Небо и земля.

*** Тишина и покой. Сырость и тьма. Куча слов могли описать это гиблое местечко. И меня это устраивало. Эта атмосфера былы привычна для каждого. Полупустые коридоры, сплавленные из железа, сотни тон металлических прошивок, не отличающихся оттенками, сопровождали каждый чертов поворот. Завернул тут — голая и до тошноты серая стена, повернул там — почти черная, но такая же голая стена. Но не сегодня. Сегодня все было иначе. Коридоры заполонила неорганизованная шумная толпа, которая легко разбавила эту грязную палитру. Все кричали. Не протиснуться. Лишь доблестная охрана, в лице моих коллег и меня самой, не давала им разорвать стены космической станции в щепки. Поправив уже на сто раз перешитую форму, я пробиралась по менее «затопленному» людьми коридору, выходя прямо к бастующей толпе. — Сегодня запустили корабль! Что это было? — Крикнул какой-то мужчина с блестящей лысиной. — Это были заключение? Они же ещё дети! — Послышался дрожащий голос какой-то женщины. — Их послали на землю, там что-то поменялось? — На передний план вышла женщина с черными волосами, выставив палец в каком-то непроизвольном жесте, стараясь сфокусировать мое внимание на ее вопросе. Я знала ответы на все эти вопросы. И они мне не нравились. Также как и этим людям. Но приказ есть приказ. Поэтому я лишь спокойной улыбнулась, открывая рот для ответа. Точнее для тонны лжи. Но мне не привыкать. — Боюсь, что пока мы не можем подтвердить или опровергнуть эту информацию. — Ответила я. Все вроде под контролем. И зачем нужно было меня подключать? Тут обычные кадеты справятся. Бедные людишки. Ведь в толпе родители этих... детей. Детей которых скинули на землю словно лишний мусор. — Эй! Подожди! На том корабле мой сын! — Крикнул чей-то папаша, пока я быстрым темпом покидала крыло, уверенно держа руки за спиной, хотя та самая уверенность давно покинула меня. Что происходит? Сейчас я попытаюсь объяснить. Но дважды повторять не буду. Поэтому слушайте внимательно... 97 лет назад ядерная война разрушила все на земле. Некогда обитаемая планета превратилась в радиоактивную пустыню. Но повезло выжить небольшой группе людей на космических станциях. Со временем станции решили объединиться создав одну большую. 13 станций образовали Ковчег, на котором мы теперь и живем. Ну... по правде их сейчас 12... Там история долгая и не очень интересная. Поэтому упустим. Так вот. Этот самый ковчег, который спас утопающих грешников... вроде как сам «тонет». Главный инженер моей родной станции Джейк Гриффин обнаружил неполадку в системе жизнеобеспечения из-за чего и поплатился жизнью, так как хотел обо всем доложить народу. Совет не одобрил. Его казнили. Все просто. Но систему так и не починили. А значит нам грозит вымирание. Но совет нашел выход из нашей ситуации. Заключенные. На ковчеге любое преступление карается смертной казнью, если конечно ты совершеннолетний. Если нет, то тебе прямая дорога в карцер. Жизнь заключенных ничего не стоит. А значит с ними можно делать что угодно. Так думает совет. И поэтому сотню детей-заключенных решили отправить на землю, чтобы проверить, можно ли там выжить. Они - наша последняя надежда. Короче такая вот утомительная история. Но сейчас не об этом. Бастующая толпа. Для ее устранения необходимо было раздать приказы и показаться руководству. Начну с первого. Очередной поворот и я у группы молодых рядовых, что встали по струнке, когда увидели меня. — Капитан. — Хором сказали пятеро офицеров. — Вас уже уведомили о ряде беспорядках на станции. Ваша задача уладить все мирным путем. Кто не станет слушаться, отправьте в карцер на два дня. О всех проблемах докладывать мне или командиру Шамуэйю. Передайте остальным. Как ясно? — Мой голос не излучал никаких эмоций. Ровный, слегка грубый тон отрезвил молодых новобранцев. — Так точно. — Вперед. — Как только команда вырвалась из моего рта, мужчины ровным ходом направились прямиком по этажу. Я стояла выпрямив спину, смотря перед собой прямо в огромный иллюминатор. Любой человек из прошлого убил бы за то, что я вижу перед собой. Ну а меня уже тошнит от этого скопления одинаковых метеоров и вечной темноты. В отражении я вижу ещё одно тошнотворное зрелище. Женщину, которая не спала, кажется вечность из-за приступов головной боли. С огромными синяками под глазами и отрешенным видом. Светлый волос небрежно спадал на плечи. Военная форма хоть и была относительно новая. Новее многих. Но, как говорится, все новое, это хорошо забытое старое. Просто перешили нетронутый долгие годы костюм. Ну хоть дырок нет, и лишь берцы, что по счастливому стечению обстоятельств все еще не были изношены, спасали всю эту небрежную картину. Отрешенный взгляд все еще смотрел в отражение иллюминатора. Не знаю, но отчего-то сил отвести взгляд не было. Серые глаза просто не хотели фокусировать свое внимание ещё хоть на чем-то. Резкий голос справа от меня отвлек от гнетущих мыслей. — Ты с каждым днем все больше и больше походишь на злобную стерву генеральшу о которой мы читали в детстве. Как ее звали? Элроди? — Эбони. — Твёрдо поправила мужчину, который слишком внезапно появился, оперевшись плечом о дверной косяк. — Что ты тут делаешь, Уик? Кто тебя пустил? — Слегка грубовато спросила я, все же перейдя на более мягкие тона в голосе. — Как там говорится? Рожеднный бегать... — Парень сделал паузу, ухмыльнувшись пуще преженего. Я закатила глаза. — Пробрался по тихой да и всё. — Брюнет отошел от двери, подходя ближе. — Кайл, скажи честно, ты идиот? —. Я усмехнулась. — Что идиот-то сразу?! — Ну а то, если тебя поймают, то будут проблемы. Тебе нельзя находиться в этом коридоре, ты сам знаешь ситуацию. — Вообще-то не особо. Что там говорят в совете? — Черт, Кайл, ты же знаешь мне нельзя... — Я закатила глаза. — Да-да, угроза казни. — Ты пробрался в закрытый коридор, только для того чтобы спросить, «что там говорят»? — Нет. Тебя увидеть. Ты как повышение получил, так совсем забыла старого доброго Кайла Уика. — Инженер хитро улыбнулся. — Ты ведь знаешь... — Да-да. Слышал я все это. Замнем. Какие планы? — Доложиться канцлеру. У тебя? Помни, поймают, будет плохо. — Снов предостерегла я. — Не поймают. Ну, постараюсь не попадаться. У меня ещё тут дела. А тебе удачи в вылизывании задницы начальства. — Парень приставил руку к губам прошептав последнюю фразу. — Спасибо, как мило с твоей стороны. — Сказала притворно ласково я. — Коль заняться нечем иди вон, пол повылизывай, хоть что-то полезное сделаешь. Мужчин закатил глаза направившись куда-то прочь по коридорам. Надеюсь не примут за бунтовщика... Вечно у меня с ним какие-то проблемы. Я же развернулась в противоположную от него сторону и направилась на главный мостик, где все представители совета наблюдали за передвижением челнока с заключенными. Поворот. Второй. Третий. И я захожу в центральное помещение с кучей носящихся людей. Увидев лицо Канцлера Маркуса Кейна, я сразу же направилась к нему. — Канцлер Кейн... — Начала было я, пока он грубо не прервал меня, пренебрежительно махнув рукой. — Потом... — Он посмотрел на Джакопо Синклера, скрестив руки, не обращая на меня внимание. Я лишь кивнула и встала в сторону сложив руки перед собой. — Был сбой системы, мы пытаемся все исправить. Наверняка известно лишь то, что связь пропала когда они сбились с курса. — Торопливо высказывался Синклер. — Что со завязью? — Кроме данных с их браслета у нас ничего нет. Ни звука, ни видео. Ни синхронизации. Все системы, что должны были им помогать отключились. Теперь они сами по себе. — А система экстренной связи? Спутниковые системы? Ретранслятор в конце концов? — Неожиданно даже для самой себя мой голос звучал обеспокоено. Я не выдержала, влезла в разговор. Ведь эти дети последняя надежда, а они все пустили по одному месту. — Корабль не был оснащен ими. Как я сказал. Они сами по себе. — Синклер взгляну в мои глаза с таким сожалением, которого я ещё не видела у мужчины. Эта жалость была не ко мне, а к этой, почти безвыходной ситуации. — Так, ладно. Что с бастующей толпой? — Голос канцлера заставил оторваться от обеспокоенных глаз инженера. Кейн явно хотел перевести тему и услышать хоть что-то положительное. Не знаю, оправдаю ли я его ожидания. — Сэр. Бастующих около 40 человек. Часть из них родители заключенных. Туда прибыла группа охраны. Скоро всех разгонят. Но... Вы же понимаете, что это большая проблема? Люди не идиоты. Они быстро смекнут, что к чему. Запущенный корабль, «карантин» в карцере...— Сказала я слегка понизив громкость голоса. — Ваша задача утихомирить толпу. Остальное дело совета. — Грубовато оборвал меня мужчина. — Так точно. — Ответ удовлетворил мужчину и я отошла в сторонку, чтобы не мешаться под ногами. Когда эти дети приземлятся, нам станет понятно хоть что-то. А пока полный мрак. *** Некоторое время спустя. — Готово. Они приземлились. Но связи по-прежнему нет. Поэтому об условиях на земле можно только догадываться. Благодаря браслетам Эбби мы по крайней мере узнаем, как их тела отреагируют на эти условия. Это было невозможно последние сто лет. Так что, уже что-то. Ну, теперь, что нам известно. — Голос Кейна был непоколебим. — Двое погибших. С темным экраном. Доктор Джексон, расскажите о нашей теории Канцлеру Кейну. — Доктор Эбигейл Гриффин, обратилась к своему помощнику. — Конечно. Они приземлились всего 7 минут назад. Поэтому скорее всего их смерть была вызвана неудачным приземлением, а не радиацией. — Оба погибли одновременно, как раз тогда мы потеряли связь с кораблем. — Дополнила Эбби. — Жесткая посадка? Это все? — Это все объясняет. — Вы же понимаете, что если бы это была радиация, то количество жертв стало бы увеличиваться. А на экране как раз очень много красного цвета. — Кейн указал на экран слежения пальцем. — Учещеный пульс и дыхание, два варианта объяснения. Первый - они от полученных травм. — Было видно, что Эбигейл хотела верить в хороший исхода, ведь на земле была и ее дочь. Кларк. — А второй? — Кейн же остался скептиком. Как и я. — Они радуются, что приземлились. — Ладно, сообщайте мне о всех изменениях. Капитан Дэвис, что там с недовольными? — Толпа успокоилась, но скорее всего скоро беспорядки повторяться. — Взгляд Кейна давал понять, что он доволен и этим результатом. — Ясно. Ну, организуйте патруль этажей. В связи с беспорядками люди могут выкинуть любую диверсию. Проследите чтобы все было в порядке. — Так точно, сэр. — Мне нужно с тобой поговорить. Можешь прийти после патруля. — Маркус неожиданно остановил меня, коснувшись предплечья, и заговорил тише прежнего. — После патруля у меня совещание. Постараюсь, но не обещаю. Направившись в коридор патрулирования мысли были забиты разным. А главное тем, что мы скоро скорее всего умрем. Эти дети сами по себе там не выживут, ведь это неорганизованная группа преступников. А что ещё хуже, не понятно есть там радиация или нет. Погрузившись в мысли я сначала и не услышала легкий стон доносившийся откуда-то спереди. Странно... Достав пистолет и аккуратно перешагнув порожек одного из заворотов я нашла источник звука. И картина была страшная... — Вот черт. Мать твою. Сэр? — Я увидела бессознательное тело Канцлера Ковчега Джахи. Я сразу же подбежала к нему, припав на колени. — Сэр! Твою мать... Признаков жизни было мало. Я схватила рацию. — Коридор С! Я вызываю Доктора Эбби Гриффин! Доктора Эбби Гриффин! — тут же послышалась женский голос. — «Да. Что?» — Черт возьми, Эбби, это Сандра, канцлера подстрелили. Я нашла его без сознания, восточное крыло, коридор с! — «Поняла!» *** Сидеть за стеной операционной, где в данный момент оперировали канцлера ковчега было не самым интересным занятием. Думать о том, что будет не хотелось. Надеялась лишь на то, что Эбби сможет ему помочь. Иначе бог знает, как пойдёт ситуация и так на нестабильном ковчеге. Если Джаха сегодня испустит дух, его место займет Кейн. А это не самое лучшее решение. Я знаю Кейна лучше многих. Но его кандидатура сомнительна. Он хороший цепной пес. Но никак не глава ковчега. Кейн мне больше чем какой-то начальник... Но видеть его на этом посте я все равно не хочу. И не дай бог на данную должность изберут прошлого канцлера... Эта сучка Сидни выпила мне всю кровь, пока я была рядовым курсантом.... Хотя неплохое время было... Мои мысли прервали шаги доносящиеся из коридора. Это был Кейн и командор Шамуэй. Я встала смотря на идущих мужчин. — Хорошо, что ты тут, Алессандра. — Нашли стрелка? — Спокойно спросила я, неловко встряхнув руками. — Да. Вот. Смотрите, — Шамуэй обратился ко мне и Кейну, — это Беллами Блейк, единственный кого не нашли на ковчеге. — Блейк? Знакомая фамилия. Это не тот Блейк чью мать казнили за второго ребенка? Его ещё за это с должности кадета поперли? — Я повела бровью, а Кейн уверенно кивнул. — Да, это он. — Ну тогда не сложно догадаться почему он это сделал. — Из-за сестры. Она одна из сотни. Видимо захотел пробраться на челнок. — Шамуэй подтвердил мои слова. — Видимо. Но сам бы он этого сделать бы не смог. — Грубо процедила я. — Хочешь сказать, что... — Я не дала ему закончить. — Да. На земле скрывается убийца, а на ковчеге прячется предатель. — Мой взгляд нашел Командора, который недобро глянул в мою сторону. К чему это все? — Ладно. Будем следить за ситуацией. Командор, попробуйте определить подозреваемых. Капитан, пока оставайтесь тут. — Есть, сэр. Как только спина Маркуса Кейна скрылась за очередным поворотом, коих было миллион, Шамуэй ещё раз презрительно посмотрел на меня и тоже направился к выходу, но я не дала ему уйти. — Командор. Стойте. — Да, Сандра? — Капитан Девис. — Да, Капитан Девис? — Уже более недовольным тоном повторил мужчина. — Как-то быстро вы нашли его, Командор. — Я прищурилась, а тот на секунду замешкался. — Я лишь выполняю свою работу. Вам бы тоже стоило. — Грубо парировал тот. — Не забывайтесь, Шамуэй. Я старше вас по званию. Можете идти. — Заработала должность одним местом... — Мужчина хотел сказать это шепотом, или нарочно громко произнес. Не знаю. Но я услышала всю фразу четко. — По крайней мере «это место» у меня есть. Хотите такое же? Могу обеспечить. Работайте в том же духе, командор. Не знаю зачем я это сделала. Но этот человек не внушает мне доверия. Никогда не внушал. Он циничный, мерзкий тип. И сейчас смотря на его черную, то ли от крутки, то ли от его гнилой натуры спину, я все думала... Может ли он быть причастен? Но зачем ему это.... Не знаю. Надеюсь скоро узнаю. *** Состояние канцлера стабильно. Это радует. Прошло уже пол дня, хотя порой казалось, что я тут уже неделю околачиваюсь. Я устала торчать без дела. Зайду хоть в центр наблюдения за землей, после операции, Эбби кажется пошла туда. Я не ошиблась. Эбигейл стояла за пультом управления смотря только на одну картинку. Ее дочь. — Доктор Гриффин. — тихо сказала я, поравнявшись с ней. — Капитан Дэвис. — Ну, как она? — Я кивнула в сторону панели с изображением Кларк. — Судя по показателям - в порядке. Что не скажешь о других. Ещё десять. — Женщина указала на черные экраны, которые сигнализировали об отключении браслетов. Это могло случится лишь в двух случаях. Носитель умер, либо же сам его снял. — Ну.... Это не показатель. Посадка была жесткая. Наверняка многие получили травмы несовместимые с жизнью. Ну или браслеты повредились, мало ли что... — Надеюсь... — Концентрация плазмы увеличилась. — К нам подбежал помощник Эбигейл - Джексон. — Они нашли воду. — Вывод Эбби обнадежил всех находящихся в комнате. Я мягко улыбнулась, но улыбка продержалась недолго.... Эту идиллию прервала группа охраны, что без церемонно ворвались в зал. — Советник Эбигейл Гриффин, Вы арестованы, за превышение максимально допустимой дозы препарата для одного пациента. — Что? Кто приказал? — Тут же вмешалась я, перекрывая путь охраны к доктору. — Я. — Черт... за этими остолопами появилась мрачная тень. Чертов Кейн. — Блин. — Слишком жалко выдавила я и отошла в сторону склонив голову. — Извини, что при всех. Но в законе четко прописано. Никаких исключений. Кстати, сколько крови ты потратила? — Не отвечай. — Все же подала голос я. Слишком резко. Этот осуждающий взгляд Кейна всегда заставлял все тело покрыться мурашками. — Столько, сколько понадобилось. Нарушить закон не такая уж большая плата, чтобы не позволить тебе стать канцлером. — В таком случае. С учетом твоего признания. Мне, как временно исполняющему обязанности канцлера, остается признать тебя виновной. — У нас всегда есть выбор, Кейн. Ты решил обвинить в преступлении моего мужа. Собственного друга, прекрасно зная, что его казнят. Ты так же решил признать виновной мою дочь. А теперь ты обвиняешь и меня. Ещё шаг и ты казнишь своими руками тех, кого сам же и воздвиг... — Этот мимолетный взгляд Кейна на меня ещё больше заставил напрячься. — Прячься и дальше за законом, это ничего не изменит. — Пусть будет так. В соответствии со статьей первой, по скольку для всех преступлений совершенных совершеннолетним предусмотрена высшая мера наказания, ты приговариваешься к смерти. Казнь состоится утром. И я лишь пытаюсь... любыми средствами... И любой ценой не допустить гибели человечества. — Это нас и отличает Кейн. Я пытаюсь добиться того, чтобы человечество заслужило право на жизни. *** Не знаю, как реагировать. Мою подругу, лучшего врача ковчега и хорошего человека завтра казнят. А я лишь могу злопыхать и корчиться от негодования. Кейн просил зайти к нему? Так и сделаю. Черт, я зайду и выскажу все, что думаю... Насрать. Плевать, что он сделает. Огибая коридоры я даже не подумала, что конкретно скажу. Просто злость пересилила разум, который обычно у меня на первом месте. Отчего я бестактно зашла в его комнату даже не постучав. — Меня бы ты тоже казнил? — Резко произнесла я в пустоту, смотря на опешившего мужчину с книгой в руках. — Чего? — Кейн изогнул бровь. — Меня бы... ты тоже... казнил? — Что ты тут делаешь? — Ты позвал. Ещё днем. Я пришла. Так что... — Она нарушила закон. — Он отбросил книгу в сторону и встал передо мной со скрещенными руками. — Да ты просто признай, что до усрачки боишься ее... Поэтому только и хватаешься за любую возможность от нее избавиться! — Не смей со мной так разговоривать, Сандра. Я в первую очередь твой начальник. — Да. Начальник. А ещё ты мой учитель, и как я думала друг. Но тебе ведь не знакомо понятие дружбы, да? — Ты не знаешь, что говоришь. Дружба, это роскошь. — А ты будто знаешь о чем говоришь... Прояви хоть... милосердие. Если не к Эбби, то ко мне! — Мелосердие это тоже роскошь. — Его слова холодные настолько, что буквально заставили заледенеть меня. Я смотрела в глаза человеку, которого считала своим личным спасательным кругом. Но он сдулся. И теперь топит меня и тех, кто мне дорог. — И когда вы стали таким? — От непонимания того, кто сейчас был передо мной, я даже перешла на «Вы», от чего отошла еще очень давно. — Вершите судьбы словно уже стали канцлером. Хотя можно было все решить по-другому. — По-другому...? — Он грубо усмехнулся моим словам, словно я произнесла анекдот про Штирлица. — Давай, делай вид, что ты все знаешь.А я Лишь пытаюсь сохранить жизнь людям. В том числе и тебе. И если ради этого, придется пойти на такие жертвы... Я готов. — Хотите спасти мне жизнь? Тогда не убивайте Эбигейл. Мужчина задумался. Смотрел мне в глаза, словно говоря «Перестань». Просил меня уйти и замолчать лишь одним взглядом... до боли знакомым и одновременно таким отчужденным. Видимо смерть ковчега стала убивать в нем все человеческое... Или нет? Раньше он бы и подумать не мог о том, что делает сейчас. Максимум бы исполнил подобный приказ, но сам бы точно не отдал. Я хорошо его знаю. Но того, кто сейчас был передо мной я едва узнавала. — Я не могу. — Единственное, что он выдавил из себя в пустоту. — Когда-то вы учили меня, что иметь силу, значит принимать тяжелые решения. Теперь я вижу.... это не сила. А слабость. Доброго дня, господин Канцлер. Процедила сквозь непонятную пелену я и вышла из его комнаты. Завтра убьют еще одного близкого мне человека. Прямо как маму. Иронично, если задуматься. Вторая женщина, что стала мне родной, окажется за бортом «спасательного судна». Переживу ли я этот день... А пес его знает... завтра на рассвете и поймем.