Cadillac & Hublot

      В этом подвале Кира бывал почти так же часто, как и в клубе у Марата. Точнее, это своего рода сложившаяся закономерность: напиться у бара, натанцеваться в безумной толпе, обдолбаться чем-нибудь для верности и погнать бить очередную татуху. 98% Кирюшиных «рисуночков» наносились именно по такой схеме, которая ни разу парня не подводила.       Ну, а хули нет то? Весело, задорно, с огоньком, а главное всрато и будет что вспомнить в старости.       Гречкину вообще приключений и историй хватит, чтобы рассказывать внукам до конца своей жизни, если у него, конечно будут внуки и старость. А то с таким ритмом жизни он рискует «сгореть» молодым.       Кирилл невольно вспомнил, как Петя обводил кончиками пальцев татуировку на его груди и растянулся в блаженной лыбе. График кардиограммы — одна из немногих тату, которую Кира набил сознательно, как напоминание. Парень слишком быстро отпускал ситуацию и забывал все дерьмо в своей жизни, поэтому ему требовался хоть какой-то визуал для напоминания. Визуал, чтобы не забыть, что Кира не Бессмертный и жизнь у него одна.       План, надо сказать, прекрасно работал, ведь парень в значительной степени стал тормозить себя на поворотах и не нырять в наркоту и алкоголь с головой. Однажды ведь, можно и не всплыть.       Дернув ручку тяжелой двери, которая напоминала вход в котельную, перед Кирюшей открылся ряд ступенек уходящих вниз, залитый лиловым светом. Это больше напоминало спуск в ад, чем дорогу в вотчину одного из самых охуенных и пиздатых мастеров Питера.       Крутость Эда, широко известного в узких кругах, как Скру), который по своему виду не имел ничего общего со стереотипными брутальными мастерами, характеризовалось количеством нулей на его счёте и достопочтенной публикой, которая жаловала парня, как гения в своём деле.       А по немного пидорскому виду и не скажешь, что на жизнь он зарабатывает художественным искусством, а не своей задницей. Впрочем, задницей Скру тоже был не прочь покрутить и присесть на чей-нибудь член, но это лишь от переизбытка чувств и никогда за деньги.       Не то чтобы Скру всерьёз поверил в то, что Гречкин нарисуется сразу, как обещался притащиться — у того было не семь, а все двадцать семь пятниц на неделе, и сбить с пути праведного его могло что угодно.       Заехал на заправку, запизделся с кем-то и забил — возможно.       Подзавис в клубе, пока шёл к выходу и нашёл очередную соску, с которой активно сейчас развлекается — вероятно.       Влип в очередные неприятности из-за неумения держать блядски-длинный язык за зубами — о, сколько раз подобные охуительные истории он потом пересказывал, пока Эд бил ему очередной рисунок — не сосчитать.       Потому ни внезапный звонок среди ночи, ни явно решительность парня его не обманули. Нарисуется — будет весело. Нет — можно впечатать рожу в подушку и до талого смотреть цветные мультики, генерируемые собственным сознанием. Однако, при всей своей внезапности, Гречкин снова умудрился удивить — он приехал, и даже раньше оговоренного срока.       — За тобой гонятся? Или ты вгашенный? Или опять проспорил и теперь боишься передумать? — Эд вышел из подсобного помещения, когда сработал звук электронного ключа. У некоторых постоянников, среди которых и был Кирилл, были карточки. Чужак бы не проник в святая святых мастера, а для совсем названных гостей он всегда рад устроить чемпионат по бейсболу.       Только ленивый не приписывал Гречкину и Скру отношения. Эти двое слишком охуенно смотрелись вместе, будто Инь и Янь, а учитывая их общий характер блядской направленности, так и вовсе ни у кого не оставалось ни малейших сомнений.       Однако все это были лишь голые домыслы, которые, впрочем, парни сами никак не отрицали. Их коронными действиями был вопрос: «а тебя ебет?» для самых любопытных, и демонстративные посасушки в пьяном угаре для особо впечатлительных.       Ну, конечно же, оставалось еще нереальное мастерство Эда в тату-деле, которое вообще и свело этих двоих в одну локацию.       — Всё мимо, сладкий, — Кира протянул руку Эду, который вместо того, чтобы пожать ее, притянул парня к себе вплотную, размещая свои ладони на заднице парня       — Тогда я жду обещенных подробностей и возможность тебя полапать, — Скру прошелся языком по губам Кирилла, впрочем, не пытаясь сделать что-то еще. — Как видишь, второй пункт я уже начал.       Как счастливые не наблюдали часов, так и отбитые, как сам Скруджи, не блюли каких-то там метафизических и морально-этических границ. Эд вообще был человек просто, как монетка, хоть и прекрасно понимал слова «нет» и «блять, Скру, отъебись». А Гречкина он знал достаточно давно, равно как и то, насколько свободно может себе позволить подкатывать к нему яйца и до каких пределов.       Потому что блять, как себя держать в руках и член в штанах с этим сасным хуйлушей.       — Ты прям светишься, как будто всё же вмазался. И выглядишь неожиданно не заебавшимся, а наебавшимся, — Эд внимательно вглядывается в парня в своих руках, подмечая и засосы и общую расслабленность. Прищурившись, проводит языком по рисунку мороженого на скуле и демонстративно кривится. — Гадость какая. Я бы сделал круче.       Кира заржал в голос, глядя на то, как Скру кривится и «ревнует», что его променяли на другого мастера.       — А ты не лижи что попало, несварение будет.       Гречкин шлепнул парня по шаловливым рукам, слишком активно сжимающим его пятую точку, намекая, что хорошего помаленьку. В конце концов он сюда пришел не за ласками, а за конкретным результатом.       Только один человек может лапать его во всех местах и в неограниченных количествах.       — У меня к тебе две новости. Неожиданная, и пиздец какая неожиданная, — по хозяйски пройдя к хозяйскому мини бару, Кирилл выудил оттуда бутылку крейга, явно уже початую, и плеснул в стоящий на столике бокал (чей он был и кто из него до этого пил Кирюшу не ебало). — С какой начать?       — Вот так всегда, я к нему с большой и чистой, а он только о деле, — ничуть не расстроившись — было бы схуя, просто как же без театральных страданий, Эд перехватил у Кирилла бутылку и сделал пару глотков сразу из горла, ибо нехуй. За стаканом ещё тянуться надо.       — Ты мне сперва обрисуй, что конкретно ты в очередной раз задумал и насколько сильно я охуею от выданной тобой инфы. Учти, если мне придётся выжрать, чтобы тебя выслушать — работу придётся отложить, — Скру прекрасно видел, что Гречкину банально неймётся выдать ему какую-то историю. А при таком раскладе и шок-контенте тряска в руках и вселенский ахуй ему явно гарантирован.       — Ок, тогда начнем с первой новости, — Кирилл выпил налитый себе алкоголь залпом. Благо там было налито на один раз и приземлил свою жопу на низкий кожаный диван, стоящий тут, кажется, с самого открытия тату-салона.       Кира был больше, чем уверен, что обивка черной кожи повидала много чего на своем веку и, во избежание культурного шока, ультрафиолетовые лампы висели в другом конце зала.       — Я хочу, чтобы ты мне проколол соски, — Гречкин смотрел на Скру внимательно, наблюдая, как меняется его приятель в лице; чай не каждый день он к нему приходит с такими просьбами.       — Погоди-ка, — Эд, который в этот момент потянулся всё же за стаканом, сбил его с полки и поймал чисто на рефлексе. Не то чтобы его легко было шокировать, с его работой и кругом общения, но Гречкин это просто кладезь пиздеца.       И так каждый раз.       — Ты вот прям серьёзно решил снова проколоть соски? — Скру моментально оказался напротив приятеля, абсолютно не нежно хлопнув того по лбу, дабы проверить температуру. Стакан он, благоразумно, поставил на стойку. — Ты же в прошлый раз, когда снял пирсинг, матерился, как портовая шлюха, что больше на это не подпишешься. Что блять поменялось? Кому ты всё же проспорил?       При всей своей отбитости, как и любой уважающий себя мастер, Скру соблюдал все правила профессии, прописанные кровью идиотов-клиентов и бесконечными судебными исками ебланов-коллег. А правил этих, вернее даже аксиом, было, как и в БДСМ, всего три. Безопасность, разумность и добровольность. Потому он никогда не брался за работу, если не был уверен в собственном состоянии или состоянии клиента. Никогда не делал тату или проколы, если не был уверен, что клиент точно этого хочет. Разве что разумность могла отказать. Но не в случае с Кириллом. У того мозги работали всегда.       Спорный вопрос, в каком направлении эти мозги работали, но ни одну из татушек Кирилл ещё не приходил сводить. Впрочем, «ПОХУЙ» через всю рожу он тоже не бил.       — Вот мы и подошли к второй новости, — Гречкин перехватил бутылку у Эда, а точнее забрал её из сведённых пальцев, и, последовав его примеру, приложился к горлу. — Думаю, для неё тебе стоит сесть.       Кира знал, что никакого осуждения со стороны приятеля не будет, но это совсем не значит, что он не сможет охуеть до обморока.       В конце концов, не каждый день к тату-мастера приходят с такими новостями, тем более заядлые, как раньше сам Кирюша думал, натуралы.       — Хммм, — глубокомысленно изрек Эд и направился обратно к стойке, чтобы сцапать вторую бутылку. Судя по тому, как Кир начал мяться и тянуть за яйца несчастного кота — вискарь им обоим ещё понадобится. Слишком как-то Гречкин старался подобрать слова.       — Ну, надеюсь, после твоих откровений сесть мне придётся не на бутылку, — рухнув рядом и по-свойски притянув парня за плечо, Скру вновь приложился к алкоголю, — давай, сын мой, исповедуйся. А я, так и быть, отпущу тебе грех прелюбодеяния.       Он пока не сдохнет будет припоминать Кириллу про татуху от левого мастера. Это весело.       — Я это, человека одного так хочу подразнить и порадовать, — Гречкин начал издалека; Скру нужно было немного подготовить к принятию такое ОХУЕННОЙ информации.       — Таааак. Ну-ка, — информация явно поступала в мозг с опозданием. Внезапная догадка прошибла так, что вздрогнули оба, — порадовать и подразнить человека, — перехватив Кирилла за подбородок, Эд заглянул парню в глаза, — тут ведь не про очередную девку, верно?       А что говорить-то? Ну, хуй! Как никак он фигурирует в этом деле и даже не один.       — И что ты хочешь прочитать в моих глазах? — фыркнул Кира, что не помешало ему глотнуть крейга из бутылки; курка Скру не мешала тоже. — Имя, Фамилию, отчество, где живёт и кем работает?       На последней фразе парень даже немного осёкся, потому что в предложение так и просилось местоимение «он».       Но как же хорошо держать интригу и видеть, как остатки терпения покидают приятеля.       — Блять, да я сдохну раньше, чем твой блядский язык повернётся произнести простую фразу — я ебусь с мужиком, — Скру, кто бы что про него не говорил, тупым не был, а складывать простейшую информацию умел в любом состоянии и в любом поданном виде.       Но за терпение, которое раз за разом приходится проявлять рядом с Гречкиным, он явно, к своему разочарованию, попадёт в рай. Без очереди.       — Или ты просто в очередной раз забыл, как зовут какую-то отбитую твою соску? Или пол не определил, — в сущности, ответ ему был уже не нужен, на блядинке разве что подпись не стояла, такие характерные были синяки по всей открытой коже — но затянутая прелюдия интересней секса, в их случае точно. Как говорится — что имеем, а иметь его в мозг Кира умудрялся всегда и со вкусом.       Гречкин закатил театрально глаза, видимо любуясь остатками своего драгоценного мозга.       — Да, я ебусь с мужиком, — выдал парень, будто его уговаривали, а не он сам хотел всё побыстрее выложить приятелю. — Никакого терпеть у вас, Эдуард.       Кира понял, что сейчас ломается больше, чем ломался перед Хазиным. Хотя будем честны, это Хазин ломался перед ним, а Кирюша носился за ним, как дворняжка и выискивал заинтересованный взгляд. Самое что удивительное, нашёл.       — Ага. Не, ну, в принципе, я всё понял, — Скру кивнул собственным мыслям. Отставил бутылку на стол, от греха и во избежании, так сказать, — молодец, малыш, порадовал старика, — он даже смахнул воображаемую слезинку.       И похуй, что он старше Кирилла буквально на пару лет. Угорать с этого ему мешает ровным счётом нихуя. Уж что-что, а страсть к пафосу и театральности у них обоих просто шкалила. Как и любовь к эпатированию публики.       Эд постучал парня по плечу, вздохнул тяжко и тяжело поднялся, будто полученная информация придавила его к мягкому дивану.       — Дорогие гости, жопой не елозть, — отвесив поклон едва ли не в пол, Скруджи потянул Гречкина за руку, поднимая за собой, — крейг дохлебываем и уебываем, — даже умудрился слегка пнуть коленом опешившего парня, но руку не выпустил.       — Мало того что бил рожу у другого мастера, так ещё и не по парням. Мужика сразу себе отхапал. Сучка эдакая, блядь такая, — распалялся в недовольстве и возмущении Скру; он не знал что больше его выбивало из колеи: то, что Кира реально ему это заявил или том что на месте того кента не он сам.       — Ну Эд, ну так получилось, — Гречкин пытался развести руками, но одна была занята квадратной бутылкой, а вторую крепко держал Эд, хотя словесно он его уже вытолкал взашей и закрыл дверь. — Ты бы его видел! Сам бы из штанов выпрыгнул! Честно слово! Вот те крест.       Перекреститься получилось только крейгом, что выглядело весьма комично.       Будто алкаш зарекался не пить, но бутылка в руках придавала уверенность в успехе.       — Я те крест сука ща на жопе набью, — шипел Скру. — Чемодан, вокзал, нахуй!       — Покажет он мне, блять, — Эд едва ли не в голос орал, и не ясно — то ли он издевается, то ли серьёзно бесится, — а ты покажи. Покажи, может я и выпрыгну.       Пробесившись в своём праведном негодовании, Скруджи, наконец, выпустил руку Кирилла и достал портсигар. Выудив одну из самокруток, закурил, выпуская сладковатый дым смешанной с табаком марихи. В рабочее время крепче он не употреблял, правда раньше, на памяти Гречкина, гонял всех, кто решался закурить в подвале. Видать знатно охуел.       — Ты же блять понимаешь, что я с тебя теперь живого не слезу, пока не узнаю подробности — как ты докатился до жизни такой, — сделав глубокую затяжку, Скруджи перекинул Кириллу портсигар и рухнул обратно на диван, приготовившись внимать, — и только попробуй съебаться раньше, чем удовлетворишь меня хотя бы морально, понял?       Ситуация все больше напоминала какой-то дешевый сериал с плохим сценарием. Гречкин приехал за пирсингом, а в итоге сейчас чилит в компании педиковатого мастера, имевшего, а может, до сих пор и имеющего, на него виды, под крейг с марихуаной. Плюхнувшись рядом и выудив из длинных пальцев зажигалку, Кира прикурил следом.       — Ну, Скру, — парень толкнул своим плечом плечо приятеля. — К кому я могу ещё пойти с таким разговором. Тема то деликатная, так сказать.       Не каждый день происходит переход в другую лигу, так еще и сразу на нижнюю позицию.       Эд пялил в одну точку, делая вид, что ничего не слышит. Или он так заземлялся, чтобы не отвесить пару затрещин по этой дурной белобрысой голове, хоть они явно напрашивались.       — Ну не дуйся… — Кирилл повторил свои попытки обратить на себя внимание. — Ну, Скру… Ты вообще единственный, кто об этом теперь знает. Ну, кроме нас двоих, конечно.       — Благодарю, за оказанное доверие, — снова отвесив шутовской поклон, Эд всё же пристукнул парня по лбу. Не сильно, но как же руки чесались двинуть.       Ну а хули он такой довольный?       — Ебать же щедрости, при нашей бедности, — фыркнув, он вновь хлебнул крейга, — и чем же я подобное, блять, заслужил?       Тут Эд немного лукавил, всё же. При всей их ебанутой жизни, он с Кириллом был явно ближе, чем большинство его отбитых собутыльников, косящий под дружков. И дело было даже не в том, что сам Скруджи с завидным упорством, достойным лучшего применения, раз за разом подкатывал к Гречкину, огребая только за откровенную наглость и стоически наблюдая, как Кирилл прикидывается конченной блондинкой, не догоняющей элементарные подкаты. Будь возможно в их среде — считались бы друзьями.       Кирилл задумчиво посмотрел в потолок, затягиваясь и прикидывая, какими такими редкими качествами обладает Эд, что он решил выдать правду матку именно ему.       — Ты интроверт, умен и не болтлив, — в таком деле, как личные тайны, подобные характеристики очень ценятся. — К тому же, кому я буду рассказывать, что подался на другую сторону луны, кроме как не чуваку, который ко мне яйца подкатывает при любом удобном случае.       Вот теперь сиди и гадай, похвалил этот хуйлуша или обосрал. Один хуй, все равно его теперь отсюда поганой метлой не выгонишь, пока он не добьется своего.       — Так, вот в уши лить ты будешь мне явно не сейчас, — закатив глаза с целью полюбоваться напряжённо работающим мозгом, Скру немного отвернулся, явно польщенный. Доверие — тот товар, который за деньги не купишь, даже имея выходы на самую верхушку самых разных поставщиков, и то, что Гречкин пришёл именно к нему — больше не к кому — было важно. При всём их ебантяйстве — Кирилл не мог не осознавать, чем ему может грозить, если подобная информация станет известна не тем людям.       — Не заговаривай мне зубы и рассказывай, как ты оказался на этой стороне, — Эд махнул головой, сбросив слишком серьёзные рассуждения. Потому что подгрузиться он сможет всегда и в одиночку, а историю Кирюхиного перехода в их лагерь может и не узнать, — как ты докатился до жизни такой, что решил с мужиком переспать? Чё за кадр вообще? Не прокручивай моё пидорское любопытство в мясорубке.       Кира тяжело выдохнул, не понимая, с чего ему вообще начать свой рассказ. Прикинув несколько вариантов в своей дурной голове он выдал то, что пульсировало в мозгу чуть ли не с утра.       — Вообще-то…тут всё серьёзно…я это, ему сам отношения предложил, — с более шокирующего факта этот ебанат никак не мог начать.       Видать, ему очень хотелось загнать своего приятеля в гроб и вбить в крышку последний гвоздь.       Ну кто, блядь, начинает историю с конца? Жили они долго и счастливо, и умерли в один день! Конец!       Гречкин честно пытался сформулировать хоть что-то чёткое, чтобы направить слова в речевой аппарат, да куда там.