МОЯ ЖИЗНЬ — УЖАСНАЯ СКАЗКА

Хоа всё время находилась рядом с Юнги и знакомилась с разными влиятельными людьми из окружения мужа. Куча комплиментов сыпалось в её сторону уже не впервые, поэтому она воспринимала их как что-то обычное. Некоторые особы спрашивали у парня, где ему удалось найти такую красивую девушку, на что он улыбался и благодарил за комплименты в сторону своей жены. Какая-то гордость в его глазах всё-таки была, ведь рядом с ним и правда находилась очень красивая и воспитанная девушка. Свадебное торжество подходило к концу. Фотосессия, которая изрядно заставила Хоа посмущаться перед мужем, давно была закончена. Завершающим этапом оставалось прощание с родственниками. Юнги и Хоа находились в небольшом помещении, красиво украшенном цветами. Они стояли возле белого дивана, в очередной раз принимая поздравления и прощаясь с гостями. Последними и очень важными гостями были родители парня и девушки: — Хоа, Юнги, — госпожа Мин взяла их обоих за руки. — Знаете что самое важное в семье? Чтобы вы уважали друг друга, — она с улыбкой смотрела, но глаза её были наполнены слезами. — Юнги, сильнее всего на свете женщину ранят слова о том, что её муж ей неверен. Со временем вы друг друга полюбите, но эти воспоминания всё равно останутся, поэтому не обижай и не огорчай её уже сейчас, не дай такому случиться, — после этих слов заплакала не только женщина, но и Хоа, которая в очередной раз осознала серьезность этого брака. — Хоа, цветочек, — она обратилась к девушке. — Будь для своего мужа гордостью и поддержкой. Несмотря на причины этого брака, постарайся понять и принять, что теперь ты жена человека, которому должна соответствовать. Ты станешь для него или позором или венцом славы. Пока что ты не понимаешь о чём я говорю, но со временем ты осознаешь то, какая важная роль тебе отдана в жизни своего мужа. Будь мудрой, цветочек, — она обняла девушку, легонько потирая её спину ладонью. — Просто уважай его, для мужчин это очень важно, — тихо говорила госпожа. — Он выглядит суровым и холодным, но он полюбит, а если так и случится, то будет совсем другим, — она ещё крепче обняла невестку, чувствуя, как она начала дрожать от слез. — Плачь, цветочек, плачь сейчас от горя, чтобы потом плакать только от счастья, — она отстранилась от девушки и с улыбкой на лице вытерла её слёзы. После этих слов внутри девушки и правда загорелся маленький огонёк надежды, поэтому для себя она взяла на заметку все советы госпожи Мин. И в этот момент Хоа как-то по-другому посмотрела на Юнги, который обнимал госпожу Мин. Он улыбался и крепко держал свою мать, будто показывал то, как сильно её любит. Хоа снова увидела в этих объятиях его мужество и силу, проявляющуюся в такой слабости перед матерью. Обычно говорят: «Если хочешь узнать, как парень будет относиться в будущем к своей жене, посмотри, как он относится к своей маме». Эта картина объятий ещё больше давала девушке надежд на хорошее будущее рядом с пока что незнакомым парнем. — Господин Мин, не хочу вас лишний раз беспокоить, но не могли бы Вы отлучиться? — вежливо попросил секретарь Чон Сик, только что вошедший в помещение. Юнги извинился перед свекровью, которая ещё не успела попрощаться со своим зятем и вышел за дверь. Но у женщины не было много важных слов для поздравления, поэтому расстраиваться не стоило. Хоть она и улыбалась, Хоа видела в этой улыбке радость не от того, что её дочь счастливо вышла замуж, а от того, что теперь матери не придётся гадать о своём будущем, как это было на протяжении семи лет — оно в любом случае будет хорошим, потому что её дочка стала членом семьи Мин. Женщина, ликуя внутри, с нескрываемой радостью обняла свою дочь. — Когда-то ты мне скажешь спасибо, — прошептала на ухо женщина, погладив дочь по голове. Со стороны выглядело так, будто мать действительно очень крепко обнимала дочь и не хотела с ней расставаться, но та просто нашёптывала ей советы, которые не должны были услышать другие. — Как можно скорее роди наследника для Юнги, тогда он точно не оставит тебя, — на лице женщины мимолётно проскользнула самодовольная улыбка, когда Хоа вылезла из её объятий, посмотрев с растерянным выражением лица. Девушка беспомощно прошептала «нет», осознав, что только свадьбой ведь ничего не закончится. Через некоторое время она должна будет вместе с мужем отправиться в медовый месяц на остров Йосу и не поехать туда у неё не получится. Их брак даже не можно назвать фиктивным, чтобы привести Юнги какие-то доводы и не спать с ним в одной кровати, потому что это ЕЁ семья когда-то оказалась в безвыходном положении. В этом браке какую-то выгоду получит только одна сторона, и это сторона не семьи Мин. Это Хоа согласилась выйти замуж, добровольно отдав себя Юнги. И что же делать? Отказываться от близости с Юнги, зная, что для него изначально было важно то, чтобы его будущая жена смогла родить ребенка? Не будет ли это глупо и нагло с её стороны? Не разозлит ли это парня? А что, если он и не станет настаивать? А что, если для него и самого чуждо будет иметь близость с едва знакомой девушкой? А, может, он и не спешит с рождением наследника, он ведь молод… Молод? Ему уже за тридцать, а значит самое время создавать семью… Тысячи вопросов, словно стрелы, начали пробивать мысли девушки, отчего в глазах всё начало вертеться и она пошатнулась, зацепившись за диван, но мать её придержала, не дав упасть. — Совсем устала за день! — произнесла громко женщина. — С ног валишься… — Госпожа Ли, — молодой парень в черном костюме позвал девушку, поклонившись. — Машина ожидает Вас на улице, — и удалился. — Хоа, пойдём, я помогу тебе переодеться, — госпожа Мин положила свою руку на спину девушки и они вышли из комнаты.

***

На улице было темно и немного прохладно. Когда девушка вышла из здания в сопровождении охраны, то посмотрела вверх на звёздное небо. Звёзды её всегда завораживали. Особенно она любила смотреть на одну из них — ту, которая светила ярче всех остальных; девушка любила находить созвездия Большой и Малой Медведицы, каждый раз удивляясь их загадочной одинаковой форме. Хоа была одета в чёрное облегающее платье миди и черные лодочки на тонком каблуке. Волосы были распущены и слегка завиты после свадебной прически, но были объемными. Весь образ гармонично сочетался с красноватыми губами. Хватило лишь одного дня, чтобы её жизнь кардинально поменялась и это отразилось даже на обновлённом гардеробе. Элегантность, женственность — это было показателем её нового статуса и соответствия семье Мин. Нравилось ли ей это? Нет… Она не любила носить платья в обтяжку, а лодочки казались ей самой неудобной обувью в мире. Зачем обувать их, если от них болят ноги? Потому до замужества она их носила очень редко, только на важные мероприятия и то, с условием, что там ей не придется много ходить. Возле черного автомобиля марки «Mercedes» стоял Юнги, наблюдая за девушкой, спускавшейся по ступенькам. Она придерживала чёрное пальто, которое на неё накинул охранник, шедший рядом в белой рубашке и тёмном жилете. Это явно не входило в его обязанности, но, видимо, он не смог смотреть на то, как девушка сжималась от прохладного воздуха и решил за ней поухаживать. Для Юнги смотреть на Хоа было приятно и притягательно, особенно на то, как красиво подпрыгивали её темные объемные локоны во время каждого шага. — Прекрасно выглядишь, — сказал Юнги, открыв переднюю дверь для девушки. — Спасибо, — тихо ответила она, рассматривая парня, одетого тоже во всё чёрное, попутно отдавая пальто охраннику. От каких-то мыслей в своей голове про траур она усмехнулась, чем озадачила Юнги. Он вопросительно поднял бровь, ясно дав понять, что ждёт ответа, но лицо девушки изменилось на серьёзное, скорее даже грустное, и она, опустив глаза, молча села в машину. Для Юнги было совсем непонятным её странное поведение: только что она улыбалась, а сейчас вот-вот расплачется. И прежде чем захлопнуть дверь, он засмотрелся куда-то вдаль, опустив уголки губ, как бы говоря «мда… интересно…». Юнги сел за руль и машина тронулась с места. Дорога заняла около четырех часов и уже в первый час под спокойную музыку и лёгкое покачивание машины Хоа задремала… Для неё прошла буквально пара секунд небытия, как вдруг она услышала звук захлопнувшейся двери и проснулась. Девушка открыла глаза, посмотрев по сторонам через окна. Юнги не было за рулем. Наверное, уже приехали… Непонятно. Кругом были деревья, а из окна передней пассажирской двери было видно высокий деревянный забор в горизонтальную полоску, из-за которого выглядывали верхушки декоративных пальм. Хоа лениво потянулась, сонно моргая глазами. Она услышала голос Юнги и повернулась назад, посмотрев на него через окно багажника. Парень разговаривал с несколькими мужчинами, явно давая им какие-то указания. Снова охрана… Куда бы Хоа не посмотрела, будучи в этой семье, кругом видит людей в черном… Казалось, её жизнь была более безопасной в Сеуле, в маленьком доме, без звания «Госпожи». Юнги закончил разговор и мужчины разошлись. Большие деревянные ворота открылись и за ними показался красивый двухэтажный дом, выполненный в современном стиле. Кругом были насажены пальмы, необычные декоративные кустики и растения. Каменная дорожка, которая растянулась практически по всей территории, была сделана в форме нарастающих кругов от маленьких, находившихся в центре. Взор Хоа перекрыл силуэт Юнги, появившийся перед глазами. Парень открыл дверь и отошел в сторону. — Выспалась? — спокойно спросил, протягивая девушке руку. — Не очень, — ответила Хоа, ощутив на лице прохладный ветерок с улицы и положила руку в ладонь мужа. Она вылезла из машины и поправила своё платье. К ней тут же подбежал охранник, накинув снова на неё пальто. И всё-таки это входит в их обязанности… — Идём, — предложил Юнги, отдав ключи тому, кто стоял возле них. — Что это за место? — спросила девушка, с восхищением смотря по сторонам, пока они шли к дому. — Моя усадьба, — уверенно ответил, открыв входную дверь. — Ближайший месяц мы проведём здесь, — жестом руки он показал, чтобы девушка прошла вперёд. — Можешь пока осмотреться, я вернусь через пару минут. Ванная на втором этаже, — не дождавшись от девушки какой-либо реакции, он ушёл. Все его слова казались безразличными, а поведение слишком холодным и отстраненным, но скорее всего это из-за усталости. Пробыть день на свадьбе, а затем ехать в дороге четыре часа — всё это, конечно же, отразилось на его самочувствии. И было непонятно почему он, имея стольких людей в своём распоряжении, не взял с собой водителя. Девушка медленно пропускала ступеньки под своими черными каблуками, поднимаясь на второй этаж. Перед ней предстала огромная белая дверь и интуитивно Хоа поняла, что это совсем не ванная, а их спальня. Когда девушка открыла её, то предположения подтвердились — она увидела в центре комнаты большую кровать с белыми простынями. Повсюду были разбросаны лепестки красных и белых роз. Всё помещение было украшено именно так, как должна быть в первую брачную ночь. В этот момент по телу девушки прошла дрожь, а в голове снова всё начало сжиматься. Она снова начала прокручивать слова, которые могла бы сказать Юнги, чтобы не проводить вместе с ним ночь. Хоа нашла ванную, дверь которой находилась в этой же комнате на стене справа. Она была выполнена в светлых каменно-мраморных оттенках, в центре находилась большая круглая ванная, а возле стены стоял длинный белый комод. В нем было три ящика: в первом находились средства по уходу за телом и лицом, во втором — полотенца, в третьем — мягкие халатики и тапочки. — Всё так подготовлено… — тихо прошептала девушка, прикоснувшись к мягкому халату. Хоа перевела взгляд на несколько беленьких коробочек, которые стояли одна на другой. Сверху лежала маленькая белая открытка, на которой была написана красивым почерком надпись «Подарок от мамы». Девушка с любопытством открыла первую коробку, удивившись тому, что мама ей что-то подготовила. B коробке находился гипюровый комплект, состоящий из халата и пеньюара белого цвета. — Ах, мама… — беспомощно прошептала девушка, приложив руки к лицу, вспоминая её прощальные слова о наследнике для Юнги. Хоа не могла дышать… Её будто сжали, не давая вдохнуть. Снова и снова, через затуманенный горечью разум она продумывала слова, которые сказала бы мужу, но ничего стоящего придумать не смогла… На обратной стороне открытки были написаны слова, которые ещё больше изнутри выжгли девушку: «Вокруг него всегда будет много девушек, которые буду пытаться его соблазнить. Так что сделай всё, чтобы в его голове был только твой образ». Во всех остальных коробках находились такие же открытые комплекты, только в разных цветах и с разными узорами. Всё, что оставалось девушке — помолиться, чтобы успокоиться и, возможно, услышать от Бога какой-то ответ для того, чтобы правильно смягчить сердце Юнги. Хоа приняла душ, выбрав приятно пахнущий гель из тех, что находились в первом ящике комода. Затем высушила волосы и надела мягкий халат из третьего ящика. Нет. Она не будет соблазнять Юнги. Она даже не придумала, что ему сказать. Словно невинная овечка, она смиренно вышла из ванной, отпустив всю ситуацию на самотёк, ничего не додумывая и не придумывая. Будто не желая продолжать свои мучения от ожидания и домыслов, она решительно вдохнула и стала ждать Юнги, сидя в центре изножья кровати. Она уже несколько раз услышала звук каблуков, стучащих по лестнице, отчего её руки онемели, а сердце от волнения забилось сильнее. Белая дверь распахнулась… Юнги стоял в центре дверного проёма, рассматривая Хоа. Она, словно увидев привидение, вздрогнула и со страхом в глазах посмотрела на него, крепко сжав руки. Что ж… Единственное, что обрадовало парня после тяжелого дня — это то, что девушка уже успела принять душ и ему не придётся её ждать. Он не желал терять напрасно время, ему хотелось поскорее провести ночь с женой и просто лечь спать, чтобы отдохнуть. Юнги повернулся спиной к девушке, закрыв дверь двумя руками и направился к кровати, попутно переступая лепестки роз, разбросанные по полу. Он положил свой телефон на тумбочку и снял часы, которые со звоном ударились об поверхность, отчего Хоа дёрнулась, застыв в ожидании. Девушка почувствовала, как сзади неё прогнулась кровать от веса Юнги… Сердце замерло, дыхание остановилось… В ушах только звук пульсирующей по телу крови… Он медленно провел рукой по волосам девушки и убрал их на одну сторону. Горячее дыхание опалило её шею… Но… Она не выдержала: — Подожди… — тихо произнесла девушка, грустно опустив голову. Юнги убрал свою руку с плеча девушки и хотел было что-то сказать, но услышал всхлип. — Хоа? — он вопросительно произнёс, убирая её выпадающие пряди за ухо, чтобы посмотреть на лицо. — Глянь на меня, — он аккуратно повернул её к себе, обеспокоенно рассматривая. — Почему ты плачешь? Что случилось? Девушка смотрела на свои колени, на которые градом падали слёзы. Лучше бы он не жалел её, потому что от этого она всегда начинала плакать сильнее и хотела просто уткнуться лицом в плечо сочувствующего. А от того, что он ещё и пытался убирать волосы с лица ей становилось хуже, так как он будто доставал девушку из своего домика, где она прятала заплаканные глаза за черными прядями. — Потому что… Как… — всхлипывает. — Ты можешь вот так со… Со мной поступать? — она вытирала руками слёзы, но они продолжали течь по щекам. — Я не понимаю о чём ты. Как я с тобой поступаю? — он непонимающе скривил лицо, серьёзно смотря на девушку. — Хоа, подними голову, — он пальцами вздёрнул её подбородок и она наконец посмотрела на него. — Ты… Ты же знаешь, что я не хотела замуж, — её лицо было очень огорчённым и заплаканным, отчего Юнги не мог смотреть на неё без жалости. — Что значит «не хотела»? — парень отстранился от девушки, сосредоточенно смотря на неё. — Хоа, не тяни, отвечай, — вспыльчивая натура парня давала о себе знать и он начинал раздражаться. — Вы же угрожали моим родителям… Юнги резко вскочил с кровати. Он почему-то разозлился и начал тяжело дышать, держа руки на поясе. Но почему? Потому, что Хоа отказала ему в близости? Потому, что обвинила его семью в нечестности? Нет. Он думал, что тогда на ужине Хоа была одной из добровольных претенденток на роль его невесты. Да, он знал с самого начала об этой истории с долгами и о планах его отца когда-то использовать этот брак в своих целях, чтобы благородно открыть пару благотворительных фондов после столь чувствительной истории о помощи лучшему другу, погрязшему в долгах, которая закончилась женитьбой сына спасателя на дочери спасённого. Это было бы фееричной новостью в мире политиков, а куда главнее — для простого народа. Тогда он с большим рейтингом спокойно смог бы баллотироваться в президенты. Но без личного подтверждения этой истории Хоа и Юнги на публике она не имеет никакого основания. Поэтому Юнги из всех девушек выбрал именно Хоа, чтобы каждый день доказывать отцу, что тот не смог использовать его в своих целях. Юнги был уверен, что этой девушке не угрожали. Одна из причин, по которой он так думал, заключалась вот в чём: тогда за столом она улыбалась. Так и было, он думал правильно. Но он не знал, что тогда Хоа ещё не узнала о цели своего приезда в дом семьи Мин, она не знала, что находилась там в качестве невесты. — Ты… ты злишься на меня? — она осторожно спросила, жалостливо подняв на него глаза, в очередной раз шмыгнув носом. Спустя недолгое молчание и устремившийся взгляд в пустоту, он ответил: — Нет, — посмотрел сверху вниз на девушку, всё так же держа руки на поясе. — Я думал, ты приехала добровольно, — коротко ответил и взял телефон с тумбочки, направившись к дверям. — Иди умойся, — по ходу добавил и скрылся за дверью. Получается, он не знал, что её заставили выйти за него замуж? Неужели он разведётся с ней? Хоа обрадовалась… У неё появилась надежда на то, что она вернётся к прежней жизни. А то, что Юнги так разозлился, говорило о том, что он немедленно поговорит со своим отцом об этом… И всё наконец решится! Значит, она вернётся в Сеул, где сможет всё-таки закончить свою учёбу и поступить в академию, как и мечтала!