Наука и чувства

             Хром и Тайджу сидели на диване в кабинете Сенку, наблюдая, как их профессор воодушевлённо изучал чертежи и что-то собирал по ним. Он был такой с самого возвращения из Америки, а прошло почти три дня! Учёный толком не объяснил, что происходит. Почему Асагири избегает его узнать тоже не удалось.              После того, что произошло в США, менталист попросил дать ему время разобраться во всём, на что Сенку спокойно отреагировал и согласился. По крайней мере, теперь он знал, что его чувства взаимны и это успокаивало. Но попытки Гена избежать встречи с ним один на один напрягали, как бы учёный не пытался это игнорировать. Прям эмоциональные качели. Что за детский сад?              — Сенку, дружище, ты ничего не хочешь нам объяснить? — Тайджу терял терпение. Ему не нравилось не понимать, что происходит с его другом              — Что ты вообщ… — Слова застыли в горле, когда Хром взял один из чертежей. — Это ведь… Детектор лжи?!              — Десять миллионов очков тебе! Это самый настоящий и модернизированный детектор лжи, который вы, господа, как раз поможете мне собрать! — Радостно заявил Ишигами и рассмеялся, увидев две удивлённых пары глаз. — Восемнадцатое мая две тысячи двадцать четвертого года. День, когда профессор Сенку Ишигами всё-таки свихнулся. — Тайджу хлопнул себя по лбу, закатывая глаза. — Мы не будем помогать, пока ты не скажешь, какого чёрта вообще происходит с тобой, Сенку! — Пытаешься использовать приёмы менталиста? Похвально, но со мной такое не прокатит. Я легко могу сдвинуть ваши отпуска на недели две-три подальше. Юдзуриха говорила, что вы уже билеты взяли, да, здоровяк? — Сенку ухмыльнулся и посмотрел на поникшего Оки. — А от Кохаку я узнал, что Рури собиралась позвать кое-кого с ними в поход. Будет грустно ей отказывать из-за работы, верно, Хром? — Кто еще пользуется приёмами Асагири?! — Учёные были повержены. — Показывай давай, что там у тебя? Асагири сидел на столе Укё, пил колу и внимательно слушал, как тот рассказывал о прошедшем свидании с Рюсуем. Рюсуй же, бегая туда-сюда с документами, время от времени, вклинивался в их диалог, давал комментарии, чмокал Укё в макушку и убегал дальше по своим делам, чтобы через пять минут вернуться и повторить цикл. Ген считал это очень милым. Он и сам бы не отказался от отношений. Причём, с одним очень конкретным симпатичным профессором. С профессором, который смотрит своими рубиновыми глазами прям в душу. С профессором, который превосходно владеет огнестрельным оружием. С профессором, который первый признался ему в своих чувствах. С профессором, с которым они так страстно целовались на крыльце на протяжении двух часов. С чёртовым профессором Ишигами! Ген не знал, что делать дальше. Опять от одного его согласия зависит слишком много. Эта дурацкая тенденция уже начинала раздражать. Ничего в этом мире не могут решить без бедного менталиста! Как дети малые, ей богу! Сейчас он полностью перестал принимать успокоительное, но теперь приходилось курить каждый вечер. И ему это не нравилось. Поразительно, такой профессионал как он стал так много переживать из-за такой маленькой проблемы. Если бы к нему пришёл клиент с такой же историей, то он, непременно, что-нибудь да придумал.       — Земля вызывает Асагири Гена! — Громкий голос Рюсуя над ухом вернул менталиста в реальность. Слишком часто он начал задумываться. Теряет хватку. В другой раз его могли бы и убить за такую невнимательность.              — Ген-кун, с тобой всё в порядке? — Голос Укё звучал обеспокоено.              — Что вообще с вами двумя творится? Что такого произошло в Америке, что ты шарахаешься от Ишигами как от огня, а он носится по лаборатории так, будто ему батарейку в жопу вставили? — Асагири и не заметил, как к ним подошла Кохаку.              — Я даже не знаю с чего начать, господа… — Менталист тяжело вздохнул и начал рассказывать. Он, конечно же, опустил момент их сделки с Ксено, чтобы не шокировать коллег. Но в остальном был честен. Рассказал о своих чувствах, о признании Сенку, об их рандеву на веранде, о поцелуе и о переживаниях. Учёные внимательно слушали и не перебивали, позволяя другу выговориться. Ему сейчас это было нужно. После окончания повествования они принялись обсуждать всю их ситуации. Итогом «Совета любовных дел» было одно: «Если любишь, то расскажи всю правду, насколько бы горькой она не была». Этим же вечером Ген решил открыть «Чёрный ящик». Асагири, в привычной манере, постучал и сразу зашел в кабинет. Сенку сидел на полу, закручивая какие-то винтики в странное устройство с кучей проводов. Учёный взглянул на вошедшего и хищно улыбнулся. Вот теперь Ген начал переживать ещё сильнее, чем когда подсунул нож серийному убийце. В голове была только одна фраза — "Мне пиздец". — Ты как раз вовремя, менталист! Поможешь мне испытать одну очень прикольную штуку! — С этит словами учёный встал и подошёл к коллеге. Он усадил Гена на диван, попутно подключая к нему провода и датчики. Сенку давно хотел испытать менталиста на детекторе лжи. Он был уверен, что менталист легко смог бы обмануть устройство. Поэтому пришлось импровизировать. Повышать чувствительность и добавлять новые способы отслеживать статистику и реакцию организма. Тем более, у него было много открытых вопросов, на которые одним да/нет не ответишь. У Сенку был план, как заставить психолога не скрывать эмоции и получить всю правду, в которой он так сильно нуждался. — Решил меня на детекторе лжи проверить, Сенку-чан? Забыл, в чём заключается моя работа и какими навыками я обладаю? — Ген усмехнулся, внимательно наблюдая за действиями парня.       — У меня есть гениальный план, так что не переживай. Сегодня твои фокусы не сработают. — Он уселся за стол, включая экран ноутбука, к которому была подключена вся эта «паутина» проводов.              После базового инструктажа, Сенку начал задавать лёгкие вопросы, дабы проверить работоспособность его «творения». Он попросил Гена пару раз солгать и удостоверился, что все показатели работают исправно. Теперь время начинать шоу с использованием любимых психологических приёмов одного очень привликательного болтолога.              — Асагири Ген, я кажусь тебе симпатичным?              Менталист замер и удивлённо посмотрел на учёного. Это явно не тот вопрос, который он ожидал услышать. Сенку выглядел расслаблено, сидя за столом и подперев щёку кулаком. Он хищно улыбался, следя за реакцией «подопытного». Получив положительный ответ, профессор продолжил.              — Я тебе нравлюсь?              — Что за допрос с пристрастием? Да, нравишься, и я тебе об этом уже говорил. — Менталист ухмыльнулся, принимая правила «игры».              — А я пиздец как влюблён в тебя, менталист. — Сенку веселила вся эта ситуация. И смущённый Ген выглядел забавно. — Ты сейчас работаешь только на Стенли Снайдера?              — Да.              — Пиздишь!              И тут Асагири понял, что облажался. Он и не заметил, что во время открытого признания Сенку потерял контроль над собой из-за секундного смущения. А наш учёный оказался хитрее, чем он думал. Но теперь считать слова Сенку серьёзными не казалось такой уж и хорошей идеей. Отлично, вычеркнем это из списка открытых признаний. Это был всего лишь научный эксперемент, который удался.              — И чьи же ещё поручения ты выполняешь, м?              — Открытые вопросы обычно не задают с детектором лжи. — Ген нервно улыбнулся, прищурив кошачьи глаза.              — А это необычный детектор лжи, красавчик. — Ещё одна попытка заставить Асагири потерять бдительность из-за внезапного комплимента увенчалась успехом. — Я его знаю?              — Нет.              — Опять показатели не сходятся. И что же теперь с тобой делать? Кого ты покрываешь, тёмная лошадка? — Сенку вопросительно поднял бровь, продолжая ухмыляться.              — Ладно, сдаюсь! Но я тебя предупреждал, что мне есть, что рассказать, и это явно тебе не понравится.              — Ты работаешь на Ксено, верно?              Тяжело вздохнув и прикрыв глаза, Ген дал положительный ответ. Что-ж, двойного агента раскрыли таким, совершенно не гуманным, способом. А он ведь сам пришёл с повинной. Зато теперь это выглядит так, будто его поймали на месте преступления, с которого он пытался сбежать. Просто великолепно! Просто восхитительно! Одним словом — ахуенно!              — За месяц до того, как я пришёл сюда, мне позвонил Стенли и попросил помочь оптимизировать работу вашей лаборатории. — Ген начал снимать датчики, стараясь не смотреть на явно заинтересованного учёного. — Тогда же я познакомился с Ксено. У них был чёткий план, а я был инструментом его выполнения. У меня было условие, что я расскажу тебе всё сам, когда выполню свою работу и ситуация в отделе наладится.              — И что это за «работа»? Ты ведь её закончил, раз собирался мне всё рассказать ещё несколько дней назад.              — Я должен был влюбить тебя в себя, Сенку-чан. — Ген поднял взгляд на Сенку, в чьих глазах читалось недоверие. Асагири решил продолжить, не дожидаясь ответа. — Но я успешно провалил миссию, ведь влюбился в тебя ещё на второй неделе работы. — Менталист грустно улыбнулся. Он уже смирился, что ничем хорошим их диалог не закончится. — Удивительно, я даже не успел попытаться влюбить тебя в себя. Я буквально ничего не делал! Это и терзало меня. Из-за этого и пил успокоительные. Ведь ранить человека, которого искренне любишь было больно. А не мог признаться в своих чувствах, ведь Ксено убьёт меня, стоит «такому лжецу и лицемеру, как я» приблизиться к тебе. И я прекрасно понимаю его, ведь изначально поступил неправильно.              Сенку молчал. Долго молчал. В его голове было слишком много мыслей. Он узнал правду, которую так хотел. Но она оказалась слишком неожиданной. Учёный злился на Гена. Ещё больше злился на Ксено. И злился на себя, ведь он был так слеп. Раздрожало, что на его чувствах пытался играть тот, кого Ишигами считал учителем. Это было в духе Хьюстона.              — Прости, я прекрасно знаю, что ты сейчас чувствуешь. И я готов исчезнуть из твоей жизни так же быстро, как и появился. — Ген поднялся с дивана и подошёл к двери.              — А тебя кто-то собрался прогонять? Мне впервые довелось ощутить на себе эту вашу «любовь» именно из-за тебя. — Сенку перегородил путь Асагири и заглянул в серые кошачьи глаза. — Раз уж ты это начал, так дай мне в сласть насладиться этим чувством. Тебе это разгребать, менталист. Поэтому ты остаёшься здесь. Со мной.              — Это может быть больно. — Асагири приблизился к чужим губам, тихо шепча. — И опасно.              — А я на десять миллиардов процентов уверен, что риск оправдает себя.              — Если ты мне позволишь, то я готов оправдать все твои риски. Но я хочу задать один вопрос. Позволишь ли ты любить себя?              — Глупые вопросы задаёшь, менталист.              — Раз так, с этого момента, ты — мой. — Ген ухмыльнулся и притянул к себе парня, нежно целуя.                                   Корпоратив проходил в одном из ресторанов города. Они забронировали всё заведение, чтобы нормально повеселиться. Бедным людям не стоит видеть, как учёные, в чьих руках находиться будущее космического развития, напиваются как в последний раз. Это было традицией — праздновать начало летнего сезона. Многие скоро разъедутся по отпускам. Основные исследования закончены. Все планы выполнены. Их отдел спокойно может отправиться отдыхать, всё равно летом лаборатория обычно пустует.              Сенку сидел за столом с Кохаку и Хромом, активно обсуждая итоги года и планы на будущее. Блондинка предлагала, а парни придумывали шутки исходя из её идей. Все уже были порядком пьяные и весёлые. На танцполе сегодня зажигали Рюсуй и Тайджу, периодически, затаскивая кого-то из коллег к себе в компанию. Эти двое были теми, кто поддерживал атмосферу всего коллектива. За барной стойкой сидели Укё и Ген, о чём-то мило беседуя. Оба решили, что сегодня напиваться не хотят, поэтому потягивали слабоалкогольные коктейли. Сенку то и дело поглядывал на своего менталиста. В основном, неосознанно.              В тот вечер, когда учёный узнал правду, они много разговаривали. Но не сильно больше, чем целовались, разумеется. Надо было решать вопрос с Ксено и Стенли, потому что хоронить «свою первую любовь» Сенку не собирался. Решили пока старикам не рассказывать. Мало ли, инфаркт хватит. Или Ген поймает пулю в лоб. Было бы, мягко говоря, неприятненько. Зато коллеги быстро догадались об изменении статуса взаимоотношений этих двоих.              Тайджу как-то зашёл в кабинет без стука и застал Асагири, сидящего на коленях их профессора и обнимающего его. Сенку что-то изучал в ноутбуке, а Ген читал документы, сидя спиной к двери. Ишигами поднял скучающий взгляд на друга, совершенно не смущаясь их положением, и поинтересовался, зачем тот пришел. Тайджу тогда заорал на всю лабораторию от восторга.              Теперь же Сенку мог спокойно чмокнуть менталиста в макушку, проходя мимо, как это делал Рюсуй. Или потрепать по двухцветной макушке. Да чёрт, он мог с ним что угодно теперь делать! И ему это нравилось. Нравилось сидеть по ночам в обсерватории, обнимаясь и беседуя о прошедшем дне. Нравилось перебирать его волосы, пока менталист лежал головой на его коленях и рассказывал об очередном психологическом эксперименте, который изучил и хотел испытать на каком-нибудь несчастном преступнике. Нравилось, когда Ген неожиданно утягивал учёного в пустой кабинет, запирал дверь и страстно целовал. После такого, обычно, Сенку пол дня пытался подавить болезненное возбуждение.                     А ещё нравилось ловить влюблённый взгляд психолога и его улыбку с ямочками, предназначенные только одному учёному. Собственно, этим он сейчас и занимался, сидя в баре и беседуя с друзьями. Сенку смотрел на менталиста пьяным взглядом и улыбался. Ясно, этому профессору больше не наливать.              Но недолго песня играла. Рюсуй, всё ещё пританцовывая, подошёл к «самым трезвым и милым парням на диком Западе», как их назвал Хром, и начал что-то им активно предлагать. За секунду в глазах парней загорелся азарт, и они оценивающе посмотрели друг на друга. Асагири и Сайондзи не выглядели, как те, кто ради спора будут творить глупости. Так думали все. Все ошибались.              — И что ты решил устроить, Рюсуй? — Сенку подошёл к барной стойке и принялся оценивающе рассматривать то, что готовил бармен по просьбе «зачинщика апокалипсиса».              — Мне стало грустно, что они не могут полностью расслабиться и я предложил устроить им соревнование. — Рюсуй самодовольно улыбнулся. — Сейчас мы с тобой, Сенку, будем наблюдать, как наши парни пытаются перепить друг друга.              — Я на десять миллиардов процентов считаю, что эта идея хуйня. А ещё на столько же процентов уверен, что Ген победит.              — Ставку делать будешь?              — Разумеется.              Укё и Ген были самыми спокойными и жизнерадостными парнями во всей их лаборатории. Всё время улыбались, ни с кем не ссорились, всегда помогали коллегам. И видеть этих двоих «солнечных мальчиков» с дьявольскими ухмылками было непривычно. У их в глазах горел огонь соперничества. А они ведь не собирались сегодня напиваться. Сидели себе, мило болтали, а теперь смотрят друг на друга как два хищника, готовые драться за место вожака стаи. А напротив них стояли самодовольные Рюсуй и Сенку, каждый из которых был уверен в своей победе. Шансы были равны, ведь реакция на большое количество алкоголя у их парней была одинаковая.              Вокруг них уже собралось много коллег, которые также делали ставки и обсуждали, кто окажется выносливее.              — Ген-кун, ты ведь понимаешь, что мы страдаем хернёй? — Слышать от Укё нецензурные выражения было непривычно. И слова совершенно не совпадали с добродушной улыбкой.              — Ну так сдайся, Укё-кун. — Ген улыбался так же по-доброму, но хитрые кошачьи глаза выдавали горящий внутри азарт.              Напряжение нарастало. У каждого была задача выпить как можно больше шотов за меньший промежуток времени. Перед ними стояло по 10 стопок. Выигрывает тот, кто быстрее всё выпьет или, если оппонент сдаётся. Ставки сделаны, все зрители в сборе, время начинать шоу.              Когда бармен громко прокричал «начали», парни медленно подняли по шоту, чокнулись и началась гонка. Оба спокойно глушили один за одним горячительные напитки, даже не морщась, и шли вровень. На восьмой стопке рука Укё дрогнула, и он обречённо посмотрел на менталиста, который спокойно пил и ухмылялся. Оба сильно раскраснелись из-за алкоголя и выглядели невероятно мило. Сенку и Рюсуй переглянулись и молча решили, что зрелище выглядит ещё и очень сексуально.              — Сдаюсь. — Укё пьяно улыбнулся и посмотрел на Нанами. — Прости, дорогой, этого монстра мне не победить.              Рюсуй в этот момент готов был рыдать слезами счастья. Он подбежал к парню и принялся его обнимать, крича, что он прекрасно справился. Сенку подошёл к улыбающемуся Гену, который довольно допивал последний шот и облизывался. Давно он так не напивался.              — Я не сомневался в тебе, менталист. — Учёный чмокнул парня в макушку, кладя руку ему на плечо. — Ты в порядке?              — Не мог же я подвести своего парня. Это было весело, а Укё-кун хорошо держался. — Ген улыбался, облокотившись на стоящего рядом Ишигами, чтобы не упасть с барного стула. — Только теперь тебе придётся проводить меня до дома, Сенку-чан, потому что я могу свалиться по дороге в любую секунду.              Это шуточное соревнование зарядило учёных энтузиазмом и теперь многие решили помериться силами. Сенку хотел отказаться, но, когда его попросила пара игривых кошачьих глаз, не смог отказать. В итоге он был повержен Рюсуем. Счёт их команд 1:1. Что-ж, победила дружба и похмелье, которое, непременно, настигнет их утром. Но это сейчас значения не имеет.              Ишигами и Рюсуй сидели за столом с Кинро и Тайджу, обсуждая, кто следующий выиграет в очередном соревновании. Все четверо уже попробовали свои силы в этом интерактиве. Разумеется, играли по двое. У каждого была команда, один из членов которой, уже успел победить. В команде Кинро и Гинро, на удивление, победу одержал младший брат. Тайджу героически защитил честь проигравшей Юдзурихи, перепив здоровяка Магму. И вот, на счету каждой из команд парней, было по одному очку.              Сенку продолжал поглядывать в центр зала, ища чёрно-белую макушку, дабы удостовериться, что менталист не свалился от количества выпитого. Его явно развезло сильнее, нежели учёного. И вот, взгляд зацепился за фигуру Асагири на танцполе. Они с Укё ушли в отрыв, весело танцуя в центре зала. В свете разноцветных огней Ген казался ещё более привлекательным, нежели обычно. Сенку чувствовал, как нарастающее возбуждение затуманивает и без того нетрезвую голову.              Он уже успел смириться, что Асагири вызывает желание, еще когда был в Америке. Этого хитрого лиса хотелось мучить, смущать, заставлять снимать эту самодовольную маску. Ишигами имел сексуальный опыт, но не сказать, что это было серьёзно. В основном, в подростковом возрасте, когда гормоны били в голову и было интересно, что вообще из себя представляет интимная близость. Но, разумеется, никаких чувств к партнёрам он не испытывал. Для него это были эксперименты ради науки. А сейчас всё по-другому.              Из мыслей Сенку вывел Рюсуй, потянувший его на танцпол. Податливое тело было не в силах сопротивляться, поэтому учёный просто упал в нежные объятья Гена, который смотрел на него хитрым взглядом и улыбался. Пусть делают с ним всё, что хотят, пока, с виду такие хрупкие, но сильные руки держат и притягивают для пьяного и горячего поцелуя.              Все ощущения смешались в страстном танце чужих губ. Асагири целовался жадно, напористо, слегка покусывая. На чужом языке была горечь спиртного. Руки блуждали, то и дело зарываясь в жёсткие бело-зелёные волосы, прижимая сильнее и углубляя поцелуи. Это опьяняло сильнее алкоголя, дурманя голову, заставляя забывать, что они здесь не одни. Они оба давно потеряли контроль, приблизившись друг к другу. И обоим это чертовски нравилось.              Асагири давно не следил за происходящим, отдавшись только ощущениям слегка сухих губ со вкусом виски. Это был любимый алкоголь Сенку. Гену он нравился. И речь идёт не только про напиток. Гену нравился вкус чужих губ. Нравились их движения и страсть. В начале отношений учёный целовался неуверенно, боясь сделать что-то не так. Сейчас же, он вёл их «танец», беря инициативу. Менталист уже не знал, что происходит вокруг, но его это и не особо интересовало.                            Они шли по улице, вдыхая прохладный воздух летней ночи. Быстрые капли дождя отрезвляли, а поцелуи дурманили вновь. Их вообще не заботила мокрая одежда и последствия рандеву под ливнем. Парни держались за руки, громко смеялись, прыгали по лужам и целовались, что удлиняло время их пути втрое. Сейчас они были одни в этом мире и обоих это устраивало.                     Мокрые, пьяные и возбуждённые. Такими их встретило тепло квартиры учёного. Хотелось сбросить одежду и согреваться в объятьях друг друга. К чёрту горячий душ! К чёрту чай и одеяло! Тепло чужого тела манило менталиста намного больше, заставляя забыть о риске заболеть. Ему нужен был только Сенку. Только его поцелуи. Только его прикосновения. Только он один нужен был в эту самую секунду. И Ишигами был с ним абсолютно солидарен.