Вечная любовь

***

Джонсон нервно доставал пачку уже помятых сигарет из кармана. Такой подставы от мисс Бенсон он не ожидал. Хоть она и не знала всей ситуации, Ларри уже подсознательно ненавидел эту женщину и убил её. Наконец-то достав заветную и такую любимую сигарету парень поднёс её ко рту, попутно другой рукой щёлкнул зажигалкой. Вдохнув полной грудью этот "наркотик", Ларри расслаблено облокотился на стенку колледжа, блаженно прикрывая глаза. Всё-таки сигареты и в правду спасали его. Солнце ярко освещало всё вокруг, попадая своими греющими лучиками на лицо парня, который уже почти докурил сигарету. Рука уже тянулась за второй, но резкое осознание того, что в пачке осталось совсем мало этих "палочек-выручалочек" заставило его остановиться. Резкие лучи врезались в глаза, заставляя щурить глаза. Почти лето, как-никак. Сессия сдана на отлично, осталось пережить экзамены. Ларри пришлось немало постараться, чтобы не заваливать сессию, ведь его моральное состояние не давало ему выполнять на максимум все задания. Это тянуло его постоянно вниз, практически каждый день он просыпался с желанием не заканчивать работы на холстах и просто забить на учёбу. История искусств никак не хотелась откладываться у него в голове, конспекты будто зря были им написаны. Эта болезненная участь длилась уже довольно давно, с каждым разом ухудшаясь всё больше и больше. Джонсон уже представлял, как он находится на самом дне от его вечных чувствах вины за то, что он натворил. Он своими ублюдскими поступками испортил всё, что только можно было. Всё, что было ему так дорого и что он так безмерно ценил и хранил в своём сердце. Эти воспоминания сжирали его изнутри, образуя бездонную дыру из собственных ошибок и горечи утраты. - "Джонсон, ты конченый мудак. Прекрати думать об этом каждый день", - пронеслось как вихрь в его голове, оставляя такой же болезненный осадок. Да даже если бы и хотелось забыть - это фактически невозможно. Он просто не мог так поступить, так как в его угрызениях совести были и хорошие отголоски. Желание исправить всё, что он сделал, заставляло его думать обо всем этом. Парня как током ударило, заставляя резко отпрянуть от стены и открыть глаза. В груди резко разлилась частичка надежды на исправление всех его поступков. - "Эшли. Она же должна общаться со всеми. Эшли бы ни за что не оставила всех их", - на лице отразилась улыбка и Ларри бросил сигарету в сторону, направляясь обратно в колледж уже с просто феерическим настроением, дабы уже отсидеть все эти пары и с огромным желанием ждать следующего дня. Это шанс. Просто неимоверный и желанный шанс на его спасение. Шатен снова готов был благодарить мисс Бенсон, как в тот раз, когда она прервала диалог Пакертон. - "Всё не просто так", - снова повторил у себя в голове Ларри, уже открывая дверь в своё учебное заведение. Может, жизнь всё-таки решила сжалиться над ним?

***

Потрёпанная жизнью деревянная дверь с тихим скрипом открылась и через пару секунд закрылась с глухим стуком. Парень робко достал телефон из кармана, оставаясь стоять на пороге своей студии. Время на дисплее телефона показывало пол четвертого дня, что было ещё приемлемым. Ларри чаще всего приходил домой намного позже, так как после колледжа ходил пешком до своей квартиры. Но именно сегодня нужно было приехать намного раньше, так как он обещал позвонить своей матери. Договоренность он нарушать не хотел, дабы не расстраивать свою маму, которая и так ужасно уставала на своей работе в кафе. Лиза Джонсон после развода с отцом своего сына впала в депрессию. Это был долгий и счастливый брак, ссоры были максимально мизерных процентов. Они безумно любили друг друга, не оставляли друг друга в беде и в полной идиллии растили общего ребёнка. Отношения начались ещё в старшей школе, но они учились в разных классах. После школы они практически сразу расписались и сыграли свадьбу. Родители помогли с деньгами, а так же сняли им квартиру. Джим поступил на юриста, так как его родители были довольно хорошими профессионалами в этом деле. Так же он устроился в компанию своего отца, так что денег всем хватало. Лиза же в свою очередь никуда не поступила и решила посвятить всё своё время своему сыну. Ларри был довольно ранним ребёнком и единственным, так что всё внимание было приковано к нему. Семья была счастливой, все были удовлетворены этим союзом. Но в какой-то момент белая полоса прошла и наступила чёрная. Джим начал вести себя странно и мерзко. Начались ссоры, пьянки, частые уходы из дома, странные сообщения от других девушек. Лиза не понимала что произошло с её мужем, ведь всё было прекрасно. Она всеми силами пыталась спасти брак, пыталась с ним разговаривать и поставить на путь истинный, но всё было в пустую. Джим объяснял это тем, что он ещё молод и ему не хотелось сразу посвятить свою жизнь семье. На маленького Ларри было никакого внимания со стороны отца. Последней точкой невозврата было то, когда он начал её избивать. Бил он её в пьяном состоянии, заставляя каждый день закрываться с сыном в ванной, попутно успокаивая Ларри и себя. Мисс Джонсон решила закончить всё это и подала на развод, дабы закончить этот ад. Начался долгий процесс развода и определения опеки над ребенком. Так как родители её уже бывшего мужа были юристами, это было максимально сложно. Джим зарекомендовал себя как прекрасного отца, который хочет воспитывать своего сына сам и без участия матери. Но суд решил оставить ребёнка с матерью, так как Лиза сняла все побои и все старания семьи Джима рухнули в один день. Лиза осталась совершенно одна с ребёнком, без какого-либо образования и работы. Совершенно не удивительно, что отец Ларри практически не навещал их и не звонил. Этот "прекрасный" отец в суде так что пытался доказать судье, что он лучше Лизы. А по итогу мы видим то, что видим. Он стал ему ненужным, ведь нужно было нагуляться. Лизе пришлось обеспечивать и себя, и ребёнка, что было ужасно трудно. Благо родители Лизы были прекрасными людьми и всеми силами помогали ей. Так же пару подруг со школы и соседи были готовы прийти на помощь, ведь не каждый хочет остаться один с ребенком без каких-либо средств к существованию. Женщина решила устроиться уборщицей в своём доме, чтобы иметь хоть и мизерную зарплату, но всё-таки зарплату. Ещё был огромный плюс в том, что она могла в любой момент зайти в свою квартиру и проверить как её сын, даже не уходя с работы. Ларри долго ещё не слышал о том, куда ушёл его отец. Где он, как он, зачем так поступил. Эти вопросы оставались без ответа. Когда Джонсон младший подрос до десяти лет Лизе пришлось рассказать ему, так как не хотелось оставлять его в неизвестности так долго. Ларри был удивлен тому, как люди могут бить других, ведь его мама была святой женщиной, что растила его одна. На удивление, десяти летний мальчик сразу всё понял и старался больше не поднимать эту тему. Но обида на отца всё также оставалась где-то внутри, ведь он уже забыл его голос. Постепенно всё наладилось и Лиза была наконец-то снова счастлива. Ей нравилось быть мамой и она окружила своего сына постоянной любовь, совмещая всё с работой. Года летели незаметно и вот её маленький Ларрижёночек уже поступил в школу, потом перешёл в среднюю, а после и в старшую. Мисс Джонсон была безмерно рада тому, что смогла воспитать сына практически одна. Работа уборщицы стала ей уже не нужна как только Ларри подрос и стал более самостоятельным, да и денег она приносила немного. Так что женщина решила устроиться в кафе. Это кафе было не так близко к её дому, но зарплата там была намного больше, так что это было не проблемой. И вот практически шесть лет она работает на своём уже родном месте. Джонсон принялся искать номер матери в своем телефоне, попутно проходя в свою комнату. Парень сел на всё так же не заправленную кровать, снимая рюкзак и кидая его в сторону. Джонсон нажал на номер с подписью "Мама❤️" и поднёс телефон к уху. Начались гудки, а после и спокойный голос его матери. - Да-да? О, Ларрижёночек! Привет, мой сладкий! - даже через телефон было понятно, что она мило улыбнулась. - Ну ма, я же просил так меня не называть, - и правда, парень каждый раз говорил это своей маме, как только она его называла. Он объяснял это тем, что он уже не маленький и можно называть просто по имени. - Да, я помню, извини, - женщина тихо посмеялась и продолжила свой диалог. - Сынок, я отпросилась с работы и скоро к тебе приеду! Тебе что-нибудь привезти, у нас много разных пирожных! Даже те, которые ты любишь! - женщина принялась открывать прилавок возле кассы, в поисках любимого лакомства своего сына. - С кофе, да? - Джонсон облокотился на стенку возле кровати, вытягивая ноги и расслабляя тело. За этот день он не сильно, но устал. Хотелось немного побыть в одиночестве, слушая музыку. Кажется, Ларри весь день думал только о наушниках, что он забыл. Это была неимоверная пытка для человека, который буквально не может жить без музыки. - Да, с кофе есть, нашла! - резко сказала Лиза в трубку, что заставило Ларри дёрнуться от неожиданности. - Хорошо, возьми мне одно, я не против, - посмеялся парень, который взглядом решил найти наушники. Вспомнив, что они лежат на полу, он прекратил свои поиски. - Ма, ты мне главное позвони, когда подъезжать будешь, а то мне тут перебраться надо хотя бы немного, - моментально Ларри уже пожалел о сказанном, так как его самый родной человек был помешан на уборке. Старая работа Лиза давала о себе знать. - Я даже через телефон я понимаю, как ты уже понял свою ошибку. Ларри, я же просила убираться не только тогда, когда я приезжаю! - мисс Джонсон и вправду очень любила убираться, всегда вся квартира, где она жила, как будто сияла и блестела от чистоты. - Ларри, я тебе обязательно позвоню, но пообещай мне, что больше так делать не будешь! - Да, хорошо, извини, - Джонсон и так не хотел расстраивать её, но у него получается всё как всегда. Постоянно чувство вины было за всё, что он делает. Не хотелось никого расстраивать, никому не хотелось делать больно. Он и так много кому сделал больно своими словами и действиями. - Хорошо, я запомнила! Скоро приеду, сынок! Отключаюсь! - Лиза сбросила трубку, оставляя своего сына в давящей для него тишине. Рука моментально потянулась за наушниками, которые лежали на холодном полу. Нащупав их не глядя, Ларри поднял спутанные наушники и решил их не распутывать, а сразу вставить их проём телефона. Вставив их в уши, парень зашёл в свой плейлист и выбрал трек, который мог его спасти от этой мерзкой тишины и мыслей. - "People=Shit - Slipknot", - символичное название для песни, учитывая жизнь Ларри и то, как он сторонится любого близкого общения с людьми. Парень наслаждался громкими криками вокалиста, вслушиваясь в звуки барабана и гитары. Этот нестандартный для многих людей жанр в музыке для него казался таким шикарным и успокаивающим. Это ещё одно его спасение от собственных мыслей и дерьмовой жизни. Иногда Джонсону кажется, что он живёт в теле совершенно другого человека, а не в своём. Не могло такого с ним произойти, он не мог так по-свински поступить с самыми близкими ему людьми. Если бы он не был пубертатной язвой в свои шестнадцать лет всё могло бы измениться. А ведь сначала он совершенно не жалел о содеянном, не было ни единой мысли о том, что он поступил неправильно. Ему казалось, что он ничего и не потерял и жизнь стала только лучше от этого. Свои чувства к другому человеку он так и оставил запертыми где-то в глубине своего сердца, дабы никто и никогда не узнал об этом. Как и было сказано, он открылся лишь матери и никому больше. Ему казалось мерзким эти ощущения трепета в груди при виде другого человека, который был твоим другом. Эти чувства буквально стояли комком в горле и были готовы вот-вот выйти вместе со рвотой. Ларри пытался всеми силами избавиться от этих странных и непонятных чувств, закрываясь всё больше и больше, тем самым делая хуже не только себе, но и другим. Слёзы медленно подкатывали к уголкам бездонных карих глаз, которые смотрели куда-то в пустоту. Не хотелось вставать и убираться в комнате, даже если мама попросила. Сейчас у него были совершенно другие мысли и желания. Даже музыка сейчас не может помочь ему, а ведь это была последняя надежда на лучший исход дня. Солёная дорожка из слёз быстрым потоком скатывалась из левого глаза, заставляя обладателя этих красивых глаз рукой убрать нежеланные слёзы. Взгляд переместился на комод, который стоял в метре у стены. В самом дальнем углу можно было заметить рамки для фотографий, которые лежали лицевой стороной вниз. Шатен вяло поднялся с кровати и в туманном состоянии подошёл к комоду, рукой потянулся к бледно-коричневым рамкам и поднял одну из них. - "Самые лучшие друзья, люблю тебя, чел!" - с горечью читал Ларри и в один миг эта рамка уже валялась на полу, стеклянная рама в дребезги разбилась и осколки разлетелись по всей комнате. Снова боль, снова воспоминания. Вновь и вновь накатывали прежние чувства. Ты не убежишь от всего этого, ты не заставишь себя искупить вину. Или же заставишь? - "И в правду надо прибраться", - собрался с мыслями патлатый и пошёл в ванную, дабы убрать эти осколки с пола. - "Нужно купить новую..."

***

Телефонный звонок вывел из какого-то транса Ларри, который пластом лежал на уже заправленной кровати, раскинув руки и ноги. Джонсон взял в руки телефон и ответил на звонок. - Слушаю, - голос получился каким-то сухим и появилось желание закашлять, что Ларри и сделал. - Сынок, я подъезжаю! Включи чайник, пожалуйста, чай будем пить! - нежный голос мамы отозвался из динамика телефона, заставляя Ларри немного улыбнуться. - Хорошо, мам, - сбросив трубку, Джонсон направился на кухню выполнять ещё одно поручение его матери. Уборку он закончил довольно быстро, так как хлама скопилось не так много. Один мешок из-под мусора был отличным показателем того, что он не всегда забивал на уборку. Дойдя до кухни, Ларри щёлкнул выключателем чайника и принялся доставать кружки и пакетики с чаем. Через пару минут всё было готово, горячий зелёный чай стоял на кухонном столе. Джонсоны предпочитали пить именно зелёный чай, который обязательно должен был быть горячий. Дверь в студию открылась и на пороге показалась высокая женщина с отличной фигурой. Длинные каштановые волосы были заплетены в аккуратный пучок на голове, одета она была в чёрные шорты и свободную футболку. Длинный нос отлично подчеркивал её миловидное лицо, как и родинка возле правого глаза. Можно сказать, в квартиру зашёл второй Ларри, так как он был просто полной копией своей матери. - Сынок, дорогой мой, иди обниму! - женщина сняла свою сумку и поставила на пол, раскрывая свои худые руки в ожидании объятий. Ларри подошёл к женщине и с огромной любовью обнял её. - А как же вкусно пахнет у тебя тут! - Лиза вдохнула полной грудью прекрасный аромат зелёного чая и убрала руки с широкой спины своего сына. - Ма, ты проходи, а то чай остынет, - шатен отошёл от матери и поднял её довольно тяжёлую сумку. Он повешал сумку на вешалку возле двери, попутно доставая из неё его любимые пирожные. Лиза прошла на так называемую кухню, осматривая своими большими карими глазами квартиру сына. Так как это была студия, кухня и зал находились в одной комнате. Она села за стол и придвинула к себе кружку с изображением какого-то героя из детского мультфильма. - Вижу ты хорошо убрался. Молодец, Ларрижёночек! - женщина одной рукой принялась пить горячий чай, а другой показывала "класс". - Ну я же просил, мам, - жалостным голосом ответил ей сын, чем заставил женщину засмеяться. Джонсон со сладким угощением в руках так же следом за матерью уселся на стул возле стола и принялся открывать пакетик с пирожным. На пару секунд наступила тишина, так как Лиза видимо о чём-то задумывалась, а Ларри буквально сражался с этим пакетиком, так как он совершенно не хотел открываться. - Сынок, ты как? Как колледж, как успехи? - мисс Джонсон забрала из рук сына пакетик и с первого же раза открыла его, тем самым поставив сына в небольшой ступор. - Да хорошо всё, в принципе. Вот завтра на пару идём в другом корпусе, проект будем делать совместный с другим человеком, - Ларри снова вспомнил о том, что он в паре с Эш и решил умолчать об этом, дабы мама не задавала лишних вопросов по этому поводу. - А ты как сама, мам? Как дела на работе? - переводить темы он умел и очень даже успешно. - Ой, да у меня всё прекрасно! Вот сегодня моя смена была очень даже весёлой! - Лиза с улыбкой на лице рассказывала как проходят у неё дни на работе, а Ларри, как настоящий сын, слушал свою маму с огромным интересом.

***

- Сынок, думаю мне уже пора домой. Завтра и мне вставать рано, и тебе, - Лиза уже допивала третью кружку чая. Уж больно она любит этот зелёный чай. - Хорошо, ма, - Ларри поднялся со стула и вытянулся во весь рост. Сидеть практически 2 часа на одном месте - это подвиг, так как ноги буквально отнимались от такого. - Ну какой же ты у меня уже взрослый, - женщина тоже поднялась со стула и подошла к Ларри, снова раскрывая свои руки для объятий. - И не забывай мне звонить, если будет плохо. Всё обязательно наладиться и я верю в это. Не вини себя в произошедшем, ты сам понимаешь, что ты не знал как поступить, - мисс Джонсон старалась подобрать те слова, которые ещё не звучали, так как повторять одно и тоже постоянно было немного странно. - Спасибо, что ты рядом, мам, - Ларри искренне улыбнулся и прижал к себе такую родную и самую любимую женщину на этом свете. Она всегда была рядом и всегда поддерживала своего сына. Такую заботу и внимание каждый бы ценил, ведь не всем достаётся такое внимание со стороны близких людей. - Ну всё, я побежала! - Лиза отпрянула от сына и как будто подлетела к своей сумке, которая мирно висела на железной вешалке. Ларри быстро убрал кружки со стола, попутно выбрасывая пакетики из-под ароматного чая в мусорку. После проделанного шатен подошёл к двери, дабы проводить свою маму. Женщина же в свою очередь стояла в ожидании своего сына с уже одетой сумкой на плече. - Забыла спросить, как продвигается работа? Много заказов? - Так я пока что не смотрел, я вот последний заказ брал ещё в начале той недели. Заплатили не маленькую сумму, так как я горбатился над этим сраным портретом больше шести дней уж точно, - и это была чистая правда, Ларри занимал всё своё свободное время этим заказом. Денег предложили довольно много, что несомненно удивило парня и он решил без раздумий браться за это дело. Закупившись всем необходимым, Джонсон приступил к работе над портретом. Заказчик был очень придирчив, что очень сильно раздражало парня. Но учитывая ту сумму, которую предложили, он "молчал в тряпочку" и просто выполнял своё дело. Холст был расписан полностью и работа была готова, так что он попросил заказчика приехать к нему и забрать этот портрет. - Не знаю когда возьмусь за новые, я пока что не в настроении что-либо делать, так как ещё нужно будет делать этот совместный проект по композиции. Пока что денег хватает и я живу не жалуюсь, - если говорить по-честному, жаловался он на всё, что только можно было. - Хорошо, я тебя поняла, сынок, - женщина спокойно могла выдохнуть и не волноваться на этот счёт. - Ну всё, я поехала! Не забывай мне писать и звонить! - женщина повернула голову в сторону, выставляя щёку вперёд. Ларри сразу понял намёк и, закатив глаза, поцеловал мать в щёку. Лиза помахала рукой и вышла из квартиры, тихонько прикрывая дверь. И снова тишина. Снова эта грёбанная тишина. Ты поглощён собственными мыслями и рассуждениями, ты теперь один. Ты бесконечно прокручиваешь в своей безмозглой голове все ужасы, которые ты совершил в жизни и бьёшься головой об стену от собственного ничтожества. Сказать себе "стоп" уже невозможно. Мерзкое чувство вины каждый раз будет тебя останавливать, как бы говоря тебе: "Ты будешь страдать вечно от собственного бездействия и желания забыть всё". Не о такой жизни он когда-то мечтал. Внутренний голос добавлял жару, каждый день дарил парню порции бесконечной тревожности от постоянных переживаний. Этот ад мог никогда не кончится и парень бы до конца жизни винил себя, не решаясь всё поменять. Ларри просто боялся вновь сделать что-то не так. Страх сковывал и не давал возможности просто извиниться или же хотя бы наладить общение. - Снова слушать музыку идти что ли... - в слух произнёс Ларри и вновь отправился в свою комнату. Ещё, конечно же, нужно было бы взять какой-нибудь заказ, как и сказала мама. Лишних денег не бывает и, тем более, занять себя нечем, так как общаться ему не с кем. Да и желания не было, ведь он теперь предпочитает одиночество, нежели тесное общение с кем-либо. Ему было намного комфортнее жить без ненужных знакомств и дружбы. Уединение с самим собой в редких случаях была даже полезной, но это происходит максимально редко. Справляться со своим состоянием он не особо умеет, а к психологам желания обращаться не было. Ларри прекрасно понимал, что они хоть как-то постараются улучшить его жизнь, но тратить деньги на постоянные приёмы не хотел. Лучше уж умереть в собственных угрызениях совести. Джонсон решил помыть кружки потом, так как не хотелось что-либо делать, кроме как слушать музыку и ловить "дзен". В таком состоянии стараешься отпустить всё, что гложет тебя. Музыка блокирует негатив и доставляет только позитив. Но есть и исключения, когда определённые треки напоминают о прошлом, заставляя дальше загонять себя в яму собственных воспоминаний. Таких треков в плейлисте Ларри было огромное количество. В основном музыка Джонсона состояла из двух видов: ту, под которую плакать и ту, под которую можно расслабиться и выпустить эмоции. Вообще, любовь к року передалось ему от отца. Хоть он и мало помнит моменты из детства, но он прекрасно запомнил то, как отец включал ему треки этого жанра. Лиза была не особо рада такому "просвещению" для маленького ребёнка, но её забавлял тот факт, что Ларри двигал головой в такт, повторяя за отцом. Гены делают своё, как подумала в тот момент мисс Джонсон. И в правду, после этого случая, когда Джим дал послушать эту музыку сыну, она попала прямо в душу к Ларри. Когда он подрос и уже рос без отца, он проникся роком, вынуждая свою мать купить ему стереосистему и диски с рок-группами. Это единственное, что передалось Ларри от отца и от этого становилось немого грустно. Джонсон прошёл в комнату и спиной упал на кровать и, оглядывая комнату, заметил турник, что был завешан хламом. Он поймал себя на мысли, что нужно было бы снова браться за своё тело и делать хотя бы некоторые физические упражнения. Широкая спина была не просто так, а последствия его упражнений. Но в последнее время всё было плачевно и он забил даже на упражнения. Тихо вздохнув, парень загреб в свои мозолистые руки телефон уже с подключенными наушниками. Мозоли ещё одна больная тема, так как от постоянных взаимодействий с кисточками, карандашами и холстами было бы чудо, если бы руки не стали такими грубыми. Проделав махинации с проводами и вставив их в ухо, Джонсон принялся искать трек под его настроение. Ларри предпочитал именно проводные наушники, так как в постоянной подзарядке они не нуждаются. Шатен старательно листал треки, в поисках найти что-нибудь адекватное. Увидев до боли жизненную песню, он принялся её слушать. Спокойное начало из гитарной партии и барабанов, приятное звучание из музыкального помощника добавляло атмосферу. Ларри любил погружаться в такие, как казалось, маленькие детали, до боли в голове прослушивая одни и те же треки. Слишком уж он ценил музыкальную индустрию, а в особенности тяжёлую музыку. После приятной мелодии послышался голос вокалиста.

Собрав осколки тишины И чистоту хрустальных слёз Я убегаю от весны Скрываюсь от забытых грёз

Эта песня больше всего ассоциировалась с его моральным состоянием. Вслушиваясь в текст, Джонсон стал пальцем набивать ритм. Слишком знакомый текст, слишком много общего с его ситуацией. До боли в связках и хрипоты в горле хотелось петь этот трек, доставляя себе неимоверную боль, но желанную боль. Выплескивая свои эмоции ты сделаешь лучше себе. В лучшем случае Ларри хотелось съездить на концерт какой-нибудь группы, которую он слушает. Это было бы прекрасной возможностью на пару часов погрузиться в атмосферу музыки.

Я рассыпаюсь на куски Тону в реке вчерашних дней Я задыхаюсь от тоски Прошу, мою любовь убей

А хотелось ли Ларри убивать эту любовь? Определённо нет. Он полностью забивал себе голову лишь только этими безответственными чувствами. Иногда даже казалось, что это полный бред отдавать своё сердце человеку, с которым ты не поддерживаешь никакую связь. Или же это была не любовь, а банальная вина за произошедшее? Он даже сам не понимает свои чувства, закапывая себя всё глубже и глубже в безответные вопросы. Слишком много смешанных чувств окутывали его с головой, перекрывая доступ к адекватным решениям проблем. И вот сейчас, девятнадцати летний парень лежит на кровати в своей комнате и готов вот-вот уже заплакать.

Испепеляя боль и страх Ты не оставишь ничего Развеет ветер лёгкий прах. Ты вновь добилась своего

- "И правда, добился своего...", - приподняв голову, парень который раз обращает своё внимание на старый комод. Большинство вещей здесь были с его прошлой квартиры, собственно, как и этот комод. На нём стояла фотография, но только уже без рамки. Что-то родное виднелось на этой фотографии, вынуждая Ларри выключить музыку и подойти к предмету своего взора. Разбивать было нечего, рвать желания не было. Это была одна из единственных фотографий с той беззаботной поры, когда он был глупым и дерзким подростком. Взяв в руки уже довольно потрёпанное от времени изображение, Ларри всматривался в это до боли знакомое фото. На глазах снова выступили капельки слёз, которые он пытался сдержать всеми силами. Волна воспоминаний снова поглотила Ларри с головой. - "Тряпка ты, Джонсон", - Ларри отбросил на комод свою причину слёз и направился к рюкзаку, в котором лежали сигареты. Это было предпоследняя сигарета в его пачке, что делало его состояние ещё хуже, но нужно было срочно покурить, иначе очередной истерики не избежать. - "Единственный шанс на моё спасение - это Эшли", - последнее, что пронеслось у него в голове, перед тем как открыть окно и закурить. Осталось лишь дождаться завтрашнего дня. За окном был уже поздний вечер. Фонари принялись освещать темную улицу, охватывая её мягким жёлто-оранжевым светом. Приятный летний ветер задувал в окно Джонсона, немного развевая его густые тёмные волосы. Сигареты тлела, наполняя комнату едким запахом и дымом. Пепельницу Ларри так и не приобрёл за всё время, пока здесь живёт, так что пепел летел на дороги Нокфелла. Лёгкие наполнялись никотином, доставляя парню неописуемое удовольствие. Приятное ощущение спокойствия и безмятежности пришли на смену вечным терзаниям и переживаниям. Сейчас было только расслабление и ничего более. Для себя Джонсон решил на какой-то неопределенный срок перестать слушать этот трек, дабы не делать себе ещё хуже. - "Который год я уже не могу отпустить эту ситуацию. Моя совесть меня пугает и очень сильно. Лишь бы Эш мне не отказала, а то я точно сойду с ума и коньки отброшу", - Джонсон надеялся на помощь старой подруги, как и в тот раз, когда она учила его рисовать в далёком третьем классе. Эта та самая подруга, которая показала ему мир искусства и самовыражения. - Блять! - пепел большой горстью упал на руку, обжигая маленький участок кожи. Сигарета вылетела из рук, падая куда-то за окно. Ларри зашипел, прижимая ладонь к месту ожога, дабы унять боль. Образовалась небольшая ранка, что было не особо плачевно. Джонсон решил оставить окно открытым, так как нужно было проветрить помещение от едкого запаха табака. Ларри подошёл к комоду, попутно снимая с себя одежду. Оставшись только в боксерах, парень открыл комод и закинул туда вещи, которые только что снял. Джонсон улёгся на кровать, зарываясь в одеяло. В помещение стало слишком темно, так что Джонсон решил уже ложиться спать. Дойдя до окна и закрыв его, Ларри уже думал над тем, что скорее всего снова не сможет заснуть. Патлатый поставил телефон на зарядку и положил его на пол, попутно включая будильник на ранее утро. Вновь почувствовав тепло и комфорт от теплого одеяла, Джонсон перевернулся на бок, лицом к стене. Мысли вновь начали постепенно пробираться в голову, охватывая парня новой волной волнений. Вместо этого Джонсон решил раздумывать на тему того, как же ему лучше начать диалог с Эшли. Ведь спустя такое долгое время будет не лучшим вариантом начинать сразу с его просьб. Думая на этот счёт, парень начал медленно погружаться в спокойный сон. Впервые за долгое время он засыпает так быстро, ведь бессонница давно завладела им. Может и вправду всё начинает налаживаться?