Наука и чувства

Песня главы: Чёрное Олово - Митоз!

  Ночь. Город засыпает, просыпаются те, кто выспался днём. Сенку любил ночное время суток. Так тихо, спокойно, никто не дёргает. Можно отдаваться рабочему процессу целиком и полностью. Для него это сродни медитации. Мозг входит в какой-то транс, руки сами что-то полезное делают, глаза сами на что-то смотрят. И на данный момент эти самые глаза смотрят на черно-белую макушку, которая спокойно посапывает за рабочим столом.  В кабинете темно, только фонари с улицы освещают спящий за столом силуэт Асагири. В полумраке он выглядит таким изящным, подобно вампиру, чья белая кожа отливает серебром при свете луны. Только от теплого света фонарей она приобретает легкий золотистый оттенок и уже не кажется такой холодной. Хочется прикоснуться и убедиться, что человек на самом деле живой. Что по его венам течёт кровь и растекается теплом по всему телу.  Сенку проснулся минут 20 назад, да только вот встать пока не решился. Биологические часы подсказывают ему, что уже не меньше одиннадцати часов вечера, а это означает, что в здании они с Асагири одни. Вот тебе и прилег на пол часика. Вот тебе и стратегическое решение во имя Изенгарда!   Когда тело уже начало неприятно ныть от неудобной позы, Сенку все-таки поднялся и осмотрелся. Он уже успел понять, что на сонную голову перепутал кабинеты и улёгся на “чужой территории”. Ну, как сказать, по факту,всё это здание - его территория. Но нарушать личное пространство нового коллеги как-то не входило в планы учёного. Что-ж, что сделано, то сделано. Пришло время заняться делами, раз уж норму часов на два дня вперед он восполнил.  - Неужели спящая красавица соизволила проснуться даже без поцелуя принца? - послышался бубнёж со стороны Гена, пока тот медленно поднимал голову и тёр глаза. - А спящую красавицу никто так и не пытался разбудить, менталист. - Сенку встал с дивана и потянулся. - Ты то, что здесь делаешь?  - Было как-то грустно оставлять тебя тут одного, поэтому я разбирался с документами и сам не заметил, как уснул. - Ген устало посмотрел на учёного, - Какие планы на вечер?   - Кофе будешь?  - Погнали.      Через двадцать минут оба уже сидели на 3 этаже в обсерватории, спокойно беседуя о какой-то ерунде. Ишигами специально оборудовал все помещения под крышей для наблюдения за небесными телами. Его привлекал космос ещё с детства. Отец рассказывал о звёздах, планетах, галактиках, а у маленького Сенку глаза горели ярче этих самых звёзд. Так что теперь он частенько сидел здесь, рисуя чертежи звёздного неба, наблюдая в телескоп и изучая созвездия.  - Так значит, доктор психологических наук? - Сенку вопросительно изогнул бровь. - И почему именно это?  - Изучение людей мне показалось намного интереснее цифр, букв, клеток и всего остального. Ведь человеческое мышление безгранично и всегда можно найти что-то новое. Да и полезно это в жизни.  - А почему ты пошел работать в тюрьму, а не с обычными людьми? Мне казалось, ты не такой сорви голова, чтобы общаться и наставлять настоящих мерзавцев на путь истинный. Или я что-то про тебя не знаю? - Сенку хитро прищурился, пытаясь повторить тот самый лисий взгляд Асагири, и хлебнул кофе.  - Как я и сказал, мы бесконечно изучаем людей. И мне было интересно посмотреть, узнать ход мыслей, идеалы и ценности людей, свернувших на “кривую тропинку”. И нет, я никого никуда не наставляю, что за бред? Ты вообще не понимаешь, как работает психология? - Ген хихикнул, отпивая из чашки сладкий кофе. Он не воспринимал кофе без сахара и молока. Оно было горьким и противным. А вот каштановый раф с черникой, ммм...  - Ну, это что-то типа разговоров по душам? К тебе приходят, жалуются, ты морально поддерживаешь, говоришь, как надо было правильно сделать и всё, человек здоров?  Ген от такого чуть кофе не выплюнул и закашлялся. Пока Сенку заботливо похлопывал его по спине, тот пытался не то вдохнуть, не то перестать смеяться. Финальным аккордом будет, если Ишигами выкинет что-то на подобии “Мозгоправ - всегда прав”. Этого нежное сердце менталиста точно не выдержит.  - Интересные у тебя, конечно, взгляды на психологию. Дай угадаю, за науку ты её не считаешь, верно?  - Разумеется. В вашей психологии всё слишком абстрактно. Теория на теории, а практика? Можно говорить и изучать одно, а в жизни всё по-другому. Ещё и мышление человека изменчиво. Не люблю неопределённости. Ох, ещё этот ваш принцип “гуманизма”, аж грустно становится. Столько барьеров для науки было создано только из-за него!  - Ну, если тебя это успокоит, то я бы тоже не отказался от психологических опытов на людях. - Ген задумался, - Да и в психологии так же много биологии, если ты не знал. Различные доли мозга связаны с аспектами психического функционирования. Например, лобная связанна с навыками мышления и выразительностью речи, затылочная интерпретирует визуальную информацию, теменная обрабатывает информацию, связанную с прикосновениями, а височная обрабатывает слуховые данные. Разные эмоции так же испытываются в разных долях мозга. Ну, это если совсем поверхностно.  - Ну, это меня не сильно убедило, но допустим, я смирюсь. А что ты там говорил про психологические опыты? Это ведь на подобии “Собаки Павлова”?   - В точку, Сенку-чан! Есть много различных методик воздействовать на психику, мышление и рефлексы человека с помощью той же самой психологии. Но увы, принцип гуманизма не позволяет их проводить даже на заключённых, хотя иногда очень хотелось.  Они сидели так уже часа два точно,беседуя о психологии. Ну, как беседуя, Сенку искал доказательство того, что это не наука, а Ген мягко парировал. Никакой агрессии, только дискуссия, каждый из участников которой хотел выиграть, но честным способом, без давления и запрещённых приёмов.  Что-то в этом вечере было такое, атмосферное. Будто время остановилось. Из открытого окна дул приятный весенний ветер, колышущий занавески. Свет они не включали из принципа. Ну, Сенку просто не любил основное освещение, при нём он всегда работал, а сегодня, на удивление, работать не хотелось. Ген же, просто не хотел затмевать звёздный потолок обсерватории.  Третий этаж здания представлял собой купол, который можно было открыть для более детального наблюдения за звёздами. Пока же он закрыт, взору представлены схемы созвездий, слегка подсвеченные светодиодами. Такой, космический потолок получается. И, лёжа на ковролине, можно было наблюдать за неподвижными огнями “искусственного” звёздного неба.  Асагири поймал себя на мысли, что эту атмосферу даже можно назвать “романтичной”. Они вдвоём лежат на мягком полу, голова к голове, так непринуждённо болтают, смотрят на “звёзды”. Покосившись, Ген мог поклясться, что увидел в глазах Сенку космос. Тот самый, яркий, открытый, неизведанный. Настоящий. Он улыбнулся этой мысли, продолжая слушать рассказы учёного о созвездиях.  Так они пролежали до самого утра. Солнце потихоньку начало пробираться своими лучами сквозь занавески, заставляя парней щуриться. Птицы щебетали незатейливые мелодии, которые разбавлял шум редко проезжающих машин. В воздухе, всё так же, слегка пахло краской, свежестью и гармонией. Всё, что нужно было для счастья.  - Сенку-чан, скажи, - Ген прервал молчаливое забвение, слегка улыбнувшись и посмотрев в глаза учёного, - Ты счастлив?  - Хм... - Сенку ухмыльнулся, покосившись на оппонента, - Пытаешься опять залезть мне в голову, менталист?  - Ах, ты так проницателен, - психолог показушно смахнул невидимую слезу, - Просто интересно, что для такого человека как ты, значит понятие “счастья”.  Сенку полностью повернул голову, теперь глядя на Гена. Что-то в этот момент он почувствовал, но не мог объяснить. Непонятное тепло и спокойствие. Это одновременно пугало и притягивало. Хотелось найти ответ в серых кошачьих глазах, смотрящих прямо в душу. Они как пепел, слегка тёплые, но неосязаемые, казалось, вот-вот исчезнут, стоит подуть ветру. Было желание застыть в этом моменте, смотреть вечно, ища разгадку на вопрос, который ничего в этом мире не изменит. Пустой вопрос, призрачный, но на который Ишигами никогда не отвечал. А может, никто ему его не задавал? А может, он просто не знает ответа на этот вопрос?  В своей жизни он никогда не задумывался от таких вещах. Математика, физика, химия, биология — всё это науки, где на вопросы можно чётко ответить. Объективно. Где спорные моменты решаются опытами, экспериментами, наблюдениями и вычислениями. А большего и не нужно. Смысл думать о таких субъективных вещах, как чувства, счастье, любовь? Это та же химия, но на каждого она воздействует по-разному, где даже путём экспериментов не найти чёткого ответа. Поэтому, и смысла забивать этим голову, Ишигами не видел.  Молчание затянулось.    Слишком много мыслей.    Сенку не любил такое.    Он не любил не знать ответа на вопрос.    - Я не могу ответить на твой вопрос, - Учёный прикрыл глаза и нахмурился. “Задумался” - пронеслось в мыслях у Гена. - Это вопрос, подразумевающий субъективный ответ. И он, абсолютно, не имеет смысла. Нет чёткого определения слову “счастье”, поэтому и нет чёткого ответа.  - Хорошо, я перефразирую так, чтобы тебе было проще, - Асагири хищно облизнулся, как кот, готовившийся наброситься на мышь. - Что ты ощущаешь прямо сейчас? Хочешь ли ты что-то сделать? Что-то сказать? Какие мысли у тебя в голове? В психологии есть и математика, и химия. Мы складываем все переменные и получаем ответ на вопрос. Просто у каждой из переменных есть свойства. Если их знать, то легко можно решить задачу и понять, что сейчас испытываешь ты или другой человека. Не без исключений, конечно, но в большей степени, это так.  - А если человек не говорит об этих самых “переменных”? Как ты понимаешь, что человек чувствует? Мысли читаешь?  - Нет, если бы я мысли читал, то вопросы бы не задавал. Язык тела— вот, что может помочь понять человеческие чувства и эмоции. И, например, твой язык тела говорит, что ты сейчас расслаблен, мысли у тебя тягучие, но не серьезные. Ты настроен на диалог и доверяешь мне. А ещё то, что половину моих слов ты, Сенку-чан, пропускаешь мимо, так как уходишь в какую-то одну конкретную мысль.  - Ладно, сдаюсь, коллега, вы прочитали меня как открытую книгу. И что же твой профессиональный взгляд говорит? Я счастлив?  - А на этот вопрос, Сенку-чан, люди должны сами отвечать.  Это не в моей компетенции.  Светает. Ген принял сидячее положение и решил всё-таки осмотреться. Ночью такой возможности не было, зато теперь взору открылась просторная комната. На полу - тёмно-зелёный мягкий ковролин. Стены окрашены в чёрный цвет. Где-то на них записи и рисунке белым мелом. А что? Удобно! Плакаты, карты космического пространства, схемы. Несколько стеллажей с фигурками планет, космических кораблей и даже 3D модель солнечной системы. Огромный телескоп у окна в пол. Окон тут было много. Казалось, что одна стена полностью стеклянная. Её закрывали черные занавески.   Асагири стоял в центре комнаты, метая взгляд от одной детали к другой. Будто в планетарии никогда не был, ей богу. Но тут взгляд зацепился за очень интересную вещицу, висящую на стене. Он даже не поверил. Пришлось несколько раз протереть глаза, чтобы убедиться, что не показалось. Сенку проследил за его взглядом и усмехнулся. Да-да, болтолог, тебе не показалось.   - Сенку-чан, ты что, играешь на гитаре?! - восторженно заорал Ген, подбегая к стене и проводя рукой по корпусу инструмента.  Акустика. Чёрная как ночь. С металлическими твёрдыми струнами. С широким грифом. Висела на ремешке на специальном крючке. Подарок от отца на день рождения. И, чёрт, как же она хорошо вписывалась в интерьер этой “космической” комнаты. Как будто в космосе, помимо планет, были еще и летающие гитары.  - Не играю. Умею, но не играю. Отец подарил, научил, а дальше процесс как-то застопорился. Не нашлось того, что я бы хотел сыграть, да и пою я посредственно.   - Давай тогда я спою, а ты сыграешь? А песню сами придумаем! Вот круто будет!  - А про что петь то будешь, менталист?  Тяжело вздохнув, Ишигами снял гитару с крючка и уселся на ковролин, настраивая струны. Он прекрасно знал как должна звучать каждая из них. Руки сами заняли первый попавшийся квинт-аккорд, который Сенку нравился своим звучанием. Он неплохо владел теорией музыки благодаря невесте отца. Она певица и прекрасно разбирается в музыке. Учила, бедного Сенку, нотам и гармониям. Весёлая женщина, хотя слишком жизнерадостная, как он считал. Они с Геном бы подружились.    Первый удар по струнам.    Красиво звучит.    Ещё пара ударов в незамысловатом темпе.    Новый аккорд.    Ген уселся рядом, весело смотря на Сенку и приготовился напевать какую-то песенку, которую он придумал только что. М-да, утро начинается не с кофе. Не дай бог там что-то сопливое про любовь. Вот именно такое учёный не любил.     “Деление клетки — сложный вопрос.  Давай я спою тебе про митоз.”    Сенку начал смеяться, но ритм не сбивал. Песню про митоз он явно не готов был услышать от менталиста. Вот так спасибо!    “Сначала профаза — 2n4c,  С неё начинаются движухи тут все.”    Ген, на удивление, правильно пел про непрямое деление соматических клеток эукариотических организмов. Сенку не столько фокусировался на самой песне, сколько на той теории, которую знал Асагири. Неужели мозгоправы реально неплохо разбираются в биологии, как и рассказывал менталист? Да и звучала эта теория забавно, реально песенка получается.    “Кто-то делит людей на расы,  Кто-то деньги делит всерьёз.  А мы делим клетки прекрасно,  Называя это митоз.”    Вот так всю жизнь изучаешь скучные биологические процессы, страдаешь. А можно было просто придумать песню и все сразу легко бы запомнилось.     - Профессор Ишигами? - Девушка застыла в дверном проёме, ошарашенно смотря на двух смеющихся парней, поющих про митоз клеток.  - Ох, Кохаку - чан, доброе утро! - Ген помахал ей рукой, переставая петь и всё еще посмеиваясь, - А мы тут теорию биологических процессов повторяем!   - Ага, оказывается можно было придумать песню и запомнить всё намного быстрее. Бедные школьники, они даже не представляют как можно упростить процесс изучения тех или иных предметов. - Сенку встал, вешая гитару и потягиваясь. - Что-ж, менталист, пора работать.  - Ну, Сенку-чан, так хорошо сидели! Что ты опять начинаешь?!   - Идём, лентяй.  Парни прошли мимо шокированной Кохаку, как будто только она тут узрела что-то мистическое. Например, как суровый профессор Ишигами Сенку напевал песенку и играл на гитаре вместе с человеком, к которому сначала относился как к декоративному растению в их лаборатории. Утро начинаетсяявно не с кофе.