимально задерживали двое других директоров, придумывая всё новые и новые вопросы для обсуждения в уходящем году.        Сейчас он разбирает коробочки с доставленной едой на кухне под звуки новогодних песен из колонки. Они (Дазай) решили устроить вечеринку перед тем, как улетят в отпуск, чтобы иметь возможность отметить с дорогими сердцу людьми. Список гостей был мал, но очень очевиден — партнёры по бизнесу и один странный русский парень, с которым Чуе так и не удалось найти общий язык. Это связано с тем, что мистер Достоевский не облегчал ему задачу, отвешивая дурацкие шуточки про свадьбу пои каждой их недолгой встрече. Рыжий пришёл к выводу, что их дружба с Дазаем держится на многолетнем самодурстве — это была их общая черта помимо высокого интеллекта.        Его радостный парень, предвкушающий распитие очередной коллекционной бутылочки виски, скользит на носках по полу и останавливается в половине метра от столешницы.  — Вау, Чуя! Какой ты у меня хозяйственный! — восхищается Дазай, усаживаясь на стул и укладывая голову на ладонь.  — Я просто выкладываю еду из ресторана на тарелки, — отвечает он, пытаясь не запачкать рукава рубашки соусом от салата. — На красивые тарелки!  — А у тебя дома других нет, — фыркает Чуя, уже привыкший тратить его деньги, но ещё не привыкший к тому, что у него теперь такой образ жизни, будто он выиграл в лотерею. И Дазай купил эту дурацкую посуду после того, как рыжий потрогал набор и ужаснулся от цены, поэтому он всё ещё немного на него злится.        Сошлись в отношениях транжира и рационалист до мозга костей — вот, как это называется. Пока один думает о том, как обеспечить комфортное будущее с пассивным доходом на пенсии, второй убеждён, что нужно жить здесь и сейчас. И как хорошо, что Дазай не сидит в финансовом отделе, а то корпоратив стал бы ещё одной огромной статьёй расходов с учётом всех его идей.  — Самое красивое, что у есть у меня дома — это ты, золотце, — мурлычет он, всё ещё не веря своему счастью.        Чуя у него на кухне.        В его рубашке.        И это его Чуя, который часто чем-то недоволен, но он такой милый в эти моменты, что ему всё тут же прощается.  — Слишком гейский комплимент, — посмеивается рыжий, подвигая к нему тарелку с салатом из рукколы и креветок. — Отнеси на стол, пожалуйста?  — Да, шеф! — очень по-американски отвечает фанат Гордона Рамзи, который засыпает под его шоу каждый раз, когда оно идёт по телевизору.        Стильная гостиная украшена красными и серебристыми подушками с пайетками на чехлах. Ёлка стоит между диванами в самом центре и сияет разноцветными огнями, а стол сервирован свечами, живыми цветами и наборами тарелок, стаканов и салфеточками, зажатыми металлическими кольцами. Блюда одно за другим появляются на белой скатерти с красной подложкой посередине, а когда Чуя приносит бутылку виски из холодильника, его хочется обнять.  — Ты ведь собираешься переодеться? — спрашивает он, поддаваясь прикосновениям Дазая. Тёплым, как и всегда.  — Мгм, — отвечает он, притягивая Чую за талию к себе и сползая ладонями чуть вниз по его спине. — Ещё минутку, ладно?  — Если ты будешь так меня обнимать, то минутки будет мало, еда остынет, а твои гости будут сидеть под дверью… — задумчиво говорит Чуя, глядя на него снизу. — Посмотрим нетфликс после вечеринки?  — Посмотрим, — улыбается Дазай, отпуская его. — А что мне надеть?  — Что-то более официальное, чем пижамные штаны и футболка? И не забывай про дресс-код, когда будешь застёгивать пуговицы.  — Напомни мне на следующий год, что я хотел устроить пижамную вечеринку с ночёвкой и просмотром ужастиков, — посмеивается он, удаляясь в спальню. Это звучит так легко и обыденно, но… год?  Дазай хочет прожить с ним вместе ещё год, и эта мысль согревает душу, поэтому улыбка появляется сама собой.        Чуя поправляет всё на столе в третий раз, чтобы ужин выглядел идеально, и несмотря на то, что за окном двадцать градусов тепла, и отважные сёрферы продолжают покорять океан даже в декабре, его парень создал для него настоящую сказку дома.        Было столько сомнений с момента их знакомства, и они только прибавились после того, как начались отношения, но одно ясно точно — сейчас его ценят и по-настоящему любят. И кто бы мог подумать, что в свои двадцать пять он случайно встретит мужчину, который сделает его счастливым?        В дверь раздаётся звонок, и на пороге оказываются Ода с Анго в странных футболках с принтами оленей с надписями на английском: «Я не ношу парные футболки» и «А я ношу».  — А как же… — немного зависает Чуя, видя не тот дресс-код, который должен быть у официального новогоднего ужина. И капельку умиляясь. Забавно.  — Мы проспорили Дазаю, — отвечает Анго, поправляя круглые очки.  — Да, — кивает Ода, протягивая ему красивую розовую коробку с клубникой в шоколаде. — Это десерт.  — Хорошо, — отвечает Чуя. — Проходите, располагайтесь.  «И почему я опять не в курсе каких-то приколов?» — думает он про себя, уходя, чтобы убрать сладости в холодильник.        Пока коллеги садятся за стол, Чуя снова уходит к дверям, потому что доехал и третий, самый долгожданный его парнем гость. И он тоже в футболке с принтом вместо рубашки, но на ней нарисованы совершенно не новогодние дельфины и написано что-то на русском. — Привет, ты тоже проспорил Дазаю? — спрашивает рыжий.  — Что? — удивляется Достоевский. — Нет, это мне друзья прислали, и я не успел переодеться.  — А что написано?  — «Я просто хочу быть как все эти дельфины». Это русский прикол, который завирусился в этом году, — отвечает он, проходя и разуваясь. — Один блогер перепел песню «Symphony».  — А в чём прикол быть как дельфин? — не понимает Чуя. Как обычно, в общем-то, когда разговаривает с этим парнем.  — Я просто хочу быть как все эти дельфины! Мне хуёво, моя жизнь говно! — напевает Фёдор на русском и смеётся. Переводить, видимо, не собирается. — Настойки позже вам отправлю, я их в машине забыл около дома.  — Ага… — протягивает Чуя, уходя от него подальше в общество более адекватных. — А где твой муженёк?  — У себя в комнате, прямо через гостиную и… — начинает он, пытаясь найти в себе силы не говорить, что их отношения ещё слишком короткие и неустойчивые для таких заявлений, несмотря на то, что есть огромный прогресс во взаимопонимании.  — Я знаю, спасибо, — перебивает Фёдор и практически убегает туда мимо рыжего.  «О-окей» — сам себе кивает Чуя, направляясь к столу.        Может, ему тоже стоит переодеться из рубашки в футболку, чтобы быть со всеми на одной волне? Хотя ещё есть Дазай, который уже давно должен был вернуться переодетый.        Он наливает всем виски и начинает рассказывать, что и где лежит. Музыка всё ещё играет фоном, и это похоже на хорошую вечеринку с вкусной едой и прохладным напитком в хорошей компании. Если бы не одно но.  «Но» выскакивает из комнаты в костюме Санты и взрывает хлопушку, едва оказывается в гостиной под радостные хлопки Фёдора.  — А это уже он нам проспорил, — тихо говорит Анго, видя выражение лица рыжего.  — Боже, о чём вы спорили? — спрашивает Чуя, разглядывая Дазая, которому очень идёт этот костюм. Он в нём выглядит го-ря-чо.        Это не дешёвые карнавальные тряпки, а стильные тёмно-красные брюки с ремнём из натуральной кожи, белоснежная рубашка и пиджак, на который сверху прицепили меховой воротник — явно наспех, потому что кусочек уже отвалился. Завершает этот прекрасный наряд колпачок с помпоном и накладная борода. Сначала просит его «папочкой» называть, а потом наряжается в деда? Что будет дальше? Умрут в один день?  — Мы спорили на показатели эффективности разных отделах за год, — говорит Ода, доставая телефон, чтобы сфотографировать Дазая, и тот позирует около ёлки для идеального кадра. — Получилось, что нам удалось и выиграть, и проиграть, потому что отделов много.  — Я выиграл благодаря тебе, — говорит Дазай, подходя к столу и коротко целуя Чую в щёку. — Извини, что долго. Мне нужен был воротник, — продолжает он, усаживаясь рядом и возвращая кусок меха обратно Фёдору. Борода с колпаком тоже отправляются ему, и теперь все выглядят по-своему празднично за столом. В комнате раздаётся звон бокалов с виски с синхронным «Cheers», и все улыбаются, выпивая за самый прекрасный год в жизни в компании.