Во власти крови | 18+

3 глава.

      Увидеть на бумажке себя – стало полнейшей неожиданностью, а учитывая то, что Королём оказался мой бывший молодой человек – ещё и страшной неприятностью. Я к себе его и на метр не подпущу, о каком танце может быть речь?       Если я стала Королевой, то может ли она отдать свою роль кому-нибудь другой? Бросив быстрый взгляд на Снегиреву, я улыбнулась и сказала в микрофон:       — Я хочу представить вам Королеву Бала, девушку, которой я всегда восхищалась: её остроумием, её смелости, её яркости; пусть я никогда раньше этого не говорила, но я ей очень горжусь, – я буквально наслаждалась блаженными реакциями Эвелины:« не уж то ты и правда думаешь, что речь идёт о тебе, дорогая?» — Эта девушка ученица 11А класса и зовут её... Ольга Смирнова!       Мадам затрясло от ярости, кажется она так и горела желанием вцепиться в меня ногтями или зубами. Оля тем временем стояла почти у самого выхода, не веря услышанному. Неудивительно, весь класс её недолюбливал, причислили её в Лигу изгоев из-за внешнего вида. Девушка не была некрасивой, наоборот, но увы всегда прятала красоту или невыгодно её подчеркивала.       Наконец, девушка направилась на сцену, подошла ко мне, до сих пор неловко на всех оглядываясь, я помогла ей с короной, которая ей была очень к лицу. Все стали аплодировать, а Виктор, почесал затылок, подошёл к Смирновой, чтобы пригласить на танец. Мы втроём спустились со сцены, пара шла впереди, а я сзади них.       В этот момент ко мне подошёл Никита и откуда не возьмись Эвелина со взглядом бешеного пса.       — Ты! Лживая дрянь! Не могла Смирнова стать Королевой, она же фрик! Да ещё и свинья! – она быстро бросила гневный взгляд на Олю, – точнее была, небось всю неделю из туалета не вылезала, чтобы влезть в это стрёмное платье.       Оля подошла к ней почти вплотную и молчала.       — Что уставилась на меня, фрик?       И затем, не говоря ни слова, отвесила ей очень звонкую пощечину, которая, пожалуй, была красноречивее любых слов.       — Одиннадцать лет об этом мечтала, – и развернулась, взяв под руку её парня.       Вот уж у кого действительно был вечер испорчен так это у бедняжки – Эвелины. Думаю, она этого заслужила. Я протянула ей листок со своим именем.       — Я и правда обманула, но думаю, что сказав бы правду, ты злилась бы ещё сильнее. Я выбрала меньшее из зол.       — Это я должна была стать Королевой! Не ты, не ты!       Совсем выжав из своего ума, если в принципе, вообще у неё таковой имелся, она выплеснула шампанское мне на лицо и на моё платье, которое я успела переодеть обратно. На лице Громова заиграли желваки, а пальцы в кулаках сжались до такой степени, что костяшки побелели. Конечно же, он не мог поднять руку на девушку, пусть даже овцу, и вряд ли на такую можно было найти словесную управу. Он лишь коротко бросил:       — Ты выглядишь жалко и никчемно, ехала бы домой и не портила настроение ни себе, ни людям.       Девушка разрыдалась и убежала, а я же, мокрая от шампанского, истерично засмеялась. Этот вечер был похож на американские горки, в которых мне постоянно приходилось испытывать то взлеты, то падения. То впадать в ярость или отчаяние, то испытывать радость и эйфорию. Мне казалось, что я уже похожа на выжатый лимон, ну или судя по запаху на какой-нибудь Мартини.       Старший брат взглянул на меня, сочувственно оценил мой внешний вид и предложил подняться на второй этаж, чтобы я смогла привести себя в порядок. Хотелось скрыться от лишнего шума и я предложила Никите пройти в самую дальнюю комнату, благо к каждой спальне прилагалась ванная комната. Музыка настолько отдалённо играла, что она совершенно не мешала тишине оставаться тишиной.       — Подождёшь меня в комнате, пока я привожу себя порядок?       — Конечно.       Закрыв дверь за собой в ванной комнате, я сняла с себя платье, бельё и направилась ополоснуться в душе. Счастьем было найти одноразовые шампунь и гель для душа, закрыв глаза, я представила, как вода смывает с меня всё плохое и почувствовала, как мои мышцы избавляются от напряжения.       После душа надела халат белого цвета, который был в шкафу вместе с чистыми полотенцами и попыталась отмыть платье. Пятна, как такового не было, но запах от него стоял такой, словно я принимала ванну, наполненную шампанским сидя в этом платье.       Закончив, я вышла с ним из ванны, повесила на стул, который располагался у туалетного столика и рядом же оставила свои черные босоножки на ремешках.       — Платье наверное высохнет только к утру, – грустно подметила я.       — А ты хотела бы продолжить повеселиться?       Я пожала плечами, с одной стороны, меня этот выпускной уже осточертел, с другой стороны, я стала заложницей времени и всё веселье происходит под моим носом, проходит мимо меня и глупо сидеть в четырёх стенах. И домой не поехать. М-да.       — Я не знаю, хочется провести хорошо время, одноклассники вызывают сомнения.       — Я понял, подожди меня здесь. Только закройся, я постучусь.       — Ты куда?       — Не волнуйся.       Спустя пятнадцать минут в дверь комнаты постучали, открыв, увидела в руках Никиты огромный пакет и внушительную охапку белых и красных роз.       — Вот держи, Катёнок.       Я рассмеялась, удивлённая таким приданным, оставив дверь нараспашку, он ушёл в соседнюю комнату и забрал от туда стул, а потом проделал то же самое ещё дважды.       — Так, – с любопытством смотрела на то, что делает брат.       Он поставил по краям подножья кровати по два стула, спинками друг к другу, а по центру подножья установил высокую напольную вешалку, когда я поняла для чего поставлена такая конструкция, аж запружинила от радости.       — Я помогу, – весело сказала, поставив пакет и положив цветы на туалетный столик, побежала выгребать с комода простыни.       — Лучше накрой на наш импровизированный столик, – махнул рукой, будто отдавал почёт обычной вешалке.       — Будет сделано, сударь, – рассмеялась я.       В пакете оказалось куча фруктов и различных ягод в одноразовых контейнерах, бутылка шампанского и плотные одноразовые стаканчики, расставив всё это на решетку для обуви, положила подушечки с двух сторон и помогла достроить уютное гнездышко.       — Дамы вперёд.       Я забралась в шалаш, хотя он почти ничем не уступал шатру, Никита положил цветы в ноги, приглушил свет, оставив лишь два включённых бра у изголовья кровати, и подключил телефон к телевизору.       — Что желаешь посмотреть? – поинтересовался Громов, когда забрался в домик.       — Никит, – мне хотелось расплакаться.       — А-а?       — Спасибо тебе, ты самый чуткий мужчина на планете.       — Для тебя, женщина, ничего не жалко.       «Женщина»       Я вновь рассмеялась, ну какая женщина в 17 лет?       — Пожалуй, я бы посмотрела фильм на твой вкус, – улыбнулась.       — Ты же знаешь, что я не смотрю фильмы, ладно, поискать тебе что-нибудь романтичное?       Вообще, я всегда была любительницей триллеров, приключений и фэнтези, а романтичные фильмы, как правило, проходили полностью мимо меня, но сейчас, именно сейчас, ничего другого и не напрашивалось к просмотру.       — Да, было бы здорово.       Выбор пал на фильм под названием «Последнее письмо от твоего любимого». В фильме, главные герои были вынуждены скрывать свой роман: я внимала все взгляды героя, как он смотрит на свою возлюбленную, как касается её и целует, и сопереживала, когда судьба и время разделили их на слишком-слишком долгие годы. Даже аппетит пропал. Кто знал, что романтичные фильмы могут быть такими интересными!       Даже в некоторых местах пустила слезу, когда фильм закончился, я вспомнила, как дышать и громко выдохнула.       Взглянула на Никиту, и поняла, что мне очень хочется его тепла, положить голову ему на плечо и ощутить ближе запах его парфюма, но мешала дурацкая вешалка между нами.       — Ты весь день ничего не ела, покушай, я что зря накрывал на стол?       — Ну вообще-то, накрыла на стол я, – рассмеялась.       — Справедливо, но я её добыл, не так уж и легко было найти кухню в таком доме.       — Только ради тебя, – произнесла и откусила клубничку, скользя по ней губами и отпила шампанского.       Мы разговаривали с братом обо всём, что приходило обоим на ум, мне безумно не хватало его, последние два года он настолько ушёл в работу, что порой я забывала, как он выглядит: уезжал, когда я ещё спала, приезжал, когда уже спала. Лишь редко удавалось вместе завтракать, а иногда забирал меня со школы, когда просили родители.       В августе прошлого года не стало мамы, и я думала хотя бы общее горе нас сблизит, но нет. Я была никому не нужна, ну может быть только друзьям, да Виктору.       — Можно задать вопрос? – нахмурилась я.       — Спрашивай.       — За что ты меня так ненавидел, что бросил меня совсем одну?       Он чуть было не подавился шампанским.       — Я тебя не ненавидел, – на лице отразилась боль, — и вовсе не хотел тебя бросать. Извини.       — Тогда по...?       — Пожалуйста, давай не будем, – перебил Никита, — на то были свои причины, о которых тебе лучше не знать.       Мне хотелось получить ответы, но получила только ещё больше вопросов, которые я, видимо, навсегда захороню вместе с собой. За окном уже светлело, ни музыки, ни голосов не было слышно, думаю, что половина выпускников ещё уехали ночью, а оставшиеся уже судя по всему спали, уставшие, но довольные. Громов встал, проверил высохло ли мое платье и сухо бросил:       — Твоё платье высохло, давай собираться домой.       Теперь я знала, что означает фраза: «убить словом», мной было совершено убийство магии, которая возникала так трепетно весь вечер между нами, я по не осторожности, это был несчастный случай, пожалуйста, не наказывай меня своей холодностью. Я требую адвоката! И требую врача! Моему сердцу нужен врач, ведь с чем только черт не шутит, но кажется, я начинаю влюбляться в родного брата!