Coeur souill

Следующий день проходит как в тумане. Чонгук с трудом проснулся, хотя сам не понимал, отчего мог так устать. Пак как будто всю энергию высосал из него. Это так странно. Но в ужас Чон приходит далеко не от этого, а от того, что его красивое лицо не выходит из головы. И адвокат не понимает, это от того, что Пак ему безумно не нравится, да и в какой-то степени, боится его, или от того, что он ему понравился, что ещё хуже. Парень не может разобраться в собственных чувствах, а это редкость. Чон всегда хорошо понимал свой внутренний мир и знал, чего точно хочет. Адвокат пытается забыться, вновь погружается в дело, дабы больше не вспоминать эту красивую морду у себя в голове. Он составляет на доске последовательность событий, крепя фотографии и проводя от одной к другой красную нитку. Однако, не всё так гладко. Чон замечает, что одной детали нет, среди папок фотографии Ким Тэхёна и фрагмент дела об его изнасиловании он не находит. Обыскивает абсолютно всё. Все свои собранные самостоятельно архивы. Абсолютно ничего. Ни фотографии, ни фрагмента дела. Чон не помнит того, чтобы носил папку с его делом в офис. Чон заваривает третью чашку кофе за вечер. Пытается хоть как-то найти какую-то связь с этой чёртовой картиной. Да, Пак продаёт всякий антиквариат за огромные деньги, но нового владельца картины так и не удалось найти. Как будто и вовсе сквозь землю провалилась. А Чон проваливается в свои собственные мысли. В его голове всплывает идея о том, что Джин ему что-то не договаривает. Он вспоминает их первую встречу, его поведение и мимику лица. Чон не сказал бы, что он был похож на человека, который потерял картину, что стоит целое состояние. Ким всё время держал зрительный контакт и лишь на долю секунды показывал своё расстройство. В определённые моменты начинал нервничать и нервно усмехаться. Конечно, у каждого существует защитная реакция, но Чон начинал сомневаться, что кража картины вообще существует. Из собственных мыслей его вырывает звонок телефона. Адвокат слегка вздрагивает от неожиданности, а затем берёт телефон в руки. На дисплее неизвестный номер. Он хмурится, но принимает вызов, поднося телефон к уху. — Слушаю. Кто это? — Это Пак Чимин. От знакомого голоса у Чонгука по спине мурашки бегут. Не думал он, что так скоро его вновь услышит. В голове снова всплывает его вчерашний образ. Голова начинает кружиться. Он делает глоток кофе, дабы хоть немного прийти в себя. — Я тут подумал над твоим предложением. — Хорошо. И какое решение вы приняли? — Гук как будто сейчас в обморок упадёт. Почему его так трясёт от обычного телефонного разговора? Будто бы Чимин сейчас не на расстоянии, а стоит рядом и басит всё это прямо в его губы. — Поцелуй меня в зад. Теперь у Чонгука дар речи пропал. Ему точно сейчас не послышалось? — Простите? ─ парень сглатывает и прочищает горло. — Ты слышал, что я сказал, Чонгук. — Мне принимать это за «да» или «нет»? — Встретимся в ресторане через два часа, чтобы обсудить детали. Адрес напишу в СМС. Дальше Чонгук слышит только обрывающиеся гудки. Честно говоря, он ничего не понял. Вообще.

***

Чонгук постарался привести себя в порядок, чтобы выглядеть не уставшим и замотанным, а свежим и опрятным. Он надел чёрный смокинг и белую рубашку. Волосы красиво уложил и лицо слегка привёл в презентабельный вид. Хотя, Чон сам не понимал, зачем так прихорашивается для встречи с Чимином. Чувствовал он себя странно, но от одного воспоминания взгляда чужих чёрных глаз, становится не по себе. И Чонгук не знает, это «не по себе» ему нравится или нет. А если да, то он будет задавать себе большие вопросы. Адвокат приехал на место встречи по адресу, который прислал Пак по СМС. На парковке подозрительно мало машин. С чего бы такому быть? Сейчас как раз то время, когда люди едут в ресторан поужинать после тяжёлого дня. Чон паркуется и выходит из машины, закрывая её и ставя на сигнализацию. Затем идёт ко входу, проходит внутрь, здороваясь с охраной, и округляет глаза, когда видит совершенно пустой зал и столы. Лишь один занят, в центре, за которым сидит сам Чимин. Чонгук его узнает по затылку. Он неспеша подходит к столику, отдавая пальто обслуживающему персоналу, и садится напротив Пака, нервно сглатывая. — Добрый вечер, Пак Чимин. — Чон заглядывает в чёрные глаза на долю секунды, а после сразу отводит взгляд на меню. — И тебе привет, Чонгук. — Чимин как всегда в своём репертуаре. И как всегда идеально выглядит. — Почему здесь никого нет? — А что? Боишься? — Пак расплывается в самодовольной улыбке и не отводит от адвоката взгляд. Да, боится. Чонгуку вновь не по себе. Этот взгляд он бы не хотел чувствовать на себе больше никогда. От него хочется убежать. Мурашки по спине так и бегают. Древесный запах его парфюма забрался в лёгкие и не собирается из них выходить, пока Чон находится рядом с его обладателем. Кажется, адвокату совсем скоро будет нечем дышать. Он прочищает горло, прежде чем сказать: — Нет. Просто это странно. — Он пожимает плечами и пытается собраться с мыслями. — Ничего странного. Это мой ресторан. Да и лишние глаза и уши нам не нужны, ты не согласен? — Пак начинает разливать принесённое вино по бокалам, давая понять, что быстро их встреча не закончится. — Хорошо. Я согласен. — Чон делает глоток вина, дабы совладать с самим собой, в глаза Чимину всё еще не заглядывает и смотрит, куда угодно, но только не в эти чёрные омуты. — На самом деле, из вашего контекста я ничего не понял, Чимин. Вы бы не могли объяснить, что вы имели введу? — Это значит, что я согласен. — Пак игриво наблюдает за юношей и попивает вино, всё время приподнимая уголки губ. — Оу... вы на все сделки соглашаетесь таким образом? Пак не отвечает, а лишь пожимает плечами. Собственно говоря, Чонгук видит только их и шею. Выше глаза не поднимает, иначе его передёрнет. Хотя на красивое лицо этого человека хочется смотреть бесконечно. Его острые черты и пухлые губы, которые могут расплываться в обворожительной улыбке, завораживают. Чонгуку даже с трудом вериться, что человек с такой необычной внешностью ведёт чёрный бизнес и идёт наперекор закону, а не занимается моделингом. Паку бы подошла эта работа. Но от осинки не родятся апельсинки. С кем вырос, тем и стал. — Обсудим детали? — Чонгук вспоминает, зачем он здесь находится и вырывается из своих мыслей. — Да, конечно. Во-первых, тебе нужно будет подписать договор о неразглашении нашей будущей сделки, далее ты покажешь мне товар, который хочешь продать на аукционе, затем обсудим стартовую цену и подпишем соглашение на сделку. Если ты согласен на эти условия, то договор можешь подписать уже сегодня. На другие условия я не согласен. Голос Чимина ни разу не дрогнул, он говорил так, будто читает книгу. Мужчина ни разу не запнулся и не сделал паузу. Чон слушал его как будто загипнотизированный. Он не мог думать ни о чём другом, кроме как о том, что голос у Пака всё же безумно необычен и красив. Да, у Чонгука от него всё внутри шевелится, но это ему даже нравится. Пугается ли он этого? Возможно. Немного. Но чувства наслаждения намного больше. Будет ли он с этим что-то делать? Понятия не имеет. — Чонгук? Чонгука вновь вырывает из собственных мыслей всё тот же голос. — Да, да, я согласен. — На свой страх и риск поднимает глаза на чёрные омуты и, как и ожидалось, тонет в них. Теперь будет трудно забыть их долгое время. — Хорошо. Чону приносят договор люди Пака и ручку. Он быстро пробегается по нему взглядом и, убедившись в том, что это действительно договор о неразглашении, в конце ставит свою роспись. Неожиданно адвокату в голову приходит странная мысль, но он решает не упускать возможность и выпустить эту мысль в реальность: — Могу я задать вам вопрос? — Валяй. — Вы знакомы с Ким Сокджином? — Это мой бывший партнёр, а что? — Пак всё еще не отрывает взгляд от Гука. Ладно, он почти привык. — На момент, когда он с вами работал, у него висела картина Винсента Ван Гога в кабинете? — Висела, всем запрещал прикасаться к ней. Пылинки сдувал. — Вам что-то известно о её краже? С этого вопроса Пак заливается смехом. Чонгук вроде ничего смешного не говорил, поэтому смотрел на него сейчас, как на дурака. Или это он сейчас выглядит как полнейший дурак? Похоже, в глазах Чимина это так и есть. — Что смешного? — он задаёт этот вопрос с осторожностью и проглатывает язык, когда его собеседник посмотрел на него с холодом в глазах. Тело будто парализует, отчего Чон не может двинуться. — Потому что нет никакой кражи, Чонгук. — Мужчина пожимает плечами и теперь всё время смотрит серьёзно, давая понять, что нет никакого намёка на шутку в его словах. А теперь Чонгук сам ничего не понимает. Пак говорит достаточно убедительно, чтобы была возможность ему не поверить. Если кражи действительно нет, то тогда зачем Ким заставляет рыться его в старых забытых делах? Теперь адвокату он кажется ещё более подозрительным, но в этом ещё предстоит разобраться. Не может быть всё так просто. — Почему вы так думаете? — Сначала станцуй со мной, а после я тебе расскажу, возможно. — Вы играете нечестно. — Он говорит это с неким смешком в голосе. Это даже как-то забавно слышать. В прочем, почему бы и не станцевать. Пока он собирается действовать указаниям Джина, а именно сблизиться с Паком, чтобы узнать больше. — Хорошо, давайте станцуем. Мне говорят, что я в этом неплох. Оба встают со своих мест, а затем Пак протягивает ему свою руку, выводя в середину зала, где много места и нет вероятности того, что они могут столкнуться с чем-то. Он кивает бармену, и тот делает музыку громче. Тихая “MARASCHINO LOVE” от EZI становится звонче, раздаваясь по всему залу из колонок, а Чимин в это время тянет адвоката к себе ближе за руку и кладёт одну ладонь ему на талию, а во второй сжимает его. Чон в свою очередь свободную руку располагает на плече мужчины и пытается не смотреть в глаза. От их близости сейчас голова кружится. Чонгуку снова нечем дышать, лёгкие просто не хотят работать. Ему душно и одновременно хорошо. Чону это будто нравится. Он не испытывает никакой мерзости или неприязни. Ему сносит крышу, и парень чувствует удовлетворение. Это вообще нормально? Чонгук подумает об этом позже. Пак начинает вести его в медленном танце, но в то же время попадает в такт музыки, медленно качаясь и делая мелкие переступания. Рука на талии Чонгука лежит уверенно и с каждыми пятью секундами притягивает его к себе всё ближе, чтобы ни сантиметра между. А Чон не очень-то и сопротивляется. Он позволяет себя вести в медленном танце. Ему нравится играющая песня, нравятся касания и поведение Чимина сейчас. Чонгук просто находится в моменте. Поднимает свои глаза и сталкивается с чёрными омутами, в которых снова тонет. Выбраться из них получится только тогда, когда они закончат танцевать, и Пак отпустит и отстранится от него. Хочет ли Чонгук этого сейчас? Однозначно нет. — Ты будто совсем не дышишь, Чонгук, ещё немного, и я начну думать, что ты вампир. Чимин говорит это почти в его губы. А Чонгук даже не понимает контекст его сказанных слов, он просто слабо улыбается. У него по спине мурашки бегают, а прошло всего полпесни. Пак ничего особенного не делает, но для адвоката это слишком много. Быть так близко к нему уже слишком для Чонгука. А Пак решил использовать момент по полной. Он касается своим лбом его и остаётся в таком положении. Слегка прикрывает глаза и немного спускает ладонь с талии вниз к ягодицам. Чонгук слегка поджимает губы и сглатывает вязкую слюну. Закрывает глаза и пытается понять, почему он позволяет. Но мысли отсутствуют. Адвокат не хочет, чтобы этот дьявол отстранялся. Но быть так близко невыносимо. Всё кружится. Сердце бьётся в бешенном темпе, намного опережая скорость их танца. Чимин умеет держать партнёра в своих руках и доминировать в танце. Всё это время он уверенно ведёт младшего в нём. От этого Чонгук даже не задумывается о своих шагах. Они получаются сами собой. Ему нравится не думать рядом с Паком. К этому выводу парень приходит, когда Чимин начинает позволять себе всё больше: залезает кистью под пиджак и ведёт пальцем по позвоночнику сверху вниз, отстраняется от лба и спускается носом к шее, вдыхая аромат парфюма и ведя кончиком по нежной чувствительной коже. Ноги у Чонгука ватные, он укрепляет свою хватку на плече, вцепляясь пальцами в белоснежную рубашку, дабы не упасть. Адвокат не знает, как себя вести. Ему одинаково хочется продолжать и отстраниться, ведь если не сделает этого, боится, что упадёт в обморок. Мозг и так уже отключился. Шея — эрогенная зона номер один, позвоночник — эрогенная зона номер два. Музыку он давно не слышит, вместо неё Чон хорошо слышит дыхание Чимина у себя над ухом. В какую-то секунду парень чувствует на своей мочке мягкие губы и слегка вздрагивает, после сдержанно выдыхая. Он напряжён. Чимин будто специально натягивает его как струну, чтобы проверить насколько адвоката хватит. Он не перестанет играть, пока не узнает все слабые зоны. Музыка закончилась, танец тоже, но Пак не спешит отстраняться. Они стоят так примерно ещё минуты две. Чон чувствует на своей шее горячее дыхание, а на спине — чужую ладонь, что продолжает гулять по позвоночнику. Адвокат боится пошевелиться. Но он и не хочет этого делать. Свежий воздух он чувствует лишь тогда, когда Чимин наконец отстраняется и идёт обратно к столу. На его лице ликует удовлетворение. Вероятно, он доволен самим собой. Чонгук приходит в себя через пару секунд и тоже возвращается к столу. Парень смотрит на Пака с надеждой, что тот ему сейчас всё расскажет, но он всего лишь допивает вино из своего бокала и не собирается как-то начинать диалог. — Теперь вы мне расскажите? — Чонгук спрашивает с надеждой в голосе. — Нет. Как-нибудь в другой раз. Чимин расплывается в миловидной улыбке, а Чонгука всего передёргивает. Что ж, от дьявола этого стоило ожидать. Адвокат благодарно улыбается, забирает свои вещи и уходит. В другой раз, так в другой раз.