Рок это в любом случае протест против системы

Долгожданная суббота, концерт в закрытом клубе для самых статусных людей города. Точнее для детей таких людей. С прошлой недели жена Роберта не выходила на связь, что напрягало ирокезника. Зная бурный характер этой дамы, Роб понимал, явиться она могла в любую секунду. Парень был всегда на чеку, даже доходило до крайностей и он начинал параноить. Грусть уже ушла, вместе с приходом осознания того, что все, что может произойти неизбежно. Расставание с гитарой воспринималось не так печально, он смог поиграть на ней последние разы и очень надеялся, что сегодня сможет отыграть с ней последний концерт. Роберт был слишком рассудительный и сильный для полного погружения в свои проблемы. Только проснувшись, Роб активно поднялся с кровати. Сегодня много дел, нужно перевезти свою аппаратуру в ночной клуб, разбудить ворчливого Ларри. «Наверное, это будет самой сложной задачей на день» — думал парень. Радовал тот факт, что сегодня концерт обойдётся без насилия, драк и просто морального давления, ведь группы Фишера не будет. Конечно, ирокезник прекрасно понимал Джонсона, его желание быть первым на сцене, но это соперничество иногда, даже скорее всегда, переходит грань. Роберт был совершенно не конфликтным человеком, по началу встречи с вражеской группой даже не было физических разборок, ведь всегда приходил добрый Роберт и своими словами мог предотвратить это. Но после первой драки пошли и последующие, парень больше не стал разбираться, кто прав, кто виноват, потому что разъяренные ребята и слушать его не хотели. Стоит заметить, что некоторые из фанатов только и приходят, потому что хотят увидеть фееричное шоу от двух групп, их споры и разногласия очень любит публика. Роберт был уже на кухне и готовил себе какой-то завтрак. Хоть парень уже очень продолжительное время живет совсем один, готовить он так и не научился, приходилось идти куда-нибудь в ближайшее кафе, чтобы хотя бы не отравиться. Но сегодня идти никуда не хотелось, а вот поесть было нужно. Хотя бы колбасу парень порезать мог, поэтому он сделал себе пару сендвичей, заварил чаю и пошёл к телевизору. Не очень хорошая привычка есть и смотреть телевизор, от еды никакого наслаждения, все внимание было сконцентрированно на экране. Но Робрет поделать ничего не мог, поэтому стал щёлкать разные программы. Остановился он на телешоу, которое показывали каждое утро субботы. С интересом наблюдав за происходящим на экране, парень уже доедал свой завтрак. На улице погода не радовала, хоть только первый месяц осени, уже настали дожди, неприятная мрачная атмосфера. Это точно не то время года, которое подходит вечно счастливому и веселому Роберту, хотя под состояние в котором сейчас находился он, погода точно подходила. Он не смог не досмотреть передачу до конца, поэтому еще около получаса ирокезник просидел перед телевизором. От души посмеявшись и подняв себе настроение после просмотра, Роберт стал приниматься за сегодняшние дела. Первым делом привёл дом в порядок, чтобы этого не пришлось делать уставшим после концерта. После стал одеваться и поехал на студию за инструментами. Одному было скучно ехать, да и помощь не помешала бы в перевозке всего. Джонсона в столь раннее время парень тревожить не стал, себе дороже, а вот кто точно уже не спит, Роберт знал. — Хей, Бен, — стал радостно говорить в трубку ирокезник. — Привет, ты чего так рано? — Знал, что ты уже не спишь, поехали со мной на студию, поможешь перевести инструменты и компанию мне составишь. — Конечно, я буду собираться, — весело ответил Бен и сбросил вызов. Всегда было легче справляться с моральным истощением, тревогой, когда рядом есть друзья. Роберт был рад, что школьник согласился с ним поехать, поэтому более бодро стал одеваться. Конечно, не обошлось без укладки ирокеза. — Нужно с этим что-то делать, — смотря на отросшие волосы, проговорил вслух парень. Кое-как сделав себе причёску, Роберт схватил зонт, чтобы пока он шёл до своей машины, его ирокез не намок, еще пару нужных вещей, подумав не забыл ли он что-то, парень стал выдвигаться на улицу. Когда он вышел из дверей аппартаментов, шел очень неприятный моросящий дождь. Но на улице свежо пахло и наконец-то было прохладно, что не могло не радовать после очень жаркого лета. Быстро ирокезник сел в машину, тряхнул свой зонт и скинул его на заднее сиденье. Завел машину и включил радио, чтобы веселее было ехать, хоть долго он в одиночестве не будет, ведь дом Бена совсеи близко. Часто Роберт задумывался о том, кто же Бен на самом деле. Эта скрытность перед публикой, никогда школьник не давал кому-либо из группы приблизится к его дому. Было просто интересно, что же так хочет скрыть этот паренёк. На прямую никто и не спрашивал его, может это было слишком лично для Бена, поэтому он сам не делился. Роберт гордился тем, что все-таки смог помирить двух теперь уже друзей. Бен с Сидом почти не отлипают друг от друга, постоянно о чем-то болтают, ирокезник был как всегда прав, сделав этот поступок. Может быть Сиджей и поможет ему раскрыться в группе, Бен все-таки новый человек среди ребят, а так как все друг друга давно знают, школьнику явно было сложно втиснутся в коллектив. В впереди еще столько концертов, репетиций и просто встреч с группой, что Бен точно сможет довериться не только Сиджею, но и всем остальным друзьям. Хоть в последнее время спокойствие среди ребят хромает. Вечно недовольный Ларри, которому и правда сейчас было очень тяжело и если раньше хотя бы половину своих эмоций он мог запить виски, то сейчас он полностью отрывается на всех, кто поподется под руку. Нил тоже не хвастается любезностью с приходом в жизнь ребят Тодда, вечные недовольные возгласы о ориентации рыжего паренька напрягали всех, кто это слышал. Роберту ещё предстояло много работы, чтобы сплотить всех ему любимых друзей. Подьезжая, он набрал Бена, чтобы тот вышел. Уже через несколько минут школьник с яркой широкой улыбкой запрыгнул в салон и поздоровался с ирокезником. Такой весёлый настрой друга не мог не порадовать Роберта. — Эй, вижу у тебя все хорошо, — стал говорить Роб. — Даа, ты даже не представляешь насколько, на выходные ничего не задали, просидел все утро за телеком, сегодня концерт, лучше дня и быть не может, — взахлёб, размахивая своими худыми руками в разные стороны, говорил парень. Ирокезник только широко улыбнулся, продолжая следить за дорогой. Ребята наслаждались музыкой, звучашей по радио, но тут молчание прорвались взглядом Бена на Роберта. — Прости, может тебе тяжело это все вспоминать, просто я даже в курсе не был всей этой… ну истории, если ты не хочешь можешь… — Бен, — Роберт натянул кислую улыбку. — Это уже давно в прошлом и меня не столь расстраивает то, что было, что будет, эта девушка оказалось не той, какой я ее представлял, что-то типо розовых очков, я видел в ней только прекрасное, от этого и получил развод, я думал, что она готова для семьи детей… но нет. Школьник с сочувствием смотрел на парня, в силу возраста он даже не знал, какого это любить, быть преданным человеку дорогому тебе, его окружали только люди, которым он не мог довериться — его семья, о каких-то приятных чувствах и эмоциях он просто никогда не слышал. Но все же примерно ему было понятно, как тяжело это переживать. Из-за этого не хотелось даже лезть в отношения, любовь, создание своей семьи, иногда даже и друзей иметь не хотелось, но сейчас его жизнь делает новые обороты, может все же есть что-то хорошее в людях… — Бен, главное думать головой, а не этим, — он показал на свое сердце. — Тогда может и хорошо все будет, я ошибся в своём выборе, но в впереди еще вся жизнь, у меня есть, на кого положиться и даже с уходом из моей жизни Адель, я не остался один — это главное, — закончил говорить ирокезник. — Роберт, какой ты все-таки умный, я бы хотел думать, как ты, — выдал Бен. Роберт от слов друга смущённо увёл взгляд, такого услышать парень точно не ожидал. — Хах, мне приятно, но лучше думай, как хочешь ты, тогда ты будешь счастлив, — поговорил Роб. — Даже эта фраза, ты что перечитал книжек по психологии? — со смехом говорил школьник. — Да нет, просто жизнь как-то учит всему сама. Ребята посмеялись, у Роберта на душе стало еще спокойней, будто то, что только что сказал Бену, никогда не приходило в его голову, это те мысли, которые должны быть с ним всегда — что он не один, у него есть друзья, семья, он очень умён и знает, что делать, как жить дальше, без лишних в его окружение людей.

***

День концерта, а группа Сала совсем к нему не готова. Хоть ребятам удалось наладить отношения и вроде все должно было стать на свои места, но все же что-то было не так. Напряжение между друзьями было видно не вооружённым глазом, за каждый неправильный шаг от Сала или от Тревиса, был недовольный возглас. За всем этим наблюдали Эшли и Пых, котррым это уже стало надоедать. Второй день подряд они на студии пытаются отрепетировать хоть что-то, но каждый раз, когда начинается песня, кто-то все останавливает и критикует. В такой атмосфере не возможно было нормально сосредоточиться. Пока Фишер о чем-то снова спорил со своим другом, Эшли решила их прервать. — А ну заткнулись оба! — выкрикнула девушка, после чего все затихли и перевели взгляд на нее. — У нас сегодня важное мероприятие, какого черта вы постоянно ссоритесь, отложите свои проблемы и дайте нормально отрепетировать, я уже не буду за вами сопли протирать и пытаться мирить, сами для себя уже поймите, что вам друг от друга нужно, — срывая свой нежный голосок кричала Эшли. Все только испуганно переглянулись, не ожидая, что подруга такое скажет. Тревис посмотрел печально на Сала и понял, что все же проблема не решена, и друг все еще не простил его. А Фишер с сожалением опустил голову, он прекрасно понимаел, что не может уже контролировать эту ситуацию, но концерт спасать нужно. Взяв Фелпса за руку, он резко потянул его на улицу. — Эй, отпусти, ты что творишь, — Тревис стал вырываться из рук парня. Выйдя на улицу Фишер закурил сигарету и наконец отпустил руку друга. — Блять, чел, я не смог тебе вчера сказать, не смог довериться, меня это очень пугает, раньше такого не было, чтобы я не мог тебе сказать что-то личное, как и ты мне говорил все, но после того, как ты молчал о том, что чувствуешь ко мне что-то, о том, что ты употребляешь, я блять… — парень не мог говорить, в горле стоял огромный ком, который давил, хотелось заплакать. — Я ужасный друг, блять, я стал пить, как папаша мой, сидеть перед телеком с бутылкой, при этом злюсь на тебя за то, что ты сделал, но чем я лучше? — подняв свои глаза полные слез, он снизу вверх смотрел на Тревиса. У друга слов на это не было, он подошёл и обнял Сала. Все, что он смог сделать. Говорить что-то не было смысла, каждый сам решает, как ему жить. Но то, что Сал точно должен знать, что в какой бы ситуации он не был, Тревис его всегда поддержит. — Эй, перестань, ты не можешь поддерживать меня за такое, я не достоин… — Заткнись нахуй, пока я тебе не въебал, — крепче сжимая плечи друга говорил Фелпс. Сал на это только рассмеялся и обнял парня в ответ. Наверное, в случае с Тревисом он должен был поступить точно так же, а не обижаться и злится на него, но прошлого уже не вернуть. Стоит пересмотреть все их отношения и понять наконец, что они должны поддерживать друг друга, а не нравоучать. Возможно ли это, было большим вопросом, ведь за счёт переживаний и идёт процесс воспитания, злость, непонимание проблем друг друга. — Слушай, то, что я так сделал не должно рушить твое сознание, оставайся таким, как и был по отношению ко мне, а я буду учится на своих ошибках, — Тревис искренне улыбнулся говоря это. — Мы об этом еще поговорим, ладно? Фишер кивнул головой и вытер слезу, которая катилась по его щеке. — Ладно, пойдём уже, нужно успеть до обеда отрепетировать, — проговорил Сал, хлопая друга по плечу. Ребята прошли обратно в студию, где их с волнением ждали друзья. — Эй, все хорошо? — Эшли вскочила со своего места и подбежала к друзьям. — Все отлично, — идя в обнимку с другом, проговорил Тревис. — Фух, я уже думала вы там подрались или еще чего. Вот теперь все на своих местах, уже никто никого не трогает за какие-то ошибки, репетиция идёт плавно и весело. Больше всего была рада Эшли, которая с ума сходила от ссоры друзей. Сейчас она могла спокойно выдохнуть смотря на то, что ребята и правда помирились и все выяснили. Потому что до этого так сказать было нельзя, ведь было видно их глаза полные ненависти и не понимая друга друга. Если бы еще и концерт прошел так, как начиналась их репетиция, группа точно развалилась на части. Не смотря на то, что группа сегодня могла выступить не так хорошо, главное, что не будет с кем соперничать. Люк явно дал понять, что место достанется только одной группе, а так как сегодня выступает именно группа burned, другим этого места не видать. Все, что смогли, ребята отрепетировали, но время уже поджимало и пора было ехать отвозить аппаратуру в клуб, а после по домам, собираться на концерт. Эшли стала собираться домой, помочь ребятам перенести все она не сможет, парни не позволят, а еще девушке нужно намного больше времени, чтобы собраться, поэтому задерживать ее никто не стал. А остальные стали загружать инструменты по машинам. Что-то положили в машину Пыха, а все, что осталось к Тревису. Сал решил поехать в автомобиле Фелпса. Парни направились в клуб. В салоне Тревиса и Сала царило молчание, обоим было неловко что-то говорить, да и тем сейчас подходящих не было. Фишер иногда смотрел на блондина, но тот не как не реагировал, следя за дорогой. В голове в обоих парней было столько всего, это перемешалось и остановить мысль на чем-то одном было не возможно. В их жизни еще не случалось таких передряг. Да, когда ребята только познакомились, их ссоры были похлеще, чем эти, но они были на совсем другой почве. Назойливый, маленький, ненавидящий всех задира Тревис, не очень был рад видеть новенького в классе, который целиком подчинялся только ему. Сал был харизматичным и необычным мальчиком, это нравилось ребятам, он забрал все внимание одноклассников себе и, конечно, это не могло не злить его. Драки, не совсем приятные слова каждый день проносились между ними, и ни о какой дружбе и речи не шло. Шли дни, их ненависть к друг другу не угасала, но в один момент что-то изменилось, будто друг в друге они увидели себя, это был тот самый переломный момент, который помог им сплотиься. Сал был очень удивлён увидеть Фелпса в слезах, это было на уроке, когда Фишер запрятался в туалете, чтобы устроить перекур и отдохнуть от скучного урока. Тогда блондин и залетел в комнату в растроеный чувствах, отнял у парня сигарету и сел рядом. Фишер засунул подальше свою гордость, ненависть и проявил сочувствие к нему. Услышав его непростую историю о семье и в общем людях, которые его окружают, Фишер неожиданно для себя проникся проблемами парня, они нашли темы, которые еще долго обсуждали в школе, а после и встречались вне, так они сблизились. До этого момента их конфликты были слишком не серьёзными, никто не придавал этому большого значения. Сейчас же все изменилось, и такое уже нельзя просто не заметить, забыть. Парни настолько открылись друг другу, стали близки, что эта ссора была слишком больным ударом для них. Они уже подъезжали к нужному месту и, наконец добравшись, стали направляться раскладывать всю аппаратуру в гримерку. В клубе глаза их разбегались по сторонам, все выглядело так красиво и дорого. Рябата и поверить не могли, что они будут выступать именно тут, с каждым концертом место проведения становилось все лучше. «Интересно, что за место будет дальше» — подумал Фишер. Парни прошли за управляющим и попали в гримерку. Все было в яркой подсветке, которая периодически меняла свой цвет, комната была украшена разными картинами и статуэтками. Но взгляд Сала застрял на знакомой синей гитаре, которая стояла в углу гримерки. Пока Тревис с Пыхом перетаскивали всю аппаратуру, Фишер решил подойти ближе и увидел еще пару инструментов, тогда пазл в голове сложился. Сверепым взглядом он глядел музыкальные инструменты вражеской группы. Когда парни закончили заносить все, они подошли к Салу и с недоумением посмотрели сначала на него, а после на то что перед ними стоит. — Это че за… — ошеломленный блондин все смотрел вперёд и не хотел верить в то, что он сейчас это видит. — А на что вы уставились? — ничего не понимая, спросил Пых. — Боже, блять, Чак, с нами будет выступать Джонсон, — не выдержав, сорвался Фелпс. — Но они же не должны были, да, Сал? — все еще недоумевая, интересовался парень. — Люк сказал, что их не будет… не будет, если они не узнают об этом концерте, — уже печально проговорил Сал. — Да хуй там, мы раньше это местечко забронировали, не получить им нашей сцены, — сказав это, Тревис со злостью направился к выходу из гримерки и за хлопнул за собой дверь. — Все плохо? — обеспокоенно спрашивал Пых. — Да, чел, все плохо… Ничего не оставалось, как смирится с данной ситуацией, ведь сейчас никому не хотелось выяснять, как вышло, что ребята из вражеской группы узнали о проведении сегодняшнего концерта. Салу хоть и не нравилась все это, но нарываться было нельзя, ведь к этому мероприятию они совсем не готовы и ухудшать свою ситуацию спорами и драками было не к чему. За частую именно Тревис был зачинщиком всех передряг, этим он хотел показать, как ценит своих друзей и группу, что в обиду он их не даст. Но не всегда это было кстати, иногда это было просто как выплеск злости, Сал почти всегда был за Фелпса, ведь поведение Джонсона было невыносимым. Из-за того, что Фишер был почти не конфликтным, пока его не тронут, после драк или словесных перепалок было не по себе, чувство стыда и тревоги за содеянное, но когда парень расставляет все мысли по полочкам, он даже был горд за то, что проучил этого мудака. Ребята вышли из клуба, настроения и так не было, а после того, что они узнали и вовсе раскисли. Тревис видел, как был расстроен друг, но сказать было нечего, потому что и сам он был не рад. Пых уехал на своей машине домой готовиться к концерту. А Фелпс повёз Сала домой. — Эй чел, да забей ты, если что я всегда начеку, они в этот вечер все по струнке ходить будут, — стал говорить Тревис, попутно следя за дорогой. — Это меня и пугает, Трев, — кинув печальный взгляд, сказал Фишер. Блондин только с вопросом посмотрел на парня, явно не понимая, что тот имел ввиду. — Мы же совсем не подготовились к концерту, если еще будет перепалка с этими… это будет позор, — объяснял он. — Ты можешь пообещать мне сегодня быть подальше от группы Джонсона? Тревису не хотелось давать такого обещания, ведь он не знал, как будет обстоять ситуация сегодня, просто слушать насмешки и издевки от вражеской группы ему совсем не хотелось. Фелпс бы мог ответить только едким словом и поставить этим на место обидчика, но для парня этого было не достаточно, нужно добить физически, чтобы был усвоен урок. Долгое молчание было между парнями, Сал уже опустил голову вниз, понимая, что друг не согласится на его условия. Тревису же было не по себе от вида друга, хоть что-то с этим нужно было делать, поэтому ничего не оставалось, как согласится. — Ладно, Сал, я обещаю, что сегодня без драк, но это разовая акция, ясно? — серьёзно говорил Фелпс, не отрываясь от дороги. Сал улыбнулся и теперь он был немного спокойней. Тревис завез друга домой и направился к себе. С отцом Фелпс так и не хотел разговаривать, ну или наоборот. У обоих не было особого желания как-либо контактировать друг с другом. Каждый раз возвращаясь домой Тревис только и думал, как избежать встречи с ним. Но это тоже уже по-немногу напрягало его, он понимал, что вечно не сможет его избегать. Пока что взять себя в руки и поговорить с отцом он не мог, для начало нужно было разобраться со своими мыслями, со своей зависимостью, которая мешала спокойно разложить все по полочкам и решить все свои проблемы. «Я постараюсь, я изменюсь» — парню хотелось думать, что это не ложные мысли и он правда сможет выбраться. Он еще слишком молод, чтобы порушить все вокруг себя и остаться ни с чем. Тем более парень знает, как жить счастливо, он был счастливым и это намного лучше, чем заглушать все свои эмоции препаратами. Тревис уже был около своего дома, предстояло подготовится к концерту, собраться с мыслями и выполнить обещание, которое он дал Фишеру.

***

За окном уже виделся оранжевый закат, Ларри стоял посреди комнаты, с интересом рассматривая свою картину. Думал о том, что добавить, как приукрасить этот шедевр. Картина и правда была восхитительная, на ней был изображён тот самый домик на дереве, в котором Джонсон провел свое детство вместе со старшей сестрой. Воспоминания о тех днях заполнили голову парню, что хотелось все это вылить на холст и у него хорошо получилось, ведь теперь Ларри спокоен. На картину падал свет от садившегося солнца, дом выглядит таким живым, когда светится. — Вау, — выдал вслух шатен. По телу даже пробежали мурашки от этой атмосферы. Конечно, парень не будет сдавать ее в институт, эта картина была только для себя, чтобы расслабиться. А расслабится Джоносну хотелось уже неделю, после того, как он выпил вместе с мисис Юэнс, он не может забыть вкус этого коньяка, хотелось выпить еще. Но у него только начал налаживаться аппетит, сон и в целом жизнь. Университет, новые знакомые, даже негативные мысли не так часто его посещают в последнее время. Будто бы все плохое прошло и вот она — белая полоса. «Может я и правда справился со всем этим?» — думал он. Но было ли это так на самом деле, вдруг это затишье перед бурей, ведь после того, как произошло слишком много трагичных событий с Ларри за один миг он и не помнит момента, когда был на столько спокоен, в голове каждую свободную минуту не крутились плохие мысли, все будто встало на свои места. Но все может испортить один неверный шаг Джонсона, который будет зависить либо от того, что парень сорвался или же снова от жизненных обстоятеств. Но парень не любил думать наперед, ведь порой случалось так, как Ларри и подумать не мог. Нельзя настраиваться на что-то плохое, но и на хорошее надеяться не стоит. Ларри был рад, что сегодня он будет совершенно без посторонних на концерте, то есть без вражеской группы. Хоть иногда Джонсону было только в радость потрепать нервы синеволосому, но сегодня этого не хотелось. Он уже был давно готов к мероприятию после того, как парень налюбовался своим шедевром, он мог ввдвигатся. Роберт сегодня был без машины, ведь вся ситуация с женой за последние дни знатно вытрепала душу, хотелось сегодня просто раслабибится. Ларри решил созвонится с другом, узнать не уехал ли он ещё. После звонка, он узнал, что Роберт все ещё дома. Он бегом спустился на этаж ниже и как всегда без стука вошёл в квартиру друга. Роберт, как увидел парня сразу расплылся в улыбке. Сегодня настроение ирокезника радовало своим позитивом, Джонсон даже невольно улыбнулся, увидев счастливого друга. Роб был очень рад тому, что жена все еще не обьявилась и он сможет отыграть со своей прекрасной, любимой гитарой ещё один концерт. В голове даже промелькнула мысль, что Адель и вовсе не приедет и что это была лишь злобная шутка. Ирокезнику хотелось так думать. — Ну что, Джонсон, готов оторваться сегодня, — подбегая к парню и обнимая его за плечо, спрашивал Роберт. — Боже, блять, ну что опять началось, убери руки, — Ларри стал уворачиваться от объятий друга, но того недоступность только задорила. Все же Роберт ухватил парня своими длинными большими руками и сжал его в объятьях. — Джонсон, тебе не хватает обнимашек, любви, заботы, вот я тебе её дарю, — Роберт не мог это говорить без смеха. — Ненавижу тебя и твою жизнерадостноть, — бурчал себе под нос шатен. Все же Роб отстранился от жутко злого и недовольного друга. Время уже было около восьми, скоро должен был начаться концерт. Ребятам нужно было уже выходить, Роберт зашёл за своей гитарой, надел на неё чехол и повесил на плече. Джонсон заметил это и с недоумением посмотрел. — Ты же отвозил все уже в клуб? — решил уточнить Ларри. — Думаешь я оставлю свою красавицу там?! Ну уж нет, не хочу, чтобы её кто-то… украл, — Роберт задумался над чем-то, он сразу поменялся в лице. — Ларри, слушай, а если это она крадет все инструменты? Просто что ей делать в Нокфеле, неужели она приехала лишь забрать мою гитару, может, она пошла по масштабному, — стал рассуждать он. Шатен нахмурил брови и стоял так пару минут. — Ну доказательств никаких, ты же даже не знаешь, в городе ли она. Роберт и правда сделал слишком быстрый вывод. Но всему этому должно быть какое-то объяснени. Ребята не хотели ехать на автобусе, ведь сейчас там очень много людей, многие из них могут быть фанатами. А зная нездержоность Джонсона, рисковать не хотелось, конечно Ларри любит публику, но когда она от него далека. Роберт вызвал машину, она приехала уже через несколько минут. Парни поехали в клуб. Как всегда небольшая эйфория была у Роберта, перед предстоящим концертом, уже не терпелось оказаться там. Ребята достаточно быстро доехали. — Ну и местечко, пафосных долбаебов будет много, — выдал Джоносон. После этих слов они зашли внутрь, оглядевшись по сторонам, Ларии последовал за ирокезником, который уже знал, куда идти. Все было хорошо до момента пока они не вошли в гримерку. Они увидели там то, что видеть совсем не хотелось. В шоке Ларри смотрел прямо в глаза голубоволосому парню, который уже был готов к его приходу. — Я че-то не понял, это тут что делает? — поворачиваясь к Роберту, спрашивал Джонсон. Но друг был не менее удивлён, увидев перед собой Фишера. Такого они точно не ожидали. И предчусвие проблем возрасло, уже в голове крутились сцены, как ребята спорят, а после и дерутся. Такой расклад был не по душе ирокезнику, поэтому пока это не началось стоило разъяснить ситуацию. — Организатор и Люк, нас не предупреждали, что концерт совместный, — стал говорить Роберт. — Нас так-то тоже, мы когда пришли и увидели инструменты ахуели просто, — возмущался Тревис. Увидев, как Фелпс начал заводится на месте, Сал встал впереди него. — Так, я не хочу сегодня никаких драк, скандалов и так далее, раз все это спонтанно, давайте не портить вечер друг другу, — Сал это говорил с такой усталостью, у него и правда не было сил на все это. На удивление Ларри ничего не сказал, просто ушел. Роберт мило улыбнулся и тоже вышел из гримерки. Вся группа Сала в полном составе осталась в комнате. Фишер уже успел допить свой второй стакан алкогольного коктейля. Справится с сегодняшним днем помогало только это и то, что Сал смог попросить вражескую группу не делать сегодня сцен, заслуга только этого успокающего напитка. Тревис не мог не заметить, что друг уже был не трезвый, тем более после того, что он сказал ему днём. Хотелось вырвать у парня стакан, чтобы тот не перебаршивал, тем более перед концертом. Но ссорится с ним снова, Фелпс совсем не хотел, оставалось только быть рядом и следить, чтобы он ничего не натворил. А поводов, чтобы устроить балаган, было достаточно. Ситуация была не из самых приятных. Но Джонсон держался, как мог, на лице уже выступали еле видные венки от негодования парня. Вот и случилось то, что выбило Ларри из колеи. Надежд на хороший концерт уже совсем не было, как и настроения тоже. Оставалось только ждать начала чего-то интерестного, очередного шоу от вражеских групп.