Критерий разумности - 8

Каперанг Винокуров Никаких проблем с ходу не вижу, потому снимаю руку с панели, пока идет картографирование. Погружение не должно было нас сильно сместить в Пространстве, но осмотреться все же стоит. «Меркурий» покорно висит — ждет команды, а мы спокойно работаем. — Смещение по времени расчетное, — сообщает мне ответственный за временное смещение офицер. — Пространственное, кстати, тоже, Виктор Сергеевич. — Откуда знаешь? — интересуюсь я, на что отвечает мне навигатор, просто показав на экран. Действительно, мы же за Форпостом вышли, а он за это время сместился. Как раз это может быть ответом на вопрос, откуда сигнал пришел, ведь планета котят у нас уже в нашем, получается, пространстве, и вышли мы «с той стороны», где нас вообще никто не ожидает увидеть. Сейчас к нам «Панакея» с сопровождением присоединится, правда, госпиталь останется здесь. — Фиксирую «кирпич», — спокойно сообщает Петр Васильевич, ответственный за системы обнаружения, которых здесь много. — Вася, твой выход, — улыбаюсь я, считав данные с экрана. — Понял, — командир десанта скорым шагом покидает рубку. Черный, почти не видный на фоне звезд, параллелепипед висит в дрейфе. Вполне вероятно, что спасать там некого, ибо видели мы уже такие — совершенно мертвые корабли с останками котят. Именно тот факт, что он в дрейфе, и наводит на эту мысль. — У него двигательная система отсутствует, — замечает Петр Васильевич. — Может, и выжили… Петя думает о том же, что логично, поиск-то мы вели вместе, так что мысли вполне могут сходиться. Я же смотрю на то, как две искры катеров устремляются к «кирпичу». В первой партии обязательно квазиживые: инструкция такая, и нарушать ее смысла нет. Убить квазиживого из десанта очень непросто — у них тела усилены, да и защищены, так что… — «Панакея» выходит, — спокойно сообщает мне навигатор, на что я благодарно киваю. — Синхронизация после стабилизации. Это он для протокола, потому как протокол я знаю, но потом эти записи будут слушать все кому не лень. Я проверяю детей — сидят в своей каюте. Ксия во сне увидела гибель ставшего ей близким друга и запечатлелась насмерть. Так бы у них дружба стала любовью в свой срок, а теперь у родителей веселье, конечно. Самое интересное, что мальчик ее принял, понял и носится, как с фарфоровой вазой. Значит, чувства уже были… Ладно, как у нас с десантом? — Вася, что у тебя? — интересуюсь я. — Пока трупы, — тяжело вздыхает их командир. Я его понимаю: мертвые дети — это очень страшно. Особенно для нас. Поэтому не подгоняю, а внимательно слежу за временем. Спасибо следователям, мы знаем, когда выйдет нужный нам корабль. Насколько мне известно, это будет его последним рейсом, а вот почему… Есть у меня подозрение, что мы сейчас временную петлю замыкаем, как со мной было. Но если так, тогда все совершенно точно хорошо будет. Первый из катеров возвращается на борт, а второй летит к «Панакее», одновременно с этим следует доклад об обнаружении котенка в критическом состоянии. Малыш сумел, судя по всему, спрятаться, поэтому выжил. А госпиталь наш летучий совершенно точно сможет восстановить ребенка. Нам же пора двигаться по основной задаче. — «Альдебаран» — «Марсу», — вызываю я Тая. — Приступить к выполнению задачи, маршрут вам скинули. — Приказ получен, — традиционно звучит ответ парня. — До встречи! — Твердых дюз! — абсолютно бессмысленное, если вдуматься, но насквозь привычное традиционное пожелание удачи. Ни пуха ни пера в наших условиях не желают, тетю Удачу сердить не стоит. «Меркурий» исчезает с экранов, я же набираю на сенсорной панели конфигурацию поля маскировки. И наш черед приходит. Второй десантный катер я, подумав, оставляю с «Панакеей» — есть у меня ощущение, что десант им понадобится. Опять, наверное, дар активируется. — Приступить к выполнению основной задачи, — командую я. — Звездолет приступил к выполнению основной задачи, — вторит мне разум корабля. — «Альдебаран», статус осознания, — вспоминаю я об еще одной инструкции. — Осознание полное, не волнуйся, командир, — в голосе разума корабля мне слышится улыбка. — Движение, — командую я для протокола. Исчезнув для всех под полем маскировки, мы входим затем в субпространство. Тут недалеко — считаные минуты, поэтому расслабляться не следует. Зачем сестренки приволокли детей, мне непонятно пока, ведь задача — не бей лежачего, но, видимо, не все так просто. Поживем — узнаем, а пока мы движемся в субпространстве, направляясь к высчитанной точке Пространства. Все-таки зачем на борту именно эти дети? Девочка творец, это мне известно. Кстати, Славку надо будет через диагностику еще раз провести, ибо кто знает. Но есть достаточно творцов взрослых, почему именно дети? Думаю, разгадка будет неожиданной. — Выход, — строго по инструкции сообщает мне «Альдебаран». — Обнаружен искомый корабль. — Сопровождение, — вздыхаю я. — Боевая тревога. Точный расчет навигатора и интуиция сестренок позволяют нам не тратить время на поиск, а сразу же обнаружить цель. Ну и объявление боевой тревоги имеет смысл, если не думать о том, что это тоже инструкция. Папа значительно пополнил список инструкций на все случаи жизни, учтя и свой, и мой опыт. Теперь достаточно работать по инструкции, и все будет хорошо. Искомый звездолет идет по прямой, при этом на субсвете, не пытаясь нырнуть. Интересно, у них субпространственные двигатели вообще были? Не помню я эту часть отчета, честно говоря. Но пока сопровождать вполне удобно, да и отловили мы его на последней трети маршрута, потому можно не беспокоиться. Не слишком долго это будет — полет по прямой. — Витя, — слышу я вызов от Вики, это сестренка моя старшая. Двадцать старших сестер у нас с Сашкой. — Ксия беспокоится. Говорит, должна быть в рубке. — Должна — значит, идите, — киваю я, понимая: вот оно. — «Альдебаран», допуск в рубку для Винокуровых. — Допуск всем Винокуровым, — подтверждает разум корабля. Славка уже нашим считается, поэтому насчет него не уточняю даже, полностью осознавший себя разум от человека почти ничем не отличается, так что сам догадается. Это у девочки дар проснулся, так что следует ожидать сюрпризов. Надо подумать, пока дети топают в рубку: какие могут быть сюрпризы? В голову ничего не приходит, ведь для боевого контакта они не нужны, а что еще может случиться такого, с чем мы не справимся? Загадка. Тай Получив разрешение и традиционное пожелание, я молча касаюсь сенсора разгона. Нам сейчас очень быстро нужно попасть на орбиту Ка-эд, там у котят платформа болтается. Именно на этой платформе, сильно отличающейся от орбитальных станций по своему предназначению, да и по форме, и находится наша цель. — Маскировку на максимум, — проговариваю я, делая это, разумеется, своими руками. — Защиту на максимум. Рая, готовность. — Всегда готовы, командир, — улыбается мне квазиживая, уже морфировавшая под котят, Ка-энин они себя называют. Ли только кивает, а Лана касается меня рукой. Мы в гиперскольжении, которым занимается разум «Меркурия», поэтому заняться пока нечем. «Альдебарану» предстоит самое сложное: найти лаборатории, распотрошить их и разобраться наконец, что именно случилось. Интересно, почему никто не задумался раньше о природе вируса? Впрочем, откуда я знаю, может, и задумался… — Выход, — по инструкции извещает меня разум звездолета. Вид на экране меняется: радужный тоннель исчезает, вместо него я наблюдаю звездную систему с висящей прямо над планетой плоской платформой. По виду это верфи. То есть сборочный цех больших космических кораблей, все отличительные признаки есть. Уже интересно, потому что о таком никто не говорил. — Наблюдаю более всего похожую на верфи платформу, вид которой от более позднего варианта отличается, — для протокола сообщаю я. — Подтверждаю, — поддерживает меня разум звездолета. — Осматриваемся, — продолжаю я. Это тоже инструкция, и очень важная — сначала надо внимательно обследовать окрестности и саму систему, а только потом начать выполнять задачу. Где-то там внизу малышка Ксия с трудом встает на ноги, чтобы идти в школу. Помню, малышкам было сложно на задних ходить, хотя должно было быть удобнее. — Телескоп! — командую я, подстегнутый даром. Слушать голос интуиции нас очень хорошо в Академии научили, так что командую рефлекторно. — Что случилось? — интересуется у меня моя милая, но я уже навожусь на тот дом, где, как мы знаем, Ксия жила. — Ой… — Тоже это видишь? — интересуюсь я у нее. — Сказка-то непростая выходит. Дом устроен так, что выпрямляться в нем неудобно. При этом, видимо, в школе и на улице за хождение на четырех конечностях наказывали. Ой, что-то это мне напоминает! Вот совершенно точно нашу симуляцию это напоминает, а тут у нас точно не симуляция, а реальность. — «Меркурий», оценка симуляции, — командую я по инструкции, как только у меня мысль о нереальности возникает. — Ноль, — реагирует разум звездолета. Значит, реальность. Но зачем мучить котят? — Установлено, что конфигурация домов Ка-энин такова, что ходить на задних конечностях очень некомфортно, — сообщаю я для протокола. — Учитывая порядки вне дома, предполагаем злой умысел. — Подтверждаю, — «Меркурий» того же мнения, что говорит о многом. — Начинаю выполнение основной задачи, — проговариваю я, трогая сенсор гравитационных двигателей. У нас на «Меркурии» их аж две «связки», что позволяет и двигаться, и маневрировать, особенно в бою. Но гравитаторы довольно медленны, так как прошлая эпоха, и годятся только на внутрисистемных маршрутах. Вне уже давно тиарасовые двигатели используются. Впрочем, нам сейчас нужны именно гравитаторы. — Подавить системы наблюдения платформы, — все действия сейчас регистрируются, а я действую по инструкции, составленной умными людьми. Ибо они кровью написаны, и хорошо бы, чтобы не моей. Срабатывают захваты, после чего квазиживые устремляются из рубки. Начинается их работа. Насколько мне известно, им нужно всего только разрядить программатор, использовавшийся для совершенного непотребства, и, в общем-то, все. Так что они побежали, а мы висим спокойно, наблюдая и за платформой, и за планетой. Вот отчего-то мне кажется, что история котят на нашу похожа, только у нас были «агры» в симуляции, а тут «проклятые» в реальности. Но похожесть прослеживается, значит, и мотив тот же самый — если убивать творцов, они народятся заново. В этом, я думаю, и мотив «кирпичей» — вывезти подальше от планеты, чтобы убить всех. Как же котятам, на самом деле, повезло… — На борту, — звучит в корабельной трансляции через часа полтора голос Раи. Ни на планете, ни на платформе нас не заметили, это хорошо. Квазиживые вернулись, поэтому нужно отойти от объекта, чем я сейчас и занимаюсь, чтобы принять доклады и прыгнуть обратно. Я медленно отвожу звездолет вручную, хотя можно на автоматике, но вот хочется мне руками поработать, и все. — Рая, — обращаюсь к квазиживой, — у вас все хорошо? — У нас все хорошо, — слышу я в ответ напряженный голос. — А тут нужен Щит. Сейчас устроим неразумного и расскажем. Вот как, они кого-то на платформе нашли, причем точно не ребенка, потому что по отношению к детям мы не используем подобную терминологию. Но, насколько я помню, вирус убил всех взрослых? Значит, и тут у нас загадки. Переглянувшись с Ланой, активирую разгон для входа в гиперскольжение — нужно обратно. На «Панакее» вроде был кто-то из щитоносцев… Или на «Альдебаране»? Не помню, но я понимаю сейчас: новости мне не понравятся, раз уже даже Рая эмоции проявляет. Квазиживые не безэмоциональны, но эмоции проявлять они не любят, кроме как с детьми. Интересно, кого они там нашли? Ответ я получаю, едва лишь мы входим в гиперскольжение. В рубку входят Рая и Ли, причем оба далеко не спокойные. Квазиживая сжимает кулаки, а вот Ли явно готов кого-то подсократить, что вызывает у меня уже довольно серьезное удивление — такие эмоции я у них вижу впервые. Мне уже очень любопытно, что же они обнаружили, и я знаю: они оба понимают это. В этот самый момент на главном экране появляется изображение взрослого Ка-энин. Это заметно по седоватым окончаниям усов, ну еще некоторые признаки имеются. Если котята больше похожи на нас, то этот — именно на древних кошек. Порода, что ли, другая? — Познакомься, командир, — подчеркнуто-спокойным голосом произносит Рая. — Вот это неразумное — оператор диагноста с блоками мнемографа. Причем такие блоки нам известны — они были на кораблях Врага. Сдержаться я не могу, поэтому выдаю весь словарный запас на флотском традиционном языке. Большая часть слов для меня смысла не имеет, но на душе действительно становится легче, потому что, выходит, мы имеем дело с Киан. С теми самыми, что были в нашей симуляции, и это очень плохо выглядит. Понятно, отчего послали именно нас с Ланой — мы понимаем, с чем столкнулись, с максимальной сейчас скоростью отправляясь обратно, чтобы донести новость о Киан до наших друзей и коллег.