Ты, я и пустой класс

      Следующие недели проходили особенно беспокойно. Вика погрузилась в подготовку к экзаменам, решая загрузить себя по максимуму, чтобы избавиться от мыслей о Саше. В те редкие моменты, когда они виделись в школе, Вика с тоской смотрела на учителя, а тот практически игнорировал её существование, позволяя себе лишь недолгие взгляды в её сторону.       Саша действительно держал своё слово. Он больше не вмешивался в её жизнь, и, кажется, вовсе оставил попытки вернуть её. Это к лучшему. Вика успокаивала себя этим, но становилось только хуже. Оставалась лишь крошечная надежда, что они смогут быть вместе когда-то. В перспективе. Но Вика понимала, что это смешно. Это был лишь самообман, который помогал ей легче переживать их расставание.       Впервые Вика не смогла насладиться наступлением лета. Экзамены отнимали так много сил, что она засыпала сразу же, как только голова касалась подушки. Она продолжала общаться с Матвеем. Они гуляли пару раз в те редкие дни, когда Вика могла уделить время чему-то, кроме подготовки к экзаменам.       После сдачи последнего экзамена Матвей предложил Вике провести совместный вечер за просмотром фильмов, на что девушка охотно согласилась. Один из кошмарных периодов её жизни был позади. Она была несказанно счастлива. Но и устала так сильно, что по дороге к Матвею решила купить бутылку вина.       Вика была в квартире Матвея впервые. Это была небольшая, но довольно уютная двушка, которую парень постепенно ремонтировал своими силами в свободное от учёбы и подработки время. Матвей учился в колледже и подрабатывал курьером, но никогда не жаловался на усталость.       — Я вижу, и ты вино купил, — усмехнулась Вика, замечая на кухне бутылку. Девушка достала из рюкзака вино и поставила на стол рядом с первой бутылкой.       — В планах было напиться, — хмыкнул Матвей. — Я надеялся, что ты поддержишь это предложение.       — С удовольствием, — охотно согласилась Вика, даря ему улыбку.       Одна бутылка вина была выпита довольно быстро, и они уже открыли вторую, параллельно обсуждая фильм, который Матвей включил на своём ноутбуке. А после они сменили тему и оба не особо следили за сюжетом, погружаясь в разговоры обо всём и ни о чём. Они сидели на диване, и Вика вскоре заметила, что стала ближе к парню.       Или это он придвинулся к ней, пока она болтала без остановки?       В любом случае она не чувствовала дискомфорта, находясь к нему так близко. Она понимала, что ей нужно двигаться дальше. Нужно забыть Сашу и попытаться строить свою личную жизнь уже без угрызения совести. Будто прочитав её мысли, Матвей придвинулся ещё ближе и нежно коснулся её щеки, опаляя её лицо своим дыханием. Его губы были в каких-то миллиметрах от её собственных. До их соприкосновения оставалась секунда, но в последний момент она отстранилась, упираясь руками в его крепкую грудь.       — Прости, — выдохнула она. — Я… Я не могу.       — Нет, это ты меня прости, — быстро пришёл в себя Матвей. — Я не должен был…       — Нет-нет, всё в порядке, — заверила его девушка. — Но… Знаешь, я лучше пойду.       Матвей уговаривал её остаться и уверял, что этого больше не повторится, но она боялась не этого. Она боялась того, что всё же не выдержит и перейдёт эту грань, предавая свои истинные чувства. Она не могла. Её сердце всё ещё любило Сашу. Ей определённо требовалось ещё больше времени, чтобы поцеловать кого-то другого.

***

      Звонок в дверь разбудил Сашу, который погрузился в дремоту под работающий телевизор. Протерев сонные глаза, он поднялся с дивана и по пути успел глянуть на часы. Он никого не ждал в этот субботний день и предпочёл бы провести все выходные в постели под глупые телевизионные передачи.        Оказалось, что почтить своим визитом решила его мать, которая была как раз рядом с его квартирой и решила заглянуть. Благо она была одна, потому что меньше всего Саша хотел видеть своего отца. Он поставил чайник, игнорируя слова матери о том, что ему нужно больше есть, и кидая скептический взгляд на пирожные в её руках.        — Ты точно не заболел? — поинтересовалась Екатерина Евгеньевна, с беспокойством оглядывая сына.       — Нет, мам, всё со мной в порядке, — отмахнулся Саша, разливая чай по кружкам. — Не верю, что ты просто так решила заглянуть. Что-то случилось?       — Учебный год закончился, скоро выпускной у твоего класса. Может, ты хочешь вернуться обратно на работу… к отцу?       — Ни за что, — слишком резко ответил мужчина. — Если ты пришла только ради этого, то тебе лучше уйти.       — Нет, конечно, нет, — тут же покачала головой Екатерина Евгеньевна. — Я просто зашла узнать, как у тебя дела.       Но и это не убедило Сашу. Мать вела себя странно. Оглядывала его и явно нервничала, собираясь что-то сказать, но так и не решалась. Когда чай был выпит, а пирожные частично съедены, Саша не выдержал сам.       — А теперь начистоту, мам. Зачем ты здесь?       Женщина тяжело вздохнула и снова посмотрела на сына. Она сомневалась. Явно много размышляла, но так и не решалась сказать. Это действовало на нервы, но Саша терпеливо ждал.       — Я не одобряю действий твоего отца, — наконец выдохнула она. — Так ведь нельзя. Я сразу ему говорила, что это не приведёт ни к чему хорошему…       — О чём ты говоришь? Что он сделал? — нахмурился Саша, почувствовав нарастающую тревогу.       — Он велел молчать, но я так не могу, Сашенька, я же вижу, как ты страдаешь, — продолжила мать, едва сдерживая слёзы. — Это он… Отец говорил с твоей Викой. Он угрожал ей… Сказал, что если она не бросит тебя, то он разрушит твою карьеру, рассказав о вашем романе.       Саша молчал несколько секунд, переваривая полученную информацию. Но он не мог. Не мог поверить, что всё, что говорила мать, было правдой. Хотя всё было вполне логично.       — Твоя Вика бросила тебя не потому, что разлюбила. Она хотела защитить тебя…       Эти слова больно ударили в грудь. Саша сложил все факты. Понял причины резкого изменения в их с Викой отношениях. Осознал, что за всем этим стоит его отец…       Он вскочил с места и рванул в спальню, игнорируя вопросы матери о том, куда он собрался. Ему потребовалось меньше минуты на то, чтобы переодеться и оказаться у двери, но там его настигла мама.       — Мам, мне нужно к ней, — вздохнул Саша, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди.       — Я не смогла убедить твоего отца передумать. Он ведь правда сделает это, если узнает, что вы снова сошлись, — сказала она, заботливо касаясь его плеча.       — Я уволюсь прежде, чем он успеет что-то сделать, — сказал Саша и вышел из квартиры, оставляя недоумевающую мать.       Расстояние до дома Вики он преодолел в рекордно короткие сроки. Он заскочил в подъезд, как раз когда из него выходили жильцы. В голове было столько мыслей. Целый ураган, но ему требовалось собрать их в кучу, чтобы суметь сформулировать хоть пару предложений. Оказавшись на нужном этаже, он вышел из лифта и подошёл к двери, тут же нажимая на звонок. В тот момент он совершенно не думал о том, что Вика может быть не одна дома. Ему было вовсе не до этого… Поэтому он немного опешил, когда дверь открылась и на пороге показалась Оля, тётя Вики.       — Александр Сергеевич? — она осмотрела учителя хмурым взглядом. — Что-то случилось?       Первое, о чём подумала Оля, что-то плохое случилось с Викой, именно поэтому к ней домой пришёл её классный руководитель. От волнения у неё едва не подкосились ноги, но она вовремя успела ухватиться за дверной косяк.       — Ольга Викторовна, мне очень нужно поговорить с Викой, — сказал он, замечая, как меняется её выражение лица. — Она дома?       — Вики нет дома, — коротко ответила Оля. — И честно говоря, вы напугали меня, Александр Сергеевич. Я подумала, что с ней что-то случилось.       — Нет-нет, — покачал головой Саша. — То есть… Я уверен, что она в порядке. Я здесь не из-за этого. А где, кстати, она?       Оля нахмурилась ещё больше, явно не ожидав такого вопроса.       — Простите, Александр Сергеевич, но я не обязана говорить вам, где моя племянница, — прищурила глаза Оля. — Всего доброго.       Она потянула ручку двери на себя, намереваясь закрыть дверь, но Саша оказался быстрее и подставил ногу, не позволяя ей сделать это.       — Думаю, нам стоит поговорить, — сказал учитель, смотря на Олю с напряжением в лице. — Если вы не против… Могу я войти?       Оля размышляла недолгих несколько секунд, прежде чем отойти в сторону, позволяя мужчине войти в квартиру. Он выглядел растерянным и слишком нервным, и это состояние быстро передалось и Оле, которая решила не мелочиться банальными предложениями «может, хотите чай?» и предложила сразу вино. Но, к её удивлению, Саша отказался. Оля наполнила бокал красной жидкостью и задумчиво поднесла к носу, наблюдая за тем, как Саша расхаживает по кухне, не находя себе места.       — Сядьте уже, — сказала она и тоже села за стол. — И, если вы не против, я бы перешла на «ты».       — Да, конечно, — согласился Саша и тоже сел, складывая руки на стол.       Не спрашивая, Оля наполнила вином и второй бокал, понимая, что нервозность учителя можно снять только таким способом, но он оставался непреклонен, наотрез отказываясь пить.       — Меня начинает пугать затянувшаяся пауза, — вздохнула она, делая глоток вина. — Может, уже…       — Мы с Викой были в отношениях, — перебил Саша, понимая, что скрывать это уже было бессмысленно.       — Я знаю, — спокойно кивнула та, делая очередной глоток вина.       — Она рассказала? — нахмурился мужчина и всё же взял в руки бокал, делая глоток, чтобы унять нервозность.       — Она всё отрицала, — вздохнула Оля. — Как и ты. Но я же не слепая. Я сразу же увидела, что между вами что-то есть. Ещё в тот день, когда ты пришёл проведать её.       — Ладно, — растерянно произнёс Саша, ставя бокал обратно на стол. — Я знаю, что это неправильно.       — Это мягко сказано, — пожала плечами Оля. — Ей же только недавно исполнилось восемнадцать.       — Я не переходил черту, пока ей не исполнилось восемнадцать.       — Не хочу знать подробностей, — поморщилась Оля. — В любом случае это статья.       — Я знаю, — кивнул Саша после очередного глотка вина. — И ты можешь обратиться к директору или сразу в полицию. Мне плевать, что со мной будет. Я готов понести любое наказание, но мне очень нужно поговорить с ней.       Оля внимательно слушала его, осознавая, что он не врал. Он действительно готов был понести наказание. Ответить за свой поступок. Это удивило её.       — Я не буду никому рассказывать о вас, — сказала Оля, крутя ножку бокала. — Я не хочу портить Вике жизнь.       — Боюсь, кое-кто всё же попытается испортить ей жизнь, — вздохнул Саша, опустошая бокал.       — О чём ты?       — Мой отец, — пояснил Саша. — Он против наших отношений и сказал Вике, чтобы та прекратила отношения со мной. Он пригрозил ей, что расскажет о нас и…       Увидев перемены на лице Оли, он вздохнул, делая передышку.       — Я не знал, правда, — продолжил Саша. — Я был уверен, что она просто бросила меня, потому что любит другого. И я… Я поверил в это. Я узнал правду только что от своей матери. И сразу же приехал сюда. Мне жаль, что ей пришлось иметь дело с моим отцом, но я больше не допущу, чтобы хоть кто-то вмешивался в мою личную жизнь. Так теперь ты скажешь мне, где Вика?       — Она с Матвеем, — поджала губы Оля, не зная точно, следовало ли говорить об этом.       Но какой толк скрывать, если Вика имела право быть, где захочет? Она не обязана была просто сидеть в четырёх стенах после угроз и вынужденного расставания.       — Вот чёрт, — тихо произнёс Саша, опуская голову.       Он знал. Догадывался, что она могла быть с ним. И поздний час говорил о том, что вряд ли они просто прогуливаются.       — Ты можешь дать мне его адрес? — спросил мужчина, собрав в кучу все свои мысли.       — Я не знаю его адреса, — покачала головой Оля. — Правда не знаю. Тебе лучше прийти завтра вечером. У нас с Викой запланирован просмотр фильма, но, так уж и быть, я пожертвую временем с племянницей и дам возможность вам поговорить наедине.       Саша не хотел бы позволять Вике ночевать с этим Матвеем, но другого выхода у него не было. В конце концов, они расстались. Она имела право делать всё, что захочет. Но… Чёрт. Как же это было сложно. Просто позволять ей проводить ночь с ним, ничего не предпринимая…

***

      Вика чувствовала себя паршиво, когда покидала квартиру Матвея. Злость, растерянность, смущение. Все эти чувства смешались в ней, не оставляя места другим чувствам. Она была зла на Сашу. Как долго ей предстояло страдать по нему? Через сколько недель, месяцев или… лет она сможет забыть его и позволить кому-то другому поцеловать себя?       Ей не хотелось чувствовать это. Боль и зияющую пустоту в груди, которую нельзя было ничем заполнить. Она так ненавидела это чувство. Она так хотела разлюбить его. Перестать думать о нём. Просто продолжить жить…       В такси она позволила себе заплакать, но слёзы быстро закончились, и на их место пришла злость. Она ненавидела себя за эту слабость. Ненавидела Сашу за то, что тот появился в её жизни, и за то, что она не могла его забыть. Выйдя из такси, девушка спешно зашла в подъезд и почти сразу же чуть не влетела носом в чью-то широкую грудь. Она испуганно выдохнула, когда ощутила руки на своих плечах, что придерживали её. Девушка подняла голову и распахнула глаза шире, когда увидела перед собой Сашу. Это галлюцинации? Она бы точно решила, что сошла с ума, если бы не ощущала хватку его рук и не чувствовала запах его парфюма, который она ни с чем не могла спутать. Это точно он.       — Ты в порядке? — спросил он, бегая глазами по её лицу и замечая опухшие от слёз глаза. Его лицо вмиг ожесточилось, а глаза потемнели. — Что он сделал?       — Что? — нахмурилась Давыдова. — Кто?       — Матвей, — Саша почти заставил себя произнести его имя без отвращения. — Он что-то сделал, поэтому ты плакала?       — Нет, — покачала головой рыжеволосая, нахмурившись ещё больше. — Откуда ты… Как ты узнал, что я была у него?       — Оля сказала, — уже спокойнее произнёс Саша, снова переводя взгляд на её глаза. — Почему ты плакала?       — Что ты вообще тут делаешь? — Вика наконец опомнилась и убрала его руки со своих плеч. — Я думала, мы уже всё обсудили и…       — Я знаю, что мой отец угрожал тебе, — перебил Саша. — Почему ты сразу не сказала мне?       — Я не…       — Я готов лишиться работы, — продолжил мужчина. — Лишиться всего, лишь бы быть с тобой. Но ты… Зачем ты соврала мне о том, что любишь другого? Вместе мы бы нашли выход. Я бы поговорил с ним.       — Я не соврала, — зачем-то ляпнула Давыдова, почувствовав, как злость снова пробуждается в ней.       — Перестань, Вик, — вздохнул Саша, снова предпринимая попытку обхватить её плечи, но она отстранилась, не позволяя ему это сделать.       — Я знаю, что ты сделала это специально, потому что мой отец велел тебе разорвать со мной отношения, — продолжил учитель. — Это самый мерзкий его поступок. Мне жаль. Правда, прости. Если бы я только знал…       — Ничего, — перебила его Вика. — Вряд ли это что-то бы изменило.       Обида и боль плескались в её груди. Да, ей было обидно, что так произошло. Ей было больно от того, что ей пришлось пережить. Через что пришлось пройти. И теперь он предлагал вернуть всё? Нет. В порыве злости она не могла мыслить рационально.       — Твой отец сказал, что Настя беременна от тебя, — сказала Давыдова.       — Это не так, — возразил Саша. — Я же показывал тебе справку.       — Он тоже мне её показал! — воскликнула Вика. — Только вот с другим результатом.       — Значит, он подделал её.       — Или ты, — прищурилась девушка. — Или ты её подделал, потому что не хочешь брать ответственность за ребёнка.       — Вика, я сто раз говорил тебе, что между нами ничего не было, — вздохнул он, пытаясь вразумить упрямую девушку. — И я тебе не врал.       — Я не знаю, кому верить, — устало произнесла рыжеволосая. — Правда, я…       — Хочешь, мы сделаем ещё один тест на отцовство? Я возьму тебя с собой и ты убедишься…       — Нет, — перебила его Давыдова. — Я не хочу. Я уже ничего не хочу… Я устала.       — Вика, я не спал с ней, — уже тише произнёс Саша. — И я правда хочу быть с тобой.       — А я с тобой — нет, — отрезала девушка, поджимая губы и отстраняясь ещё больше.       Где-то в глубине души ей хотелось, чтобы он остановил её. Ей хотелось взять свои слова назад, но обида была сильнее. И страх. Ей было страшно снова довериться и потом обжечься. Она не хотела больше боли. Она просто устала. Действительно устала.       Саша выглядел потерянным. В его глазах плескались растерянность и… Боль. Она и впрямь причинила ему боль этими словами. Оттолкнула его, вырвала сердце и разбила его вдребезги. Он чувствовал себя паршиво, потому что был в шаге от того, чтобы умолять её дать ему шанс. Но она сказала это.       Ты ей не нужен.       Саша коротко кивнул и, кинув последний взгляд на девушку, вышел из подъезда, не успевая увидеть, как начинает дрожать её нижняя губа и как скатывается по её щеке слеза, а за ней вторая и третья…

***

      Вика не выходила из комнаты несколько дней подряд, предпочитая проводить время в компании наушников и книги. Но она постоянно теряла нить повествования, и приходилось по несколько раз перечитывать одну и ту же строчку, чтобы вникнуть в смысл. Но это было практически бессмысленно, потому что она всё равно ни черта не понимала. Все её мысли были заняты Сашей и её совершенно глупым решением прогнать его. Это было глупо, да. Она понимала это, но какая-то её часть хотела верить, что она поступила правильно. Что, если так и должно было случиться? Что, если им не следовало быть вместе?       Она была вся в слезах, когда вернулась домой после неожиданной встречи с Сашей. Оля не на шутку перепугалась, увидев её практически на грани истерики. Она сообщила, что Саша ей всё рассказал, и ей больше не нужно было притворяться, будто между ними ничего никогда не было. Это заставило Вику рыдать ещё больше, но вскоре она успокоилась и призналась, что причиной её слёз стал учитель. Сказала, что прогнала его, и сказала, что жалеет об этом. Оле едва удалось успокоить её и уложить в постель со словами: «Всё наладится».       Но ни черта не налаживалось. Становилось только хуже. И Вика разрывалась от этого чувства. Ей казалось, что всё неправильно. Любое её действие или бездействие. Всё это неправильно. И правильного в принципе не существовало. Она думала о том, что если бы Саша действительно любил её, он бы нашёл способ связаться с ней. Позвонил бы через Олю. Или передал бы сообщение. Мог снова прийти сюда. Что угодно. Но этого не происходило, и Вика решила, что он сдался. Просто позволил ей оттолкнуть его и больше не предпринимать попыток…        Она понимала, что сглупила. Понимала, что на эмоциях сделала то, чего не должна была, но он… Он ведь был взрослее. И мог бы не поддаваться эмоциям. Вика чувствовала себя просто последней эгоисткой и невероятной дурой из-за этих мыслей. В конце концов, Саша тоже был человеком. И он тоже имел право на эмоции.       На третий день она разрешила себе разблокировать его и быстро откинула телефон в сторону, чтобы не написать первой. А ей хотелось. Дико хотелось написать, извиниться и попросить о встрече. Борясь с самой собой, она всё же взяла телефон в руки и закусила губу, сверля взглядом его фотографию. Она не напишет. Не напишет.       Чёрт.       Вика вздохнула, когда её пальцы сами начали тыкать банальное «Привет», но тут же быстро стёрли это. Она начала набирать сообщение заново, когда вдруг раздался звонок в дверь. Сердце пропустило удар. Это он. Точно он.       Девушка подбежала к зеркалу, пытаясь спешно привести свои спутанные волосы в порядок, слыша, как дверь пошла открывать Оля. Сердце бешено громыхало в груди, а руки немного дрожали, но Вика всё же справилась, открывая дверь и выходя из комнаты. Она нахмурилась, потому что услышала женский голос, а затем увидела Олю, которая вышла из коридора, направляясь прямо к её комнате.       — О, — она остановилась, заметив Вику. — К тебе пришли.       — Ко мне? — переспросила Давыдова, которая теперь была уверена, что это Анита. Больше ведь некому…       — Да, — кивнула Оля. — Я буду на кухне, если что.       Вика закрыла дверь в свою комнату и несмело шагнула к коридору. Вот только замерла на полпути, когда увидела в дверях Настю. Она распахнула глаза шире, когда скользнула взглядом по её животу, который уже был настолько огромным, что походил на огромный шар. Несмотря на это Настя осталась всё той же миниатюрной девушкой, каким-то образом сумевшей сохранить свою фигуру.       — Здравствуй, — Настя поздоровалась первой и выдохнула. Ей явно было трудно дышать из-за позднего срока.       — Что вы здесь делаете? — нахмурилась Давыдова, подходя ближе и надеясь, что Оля не услышит их разговор.       — Не волнуйся, я ненадолго, — спокойно произнесла та.       — Тебя Саша прислал, да? — Вика скрестила руки на груди, быстро переходя в нападение и так же быстро переходя на «ты».       — Нет, — таким же спокойным голосом сказала Настя. — Я пришла сама, потому что узнала, что натворил его отец.       — Разве вы с ним не заодно? — хмыкнула Давыдова.       — Нет, — качнула головой брюнетка. — Я не знала. Давай сначала я скажу, хорошо? У меня мало времени.       Вика неоднозначно пожала плечами, но всё же сомкнула губы, позволяя Насте начать говорить.       — Когда я встретила его мать, я сказала, что беременна от Саши, — начала Настя. — Я ляпнула, не подумав. Возможно, от обиды, потому что Саша отверг меня. Возможно, потому что мне хотелось выставить виноватым хоть кого-то кроме себя. Но тогда… Между нами правда ничего не было. Я приехала к нему, потому что мой парень бросил и выгнал меня… Я хотела начать всё с начала, но он оттолкнул меня. Сказал, что у него нет ко мне чувств. Даже дал денег, чтобы я уехала и сняла гостиницу, только чтобы я не оставалась с ним в одной квартире. Тогда я уже была беременна, но не знала этого, конечно. Срок был очень маленьким, буквально пару недель. Меня бесило, что он с тобой. Я ревновала его и злилась, а потом он попросил сделать тест на отцовство, и я отказала. Я не хотела, чтобы он был счастлив с тобой… Как бы эгоистично это ни звучало. Но потом он всё же настоял на справке. Я согласилась, и мы сделали этот тест. Результат отрицательный. Отец не он, конечно. Отец этого ребёнка — Алексей, к которому я ушла от Саши. Но теперь ни Лёши, ни Саши. Никого. Остались только я и ребёнок.       — И зачем ты мне всё это говоришь? — прищурилась Вика.       — Потому что я снова встретила его мать, и она мне всё рассказала. Про угрозы, про то, что отец Саши обманул тебя с этой чёртовой справкой на отцовство, — продолжила Настя. — Я… Чем ближе встреча с ребёнком, тем больше я стала понимать. Возможно, это игра гормонов, но я больше не хочу никому зла, не хочу, чтобы кто-то страдал. А Саша страдает. Он любит тебя, я точно знаю. И ты ведь его любишь.       Сердце Вики сжалось от её слов. Она любит его. Конечно, любит. И не переставала любить.       — Саша написал заявление об увольнении, — сказала Настя. — Его мама так сказала. Он готов понести наказание, если его отец всё же раскроет вашу тайну.       — Но…       — Он не раскроет, — перебила Настя. — Я уверена, что он не сделает этого. Он не будет подставлять своего сына. От такого скандала ведь невозможно будет отмыться.       — Это вряд ли что-то изменит, учитывая, что три дня назад я прогнала его и сказала, что не хочу с ним быть, — вздохнула Вика, внезапно решив быть с ней откровенной.       — И что? — идеальной формы брови Насти поднялись вверх. — Он любит тебя, и наверняка ждёт подходящего момента, чтобы попытаться вернуть тебя. Он не сдастся просто так.       — Спасибо, — выдохнула Давыдова, вымученно улыбнувшись. — Возможно, я не должна верить тебе после всего, что было, но… Я тебе верю.       — Я говорю правду, — Настя коснулась ручки входной двери. — От начала и до конца — всё правда. Я не спала с ним после расставания. И это не его ребёнок.       — Спасибо за правду, — ещё раз поблагодарила её Вика и Настя, коротко улыбнувшись, ушла.       Вика осталась стоять на месте, всё ещё пялясь на закрытую дверь и переваривая полученную информацию. Сердце сжималось от боли, а в голове снова и снова звучали только эти слова:       Он любит тебя.