Большой пушистый вопрос

— Значит, ты тоже учился в Академии? Заинтересованный вопрос вызвал дрожь по спине. Кавех улыбнулся и подпер голову рукой. Они сидели в теплой небольшой кофейне очередным поздним вечером. Пришлось не очень болтливого новоиспеченного друга уговорить на очередную чашечку кофе после недолгой прогулки в парке. Они часто встречались в одном и том же месте и ходили до поздней ночи. Пес аль-Хайтама был очень рад таким вылазкам и получал двойное удовольствие от внимания своего нового друга. Кавех иногда задумывался, хорошо ли этот человек относился к своей собаке, учитывая поведение лабрадора. Но эти мысли исчезли, когда он узнал его поближе. На деле же аль-Хайтам оказался славным собеседником, хоть и очень противным в своих взглядах и убеждениях, но Кавеха всё даже устраивало. Почему-то были приятны такие споры и обсуждения, они давали пищу для размышления и подпитывали то, что он давно уже не чувствовал — его слушали. В кофейне почти никого не было. Бариста делали вид, что работают, но на самом деле они искали место, чтобы спрятаться: под кассой или в подсобке. Им хотелось отдохнуть, пока не придут клиенты и не начнут делать заказы. Здесь царила приятная атмосфера тепла. Негромкая музыка не раздражала слух, как и приходящие посетители, которые совсем не шумели, брали напитки и уходили, или садились в тишине за столики подальше от него. Он же с аль-Хайтамом наслаждались кофе с кусочками торта, которые таяли во рту. Кавех с удивлением заметил, что его собеседник заказал сладкий напиток со сливками и десерт, в то время как он сам пил обычный горький американо. Но это только добавило в их встречу тепла и уюта. — Да, на архитектурном, — он махнул ладонью, будто бы отгоняя что-то от себя, а по факту лишь воспоминания, что флешбеками вбивались в голову. — Неужели обо мне не говорят там? — Я не слушаю чужие сплетни. Аль-Хайтам кратко ответил, отпивая кофе и отводя взгляд в сторону окна, где появлялись редкие прохожие. Кавех заострил внимание на линии горбинки носа и улыбнулся. — Да ну? — он сощурился, взял чашку и засмотрелся на черную жидкость. — Даже не интересовало ничего от бывших одногруппников? — Не вижу смысла следить за жизнью чужих мне людей. Своей стоит заниматься, — отставив кружку, аль-Хайтам повернулся к нему. Он сидел ровно, но через секунду, задумавшись, неловко протянул руку к чайной ложке и отломил кусочек торта. Кавех слегка возмущенно глянул на него, но утихомирил свой пыл. — Это называется поддерживать социальные связи, — он фыркнул и сам же потянулся к блюдцу с десертом. — В этом нет необходимости, да и зачем узнавать что-то, когда мы виделись полгода назад, — аль-Хайтам пожал плечами и открыл рот, пробуя кусочек. Кавех возмущенно отломил ложкой свой при первых словах, но удивленно вытянул лицо под конец. — Пол…года? — спросил он, но тут же опустил голову, зарывшись рукой в волосы и также пробуя торт. Он был вкусным, а вот информация, что парень перед ним младше его, — не очень. — Тебе двадцать два? — Три. Двадцать три. — Черт. Аль-Хайтам ответил кивком, продолжая трапезничать. И если бы у него был хвост, то точно бы замахал им, словно собака от сластей. Кавех сгорбился, чтобы припрятать румянец. Какая же мерзость, почему он так вообще подумал. — Но все же я считаю, что общение необходимо, даже если это бывшие одногруппники, — успокоившись, Кавех отпил кофе. Стало даже легче. — Это все же связи, да и как человеку, общение это нужно. — Поэтому ты решил познакомиться с первым встречным? — слабая ухмылка на лице аль-Хайтама смотрелась уж очень хорошо. Кавех рассмеялся. — А это уже другой случай, слушай! И говорить на отвлеченные глупые темы оказалось совсем просто. Каждая из них подхватывалась быстро и легко, как и шло обсуждение. Будто бы он был знаком с ним очень и очень давно и просто встретился со старым приятелем. Стрелка часов на запястье приблизилась к двенадцати, а они все еще весело болтали. После кофейни они отправились дальше в путь по закоулкам парка. Людей почти не было, да и кто рискнет выйти на улицу в мороз и позднее время? Поэтому стало еще проще вести себя непринужденно. Кавех уже совершенно не стеснялся в выражениях, рассказывая о своих тупых преподавателях, которые то и дело пытались как-то снизить его уровень успеваемости, но не удалось. Ударился в ностальгию, так сказать. — Да, преподаватель по истории архитектуры тот еще странный тип, — аль-Хайтам соглашался, кивая каждому слову. Кавех поднял брови. — Ты знаешь его? Погоди, ты учился в архитектурном? Но тут аль-Хайтам покачал головой и остановился, поправляя ворот куртки. Он так тепло кутался, хотя на улице было не так холодно. Возможно, Кавех просто перенервничал и поэтому не замечал мерзлоты. — Я работаю в Академии, поэтому преподавателей знаю всех, — проговорил он. — А так, я учился на лингвистическом. Осознавая эти слова, Кавех мысленно успокоил внутреннего критика, который постоянно напоминал ему о разнице в возрасте. Теперь ему стало легче. — О, как, — хмыкнул он. — Значит, языками владеешь. — Показать владение языка, к сожалению, не смогу. Не то место, — аль-Хайтам тихо посмеялся и отвел прищуренный взгляд под звонкий хохот парня. Кавеха прям накатило от смеха. — Такое обычно парни девушкам предлагают, — он вытер слезу, но не заметил, как аль-Хайтам нахмурился. Они прошли чуть дальше по парку, продолжая незамысловатые разговоры. — Уже поздно, — тихонько пробурчав что-то себе под нос, Кавех одернул рукава и огляделся по сторонам. В парке горели только фонари, а вокруг царила темнота. — О, — аль-Хайтам сверился со временем. — И вправду. Телефон он быстро убрал и хмыкнул. — Может, тебя проводить? — он достаточно спокойно спросил, глядя в ту же сторону. Но Кавеха как-то передернуло. — Нет, ты что, я же не гомик какой-то, чтобы меня парни провожали, — махнув рукой, он лишь посмеялся, но не услышал в ответ ни единого звука. Аль-Хайтам внимательно смотрел на него, но лишь молча кивнул, пряча руки в карманах куртки. — Давай хотя бы из парка, поздно все же, — сказал он и направился вперед.

***

Сидя дома за экраном, Кавех поглядывал на закрытую банку энергетика и ничего не делал. Брать новые заказы, когда занимаешься одним большим, он еще не решался, помня, как в прошлые разы это дело доходило до стакана. А лечиться ему явно снова не хотелось. На улице удивительно ярко светило солнце, и даже казалось, что сейчас не поздняя холодная осень, а начало весны. Это воодушевляло, но Кавех знал, что погода обманчивая сука. Он слегка отодвинулся назад в кресле, чтобы принять более удобное положение, и повернул голову. На диване его встретил пушистый комочек, который сладко спал. Как обычно, просто спал. — Знаешь, я бы всё отдал, чтобы у меня была такая же жизнь, как у тебя, — проговорил Кавех, но кот, к сожалению, даже ухом не повел. — Чтобы меня кормили, поили, убирали туалет и еще наглаживали, ага. Ему не ответили, и это было не удивительным. Кавех вздохнул и покрутился в кресле еще пару раз. Пока что никаких правок в проект комплекса ему вносить нельзя, даже если хочется. У директора свои планы и взгляды, а Кавех идти против не имел сейчас никакого желания. Деньги были нужны, тем более те, что ему предложили. Переведя взгляд на календарь, что висел на стене, Кавех сразу заметил обведенную дату. Голова тут же стала тяжелой, а настроение мигом упало. Почему он все еще не выкинул эту макулатуру? Он поднялся с кресла, взял со стола карандаш и перечеркнул в календаре дату. Однако ни капли легче не стало, и теперь скрытое число декабря еще больше бросалось в глаза. — Боже, да когда же ты меня оставишь в покое? — проговорив вслух, Кавех отстранился от стены и для чего-то обошел кресло, затем развернувшись обратно. Аль-Хайтам — его кот, то есть пушистый аль-Хайтам — всё также продолжал спать на диване. Кавех на него уставился, и мысли случайно вернули его в тот вечер. Под конец вечера тот аль-Хайтам стал тихим. Кавех сначала подумал, что он устал или же Кавех ему надоел, но понять внезапную смену настроения не смог. Может, после этого и их общение сойдет на нет… Но внезапно в мобильном затрещали уведомления, и Кавех тронулся с места, подхватывая телефон с рабочего стола, и плюхнулся на диван. Кот от неожиданности подпрыгнул и недовольно уставился на хозяина. — Ну-ну, тебе полезно жирок растрясти, — Кавех увалился на подушку, а кота подтянул к себе, улыбаясь от недовольных звуков серого. Аль-Хайтам хмуро глядел на него, но все же улегся рядом, подставляясь под руку, что начала так приятно гладить за ушком. Кавех на это дело лишь насмешливо хмыкнул и поднял перед собой телефон, включая экран и вчитываясь. Аль-Хайтам: Сегодня в парке меня не будет. Так что можешь не приходить. Сообщение от нового знакомого резануло взгляд, а в груди заставило что-то сжаться, что он даже не обратил внимания на остальные уведомления от его старых друзей. Тигнари наотправлял там целую кучу, но, черт… В голову сразу полезли неприятные мысли, а живот свело судорогой. Он резко поднялся, присаживаясь, чем разозлил кота еще больше. Пушистый аль-Хайтам недовольно замяукал, спрыгивая с дивана и убегая на кухню, чтобы успокоить свою потревоженную душу. Кавех на это внимание и не обратил. Пальцы начало морозить, будто вот сейчас снова его начнут обвинять, и она…

От вас:Что-то случилось?

От вас:Слушай, если я что-то не то тогда сказал, то извини пожалуйста. Я правда ничего плохого не хотел.

Он схватился за голову, смотря на экран. Аль-Хайтам: ? Аль-Хайтам: Я приболел, а выходить больным в холод не собираюсь. Аль-Хайтам: Всё в порядке. Не понимаю твоих извинений. Аль-Хайтам: И ты пропустил запятую перед «пожалуйста». Кавех облегченно выдохнул и почти сразу же недовольно цыкнул, закатив глаза. Тревога и плохие мысли мигом улетучились, и даже дышать стало легче. Но, несмотря на это, Кавех не смог полностью расслабиться.

От вас:Ты заболел?

От вас:Сильно? Температура высокая?

Написав вопросов, Кавех поднялся с места, все еще держа телефон в руке. Он прошел на кухню, проверив кота, который кинул на него недовольный взгляд, продолжая жевать свой сухой корм. Кавех фыркнул и глянул на мобильный — уведомлений еще не было. Он вернулся в комнату и сразу же подошёл к стулу, на котором лежала его уличная одежда. Взяв свитер в одну руку, он вздрогнул от неожиданного звука, доносящегося с мобильного. Аль-Хайтам: Пойдет. Всё в порядке.

От вас: Скажи свой адрес.

Свитер он все еще держал в руке, смотря на экран. Внезапно будто его окатило водой, и он непонимающе уставился на мягкую ткань. А зачем он спросил его адрес? Кавех сглотнул ком и хмыкнул, откидывая одежду обратно. Аль-Хайтам — тот человек, который не сказал бы просто знакомому свой адрес, да и что Кавех мог сделать. Оглянувшись, он будто вернулся в реальность. Он снова присел на диван и, наклонившись, провел руками по волосам, отложив телефон рядом. С кухни медленно, покачиваясь, пришел кот. Он прошел мимо, не обращая на него внимания, и направился к дивану, запрыгнув на него. Кавех лишь покачал головой, думая всё о том же. И тут до него дошло. Он так себя вел только с важными людьми. И это его пугало. Когда же рядом засветился мобильный, Кавех, глянув на экран, тут же засобирался, позабыв обо всем.

***

После нескольких звонков внутри квартиры раздался заливистый лай, и Кавех не смог сдержать улыбку. Он крепче сжал ручки пакетов и снова занервничал. Возможно, это выглядело слишком навязчиво. Они познакомились всего больше месяца назад, а он пришел по первому сообщению, хотя его никто не звал. За дверью послышался лай, а затем прозвучал негромкий звук, похожий на щелчок. Дверь приоткрылась, и Кавех увидел своего друга, который стоял в проеме. Тот был одет тепло, а лицо его было бледным. — Ты что, бежал сюда? — он хрипло спросил, следом прокашлявшись, и открыл полностью. — Я, вроде, не запыхавшийся, — Кавех зачем-то себя осмотрел и хмыкнул, прошуршав пакетами. В ответ на это Аль-Хайтам закатил глаза и отошел в сторону, пропуская его. При этом он ногой преградил путь лабрадору, который, несмотря на все попытки успокоиться, не находил себе места и продолжал прыгать на месте. Прихожая, хоть и не очень светлая, но теплая, приятно встретила его. Однако Кавех сразу почувствовал, как душно в квартире, а в воздухе витал запах болезни. Он нахмурился, осматриваясь и не торопясь снимать одежду. Лабрадор же отдалился от хозяина и начал кружить вокруг Кавеха, обнюхивая его. В этот момент он опустил взгляд, а затем снова глянул на аль-Хайтама. Тот стоял в теплой пижаме с шарфом на шее, сложив руки на груди, и пока что молча смотрел на него. Синеватые мешки под глазами, сухие губы, бледная кожа и легкая дрожь почти при каждом вздохе. Кавех зачем-то слишком внимательно его осматривал. — Я купил лекарств и курицы, — сказал Кавех и пошуршал пакетами, ставя их на пуфик, а сам начал разуваться. Аль-Хайтам пожал плечами. — У меня есть лекарства, — ответил он. — А я купил еще, — Кавех буркнул, отодвигая сапоги и поднимая взгляд. — А курица зачем? — Суп! Аль-Хайтам оскорбленно глянул на него, громко хмыкнул и махнул рукой, шлепая в носках внутрь квартиры. Кавех лишь проследил за ним и цыкнул, беря пакеты и уходя на кухню, будто бы знал, где она. Лабрадор же завилял хвостом и последовал за ним. Спустя пару минут, после того, как Кавех расставил всё на столе и поставил маленькую кастрюльку на плиту, он медленно прошел по коридору чужой квартиры. Она была просторной, даже слишком. Квартира была выполнена в винтажном стиле, как будто здесь жил не молодой человек, недавно закончивший университет, а кто-то более взрослый, пожилой. На стенах не было ни картин, ни рамок, но остались следы от них, что создавало отдаленное ощущение пустоты и дискомфорта. Пройдя дальше, он наконец зашел в большую гостиную, где интерьер уже стал меняться: более новый диван и кресла, телевизор, но вот шкафы стояли разные, то старомодные-винтажные, то самые обычные. И все были заполнены книгами и редкими кривыми вазами. Кавех фыркнул. На диване полулежал аль-Хайтам, укутавшись в большой теплый плед. Рядом на журнальном столике раскрытыми пачками лежали лекарства, порошки и кружка с подписью «душниле» и глупой фотографией рыжеволосой девушки, кем бы она ни была. Кавех сел в кресло рядом с ним и, осматривая всё ещё не тронутый стол, мысленно ругал молодого человека за то, что он принял не то лекарство. — Я не ем супы, — аль-Хайтам тихо проговорил с огромного комка одеяла. — И все же, я говорил, что не стоит. — Это называется помощь, — чуть расставив ноги, Кавех уперся на них руками и улыбнулся. — Да и я должен был извиниться за последнюю нашу встречу. — М? За что? — аль-Хайтам спросил и раскашлялся, вжимаясь в диван сильнее. В коридоре залаял пес и прискакал в гостиную, подбегая и вынюхивая сначала ноги Кавеха, а потом подбежал к своему хозяину. — Мне показалось, что, возможно, я мог сказать что-то не то, — поправив край ворота свитера, Кавех хмыкнул. Аль-Хайтам сделал то же самое в ответ и рукой скинул подушку, давая на это место запрыгнуть лабрадору, который в ответ протянул лапу. — Помню только гомофобный слюр с твоей стороны, но, видимо, у тебя с этим проблемы, — он прохрипел и взял в ответ лапу лабрадора, пожимая ее. Пес довольно запыхал и завилял хвостом. — Что? — в голове сразу возникли воспоминания прошлой встречи, но Кавех ничего не вспомнил. — Пф, бред, не мог я такого сказать! Он поднялся с кресла и подошел ближе к столику, поднимая одну из пачек таблеток. — От вируса? — покачал он ей. — Ты явно простыл, а лечишься от вирусняка. — В чем разница? Кавех вздохнул и закатил глаза, пока аль-Хайтам снизу смотрел на него, натягивая одеяло выше. — Ты идиот? — Встречный вопрос, — оба фыркнули, и Кавех кинул пачку обратно. Он обошёл столик и встал перед Аль-Хайтамом, протягивая руку и осторожно касаясь его лба краем запястья. Аль-Хайтам недовольно нахмурился, но не стал сопротивляться. — Поешь суп, потом примешь те лекарства, что я принес, — Кавех проговорил и вздрогнул. С правой стороны послышалось рычание, и тут же аль-Хайтам цыкнул, глянув на лабрадора. Пес сидел рядом и уже совсем не дружелюбно смотрел на гостя. Такое Кавех от своей пушистой копии увидел впервые. Осторожно убрав руку, он следом показал обе лабрадору, как тот сразу успокоился и снова высунул язык, завиляв хвостом. — Никакого супа, — аль-Хайтам буркнул. — Я не просил помощи. И лекарств. И тем более супа! Говорил он монотонно, с хрипотцой, а взгляд устремлен куда-то вперед, словно вот-вот уснет. У Кавеха дрогнули губы, но улыбку он сдержал. — Ну конечно, — тихо проговорил он. — Не ты же дал мне свой адрес. Аль-Хайтам на секунду нахмурился, но расслабил лицо, вздыхая. Температура явно начала подниматься, и от этого двигаться стало тяжелее, как и думать, и говорить. Он почти незаметно замотал головой и опустил ее к своему плечу. — Суп все же придется поесть после сна, — Кавех все же улыбнулся на недовольное мычание и взял быстро подушку, кладя ее под чужую голову. В доме повисла тишина, даже лабрадор перестал пыхтеть, сидя спокойно рядом и смотря то на уснувшего хозяина, то на гостя. А Кавех пожал плечами и пошел на кухню, где курица уже начала кипеть.

***

Пушистый Кавех удобно устроил голову на коленях, давая себя чесать за ухом, пока двуногий Кавех сидел за столом, попивая крепкий кофе. Куриный суп уже стоял готовый на выключенной плите, а его запах распространился по всей квартире. Кавех водил пальцем по экрану мобильного и, наконец, отвечал на все пришедшие сообщения от друзей. Тигнари знатно заволновался тишине с его стороны и почти заспамил ему всю личку. Кавех только мягко улыбнулся, уверяя, что всё хорошо, был занят, а следом кидая фотографию лабрадора на его коленях и дальше не реагировал на задаваемые вопросы, потому что с гостиной вышел все еще укутанный в одеяло аль-Хайтам. Весь растрепанный, но уже не такой бледный, как час назад. Он встал на пороге кухни и осмотрелся, хмурясь. — Доброе утро? — спросил Кавех, откладывая телефон и отодвигая кружку. Пес поднялся с его колен и подбежал к парню, тычась носом тому в ладонь и скуля. — Уже вечер, — он буркнул, а Кавех хмыкнул. — Вредный. Он встал со стула и подошёл к плите. Кавех быстро достал тарелку и налил суп. Аль-Хайтам же сел за стол, когда ту поставили прямо перед ним. Он скривил лицо и цокнул языком. — Я же говорил, что не буду. — Будешь, как миленький, — ответил Кавех и сел перед ним. — Не поблагодаришь меня даже? — Я и так бы поблагодарил, но суп есть не собираюсь. — Не веди себя, как маленький. — Это самая отвратительная вещь, что можно было придумать при болезнях. — Это просто суп, аль-Хайтам! Архонты, что ты за вредный ребенок. — Будто ты взрослый, — Хайтам фыркнул, но ложку взял, макнув ей в бульон. Картошка и кусочки мяса всплыли за ней, и аль-Хайтам сморщился сильнее. — Да. Взрослее тебя, — буркнув, Кавех взял кружку, допивая кофе. — И при болезни я так себя не веду. Оба обменялись фырками и затихли. Аль-Хайтам продолжал водить ложкой в супе, не решаясь начать есть, а Кавех сделал глоток. Горечь во рту приятно расслабила. — Хотя бы половину съешь, а потом лекарства. Уверяю, станет легче, — сказал он и отставил кружку. Аль-Хайтам так и сделал. С убитым видом он медленно ел суп, будто бы его им насиловали. Кавех хмыкнул. — В чем состоит причина такой помощи? — спросив, Хайтам отложил ложку, а сам прикрыл рот. Кавех это подметил и выгнул бровь, молча задавая вопрос. — Мы едва знакомы, — продолжил он. — А ты пришел, вот так… ко мне. — А почему нет? Он пожал плечами. — Неправильно как-то, — тарелку аль-Хайтам от себя отодвинул и оперся руками на стол. Одеяло сползло и упало на пол. Его все еще потряхивало, возможно, это было связано с повышенной температурой. Кавех это заметил. Он просто поднялся с места и достал все лекарства, протягивая тому сначала две белые маленькие круглые таблетки, а за ними стакан с водой. — Не хочу, — Хайтам буркнул, но таблетки выпил, дальше следя за гостем. Кавех стоял над ним. — Неправильно, понимаю, но судя по тому, как ты один «лечился», то лучше уж я помогу, не думаешь? — тот кивнул и стал подниматься, почти сразу жмурясь от ударившей боли в голове. Кавех подхватил его под руку и повел из кухни. По невнятным наводкам они дошли до спальни и, Кавех помог улечься ему на кровать. Аль-Хайтам совсем расклеился, вновь побледнел и промычал, прикрывая глаза, как только опустил голову на подушку. Кавех сунул ему градусник в подмышку, затем укрыл одеялом. В это время прибежал лабрадор, запрыгнул на кровать и положил голову на живот хозяина, тихонько поскуливая. — Может, мне хочется помочь, — Кавех пробурчал, глянув на снова спящего парня, а в руках держа термометр с высокими цифрами. — Побыть рядом с тобой. Не один…