Рок это в любом случае протест против системы

Лето подошло к концу. Какое это огорчение для многих школьников, которые сегодня наконец отправятся на учебу. Некоторые малыши с удовольствием начнут свои первые дни в школе, а кто-то постарше с недовольством будут доучиваться свои последние годы. Бен из этого числа недовольных подростков, хоть на вид таким и не казался. С самого раннего утра парень успел привести себя в порядок, позавтракать и надеть свою выглаженную белую рубашку и черные штаны. Выглядел он, как всегда, нелепо в таком наряде и терпеть не мог его надевать. Но у него не было выбора поэтому долго у зеркала парень не задерживался, чтобы в очередной раз не беситься из-за своего вида. Было только утро, а Бен уже успел поймать на себе злобные взгляды сестры, которая тоже собиралась на первый день учебы. Парень не особо обращал на это свое внимание, ведь день и так был хуже некуда. Девушка будто специально назло своему брату ходила перед его лицом, делая вид, что что-то ищет, тем самым мешая парню спокойно собираться. Бен решил ненадолго закрыться в своей комнате и посидеть там, чтобы как-то морально подготовиться к тому, что ещё весь следующий год ему придется каждый день заниматься одним и тем же. «Я буду скучать… лето» — думал школьник, в поглаженной рубашке ложась на застеленную кровать. Эшли была не в духе и не только из-за брата, который был до сих пор дома и мешал ей собираться в университет. Девушка вчера очень поздно пришла и легла спать ещё позже. Еще и утреннее похмелье после вчерашнего хорошего вечера. Голова девушки разрывалась и даже таблетка, которую она выпила уже час назад, никак не помогала. Она и подумать не могла, что первый день с самого начала пойдет ужасно. Хотя этого можно было ожидать, но исправить уже нечего было нельзя. Девушка продолжала бегать с этажа на этаж, чтобы собрать все нужное и одеться. Встала Эшли позже, чем ожидала, из-за этого и была такая крайняя спешка. Она даже не успевала позавтракать, потому что только натягивала на себя коричневую юбку-карандаш. Хоть в университете присутствовала свобода в одежде, не было никакой формы, это не отменяло для Эшли все ту же ужасную юбку и не менее ужасную блузку. Смотря в зеркало на свое отражение, она просто хотела остаться дома, только бы не выходить в этом в люди. Родители никода не давали выбора в том, что носить их детям. Всегда приличный и невызывающий вид. Юбки, платья обязательно ниже колена, блузки, рубашки с длинным рукавом, прикрывающие грудь и желательно шею. «Боже мой, что за бред??!» — кричала девушка у себя в голове. Все же, выдохнув и успокоившись, девушка поправила свою блузку и надела очки, что придавало ещё более нелепый вид. — Что ж… уродка Эшли готова выходить, — ужасно злясь, но пытаясь сдерживаться, говорила своему отражению девушка. Она взяла свою сумку и, оглядевшись, чтобы не забыть ничего, вышла из своей комнаты. Глянув с лестницы вниз, брата Эшли не увидела, но грохот в его комнате дал знать сестре, что парень все ещё дома. — Эй, выходи и уебывай уже в школу, — громко говорила девушка, стуча в комнату брата. Через минуту с грустным видом в дверях появился школьник. — Зачем стучать-то так… ухожу я уже, — заводя за плечи свой портфель и закрывая дверь в комнату, сказал парень. Он прошел мимо сестры, оглядев ее печальным взглядом, от чего даже девушке стало не по себе. Но быстро одумавшись, она направилась за братом вниз к выходу, ведь и ей было пора выдвигаться. До здания университета было идти всего ничего. Он был рядом с домом, что было очень удобно. А вот бедному школьнику придется ехать в душном автобусе в час-пик. Молча, пытаясь не смотреть друг на друга, ребята обувались и уже выходили из дома. Каждый направился в свою сторону, даже не попрощавшись. Вся эта вражда уже сидела в горле у Бена. Снова хотелось заплакать, но он держался, крепко сжав свои лямки от портфеля, он быстрее стал идти на остановку. Уже подходя к нужному автобусу, парень надеялся не встретить в первый же день своих врагов. Хотя это было невозможно, потому что каждый в его школе не совсем дружелюбно относились к Бену. Такой зануда, что ему делать среди крутых мальчиков и девочек, которые прогуливают уроки, дерзят учителям и многое другое, чего не позволяют правила школы. Но не Бен выбрал себе такую жизнь, от этих мыслей становилось ещё грустнее. Тряхнув головой, он захотел выгнать все эти ненужные мысли, решив занять их учебой. Он стал думать о предметах, которые сегодня будут, мысленно готовясь к ним. Стало немного легче не думать о чем-то грустном, то есть о своей жизни, поэтому уже не хотелось валяться в истерике прямо на полу этого автобуса. Сесть было некуда, поэтому парень стоял около большого окна, держась за верхние поручни. Бену казалось, что он выглядит так нелепо, что все в автобусе смотрят исключительно на него. «Мне ещё повезло, что все мои фанаты не видели моего лица» — думал Бен. Тем временем парень уже был на нужной остановке. Он мигом выпрыгнул из автобуса и ещё пару метров прошел до своей школы. Перед воротами он встал и, выдохнув, оглядел все здание снизу вверх. «Добро пожаловать» гласила надпись на вывеске на больших высоких воротах. От такого «милого» гостеприимства, Бен лицо скривил. «Ладно…» — подумал Бен, крепче хватаясь за свой портфель и входя в школу. *** Хорошее ранее утро, за окном через шторы еле виднеются ранние лучи утреннего солнца. В уютной белой и чистой постели все ещё сладким сном спал Джонсон, ни на минуту не подумав в своей сонной голове, что пора бы уже просыпаться. Ведь сегодня его ждёт новая жизнь в художественном университете. Видимо, на тот момент пока парень спит, он решил забыть про это. И, конечно, Ларри точно знал ещё с самого начала, что даже пару раз сработанный маленький будильник на полке рядом с кроватью не даст полную гарантию того, что уже в пол седьмого утра Джонсон будет бодорствовать. Поэтому принял другие меры ещё вчера поздно вечером. Эти самые меры, по звукам в коридоре уже вошли в квартиру парня. — Ээй, вставай, чувак, сегодня у тебя такой важный день, — врываясь в комнату Джонсона, стал кричать Роберт. Услышав крики друга, Ларри только прикрыл свои уши подушкой и принялся дальше спать. — Ларри Джонсон, уже пора вставать, я твой будильник, который нельзя выключить, — Роберт подошел к кровати друга и стал его трясти, чтобы тот не засыпал. Сам ирокезник, видимо, только встал, ведь он был в своих пижамных штанах в клеточку и в какой-то старой протертой майке. И конечно же с непричесанным ирокезом. — Ага-да, блять, я встаю, — с растрепанным волосами Джонсон сонно сел на кровать и широко зевнул. — Я уже ненавижу этот день. — Итак, что ты будешь делать дальше? — спрашивал Роберт. — А чё, в душ и пойду в университет, — сказал парень. — Позавтракай, я могу сам что-то приготовить и… выпей таблетки, — серьезно проговорил ирокезник. — Ебать, Роберт, ты сейчас даже дотошнее еды, — Ларри достал сигарету из рядом лежащей пачки. — Ладно, только если ты что-то вкусное приготовишь, — сказал парень, своей зажигалкой прикурив сигарету и отойдя ближе к окну. — Ну на вкусно ты не рассчитывай, но съедобно точно будет, — проговорил Роберт, уже направляясь на кухню. Пока Роберт шел на кухню готовить что-нибудь на завтрак для Джонсона, Ларри, докуривая свою сигарету до самого фильтра, направился с чистыми вещами в душ. Он закрыл дверь и уставился на свое отражение. — Ебать, чё за, — разглядывая побледневшую кожу и синяки под глазами говорил парень. Он совсем не выспался и сегодня его вид был не совсем хорош. После того, как Ларри закончил разглядывать свое лицо в зеркале, он направился принимать душ. Снова представляя в голове свой первый день в новом университете, парень уже несколько минут стоял под струей воды, не двигаясь и тупя в стену. Все же немного придя в себя, он стал уже выходить, ведь времени было не так много. Джонсон стал одеваться и одежда в университет была самой обычной. Майка, поверх которой обычный серый свитер на пуговицах, хоть лето и закончились, но жара ещё не сходила и будто даже не собиралась. И о чем думал Ларри, надевая этот большой теплый свитер, было не понятно. Как всегда узкие джинсы, рваные в некоторых местах. И парень был полностью одет, оставалось причесать длинные каштановые волосы. Вырывая клочки волос парень проводил старой поломанной расчёской по голове. — Да блять, — смотря на расчёску полную его волос, выдал Ларри. Из кухни уже доносился запах еды, от которого Джонсону стало не по себе. Парню стало очень плохо, было странно, что парня снова тошнит, ведь он всю прошлую неделю принимал таблетки и соблюдал режим. Он встал около туалета, но все было уже в норме. Он, выдохнув, все же вышел из ванной, где в жёлтом фартуке Роберт подавал к столу только что приготовленную яичницу. — Ну как-то так, — глядя на тарелку, сказал Роберт. — Ты реально думаешь, что я буду это есть? — серьезно спрашивал Ларри. — Да ладно тебе, нормальная яичница, а для таблеток тебе нужно сначала поесть, поэтому прошу к столу, — обеими руками указывая на тарелку, проговорил Роберт. Ларри, закатив глаза с недовольством, все же сел за стол. Удобнее устроившись на высоком стуле, он стал вилкой тыкать в свою яичницу, не принимаясь есть ее. — Чувак, время уже, ешь быстрее, — отмывая сковородку, подгонял парня ирокезник. Джонсон все же принялся есть свой завтрак, каждый кусок запивая рядом стоящей водой. За пару минут он управился и уже вставал изо стола, направляясь за своим портфелем в комнату. Сложил все нужное, не забывая положить пару пачек сигарет, хоть и не знал как будет курить в университете. Из комнаты он уже вышел с тем самым портфелем на своих худых плечах. — Все, Роберт, я готов, — сказал Ларри стоящему на кухне ирокезнику. Роберт подошел ближе к Джонсону, поправляя его кофту. — Ну, чувак, выглядишь в точности, как в старшой школе, до сих пор помню как ты сбегал с уроков и валил ко мне, это так мило… дети так быстро растут… — шутливо вытирая слезы, говорил Роберт. — Прекрати этот цирк… но было весело, — быстро улыбнувшись, после убрав свою улыбку с лица, сказал Джонсон. — Все идём, — выпихивая из квартиры высокого парня в фартуке, говорил Ларри. — Волнуешься? — спросил Роберт. — Нет, похуй вообще, — сказал Ларри, поправляя портфель. — Неудивительно, но все же, рад за тебя, — говорил ирокезник, искренне улыбаясь другу. — Ага, — отводя взгляд, коротко выдал парень. *** Все ещё ранее утро. Со вчерашнего вечера, Фелпс, придя домой, уснул и больше ничего не помнил. Он все ещё спал и думал, что это занятие продлится хотя бы до полудня. — Быстро вставай, — кричал вошедший в комнату сына старший Фелпс. Тревис, еле размыкая свои сонные глаза, только что-то промычал и уткнулся обратно в подушку. — Эй, юноша, я не шучу, сейчас же вставай с постели, — не угоманивался отец, срывая теплое одеяло с Тревиса. — Да блять… — Не сквернословь, — серьезно выдал Кеннет. Тревис все же проснулся, уткнувшись взглядом в белый потолок, он нервно ждал, пока отец скажет, зачем потревожил его так рано. — Твое вчерашнее состояние… это ужасно, тебя принес на руках этот голубоволосый, — стал говорить отец. — Но это ещё полдела, я нашёл у тебя это, — показывая пакетик с таблетками, проговорил мужчина. Тревис повернул шею в сторону отца, после его глаза округлились и он поднялся на локти. — Отдай, — быстро вставая с места, говорил Тревис. — Нет уж, я тебе не дам эту дрянь, — убирая пакетик в карман, сказал отец. — Иди в душ и раздавать листовки, этот разговор ещё не окончен, — сказал отец, выходя из комнаты сына. — Чего? Да ты серьезно? Что тут обсуждать, папа… что тут… блять, — понимая, что отец его совершенно не слушает, он сел на кровать и скрестил руки на коленях истерически стал смеяться. — Пиздец… Он сидел, пытаясь сложить все, что случилось этим утром и вчерашним вечером. Ничего не выходило, весь вчерашний день всплывал едиными кадрами и то размытыми и непонятными. «Меня притащил Сал? Боже… я не помню ничего» — хватаясь за голову думал парень. «Хоть бы не натворил вчера чего-то, надо поговорить с кем-то…» — Мне долго ждать, пока ты сходишь в душ, возьмёшь листовки и наконец пойдешь их раздавать, — перебивая мысли сына, грозно спрашивал Кеннет. — Иду я, — вставая с места и направляясь в душ, сказал Тревис. На каждом шагу он будто застывал, подойдя к зеркалу в ванной, он тоже не на долго задумался. После, тряхнув головой, он разделся и стал принимать душ. Голова очень болела после вчерашней вечеринки. То, что парень ничего не помнил, очень пугало его и оставляло в замешательстве. Все было странно, будто он находился где-то в другой вселенной. Идти никуда не хотелось, сейчас парень желал только вернуть свои таблетки, бутылку холодного пива и остаться дома, пролежать в кровати весь день. «Может, даже с Фишером» — думал парень. Он, полностью собравшись, взял со стола те самые листовки и направился к выходу. Он стал обуваться, как вдруг перед ним неожиданно возник отец. — Не знаю, где их нужно раздавать, отец ничего мне не сказал, думаю, около церкви, да, иди туда, — сказал Кеннет. — Ага, — уже завязывая последний шнурок, проговорил парень. После старший Фелпс проводил сына, уходящего за дверь, и ушел в свою комнату. А Тревис направился спускаться вниз и идти к церкви. «Не понимаю, зачем эта херня?» — оглядывая листовки, задавал вопрос Фелпс. Спустившись вниз, он вышел из дома, попутно доставая свой телефон, чтобы набрать Эшли. Возможно, спросить у нее что-то про вчерашний вечер, потому что Сала он точно тревожить не станет. В голове сидит что-то такое, что не даёт набрать номер друга, будто в памяти есть что-то не очень хорошее, что было вчера на вечеринке. Парень сделал вызов и стал ждать ответа подруги. — Хей, Тревис, ты уже встал? Рано же, — взяв трубку, стала говорить девушка. — Утренний приход отца в мою комнату, и вот я иду к церкви раздавать листовки в семь ебаных утра, — злясь, говорил парень. — Звучит не очень. А я в унике уже. — Я рад за тебя, как там? — спрашивал парень. — Я уже место заняла, жду пару… — Ахуеть, ах… Вот блин, — вспоминая, что девушка в общественном месте, она замолчала. — Эй? Что такое? — с недоумением спрашивал друг. Вызов завершается. Фелпс останавливается по среди дороги, смотря на выключившийся сотовый. — Вот черт, — Тревис нервно положил севший телефон в карман. Теперь Фелпс только и думал, что же с подругой. Идя к церкви, он на другой стороне дороги заметил телефонную будку. — То что надо, — парень рванул через дорогу, оглядыаясь по сторонам. Быстро добежав на другую сторону, он зашёл в будку. Достав монет, он стал набирать номер подруги. — Что стряслось? — как только ответила девушка, стал спрашивать Фелпс. — Извини, уже неудобно говорить, но я тебе такое расскажу, потом, все давай, — заканчивая разговор, проговорила Эш. Тревис, все ещё ничего не понимая, решил подождать, пока Эшли будет свободна и наберёт его. Он надеялся, что к тому моменту он уже будет дома и сможет зарядить свой мобильный. После недолгого разговора с подругой, он продолжил свой путь. *** Эшли даже не заметила, что в процессе разговора Тревис повесил трубку, она была в шоке от увиденного. В кабинет зашел Джонсон. «Главное, чтобы не заметил и не узнал» — думала девушка. Шатен, не смотря по сторонам, прошел мимо Эшли и занял место сзади девушки. Она пыталась не поворачиваться назад, чтобы точно не попасться на глаза Джонсону. Ещё тут не хватало этого наглого парня. Все же Эшли прибывала в шоке, увидеть в университете человека, который умеет только пить и петь в рок-группе. «Неужели он рисует?» — задавала вопрос у себя в голове девушка. Невольно в голове возник вчерашний диалог друзей перед концертом. Сал со смехом разговаривал про картину голого парня. «Конечно, это же вступительное задание!» — вспомнила Эшли. Все же девушке совсем не верилось в то, что Джонсон сейчас сзади нее, сидит и ждет начало пары.

***

Обойдя весь первый этаж, Джонсон не мог поверить, что будет учиться в таком поистине красивом месте. Каждая часть этого здания, будто бы была прорислванна маленькой тонкой кистью. Он был так воодушевлен этим местом, что быстрее хотел попасть на первую пару. По виду шатена нельзя было сказать, что он ценитель искусства и что он пришел учится этому самому искусству. Но на самом деле все было именно так. Было немного непривычно снова садиться за парту, брать ручки и тетради в свои руки. Чувство ностальгии о старых деньках в старшей школе появлялось у парня. Но это уже новый уровень — университет. Ему было хорошо вспоминать именно старшую школу, ведь в младший классах Джонсону было не совсем было весело. Придирчивые одноклассники нехорошо относились к парню, все из-за его внешности, из-за этого Ларри теперь серьезно рискует своей жизнью. В аудиторию уже зашел преподаватель, громко поприветствовав всех ребят. По его указанию начать писать, Джонсон раскрыл свою новую ручку и приступил к работе. Все уже полностью погрузились в работу, у девушки за партой перед Джонсоном, внезапно зазвонил телефон, что немного напугало парня. Она что-то стала говорить, после мигом убрала телефон в свой карман и глянула на Джонсона. Ларри исподлобья посмотрел на девушку, та испуганно повернулась обратно к себе и, взяв ручку, стала работать дальше, парень поступил так же. Стоит заметить, что Джонсон совсем не учел то, что он популярен. Это правда могло сказаться на его обучении здесь — среди молодых людей, которые могут знать его. Но парень, пока что об этом даже не задумывался, до первого чекнутого фаната. Ларри записывал все, что говорил преподаватель, хоть порой было сложно угнаться за его словами. Много нового парень подчеркивал и задумывался о своих прошлых работах, где было все иначе. *** Понемногу становилось все жарче. И Тревис не знал, как ещё полдня как минимум, он будет стоять под открытым солнцем, раздавая огромную стопку никому ненужных листовок. Вся эта затея уже стала сильно раздражать парня, но он все еще помнил тот факт, что отец теперь знает его тайну и он просто сейчас не станет перечить ему. Тяжело выдохнув, он уже был почти около церкви. Парень подошел к большим золотым, узорчатым воротам и стал протягивать листовку каждому проходящему человеку. Многие брали ее, а кто-то проходил мимо, оглядывая Тревиса сверху вниз. — Мудак, — проговорил себе под нос Фелпс очередному парню, который не стал брать у парня листовки. Около тротуара остановился большой черный автомобиль, оттуда вышел мужчина, направился в церковь. Заметив парня с листовками, он взял одну и вдруг остановился и присмотрелся к блондину. — Тревис, здравствуй, — сказал Люк. — Здрасте, — немного растерявшись, ведь он не ожидал такой встречи, проговорил Фелпс. — Приятно видеть тебя при работе, — говорил мужчина. — Ага, да… «Особенно, за которую ничего не получишь» — думал парень. — Можешь что-то рассказать о месте на листовках? Выглядит заманчиво, — что спрашивать Люк. — Нуу… я особо не в курсе, а вообще какая-нибудь очередная секта, — смеясь, проговорил Тревис. — Ну я бы так не думал, весьма хорошее место… ну, мне так кажется, — говорил Холмс. — Ты бы узнал что-то про это место, может быть понравится. — подмигнув, мужчина, не попрощавшись, ушел прямо по улице. О немного странном разговоре с Холмсом, Тревис долго не думал. *** Все пары подошли к концу. Эшли была очень довольна первым днем в новом университете. Было весьма интересно узнать много нового. Нельзя сказать, что девушка запомнила все, что сегодня им говорили преподаватели, но что-то она точно учла. Она уже выходила из здания, направляясь скорее домой, чтобы созвониться с Тревисом, рассказать как провела первый день. На улице Эшли увидела стоявшего около ворот Джонсона с сигаретой. Девушка, поправив очки, решительно направилась мимо парня, но тот пошел в ту же сторону, что и девушка. Эшли оглядывалась на шатена, моля, чтобы тот не узнал ее. Она смотрела на Ларри, который шел глядя по сторонам в теплом свитере в такую-то жару и часто поправлял свои длинные волосы. «Так непривычно видеть его таким… таким обычным?!» — подумала девушка. И правда, видеть Джонсона, не пьяным и не громящим сцену было непривычно. Она увела быстрее взгляд, чтобы тот не заметил девушку. На одном из поворотов парень свернул влево, прямо к апартаментам. Девушка немного удивившись глянула в сторону уходящего парня. «Неужели он живёт так рядом?» — с недоумением задавала вопрос у себя в голове Эшли. Сегодня девушка много узнала о пьянице Джонсоне. Парень увлекается искусством, ходит в университет, учится, а ещё бывает абсолютно адекватным человеком. И ещё живёт в паре кварталов от дома Эшли. «С ума сойти» — удивлялась девушка. Быстро оказавшись дома, Эшли, не раздеваясь, сразу схватилась за сотовый. Она не смогла дозвониться до Тревиса, телефон был недоступен. Поэтому она решила пообщаться и порадовать новостями Сала. — Эй, Сал, привет, ты как? — поприветствовав друга, стала говорить девушка. — Привет Эшли, да все в порядке, ты как? — Все хорошо, была в университете первый день, — стала рассказывать Эш. — Оу, я забыл совсем, ну круто, как первый день? — задал вопрос Фишер. — Ну начну с банального, занималась, писала, узнавала там новое все… а ещё узнала кое-что интересней теории цвета, — говорила девушка. — Так, ну и что же? — заинтересованно спрашивал парень. — Сижу я в аудитории значит, жду первую пару… и входит Джонсон… — Чтооо? — парень стал громко смеяться в трубку. — Да-да, он был обычно одет и не говорил, что все мрази, я в шоке, — тоже смеясь вместе с другом, говорила Эшли. — Ну правда неожиданно, — уже немного успокоившись, проговорил Сал. — Даа, ты кстати с Тревисом не созванивался, а то он мне ещё утром звонил, а сейчас трубку не берет, хотела тоже ему рассказать, — спрашивала девушка. — Нет, я не слышал ничего, но надо позвонить, — сказал Фишер. — Я тогда займусь этим, а ты отходи от шока с Джонсоном. — Ха-ха, да буду отходить, пока, Сал, — попрощавшись девушка бросила трубку. Отложив телефон, она решила отдохнуть от первого рабочего дня и переварить все случившееся. *** Наконец, все листовки были уже в руках прохожих, а не у Тревиса. Парень с лёгкостью выдохнул и мог спокойно отправиться домой. Он совсем не выспался, поэтому очень хотел увалится на свою мягкую и уютную кровать. Сейчас только это заботило его, прийти и уснуть до завтрашнего дня, но он прекрасно понимал, что такой возможности ему отец не даст, еще как минимум часа два он потратит на ненужный разговор. Уже подходя к дому, недовольно и очень медленно стал звонить в домофон. Отец открыл дверь, и Тревис смог войти в дом. Поднявшись на лифте на свой этаж, около порога Тревис встретил отца, ждавшего в дверях своего сына. — Раздал? — первое, что спросил Кеннет, увидев сына. — Ага, впусти в дом, — стоя около отца, стал говорить Тревис. Старший Фелпс отошёл в сторону, чтобы парень смог пройти. Тревис стал разуваться, а после уже хотел пойти в свою комнату, но рука отца, останавливающая его, не дала идти дальше. — На кухню, живо, — указывая рукой в сторону кухни, грозно проговорил отец. Тревису ничего не оставалось, как послушно направится на кухню и ждать, пока отец выскажет все, что накопилось. Парень прошел и сел на стул возле стола, склонив голову он глянул на вышедшего за ним отца. — То, что ты из себя представляешь… это ужас, — стал говорить Кеннет. — Клубы, алкоголь, наркотики и мальчики… да как ты… как ты вообще существуешь на этом свете, — безысходным голосом, размахивая руками в разные стороны, говорил отец. — Видимо, в мать пошел, такое же отвратительное существо, человеком тебя и не назовешь. Что сейчас чувствовал Тревис нельзя было представить, вот-вот парень готов был взорваться. Слезы просто лились из глаз, он и сам этого не замечал и сделать ничего не мог. — Так, что же я тогда делаю на этом свете, — подал голос парень. — Зачем живу, если я такой… грешный. Глаза покраснели от слез, он встал с места и глянул на отца исподлобья. — Зачем… зачем, зачем? — подходя к кухонным тумбам говорил парень. — Зачем… — Ты что делаешь?! — смотря на сына спрашивал отец. — Положи… — Зачем, пап? Ответь мне… Весь разговор выходил из-под контроля. Тревис, стоя с ножом в руках, с глазами полными слез, пытался понять что-то. Понять кто он, зачем тут. Отец с испуганными глазами, в любой момент был готов выхватить нож. Видимо, он не учел, что все слишком сложно. — Мне жаль… мне жаль, что ты такой, но… но я люблю тебя, и это моя вина… — глаза отца тоже стали наливаться слезами. Тревис не мог стоять на ногах, все так гудело в голове, будто он сейчас провалится. Медленно он положил нож обратно, увел взгляд от отца и безысходно отправился из кухни в свою комнату. Конечно парень прекрасно понимал, что с собой он ничего не сделает, но отцу надо было дать понять, что чувствует Тревис. Парень, зайдя в комнату, улёгся на кровать, смотря в потолок безнадежным взглядом. Он помнил о том, что должен созвониться с Эшли, но так не хотелось сейчас навязываться. Парень, вставая с кровати, поставил свой мобильный на зарядку. Были пропущенные от подруги, а ещё и от Сала. Парень откинул телефон дальше от себя и лег обратно на кровать. Лежал он так около часа, неподвижно в уличной одежде, с открытыми глазами глядя в пустоту. Хотелось кричать, разбить что-нибудь, напиться или принять что-то. Все билось изнутри и он ничего не мог сделать. Только вот пойти куда-то и не возвращается к проблемам. Уйти к друзьям, которые не спросят, как ты поживаешь, а только дадут забыться и все. Тревис, недолго думая, вытер все пролитые слезы и выйдя из комнаты, не предупредив отца, обулся и вышел из квартиры. Быстро вызывая лифт, он спустился, вышел на улицу. Он уехал на другой конец города. К старому знакомому в его маленькую квартирку в трехэтажке. Там его ждут всегда.