Раскрытие Неопределённостей

***

      Сумку осторожно положили на тумбу. Пакеты рядом, на пол. Ключ провернулся, и Джейс посмотрел на Виктора, который с занятным любопытством щелкал выключателем.       — И что произошло с лампочкой?       — Преждевременная смерть по собственному желанию.       — И сколько нужно инженеров, чтобы поменять лампочку? — улыбнувшись, Виктор поправил манжеты.       Джейс прошел следом. «Всегда на одного больше, чем кажется».       Кранк, зло и жалобно мяукнув, потерся о трость, требуя внимания, так что Виктор поднял его на руки. На Джейса котенок не смотрел. Обиделся.       Удивительно, Джинкс действительно убралась в квартире. Виктор, почесывая Блицкранка за ухом, подозрительно огляделся: он ожидал увидеть некие следы неуемной энергии, но стены были чистыми, вещи лежали на местах, одежда висела в шкафу. Со столов как будто ничего не украли. Даже ранее раскиданные по поверхностям инструменты выстроились стройными рядами. Даже слишком стройными.       Со стороны ванной комнаты раздался мат, и Виктор цокнул языком.       Все-таки не сдержалась.       Джейс клятвенно пообещал стереть нарисованную баллончиком на зеркале обезьянку вечером.

***

      Приглушенный свет отражается от оранжевого дивана каминным теплом. Снаружи — легкий, весенний дождь. Наверное, промозглый, но до них он не достанет через стекло. Только шумит на фоне; на первом плане шелест страниц, мурлыканье котенка и тихое, мирное дыхание Джейса. Виктор осторожно поправил плед. Он пытался читать, но в сон клонило. Все телефоны переведены на беззвучный, непогода охраняет дверь снаружи.       Главное, не разбудить.       Джейс сказал, что наконец-то можно выспаться, и отключился на диване, подгребая к груди Виктора, который пытался вяло протестовать, но всё же закутался в дыхание, хлопковые толстовки, колючий плед, устроился где-то среди рук, груди и подушек, и при этом старался еще хоть несколько строк усвоить за час. Нет ничего хуже ушедшего времени в никуда. Но… ладно. Почему же в никуда.       Книга бесшумно упала на ковер. Кажется, Кранк решил отправиться в путешествие по ногам. Виктор подтянулся чуть выше, медленно, вдумчиво укладываясь к Джейсу лицом — не проснется же он от легкого поцелуя?       Не проснулся. Сопит, дышит, даже не поморщился. Легкая щетина. Вроде, говорил, что недавно брился, но уже отросла. От вида синяков, внутри каждый раз что-то сжимается, но Виктор старается не думать. Лучше сместить мысль в сторону подарка — подарок определенно нужен. Зачем? Просто так. Кукла от Джинкс села на почетное место среди фигурок и игр, не далече от любимой приставки. Он не ревнует. Он просто хочет себе в коллекцию еще одну улыбку от Джейса. Он не мстительный. Ему немного претит, что в мире, где есть Джейс, нет понятия справедливости, и он, почему-то, с этим должен был столкнуться. Глупо же по итогу вышло? Нет? От поцелуя в нос он тоже не проснулся. Но чуть дернулся и крепче прижал к себе Виктора, слепо обнимая. Чуть приоткрыл рот. Смешно. Слюна капнула.       Кажется, действительно расслабился. Виктор прислушался к дыханию и, проанализировав ритм, лизнул нижнюю губу. Ноль внимания? Почти обидно. А если налечь? Углубить поцелуй, приобнять.       Рука скользнула по груди — он случаем не похудел? Вроде, немного. Джейс сквозь сон что-то забормотал прямо в рот, и Виктор хихикнул, невесомо прикусывая губу. Серьезно? И где предел? Где-то же должна быть чувствительная точка.       Нет, это неприлично. И неправильно. И он еще сам не до конца поправился. Если Джейса перегреть, то он забудет о собственных силе и весе. Поэтому пока — тихо целовать лицо да оглаживать плечи.       Переключатель нашелся за ухом. Джейс осоловело моргнул, разлепляя чуть влажные ресницы, и в задумчивости уставился на Виктора. Тот придал своему лицу самый интеллигентно-невинный вид.       — Хороший сон, — голос еще сиплый. — А можно еще?       — Только чуть-чуть. Мне особо нельзя двигаться. Извини. Не удержался.       — Нашел за что, — Джейс лениво потянулся к губам. — Привет. Лучше стало?       — Да.       — Я придумал насчет Паоло.       Хороший заход. Абсолют успокоения — продолжать решать проблему даже во сне.       — И проблема обозначена? — уточнил Виктор.       — Естественно. Ему надо поступить в Академию.       Очень хороший заход. Виктор пригляделся — нет, вроде не шутит. Смотрит серьезно, пусть и подслеповато после пробуждения.       — Как ты себе это представляешь? Мальчишка не справляется с самыми простыми математическими выражениями. Его работа с операторами на уровне средней школы, а вступительный экзамен… да даже ты получил не самый высший балл.       — Ты забываешь, что при Академии есть колледж. Как раз для подготовки. И ему же не обязательно поступать на наши факультеты, он же…       — О, нет. Нет, нет, нет, ты решил ему жизнь испортить?       — Ты слишком строг.              Виктор подтянул к себе нагулявшегося по дивану Кранка. Строг он. Образование — это не шутки, это годы, выделенные на сферу знаний, одну из множества, это осознанный выбор, это вымощенная и протоптанная дорога, с которой ты обязан сойти, чтобы чего-то достичь, но не ранее выделенного плато.       Кранк утробно замурчал, когда пальцы прошлись по загривку.       — Я помогу ему подготовиться, — продолжил Джейс и чуть потянулся, разминая шею. — Да и давай будем учитывать, что у нас не одна цель, я вообще вижу основной общежитие.       — И дальнейшую жизнь заодно учти. Джейс, я все понимаю, но… ты не можешь вечно возиться с Паоло. Он взрослый человек.       — Он чуть не погиб.       — Но он жив. Ты думаешь, что он, лежа в палате, не думает, что ему делать дальше? Как только ты ворвешься с готовым планом, он расслабится. Ответственность переляжет на тебя. Как факт. Ты тот, кто решил, ты тот, кто виноват. Нельзя заставлять человека менять вектор силой.       — Разве не так поступает друг? — Джейс пока начесывал Кранка с другого бока. — Спасает наперекор.       — Как бы ты его не утопил, — беззлобно и мягко осадил Виктор. — Давай так. Мысль хорошая, но пока перевари ее в голове. А первым делом пусть Паоло выкарабкается. К сожалению, последствия могут догнать в тот момент, когда кажется, что все стало хорошо.       Джейс вздохнул, но согласно кивнул.       Пора вставать. Больничный — это занятно, но дел накопилось слишком много. Надо разобрать бумаги, надо подготовить материалы, надо составить план, добраться до кафедры, у них были какие-то вопросы. Профессор уже с ума сходит, что, где, когда.       В новостном потоке то и дело мелькали заметки о новых случаях вандализма.                   Кажется, они с Джинкс запустили цепочку. Кажется, на проблему обратили внимание.       Вот только офицер все не выходил на связь, и Джейс нервничал. Нет ничего хуже подвешенного состояния. Виктор, пользуясь свободными часами, разрывал сеть запросами, выискивая нюансы личности, составляя психологический портрет. Он знал о семье Грега больше, чем сам Грег. Джейс Виктору не мешал. Чем не развлечение?       — Ты будешь запеканку?       — Пошел в жопу.       На ужин были жареный, сочный стейк и хрустящий салат. Джейс никогда ранее не видел, как сейчас, после выписки, чтобы Виктор ел с таким аппетитом. Даже немного страшно стало.       Раны затягивались.

***

      Джейс придирчиво осмотрел в окно — сетка держалась крепко. Он несколько раз проверил соединения, натяжение, прежде чем кивнуть самому себе. Теперь квартиру можно проветривать без опаски. Как они сразу не подумали? Виктор заказал еще новые когтеточку и игрушки — для кота, конечно. Он вслух не говорил, но судя по тому, сколько Кранку доставалось внимания, Виктор действительно по нему соскучился. Чуть ли не больше, чем по Джейсу.       — Кофе будешь? — спросил Виктор.       — А то.       Снаружи, сквозь оголенные уходящей зимой ветки, пробивалось неуверенное Солнце. Виктор встряхнул пальцами кудри, и Джейс потянулся за объятьями, ревнуя к прикосновению. Целуя макушку, осторожно залез ладонью под футболку, чтобы огладить свежие нежные шрамы.       — Тебе не кажется, что достаточно зажило?       — Это ты на что намекаешь? — Виктор прищурился, пряча улыбку. — Нет, нам с тобой собираться надо, сегодня долгий день.       — Завтра будет еще дольше.       — Уже передумал?       — Заун так Заун. Кстати, тебе Джинкс писала?       — Примерно сообщений двадцать выдала, восемьдесят процентов — бессмысленная информация. Она завтра за нами зайдет, сегодня смена.       — Я думаю, — протянул Джейс, — что лучше всего будет принести Паоло что-то вроде сборника сказок.       — Алгебра за седьмой класс. Пусть учится. Его голова должна быть занята делом, сон разума рождает чудовищ.       — Ты хочешь его окончательно покалечить?       — Знаешь, у меня тоже появилась идея, — Джейс так и не убрал ладони из-под футболки и кончиками пальцев водил под резинкой домашних штанов, так что Виктор осторожно покачивался в объятиях, пока кофе ждал момента улизнуть из турки. — Но я ее тебе не скажу. Это будет сюрприз. Возможно, неприятный, но всегда есть шанс исправить ситуацию. Я даже извинюсь, если что.       — Тогда вручи сейчас.       — Нет, — турка заворчала, и Виктор схватился за трость, выскальзывая. — В начале дела.       Они вечно заняты. Может, стоит давать себе порой отдохнуть?       Виктор снял кофе с плиты.       У Джейса переизбыток энергии, эмоций, внутренних противоречий, иначе бы его не сорвало в ту злосчастную неделю. Виктор много думал, больше, чем стоило, о том, как нащупать начало вектора. Что-то внутри у Джейса творилось, но что — возможно, он и сам не знал. У всего есть причины. У каждого события.       Кинулся защищать, вскинув кулаки. Пошел на мелкое, но преступление. Влез в сговор с полицией (не самого чистого толка). Это ведь не просто так? Инициативность, присущая характеру, или некий слом в основании начали приносить гнилые плоды? После выписки Виктор сделал вид, что верит, — маленькие царапины на запястьях и ладонях оставил Кранк. Это способ успокоения, это они выучили, это приемлемое отклонение.       Но.       Ему не хватает информации.       — Допивай и собирайся.       — Не торопись. Время есть, — мечтательно протянул Джейс, щурясь от теплого кофе, от шелкового солнца. — Прием до трех.       …Но он кажется таким спокойным и счастливым.

***

      — Проходите.       Джейс набрал воздуха в грудь. От сбивчивых рассказов Джинкс пользы не было ни грамма, поэтому он готовился к худшему. На выдох — Джейс даже не моргнул, увидев Паоло, только приветственно улыбнулся.       Паоло спокойно полусидел на кровати, рука его была замурована в аппарат Илизарова, значит, повреждения были слишком серьезными, чтобы обойтись гипсом и спицами, однако рука на месте. Спасибо. Правая сторона лица спрятана примочкой, но не пугающей, а успокаивающей. Врачи говорили еще про осколочное ранение в бедро, про удар по позвоночнику, про общие показания, и Джейс уже готов был открыть рот, чтобы произнести слова утешения, но тут Паоло заметил гостей и широко улыбнулся.       — Виктор! Джейс! А вы с матушкой разошлись немного, она полчаса назад ушла.       — Джейс долго пьет кофе, — объяснил Виктор, присаживаясь на стул и отставляя трость к тумбе, на которой скромно расположились кружка с водой да пара мандаринов. Джейс поспешно зашуршал пакетами.       — Смотрю, все не так плохо.       — Да, — протянул Паоло, недовольно взглянув на руку. — Но это все надолго. Хотя сказали, что раз не оторвало, то жить буду. Даже инвалидность не дадут. Хотя я не уверен, что смогу нормально разносить подносы и, походу, жонглировать бутылками я тоже не буду.       — А ты умеешь?       — А то, — гордость вспыхнула на секунду и тут же потухла. — Только вот смысл…       — Если умеешь, то мышцы вспомнят. И это полезное упражнение на моторику, — заметил Джейс, раскладывая конфеты, фрукты и выстраивая столбик из книг. — Тут скучно, наверное. Мы вот с ума чуть не сошли в больнице.       — Да, Джинкс рассказала, что вы отбитые ребята, — перебил Паоло. — Особенно Джейс. Или, как говорит сама Джинкс, Джейси.       — Она рассказала? — Виктор моргнул. И обернулся на койку у стены, где, пожевывая батончики беззубым ртом, лежал сухопарый старик.       Поймав холодный, цепкий взгляд, он недоуменно зашуршал фантиками. И, отломав от разваливающейся, тающей сладости еще один кусочек дрожащими пальцами, отправил его в рот, дескать, не знаю ничего, я вообще глухой и слепой.       — Да ладно, хоть какие-то новости, — Паоло махнул здоровой рукой. — Здесь даже телевизора нет, типа, предписан полный покой.       — Зато мы книг принесли, — поспешил Джейс, Виктор явно готов был начать возмущаться. — Тут и сказки, и стихи…       — И математика. И основы физики.       — Вик.       — Одна рука у него есть, один глаз тоже прекрасно открывается, этого достаточно, чтобы справиться с детской формулой. Ты сделал домашнее задание?       — Вик!..       Паоло тихонько рассмеялся.       — Вы иногда такие ботаники. Поверить не могу, что Джейс действительно натворил дел. Хотя, судя по синяку… эх, сука. Как только я выберусь отсюда, мы все идем в бар, и мне нужно будет услышать историю в подробностях. Джинкс больше говорила про драку и все такое.       — Еще бы, — заворчал Виктор. — Предположим. Твои прогнозы?       — Да как-то… болит все. Лежу. Сру в утку. Жду, когда вернусь к родному унитазу. То есть… неважно, забейте.       — От квартиры ничего не осталось, — тихо подтвердил Джейс. — У тебя есть какие-то сбережения?       — Ну. Матушка сказала, я могу вернуться домой, поживу с ней. Но я так не хочу туда, вы б знали. Я уже привык к Пилтоверу. Я всегда хотел жить в Пилтовере.       — Ты тоже из Зауна?..       — Нет, — Паоло фыркнул. — Просто с отшиба. В нашей деревне всего три улицы, и одна из них — это два магазина и библиотека.       — Так у тебя и школьного образования нет? — уточнил Виктор.       — У нас был препод, типа частных уроков, не знаю. В доме у себя принимал. Чуток одного, чуток другого…       — Это многое объясняет, — сказал Виктор, и Джейс усмехнулся. — Ладно, дитя. Почитать тебе вслух? Джейс настоял, что тебе нужна легкая литература. Хотя я бы не назвал жанр «сказки» легким. Если мы рассмотрим архетипы, которые проходят сквозь сюжет, то найдем корни подчас забытые. Вот например, если взять народные сказки, как самый показательный…       — Вик-тор, — Джейс чмокнул кудрявую макушку, и койка сзади закашлялась, подавившись. — Перегруз. Но я бы послушал, как ты читаешь.       — Не надо читать! — Паоло ужаснулся. — Я же не ребенок, вы совсем уже. Я сам… справлюсь. Даже с цифрами. Наверное. Но я вообще не понял, что ты мне на листке тогда написал. Да и листок тот я посеял.       — Я нашел твой учебник, — сказал Джейс.       — Это где это? Он же в квартире был. Ты туда ходил?..       — Э-э-э, — а, вот это он мог и не знать. — Да. Проверял. Когда новости появились.       — Ладно, это мило. Вы это, походу медсестру такую светленькую не видали? Милую такую.       — О, боги, — Виктор вздохнул. — Как же сильно тебя ударило по голове.       — Здесь совсем скучно. Почему бы не попробовать что-то новое? Так веселее, когда есть выбор, разве нет?       Определенно веселее.       Старичок дожевал свои батончики за пятнадцать минут до ухода, и Виктор был благодарен, что его скрипучий рот не освободился раньше. Паоло не врал, старик действительно любил рассказывать истории. Но историком Виктор бы его не назвал.

***

      Джейс волновался.       Джейс волновался с самого утра — и Виктора это раздражало. Одно дело экзамены, отчеты, встречи, даже проверка теории на практике, но ходить из угла в угол перед поездкой в Заун? Они же без злого умысла туда собрались.       Джейс собрался, у Виктора были свои планы.       В этот раз, Джинкс в выбор нарядов не лезла, она сходу одобрила самые простые, растянутые кофты и рабочие штаны, сразу отмахнулась, и радостно закопалась в детальках, коробку с которыми Джейс рассеянно вручил ей по приходу. Особенно Джинкс радовалась конденсаторам и диодам. Особенно диодам. Виктор было начал объяснять, как заставить их работать, но мимо. Не сегодня. И он вернулся к книге, стараясь не обращать внимания на суету.       — А нам точно не нужно взять с собой что-то?..       — Что-то — это что?       — Оружие, наркотики, все выдают на входе, — хихикнула Джинкс, падая на диван и чуть не разливая лимонад из бутылки. — От тебя уже тошнит. Не кипишуй.       — Легко вам говорить. Моя мама меня все детство Зауном пугала. Обещала туда отправить за плохое поведение.       — А ты плохо себя вел?..       — Нет, — Джейс оскорбился. — Он первый начал, я просто защищался. И случайно подставил ему подножку, отходя. Вот и все.       — Тебя пугали целым городом? Так вот почему твоя мама от меня не в восторге, — заметил Виктор рассеяно.       — Она тебя любит, просто не привыкла.       — Ну, да, заунский ебырь апосля фифы с большой жопой, — резюмировала Джинкс, и Джейс задохнулся от возмущения, хотя Виктор улыбнулся.       — Откуда данные о параметрах? — уточнил он весело.       — Мне Джейси шмотья вручил. Поверь, я по меркам все могу понять. У твоего муженька вот классик, модельные плечи, модельная задница. Он тебе говорил, что я его наряжать буду?       — Я не удивлен.       — Ага. Мне это для портфолио. Нужна большая папка. И большие фотографии.       — О, так можно будет заказать плакат с Джейсом, одетым в твои произведения? — Виктор явно издевался, хотя шуточного тона в голосе почти не было. — Повесим на дверь в спальне.       — Ужас какой, — Джинкс закинула ноги на стул. — Слушай, ты успокоишься или нет? До вагонетки еще покурить успеешь раз пять и отлить семь. Ты вот с таким лицом точно получишь по носу.       — Каким?..       — Испуганным, как будто тебе уже нож к горлу приставили. Там обычные люди, нормальные бары. И нормальные цены. Да, могут нахуй послать, если ты на ногу наступишь, ну так пошли в ответ. Чего ты напрягся. Он всегда такой напряженный?       — До вашего незапланированного мероприятия не был, — Виктор отложил книгу. — Или до катастрофы. Я предполагаю, что привычный ход событий был нарушен, а у Джейса нет на руках листка с аксиомами для решения проблем.       — То есть… неопытный мальчик, короче. Ну. Опыт надо откуда-то брать? Все, заебал, бери сумку и потопали. Кранк, Кранкуля, иди прощаться!       — Это сейчас что было за слово?..

***

      Ладно, это забавно.       Сочувствие мелькало на периферии сознания, но в малых количествах, почти не слышно. Джинкс сидела отдельно, зависнув в телефоне. Джейс уткнулся в окно, и он весь нервничал: нервничала спина, нервничали колени, уши, руки. Будто они из Зауна никогда не вернутся, но Талис пошел на жертвы, дабы пройти с любимым этот последний путь.       Что же ему такое матушка наговорила, что надо держать наготове шоколадку и шелковый платок?       — Скоро выходить, — сообщил Виктор. Джейс тихонько заскулил.       Он, постриженный и побритый, с желтизной синяка под глазом, укутанный в худи, в собственный капюшон, выглядел юно и несчастно. Снаружи накрапывал легкий, игольчатый дождь, и Виктор поежился, поправляя куртку. Джейс подал руку, Джинкс, радостно пробегая по лужам, помчалась вперед.       У страха глаза велики. Что он ожидал увидеть? Эфемерную границу между мирами? Резкий переход в индустриальный кошмар? Преступил черту — вот смена дня и ночи?       Заун ничем таким похвастаться не мог. А жаль, было бы интересно увидеть реакцию.       — Знаешь, я передумал, — сообщил Джейс, морщась от капель. — Не так это все и интересно. Сейчас бы могли сидеть дома, какао пить. Я бы тебе кудряшки расчесывал.       — То, что я так и не дошел до парикмахера, не дает тебе право плести мне косички. Вон, лови Джинкс, там хоть сотню можно. Да и где твой дух авантюризма? Дрожишь как лист осенний. Получай удовольствие, мы здесь на прогулке. Небо скоро прояснится, еще и зайдем куда-нибудь.       — Люди в Зауне недружелюбные. Видел, как тот парень на нас посмотрел?       — Мы еще не спустились в Заун. Он из Пилтовера.       Джинкс замахала рукой. Она выбрала место, чтобы спрятаться от дождя, который начал усиливаться.       Пока Джейс успокаивал себя местными пирогами, Виктор бесцельно расчерчивал блокнот, погруженный в собственный мысли. В какой-то момент, Джейса придется отвлечь. Алкоголь, конечно, выход, но в прошлый раз его повело. Или может пусть сидит рядом и впитывает в себя все соки жизни? Поймет, как работает мир, а то эта затравленность во взгляде... В драку он, значит, полез, а тут включил тепличность.       — Вшивое местечко, — сказала Джинкс. — Нихрена в меню непонятно, вон тот стол ждет уже минут двадцать. А с того так и ничего не убрали, а они свалили, как мы зашли.       — Выключи в себе официантку и отдыхай. Выпечка неплоха, — Джейс успел запачкать щеку начинкой. — Хочешь поделюсь?       — Да жри уже. Здесь скучно. Сраный Променад. Все местечки под Пилтовер заделаны, типа туристические. Вглубь города только местные ходят.       — А почему?..       — Ну, как же. Ходят слухи, что если ты попробуешь спуститься в самые глубины Зауна без сопровождающего, то обратно ты уже не вылезешь. Дорога просто исчезнет. Даже если ты будешь оставлять метки на дороге, они не помогут, не было их никогда, понимаешь?       — Джинкс, не нагнетай. Мне еще с ним жить.       — Ну, тут соболезную, сами виноваты, что вы пидоры.       Грубо. Но от нее даже не обидно. Джинкс — полезный игрок на доске. Если где-то не выстрелит запланированное ружье, то она исправит ситуацию ментальной гранатой. Возможно, это ее влияние, пробудило в Джейсе темные силы. Возможно.       Распогодилось. Они вышли, и Виктор расстегнул куртку. А вот Джейс только плотнее закутался в собственную броню, вытаскивая руку лишь для того, чтобы привычно помочь Виктору где-то перешагнуть или пройти, если трости не хватало. Странная из них компания получилась. Интересно, поймут ли старые знакомые? И поймет ли Джейс.       Да должен был уже привыкнуть.       — Нам сюда, — Виктор повернул, Джинкс, присвистнув, уступила ему первенство в шествии. Она поняла, в чем заключалась задумка. Джейс же, с видом обреченного, слепо следовал за мужем.       С зеленовато-кислых улиц, с серовато-дымного неба, они, спустившись по неприметной лестницы, соскользнули в фиолетовый кумар. Джейс мгновенно закашлялся, а Виктор же прошел дальше по коридору до стойки, за которой, полуоблокотившись на столешницу, стоял сомнительного вида человек. Он будто еле держал веки открытыми; шея у него была забита черным до подбородка, на руке не хватало пальца, а все его острое, резанное тело выражало высшую степень незаинтересованности. На звук глухого колокольчика, он вяло поднял голову от записей. Виктор кивнул.       — За пятый стол, Виктор. И еще двое.       — Я тут! — Джинкс весело помахала и заодно потянула за собой Джейса. — И этот тоже!              Хостес пожал плечами, отметил что-то для себя и обратился к Виктору.       — Куда идти знаете?       Джейса трясло.       Они прошли мимо заколоченных занавесками столов, сквозь проносились официанты, прячась в дымной тени. Где-то смутно, на задворках мозга, горели красные строки о том, где они сейчас, но ответ на вопрос «зачем» пугал так, что Джейс даже думать себе дальше не позволял. В душном помещении было жарко, но зубы стучали. Виктор же спокойно проскользнул, куда-то влево, и Джинкс толкнула Джейса.       Круглый, низкий столик, желтые вперемешку с лиловыми огоньками лампы, диван, обнимающий стол дугой. Виктор устало опустился на край, Джинкс заставила Джейса сесть посередине, сама же забралась с ногами.       Кроме них и сладковатого дыма в кабинке с тряпочными стенами никого не было.       — Это же не бордель?..       У Виктора взметнулась бровь.       — Боги. Не в первый же день, дорогой. Мы просто зашли перекусить, выпить, я еще хочу переговорить кое с кем. Если хватит сил, то покажу тебе местные кулачные бои. Даже ставку можно будет сделать.       — О-о-о, — протянула Джинкс, переворачивая страницы липкого меню. — Вот это охуенная идея. С сестрой познакомлю, если она там сегодня. Без базара, на нее все бабки. Она сука, конечно, но жбаны ломает.       — Как мило, — Джейс испуганно изучал меню. — «Краги под шапкой», «Удар молотом», «Бэйбисит», «Сало для хлебала»…       — Это коктейли. Ты себе возьми «Сноуболл», он мягонький. А вот я возьму «Трайхард». Викуся?       — Что, прости? — Виктор оторвался от блокнота и потянулся к трости.       — Пардоньте. Ладно, ты чего выбрал?       — «Шатдаун», — зло прошипел Виктор.       Голова официантки влезла в помещение. Джейс завис на бликах, мельтешащих на ее бритом под ноль виске. Джинкс протараторила заказ, озвучив все за всех, не дождавшись ответа, и стала расплетать косы. Виктор достал телефон, чтобы взглянуть на время.       — Удивлен, что ты будешь пить.       — Кто, я? — Джинкс моргнула. — Ну, сегодня можно, у нас же отрыв. Отмечаем дружбу, уход с больниц, все такое. Или ты собирался?..       — Зависит от гостей. Но алкоголь безопаснее. И Джейс.       — Ну, да. Бедолага он.       — Я все еще здесь.       — Так расслабь жопу тогда. Ноги вытяни, ляг, вон, подушки возьми. Ты весь взмок как собака. Все наладится. Во, я придумала. Если ты такой смурной, расскажи о себе чего. Или пусть Вик… э. Виктор расскажет.       — А чего это не ты? — Джейс натянул капюшон. — Ты сказала, что сестра у тебя участвует в боях. И я помню, что ты упоминала, что не очень с ней в ладах. Но ставки делаешь?       — И че? Да, не в ладах. У нас тупая история семьи. Родители изволили сдохнуть, а мы по итогу попали к разным приемным папашам.       — Как это?.. Вы же сестры. Вас не должны были разделять.       — «Дом Надежды» как всегда хорош? — Виктор потянулся к принесенному подносу, расставляя коктейли. — О, и еще что-нибудь легкое закусить, пожалуйста. Сыр, возможно?       — «Дом Надежды» — это сиротский приют, — пояснила Джинкс Джейсу, забирая зеленовато-кислого вида стакан с трубочкой и вытаскивая оттуда зонтик, чтобы благополучно спрятать его в карман куртки. — Ну, типа да. У нас с ней разница в возрасте, возиться никто не будет и все такое. Но вообще, по итогу, мы все равно виделись. Заун не особо большой. А потом как-то по пизде все пошло. В детстве она была заботушкой, а потом мы тупо стали драться. И папаши наши тоже оказались знакомы с молодости — вот это опера, да?       — Но сейчас-то вы уже взрослые.       Джейс осторожно заглянул в свой бокал. Сине-голубой в фиолетовом обрел розоватые оттенки, а нежное облако сливок казалось ватой. Кажется, он сладкий. До одури сладкий. Джейс почти сразу втянул половину стакана.       — Ну, да. Мы даже пересекаемся порой. Только мы разные, понимаешь? Вообще. Хочешь отвратительную вещь? Я думаю, что наша мать была шлюхой, и это наши реальные отцы.       — Джинкс! — Джейс крикнул да так яростно, что сам себя испугался. Виктор даже вздрогнул от неожиданности. На минуту в комнатке воцарилось молчание, и только глухие бархатные звуки монотонной музыки и пьяного смеха прокатывались по воздуху.       — Да ладно тебе, — Джинкс стушевалась. — Извини. То есть, какая тебе разница? Ну, шлюха и шлюха. Я знаю парочку. Хорошие люди. Ты, чего-то, все на свой счет тянешь. Шучу я.       Вот и поговорили.       Виктор покачал головой. Разница колоссальная: хотя у обоих есть привычка рубить правду с плеча, Джинкс не гнушается грязи. Она из Зауна, и она привыкла к определённому типу компаний. Ее испортило окружение. Банальная логика — она всегда так выражается, и всегда получала в ответ одобрительную реакцию. Но у Джейса другой моральный компас.       Если так подумать, не только она повлияла на него. Но и он может ее немного исправить. В лучшую сторону.       Надо же. Кажется, он больше ни капли не ревнует, даже подсердечно. Это его их разность охладила — или виноват коктейль?       — У Джейса другие отношения с матерью, — объяснил Виктор. — Это опасная территория. Я так понял, твоя сестра выбрала путь боевых искусств?       — У нее что-то типа депрессии. Расслабляется. Но вообще она лица с детства ломала, я каждый раз удивлялась, что ее приемный папаня не сдал куда.       — А твой?       — О. А мой папаня охуенный. Он, правда, все время занят. Вообще все время. Он тут барыжит, я не говорила?       — Барыжит? — не понял Джейс.       Виктор и Джинкс переглянулись.       Виктор посмотрел на телефон — скоро должны подойти. Принесли закуски, и Виктор подвинул их к остальным.       Только бы Джейс не влез. Только бы Джинкс подсобила.       Но вообще пора, конечно, познакомить его с Зауном. Это жест доверия. Это то, чем он жил до Пилтовера.       Занавески отодвинулись, и в комнатку заглянуло двое.       Первый показался приличным человеком, даже слишком приличным. Легкое пальто, галстук, русые вихры аккуратно уложены назад. Нос с призывной горбинкой, легкие насмешливые морщинки у глаз. А вот его спутница походила на телохранителя с дурным прошлым. Татуировкам Джейс уже не удивлялся, но он впервые видел вживую забитые черным белки глаз. Темные волосы отстрижены до ежа, крепкое тело закрывает плотная, наглухо застегнутая кожанка. Примерно такую разукрасила Джинкс. На Джейса, как показалось Джейсу, пришедшие посмотрели неодобрительно и удивленно, но вот Виктора они приветствовали как старые друзья. Протянули руки, радостно уточнили о здоровье. Виктор подвинулся ближе к Джейсу, и полукруг полностью сместился, освобождая места для гостей. Официантка зашла с уже заготовленными стаканами с виски и отдельным бокалом для льда.       — Какие ребятки с тобой, — мужчина оглядел собравшихся, и девушка оскалилась с улыбкой, в которой не хватало одного переднего зуба.       — Это же Джинкс, мать ее. Не знала, что ты с Виктором якшаешься.       — О, так вы знакомы! — незнакомец засиял.       — Заун, ебать, — Джинкс дала пять. — Чего, сегодня выходная? А жаль. Мы как раз думали зайти.       — Не советую, скучно. Пара встреч и разогревочные, соревнования начнутся в следующем месяце. И то, лучше даже через два заходить, когда четверти пойдут.       — Как Вай?       — Джейс, — мягко перебил разговор Виктор, пока Джейс безуспешно пытался спрятать трубочку, чтобы сделать вид, что он пьет коктейли как взрослый мальчик. — Это Романа. А это — Лайм.       — Кличка, — пояснил Лайм, пригубив. — Я в восторге от текилы. Но сегодня надо что-то благороднее. А чего у вас почти пусто? И чего это вы с алкоголя начали?       — Я не курю, — Виктор махнул рукой. — Работа, Пилтовер. Личная жизнь.       Романа гоготнула не стесняясь, но обезличенные глаза остались безучастны.       — Рада за тебя. Погоди, это вот он?       Они опять забыли, что он их слышит — или это особый вид издевательств?       — Он, — ответил Виктор и нежно улыбнулся, и лица гостей вдруг смягчились. — И видишь синячок у него на щеке?       — Ага, я как раз спросить хотела, не из наших ли он. По плечам я б взяла.       — Да ты б и дала, — Лайм засмеялся своей же собственной шутке. — Но в общем-то я так и понял, что ты бы не написал, если бы речь не шла о ком-то особенном. Эх, молодость. Давно я таким не занимался…       — А это все потому, что ты просиживаешь свою задницу в кожаном кресле. У моего знакомого таких заказов как грязи.       — Это и есть заказ, — Виктор прищурился, отпивая. Джинкс расплела одну косу и взялась за вторую.       — Ознакомьтесь, — Виктор протянул телефон, и Джейс занервничал с новой силой.       Они все были в неком сговоре, в который его посвящать не торопились. Общаются, будто знакомы всю жизнь. Он даже не думал ранее лезть в прошлое Виктора, но тут прошлое перелилось в настоящее, и теперь голову обжигал рой мыслей. Это друзья? Это бывшие враги? Бывшие любовники? Почему Виктор пошутил про бордель именно в такой формулировке? А может, это была и не шутка вовсе? О чем говорила Джинкс?       На стол поставили вторую порцию, повторив. Они же не заказывали. Официантка даже не оглянулась.       — Слушайте, а я этого даже видала, — Романа отобрала телефон. — И вот этого.       — Существенно облегчает дело. Люблю тебя, моя королева, — Лайм протянул к Романе губы, но та презрительно наморщилась.       — По делу давай. Я так понимаю, что какие-то из этих тебе дорогу перешли?       — Естественно. Все, кто на фото. Разом.       Виктор странно, незнакомо Джейсу улыбнулся. Холодно. Остро. Лайм и Романа уставились на Джейса, и тот неловко поправил волосы, зачем-то снимая капюшон. Просто как-то нехорошо. У всех лица открыты, а он словно прячется.       — Ну, — Лайм вытащил из кармана странного вида трубку, слишком маленькую для классической курительной. — Ты точно не будешь?       — Уже пью, — притворно вздохнул Виктор. — Знаешь же.       — Понял, понял, ну, ты молодец. Значит, все разом. Какие самостоятельные человечки!       — А это что, Джейс (Джейс ты ведь, да?) сразу всех выдюжил? Может, реально к нам? Денег будет до горла. И ручища у тебя. Красота. Они ж от тебя отхватили?       — Мало ли, что они отхватили, — сказал Виктор. — Урок повторяют, пока от зубов не отскочит. Тебе ли не знать. И скажите сразу сколько?       Набив трубочку листочками, лоснящимися от освещения лиловым, Лайм поджег смесь, и кабинка наполнилась едким, словно липким дымом. Джейс смог продержаться секунд десять, прежде чем зайтись в кашле, и Джинкс услужливо похлопала его по спине, заодно придвигаясь ближе, чтобы облокотиться о плечо.       — Джейси пупсик, Джейси нельзя обижать, — сказала Джинкс. — Романа-а, ну, ты же сама видишь.       — И даже ты?       Лайм крякнул, затянувшись, и тут же заливисто хохотнул, и быстро протер нос платочком.       — Сколько, сколько. Нет, это бесчеловечно брать за такое деньги. Это дело чести! А где фото сделаны? Не похоже на местную localisation.       — Пилтовер. Адрес не скажу, зайдешь еще, разоришь заведение на лимоны.       — Фу, дурной, когда это я так делал? — Лайм передал Романе трубку и достал телефон, и сфотографировал экран несколько раз, пролистывая. — Дурачье. Что за нравы. На чужой территории.       — Он ко мне приставал, — добавила Джинкс. — Джейси спас.       — Каков стыд, — Лайм затянулся после Романы. — Виктор, дорогой мой, а ты сегодня надолго? Может, вспомним старые времена, покажешь своему джентльмену виды?       — А дай мне, — Джинкс потянулась к трубке, но Джейс автоматически ударил ее по ладони.       Столик замер, но всего на секунду. Лайм разразился совсем уж неприличным смехом, Романа странно, но одобрительно оскалилась. Даже Виктор усмехнулся, разгоняя ладонью дымок.       Пупсик, говорите?       — Вредина. Тогда заплети мне косички.       — А зачем ты тогда их расплетала?       — Я хочу много косичек.       Судя по тому, как Джейс неловко повернулся, алкоголь начал брать свое. Хоть расслабился. И даже лишних вопросов не задает. Вслух. Правильная стратегия. Романа и Лайм только кажутся доброжелательными и открытыми, на самом деле, они выдали лишь то, что хотели. И сойди Джейс в сторону, уже бы процарапали себе отметку в блокноте, оповестив линии.       — Ладно, на прогулку с нами не пойдете? Я хотел заскочить к Романе. Она бы могла и твоего дражайшего паре трюков научить. И не только по основному ремеслу.       — Я и сам справлюсь, — Виктор отправил в рот кусочек сыра. — Мы даже проходили основы основ.       — Красота, — сказал Лайм.       Дыма в воздухе скопилось неприлично много. Джейс уже не видел четкости в лицах, все смешалось в матовые смешливые диалоги о чем-то ему чужеродном и не понятном. В руках — тонкие косички, и он плетет их механически, словно провода. Они поговорят потом. Он понял про заказ, он понял, что черные белки глаз — это не самое страшное. В носу щекотало кисло-сладко, Виктор рассказал какую-то шутку, Лайм снова вызывающе захохотал. Паники внутри не было, но голова чуть кружилась, а по телу разливалась дурная слабость. На секунду косы Джинкс превратились в спасательный трос, и ритм монотонной работы захватывал. До сонливости. Романа вещала о боях, Джинкс назвала свою сестру «суровой сучкой с крепким носом», и Джейса неожиданно пробило на легкий смех. Он даже что-то сказал, Лайм восторженно похлопал по столу. Принесли еще виски, еще закусок: я угощаю, мой дорогой Виктор.       Виктор же косо, незаметно, но поглядывал на Джейса, прощупывая момент. Время шло тягуче.       — Ну. Нам пора, собственно, — Лайм закинул в себя стакан, так и не притронувшись к одиноко стоящему льду ни пальцем. — Дела. Дела! Ваше Величество?       Он подал руку Романе, и та словно нехотя поднялась с места. Джейс кивнул на прощание, и ему показалось, что ее глаза из черного стали фиолетовыми.       Виктор откашлялся.       — Пять минут — и идем на улицу.       — Зачем? — спросил Джейс.       — Поняла, — Джинкс показала большой палец и стащила с тарелки сыр.       — Я в туалет.       Лампочки потемнели. Джейс понял, что в помещении все еще неприлично жарко, но из худи он выбираться боялся, словно оно приросло к коже. Словно он оголится до неприличия, если вылезет из хлопковой ткани. По проводам до пальцев шел электрический ток.       — Джейси? — Джинкс опрокинула голову назад. — У тебя же была девушка?       — К чему вопрос? — в голове гудело.       — Ну. Ты же не только по пацанам, да? То есть...       — Не совсем пидорас, как бы ты изволила выразиться.       — Да бля, не пидоры вы. То есть да. Но... вы забавные. Я хочу залезть к тебе на коленочки.       — Нет.       Язык прилип к нёбу. Это прозвучало жестоко. У нее в глазах — тоска.       — Но я могу тебя обнять.       — Давай.       Голос у нее был совсем блеклый, да и в объятиях она вдруг показалось совсем щуплой и тонкой, призрачной. Развернулась, уткнулась куда-то в подмышку, прямо как Кранк, все равно чуть влезая на колени. Но без наглости, ее просто завалило вперед. Остатки тревоги растворились. Фиолетовый потеплел, и теперь под кожей гулял карамельный бархат. Люди — это хорошо. Они уютные, живые и трепетные, и множество косичек как кружевной плед. Джейс даже не заметил, как начал улыбаться, как вернулся Виктор. Что он ничуть не удивился, даже кивнул, будто знал, что произойдет.       — Надо проветриться. Разлепляйтесь, — позвал Виктор, и Джейс поднял взгляд.       Мир дышал нежностью. Джейс с готовностью подхватил под одну руку Джинкс, она подвисала на нем как обезьянка, под другую, уже с уважением и гордостью, Виктора, который тоже не отказал себе в удовольствии сжать сильное предплечье.       Они выбрались на улицу, и от свежего воздуха голову закружило до искр. Джейса шатнуло, так что Виктору пришлось опереться на трость.       — Живые? — уточнил он.       Вместо ответа — хохот. Конечно, они живые! Они все живые сегодня. Весенний, теплый вечер, остатки солнечного света, теплый ветер пахнущий свежестью дождя. Распираемая от только ей понятного восторга, Джинкс отцепилась, выскользнула, и начала расшнуровывать сапоги. Никто и слова не успел сказать, как она уже босиком прыгнула в особо глубокую лужу, окачивая брызгами все вокруг.       — Что это с ней? — Джейс ничуть не разозлился.       — Это свобода, — Виктор улыбнулся. — Такая, что ее никто не отнимет.       Понимающе кивнув, Джейс стянул с себя ботинки, закатал штанины и кинулся вслед за Джинкс, которая радостно кричала на всю улицу, что видит канаву, и сейчас им всем конец. В присущих ей выражениях.       Виктор наконец понял, чего не хватало Джейсу.

***