Рок это в любом случае протест против системы

В Нокфеле поздний летний вечер. На улице уже стемнело, поэтому были включены фонари, которые отдавали теплым оранжевым светом на дорогу, рядом с мигающим разными цветами зданием. Это был популярный клуб, около которого выстроилась очень большая очередь из парней и девушек, которые скорее хотели прорваться внутрь. Сегодня там проходил концерт двух самых успешных рок-групп в городе. Люди столпились около входа, пока немолодой охранник проверял билеты и наличие тех или иных персон в списке. Но те, кто совсем не порядочно вел себя, пытаясь пробраться вне очереди в здание или уже напившись хотел встрять с первым попавшимся в драку, сразу оказывался в руках у двух больших охранников, а после находился уже далеко от клуба. Часть народа, которым уже наконец удалось пробиться в клуб, ходили около бара и брали выпить, общались друг с другом, хорошо проводя свой вечер. А некоторые уже заняли свои места у сцены или за столиками и с нетерпением ждали, когда их любимая группа выйдет на сцену и наконец исполнит свои хиты. Сал с интересом выглядывал из-за кулис, смотря на собирающийся в клубе народ. Он думал о предстоящем концерте, ведь сегодня не только его группа займет эту большую сцену. После него должна была выйти другая группа, с участниками которой отношения у них, мягко говоря, совсем не ладятся. Почти каждый концерт, который проводился с этими ребятами, заканчивался спорами и драками, которые очень портили настроение и не давали расслабиться Салу. Но все-таки сильно Фишер не расстраивался, ведь была одна радость - домой он и его группа уйдет с очень большим гонораром. Установка оборудования, настройка инструментов и прочие заботы забрали много сил и времени, но это того стоило, ведь концерт был достаточно масштабный. Клуб был очень большой и, по словам руководителя заведения: "Билеты были распроданы на все места". И это означало, что народу тут будет очень много. Это не могло не радовать не только из-за денег, видеть счастье поклонников из зала было одно удовольствие. Все ликуют и подпевают, так из раза в раз, но это никак не надоедает. Приятное глазам освещение придавало хорошее настроение и атмосферу настоящего рок-концерта. Людей в клубе с каждой минутой становилось все больше и больше. От мелких девочек подростков, пришедших посмотреть на голый торс Нила, до достаточно взрослых молодых людей, ценящих песни Сала, наполненные очень серьезным и глубоким смыслом для каждого. Как произошло такое разделение фанатов среди обеих групп не понятно, ведь творчество их было достаточно схоже между собой. Сал был уверен, что это из-за слишком вульгарного поведения вражеской группы. 《В их песнях никакой души》– часто думал Фишер. Сал ходил весь, как на иголках. Его тревожность переходила в самую настоящую панику. Сегодня будет много людей, перед которыми надо выступить блестяще и показать все свои силы вражеской группе. Соперничество между ребятами было огромное, каждый из них хотел показать себя лучше. – Надо ещё раз проверить исправность оборудования, настройку инструментов и... думаю, мне надо ещё раз распеться, – нервно потирая руки проговорил Фишер. Трэвис поднял бровь и с удивлением глянул на друга. – Мы все уже провели и далеко не один раз, ты распевался раз пять и это это только при мне, – говорил парень. Трэвис прекрасно понимал причину тревожности друга, но все же это было уже довольно через чур. – Я прекрасно понимаю, что ты хочешь порвать сцену и зал, что хочешь показать, что мы лучше, но, пожалуйста, будь аккуратнее, нервы это штука серьёзная. А ты уже весь трясешься от волнения, – кладя руку на плечо Сала, говоил Тревис. Сал понимал, что это возможно уже перебор, но он должен был быть уверен во всем, что будет происходить сегодня на сцене. Джонсон и его группа забрала много аудитории у группы Сала, и Фишер был готов наверстать все упущенное на сегодняшнем вечере. – Ну так, мы проверим все ещё раз? – неуверенно спросил Фишер. – Конечно, проверим, – сказал Фелпс, ведь все же не мог отказать другу. После Фелпс направился звать других участников группы для очередной проверки инструментов. *** В гримерке Ларри царило спокойствие, он знал на сто процентов, что сегодня порвет сцену своими песнями, поэтому без особых размышлений отдыхал, попивая виски со своего стакана. Перед концертами он никогда не парился на счёт всей техники, он должен был только петь, все остальное его совсем не интересовало. С его стороны это было слишком эгоистично, но ничего поделать парень с этим не мог. В группе было достаточно человек для слежки за музыкальными инструментами, их настройкой и прочей ерундой, но чаще всего этим занимался Роберт. С самого начала основания группы, он все делал для нее, но главным продолжал оставаться Джонсон. Роберт не обращал на это свое внимание, парень давно знает этого патлатого говнюка, поэтому для него это было наименьшей проблемой, по которой стоило переживать. Тем более Роб был наверное единственный ответственный человек в этой шайке раздолбаев, и кому и правда стоит брать на себя все это, так это ему. Джонсону было сказано, что в помещении курить нельзя, но это совсем его не останавливало. Поэтому, взяв сигарету, он прикурил ее, затем выдохнул дым. Внезапно в комнате появился Роберт, хотя Джонсон думал, что гримерка была заперта и парень был полностью отстранен от внешнего мира. – Как всегда похер на правила, куришь? – проговорил Роберт, не удивляясь поведению друга. – Да, – кратко, ответил парень. – Нам выходить сразу же после "burned", нужно быть готовыми, – как всегда хрустя от волнения своими длинными пальцами, говорил ирокезник. В общем Роб всегда рад перед каждым концертом, это вызывает у него кучу положительных эмоций, что нельзя сказать о Ларри. Ноль эмоций, ни радость, ни грусть на его лице не отражается. Эти двое были полной противоположностью друг другу. – Как эта кучка педиков разойдется по своим гримеркакм, тогда я и выйду на сцену, – Джонсон был абсолютно серьёзен в том, что только что проговорил. Роберт только глаза закатил и, помотав головой в знак согласия, скрылся за дверью гримёрки Ларри. *** Вот уже озвучили выход группы "bruned". Сал был готов взорвать сцену, чего бы ему это ни стоило. Группа вышла, зал начал кричать и приветствовать своих кумиров. В помещении стало намного темнее, а сцена словно горела от только что вошедших на нее ребят. Сал срывал голос и отбивал все пальцы, играя на своей красной электрогитаре. Сегодня он больше всего хотел отдаться всему своему выступлению. Вьющиеся голубые волосы были полностью растрёпанные из-за частого мотания головой. Как всегда парень выступал в своей черной майке, в верхнем левом углу которой было маленькое изображение огня. Она была как символ всех его концертов и без нее выступать было уже непривычно. Трэвис не меньше зажигал на своей гитаре. Пальцы до жути болели, но это была приятная боль. Быстро перебирая большие басовые струны, он топал одной ногой в ритм барабанов. Он просто отрывался, что есть мочи, забыв обо всем и всех. Игра в группе давала ему свободу и независимость. Эшли выбивала все клавиши на своем синтезаторе. Как всегда откровенные наряды, больше похожие на нижнее белье, чем на топ с шортами, привлекали многих парней. Но все же девушка была в здравом уме и не всегда потакала мужчинам. Но сказать, что она совсем этого не делала, было нельзя, потому что уже стала подмигивать какому-то незнакомцу из зала. Чак отдал все свои силы барабанным палочкам. За его руками невозможно было уследить. Игра на барабанах была просто потрясающая. Неестественный, зеленый цвет волос Пыха, был как огонек в дальнем углу сцены где, как раз и стояла барабанная установка. Люди в зале на последней песне отрывались больше всего, прося группу остаться ещё и исполнить как можно больше. Кто-то не совсем трезвый даже пытался забраться на сцену, но сразу был удален подальше от группы. Но как бы ребята не хотели исполнить еще парочку песен, их время подошло к концу и, попрощавшись с залом, они ушли за кулисы. Сегодняшнее выступление, по мнению Сала, было самым лучшим. Он отрывался по полной, даже совсем позабыв о другой группе, просто наслаждаясь этим прекрасным вечером. Трэвис поддержал его, сказав, что выступление потрясло всех. *** Как и сказал Ларри, пока вражеская группа не уйдет из его поля зрения, он и не подумает выйти на сцену. Он сидел в своей мрачной гримёрке, попивая виски до самого последнего глотка. Дождавшись пока другая группа разойдется, они наконец собрались выходить. В зале после небольшого перерыва снова выключился свет и только на сцену светило два ярких прожектора. Из-за кулис вышел солист, весь зал стал приветствовать его. После за Джонсоном стала выходить вся остальная группа. Начинает играть проигрыш самой популярной песни группы, от этого зал стал ещё больше заводится. Отрываясь под отличный ритм барабанов, весь народ собрался около края сцены. Уже вымотанные ребята от прошлого концерта собирали все свои силы для того, чтобы оторваться под песни другой группы. Роберт зажигал на своей бас-гитаре и, как всегда, отдавался по полной. В такт песни он мотал головой, от чего его красный ирокез очень сильно растрепался. Было чувство, что красная гитара Роберта становилась ещё ярче от замечательной игры на ней. Майка темного цвета, немного сливающаяся с цветом кожи парня, была почти полностью мокрая от жары в клубе. Сиджей, сидя с правого края, играл на гитаре, но как всегда спокойно, привлекая внимание только своей милейшей красотой. Это очень сильное спокойствие и уравновешенность предавали что-то свое такой сумасшедшей группе. Даже в грубой и полностью черной одежде, колясочник выглядит крайне мило. Как всегда розовый румянец на его щеках точно убирал всю брутальность парня. Нил после одной из песен снял свою белую футболку и остался только в черных штанах, привлекая к себе внимание девушек. Ни одно выступление группы не проходило без голого торса Нила. Он перебирал пальцами по своей клавитаре, наверное, со скоростью света. Игра на этом инструменте у него очень хорошо получалась. Ну а Джони как всегда сидел за барабанами в черной маске. Это придавало огромную загадочность. Никто кроме самой группы не видел его лица, но от этого поклонников у барабанщика меньше не становилось. Почти каждый пытался снять с него эту маску и узнать настоящую личность парня. В солиста на протяжении всего выступления прилетало нижнее белье, это уже обычное дело на его концертах. Под конец выступления, и группа, и фанаты были измотаны, но концерт все же закончили, не сбавляя обороты. Отыграв свое выступление, усталая группа направилась в сторону гримерок. Ларри помнил о том, что после концерта они останутся на вечеринку, он был не против халявной выпивки, но был один минус. Группа "bruned" тоже будет там. «Главное, чтобы эти придурки не попались мне на глаза» – подумал Джонсон, после чего направился передохнуть на пару минут. Собрав все свои вещи, Джони сразу же смылся после концерта. Даже не сообщая никому, хоть группа давно уже привыкла к подобному. Потому что Бен один из первых всегда уходит с концертов и репетиций. На вечеринке были не только две группы, но и немало фанатов, которые отдали большие деньги, чтобы провести вечер с кумирами. Музыка играла из всех углов клуба, все уже были достаточно пьяны и из-за этого танцпол горел от энергичных движений ребят. Сал решил отметить свое хорошее выступление чем-нибудь алкогольным. И пойти отрываться по полной, вместе с уже танцующими людьми на танцполе. Он собрался пойти к напиткам, но его задержали чьи-то объятия. Со спины к нему подошла девушка с кудрявыми фиолетовыми волосами, по ней было видно, что она далеко не трезвая. – Мне не верится, что я сейчас тут. Я очень люблю тебя и твою группу, мне очень нравится ваше творчество. Я даже скажу, что ваша группа намного лучше "sexual depression" . Вы самые лучшие, – после этих слов девушка испарилась в толпе людей. Сал от многих поклонников слышит комплименты, но это изрядно подняло его настроение. Подойдя к бару с напитками, он увидел Джонсона. Он пытался даже взгляда не поднимать на парня, но краем глаза заметил, как к Ларри подошла та же самая девушка, что и к нему пару минут назад. Подойдя ближе, Сал стал прислушиваться к обоим. Она сказала Джонсону то же самое, что и ему. Фишер на этот цирк смотрел с полным лицом отвращения, ведь иначе быть не могло. «Да, мрази встречаются в наших жизнях» – настроение Сала быстро ухудшилось. Наконец взяв выпить, парень только сделал глоток, как Фишеру пришла смс, которая была от Эш. "Мне плохо, можешь прийти ко мне в гримёрку?" "Конечно"– сразу же ответил Сал и через толпу людей направился к подруге. *** Джонсон выпил уже достаточно и решил уезжать домой. Чтобы не свалиться посреди клуба полного его фанатами. Хоть это уже случалось, парню не очень хотелось это повторять. Денег у него не было, а на одних ногах вряд ли получится дойди. Обычно Роберт отвозил его на своей машине, но порой ему тоже хотелось расслабиться и не брать свой автомобиль, чтобы выпить вместе с друзьями. Все, что оставалось Джонсону - это попросить Мейпл, чтобы она его забрала. Поэтому парень достал сотовый из кармана джинс всё ещё не в трезвом состоянии, порой промахиваясь по кнопкам, все же набрал номер девушки и стал ждать ответа. – Привет, я тут кое-где застрял, - похоже, парню вообще все равно на то, что на улице уже глубокая ночь. – Нуу, ты спишь? – этот вопрос звучал с очень глупой интонацией. – Что произошло, ты где? – спросила Мейпл сонным голосом. – Ты можешь меня забрать из клуба? – пытался более разборчиво произнести Ларри. – Да, ладно, адрес пришлешь – вызов был сброшен, Ларри понял, что Мейпл была не в восторге от этого, но как всегда не смогла отказать. В зале было пару человек, которые, видимо, не могли даже встать. Вокруг ходил руководитель, который пытался разбудить пьяных молодых людей. Ларри вышел на улицу, было довольно прохладно, но дул теплый ветер. Летом в Нокфеле только ночью прохладно и то не всегда. Шатен стоял и наслаждался ночным воздухом. Через минут пятнадцать, подъехала машина, из которой вышла Мейпл. – Ну, может ты мне объяснишь, в чем дело? – спрашивала девушка Она была зла, но при этом голос был очень взволнованный. – Обязательно расскажу, но не сегодня, поехали домой уже, - Джонсон устало сел на передней сиденье машины и облокотился головой на окно. Ларри был в странном состоянии, ему было хорошо и плохо, но при этом он был очень вдохновлен. От чего парень прибывал в таком состоянии, он и сам не знал. – Я хочу завтра пойти за красками – сказал Джонсон, не отрывая глаз от вида за окном машины. – Удивительно, что такого произошло, что ты вдруг опять решил заняться рисованием? – спросила девушка. Мейпл и правда недоумевала, ведь в последнее время Ларри только пил и играл со своей группой. Но раньше часто проводил время за мольбертом. Ларри долго думал, что ответить на вопрос Мейпл, но ведь нет какой-то причины, просто вдохновение. Если появлялось такое состояние, Джонсон брался за это обеими руками. Поэтому парень на вопрос девушки решил промолчать. Всю оставшуюся дорогу Джонсон смотрел в окно и думал о чем-то своем. Стеклянные из-за алкоголя глаза, наблюдали за быстро протекающим пейзажем за окном. Подъехав к небольшим апартаментам, машина остановилась у входа. – Хочешь завтра вместе сходим за красками? – спросила Мейпл. – Ага. Они попрощались, и Джонсон отправился домой. Поднявшись на пятый этаж, Ларри зашёл, как всегда в темную квартиру и, не снимая кожаную куртку, лег на кровать. Он думал обо всем, о чем только можно было, но не о сегодняшнем вечере, такое чувство, что его и не было. Все забылось, как и многие тусовки где присутствует большое количество алкоголя. Обстановка в комнате была не очень уютной, как показалось бы любому, кроме Ларри. Не очень свежий ремонт, неприятное тусклое освещение, все это выглядело ужасно одиноко. Но парню было даже хорошо находиться тут, совсем одному и без всего лишнего. Ларри жутко устал, и он был всё ещё пьян. Он, не долго думая, снял с себя всю ненужную одежду и лег под прохладное одеяло. Перед сном у него не осталось мыслей, точнее сил на осмысление всего, поэтому он сразу же уснул.