Похищенный. Новогодний подарок

Дилан. Можно ли влюбиться с первого взгляда? Каждый раз, останавливаясь возле аграрного университета в одно и то же время, я мучительно задавался этим вопросом. Но ответа так и не нашёл. Что со мной не так? Почему я, успешный и уверенный в себе человек, привыкший менять партнёров так часто, что уже давно потерял счёт разбитым сердцам, замираю, как околдованный, при одном лишь взгляде на него? Что в этом парне особенного? Почему уже месяц я езжу этой дорогой и, словно маньяк, провожаю его до дома, медленно следуя за стареньким автобусом? — Может, я просто схожу с ума? — Земля вызывает Дилана. Приём, — насмешливо произнёс Виктор, постукивая пальцами по моему виску. Я раздражённо мотнул головой, наградив его яростным взглядом. За десять лет нашей дружбы я столько раз представлял его удушенным собственными руками, что до сих пор удивляюсь, почему так и не реализовал свою фантазию в реальность. — Чего тебе? — Хватит пускать слюни на этого мальчишку, — Вик широко улыбнулся, и в его чайных глазах вспыхнул бесячий огонёк, предвестник неизбежных неприятностей. — Подойди уже к нему, схвати за шкирку и покажи, кто здесь главный. Ну или выпиши чек. — Ты идиот? Хотя, не отвечай. Я и так знаю, что да. Виктор закатил глаза и показательно хмыкнул. — Не я дрочу в машине на студентика, пока полгорода течёт при упоминании моего имени. Я резко сжал руль, чувствуя, как гнев поднимается откуда-то из самого низа живота. — Вик, заткнись, пока я не размазал твоё лицо по приборной панели! Он фыркнул, не отрывая от меня взгляда, дьявольски ухмыльнулся и примирительно поднял руки вверх. — Ладно, брат, не заводись. Просто ты сейчас такой жалкий, сердце кровью обливается. Хочешь совет? — Нет, — отрезал я, но кто бы меня слушал. — Жизнь слишком коротка для этих соплей. Всё, что тебе нужно, это притащить парня в мотель и трахать до тех пор, пока не осточертеет. А потом, я уверен, вся эта твоя любовь-морковь исчезнет, словно и не было. — Вон из машины! Вик рассмеялся, и от этого ещё больше захотелось схватить его за воротник и вытолкнуть прямо на асфальт. — Да ладно, Ди, ты же знаешь, я любя. Вон, кстати, и твой студентик. Я резко повернул голову в сторону университета, и злость сменилась тёплым, ноющим где-то под рёбрами чувством. Зимний ветер мягко касался его волос, украшая их снежинками. Коричневая дублёнка, небрежно наброшенная поверх объёмного свитера, придавала ему непринуждённый шарм, словно он был персонажем из старого фильма. Пухлые губы растянулись в нежной улыбке, и моё сердце прибавило темп. Но вскоре моё внимание переключилось на неё — хрупкую, миниатюрную девочку, что шла рядом, держа парня под руку и, слегка наклонив голову к его плечу, звонко смеялась. Я повернул ключ зажигания, не желая продолжать эту пытку. — Ну вот, пока ты мял булки, парня уже увели. — Замолчи, Вик, — голос мой прозвучал слишком тихо, чтобы быть угрозой, но Виктор впервые за весь день умолк. В машине воцарилась тишина, а в душе — усталость и щемящая боль. Смутно помню, как прошёл остаток дня. Погружённый в свои мысли, я был словно в трансе. Работа, бар, много выпивки и какой-то блондин — всё смешалось в тошнотворный винегрет, от которого на утро мне хотелось застрелиться. Благо мои руки слишком дрожали, чтобы попасть миниатюрным ключом в замок сейфа, в котором лежал ствол. Сарказм. В последнее время я всё чаще смеюсь над собой, пытаясь таким образом справиться с болью, что подобна «Чужому», наровит вырваться наружу, разорвав мою грудную клетку. Проснулся я практически под вечер. И тут же пожалел, что не умер. «К чёрту такие загулы». Голова раскалывается, словно кто-то всю ночь колотил молотком по черепу. Комната плывёт перед глазами. Воздух густо пропитан запахом перегара. Кое-как поднявшись с дивана, шатаясь и спотыкаясь о разбросанные вещи, я поплёлся в направлении кухни. Но сбился с курса и, уставившись на город, укрытый свежим слоем снега, замер у огромного окна. Снежинки, медленно кружась, ложились на крыши, улицы, на спины и плечи людей, торопливо тащащих ёлки и подарки. А я… я смотрел на них, словно сквозь стекло аквариума, ничего не чувствуя. Ни радости, ни тоски… Пустота. Я умер, причём уже давно. Гораздо раньше, чем смог это осознать. «Так, может, мои чувства к нему — вовсе не любовь, а лишь жалкая попытка удержать последнюю искру надежды?» В дверь несколько раз позвонили. Раздражённо фыркая, с трудом волоку ноги к входу. Но, открывая, тут же пытаюсь захлопнуть её обратно. На пороге, с нахальной улыбкой и с пивом в руках, стоит тот, кого я меньше всего хочу сейчас видеть. — Чего тебе? — Прости, придурка, — невозмутимо говорит Виктор, протягивая бутылку, как будто этим можно исправить вчерашний день. У меня нет сил ни на разговоры, ни на выяснение отношений. Молча разворачиваюсь и иду по заданному с утра курсу. Пусть заходит, если хочет, всё равно ведь не отстанет. — Только не шуми, — бросаю, не оборачиваясь, раздражённо махнув рукой. И в этот момент что-то тяжёлое с глухим звоном обрушивается мне на затылок. Перед глазами темнеет, ноги подкашиваются, и прежде чем сознание гаснет, в голове всплывает расплывчатая мысль: «Убью, сволочь…» *** Чарли. Последнее, что я помню, — как выхожу из магазина, а затем кто-то резко прижимает к моему лицу кусок ткани с удушающим химическим запахом. Дальше — пустота. А теперь я здесь: привязан к спинке стула, рот заклеен скотчем, а на шее красуется огромный алый бант, словно я — подарок под чью-то ёлку. Кстати, ёлка тут тоже имеется. Огромная, почти до потолка, сияющая огнями дорогих гирлянд. Я нахожусь в деревянном домике. В камине потрескивают дрова. В углу стоит шикарно накрытый стол, идеально подходящий для праздничного ужина, а за окном — непроглядная метель. Хотя я точно помню, что, когда выходил из магазина, снег был совсем слабым. Мой взгляд невольно падает на тёмный ковёр, на котором без сознания лежит ещё один человек. Его лицо знакомо до боли… Мой преследователь. Парень, который последние несколько недель не давал мне покоя ни днём, ни ночью. Ну… не то чтобы он следил за мной круглосуточно. Нет. По какой-то неизвестной мне причине он всего лишь провожал меня из университета. Вот только его тень оставалась в моём сознании и дальше. Сначала я думал, что он может быть одним из тех, кому должен мой разорившийся дед. Потом представлял, что он маньяк. Это даже казалось менее пугающим, чем поселившаяся в моём сердце мысль о том, что я ему нравлюсь. Сам не знаю, когда именно начал жадно искать его машину в шумном потоке, когда стал невольно краснеть, случайно поймав на себе его взгляд. Засыпать, представляя, как сильные руки обнимают мои плечи, шепча мне на ушко всякие нежности. Глупо и наивно… Я влюбился в свою фантазию, а влюбляться мне никак нельзя. На моё обучение были потрачены последние сбережения семьи, и я поклялся на могиле деда, что ни при каких обстоятельствах не буду отвлекаться на всякие глупости и обязательно получу красный диплом. Но сердцу не прикажешь. Даже сейчас, глядя на этого красавца в сером пальто, практически на голое тело, оно упорно рвётся из груди. Незнакомец тихо простонал, пошевелился, привстал и, посидев минуту, нахмурил брови, потирая голову, словно пытаясь прийти в себя. Оглядевшись, он заметил меня и выругался на чём свет стоит. От количества сказанной им брани мои уши вспыхнули огнём. Но стоило ему подняться и подойти ближе, как к ним добавились щеки и шея. Несмотря на все старания, я не мог отвести взгляд от его обнажённой груди, которая то и дело поднималась от дыхания. Мои глаза невольно скользнули ниже, по рельефу его пресса, и остановились на чёрных боксерах, плотно облегающих тело. «До чего ж красивый гад.» — Давай сперва снимем скотч, а потом я развяжу тебя. Хорошо? — его голос с бархатной хрипотцой был настолько сексуальным, что, пока его пальцы, едва касаясь моего лица, аккуратно отлепляли скотч, я мысленно снимал с него ту самую единственную вещь под пальто. Он наклонился ниже, чтобы развязать мои руки, и я с трудом сдержал себя, чувствуя горячее дыхание на своей шее. Лёгкий, пьянящий аромат заполнил всё вокруг, проникая в каждую клеточку моего тела. Хотелось закрыть глаза и, забыв обо всём, раствориться в нём без остатка. Я нервно сглотнул, пытаясь унять дрожь, и отвёл взгляд в сторону. Слишком близко. Слишком… опасно. «Нет, нельзя терять голову. Не сейчас. И уж точно не с ним.» — Ты в порядке? Незнакомец ожидал ответа, но я молчал, не зная, что сказать. Слова комом застряли в горле, а сердце колотилось так отчаянно, что казалось — ещё немного, и он услышит. — Расслабься, я не собираюсь причинять тебе боль, — прошептал он на ухо, и я чуть не заплакал. «Сволочь… Где ты взялся на мою голову?» *** За окном завывала вьюга, проникая сквозь щели ледяным холодом, с которым едва справлялся жар огня в камине. Парни молча смотрели друг на друга, не зная, с чего начать разговор. — Тебе не холодно? — наконец, нарушив тишину, спросил Чарли, окинув его мимолётным взглядом. Только сейчас Дилан осознал, насколько нелепо он выглядит перед объектом своей симпатии: трусы, растёгнутое пальто, взъерошенные волосы, щетина… и этот стойкий запах перегара. Такой себе образ падшего героя. «Ну, Вик… Лучше тебе не попадаться мне на глаза, ублюдок,» — мысленно выругался он, проклиная друга, из-за которого оказался в этой ситуации. Попытка застегнуть пальто выглядела жалкой — его пальцы слегка дрожали, а неловкая улыбка только усугубила положение. — У тебя нет мобильного? — спросил Дилан, стараясь перевести тему. Чарли прошёлся по карманам и отрицательно покачал головой. — Ясно… Это Син-Вест. На улице метель, даже если и удастся найти кого-то, кто сможет отвезти нас в город… — Накануне Нового года никто не поедет, — продолжил за него Чарли с тяжёлым вздохом. — Прости, тебя, наверное, семья, девушка ждёт? Слово «девушка» застряло в воздухе, повиснув между ними. Чарли слегка нахмурил брови, пытаясь понять, о чём речь. «Девушка?.. Он, наверное, о Норе… Нет, она просто подруга, я…» — Моя семья в другом городе, а Нора встречает Новый год дома. — Тогда составишь мне компанию? — спросил Дилан, кивнув в сторону стола. — А разве у меня есть выбор? — И правда. Прости. И вновь эта неловкая пауза. Чарли отвёл взгляд и, поднявшись, медленно обошёл комнату, изучая картины на стенах. Но как только его взгляд коснулся огромной кровати, парень застыл, побледнев от шока. На усыпанном лепестками роз покрывале красовались два лебедя из полотенец. Рядом лежали аккуратно сложенные костюм и белая рубашка, упаковка презервативов с несколькими «Х» перед буквой «L», что вызвало у Чарли странный холодок по спине, и открытка с корявой надписью: «Ты был слишком хорошим мальчиком, поэтому Санте пришлось действовать самому. Надеюсь, ты используешь мой подарок по полной.» — Значит, я твой подарок?! — сорвав с шеи раздражающий бант, неожиданно вспылил Чарли и тут же мысленно проклял себя за это. Забрав у него из рук открытку, Дилан бегло прошёлся по ней взглядом и, скомкав, кинул в карман. — У моего друга… ужасное чувство юмора, — пробормотал он, стараясь не встречаться с парнем взглядом. — Он не плохой человек, но… Если тебя это утешит, я клянусь убить его, как только вернусь в город. — Ты уверен, что дело только в его чувстве юмора? Дилан глубоко вздохнул, обхватив рукой всё ещё ноющий затылок. — Тебе нечего бояться. — Ты следил за мной целый месяц. Если думаешь, что красавчика в дорогой тачке, приезжающего в одно и то же время, никто не заметит, то ты глубоко ошибаешься. — Считаешь меня красивым? — отшутился Дилан. — Констатирую факт. Ты нравишься практически всем. — А тебе? Чарли на миг задумался и, тяжело вздохнув, немного неуверенно ответил: — Извини, но меня это не интересует. — Не ел ничего со вчерашнего дня. Голодный как волк… Ты иди за стол, а я оденусь и присоединюсь, — в очередной раз сменил тему Дилан, пытаясь за улыбкой скрыть боль от отказа. Чарли кивнул и поспешил к столу, по пути подбросив в камин пару поленьев. На белоснежной скатерти, украшенной серебристыми снежинками, стояли два изящных бокала для шампанского, которое парило от холода в ведёрке со льдом. С едой было не густо: мясная и сырная нарезки, морепродукты, несколько салатов, украшенных зеленью, и бутерброды с красной икрой. На десерт — нежный торт с белым кремом и ягодами. — Похоже, твой друг решил, что до ужина у нас дело не дойдёт, — рассмеялся Чарли и, резко развернувшись, встретился с недовольным взглядом серых глаз. Если бы красота была преступлением, то этот парень получил бы высшую меру. Высокий, атлетически сложенный, с невероятной харизмой и притягательностью, а этот контраст тёмных волос и светлых глаз был настолько завораживающим, что невозможно было отвести взгляд. Костюм был ему к лицу, идеально подчёркивая его статус, но нужно признать, без него он смотрелся сексуальнее. — Мне жаль, — тихо проговорил Дилан. — Ничего, я всё равно ем мало. К тому же всегда мечтал попробовать устрицы, — с улыбкой ответил Чарли и, сев за стол, притянул к себе тарелку с морепродуктами. — Ты никогда не ел устрицы? — Нет. И даже мысль о том, для чего они на этом столе, меня не остановит. — Мне с этим помощь не нужна, — не подумав, возмутился Дилан, присев на соседний стул. — Не сомневаюсь, — рассмеялся Чарли. Его смех был таким тёплым, что настроение у Дилана взлетело до небес. Ну и что, что его чувства не взаимны? Вчера он и мечтать не мог об общении с этим человеком. А сегодня они вдвоём в курортном посёлке, в тридцати километрах от города, и впереди Новый год. Первый Новый год за последние пять лет, который он встретит не один. Устрицы Чарли не понравились, зато шампанское и бутерброды парень ел с огромным удовольствием. Они вели непринуждённые беседы ни о чём и в то же время обсуждали всё на свете. Дилан оказался удивительным собеседником: открытым, остроумным и, что главное, с ним было легко. Парни быстро нашли общий язык, обнаружив множество общих интересов — от музыки и спорта до совместной фобии: оба боялись высоты. — Надо что-то с этим делать, — решительно заявил Дилан, облокотившись на спинку стула. — Как ты смотришь на то, чтобы прыгнуть с парашютом? Этим летом, например? Представив, как инструктор будет выпихивать его ногами из самолёта, Чарли рассмеялся, но всё же кивнул: — Почему бы и нет? Надо же когда-то преодолевать свои страхи. Приятное тепло разливалось по груди от одной лишь мысли, что эта встреча может быть не последней. Если бы не это дурацкое обещание самому себе, он бы, без сомнения, воспользовался всем перечнем услуг этого вечера. Но сердце и так уже ныло от боли, стоило только подумать о том, что такие, как Дилан — богатые, успешные, уверенные в себе — никогда не влюбляются в таких, как он. Скорее всего, наутро их дороги разойдутся, и больше они не увидятся. Но даже эта горькая мысль не смогла стереть улыбку с лица Чарли, пока он слушал Дилана, что, подняв бокал, с энтузиазмом рассказывал об их будущем прыжке. Этот момент был его крошечной, но удивительно яркой иллюзией счастья. За окном всё покрылось белым снегом. Редкие звёзды пробивались сквозь лёгкую облачность, создавая поистине волшебную атмосферу праздника. Глядя на прекрасное, слегка раскрасневшееся от выпивки лицо Чарли, Дилан на секунду умолк, задумавшись о своих чувствах. Может быть, этот вечер действительно шанс. Шанс стать хотя бы другом? Но можно ли дружить с тем, кого так отчаянно хочешь? — Знаешь, я раньше ненавидел праздники, — вдруг сказал он, разрывая тишину. — Для меня они всегда были напоминанием о том, чего у меня нет. Я напивался один перед телевизором, ел дурацкие покупные салаты и, как старый дед, ругался на тех, кто запускает фейерверки. Чарли молчал, не зная, что сказать. Он и представить себе не мог, что такой человек, как Дилан, может чувствовать себя одиноко. — Но сегодня… — Дилан сделал паузу, словно подбирая слова. — Сегодня я впервые за долгое время счастлив. Спасибо тебе. — Это хорошо, — тихо ответил Чарли и отвернулся к окну. Нужно было наверное сказать, что нибудь ещё, но слова застревали в горле. Может, он правда слишком много думал? Может, важнее просто быть рядом с тем, кто нравится? Наслаждаться моментом? «Ну бросит он меня, и что? В конце концов, есть психотерапевты, друзья, на худой конец антидепрессанты. Разберусь. Ну или…» — Нора — не моя девушка, — вдруг сказал Чарли, резко развернувшись. — Меня вообще не интересуют отношения. Ну… — Он осушил свой бокал и выпалил: — Ты мне нравишься. Но я поклялся на могиле деда, что не буду встречаться, пока не закончу учёбу. Дилан, последовав его примеру, допил шампанское и, тяжело вздохнув, спросил: — На каком ты курсе? — На последнем. — Значит, осталось недолго. Станешь моим парнем после выпуска? Обещаю терпеливо ждать и быть тебе верным. — Ха! Думаешь, я в это поверю? — Чарли усмехнулся, но голос дрогнул. — Ты же можешь ни с кем не встречаться? Почему думаешь, что я не могу? — Потому что я… — Чарли замялся. — Потому что я не такой опытный, как ты. Читал, чем больше этим заниматься, тем сильнее хочется. — Читал? Дилану вдруг стало жарко от своих догадок. Он попытался налить шампанское, чтобы остыть, но оно предательски закончилось. Раздражённо поставив бутылку обратно, он схватил кусочек льда и кинул его в рот. — А если я тебя дождусь? Ты будешь моим… — челюсть свело от холода. Прожевав лёд, Дилан с трудом проглотил холодную воду и собрался продолжить, но Чарли его опередил. — Целиком и полностью, — положив свою ладонь поверх его, проговорил парень и улыбнулся. В этот миг часы пробили полночь. Эпилог Смог бы Дилан дождаться или нет, навсегда останется загадкой, так как Чарли сдался уже через неделю. Отказ от своей клятвы он аргументировал тем, что дед был ещё тем гулякой и явно благословил бы его, будь он жив. Мать и бабушка были, конечно, против, но, познакомившись с зятем поближе, решили: «Нужно брать». И Чарли взял, как говорится, быка за рога, сделав любимому предложение прямо во время получения диплома. Дилан, естественно, согласился, но какое-то время ходил недовольный, так как готовил Чарли сюрприз и даже купил обручальные кольца. Однако решительный и пробивной в бизнесе дома Дилан оказался совсем другим. «Весы, что с них взять,» — подшучивал над ним Чарли, принимая решения слишком быстро и часто не вполне успешно. Как, например, с этой ёлкой. — На кой чёрт мы купили такую высокую ёлку?! — выругался парень, пытаясь достать до верхушки, чтобы повесить рождественскую звезду. — Придётся идти за стулом. Делать лишние телодвижения совсем не хотелось — аппетиты у его мужа были дай боже, и всё тело ныло от усталости. — Солнце! — Что, малыш? — спросил Дилан, оторвавшись от ноутбука. — Прости, что отвлекаю, но ты не мог бы повесить звезду? Отложив все дела в сторону, Дилан подошёл ближе и, приподняв супруга, улыбнулся. — Может, ну его этот праздник? — уткнувшись носом в его грудь, спросил он. Чарли мысленно прикидывал, сможет ли выдержать ещё раунд и есть ли у них на это время, как вдруг входная дверь открылась настежь. — Хо-хо! Мои дорогие! — Вик, твою мать, как ты вошёл?! — выругался Дилан, глядя на друга в костюме Санта Клауса и понимая, что ему ничего не обломится, аккуратно поставил любимого на пол. — Так было ж не заперто, — рассмеялся Виктор и, передав пакеты Чарли, поцеловал его в щёку. — Привет, малой, всё купил, как ты и просил. — Ты просил его купить продукты? — недовольно спросил Дилан, насупив брови. — Ты работал. К тому же он их оплатил, так что считай, мы сэкономили, — рассмеялся Чарли и поспешил на кухню. — Что за дурацкий прикид? — Новогодний, — заржал Виктор поправляя бороду. — Между прочим, Санта я самый настоящий. Только под прикрытием. — Под прикрытием чего? Перегара? — Дурак ты, Ди. Я, между прочим, твою личную жизнь устроил. Ты вон моим подарком до сих пор пользуешься. — Сейчас в ухо получишь, — в шутку пригрозил Дилан и посмотрел на любимого, который, торопливо поглядывая на часы, что-то нарезал на кухне. Чарли был тем ещё подарочком, но рядом с ним жизнь становилась ярче и прекраснее. — Спасибо, Вик. — С Новым годом, братишка.