Испания станет концом

Было уже пять минут девятого, когда на горизонте ресторана появилась Зайцева. Князева узнала её сразу, ей не нужно было смотреть на лицо, чтобы понять, что это именно она. Маргарита вышагивала уверенно, хотя каблуки у неё были высокие, спина прямая, голова слегка поднята вверх. Женщина просто застыла на месте, не моргая и смотря на девушку, на её просто до безумия открытый и сексуальный образ: тёмные волосы слегка подкручены во внутрь; тёмно-коричневые тени переходили в светлые тона, подчёркивая её глаза, делая их более светлыми и выразительными; пухлые губы расползлись в ухмылке; черное облегающее платье с глубоким вырезом чуть ли не до середины живота закреплялось на шее в виде своеобразного чокера и доходило до колен; на руке изящные часы на тонкой цепочке; стройные ноги подчёркивали высокие чёрные каблуки. Образ дополняли пару изящных колец, чёрные ногти средней длины и простая сумочка на цепочке. Она выглядела безупречно, развратность наряда граничила с истинным изяществом и стилем, а походка только дополняла весь образ. Стоило Рите зайти в здание, как она тут же увидела Князеву, сидящую за столиком и внимательно смотрящую на часы. Они посмотрели друг на друга ровно в тот момент, когда на лице девушки расползлась ухмылка. Пока она шла, осматривала остолбеневшую женщину, видимо, шокированную её образом, все, как задумывала Зайцева. Марина Евгеньевна была одета все также строго и официально, но сегодня она казалась другой, более властной и определено сексуальной: тёмно-каштановые волосы были выпрямлены и спадали на спину; обычный макияж дополняли лёгкие стрелки и небольшое золотое сияние на веках; под чёрным пиджаком была шёлковая чёрная майка, открывающая вид на ключицы и подчёркивающая грудь; на шее дорогое украшение, в ушах небольшие серебряные кольца; пальцы все также украшали массивные кольца и длинные чёрные ногти. Маргарита всматривалась в её строгое лицо с такими ярко выраженными скулами и пухлыми губами и ловила себя на мысли, что, будь они при других обстоятельствах, она бы непременно переспала с этой женщиной. — Добрый вечер, Марина Евгеньевна. — повесив сумку на спинку стула и аккуратно отодвинув его, села девушка. Закинув ногу на ногу, она внимательно смотрела на Князеву. — Прощу прощения, что заставила ждать. Пробки. — Здравствуй, Зайчик. — ухмыльнулась та, отмирая и откидываясь на спинку стула. От такого обращения глаза Зайцевой потемнели, и она сглотнула. Теперь они обе прожигали друг друга взглядом. — Пока вы не начали, я закажу еду. — усмехнувшись, девушка взяла со столика меню и открыла его. Все выглядело так вкусно, что у неё разбегались глаза, но на одном она точно остановилась: красное вино. Князева, тихо фыркнув, тоже взяла меню и принялась выбирать, хотя, признаться, есть она хотела меньше всего. — Помнится, вы надеялись, что следующего раза не будет. — выбрав наконец стейк из лосося и красное полусладкое, Рита отложила меню и довольно улыбнулась женщине. Ей помнилось, как она говорила, что в следующий раз будет смотреть на неё, пока та выбирает. — Я много чего говорила в своей жизни. — выбрав цезарь с креветками, так как есть и правда почти не хотелось, ухмыльнулась Князева. — Вы пригласили меня по какому-то конкретному поводу или просто хотели увидеться? — будто читая мысли женщины, спросила Зайцева. — А если и так, то что? — опираясь локтями о стол, нагнулась та, открывая ещё больший вид на грудь. — В любом случае, я должна была убедиться, что ты жива. — Маргарита легко рассмеялась от этого, откидывая волосы назад. — Именно поэтому мы встретились в ресторане, а не в офисе? — наклоняясь, с ухмылкой спросила девушка. Она пока не совсем понимала мотивов Князевой, но ясно было одно: женщина позвала её именно сюда, потому что знала, как Зайцева ходит в ресторан, в каком виде. — Ты слишком много болтаешь. — отмахнулась Марина, вновь откидываясь на спинку стула и внимательно смотря на девушку, стараясь не опускать взгляд ниже её лица. Когда нахальный взгляд стал слишком притягивать, женщина посмотрела в зал, выискивая официанта. Окликнув его, она тихо облегченно вздохнула. Рита, усмехнувшись, продиктовала оторопевшему молоденькому официанту, явно ещё не привыкшего видеть таких красивых дам, свой заказ, подождала пока закажет Князева, а потом добавила в список бутылку вина. — Люблю вино и виски. — улыбнулась она женщине, когда та фыркнула, слегка закатив глаза. — Я заметила. — бросила та, стараясь не смотреть на расползающиеся в довольной улыбке губы. И вновь повисла тишина, которая, в прочем, не была столь напряжённой, а скорее задумчивой. Маргарита сидела, слегка опираясь на спинку стула, и крутила тёмный локон на пальце. Марина бросала взгляд на часы, почему то начиная слегка нервничать, что было совсем не по её части. — У меня нет родителей. — внезапно спокойно сказала Зайцева, вновь смотря на женщину напротив. — Что? — нахмурившись, переспросила она, тут же поворачивая голову от настенных часов в зале на девушку. — Тогда в больнице вы спрашивали про моих родителей. У меня их нет. — отпуская волосы, также спокойно и просто повторила Рита. — Вы не найдете про них ничего, я очень постаралась, чтобы об этом не было ни слова в интернете. Вряд ли кому-то захочется, чтобы рядом с его успехами были фамилии двух самоубийц. — предвкушая вопрос, усмехнулась она. Ей уже не ни грустно от этого факта, ни больно, ни даже печально. Это стало просто фактом и все. — Твои родители покончили с собой? — вздернула бровь Князева, складывая руки на столе. — Как мне рассказали, у матери была послеродовая депрессия, и она вены вскрыла, а отец, черт бы его побрал, за ней в петлю сиганул. Идиоты. — фыркнула девушка. Все таки этот факт вызывал у неё раздражение. Она вряд ли сможет простить родителям, которых почти не помнит, их поступок, но они сделали её сильнее, оставив одну в этом мире. — О покойниках плохо не говорят. — сказала Марина, хотя в душе у неё ещё сильнее что-то сжалось. Она не думала, что девушка росла сиротой, но краем сознания догадывалась, так что этот внезапный факт стал для неё несколько шокирующим. — Я говорю о ком угодно как угодно. — отмахнулась Рита, меняя ноги. — Так что нет, они не знали, что я в больнице. — усмехнулась она. Марина Евгеньевна долго не могла понять, правда ли, что девушку все это настолько не волнует и не беспокоит, но её расслабленная поза, улыбка и спокойный тон убедили женщину в этом. — Ваш заказ. — прервал их несколько душевный разговор возникший официант. Поставив блюда и бокалы перед дамами, он ловко открыл вино. Кокетливо улыбнувшись, Маргарита подала ему свой бокал. Парень слегка покраснел и налил ей вина. Князева в этот момент стиснула зубы, от чего на лбу завиднелась вена. Почему-то её взбесила эта улыбочка Зайцевой, её немой флирт с этим молодым официантом. На автомате подав и свой бокал, женщина проживала взглядом девушка напротив, а та не обращала внимания, отпивая вина и смотря на подтянутого официанта. — Приятного аппетита. — улыбнулся парень, на что Рита кивнула ему и подмигнула. Довольный официант поспешил уйти, пока Марина сама не прогнала его. И чего она вообще взъелась так на него? С ней Зайцева общалась куда более двусмысленно, а с этим, пускай и красивым, и молодым, и подтянутым, она всего лишь переглянулись пару раз. — Ваше напряжение чувствуется в воздухе. — отправляя в рот кусочек лосося, улыбнулась Рита. Князева, осознав, что все это время смотрела в сторону, куда ушёл официант, моргнула пару раз, слегка встряхнула головой и повернула голову. — Потянуло на смазливых парнишек? — ухмыльнулась она, набирая на вилку салат. — Не ревнуйте так открыто. — отпивая вина, сказала Маргарита с довольной ухмылкой. Женщина, подавив приступ кашля от такой фразы, вздернула бровь и посмотрела на девушку. — Или мне показалось, что в ваших словах есть такой отголосок? — весело добавила она. — Идиотка. — фыркнула Князева, отправляя в рот салат, чтобы ещё чего-нибудь не сказануть. Зайцева легко посмеялась и вернулась к блюду. — И тем не менее, статьи лгут. — вновь ни с того ни с сего начала девушка, отбрасывая весь контекст фразы, говоря лишь то, что может заинтересовать, а уж потом и всю суть её выброшенного будто вскользь высказывания можно рассказать. Марина Евгеньевна ничего не спросила, но её заинтересованный взгляд и поднятая вверх бровь выдали её любопытство. — Я про то, что все теперь считают меня лесбиянкой. — пояснила с улыбкой Рита, отпивая вина. — А это не так? — усмехнулась женщина, находя в этой фразе задатки оправданий и отрицаний этого факта. — Я спала с представителями обоих полов. — пожав плечами, спокойно ответила та. — Но, в прочем, мне нет дела до того, как люди отзываются об этом. Хотя бы мужчины не будут приставать. — улыбнувшись, а потом на секунду задумчиво поджав губы и проведя пальцем по скуле, добавила девушка. — В этом не до конца правдивом факте есть большой плюс. — вновь сделав глоток вина, сказала Рита. Она замолчала, ожидая, пока внимательно слушающая и медленно поедающая салат Князева что-нибудь скажет. — В том, что к тебе будут приставать женщины? — усмехнулась Марина, слегка качнув головой и тоже отпила из бокала. — Вы уловили мою мысль. — довольно кивнула та, улыбаясь и начиная крутить волосы на пальце, что начинала уже входить в привычку. Женщина напротив, хоть и ничего не ответила, а лишь ухмыльнулась, слегка напряглась от этого. Казалось, что девушка пытается вывести её из себя этой игрой, хотя почему Князева должна выходить из себя? Зайцева вполне себе взрослая и самостоятельная личность, которая может спать с кем угодно. Но почему-то факт того, что Маргарита будет спать с какой то женщиной злил ее. — Как поживает Вика? Справляется с тем, что видела? — меняя тему, спросила Князева. Отправив в рот порцию салата, она внимательно смотрела на девушку перед собой. Та была расслаблена и спокойна, явно чувствую себя в своей тарелке; её лицо было все также изящно и красиво, даже помада на губах осталась в целости и сохранности; поза без единого намёка на напряжение, усталость или дискомфорт. — Она в порядке. Правда, я еле как вбила ей, что все случившееся — не её вина, но она хорошо справляется. — усмехнулась Зайцева, отправляя в рот кусочек оставшегося лосося. Ей не очень хотелось сейчас вдаваться в подробности о Вике, ей хватало её на работе, а сюда она пришла исключительно из-за Князевой. Она же не спрашивает её о Жанне. — А ты? — сделав глоток вина, задумчиво спросила женщина. Взгляд невольно упал на декольте напротив, от чего она сглотнула и быстро вернула его к лицу девушки. Та, наверное не ожидавшая такого вопроса, слегка подняла брови, а потом легко рассмеялась, качая головой. — Простите, не могу привыкнуть к вашим неожиданным моментам доброты. — пояснила она, продолжая улыбаться. Марина лишь фыркнула и закатила глаза, быстро отправляя в рот последнюю порцию салата. — Я в порядке. Первые дни было трудно заходить в офис, но нужно было работать, так что варианта, кроме как взять и прийти в себя, не было. — пожимая плечами, с некоторой веселостью ответила Рита. — Я так и не поблагодарила вас. — вспомнив, нарочито виновато, с долей кокетства улыбнулась она. — За что? — допив вино, спросила женщина. Она даже и не задумалась за все то время, которое прошло с инцидента, о том, что, не придя она тогда в офис к Зайцевой, та могла просто истечь кровью на полу, пока её не обнаружила бы Вика. Тогда бы девушка точно винила себя в том, что произошло с начальницей, в её смерти. Марина Евгеньевна не думала об этом, потому все, о чем она могла думать и вспоминать — о Маргарите и о той психопатке, что сделала с ней такое. — За то, что оказались в нужное время в нужном месте. — усмехнулась Рита. Она не стала говорить, что благодарна женщине не только за это, но и за то, что не дала шоку завладеть собой, что поняла бредовую речь, что погналась за Мироновой. Она надеялась, что Князева и сама прекрасно знает это, просто говорить об этом лишний раз никому из них не хочется. А Князева просто смотрела на такую беззаботную Зайцеву; на то, как она улыбается и усмехается с этой ситуации; на её лицо, которое не было никак омрачено или опечалено воспоминаниями; на её угловатые плечи и выпирающие ключицы, которые слегка вибрировали от лёгкого смеха. Она была красива и безумна в своём беззаботстве, в своём безразличии к кошмару, что случился с ней. — Я в уборную. — сделав резкий глоток вина прямо из бутылки, сказала Марина Евгеньевна и поднялась с места. Девушка не успела ничего ей сказать, как женщины уже и след простыл. Буквально влетев в уборную, Князева быстро осмотрела кабинки на наличие людей и, облегченно выдохнув, что уборная пуста, навалилась на раковину, впечатывая руки в мрамор. Она не смотрит в зеркало, будто пока не готова видеть себя со всеми эмоциями, так явственно, должно быть, проступившими на лице; просто устремляет взгляд в слив раковины и вовсе прикрывает глаза, чтобы не видеть вообще ничего. Она почти не ела сегодня, так что какой то салат не спас от того, чтобы немного алкоголя закружило ей голову. Женщина чувствовала себя пьяной, то ли и правда по причине банального вина, то ли от того, как на неё действовала Зайцева. Слишком нахальный и дерзкий взгляд; слишком соблазнительные пухлые губы; слишком открытое платье; слишком сексуальный голос. Всего было так слишком, что голова правда кружилась. Марина чувствовала себя так странно и так погано, как не чувствовала со школы, с первой влюблённости, когда буквально одно слово о человеке заставляет сердце биться чаще, руки потеть, а язык заплетаться. Но сейчас она могла поклясться, что чувствует что-то похожее: сердце бьётся слишком часто, дыхание становится тяжёлым, в горле пересыхает только лишь от воспоминания о платье девушки. Алкоголь не давал ей собрать все воедино, а мозг продолжал и дальше накидывать образ Маргариты, в воспоминаниях стали всплывать фразы ещё с их первой встречи в ресторане. Внезапно вспомнив это, женщина перестала дышать, чувствую, как от одной лишь попытки помыслить об этом, у неё начинает неистово гореть все тело. Резко открыв кран, Князева тут же распахнула глаза и стала внимательно смотреть на жёстко бьющую струю воды. Звук перебил её мысли, слегка отвлекая мозг от воссоздания довольно-таки не детских картинок. Пару секунд слушая шум воды, женщина закрыла кран и подняла голову. В отражении была все та же властная и строгая женщина, разве что слегка розовые щеки и вена на лбу выдавали её волнение. Взгляд не плыл, голова не шаталась, но Марина продолжала ощущать себя опьяневшей. Она не может сейчас пойти в зал, не может продолжать просто сидеть и смотреть на Зайцеву, когда, наконец признавшись себе, так сильно хочет её. Стоило осознать и признать это, как на душе одновременно стало легко и невыносимо тошно: Рита могла сколько угодно говорить ей похабные фразы, стрелять пылким взглядом и с явным интересом осматривать её с ног до головы, но это была игра, не могла Зайцева всерьёз подумать, что сможет соблазнить всем своим поведением и видом такую серьезную и неприступную женщину, как Князева. Почему-то женщина была уверена, что Маргарита просто затеяла игру, которая ей не наскучит, потому что реакция Марины Евгеньевны всегда была такой, что непременно забавляла девушку. Да и зачем ей Князева, когда вокруг сотни молодых, сильных и открытых людей, которые явно будут рады знакомству с Зайцевой больше, чем женщина. Стук каблуков по кафельному полу заставил выкинуть все мысли из головы, а плечи напрячься. В отражении зеркала появилась она.