Грешные души

      Этим ранним солнечным утром Скарлетт проснулась в крепких объятиях бывшего капитана элитного отряда разведкорпуса. Окончательно убедившись во взаимности своих чувств и осознав всю глубину того, насколько сильно она прониклась этим мужчиной, Рид была готова открыть ему свое сердце и отчаянно жаждала сделать его счастливым.       Расслабленный и безмятежно спящий Леви казался ей донельзя милым. Его черная макушка мирно покоилась рядом с ней на мягкой перьевой подушке, выражение его лица олицетворяло умиротворение и покой, а кольцо из его жилистых рук заботливо обвивало ее тонкую талию.       Мягко улыбнувшись, Скарлетт подняла свою руку и осторожно коснулась щеки Аккермана, а затем до невозможного нежно погладила ее.       Распахнув глаза, он было устремил убийственный взгляд на злостного нарушителя своего сна, но стоило ему только понять, кто лежит прямо перед ним и кто так кротко касается его кожи, как его взгляд тут же потеплел, а губ коснулась едва заметная улыбка.       — Прости, не хотела тебя будить, — виновато улыбнувшись, прошептала Скарлетт.       — Ничего, — сонно отозвался он, внимательно следя за движением ее аккуратных пальцев.       — Какие планы на утро? — как бы невзначай поинтересовалась она, зарываясь рукой в его угольных волосах.       — У меня душ, у тебя пробежка. Или у тебя есть другие предложения?       — На самом деле есть одно… — заговорщически прошептала она, прикусывая нижнюю губу. — Есть кое-что, что я очень хотела бы попробовать…       — И что же? — прищурив глаза, будто в попытке разгадать ее истинные намерения и мысли, заинтригованно спросил он.       — Тебя, Леви…       Стоило только этим словам слететь с ее уст, как она быстро приподнялась на локтях, ловко перекинула одну ногу через его туловище и тут же опустилась вниз, по-хозяйски устроившись на мужских бедрах.       Широко распахнув глаза и едва приоткрыв рот, Леви ошарашено смотрел на ухмыляющуюся и беззастенчиво восседающую на нем Скарлетт, но стоило ей только бесстыдно потереться округлыми ягодицами об его пах, как он тут же шумно втянул воздух через плотно сжатые зубы и с силой вцепился в ее бедра.       — Не стоит дразнить и провоцировать меня, Скарлетт, — со всей серьезностью начал он, хмуря тонкие брови.       — Иначе… Что? — каверзно спросила она, игриво наматывая на указательный палец длинную каштановую прядь.       — Я не железный, Скарлетт. Могу и не сдержаться.       Медленно подавшись вперед, она кокетливо провела кончиком носа по его щеке вверх, а затем, остановившись возле его уха, пылко прошептала, обдавая его кожу горячим дыханием.       — Так не сдерживайся…       Глухо выдохнув и прикрыв глаза, он плавно переместил свои ладони на ее осиную талию, а затем резко перевернул ее так, что они тут же поменялись местами.       — Уверена, что хочешь этого со мной? — теперь уже возвышаясь над ней, прямо спросил ее Леви. — Я не какой-то там щенок, чтобы…       — Уверена — без сомнений ответила Скарлетт, не позволяя ему закончить. — А ты? Хочешь чего-то большего со мной?       — Более чем, — тяжело сглотнув, не медля ответил он.       Одно касание ее дразнящего языка до его тонких сухих губ, ее прерывистое дыхание и вожделенный взгляд, и Леви в мгновение ока потерял свое именитое терпение и всякий контроль. Испустив тихий стон, он словно одурманенный подался вперед и порывисто накрыл ее уста своими, а затем жадно проник языком в ее рот, стараясь заполонить собой все свободное пространство.       С каждой пройденной секундой жгучие поцелуи Аккермана неторопливо спускались все ниже: от раскрасневшихся пухлых губ до изящной шеи, от острых ключиц к тяжело вздымающейся груди. Скарлетт же отвечала на столь долгожданную ласку с абсолютным смирением и с откровенным бесстыдством, покорно повинуясь зову неудержимой похоти и самозабвенных чувств.       — Скарлетт…       Его тихий, все с теми же стальными нотками голос вдруг показался ей до одури сексуальным. Он будоражил, манил и сводил с ума так, как никогда раньше.       Не желая останавливаться на столь приятных, но все же скромных ласках, Скарлетт решила перейти к более решительным действиям. Женские длинные пальчики без толики смущения принялись расстегивать его белую рубашку, с каждой пуговицей все больше обнажая его натренированный мраморный торс.       Когда лишний, по мнению Скарлетт, предмет одежды слетел с его плеч, она накрыла ладонями то место, где бешено билось его одинокое сердце.       — Я сделаю для тебя все… Ты обязательно станешь счастливым… — подумала она, глядя в его стальные глаза.       Подобно дотошному исследователю, Скарлетт неторопливо принялась изучать каждый сантиметр его тела: крепкую грудь, каменный пресс и косые мышцы, постепенно спускаясь все ниже и ниже, пока ее рука не добралась до пряжки заветного ремня.       Переведя на Леви одновременно и напряженный, и возбужденный взгляд и полностью убедившись в том, что Аккерман жаждет того же не меньше, Скарлетт с непоколебимой уверенностью звякнула пряжкой его ремня и в пару движений расстегнула ширинку брюк, нагло запуская под плотную ткань правую руку.       Стоило ей только коснуться его возбужденной плоти через нижнее белье, как он издал такой стон, от которого по телу у Скарлетт прошел табун неконтролируемых мурашек. Прикусив нижнюю губу, она принялась до боли медленно касаться его возбужденной плоти, с вожделением поглядывая на его напряженное лицо.       Его всегда прежде сосредоточенный взгляд будто разом потерял всю концентрацию, до этого мерное дыхание участилось, а ясность его ума застелила белая пелена, порождая в его груди первородное желание.       Спустя тягучие секунды его пальцы с толикой стеснения и едва заметной робостью все же нырнули сначала под ее хлопковую рубашку, а затем и в пах, начав пусть и не столь опытно, но мучительно нежно ласкать ее через нижнее белье.       — Леви… — простонала она его имя, бесстыдно потираясь промежностью об его пальцы, отчего у Аккермана и вовсе сорвало крышу.       Будто озверев, он дернул свободной рукой за край ее рубашки так, что белые пуговицы тут же разлетелись в разные стороны, а затем с характерным звуком упали на деревянный пол. С остервенение отодвинув край ее полупрозрачного лифа в сторону, он с жадностью припал к ее груди, тут же погружая чувствительный сосок в рот.       Неконтролируемый стон вырвался из ее тяжело вздымающейся груди, а осознания того, кто именно дарит ей эту ласку и вовсе привело Рид в неописуемый восторг.       Ее стоны… Ему казалось, что это именно то, что он готов слушать до конца своих дней. Сколько раз он представлял в своей голове, как раскрасневшаяся и дрожащая в его руках Скарлетт сладко стонет ему на ушко, и вовсе не счесть. Он ругал себя за эти грязные, похабные мысли, старался пресечь их на корню, но почему-то именно такой Скарлетт настойчиво являлась к нему во снах, забирая последние крупицы его покоя.       Аккерман даже представить не мог, что когда-то его страстные фантазии и бурные сны окажутся явью и она, такая красивая и живая, будет стонать его же имя ему в рот.       — Не верю… — думал он, нежно лаская ее округлую грудь. — Не верю…       Одно дерзкое движение чужой руки и весь поток его хаотичных мыслей сошел на нет, уступая место другим, до одури приятным ощущениям. Оттянув резинку его нижнего белья, Скарлетт ловко высвободила его подрагивающий от предвкушения орган наружу и тут же властно обхватила его рукой.       — Блять… — грязно выругался он, впервые использовав неприличное слово из мира Скарлетт, а затем почти болезненно прикусил ее за сосок.       За громким женским криком последовал чувствительный стон, а затем Скарлетт, обильно смочив свою ладонь слюной, прошлась вязкой жидкостью по всему его стволу, уделяя особое внимание налитой розовой головке.       Устремив сначала на ее ладонь, а затем и на саму Скарлетт затуманенный взгляд, он инстинктивно облизнулся и снова впился в ее губы, ускоряя дразнящие движения рукой.       — Я хочу тебя… — прошептала она прямо ему в губы, стоило ему только чуть сильнее надавить большим пальцем на ее набухший клитор. — Возьми меня…       По ее ожиданиям, Аккерман должен был тут же сорвать с нее остатки одежды, небрежно отбросить свою и подмять Рид под себя, как подобает истинному самцу… Только вот… Леви после ее слов неожиданно замер и растерянно уставился на нее.       Жадно хватая ртом воздух, она встревоженно смотрела на застывшего Леви из-под полуприкрытых ресниц, а он, понятия не имея, как ей сказать о том, что у него было ничтожно мало женщин, продолжал буравить ее нечитаемым взглядом.       Его прошлые разы заканчивались так же быстро, как и начинались. Не было ни предварительных ласк, ни нежных объятий и страстных поцелуев, за которыми следовал бы умопомрачительный секс. Только инстинктивные поступательные движения, заложенные в каждого природой, и скоропостижный оргазм, после которого ему было гадко.       — Я… Снова поспешила? — замерев с его разгоряченной плотью в руке, сипло выдавила она, устремляя на него обеспокоенный взгляд.       Отрицательно помотав головой, Леви стыдливо отвел взгляд в сторону. Он не спешил начинать разговор, не торопился отвечать на ее вопросы. Сейчас Аккерман вел внутренний диалог с самим собой.       — И на кой черт ей сдался мужик, который понятия не имеет, как правильно ублажать женщин… — сцепив зубы, думал он. — Нет смысла строить из себя героя любовника. Я не оправдаю ее ожиданий…       — Леви… — снова позвала она его, чувствуя собственной рукой, как его желание постепенно сходит на нет. — Я… Ты… Эм… Прости, я поспешила и… — начала было бессвязно бормотать она, пытаясь сгладить неловкую ситуацию.       — Я понятия не имею, как нужно трахать женщин, — не желая врать ей, признался он.       От подобной формулировки у Скарлетт сначала отвисла челюсть, а затем она растерянно захлопала глазами, не веря в то, что он сказал.       — Подожди… Ты что никогда не…       — Трахался пару раз, но не так, как хотелось бы, — как на духу выпалил он, конфузливо прикрывая глаза.       Несмотря на то, что Скарлетт частенько использовала в своем арсенале бранные слова, а ее рот как-то прежде Леви и вовсе обещал помыть с мылом, слово «трахался» как-то неприятно резануло ее слух. Скривившись от подобного определения, она машинально отвернулась от него и потупила взгляд.       — Конечно… Разве можно было ожидать другого? Она собиралась получить удовольствие, а не… — неправильно считав реакцию на ее лице, начал было про себя он.       — Почему ты так грубо называешь процесс… Соития? — прервав поток его неконтролируемых мыслей, вдруг тихо спросила она. — Я, конечно, не самый праведный человек, но это как-то… Грязно?       — А как я должен это называть? Половым актом, сексом, близостью или, быть может, любовью? — изогнув правую бровь, с издевкой спросил он. — То, что было тогда, нельзя назвать как-то иначе. Это было… Мерзко… — вспоминая, как после секса ужратые в усмерть женщины блевали на прогнившие доски, добавил он.       — А со мной ты тоже…       — Нет, — не дав ей договорить, твердо сказал он. — У меня к тебе есть… — он хотел было добавить: «чувства», но слова словно непроходимым комом застряли в его глотке.       Аккерману самому себе признаться было трудно, что уж было говорить о признании Скарлетт. Он привык выражать свои чувства через поступки, через заботу и желание уберечь, а не через сладкие и напыщенные речи.       — Будь на моем месте Эрвин, он нашел бы тысячу правильных и красивых слов. А я… И этого сделать не могу. Как там говорила Ханджи? Женщины любят ушами? Я безнадежен…       Впрочем, Скарлетт его посыл поняла и без лишних слов. На ее губах тут же заиграла обворожительная улыбка и она, притянув одной рукой мужчину к себе за шею, увлекла его в глубокий, чувственный и головокружительный поцелуй. Второй рукой Скарлетт принялась неторопливо ласкать его уже расслабленную плоть, желая как можно быстрее привести его в полную боевую готовность.       — Ты…       — Если что, я подскажу, как нравится мне… А ты подскажешь, как нравится тебе… — прошептала она, обдавая его губы горячим дыханием. — Нам обоим будет приятно…       Готовность Скарлетт принять его таким, какой он есть, отозвалась приятным трепетом в его груди. Долю секунды помедлив, он все же нарочито медленно стянул с нее разорванную рубашку, полупрозрачный лиф и тонкие трусики, а после замер, с вожделением разглядывая ее. Его цепкий взгляд прошелся по каждому сантиметру ее тела: по хрупким плечам, соблазнительной груди, плоскому животу и стройным бедрам, отмечая для себя даже такие мелочи, как едва заметные родинки и небольшие шрамы.       — Ты прекрасна… — завороженно прошептал он, не сводя с нее глаз.       Смущенно улыбнувшись и дав ему время, чтобы полюбоваться собой, она, облизнув пересохшие пухлые губы, спустя пару минут подала голос, нарушая воцарившуюся тишину.       — Разденешься для меня?       Кивнув, он послушно снял брюки вместе с нижним бельем и предстал перед ней абсолютно обнаженным. На мгновение Скарлетт показалось, что лицо Аккермана залилось румянцем, однако он почти сразу опустил голову вниз, не позволяя ей рассмотреть за черными прядями свое покрасневшее лицо.       Рид же прошлась по его натренированному и подтянутому телу голодным взглядом, а затем испустила едва слышный, но удовлетворенный стон.       — Он еще лучше, чем я думала… — вынесла вердикт она, глядя туда, куда млеющие от случайных касаний девственницы не посмели бы даже взглянуть.       Вдоволь налюбовавшись обнаженным Аккерманом, она неторопливо подалась вперед, коснулась пальцами его шеи и игриво провела по ней подушечками пальцев вверх до тех пор, пока ее рука не зарылась в его смольных волосах. Слегка сжав черные пряди между пальцев, она потянула их назад, заставляя мужчину запрокинуть голову и подставить ей свою шею.       Хриплый вздох дал Скарлетт понять, что ее действия ему как минимум не противны, а как максимум приятны. И она, довольно улыбнувшись, принялась покрывать каждый сантиметр его кожи нежными поцелуями, будто вытравливая губами влажные дорожки между его старыми побелевшими шрамами.       — Твоя очередь… — хрипло выпалил он, когда ее горячий язык коснулся низа его живота.       Резко уложив ее на кровать, он в точности повторил ее предыдущие действия: сначала ласково провел пальцами по линии ее шеи вверх, затем зарылся в ее густых волосах, а после, намотав длинные волосы себе на кулак и слегка натянув их, он принялся покрывать хаотичными поцелуями ее изящную шею, точечные ключицы, упругую грудь и подтянутый живот.       Он чувствовал, как плавится ее кожа от его касаний, как все больше распаляется сама Скарлетт от желанных ласк и это возбуждало его еще больше.       — Я слишком сильно хочу тебя… Не могу терпеть… — раздвинув ноги шире и приподняв таз, вдруг прошептала она, сгорая от желания. — Прошу… Леви…       Ее тихий голос, неприкрытая мольба в глазах и словах, пожалуй, стали для него последней каплей. Поднеся подрагивающую головку к ее разгоряченному лону, он, глядя ей прямо в глаза, осторожно толкнулся бедрами вперед, постепенно наполняя и растягивая ее.       — Черт… — выругался он, чувствуя как его плоть обхватывает ее тугое лоно. — Слишком хорошо…       — Мне тоже… Тоже очень хорошо… Леви… — закатив глаза от удовольствия, рвано прошептала она.       Впившись в нее страстным поцелуем, он начал неспеша двигаться в ней, даря им обоим поистине невероятные ощущения. Ее комната наполнилась громкими женскими стонами, его прерывистым дыханием и шлепками мокрых тел, свидетельствуя о том, что здесь и сейчас происходит акт плотской любви.       Медленные и аккуратные толчки постепенно сменились на более ритмичные и размашистые, с разгоряченных тел медленно стекали маленькие капельки пота, а Скарлетт, затаив дыхание, с обожанием смотрела на его лицо, на котором отпечаталось столь отчетливое наслаждение.       Это продлилось недолго. Оба уже давно изголодавшиеся по близости, закончили практически одновременно с разницей в несколько секунд. Первой «сдалась» Скарлетт, задрожав в его сильных руках, а следом за ней закончил и Леви, спустив белую горячую жидкость прямо на ее подтянутый живот.       Достав из кармана лежащих неподалеку брюк белый платок, он бережно стер с ее кожи последствие их страсти, а затем, отложив влажную ткань в сторону, порывисто сгреб Скарлетт в объятия, крепко прижимая девушку к груди.       — Никогда бы не поверила, что у тебя было мало женщин. Слишком хорошо меня чувствуешь…       — Я всего лишь внимателен, Скарлетт. Не более, — спокойно ответил он, а сам почувствовал, как внутри него разливается тепло от того, что он все же смог доставить ей удовольствие.       — Ты и правда лучший мужчина. Знаешь, а я даже рада, что оказалась здесь. Не буду врать, что изредка не скучаю по той жизни. Как минимум это удобство, комфорт и невероятные технологии. Но… Это все ничтожно по сравнению с тем, что я приобрела здесь…       Это признание отчего-то далось Скарлетт легко. Она без сомнений выложила Леви то, что было у нее на уме и была уверена, что он ее поймет и никогда не осудит. Но стоило ей только поднять на него глаза и встретиться с ним взглядом, как сердце Скарлетт сначала замерло, а затем пустилось в галоп.       Этот взгляд… Взгляд, словно всматривающийся прямо в душу, пробивающийся под кожу и пронзающий в самое сердце… Его нельзя перепутать ни с чем другим.       — Так смотрят только влюбленные люди… — поняла она, чувствуя, будто где-то внутри нее распускаются цветы и разрастается благоухающий сад.

***

      После полудня на улицах Либерио творился самый настоящий хаос. Из-за непроходимой толпы, образовавшейся по случаю проведения одной из самых масштабных городских ярмарок, Скарлетт приходилось пробиваться через сборище людей, периодически расталкивая их локтями.       — Леви будет определенно «счастлив» тому, что я снова задержалась на почте… И почему я только не послушала Габи? — ругала она саму себя, хмуря густые брови. — Могла бы сходить на почту завтра и…       Закончить свою мысль она так и не успела. Один случайный толчок в район ее плеча и Скарлетт точно полетела бы вниз и выронила бы папку с документами, если бы не крепкая рука, что ловко ухватила ее за шкирку и потянула вверх, точно нашкодившего кота.       — Да чтоб вас… — прошипела она сквозь зубы, едва не клюнув носом землю.       — У нас становится своеобразной традиции встречаться с вами во время вашего падения, Скарлетт, — с улыбкой на лице заметил Морт, медленно отпуская ворот ее плаща.       — И правда… — слегка улыбнувшись, растерянно ответила Скарлетт. — Спасибо. Если бы не вы, то я бы точно распласталась здесь.       — Пустяки, — махнув рукой, возразил он. — Снова спешите на работу?       — Да. Опять задержалась на почте…       — Неудивительно, людей сегодня и правда много. Несколько улиц перекрыли из-за ярмарки, движение затруднено.       — Габи предупреждала, но я и подумать не могла, что подобное мероприятие будет столь масштабным…       — То ли еще будет. Кстати, слышал, что у господина Аккермана возникли некоторые проблемы с чайной… — как бы невзначай бросил он, закуривая сигарету. — Вы ведь наверняка в курсе?       — Откуда вы знаете? — вскинув брови вверх, искренне удивилась Рид.       — Бросьте, Скарлетт. Эта тема разлетелась по совету еще с самого утра, — отодвигая в сторону прохожих и расчищая им путь, без лукавства ответил Леон. — Лукреция Барнс настроена весьма решительно.       — Лукреция? Значит это она вставляет палки Аккерману в колеса? — снова удивилась она, прикусывая от волнения нижнюю губу. — Почему-то я думала, что это…       — Отис? — усмехнувшись, продолжил за нее Морт. — Этот бесхребетный червяк мало на что способен. Разве что козырять родительским наследством и своим положением в совете. Заправляет всем давно Лукреция.       — Чертов серый кардинал, — разозлившись, подумала Скарлетт. — Так хочет замуж за Аккермана? Но какой в этом прок? Что она получит из этого союза? Больше влияния? Популярности?       — На вашем лице читается искреннее непонимание, а вашу голову, кажется, и вовсе одолевает мозговой штурм, — словно читая ее, как открытую книгу, с улыбкой на лице заметил он. — Спрашивайте. Буду рад ответить.       — Зачем ей это? — прямо спросила Скарлетт, переводя на Леона пытливый взгляд. — Зачем она так неистово хочет замуж за Аккермана?       — Кто ее знает… — интригующе протянул он, делая очередную затяжку. — Поговаривают, что в эпоху титанов Аккерманы были приближены к королю и имели нечеловеческую силу. Возможно, Лукреция хочет заиметь потомство от вашего дорогого бывшего капитана. Вы не обижайтесь, но я привык говорить на языке фактов. Что-то другого поиметь от Аккермана она не может, ибо у него ничего нет.       — Потомство?! — чуть ли не истерично воскликнула она, устремляя на него ошарашенный взгляд.       — Вы так интересно реагируете, Скарлетт. Неровно дышите к Аккерману?       От его прямолинейности у Скарлетт пропал дар речи, ведь Леон, лишь пару раз наблюдавший за ними со стороны, попал прямо в цель. Впрочем, Скарлетт не собиралась раньше времени распространяться об их с Аккерманом связи. К тому же для начала ей нужно было узнать, по какой причине Леон так яро интересуется ей.       — А если он хочет добиться чего-то от Аккермана через меня? — всерьез задумалась она, заламывая от волнения тонкие вспотевшие пальцы. — Я до сих пор не знаю, какую цель преследует Морт. Он не должен узнать про нас… Не сейчас.       Резко остановившись, Скарлетт насупилась и исподлобья уставилась на него, изобразив глубоко оскорбленного человека.       — Обычная забота о ближнем чужда для вас? Мне не обязательно питать к кому-то любовные чувства, чтобы беспокоиться о нем. Я лишь не хочу, чтобы господина Аккермана к чему-либо принуждали. Будь его воля, он бы уже давно женился на Лукреции, но если он этого не делает, значит не хочет, — будто разжевывая несмышленому ребенку простую истину, с напускным безразличием ответила она. — Леви хороший человек и сделал для меня немало. Кто знает, что было бы со мной, если бы не он. Поэтому настоятельно прошу вас не путать благодарность и заботу с чем-то другим.       — Извольте, я не хотел вас обидеть, Скарлетт. Просто было интересно узнать, на что вы готовы пойти, дабы вашего многоуважаемого Аккермана оставили в покое.       — На все, — прищурившись, твердо ответила она. — Я привыкла отвечать на добро добром, Леон, и эта константа останется неизменной.       — Не это ли бесценно? — широко улыбаясь, вдруг спросил он, а затем резко остановился на перекрестке. — Что же, тут нам по разные стороны. Я уверен, что господину Аккерману под силу уладить эту небольшую неприятность. Еще встретимся, Скарлетт, и хорошего вам дня, — не изменяя своим традициям, он осторожно взял ее руку и элегантно поцеловал ее кисть.       — Непременно. И вам хорошего дня, Леон, — натянуто улыбнувшись ответила она, делая шаг в противоположную сторону.

***

      Сидя вечером на диване в гостиной в компании Леви и Фалько, Скарлетт со скучающим видом листала местную газету, бегло проходя глазами по строчкам последних новостей.       — Через две недели снова состоится ярмарка. Что-то они зачастили, — задумчиво произнесла Скарлетт, переворачивая шуршащую страницу.       — Эта будет из соседнего государства. Пуранцы первый раз посетят Марлию после гула земли, — отпив горячий кофе, ответил ей Фалько.       — Совет выжимает из всего свою пользу, Скарлетт. За эту ярмарку верхушка Марлии как минимум получит одобрение от общества, а как максимум обретет новых союзников и извлечет неплохую прибыль, — пояснил ей сидящий рядом с ней Аккерман.       — Знаю, но все же… — начала было она, как вдруг ее речь прервал резкий хлопок входной двери.       Следом за хлопком входной двери послышался дикий топот, а затем в гостиную ввалилась запыхавшаяся Браун.       — Вы сейчас… Охренеете…       — Отдышись, — спокойно приказал Аккерман, складывая руки на груди.       Скарлетт и Фалько так и замерли: она с газетой в руках, а он с поднесенной чашкой ко рту. Леви же, предчувствуя не самые приятные новости, вперил в Габи напряженный взгляд.       Выдохнув, Браун прошла вглубь комнаты, опустилась на диван, а затем выпалила на одном дыхании:       — Сегодня вечером на главной площади была сбита Лукреция Барнс.