Помпея (Троя-2)

За руль в этот день пришлось садиться самой. Можно, конечно, было бы напрячь Семена, он неразговорчив и трепаться о том, куда ездит хозяйка, не станет, но было неловко просить чужого мужика о таком. А посвящать мужа в свои дела хотелось меньше всего. Потому что Андрей наверняка обидится, а после она лишится даже этой иллюзиорной свободы. За одиннадцать лет она привыкла к своему зависимому положению, смирилась со странностями мужа, прекрасно понимала, чем ей грозит неповиновение и знала причины всего этого. Более того — была активной участницей и пособницей. Да и, чего уж там… любят они друг друга, срослись в одно целое, и крепче их брака в московском бизнесе не существовало. Партнеры мужа то и дело заводили любовниц, разводились с женами и попадали на алименты собственным детям. У них же дружная многодетная семья, отличающаяся верностью и беспрекословным доверием. Для всех, даже для любимой свекрови, заменившей ей беспутную мать, так и было. А на деле… они слишком много знают друг о друге, чтобы можно было безболезненно разойтись, дети и ее привычка к роскошной жизни и отсутствию забот. Все проблемы решал муж. Но эту конкретную он проблемой не считал. Ведь троих детей ему было мало, а рожать, даже в лучшей зарубежной клинике, ей больше не хотелось. Пришлось схитрить и заняться вопросами контрацепции самостоятельно втайне от супруга. — Екатерина Жданова, если не ошибаюсь? — стоило ей выйти из салона автомобиля, и вот вам, пожалуйста. Женщина кивнула — отрицать очевидное бесполезно, ее лицо часто мелькало в журналах о моде. — Я слушаю вас, — Катерина решила снизойти до простой смертной. Наверняка тетка, ее окликнувшая, сейчас попытается пропихнуть свою бездарную дочку или племяшку на подиум через нее. — Вы, как мать, должны меня понять, — осторожно подбирая слова, начала женщина. Катя едва удержалась от закатывания глаз — это она слышала уже сотни и тысячи раз. — Счастье и благополучие наших детей — самое главное в жизни женщины… — Да, пожалуй, вы правы, — высокомерно кивнула Катерина незнакомке, нервно глянув на часы. Хорошо, что она приехала заранее, иначе пришлось бы невежливо и грубо обрывать неприятный разговор прямо сейчас. А так есть шанс уйти, не роняя лица. — Я очень прошу вас… — тихо шепнула женщина, порывисто притянув Катю к себе за рукав блузки, — собирайте своих детей и бегите от мужа, как можно дальше. Он — страшный человек, Екатерина… — И как вы представляете себе объяснение с тремя подростками? — Катя, гневно раздув ноздри, вырвала руку из захвата и отошла на шаг. — Дети, подошла ко мне тетенька на днях и сказала, что ваш обожаемый отец плохой? Не много ли вы себе позволяете?! — С двумя, — уточнила собеседница. — Таисия вам не родная дочь. — Ключевое слово — «дочь», — огрызнулась Катя. — И, надеюсь, я с ролью матери справляюсь гораздо лучше глупой девчонки, ухитрившейся залететь от перспективного паренька в надежде на большой куш. Где теперь она? — Перед вами, — Катю от этих слов как ледяной водой обдало. Она внимательно присмотрелась к собеседнице, словно ища опровержение ее словам, но женщина перед ней выглядела уверенной в своей правоте. — Я… я готова сделать тест на родство, чтобы доказать вам, что не лгу. Поверьте мне, Екатерина, Андрей — страшный человек… таких… таких нельзя подпускать к детям. Он все извратит, искалечит и растопчет… — Вы — Инна? — женщина кивнула. Катя поджала губы, подбирая слова. — Я заберу Таису, я ей все объясню, — расценив паузу, как предложение высказаться, сказала Инна. — Я очень сожалею о том, что не сделала это сразу. Катя чуть не вывалила ей на голову воспоминания о том, как плакала ночами и звала мать маленькая Ташка, как ей, Кате, приходилось сидеть над кроваткой вместо полноценного сна и успокаивать девочку, которой она была никем на тот момент. Но смолчала. Тасю она никому не отдаст. — И вы ни на миг не сомневаетесь, — Катин голос получился тихий, хриплый, полный угрозы, — что я позволю вам приблизиться к девочке? — Думаю, вы меня поймете, вы же тоже мать, — неожиданная перемена в тоне собеседницы напугала женщину, она отступила на шаг. — Андрей… он… чудовище, поверьте мне… я знаю о нем такое… — Знаете поговорку? «Муж и жена — одна сатана»? — Жданова плотоядно ухмыльнулась. — Если вы считаете моего мужа чудовищем, то чем я лучше, по-вашему? Предупреждаю один-единственный раз: если ты посмеешь хотя бы появиться в поле зрения моей дочери, не то, что заговорить с ней, ты сильно пожалеешь о том, что вообще родилась на свет. И это я тебе устрою без поддержки и ведома Андрея, которого ты так боишься. Инна шарахнулась от нее, но Катя с огромным удовольствием успела уловить в ее взгляде панику и страх. И, черт возьми, как же это было приятно! Давно Кате не доводилось испытывать такого прилива адреналина. — Я боюсь, это ты пожалеешь, — справившись с собой, бросила ей Инна. — Когда поймешь, что к чему. Прием у врача Катя в этот день отменила, чтобы не появляться на людях с трясущимися руками. Все привыкли видеть ее другой: уверенной в себе, сильной, успешной… Но, может быть, только Андрей знал, как легко Катя может сбрасывать маску, являя миру истинную свою сущность — безжалостную хищницу, воспитанную улицей. Вопрос о том, говорить Андрею о встрече с Инной или нет, даже не стоял. За десять лет брака Катя усвоила, что все проблемы, сомнения и страхи нужно доносить до супруга и не затягивать до последнего. А сообщать все обстоятельства не обязательно. Пока лето, и Таська, в основном, дома, но через две недели начнется учебный год, и кто знает, хватит ли у полусумасшедшей тетки мозгов и наглости заявиться к школе или нет. И как отреагирует Ташка на встречу с блудной маменькой неизвестно. Может, обойдется все, но отчего-то Катя была уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет. Осталось только самое сложное. Застать Андрея в хорошем настроении и занять детей на время нелегкого разговора. Катя готовилась к нему основательно и в кабинет к Андрею заходила с напускной легкой улыбкой. Муж, зарывшийся в документы, на нее внимания практически не обратил, кивнул только, приветствуя ее, но от чертовых бумажек взгляд не оторвал. — Андрей… есть разговор… — тяжело вздохнув, начала Катя. — Деньги на счет кину, купишь, что ты там присмотрела себе, к школе детям все доставят послезавтра, мама приедет через неделю, — отозвался Андрей. За десяток лет и он расслабился, и все проблемы дома, в общем, решались переводом денег, которых хватало. Не хотелось дергать тигра за усы, но выбора не оставалось. — Инна объявилась, — выпалила Катя. — Встретила ее позавчера. Мы… разговаривали… — Где ты ее встретила? — Андрей медленно отложил бумаги и взглянул, наконец, на жену. — К врачу ездила, — охотно пояснила Катя, — плановый осмотр. — Почему не с Семеном или с кем-нибудь из ребят? — устало спросил Жданов. — Это их работа вообще-то. Самостоятельности опять захотелось? — Нет, просто неловко, — с улыбкой ответила Катерина, — с чужим мужчиной ездить к гинекологу. А мой собственный муж вечно занят работой. — В присутствии охраны никто бы не рискнул тебе испортить настроение, — ухмыльнулся Жданов. — Иди ко мне, Катюш, я соскучился по тебе. И тебе успокоиться не мешало бы. Женщина подчинилась и пересела на колени к мужу. Действительно, в его объятиях все казалось пустяком. — Расскажешь, что она хотела? — Катя кивнула и вкратце пересказала содержание разговора. — Я чудовище, значит, — ухмыльнулся Жданов. — Ну и каково, тебе, красавица, в плену у монстра? — Сносно, знаешь ли, — не без веселья ответила Катерина. Муж всегда действовал на нее как легкий наркотик — в его руках всегда было спокойно, легко и все проблемы отодвигались далеко на задний план. — Только и всего? — Андрей выгнул бровь. — А так? — Легкий дразнящий поцелуй в приоткрытые губы, мимолетная ласка. — Так значительно лучше, — расслабившись под знакомыми пальцами Андрея, ответила Катя. — Вот и хорошо, — удовлетворенно ответил он. — Забудь об этом недоразумении. Инна сделать ничего не сможет, от Ташки она добровольно отказалась. Дочка — наша и только наша. Отобрать ее у нас никто и никогда не посмеет. — Просто… боюсь, — вздохнула Катя, пряча лицо. — Тасе не нужно встречаться с ней. — Да, пожалуй, — беззаботно отозвался Андрей. — Я прослежу за этим. Обещаю. Катя ему верила. Проследит, обязательно. Лишь бы дров не наломал, поддавшись эмоциям. Потому что Катерине Ждановой, было хорошо известно, что за беззаботностью и уверениями, что все это ерунда, тщательно скрывается злость и… страх. Спящий почти десять лет монстр заворочался снова. И Катя сама его разбудила.