Коляда, Коляда, отворяй ворота!

– А давайте усложним правила? – Как?      – Озар, у тебя в предбаннике можно вскипятить воду? Задумавшись на мгновение, он лениво потянулся и встал с места, подходя к дальнему углу. Он убрал лишние вещи и приоткрыл железную перегородку, уходящую в пол. – Можно поставить сюда чан. – Идеально. Предлагаю вместо поцелуя отправлять парочку на то время, пока в чане снег не растает и в нем не закипит вода, в… – девушка оглянулась вокруг себя, – да хоть в баню! Озар, ты же ее еще не топил? – А как вы все сидите в предбаннике в разгар лютой зимы? Конечно, топил, – он пожал плечами. – Так даже интереснее. – А что мы должны будем делать в бане в это время? – Да что угодно. Общаться, молча сидеть или… – прижимая к себе полупустую чашу, Зора загадочно закусила губу под всеобщее одобрение. – Я согласна! – А что, звучит весело! – Давайте. – Только чур со следующего раунда? – Драган неуверенно свел брови. – Справедливо, – девушка пожала плечами и, обхватив лицо кузнеца с двух сторон, смачно чмокнула того в губы. – Не знал, что она так умеет, – тихо произнес Озар над самым ухом Лады, вызвав у той волну мурашек. – И я, – она изумленно уставилась на опешившего Драгана, не успевшего среагировать, когда Зора оторвалась от его губ. – Крути же, кузнец, – дал команду волхв, привлекая его внимание. Грубые пальцы закрутили рог. Лада припала к своей чаше, не особо следя за ходом игры. Когда она отняла сосуд от губ, то ужаснулась, в какую сторону повернуто горлышко – в ее. – Может, лучше секрет? – послышался тоненький голос Милы, закручивающей волос вокруг пальца. – Нет, в баню так в баню. «Не впервой же с молодцом в бане сидеть». Не дожидаясь, пока ее сердце осознает, что она творит, Лада поднялась со своего места и ожидающе посмотрела на Драгана сверху вниз. Волхв вышел на улицу с пустым чаном, что нашел у самой двери. – Или тебе слабо остаться со мной наедине? Переглядываясь, Влас и Тата потянули многозначительное «ууу», заставляя густые брови все сильнее сводиться к переносице. Вместо ответа он молча допил свой стакан, резко выпрямился и первым зашел в парильню, прикрыв дверь, чтобы не выпускать пар. В это время Озар вернулся и поставил чан со снегом на импровизированный огонь. Лада последний раз обернулась на жрецов и юркнула за Драганом. Жар парильни обрушился на Ладу тяжелой волной. Вдохнув полной грудью, она присела на нижнюю ступень, когда Драган занял место посередине. Он уже стянул рубаху, оставшись в одних штанах. Щеки девушки мигом вспыхнули, и она отвернулась. – Можешь тоже раздеться. Иначе спаришься совсем, пока эта снег закипит, – тихо проговорил тот, тяжело вздыхая. Чувствуя, как платье начинает душить, она проглотила стыд и стянула одежду, аккуратно заворачивая ее вокруг бедер, оставаясь в импровизированной юбке. Опустив голову, Драган наблюдал за ней, прячась за опавшей на лицо челкой. Убирая волосы за уши, Лада выпрямилась, скрестив руки на груди. Пусть он смущается ее, а не наоборот. Это не она испепеляла другого своим взглядом весь вечер. – Хватит пялиться, – буркнула она, сидя к нему спиной. – Я даже не смотрю на тебя, – он уязвленно опустил взгляд, тут же возвращая его к изящной спине. – Не сейчас. А вообще. Я вижу, как ты глазами убиваешь меня, что бы я ни делала, – махнув волосами, она развернулась к нему, встречаясь с карими глазами. Невольно она зацепилась за рельефные мышцы плеч и рук, но тут же вернула себе грозный вид. – Это не так, – он заметил свой подарок у нее на шее, все так же ярко блестевший даже в приглушенном свете парильни. – Ну да, а Ганна умеет разговаривать, – она нахмурилась, горько ухмыляясь. Откуда в ней такая резкость? Не нужно было столько пить, она сама не своя. Прикусив щеку, Ладу поджала губы, напряженно дернув плечами. – Ты… до сих пор его носишь? – он показал себе на основание шеи, объясняя свои слова. – Мой подарок. Вспомнив о нем, Лада коснулась яркого камнями и подняла руки, заводя их к шее в попытках нащупать застежку. Женские груди выразительно подтянулись, отражая влажный пот. Драган нервно сглотнул и обессиленно сжал кулаки. Он много раз видел девичью грудь, так почему нервничает как в первой? – Нужно его снять, я не могу, – она убрала волосы со спины и наклонила голову вперед, – если ты соизволишь помочь, буду только рада. Поднявшись на ватных ногах, юноша вытер пот со лба и приблизился к девушке. Разгорячённый металл тут же обжог грубые пальцы, но кузнец вида не подал. Он аккуратно снял подвеску, ощущая, как светлые волосы, что выбились из общей прически, невесомо щекотят ему живот. – Держи. Он положил подарок ей в маленькую ладонь, чувствуя горячее дыхание напряженным прессом. – Спасибо. Убрав в сторону подвеску, Лада уперлась головой в живот Драгана и прикрыла глаза, жадно выдыхая. Голова налилась свинцом, стала такой тяжелой, как переполненная медовухой бочка. Дышать было трудно, духота парильни путала мысли. – Кому-то не нужно было столько пить, – он собрал светлые волосы в хвост, придерживая их своей рукой. Девушка благодарно вздохнула. Сознание резко потрясла одна мысль: если кто-нибудь сейчас войдет, то подумает, что Лада ему отса- – Последняя кружка была точно лишней, – девушка вытерла пот с лица и медленно подняла голову. Жар и выпитый алкоголь смешались в ее организме, она словно наблюдала за собой со стороны. Вот она приоткрыла влажные губы, вновь закрывая глаза, и неспешно спросила: – А если бы тебе рожок указал на меня, что бы ты выбрал: поцеловать или рассказать секрет? Драган удивленно вскинул брови, запуская свободную руку в русые волосы. Его взгляд опустился на маняще открытые губы. С трудом сглотнув, он смог выдавить из себя: – А что бы ты хотела, чтобы я выбрал? Она расплылась в пьяной улыбке, вызвав прилив мучительного умиления у кузнеца. Он подавил в себе желание заткнуть жарким поцелуем ее наглый рот, что смел целоваться с другими, подтягивая к себе за шею, слегка придушивая. – Так нечестно. Я первая спросила. Лада еле-еле смогла приподнять свои веки, чтобы встретиться с атлетичным прессом, по которому так завораживающе стекали ручейки пота. Девушка жадно сглотнула, мечтая о кувшине с водой. Она осторожно коснулась кубиков пресса, тут же напряженно подтянувшихся под ее прикосновением. Указательным пальцем проведя вслед за стёкшей капелькой пота, ей захотелось слизать ее в самом конце, но далекий голос трезвой Лады кричал ей этого не делать и она повиновалась. – Я бы выбрал поцелуй. Голос Драгана вернул молодую жрицу в чувство. Наконец-то оставив его пресс в покое, она закусила губу, опустив взгляд. Как хорошо, что он держит ее волосы. От них так жарко. Или это из-за него? В голове все крутится, как в танце. Она не понимает, что она здесь забыла наедине с кузнецом, но от поцелуя бы не отказалась. Так, с волхвом целовалась, со жрецом тоже, а с кузнецом еще нет. Интересно, его губы на вкус сладкие как мед или терпкие как лес? Учитывая гадости, что они говорили, наверное, кислые как забродившее молоко. – Я бы тоже, – на выдохе произнесла она, вновь прикрывая глаза. Нет, пусть будут горькими как полынь. Она отпугивает злых духов так же, как Драган отталкивает от себя Ладу. Она обессиленно облокотилась спиной о следующую ступень, не думая, что остается вся открытой перед взором юноши. Влажная от пота кожа, вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь, два маленьких вставших соска, прилипшие к губам светлые волосы… Его тело мгновенно отреагировало, заставив смутиться собственных мыслей. Снег в чане, скорее всего, уже растаял, а, может, и вот-вот закипит. Как они будут объясняться? Разум Лады был в тумане, но и мысли Драгана не отличались трезвостью. Из последних сил юноша сдерживался, чтобы не воплотить в жизнь хотя бы одну из его грешных мыслей. Чтобы убрать прилипшие волосы, он прикоснулся пальцами к ее губам, нагнувшись ближе, когда Лада прижалась ими к теплой коже, оставляя влажный поцелуй. Драган замер, позволяя ей целовать его ладонь. Член настойчиво набух, напоминая о мучительном сексуальном напряжении. Не выдержав муки, кузнец надавил ей на приоткрытые губы большим пальцем, проникая в горячий рот, тут же заключающий в себя. Посасывая его, Лада тихо промычала, сведя брови домиком. – Смерти моей хочешь? – он зажмурился, поднимая девушку за подбородок, заставляя бедняжку встать. Платье, что служило ее юбкой, соскользнуло и упало рядом на ступень. – Каждый день испытываешь мое терпение, а сейчас подводишь к самому краю? Драган освободил большой палец, поглаживая им пухлые губы. Она зачарованно посмотрела кузнецу в глаза, ответив что-то невнятное. Жар и духота парильни придавили ее, отобрав все силы. Чтобы не упасть, Лада запрокинула руки на крепкие плечи, запуская пальцы во влажные волосы. – Не хочу я твоей смерти и ругаться тоже не хочу, – сладко потянула та, расплываясь в пьяной улыбке. Она выгнулась в пояснице, чтобы юноша не увидел того, что для его глаз не предназначено. Накрыв тонкую талию обжигающей рукой, Драган прижал девушку к себе. Казалось, их губы так близки, что вот-вот соприкоснутся. Запутавшийся в синеве ее нетрезвого взгляда, он беспомощно вздохнул и тихо прошептал: – Ты – моя слабость, и меня это пугает, – его голос дрожал от напряжения, словно он боролся с самим собой. Лада, почувствовав его уязвимость, мягко улыбнулась. – Я тоже боюсь. Боюсь, но все равно хочу. Драган замер, от ее успокаивающей улыбки его сердце забилось быстрее. В этот момент все сомнения и страхи растворились, оставив только опьяняющее желание. Интересно, закипел ли там снег? – Не знал, что ты тоже это чувствуешь, – произнес он, наклоняясь ближе. Кузнец соединил их губы в мучительно медленном, но таком сладкое поцелуе. Ее мягкость, податливость и рвение, с которыми Лада целовала в ответ, закружили ему голову. Он сильнее прижал к себе девушку, вызвав рваный выдох. Драган развернул их, присаживаясь на первую ступень, утягивая за собой молодую жрицу. Она, не разнимая жадный поцелуй, села к нему на колени, попутно прикрываясь смятым платьем. Потянув за светлые волосы назад, он запрокинул ее голову, подставляя тонкую шею под жаркие губы. Лада сладко простонала, когда Драган слегка прикусил нежную кожу над выпирающей ключицей. Она сильнее сжала мужские плечи, цепляясь за них как за опору, что держала ее от падения в пропасть под названием «Неудобные последствия». Бедром почувствовав что-то твердое, настырно упирающееся в нее, Лада нахмурилась и опустила руку, чтобы это «нечто» отодвинуть. – Зачем ты взял с собой молот? Грубой хваткой она схватилась за набухший член, вызвав сдавленный стон со стороны кузнеца. Почувствовав небольшую пульсацию в руке, девушка испуганно выпустила орган из рук, заливаясь стыдливым румянцем. – Это не он, – крепче обнимая ее за талию, со скрытой ухмылкой произнес Драган. Страстное волшебство исчезло, как сладкий сон, который ускользает при пробуждении. Оно оставило после себя лишь отголоски смущения и неловкости. Юноша натянул Ладе ткань платья повыше, прикрывая девичью грудь, и опустил ее на ступень. Надев свою рубаху, он пригладил волосы, возвращая им опрятный вид, и предупредил растерянную девушку: – Что-то долго у них вода кипит, пойду, проверю, не забыли ли они про нас. Он выглянул в предбанник, приоткрыв дверь. Волот с Озаром, сидевшие около кипящего чана, о чем-то напряженно спорили, не обращая внимания на поднимающийся от кипятка пар, девушки сладко спали, собравшись в одном углу, а Влас забился в мертвецком сне с недопитой кружкой в руке. Неожиданный скрип двери отвлек от спора жрецов, ошарашенно взглянувших на раскрасневшегося кузнеца. – Вижу, позабыли вы о нас, – сдавленно хмыкнув, потер голову тот. – Совсем, потлатый, ты мне голову забил своими вымыслами, – прошипел Волот, оглядываясь на чан. Драгану показалось, он впервые видит, чтобы жрец так злился. И как он только что назвал волхва? «Потлатый»? Нужно будет запомнить… – Есть у меня одна мудрая знакомая, верно она говорила, лысым доверия нет, – отмахнулся Озар. Кузнец сдержал смешок, страшась попасть под гнев мертвых богов и еще живых жрецов. Отвернувшись от них, Драган оглянулся на смущенную Ладу, подмигнув ей. – Можем выходить, время вышло. Она сдержанно кивнула ему. Он вышел из парильни, оставив ее наедине со своими мыслями. Как теперь ему в глаза смотреть? Лада спрятала румяное лицо мокрыми ладонями. Еще чувствуя приятный вкус его губ на своих, она в муках промычала. Нет. Потом. Она подумает об этом потом. Сейчас она до смерти хочет пить. Лада бодро похлопала себя по щекам, приводя в чувства. Одевшись, она решительно вышла из комнаты, как ни в чем не бывало. Тряхнув влажными волосами, она приземлилась на прежнее место, присаживаясь между жрецами, напротив кузнеца, и подняла свою кружку, привлекая всеобщее внимание: – Мальчики, налейте воды. Там жарко как в пекле.