Контракт на сердцах

Столас с тяжёлым сердцем идёт в свою комнату. Неизвестность намерений отца не даёт ему покоя. Блиц был прав, говоря, что пора бы уже прекратить воспринимать слова окружающих так остро. Но принц согласен с ним до тех пор, пока не услышит глубокий голос Короля, сквозящий холодом и разочарованием. Блиц бежит следом за Гоэтией, едва не наступая на его длинный хвост, который просто волочится по полу. Он злится на то, что этот напыщенный голубь так дерзко прервал их с принцем посиделки. Что может быть настолько важно, что совершенно не требует отлагательств? Снова упрёки за то, что Столас где-то успел неправильно пошевелиться? Бес недовольно пыхтит, но от супруга не отстаёт, движимый беспокойством и, совсем чуть-чуть, любопытством. Коридор, в котором Блиц уже выучил каждый квадратный миллиметр, пропускает их всё глубже. Юноша вновь задумывается о том, насколько плохо он знает особняк. Ежедневные хождения одним и тем же маршрутом много пользы не приносят. Да, он знает, где туалет и кухня. Да, не свалится ночью с лестницы. Может быть ещё додумается, куда бежать, если пожар. И что дальше? Столас нормальным языком предлагал ему экскурсию, но Блиц, как добропорядочный бес без извилин в мозгу, отказался. А посмотреть то хочется, только вот самому теперь просить как-то неловко. Они доходят до комнаты принца, где их уже ждал старый дворецкий-крикун. Он учтиво кивает демону и пропускает его в покои, из которых сочится тусклый бирюзовый свет. Блиц делает шаг, чтобы войти вслед за супругом, но его останавливает вытянутая рука и хлопок закрывшейся двери. — Извините, господин Блиц, но вы не можете. — С какой такой радости?! — юноша пробует проскользнуть мимо образовавшейся преграды, но снова терпит крах. — Его Величество попросил сделать диалог полностью приватным. Я не имею права ослушаться. — дворецкий поправляет маленький накрахмаленных воротничок своей рубашки и коротко вздыхает. — Не переживайте, я думаю, это не займёт много времени. Его Высочеству не в новинку подобные мероприятия. Идите лучше пока что к себе. Блиц не горел желанием следовать услышанному совету, хотя тот и звучал вполне логично. Он останавливается в пол оборота от старого беса. Наверное, слуга прав. Столас быстренько уладит все дела, и они вместе вернутся к прекрасному времяпрепровождению. Принц самостоятельно распоряжается своей жизнью и способен сам решать свои проблемы. Как показала практика, Блиц зря переживает за супруга так сильно. Бес делает несколько шагов в сторону своей комнаты и вновь останавливается. Головой он понимает правильность этих действий, но вот шестое чувство шепчет обратное: не стоит уходить. Если Столас в самом деле будет у себя не долго, то зачем Блицу ходить туда-сюда по десять раз? Здесь его и дождётся. — Я хочу посидеть тут. — юноша опускается на кавролин у стены прямо напротив заветной двери. — Можно? Дворецкий устало качает головой. — Как вам будет угодно.

***

Блеск волшебного зеркала равномерно заполнял пустующие углы комнаты. Монотонный шелест магических потоков, сплетающихся в незримые паутинки, действовал подобно тиканью часов: некоторых успокаивает, а у кого-то вызывает неконтролируемую тревожность. Столас безмолвно перебирает свои пальцы, облаченные в шёлковую ткань перчаток. В стенах особняка носить их не было необходимости, но при отце наличие чего-то на руках заставляло чувствовать себя спокойнее. Выражение лица Паймона не предвещало пустых разговоров о приличном виде, напротив: оно выглядело по-новому. Юноша не мог объяснить, почему ему так кажется. — Мне стало известно, что в последнее время ты дурно себя чувствуешь. Принц отводит взгляд. «Да, отец, мне дурно. Только не в последнее время, а в последние пару жизней» Он не произносит пропитанную желчью фразу, прекрасно понимая, что имеет в виду Король. — Расскажешь? Или мне самому посмотреть? — демон выразительно поднимает брови, что едва заметно из-за белой маски, скрывающей верхнюю часть лица. Казалось, Паймон специально задавал провокационные вопросы. Он продолжает подталкивать сына на самостоятельную исповедь, хотя и так знает, что весь этот спектакль ни к чему, и что Столас скоро сам всё выложит. Юноша практиковал игры с чужими мыслями, но вот с утечкой своих собственных ему еще не доводилось сталкиваться. А всё потому, что он умел их защищать. Ото всех, кроме отца. Была у него такая привилегия, которой тот, к счастью, никогда не пользовался. Только изредка припугивал. — Если причина не в том, о чем я думаю, то разбираться будешь сам, но если ситуация обратная, то будь добр её обозначить. Да Столас и эту проблему готов решить самостоятельно. А точнее, просто проигнорировать, чтобы уж само как-нибудь… — Я не справился с заклинанием. — А по-подробнее нельзя? Король недовольно складывает руки на груди. Позади него никто не снуёт, как это обычно бывает. Значит, он правда отнёсся к разговору серьезно, а не вогнал одного Столаса в какие-то рамки, суженные до абсурда. Принц косится на выход за своей спиной, а затем придвигается ближе к зеркалу, чтобы никто за пределами комнаты не услышал его следующие слова: — Тренировался контролировать большие потоки и не удержал, отвлёкся. Они попали в меня. — Куда именно? — В живот. Паймон оглядывает сына, оценивая его состояние. Некоторое время они оба молчат. — Когда возникает боль? — он пальцами проводит по воздуху перед собой, а принц чувствует ощутимые прикосновение к рёбрам. — Почему сразу не сказал? — Когда использую магию. С самых первых строк заклинаний становится… неприятно. — юноша кривится, когда руки спускаются чуть ниже и начинают больно давить на бока. — Не сообщил, так как… — он думает, как было бы лучше соврать, но в итоге, от безысходности, выдаёт правду. — Я не знал, что тебе сказать. Боялся твоей реакции. Я до сих пор не уверен, что это такое и какие могут быть последствия. Ты не рассказывал ничего подобного, вот я и решил, что ерунда. Паймон молча перестаёт проводить свои махинации осмотра. Он делает длинную паузу, словно слова юноши смогли сильно удивить его или даже сбить с толку. Из коридора не доносилось ни звука. Столас почти уверен, что пространство по ту сторону двери не пустует. Он прислушивается, тщетно надеясь уловить отвлеченный диалог о погоде, который обычно заводят скуки ради, но в ответ получает пустое «ничего». — Все эти дни магия свободно перемещалась по твоему телу! Могло произойти всё, что угодно. Ты мог умереть в любой момент её использования, понимаешь?! — Паймон близился к тому, чтобы окончательно выйти из себя. — Я был уверен, что мой сын в состоянии додуматься до этого сам. К двадцати уж годам. Принц не смотрит на отца, терпеливо ожидания завершения неприятного и бессмысленного разговора. Магия мягко потрескивала, как огонь в старом камине. Её тёмная дымка обволакивала волшебный артефакт, позволяя чувствовать себя перед собеседником не настолько открыто и уязвимо. Король вздыхает. В какой-то момент зеркало начинает меркнуть, сигнализируя о завершении звонка. Столас не двигается с места. Его не выводит на эмоции ни последняя фраза отца, ни оборванный диалог. Хотелось просто посидеть пару минут вот так, в замершем состоянии, без объяснения причин. Но планам принца не суждено было сбыться. Буквально через пару секунд комнату озаряет свет открытого портала. Принц щурит глаза, а затем в удивлении надламливает тонкие брови. Старший демон Гоэтии быстро преодолевает помещение широкими шагами и, взмахом руки придвинув к кровати какой-то стул, садится напротив юноши. Вот так, без фанфар и лишних телодвижений, просто взял и пришёл к своему ребёнку? — Отец?.. Столас от неожиданности хочет отползти назад, но Паймон кладёт тяжёлую руку ему на колено, не давая отстраниться. Он снисходительным взглядом осматривает небольшой беспорядок в комнате и возвращает взгляд к принцу, приглаживая пальцами идеально уложенные перья на своей голове. — Убери с лица это плебейское выражение. Я всего лишь хочу помочь тебе, — Король легонько хлопает его по плечу и смягчает тон голоса. — сынок. Ласковое прозвище прошибает юношу насквозь. Он неверяще смотрит на родителя, повернувшегося куда-то в сторону, и пытается успокоить своего взволновавшегося внутреннего ребёнка. — А я не хочу. — с трудом выдавливает Столас, надеясь, что в этот момент его нельзя прочитать, как открытую книгу. — Почему? — Паймон двигается ближе. — Все во дворце за тебя переживают. И он, я думаю, тоже. Король невзначай кивает в сторону закрытой двери, за которой было по-прежнему тихо. Хитрой манипуляции не поддаться оказывается слишком сложно. Упоминание Блица согревает сердце принца. Он несдержанно улыбается, опуская взгляд в пол и невольно представляя супруга, напряжённо подпирающего ухом сухое дерево. Тихий смешок служит ответом. — У меня есть парочка интересных заклинаний. С кем я их буду разучивать, если ты больше не сможешь колдовать? — демон приобнимает Столаса за плечи и начинает легонько покачиваться с ним из стороны в сторону. Юноша грустно ухает. Он в детстве так цеплялся за каждую возможность получить от отца хоть чуточку тепла, что теперь уже и не верится в подобное явление. — Ну что? Будем излечивать тебя? Принц едва заметно кивает. — Да. Король перестаёт двигаться. Укачивание подействовало на Столаса должным образом: он сонно склоняется к отцу, позволяя делать с собой всё, что угодно, лишь бы боли больше не беспокоили. Старший Гоэтия укладывает одну ладонь ему на спину, а другую на грудь. Юноше мерещится, что между чужими пальцами натягиваются тонкие осязаемые струны, проходящие прямиком через его сердце и лёгкие. — Постарайся не дёргаться. Принц настороженно замирает. Кожа на месте соприкосновений начинает неприятно жечь, а прямо над макушкой негромко звучат строки неизвестного заклинания. Становится тяжело дышать, прямо как в тот злополучный день. Столас ослушивается отца и крупно вздрагивает, когда где-то внутри образовывается болезненный пульсирующий клубок. Юноша инстинктивно снова пытается пошевелиться, хватаясь за руку отца, но она словно прилипла намертво. — Мне… очень больно… Демону кажется, что все его оголившиеся нервы намотали на кулак и теперь грубо тянут из тела, заодно вырывая с корнем все сосуды и капилляры. На лбу выступает испарина. Он даёт себе слово дойти до конца и пытается хоть как-то отвлечься от происходящего, вслушиваясь в невнятные бормотания Паймона. Секунды тянутся подобно минутам. Ожидание накаливает волнение. В какой-то момент режущая боль доходит до своего пика. Столас громко вскрикивает, опуская взгляд. Из груди, вслед за чужими пальцами, тянется небольшой светящийся шарик, который был совершенно таким же, какой в руках недавно держал сам принц. Он чувствовал, как вместе с волшебным клубочком, из него уходят все силы, постепенно доводя до исступления. Тело немеет, мир перед глазами меняет свой облик. Столас не замечает, как излишки магии полностью покидают его. Неприятные ощущения отступают, становится так легко и спокойно, словно кто-то сумел вколоть наследнику Гоэтии веселящие средства. Он опускается на кровать и отдаёт внимание сияющему космосу над собой, за которым скоро становится сложно наблюдать из-за слипающихся глаз. Едва теплые касания покидают худое тело, как на смену им приходят другие: торопливые и дёрганые, но очень осторожные. Столас слышит своё имя, которое так сладко разносит по помещению знакомый голос. Принц поворачивает голову набок, до конца закрывая глаза и погружаясь во мрак. От сладкого небытия его на секунду удерживает забавная мысль: А есть ли в человеческой Книге Гиннеса рекорд по количеству падений в обморок?

***

То, что супруг находится в бессознательном состоянии, Блиц, как бы это странно не звучало, замечает не сразу. Он сидит и, скрючившись, обнимает демона, мирно лежащего у него на коленях. Бес слышал всё: рассказ Столаса о «болезни», откровения Короля, его желание помочь… Очень хотелось быть рядом с принцем в эти минуты, но не для того, чтобы говорить что-то в ответ или упрекать за ложь, а просто, чтобы сесть напротив и успокоить. Успокоить одним взглядом так, как умеют только они вдвоём и лишь друг для друга. «Порой глаза говорят больше, чем слова» Это известная фраза, которую, Блиц уверен, Столас видел сотни раз в бульварных романах и, с замиранием сердца, из раза в раз примерял её на себе. Мечтательность следует за филином по пятам всю жизнь, наполняя красками окружающий мир, приятный вид которого так настойчиво пытается уберечь бес. И надеется, что не безрезультатно. Комната пустеет не сразу. Паймон молча отходит от пары, внимательным взглядом скользя по фигуре пришедшего. Портал, так и оставшийся открытым, встречает его привычным потрескиванием. Блиц дожидается, пока они с принцем останутся одни, и облегчённо выдыхает, задумчиво наблюдая за спящим Столасом. С каждым разом он вынуждает переживать за себя всё сильнее. Когда из-за закрытой двери донёсся жалобный птичий скулёж, тормоза полетели не только у испуганного дворецкого, пытающегося своими дряхлыми ручками остановить взбесившееся рогатое нечто, которому все-таки удаётся проникнуть внутрь и в ошарашенном состоянии подпрыгнуть к кровати. Потерянное лицо Столаса выбивает из него весь воздух, заставляя без конца повторять имя юноши и трясти его за плечи. Блиц не помнит, сколько просидел так, молча очерчивая пальцами родные черты, которые сейчас были неестественно спокойными и расслабленными. Это единственно, что утешало. Если демон так выглядит снаружи, значит и внутри у него царит тишь да гладь: кошмары не снятся, ничего не болит, не мучает. Бес отползает с края кровати в центр и медленно вытягивает из-под принца одеяло, чтобы накрыть его им. Самое очевидное действие в данный момент — это просто дать демону хорошо поспать. Тот, конечно, не любит отдаваться миру грёз в чём попало, но у Блица совершенно не было настроя на поиски королевской пижамы. Вытерпеть позже паруминутную очаровательно-недовольную лекцию представлялось чем-то более простым, нежели игрульки в переодевание. Вдруг он что-то не так сделает или заденет больное место? Юноша тщательно поправляет подушку под пушистой головой, несколько раз натягивает повыше одеяло и пристально следит за выражением лица Столаса, которое так и остаётся неподвижным. Аккуратный клюв плотно сомкнут, ресницы мягко обрамляют слегка впалые щёки, руки спокойно лежат вдоль тела. Даже при плохом самочувствии спит, как аристократ. Несколько пёрышек разлетелись по постели. Блиц собирает их в небольшую кучку, воровато поглядывая на местечко рядом с принцем. Какая у него была бы реакция, останься бес здесь? Юноша никогда раньше не задумывался о последствиях, которые могут повлечь за собой его действия, но, спустя месяц совместной жизни со Столасом, незаметно для самого себя он начал беспокоиться вообще обо всём. В хорошем смысле этого слова. Ответственность за свои поступки пришла, когда её совсем не ждали. Залезая под одеяло и осторожно устраиваясь рядом с супругом, он позволяет себе посвоевольничать, но при этом не наглеет. Бес не жмётся совсем близко и не загребает принца в крепкие объятия, хотя очень хочется. Он лбом касается мягкого виска напротив и кладёт руку поверх места, откуда Паймон некоторое время назад извлёк магию. Грудь под пальцами мирно вздымается, отдалённо слышатся глухие удары сердца. Блиц прикрывает глаза и очень быстро погружается в сон под тихое сопение Столаса.