Error

Карл действительно пришёл через несколько часов, с порога завалив её вопросами. Он был эмоционален и бодр, в глазах горел прежний огонь, но внешний вид всё ещё оставлял желать лучшего. Гейзенберг был похож на безумного учёного в грязном засаленном плаще и с растрёпанными волосами. Но даже несмотря на это Хеди всё-таки была рада за него. Кажется, её план возымел эффект, и лорд медленно возвращался. После того, как девочка ответила на все второстепенные вопросы, призналась в том, где взяла деньги, Карл поманил её рукой в кабинет, где они провели оставшиеся часы до позднего ужина. Свободная стена над рабочим столом превратилась в коллаж из фото и документов. Карл развесил их в порядке значимости — самой важной считалась информация о женатой паре, а всё остальное оставалось в стороне. Даже за короткий срок Герцог успел собрать достаточно сведений, чтобы Карлу и Хеди стали известны личные данные пары, их место жительства, медицинские карты, места работы, больница, в которой беременная стоит на учёте и даже её срок. Только информации о самой Миранде не было, но девочка была абсолютно уверена в том, что богиня скрывается под личиной другого человека, и Герцогу просто нужно больше времени, чтобы обнаружить её. Совсем скоро у них будет полная картина, а не кусочки пазла. — А вот и оно, — Карл постучал пальцем по фото УЗИ и довольно улыбнулся, — её следующая жертва. — Ты думаешь, это ребёнок? — Хеди не была так уверена, как Гейзенберг. Чтобы начать эксперименты, Миранде придётся везти ребёнка сюда, в деревню, и ей это казалось невозможным. Как можно забрать чужого ребёнка так, чтобы никто не забил тревогу? Возможно ли такое в современном мире? Скольких людей Миранде придётся убить? — Определённо ребёнок, вот только пока непонятно, что в нём привлекает эту суку. Лорд задумчиво почесал подбородок, рассматривая стену. Хеди видела, как он соединяет ниточки между собой, но ей самой пока что было сложно думать о мотивах богини. Для неё Миранда была слишком хаотичной, бросающейся на всё, что могло бы представлять ценность в будущем. — Возможно, искать нужно не здесь, — Карл сделал многозначительную паузу, повернув к ней голову, — после тебя Миранда вряд ли заинтересуется обычными людьми. Даже если для неё эксперименты над тобой и неудачные, она не может не признать, что ты с лёгкостью выдержала их. Люди, которых она использовала до тебя, не имели такого успеха. Мы — всего четверо лордов — тому подтверждение. Я думаю, ребёнок заражён так же, как и ты. Искать надо родителей. — Разве где-то кроме как здесь есть что-то подобное? Мне казалось, Мегамицелий существует только в пределах нашей деревни. — Миранда регулярно выезжает в большой мир, у неё куча связей, — Гейзенберг усмехнулся, — я не удивлюсь, если она «случайно» выбросила куда-то заражённый цветок или намеренно продавала Каду. Карл больше не оборачивался и не видел шок, отразившийся на лице девочки. Сбывать опасный вирус в мир? Миранда оказалась ещё безумней. Была бы у Хеди власть над Каду, она бы никогда не допустила такого, никогда бы не заставила людей сгнивать изнутри и терять свою сущность, превращаясь в монстров. Возможно, Мегамицелий и был редким феноменом природы, дарящим долгую жизнь и необычные способности, но точно не для людей. — В любом случае нам нужно ждать, — Хеди пожала плечами. — Было бы неплохо раздобыть что-то полезное до того, как Герцог принесёт остальное. — О, ну тогда нужно залезть в лабораторию Миранды и посмотреть её записи, — она улыбнулась, не представляя другого варианта. Путь в большой мир был закрыт, информатор ещё работал, так что он мог только вломиться в логово дракона и потянуть его за хвост. Вместо того, чтобы отшутиться, Гейзенберг ничего не сказал. Только прищурился и снова потёр подбородок. — Если что, я пошутила. Не надо туда лезть. — Я и не собирался. Хеди ему не поверила, но ничего не сказала. Казалось, Карл был достаточно увлечён этим, чтобы попробовать, но, с другой стороны, они уже получили за куда меньшее, чем вторжение на территорию богини. Девочка могла только надеяться, что лорд будет благоразумен. Через несколько дней, казалось, всё нормализовалось. Лорд Гейзенберг почти вернулся к обычной жизни, разве что по-прежнему игнорировал окружающие его вещи. До сих пор Хеди приходилось содержать огромную фабрику самостоятельно: убирать в основных помещениях, готовить, всё включать и выключать и следить за механизмами, поддерживающими их дом в рабочем состоянии. Спускаться вниз раз в неделю и зажигать печи было непростой задачей, учитывая то, что там никто и не думал убираться, и запах мёртвой горелой плоти и других уже протухших жидкостей въелся в стены, пол и потолок. Воспоминания уже устоялись и почти не тревожили её, но остатки предупреждения всё ещё заставляли плечи дрожать от страха. Но как бы подозрительно и нервно себя ни вёл Карл, Хеди не могла сидеть с ним вечно. Несколько раз в неделю она покидала фабрику, уходя то к Димитреску, то посещая Донну и Энджи. Когда она возвращалась, лорд был дома, и всё вроде бы было нормально. Кажется, он не собирался никуда лезть. Со временем Хеди успокоилась… — Куда это ты собралась? — Карл поймал её прямо у дверей. Девочка остановилась и обернулась. Гейзенберг внимательно осмотрел её наряд и сложил руки на груди. Была ранняя осень, погода всё ещё была тёплой, но иногда поднимался холодный ветер, поэтому Хеди выбрала простое тёмно-красное платье, закрытые туфли и лёгкое пальто. Для Карла она наверняка выглядела нестандартно. — К Димитреску. Альсина пригласила меня на чай. — А почему в таком наряде? — Карл прислонился плечом к стене и всем своим видом показал, что не отпустит её до тех пор, пока не получит ответ. — Вообще-то я женского пола. Мне можно носить платья и туфли, — Хеди нервно разгладила ткань платья, цвет которого так нравился Леди Димитреску. — Конечно, но раньше я не замечал за тобой такого, — Карл понял, что грубо выразился только когда брови Хеди нахмурились, а щёки немного надулись. Он подошёл ближе и положил тёплую ладонь ей на плечо, — я не это имел в виду. Тебе не стоит комплексовать из-за них. Да, может быть эти сучки и выглядят красиво, но не забывай, что это всего лишь рой навозных мух и гигантский паразит в белом платье. Каду тебя не испортил. Карл кривовато улыбнулся. На несколько мгновений Хеди потеряла дар речи, но потом едва смогла сдержать смех. Он только что завуалированно назвал её красивой и попутно, как всегда, не упустил шанс опустить Димитреску. — Спасибо, Карл, я учту. — Не за что, ребёнок, вернись до темноты. Хеди наконец вышла и направилась в замок, хотя некая неуверенность тянула её обратно. Сегодня Гейзенберг был странно лоялен, хотя обычно ей приходилось обходить его по другим коридорам и просто ставить перед фактом того, что она уходит. Он до сих пор считал, что за пределами фабрики делать нечего, и не одобрял её визитов к другим. Сейчас же просто отпустил. Не задумал ли он чего-то, что Хеди видеть не следует? Впрочем, беспокойство оставило её, как только Хеди вошла в замок. С того разговора прошло достаточно времени, но Карл всё ещё никуда не уходил, поэтому можно было считать, что он не собирался делать глупости. Её снова встретили служанки и направили во внутренний двор. Альсина редко расслаблялась на свежем воздухе, поэтому вариант был всего один — Бела, Кассандра и Даниэла. Хеди с опаской выглянула из-за широких двойных дверей, ведущих на улицу, замечая вдалеке три чёрных силуэта. Два из них привычно ругались между собой, пока третий перебирал что-то на столе. Вокруг них были расставлены мишени для стрел и пуль, а на траве лежало несколько винтовок и холодное оружие, которое ловило солнечные лучи и бросало их прямо ей в глаза. — Привет, — произнесла она, когда вышла из-за дверей им навстречу. Все трое девушек оторвались от своих дел и синхронно повернулись. — Хеди, — мягко отозвалась Бела, которая до этого перебирала оружие на столе. Как оказалось, там лежали метательные ножи, коробки с патронами и даже стрелы. — Не хочешь поучаствовать? — Кассандра улыбнулась, закинув винтовку на плечо. — Боюсь спросить, в чём вам требуется моё участие, — девочка ещё раз оглядела оружие, разбросанное вокруг. Там были не только привычные тесаки, винтовки и ножи, но и револьверы с луками. Всё оружие казалось старым, но было вычищено до блеска. — Небольшое соревнование, — Бела потянулась за револьвером и коробкой бусин, что служили ему патронами, — чисто спортивный интерес. — И в чём смысл, если я всё равно буду последней? — Хеди с подозрением оглядела трёх Димитреску, боясь, что они снова пытаются втянуть её во что-то плохое. — Не будешь. Мы используем оружие, которым не умеем пользоваться, так что у всех равные шансы, — старшая протянула девочке тяжёлый холодный револьвер, не очень удобно лежащий в руке. — Так вы не умеете пользоваться луками и револьверами? — На дворе двадцать первый век, Хеди, палки и камни давно в прошлом, — Даниэла пробно натянула тетиву лука, который заскрипел под давлением её рук. Очевидно, она не знала, какую силу прикладывать. Хеди пожала плечами. Её револьвер забрали обратно и вместо него выдали лук и три стрелы. Мишень на другом конце двора представляла собой плоскую доску с большим белым кругом и маленьким чёрным внутри него. Чёрный круг, приносящий пятьдесят очков, был маленьким, мишень находилась на расстоянии чуть больше сотни ярдов, поэтому девочка подумала, что шансы действительно равны. Первой была Бела, попавшая в белый круг, стоящий десять очков, всего два раза. Одна из стрел улетела дальше и попала в дерево, сломавшись. Хеди пробовала второй, попав лишь один раз. Для неё лук оказался большим, неудобным, но удивительно лёгким, что сыграло против неё. Тетива натягивалась слишком легко, а стрелы летели слишком далеко. Кассандра и Даниэла тоже не показали хорошего результата, что разбудило в Хеди азарт. Возможно, она могла победить. Ещё три круга определили двух победителей. Даниэла вырвалась вперёд за счёт взбешённой Кассандры, которая натягивала тетиву так сильно, что почти сломала бы лук, если бы не Бела, которая вырвала треснувшее оружие из её рук. Удивительно, но второй шла Хеди, опять же, за счёт Кассандры. Средняя Димитреску распалась на мух, которые беспокойно кружили вокруг. — Успокойся, Кэсс, — пока Даниэла и Хеди убирали лук и стрелы, Бела, используя широкий тесак как веер, отгоняла от себя насекомых сестры, — просто отвратительное поведение. Что бы сказала мама, будь она здесь сейчас. — Действительно, Кэсс, ты ещё не проиграла, а всего лишь сломала лук и две из шести стрел, — младшая Димитреску с сожалением посмотрела на лук, почти что расколотый на две части длинной неровной трещиной. Никто не учёл, что оружие было старым, дерево давно иссохло и стало хрупким как стекло. — Заработала нам наказание. Мухи зажужжали громче и, спустя ещё несколько кругов, собрались в раздражённую Кассандру. Она схватила со стола револьвер и прицелилась в мишень: — Теперь я первая, — от трёх оглушительных выстрелов чуть не заложило уши. Белёсый дым окружил сестёр и Хеди, которые молча стояли позади средней Димитреску. Девочка не заметила, как несколько мух Белы и Даниэлы второпях полетели в сторону мишени и так же быстро вернулись. — Кэсс, если ты хочешь победить, то вынимай руки из задницы, — плохо скрывая смех, сказала младшая из сестёр, — у тебя снова одно попадание. Она ничего не ответила, но сжала челюсти так, что вены на лице вздулись. Револьвер был передан Хеди, которая собиралась стрелять следующей. Она встала на то же место, что и Кассандра, вытягивая правую руку с оружием вперёд и особо не беспокоясь о мишени. Средняя из сестёр только что заняла последнее место в соревновании, Даниэла наверняка будет первой, так что ей оставалось лишь бороться за второе с Белой. Как оказалось, попасть в чёрный кружок и заработать пятьдесят очков было несбыточной мечтой. Револьвер был странно несбалансированным, из-за чего две из трёх пуль улетели вниз, а третья едва задела белый круг. Теперь Хеди понимала, почему Кассандра злилась. Для такого оружия действительно была нужна практика. Бела и Даниэла боролись между собой с особым упорством. Обе сестры выдали почти идеальные результаты, не теряя пули понапрасну. Кассандра взялась судить последний раунд, пока Хеди стояла сбоку и наблюдала за ними. В данный момент все они были сосредоточены только на соревновании: брови чуть нахмурены, губы поджаты. Когда объектом их внимания является что-то другое, Хеди готова смотреть на них сколько угодно. В их смертоносности есть определённая красота. В итоге громкий визг Даниэлы оповестил половину замка о том, что победитель определён. Бела не выглядела расстроенной, но, зная её характер, это неправда. Она была зла и, возможно, это проявится позже. Убирая оружие в футляры и слушая брань сестёр, которые вместо помощи решили поругаться из-за результатов, Хеди подняла голову к окнам жилого крыла, гадая, что сейчас делает Альсина, не нужна ли ей помощь, и почему она до сих пор не показалась. Каждое второе окно было зашторено, но было одно, в котором отражалось что-то чёрно-белое. Сначала девочка не видела ничего, кроме бликов солнца на окне, но потом силуэт двинулся, и Хеди внезапно вздрогнула. Это Альсина. Как долго она стояла там, наблюдая из окна за внутренним двором? Хеди чуть ли не подпрыгнула, когда её плеча коснулась чья-то ладонь. — Идём? — Бела стояла за её спиной и ждала, пока та соберёт всё со стола и последует за ней. Хеди больше не смотрела в окна, идя за старшей Димитреску. Пока двое других утаскивали оружие обратно в оружейную, Бела осталась с ней, мягко надавливая ладонью на спину и направляя в уединённую гостиную. — Ваша мать не присоединится? — сначала она не хотела спрашивать об Альсине, но потом что-то сжалось внутри. Её силуэт в окне показал, что Леди скучает так же сильно, как и она сама, хотя вполне возможно, что девочка просто преувеличивает в пользу своих чувств. — Мама, кажется, занята сегодня, — если бы Хеди обернулась, то смогла бы увидеть, как Бела нахмурилась. — Ей не нужна помощь? — Если хочешь, можешь помочь нам, — внезапно говорит Кассандра, появившаяся за спиной девочки, — нам нужно убрать башню. — Что вы опять сделали? — Ну… это к делу не относится, — средняя из сестёр загадочно улыбнулась, что навело Хеди на нехорошие мысли. Возможно, кого-то из персонала сейчас недостаёт, — так мы берём на тебя метёлку? Ей ничего не остаётся, кроме как согласиться. Зал Четверых сегодня был пуст. Статуи, которые Хеди видела редко, были скрыты под полом, а чаши не горели. Большие двойные двери с кованым узором фамильного герба Бела открыла простым ключом. Дальше только короткий каменный мост и башня, внутри больше похожая на церковь. Казалось, замок Димитреску был настолько огромным, что мог существовать как отдельное государство, поэтому девочка уже не задавала вопросов. Бела и Даниэла чистили пол, Кассандра выкидывала мусор наружу в то время, как Хеди протирала лавки и подоконники. Она занималась этим без особого энтузиазма, пока не дошла до самого конца. В отдельной нише, скрытой столами и свечами, стоял огромный каменный гроб с серебряным гербом из роз и мечей. И никакой таблички. — Кто это? — тихо спросила девочка, зная, что её услышат. За её спиной сразу послышалось жужжание мух. — Нет никакой точной информации, но мама говорила, что это первый владелец замка, — ответила ей Даниэла. Она подобралась ближе к Хеди и положила подбородок ей на плечо. — Он возвёл его ещё до Первой мировой войны, и ходят слухи, что эти стены выстояли так долго только за счёт того, что рабочие были принесены в жертву. Якобы кровь убитых отводит беды от этих земель, — старшая Димитреску, рассказывающая эту историю, улыбнулась. Она явно не верила в это. — Об этом человеке ходило много легенд, но верить легендам глупо, — она переместилась на другую сторону и надавила на крышку гроба, — гораздо более важно то, что наша семья обладает вполне реальной реликвией, оставшейся от него, — камень неприятно заскрежетал, в воздух поднялась пыль, но потом Хеди увидела то, о чём говорила Бела. Внутри находился давно истлевший труп, а в его сложенных на животе руках кинжал. Кожа на трупе почернела, высохла и натянулась, кости торчали из-под кусков одежды, горсточки пыли и мусора составляли ему компанию, но кинжал выглядел так, будто его положили туда недавно. Он блестел в слабом свете солнца, рукоять, украшенная драгоценными камнями, была начищена до скрипа. — Удивительно, что он в таком состоянии, — с восторгом прошептала девочка, не смея коснуться его. — Это кинжал цветов смерти. Есть данные, что он смазан огромным количеством яда, в числе которых и яд, который изготавливался прямо здесь, в деревне, — Кассандра, не разделявшая общего трепета перед реликвией, взяла его в руки и повертела перед своим лицом, — убийственная штучка. — Он может нас убить? — Думаю, да, — средняя из сестёр тепло улыбнулась, — в детстве мама говорила, что он убивает монстров. Скорее всего, Кассандра имела ввиду монстров под кроватью, которых обычно боятся дети, но её слова заинтересовали Хеди. Возможно, он мог убить или хотя бы серьёзно ранить Миранду. — Вы использовали его раньше? — Нет такого человека, с которым мы не смогли бы справиться, — средняя Димитреску осторожно возвратила кинжал на место, — скорее, он просто для красоты. Больше Хеди ничего не спрашивала. Они продолжили убираться под лёгкую беседу. Чем больше поверхностей она протирала, тем яснее становилась картина — церковь и не церковь вовсе, а склеп, созданный для поклонения после смерти — многочисленные драгоценные для давно ушедшего, но бесполезные для Димитреску вещи тому подтверждение. Невольно Хеди подумала, не состоит ли Миранда в родстве с этим безымянным мужчиной, ведь мания величия и комплекс бога они разделяют на двоих. В конце концов уборка была закончена, и склеп стал выглядеть намного лучше. После того, как служанки забрали метёлки и тряпки, Хеди надеялась оставить сестёр, чтобы найти Альсину и провести с ней время, но кто-то из них поймал её за плечо. Даниэла, внимательно следившая за ней, потянула её назад, и Бела неожиданно хлопнула её по другому плечу: — Ты водишь! Секундное замешательство на лицах младших Димитреску дало Хеди понять, что Бела придумала игру спонтанно, но те быстро разбежались в стороны, безоговорочно принимая решение старшей. Через минуту вокруг девочки не было никого, кому можно было бы передать роль водящего. Кассандра тут же скрылась за поворотом в гостиную, а Бела и Даниэла побежали на другой этаж. Хеди решила следовать за ними. Так началась игра в салки. Сёстры не использовали способности и оружие, что позволило Хеди быстро передать свою роль младшей Димитреску, которая очень некстати врезалась в служанку. Как только это случилось, Бела потянула её на другую лестницу, которая вела как можно дальше от смеющейся младшей сестры. За короткое время они все заразились весельем и азартом. Как только они разделились в коридоре, послышался громкий визг двух столкнувшихся сестёр, и потом уже Даниэла тянула её дальше. За время игры Хеди успела порядком устать, но не отступала. Сейчас она бежала одна по длинному коридору жилого крыла, а за ней неслась Кассандра, которую несколько минут назад коснулась старшая сестра. Она была быстрой. Девочке ничего не оставалось, кроме как резко свернуть в другой коридор, ведущий в библиотеку, и запереть дверь прямо перед носом средней Димитреску. — Нет, нет, нет! Тут уже занято! — послышалось из-за стеллажей. Наружу выглянула рыжая голова с озадаченным лицом. — Подвинешься, — пока ручка двери ходила туда-сюда от настойчивости Кассандры, Хеди забежала вглубь библиотеки и села между стеллажей, пытаясь перевести дыхание. Через несколько секунд ручка поддалась, и Кассандра ворвалась в библиотеку вихрем смеха и вытянутых рук. Даниэла сидела ближе, поэтому совсем скоро послышались звуки драки. Хеди присела на корточки и собиралась незаметно покинуть комнату, но тут кто-то потянул её за лодыжку. Две сестры и Хеди сцепились в один клубок на полу библиотеки. Каждая хлопала другую по плечам, пытаясь избавиться от роли водящего. — Стойте! — внезапно крикнула Кэсс, схватив Даниэлу и Хеди за запястья. — Она идёт. Младшая Димитреску тоже прислушалась, хотя девочка ничего не слышала из-за своего громкого дыхания. Внезапно они встали и потянули Хеди вверх, и она двинулась с ними к двери в общем коме. Как оказалось, как раз кстати мимо библиотеки пробегала Бела, на которую прямо из дверей накинулись остальные. Сёстры вместе с зажатой между ними Хеди быстро приблизились к лестнице, и кто-то оступился. Кассандра, Даниэла и Хеди полетели вниз, пока Бела повисла на перилах. Девочка чувствовала, как плечи, колени и голова собирают ступеньку за ступенькой, как чьи-то руки держат её за талию, чьи-то волосы попадают в рот и глаза. Дополнением ко всему стала ваза, стоявшая прямо рядом с лестницей. Хеди влетела в неё спиной, на неё сверху навалилась Кассандра, а Даниэла сделала падение особенно опасным, вдавив девочку в осколки своим весом. — Ты в порядке? — после нескольких мгновений тишины спросила младшая Димитреску. Её лицо вытянулось от шока. — Конечно. Всё хорошо, — Хеди сбросила с себя балласт в виде второй сестры и сняла пару осколков с головы. — Считаю, что победу нужно отдать мне! — сказала Бела с лестницы. Её губы растянулись в широкую весёлую улыбку, и через несколько секунд все девушки смеялись. Но внезапно что-то произошло. Настроение сестёр резко изменилось, они рассыпались на мух и оставили её одну на полу. Хеди в недоумении смотрела, как три роя насекомых нервно кружат рядом с лестницей, а потом формируются в силуэты людей. И потом она увидела её. В слабо освещённом коридоре рядом с лестницей стояла неимоверно высокая фигура Леди Димитреску. Её золотые глаза горели раздражением, а в руке она держала что-то острое. Её холодный взгляд был прикован к дочерям. Вся радость мгновенно уступила место страху. Альсина никогда не смотрела на дочерей так яростно. Она сделала несколько шагов, и Хеди испугалась ещё больше. Прямо из кончиков пальцев Леди Димитреску торчали длинные острейшие когти. И ещё страшнее было то, что она обнажила их на своих дочерей. Явно из-за неё. Сёстры же стояли в стороне единым комком из дрожащих мух и сжатых кулаков. Она не видела их лиц, но зато видела выражение лица их матери. Прямо сейчас они безмолвно ругались из-за неё. — Альсина, пожалуйста, помоги мне, — почти шёпотом произнесла Хеди, привлекая к себе её внимание. Ей не было больно, она не чувствовала травм, но если бы это помогло избежать конфликта, она бы притворилась больной. — Уйдите отсюда, — сказала Альсина холодным низким тоном. Её когти втянулись обратно, и поза уже не была такой угрожающей. — Это нечестно! — резко ответила, кажется, Даниэла. Было сложно разобрать голос, перебиваемый жужжанием мух и стуком собственной крови в ушах. Сердце Хеди пропустило пару ударов. Если сёстры продолжат стоять на своём, она вряд ли сможет остановить конфликт. — Альсина, пожалуйста, — девочка приподнялась на локте, чувствуя, как мелкие осколки осыпались с плеч. Кажется, несколько штук застряли в волосах и норовили порезать кожу головы. Она сжала губы в тонкую линию и нахмурила брови, пытаясь встать самостоятельно, но тело неожиданно отозвалось слабостью. Катание вниз по лестнице не обошлось без последствий. В следующий момент всё изменилось. Кажется, Хеди успела только моргнуть, как бесчисленное количество насекомых тёмным облаком унеслось на другой этаж, а её схватили за предплечье и резко потянули вверх. Альсина возвышалась над ней разъярённой безмолвной статуей, её глаза теперь выражали сожаление, а лицо исказилось от беспокойства. — Ты поранилась? — Хеди успела только открыть рот, как что-то хрупкое полетело на пол на другом этаже. Кто-то из сестёр так выражал свою обиду, и девочка вздрогнула. — Нет, я… Похоже, я не пострадала. Но это было ложью. Как только Хеди хотела отойти в сторону от груды осколков, то пошатнулась от внезапного головокружения и почувствовала две большие ладони на своих плечах. Теперь, когда адреналин ушёл, все места, которыми она билась об лестницу, запульсировали, ноги налились слабостью, а перед глазами поплыло. Альсина ничего не сказала. Только мягко потянула её на ближайший диван и усадила перед собой. Её руки осторожно прошлись по её лицу, убирая мешающие пряди, разгладили одежду и вытащили несколько осколков из волос. Она по-прежнему была зла и встревожена, но прикосновения были заботливыми и нежными. — Не наказывай их. — Я сама решу, как мне воспитывать своих детей. — Но они не виноваты, это просто случайность, — Хеди подняла глаза и встретилась с ней взглядом, — мы просто увлеклись. Альсина вздохнула, и её лицо наконец разгладилось. Она взяла девочку за подбородок и подняла её голову ещё выше. — Я знала, что это плохо закончится. Им нельзя тебя доверить, — женщина нежно огладила мягкую кожу щеки большим пальцем и на мгновение поджала губы, — я не хотела, чтобы ты пострадала. — Я и не пострадала. — Это мы выясним только через время, — внезапно другая её рука опустилась на ворот платья и потянула его вниз, — уже сейчас я вижу порезы. — Тогда помоги мне с ними. На несколько секунд наступило молчание. Хеди почувствовала, как заливается краской от своего же предложения, но не отвела взгляда от её глаз. Альсина мягко потянула её в сторону жилого крыла, и, пока они шли, Хеди успела подумать о том, как Леди Димитреску так быстро их нашла. Следила ли она за ними? Действительно ли она так сильно не доверяет дочерям? И что вообще происходит? Почему они вообще дерутся из-за неё! — Что происходит? — задала единственный интересующий вопрос Хеди, как только они оказались в уединении спальни Альсины. Она обернулась через плечо и бросила на неё один непонятный взгляд, продолжая искать что-то в ящиках стола. — Ничего не происходит. — Я заметила ваше холодное отношение друг к другу, не делай из меня дуру, — Хеди встала с кресла, на котором ждала ранее, — я вижу, что это из-за меня. Женщина наконец нашла какой-то свёрток и подошла ближе. Хеди снова села в кресло, но её негодование не утихло. Казалось, всё было хорошо, и в одно мгновение холод, злоба, и она в центре всей этой бури. — Позволь нам самостоятельно разобраться в этом, хорошо, зайчонок? Альсина снова потянула платье вниз, другой рукой взяв молнию на спине. Когда её плечи и ключицы оголились перед невозмутимым взором женщины, которая, казалось, не обращала на это никакого внимания, все мысли покинули голову девочки. Она снова зарделась ярко-красным и схватила своё сползающее платье на груди. Её полные паники глаза обратились к лицу Альсины. — Я хочу посмотреть, — она больше не тянула, но её взгляд пробежался по открытой груди, — повернись спиной. Хеди повернулась лицом к спинке кресла и собрала волосы на плечо. Она подумала о том, что Альсина не могла не заметить её красную от смущения кожу. Наверное, на спине всё же были порезы, поскольку Леди прикоснулась к ней смоченной в спирте ватой. Холодное лекарство и тёплые руки без перчаток вызвали приятную дрожь по телу и короткую улыбку. — Ты собиралась причинить дочерям боль? — Нет. — Тогда зачем ты обнажила когти? — Хеди вздрогнула от особенно неприятного прикосновения ватки к царапине. — Потому что увидела, как ты летишь с лестницы и сбиваешь собой вазу, — неожиданно Альсина оставила тёплый осторожный поцелуй на её плече, — я испугалась. — Я тоже испугалась, что ты… — Хеди не смогла закончить. Её грозный силуэт в темноте коридора и обнажённые когти были очень свежи в памяти. — Прости меня, зайчонок. Я не хотела тебя напугать, — ещё один нежный поцелуй остался между лопаток. Хеди обернулась и посмотрела на Альсину глазами, полными желания. Она хотела ещё. Ещё поцелуев, ещё прикосновений. Ради такого она была готова биться головой об стену хоть каждый день. Женщина снова взяла её за подбородок и на этот раз поцеловала в щёку. Девочка схватила её за руку в приступе нетерпения и приблизила своё лицо к её лицу, в надежде получить ещё один поцелуй. И она получила. Альсина нежно обхватила её шею руками и поцеловала в лоб. И самый главный поцелуй в губы. Он был коротким, поверхностным и совершенно неудовлетворительным, но Леди Димитреску счастливо улыбнулась, и Хеди тоже стала рада. — Я хочу, чтобы сегодня ты осталась здесь, — она опять поцеловала девочку в лоб. Если бы у Хеди был хвост, она бы уже сломала его от радости, — я не смогу объяснить Карлу, откуда у тебя синяки. Девочка была слишком поглощена Альсиной, чтобы возражать. Женщина помогла ей одеться и провела до комнаты напротив её спальни. Как-то раз она уже ночевала там, и сегодня всё снова было готово к её присутствию. Где-то через час им двоим подали ужин, который они разделили за приятной беседой и лёгким вином. Лицо Хеди всё ещё горело от поцелуев, а особенно губы. Пока Леди Димитреску говорила, Хеди совсем не прислушивалась к ней и всё думала о том, на что будет похож настоящий поцелуй, который она часто видела в фильмах. Была ли Альсина счастлива рядом с ней так же, как и она? Испытывала ли Альсина хотя бы крупицу тех чувств, что заполняли Хеди, когда она смотрела на неё? Она не знала, но надеялась, что однажды увидит в её глазах отражение своих собственных желаний. Ночь подкралась незаметно, и затянувшийся ужин пришлось закончить. Альсина сказала, что оповестит Карла, и пожелала ей спокойной ночи. Хеди же приняла ванну и переоделась в то, что ей принесли служанки. Как оказалось, синяки действительно были. Особенно крупные темнели на плечах и спине, но их можно было прикрыть платьем, а вот несколько синяков на ногах Гейзенбергу было бы невозможно объяснить. Думая о том, как он отреагирует на её неожиданную ночёвку в замке, девочка легла в большую мягкую кровать. И даже несмотря на то, что смутные сомнения на счёт лорда терзали её разум, она не смогла долго игнорировать сегодняшний день. Довольно скоро мысли поменяли направление и вернулись на несколько часов назад. Хеди пребывала в приятных воспоминаниях с улыбкой на губах до тех пор, пока дверь в комнату не открылась. Кто-то вошёл внутрь настолько бесшумно, что был слышен только скрип петель и стук её сердца. Хеди вцепилась в одеяло, уже понимая, что рядом с ней одна из сестёр или все сразу. Только они могли передвигаться так, будто их не существует, практически паря над полом. Кровать просела под чьим-то весом и кто-то лёг за спиной Хеди. — Как ты? — послышался приглушённый голос Даниэлы. Девочка поёрзала на кровати. — Синяки и мелкие царапины. — Прости нас. — Я не расстроена, — Хеди снова подумала о том, что всё сложилось удачно, хотя она и не хотела становиться объектом для ссор, — я надеюсь, твоё присутствие не приведёт к драке завтра утром. — Если мне можно остаться, я уйду до рассвета, — Даниэла вздохнула и устроилась поудобнее, — никто не заметит. — Можно. Младшая Димитреску подвинулась ближе, но не коснулась Хеди, за что та была ей благодарна. Они обе уютно устроились под одним одеялом и, наконец, заснули. Длинный, насыщенный событиями день мог считаться законченным.