Слезы на ветер.

–Ало, это Серафим?– раздался из телефонной трубки хриплый голос, казалось, что юноша на той стороне телефона только проснулся, а может быть и не ложился вовсе. –Серафим? Я надеюсь, что ты меня поймешь и приедешь…– вновь раздался этот же голос –Я тебя жду…– после чего прозвучало три гудка, которые сигнализировали Серафиму об окончании звонка. Сам Серафим лишь громко вздохнул, откидывая телефон на кровать. Ехать он никуда не собирался и вытаскивать юношу, который ему звонил, он тоже не собирался. Он прекрасно знал, что тот, кто ему звонил, в очередной раз употребил то ли мефедрон, то ли кокаин, не так важно, но он точно был под чем то. Серафим привык, что этот человек не звонит ему просто так. У его звонков есть всего лишь два предназначения: упороться вместе или попросить, что бы его забрали из очередного притона. Серафим стал реже отвечать на его звонки, ибо уже не хотел слышать голос этого урода, но сам урод продолжал звонить чуть ли не каждый день, чем очень сильно докучал своему «другу». Звонящим юношей оказался всем известный своей не самой лучшей славой - Глеб Викторов, который уже не первый день прибывал в трипах и очень сильно хотел их продолжить. Сам он валялся на полу, казалось, даже не своей квартиры, был одет также как и неделю назад, телефон был разбит чуть ли не вдребезги, руки были в ссадинах и корочках крови. Нельзя было назвать это лучшим, что можно было увидеть. Глеб широко раскинул руки в стороны, а телефон предательски вылетел из ладони, подлетая вверх и с грохотом падая на пол, казалось, что от него ничего не осталось. Сам юноша лишь громко вздохнул и продолжил думать о том, что прямо сейчас приедет Серафим и заберет его отсюда, что он снова будет рядом с ним, вдыхать его запах, спать на заднем сидении его машины, но как бы сильно он этого не хотел, его мечты быстро разбились о камень реальности - Глеб начал приходить в себя и трезветь. –Что я сделал?– тихо сам себя спросил юноша, при этом медленно подползая к телефону, дабы проверить список исходящих вызовов будто опомнившись, но телефон был слишком сильно разбит, Глеб не смог ввести пароль, после чего вновь кинул телефон –Че ему уже будет…– буркнул кудрявый молодой человек, вновь ложась на пол спиной, пытаясь вспомнить, что с ним случилось за последнюю неделю. Но долго валяться вот так на полу он не собирался, лежа навзничь он аккуратно переворачивается на четвереньки и вновь подползает к телефону, поднимая его с пола, одновременно с этим случайно порезавшись об разбитый экран. – Надо отнести его в ближайший ремонт…– с ноткой грусти в голосе вновь бурчит Глеб, пытаясь встать при этом на ноги. – Может быть мне перезвонит Серафим…– произнося его имя Глеб немного приободрился, даже на секунду улыбнулся. Сильно шатаясь и придерживаясь за край пыльного дивана он поднимается на ноги, но не может сделать и шага. –Черт, что за херня?– громко выругался Глеб хмуря брови, только сейчас осознавая, что он в чужой квартире один, а самое главное то, что он в первые в жизни видит эту квартиру. – Что я употреблял всю эту неделю и как я отсюда уйду?– вновь раздался голос кудрявого юноши, который все еще стоит в странной позе держась за диван. Он несколько раз оглянулся вокруг в поисках любого предмета, который хоть как нибудь ему поможет. Взгляд его приковал к себе старый телефон, у которого вместо клавиш был дисковой номеронабиратель, который был подключен к розетке и скорее всего работал. Вновь опускаясь на колени, Глеб пополз в сторону телефона, сил встать рядом с ним у него не было, поэтому опираясь спиной на стену он снял старую трубку и «прокрутил» знакомые ему цифры телефона. Но вместо знакомого голоса Серафима в трубке, он услышал «неправильно набран номер…» – Странно, я же знаю его наизусть.– Глеб в недоумении почесал затылок и вновь решил набрать те же цифры, в надежде на то, что он и вправду ошибся или барабан клинит, но к сожалению он так и не услышал никакого ответа с той стороны, помимо все того же автоответчика. – Да блять!– выкрикнул юноша, кидая трубку старого телефона в стену и еще сильнее хмуря брови. Он все еще сидел опираясь спиной на стену и прижимая дрожащие колени ближе к телу, он не заметил как стал обнимать их с каждой секундой все крепче и крепче. Глеб не знал, что ему делать, это был край его безвыходности, но он не собирался так быстро сдаваться и оставаться в этой квартире в одиночестве. В его голову пришла идея доползти хотя бы до кухни, которая была не так далеко, он прекрасно видел ее из гостиной. На удивление он очень быстро и легко встал на ноги, будто только что не его так сильно трясло и шатало. Придерживаясь за стену, он медленно направился на кухню, из которой дул холодный ветер, из-за чего костяшки его пальцев сильно покраснели. На кухне Глеба сразу же привлек старый холодильник, который был похож на тот, что стоял у родителей в его детстве, и распахнув его он заприметил новую, еще никем не тронутую бутылку водки. Долго не думая, он легким движением руки открыл бутылку и начал вливать обжигающий горло алкоголь в себя, от чего у него потемнело в глазах. Одним махом он выпил чуть меньше, чем половину бутылки и поставил ее на место в холодильнике, после чего, вновь шатаясь, на полусогнутых коленях Глеб вернулся в гостиную, чтобы взять все ту же старую трубку и вновь попытать удачу. Может сейчас он дозвониться до Серафима? Вновь набирая его номер, юноша услышал вместо автоответчика громкие гудки и редкие помехи, возможно это из-за того, что он только что запустил эту трубку в стену. Изначально Глеб очень обрадовался гудкам, но уже меньше, чем через минуту они начали надоедать, и Глебу начало казаться, что эти гудки звучат только в его голове. Наконец, назойливые гудки кончились и в трубке послышалось тяжелое мужское дыхание, которое явно принадлежало Мукке. –Господи, неужели я до тебя дозвонился?– расплываясь в самой, что ни на есть широчайшей улыбке протянул Глеб все еще ничего не понимая –Прикинь, я до этого дважды звонил, а телефон меня наебывал, говорил, что нет такого номера, я даже испугаться успел. Ты приедешь за мной? Я все в той же квартире.– уже быстрее заговорил юноша, некоторые слова тараторя и не очень внятно выговаривая. К сожалению на той стороне трубки все также неизменно звучало тяжелое дыхание, которое лилось в ухо кудрявого. Он даже успел усомниться в том, что тут происходит. –Серафим?– уже с робостью и даже ноткой страха проговорил Глеб в трубку видимо осознавая, что, что то тут не так –Серафим…– в голосе юноши появилась дрожь. Ему было страшно ото всей этой ситуации, от того, что он запрет тут один, от того, что тот кого он считал своим близким человеком вот так вот кинул его, даже не пытаясь ему помочь. Глеб молча положил телефонную трубку на столешницу не скидывая звонок и вновь сползая на пол по стене, казалось, он даже протрезвел. –Ебучий Серафим…– громко выкрикнул Глеб буквально через минуту, вскакивая на ноги и опрокидывая стеклянную столешницу, на которой все еще лежала телефонная трубка, в которой теперь почему то была тишина. Столешница разлетелись на мельчайшие осколки, разлетевшиеся по всей гостиной, какие то из ник осыпались на обувь Глеба, какие то долетели до входа в кухню, лишь один из осколков рикошетом полетел Глебу в лицо, порезал его щеку и упал к остальной массе осколков. Юноша больше не видел смысла агрессировать, он лишь обессилено упал на колени в самую гущу стеклянных осколков, закрывая лицо ладонями. У него больше не было сил пытаться выбраться отсюда, он больше не мог, а может быть просто не хотел отсюда уходить. Глубоко вдыхая воздух, Глеб наконец нашел в себе силы, хотя бы просто вставать с осколков и пройтись по квартире, он надеялся, что найдет хоть что нибудь интересное. Он медленным шагом обошел просторную гостиную, первым его внимание привлек журнальный столик, но помимо оставшейся дорожки какого то вещества на нем он ничего не нашел. Рассмотрел огромную стопку старых комиксов лежащих у телевизора, которые казалось знает наизусть с самого детства. После чего заметил первую Плейстейшн, но к сожалению она была сломана. Увидел небольшой сервант, но вместо посуды там стоял крепкий алкоголь и различные сувениры из разных городов и стран, но Глеба все же привлекали бутылки. Осторожно открыв сервант он достал бутылку коньяка и прочитав этикетку очень сильно обрадовался тому, что коньяк чуть ли не его ровесник. Прихватив данную бутылку с собой он направился дальше разглядывать предметы в комнате. Откупорив бутылку он сделал небольшой глоток, после чего причмокнув разглядывал деревянного слоника на полке рядом со стереосистемой, которая почему то тоже казалась ему знакомой. Заметил приставку для телевизора, в которую можно было вставлять диски, но их он не смог найти. Выходя из гостиной он выпил три четверти литровой бутылки коньяка. Следующей комнатой он осмотрел спальню, первым делом увидел гитару, на такой же гитаре когда то дано играл он сам. Выпив еще глоток коньяка он отставил бутылку и взял гитару в руки, сыграв пару аккордов он отставил ее в сторону – Расстроена… я тоже расстроен…– тихо сказал он, отпивая из бутылки большой глоток, после чего повернулся в сторону ковра на стене, не ясно чем он его заинтересовал, но Глеб долго на него смотрел, будто вместо ковар висел один из шедевров Дали или Босха. Выйдя из спальни он вновь вернулся в гостиную, где сел на тот самый пыльный диван, который пару часов назад помогал тому стоять на ногах. Сев на него Глеб почти допил бутылку и начал гипнотизировать дорожку какого то вещества. Он прекрасно осознавал, что если сейчас употребит, он захочет еще, хотя здесь он видимо мог найти все. Поставив уже пустую бутылку на пол, юноша наклонился к дороже, рассмотрел ее со всех сторон, и не смог устоять перед таким соблазном. Найдя какую то купюру в своем кармане, Глеб осторожно скрутил ее в тонкую трубочку, после чего наклонился к дорожке и вдохнул ее всю, из-за чего все тело пробрала дрожь, а глаза сами собой широко распахнулись. Вытирая остатки с носа, Глеб качаясь снова решил попытать удачу с телефоном и Серафимом. Переворачивая телефон и набирая номер он сразу же услышал знакомый голос, голос был бодр и очень весел, в этот раз не было ни единого гудка –Серафим?– уже неуверенно пробурчал Глеб, а с той стороны трубки послышался утвердительный ответ, казалось, Серафим улыбается. –Мой дорогой, ты меня заберешь?– вновь попытался вымолить вызволение у своего друга кудрявый, но почему то именно на это Серафим не ответил, возможно была беда со связью, все таки Глеб кидался телефоном, из-за чего кудрявый повторил свой вопрос, на что Серафим шепотом сказал – А ты уверен, что я существую?– и звонок оборвался. Глеб упал на спину больше не дыша.