Лучший рождественский подарок

***

Мобэй-Цзюнь работает в компании под руководством Ло Бинхэ, который частенько отлынивает от своей работы, скидывая большую часть на плечи мужчины. Перед началом праздничных дней, можно даже сказать, за пару недель, ненавистный босс нагрузил его огромным количеством работы, чтобы у него было время на празднование Рождества со своим ненаглядным возлюбленным. Мобэй-Цзюнь закончил один из отчётов. Было раннее утро, и он только пришел на рабочее место. Глаза слипались, а время было только пол седьмого утра. Решив немного передохнуть и выпить кофе, Мобэй-Цзюнь спустился в кофейню, которая находится на нижнем этаже офисной многоэтажки. Часто сюда приходили сотрудники на перерывах в попытках отвлечься от работы. Подойдя к стойке, мужчина заметил чью-то кудрявую макушку, лежащую на стойке для заказов. — Эм, здравствуйте? Ответа нет. В характере Мобэй-Цзюня есть такая черта: он ненавидел, когда все шло не по его плану. Особенно уставший злой Мобэй-Цзюнь. — Просто сделай мне чёртов кофе! — прикрикнул он, отчего кудрявый парнишка резко дернулся и проснулся. — О, извините, пожалуйста. Какой вам кофе? — Шан Цинхуа работает здесь относительно недавно и только пару раз видел этого мужчину. Широкоплечий, высокий, в деловом костюме и с длинными волосами до пояса. Он был буквально мечтой Шан Цинхуа. А холодный характер с нотками раздражимости делал его только загадочнее. — Американо, — злобно пробурчал Мобэй-Цзюнь, глядя на Шан Цинхуа, который начал быстро суетиться, забыв даже взять с него оплату. С более расслабленным лицом, он напомнил об этом. — Ты мне его бесплатно решил сделать? Шан Цинхуа неловко улыбнулся и начал вводить цифры на компьютере, привязанном к терминалу и быстро протянул его мужчине, ожидая оплаты. — Извините, я сегодня рассеянный... — Я понял. Сделай мне кофе. После того, как Мобэй-Цзюнь получил свой кофе, он холодно взглянул в медовые глаза парня и ушел, ничего не сказав. По мнению Мобэй-Цзюня, только он нормально и качественно выполнял свою работу, и это давило на него со стороны, делая его более нервным, хоть по виду и не скажешь. Он получал премии, которые ему и не были нужны, поскольку у мужчины была приличная зарплата. Попытки поговорить об этом с Ло Бинхэ не увенчались успехом, так как тот отказался слушать своего подчинённого. Скрипя зубами, Мобэй-Цзюнь вернулся на рабочее место к документам. С недавних пор уволился его секретарь, который выполнял более половины работы Мобэй-Цзюня. С какой-то стороны голубоглазый мужчина его понимает. В последнее время его мучают судебные дела с дядей, который хочет отобрать наследство своего племянника после смерти брата. Мобэй-Цзюнь не особо заинтересован в этом, но старается выиграть дело из чувства собственного достоинства и гордости, что часто фигурировало в представлении его перед людьми из фирмы. На телефон Мобэй-Цзюня пришло уведомление от менеджера Чжучжи-лана о том, что ему подали резюме на должность секретаря. Мобэй-Цзюнь приподнял бровь, глядя в телефон. Какой бы дурак согласился работать с ним? Только интереса ради он согласился принять этого человека на следующий день и посмотреть на эту необычную личность. До конца дня он разбирался с бумажной волокитой, мечтая о том, чтобы выспаться и поесть. По дороге домой он решил зайти в круглосуточный магазин и купить риса на поздний ужин. Выбирая нужную марку крупы, он краем глаза заметил в отделе с лапшой быстрого приготовления знакомую кудрявую голову. Мобэй-Цзюнь заметил, что он взял лапшу и пошел оплачивать ее. Шан Цинхуа почти подошел к кассе, как его обгоняет высокий мужчина. Парень возмутился и похлопал Мобэй-Цзюню по плечу, на что он недовольно и холодно глянул на него. — Извините, сэр. Это моё место в очереди. Имейте совесть, — раздражённо произнёс Шан Цинхуа, дерзко глядя на Мобэй-Цзюня. — Да? Значит, теперь моё, — оборвал попытки протеста парня Мобэй-Цзюнь и отдал кассиру свои покупки. Шан Цинхуа кипел от злости, но не мог ничего сделать перед такой статной фигурой. Этот холодный незнакомец, покупающий кофе постоянно его раздражал. Он отвлекал кудрявого от сна, отдыха и его хобби. Он любил писать романы и делал это даже на работе, пока не было клиентов. А этот неземной красоты мужчина каждый раз прерывал его будний досуг своими недовольными взглядами, криками, жалобами и оскорблениями. Вроде бы Шан Цинхуа относился к нему с восхищением, а вроде бы с настороженностью. Мобэй-Цзюнь вышел из магазина, ощущая собственное превосходство, и его настроение улучшилось. Он всегда срывался на других и портил всем настроение, если у него оно плохое. Мобэй-Цзюнь старался себя контролировать, но ничего не получалось, поэтому он просто относился к остальным холодно или с раздражением. На следующий день Мобэй-Цзюнь проверял документы, надев очки в прямоугольной оправе, которые делали его взгляд более холодным, чем раньше. Он ожидал того, кто решил подать резюме на должность его секретаря. Насколько он узнал от менеджера Чжу, у этого человека было предостаточно опыта к его двадцати семи годам. Самому Мобэю было двадцать три года и он уже управлял одним из филиалов крупной корпорации. Такого трудно достичь за половину жизни, а тут всего лишь за двадцать три года. Для семьи Мобэй никогда нет ничего невозможного. Воспоминания о своей семье заставили Мобэй-Цзюня нахмуриться и отложить документ. Он потер уставшие глаза, зевая и откидывая голову назад и опираясь на кресло. В дверь постучали. — Войдите, — мужчина выпрямился, всматриваясь в того, кто зайдет внутрь. — Добрый день. Из-за двери показалась знакомая кудрявая макушка, которая быстро проникла в кабинет. Брови этого парня вздернулись вверх и он ворчливо присел на кресло перед Мобэй-Цзюнем. Тот в свою очередь сверлил парня неприязненным взглядом. — Моё имя Шан Цинхуа. Мне двадцать семь лет, родился и проживаю в Пекине. Хочу стать вашим секретарём, — Шан Цинхуа передал свои документы, слегка наклоняя голову в почтительном жесте. Мобэй-Цзюнь открыл документ, внимательно читая информацию об этом парне. Кто бы мог подумать, что бариста из кофейни имеет опыт работы секретарём? Вот и Мобэй даже не подозревал об этом. Хотя, может, в этом есть свои плюсы. Будет кому дать подзатыльник и послать за кофе после того, как Ло Бинхэ в очередной раз закидает работой. — Шан Цинхуа, вы действительно хотите эту работу? Здесь секретари надолго не задерживаются, — сказал Мобэй-Цзюнь с совершенно спокойным лицом, но внутри он насмехался над этим раздражающим придурком. Для него Шан Цинхуа казался тем типом людей, которые ни за что не ответят даже на самое обидное оскорбление и всё держат в себе. — Да. Мне очень нужна эта работа! — кудрявая челка упала на лицо Шан Цинхуа, но янтарные глаза светились так же ярко, как и обычно. Мобэй-Цзюня это всегда очень злило. Лишь ради интереса он решил дать ему испытательный срок, при котором передаст половину своего Рождественского "подарка" от Ло Бинхэ. Пока Мобэй-Цзюнь раздумывал над этим, Шан Цинхуа смотрел на его точеный подбородок, четкие скулы и острые глаза. Мобэй-Цзюнь идеально подходил под тип Шан Цинхуа, но характер не радовал. Теперь этот стервозный ледник будет его начальником, и Шан Цинхуа не знал плакать ему или смеяться. — Ладно, можете выйти завтра на первый рабочий день, Мистер Шан. Передайте, пожалуйста по дороге эти документы менеджеру Чжу, который проводил вас до двери, — Мобэй-Цзюнь собрался и серьёзно посмотрел на стопку документов. — и ничего не потеряйте. — Будет сделано, босс! — Шан Цинхуа встал, почтительно поклонился и взял кучку бумаг. Мобэй-Цзюнь вернулся к работе, время от времени отвлекаясь на свои мысли о новом работнике. На самом деле он действительно дал шанс кудрявому. Если тот сможет справиться с такой нагрузкой, то окажется идеальным секретарём для него. Он впервые видел, чтобы кто-то так рвался работать с ним. Мобэй-Цзюнь знал, что имеет тяжелый характер и часто теряет контроль над своим гневом, но этот парень казался серьёзным и решительным. Такие качества в людях он любил, но Шан Цинхуа был слабым и способным всадить нож в его спину. Он надеялся, что после того, как этот парень придет на работу в филиале Мобэя не начнутся утечки и не будут потерь. Такое уже случалось после того, как он принимал секретарей на работу. Они все хотели отомстить ему за чёрствый нрав и жесткие дисциплинарные правила. Но Мобэй-Цзюнь находил всех и заставлял заплатить убытки путем судебных разбирательств. Порой, конечно, доходило до грубой силы, но он старался сдерживаться. Шан Цинхуа вышел из кабинета и быстро наткнулся на Чжучжи-лана, который обеспокоенно спросил его: — Как всё прошло, господин Шан? — Всё отлично. Меня приняли! — радостно ответил кудрявый парень, почти что подпрыгивая. — Точно! Меня просили это вам передать. — Спасибо, господин Шан. Я удивлён, что все прошло так гладко, просто... Знаете, характер нашего босса... — Чжучжи-лан не захотел заканчивать предложение, лишь бегло прошёлся глазами по бумажкам. — Вспыльчивый? — вместо него продолжил Шан Цинхуа, вежливо улыбаясь. — Можно и так сказать. Рад, что вас приняли, коллега, но мне нужно идти. До свидания! — Чжучжи-лан быстро удалился в одном из офисов огромного здания. — До свидания... Улыбка медленно сползла с лица Шан Цинхуа, такое часто случалось с ним после всплесков радости. Он чувствовал опустошение и беспокойство. Часто тревога накатывала на него, но кудрявый парень игнорировал это, ссылаясь на чрезмерную взвинчивость. Шан Цинхуа вышел из здания и направился домой, таща за собой сумку-портфолио. Мобэй-Цзюнь вернулся домой поздно вечером, открывая мини-бар в своей квартире, и наливая крепкий виски. Этот день был очень тяжелым для него, как и предыдущие. Но, видимо, у него появится помощник, помимо менеджера Чжу. Мысль о том, что он проведет Рождество в одиночестве на самом деле расстраивала его, но он закапывал это чувство глубоко в себе, чтобы не быть слабаком, которому нужны другие люди для поиска собственного значения. Он хотел независимости, но воспоминания о матери и о том, как они вместе праздновали Рождество накатывали словно снежный ком. Мобэй-Цзюнь потер переносицу. Его голова вновь гудела от переизбытка мыслей за сегодняшний день. Значит, пора спать. Шан Цинхуа проснулся рано утром, быстро вскакивая с кровати, чистя зубы, гладя рубашку и одновременно расчесывая волосы. Сегодня он хотел выглядеть идеально. Костюм, который он носил был еще с его выпускного. Вещи были слегка малы, но Шан Цинхуа это не останавливало. Денег на новый не было, а прошлый затерялся в химчистке. Он попытался причесать непослушные кудри, но те не поддавались. Они постоянно вились и смотрели в разные стороны, будто птичье гнездо. Позавтракав и одевшись, Шан Цинхуа надушился кедровым одеколоном. Взял свою давно потертую сумку-портфолио и выбежал из съемной квартиры. Он был готов свернуть горы и выполнить кучу работы! Вчера вечером он дописал новую главу «Пути Гордого Бессмертного демона» и дедлайны у него в полном порядке! Именно так и думал Шан Цинхуа, пока не увидел истинное количество работы на сегодняшний день. — Босс, вы не считаете, что здесь слишком много для первого рабочего дня? — Шан Цинхуа указал на сумасшедшую гору бумаг. — Заткнись и делай. Я тоже занят, — Мобэй-Цзюнь играл в какую-то игру на телефоне и отдыхал, пока Шан Цинхуа пришлось бы батрачить. — и не наноси больше этот одеколон, он воняет безбожно на весь филиал. Шан Цинхуа смирился со своей участью и приступил к делу. Раньше ему уже приходилось иметь дело с документами и рука была наработана, так что завершил он ее довольно быстро. Ему бы не пришлось сидеть тут всю ночь и это радовало. Хоть и было уже поздно, Мобэй-Цзюнь так же занимался бумажками. — Босс, я сделал сегодняшний план, — поклонился Шан Цинхуа, глядя на ботинки своего руководителя. — Уже? — Мобэй-Цзюнь с огромным подозрением оглядел кучки бумаг, отсортированные по разным сторонам и подписанные сверху. — Тогда можешь проваливать. Шан Цинхуа подошёл поближе к Мобэй-Цзюню, видя, что у того осталось еще несколько бумаг. — Давайте я закончу? — слова сами по себе вырвались из его рта, и он не успел их поймать. Глаза Мобэй-Цзюня сузились. Он угрожающе посмотрел на кудрявого парня перед тем, как тому прилетел подзатыльник. — Ты считаешь, что лучше меня? Ты считаешь, что сделаешь мою работу?! Если тебе сказано валить отсюда, то нужно уходить, как тебе и сказал твой босс! — Мобэй-Цзюнь не хотел показаться слабым, отдавая свою работу, и, несмотря на усталость, он продолжал перечитывать документы. После полученного подзатыльника Шан Цинхуа ахнул и с обиженным лицом выбежал из кабинета. «Правильно говорят: не делай добра – не получишь зла. Да как от такого камня можно вообще добиться какой-то эмоции? Еще и ударил меня!» — Шан Цинхуа пыхтел, спускаясь по лестнице. Он хотел приуменьшить процент гнева в своем теле и поэтому не поехал на лифте. Не хотелось, чтобы его гнев кто-нибудь увидел или услышал, а остальные этажи сейчас пусты. Схватив куртку из гардероба, он выбежал из здания, тяжело дыша на морозе. Его нос и щеки быстро покраснели, а сам Шан Цинхуа направился в метро, чтобы быстрее добраться домой. На следующий день Шан Цинхуа получил еще больше работы. И так с каждым днём работа всё увеличивалась, пока ему не пришлось ночевать прямо в офисе. — Господин Шан, вы так много работаете. Пришли совсем недавно, а уже как ломовая лошадь, — Чжучжи-лан поставил стакан с кофе на стол Шан Цинхуа, глаза которого почти светились красным от недосыпа. — Господин Мобэй совсем не беспокоится о вашем здоровье. Но не волнуйтесь, это из-за кануна Рождества. Такое часто случается в нашем филиале, только вот, обычно, босс справляется в одиночку. — Менеджер Чжу, я очень благодарен вам за помощь, но у меня еще очень много работы, — Шан Цинхуа зевнул и залпом опустошил стакан. — сегодня тоже придётся остаться на ночь... — Не переутомлятесь, господин Шан... — Не волнуйтесь, менеджер Чжу, все будет в порядке, — Шан Цинхуа натянуто улыбнулся.

***

Шан Цинхуа вздохнул, когда Мобэй-Цзюнь вошёл в него, растягивая до максимума. — Тише, иначе нас услышат, — с плотоядной ухмылкой Мобэй-Цзюнь провел рукой по его спине. — и смотри мне в глаза. Шан Цинхуа взглянул в ледяные глаза мужчины, в которых виднелось возбуждение. Прохладные ладони огладили его живот и заковали в крепкие объятия. Мобэй-Цзюнь уткнулся носом в шею кудрявого парня. — Цинхуа, я могу двигаться? — хрипло прошептали на ухо Шан Цинхуа. Он не мог отрицать что это приятно. Но Шан Цинхуа не понимал, как он попал в такую ситуацию. Всё было расплывчато, будто сон. Он кивнул головой и почувствовал, как его начинают трахать. Это было настолько быстро, что Шан Цинхуа заскулил от боли и удовольствия. Руки кудрявого парня сжали обивку дивана. Мобэй-Цзюнь вздохнул, прижимая Шан Цинхуа ближе к себе и входя в него с каждым разом всё жёстче. Это доставляло ему наслаждение. Через некоторое время Мобэй-Цзюнь замедлился и дал Шан Цинхуа передышку. Тем временем, он решил заняться тщательным изучением своего партнёра. Пройдясь ладонями по пояснице, его руки скользнули вверх, нащупывая родинку на лопатке. По правде говоря, у кудрявого парня было довольно много родинок. Некоторые были поменьше, некоторые были побольше. К тому моменту, как Шан Цинхуа немного отошел от всего этого, Мобэй-Цзюнь слегка отстранился для того, чтобы посмотреть на его лицо. Слезы, которые драгоценный секретарь Шан не мог сдержать пролились, и на лице мужчины напротив появилось недоумение. Руки Шан Цинхуа обвились вокруг шеи Мобэй-Цзюня, прижимая ближе. — Все в порядке? Тебе больно? — взволнованно спросил Мобэй-Цзюнь, поглаживая спину круговыми движениями, будто успокаивая. — Всё в порядке. Продолжай. Мобэй-Цзюнь прильнул к шее кудрявого, целуя и покусывая ее. Он оставлял краснеющие следы, напоминающие румянец на щеках этого самого парня. Убрав руку со спины Шан Цинхуа, он обоими ладонями огладил ягодицы и толкнулся внутрь. Мобэй-Цзюнь простонал бархатным голосом, заставляя Шан Цинхуа дрожать не только от прикосновений, но и от звуков...

***

Шан Цинхуа проснулся за рабочим столом, его спину ломило от неудобного положения. «Это был сон», — единственное, что пришло ему в голову. Кудрявый не знал разочарован он или рад этому, но каждый раз вспоминая длинные волосы цвета вороньего крыла его лицо немного краснело. Он приподнял голову и заметил под собой один из отчётов. Тяжело вздохнув, Шан Цинхуа глянул на время. Девять часов вечера. Уснул он от переутомления на работе и теперь снова придется работать всю ночь напролёт. Не решаясь более ждать, Шан Цинхуа схватил ручку и продолжил писать. Не хотелось признавать, но этот сон довольно сильно возбудил его. Ну а кому бы не понравился сон про идеального мужчину и вами в главной роли? Вот и Шан Цинхуа все понравилось. Даже слишком. Он не знал как теперь начальнику в глаза смотреть. Мобэй-Цзюнь зашёл в комнату и подошел к столу Шан Цинхуа. Тот в свою очередь закинул ногу на ногу и приподнял голову вверх, чтобы посмотреть на своего босса, но через пару секунд отвел взгляд. Мобэй-Цзюнь приподнял бровь и положил на стол подчиненного сендвич в упаковке. — Ты не носишь с собой еду, когда остаешься на ночь в офисе. Ты должен нормально есть, чтобы нормально функционировать. Понял? — холодно сказал Мобэй-Цзюнь. — Да, босс. Мобэй-Цзюнь сел за стол напротив стола Шан Цинхуа, взяв папку с документами, но обнаружил, что забыл зайти за одним из них. — Принеси мне отчет из моего архива. — Обязательно сейчас? — с неким испугом спросил кудрявый парень. — Обязательно, — Мобэй-Цзюнь с подозрением оглядел красного и вспотевшего человека перед ним, который по какой-то причине не хотел вставать с собственного рабочего места. Мужчина ссылался на лень его секретаря, но пока он хорошо работает, Мобэй не будет его увольнять. На самом деле Мобэй тоже имел одну слабость к этому парню. Мобэй-Цзюнь с недавних пор заметил, что Шан Цинхуа довольно неуклюж и постоянно что-то роняет. И когда наклоняется, то светит своей пятой точкой. Изначально Мобэя это раздражало, но со временем он посчитал это эротичным, поэтому стал слаб к этой черте своего человека. И Мобэй-Цзюнь не любил, когда Шан Цинхуа что-то ронял при других. Однажды, он даже прикрыл задницу Шан Цинхуа обтянутую брюками на размер меньше, чем нужно, потому что тот уронил телефон около общего кулера. Большинству персонала было бы всё равно, но не Мобэю. Он почувствовал жар в груди и эмоцию, схожую с гневом. Он быстро встал около Шан Цинхуа, закрывая его от чужих глаз. А потом дал подзатыльник со словами, что тот опаздывает, хотя Мобэй даже не звал его. Шан Цинхуа взял папку и встал, прикрывая паховую область. Мобэй-Цзюнь нахмурился и разозлился. — Ты на работе тут непотребствами занимаешься?! Я мирился с твоей наглостью, но это уже перебор! Я за что тебе плачу? — Мобэй-Цзюнь начал кричать и истерить, пока виновник опустил голову, а его уши покраснели настолько, что могли соревноваться с дорожным знаком. — Босс, я этого не делал! Я просто уснул и мне приснился сон... — Так ты еще дрыхнешь на работе? — Мобэй-Цзюнь пыхтел, придумывая наказание этому тупоголовому секретарю. — Сегодня будет тебе дополнительная работа, болван! Шан Цинхуа быстро сбежал. Всё его возбуждение быстро спало после такой взбучки. Он отправился в архив и взял нужный его боссу документ. Руки тряслись, а слезы хотели вырваться наружу, но Шан Цинхуа держался. «Настолько опозориться перед боссом нужно постараться. Браво, Шан Цинхуа», — корил себя секретарь, стоя прямо перед дверью кабинета, словно школьник, которого отчитали. — «осталось надеяться, что меня не уволят». Кудрявая макушка выглянула из-за двери, и не подняв головы, он быстро передал документы и направился к своему месту. Чтобы успокоиться, Шан Цинхуа решил съесть сендвич, который ему принёс босс. Мобэй тщательно наблюдал, как секретарь ел то, что он принёс ему и чувствовал удовлетворение. — В Рождество выйдешь на смену вместе со мной, — с наигранной злобой произнёс Мобэй. Это будет отличное наказание для непослушного секретаря. Остальные дни проходили как обычно, до тех пор, пока другие коллеги не отправились по домам в праздничные дни. Теперь все отдыхают. Все, кроме Мобэя и Шан Цинхуа. Шан Цинхуа крутил ручку в руках, зевая. Было скучно. И работать не хотелось. Сегодня Шэнь Юань устраивает вечеринку, а он, его самый-самый лучший друг, не сможет прийти! Какова трагедия! Зато он не увидит Ло Бинхэ — хахаля Шэнь Юаня (тот всё отрицает, гребаный юрист). В офис зашел Мобэй-Цзюнь и Шан Цинхуа сделал вид бурной деятельности. Он читал документы, считал, откладывал документы, выписывал что-то в блокнот и снова брал документы в руки. И так по кругу. — С наступающим тебя. — И вас, босс. — Как думаешь, может стоит заказать доставку? — вздохнул Мобэй-Цзюнь. Рождество было для него печальным праздником, в котором он остается одиноким. — Я был бы не против. Закажите что-нибудь выпить, если можно, — Шан улыбнулся, заправляя прядь кудрявых волос за ухо. — Хорошо. После заказа, они вновь вернулись к работе. Было трудно найти доставку, которая обслуживает в Рождественскую ночь, ведь все в это время отдыхают, но Мобэй справился. Через полчаса привезли закуски и пару бутылок виски. Мобэй-Цзюнь достал стаканы, которые стояли в его тумбочке. Их ему подарил Ло Бинхэ на Рождество. Хоть для чего-то пригодились. Дописав последний документ, Шан Цинхуа встретил курьера и забрал пару пакетов. Он занес их в офис и радостно передал Мобэй-Цзюню. — Наконец-то можно расслабиться. Вам бы тоже не помешало, выглядите уставшим, босс. Вы ведь выпьете со мной? — Мобэй-Цзюнь не мог отказать этим янтарным глазам. — Да. Я выпью с тобой. Шан Цинхуа с глупой улыбкой на лице налил два стакана виски, один из них был любезно передан Мобэю, а второй секретарь опустошил сам. В этот момент он подумал, что не зря он устроился на эту работу. Выпивать с мужчиной мечты! Шан Цинхуа большего и не желал (желал, не ври). После выпивки Шан Цинхуа стал смелым. Даже слишком. — Босс, вы такой величественный! Прямо как король! — Шан Цинхуа пытался сделать комплимент? Мобэй-Цзюнь посчитал это именно за комплимент, поэтому с легкой улыбкой на губах кивнул и глотнул своего виски. — Мой король! А почему вы не празднуете Рождество с родственниками? — этот вопрос подчиненного заставил Мобэй-Цзюня нахмуриться. Кудрявый быстро стушевался. — Извините, я не должен был спрашивать. Мобэй-Цзюнь приподнял голову Шан Цинхуа, схватив за подбородок и вглядываясь в его глаза. Янтарь или мёд. Он еще не решил какой отблеск имеют эти карие глаза. Мужчина впервые видел настолько теплые по цвету глаза. Шан Цинхуа тоже решил атаковать Мобэй-Цзюня, схватив того за бедро. Мужчина приподнял бровь, его глаза округлились. Такой наглости он не ожидал, но почему-то стерпел. Так и продолжали они играть в гляделки, пока Мобэй-Цзюнь не усмехнулся, запихнув кусочек вяленого мяса в рот Шан Цинхуа. Кудрявый парень отстранился, оттягивая ворот рубашки, и отвел взгляд. Лицо Шан Цинхуа порозовело и появились капельки пота. Пьяный Мобэй посчитал этот жест неуважительным и вновь схватил секретаря за подбородок, резко поворачивая его лицом к себе и приближаясь ближе настолько, что Шан Цинхуа мог почувствовать его прохладное дыхание. Рождество порой сильно меняет судьбы людей и в этот день люди прощают друг друга и становятся ближе чем когда-либо. — Прости за мою грубость. Я часто веду себя так из-за стресса и переработок, но мне не хотелось чтобы ты увольнялся или что-то подобное. Ты очень хороший работник и человек. Просто твой босс – полный идиот, — пробормотал Мобэй. Шан Цинхуа улыбнулся, понимающим взглядом осматривая мужчину. — Не стоит беспокоиться, я тоже много где косячил. И мне жаль за тот случай в магазине. Это была моя вина, — слегка почесав затылок, ответил секретарь Шан. — Нет, это была моя вина, — стоял на своем Мобэй-Цзюнь. — Нет, моя. Мобэй-Цзюнь не выдержал и заткнул Шан Цинхуа своими губами. Хоть секретарь его раздражал, но в то же время и возбуждал до легких покалываний в животе. А пьяный Мобэй-Цзюнь был довольно эмоциональным, поэтому не стал сдерживать себя. Поцелуй получился неловкий и смазанный, ведь опыта в таких делах у Мобэя не было. Всю свою сознательную жизнь он посвящал себя лишь работе. Но теперь у него есть шанс овладеть чем-то для себя и забить на работу хоть на какое-то время. Шан Цинхуа лишь немного хихикнул, заканчивая это облизывание губ. Он, в отличие от босса, уже имел опыт в сексуальных отношениях и целоваться-то умел. Для него то, что мужчина его мечты неумелый девственник было только на руку, ведь он мог показать ему мир удовольствий и может даже влюбить в себя таким образом. Мобэй-Цзюнь не понял почему Шан Цинхуа прервал поцелуй и притянул ближе к себе за поясницу. — Босс, давайте я вас научу? — Шан Цинхуа ухмыльнулся, притягивая неумелого мужчину ещё ближе. Мобэй-Цзюнь кивнул со спокойным выражением лица. — Вы никогда не целовались? — Шан Цинхуа на самом деле был довольно удивлён. Как такой красивый мужчина ни разу не целовался? — Никогда, — в подтверждение этого кинул Мобэй. Ему некогда было целоваться и этот поцелуй был первым в его жизни. Да и вообще это первый человек, который смог его привлечь. До этого Мобэй даже мастурбацией редко занимался, считая, что это только способ снять стресс. — Тогда, приоткройте рот, босс, — гоготнул Шан Цинхуа, прильнув к прохладным губам и нежно проникая в чужой рот. Язык Шан Цинхуа хозяйничал во рту Мобэй-Цзюня, изучая его. Тот в свою очередь даже не осмеливался двигаться, словно кот, наблюдавший за добычей. После некоторого времени он осмелился повторить движения Шан Цинхуа. Язык ощущался скользкой массой во рту, которая заставляла тело Мобэй-Цзюня согреваться. Алкоголь тоже разогревал его тело, делая широкоплечего мужчину способным покорять новые вершины. Жар проникал в самую глубь, прямо к сердцу и разливался возбуждением по телу. Их мокрый поцелуй был очень нежным и приятным для обоих. Мобэй-Цзюнь попробовал впервые взять на себя инициативу, хоть слегка неуклюже, у него получалось продолжать поцелуй с быстрыми перерывами. Шан Цинхуа это нравилось и его ноги обвились вокруг талии Мобэй-Цзюня, который с лёгкостью схватил его и отнёс на гостевой диван, который будто ждал своего часа. Поддерживая за спину, Мобэй-Цзюнь мягко положил Шан Цинхуа на диван, навалившись следом. Поцелуи вызывали в нем странное трепещущее и томное чувство, которое заставляло его хотеть большего. Шан Цинхуа заметил перемену во взгляде Мобэй-Цзюня, в нем появились более глубокие эмоции. Он ухмыльнулся и решил поменять позиции, вырываясь из цепкой хватки босса, Шан Цинхуа валит Мобэй-Цзюня на диван, а сам взбирается сверху, словно хомяк, который смог отбиться от волка. — Сейчас Рождество, время дарить подарки, босс, — Шан Цинхуа ухмыльнулся, прошептав на ухо Мобэя вторую часть предложения. — хотите получить подарок от меня? Мобэй-Цзюнь представления не имел о чем говорит секретарь, но его это сильно возбудило. Рука Шан Цинхуа прошлась по ширинке брюк, сжимая достоинство своего босса в руке сквозь жёсткую ткань. Мобэй-Цзюнь прошипел, когда понял, что с ним играются. Секретарь Шан хихикнул и опустился ниже, слегка щекоча бока Мобэй-Цзюня. Расстегнув рубашку, Шан Цинхуа поцелуями опускался от рельефного пресса до пупка и ниже. Дойдя до пряжки ремня, он нетерпеливо расстегнул ремень, а за ним пошли и брюки. Даже в нижнем белье хозяйство босса выглядело огромным. Шан Цинхуа даже засомневался, но деваться было некуда. Мобэй-Цзюнь с хищным интересом наблюдал за ним и позволял оголять себя. Шан Цинхуа отодвинул резинку боксеров и выпустил истекающий от нетерпения член на свободу. Секретарь почувствовал, как щёки становились горячими от вновь пришедшего чувства стыда. Мобэй-Цзюнь тоже сильно нервничал, несмотря на грозный и уверенный вид. Для него такое было впервые и он чувствовал, что может случайно оплошать. Облегчением для него стало то, что его партнер уже имел опыт и смог бы направить его в случае непредвиденных обстоятельств. Шан Цинхуа облизнул головку, смотря на реакцию мужчины, который в свою очередь прикрыл глаза. — Продолжай, — хрипло приказал Мобэй, его ноги немного дрожали, а тело было очень горячим. Шан Цинхуа провёл языком по всей длине ствола и после чего примкнул губами к вершине и начал плавно опускаться, выдавливая из горла Мобэй-Цзюня судорожные вздохи. Чувство того, как его член сжимают во влажных тисках дарит ощущение тяжести и нестерпимого наслаждения. Конечно, Шан Цинхуа не полностью брал в рот, но и этого для Мобэй-Цзюня было много. Крепкие бедра слегка подрагивали в такт размеренным движениям и он чувствовал тепло, распространяющееся по телу. Открыв глаза, он увидел раскрасневшееся лицо секретаря и ощутил на своей коже его горячее дыхание. По ощущениям Шан Цинхуа в этот момент член будто стал больше, заставляя его подавиться. Быстро отстранившись, Шан Цинхуа закашлялся, а обеспокоенный Мобэй вскочил с дивана. После минутного перерыва, секретарь вновь прильнул к бедрам мужчины. — Не волнуйся, я просто перестарался. Ты выглядишь так, будто уже на грани, — был ли это пьяный флирт или что-то подобное, но босса это жутко заводило. Его достоинство пульсировало, словно хватило бы одного прикосновения для того, чтобы он излился. Мобэй-Цзюнь опять присел на диван, отведя взгляд в сторону. Шан Цинхуа ухмыльнулся и прислонился к головке, посасывая область уретры, и мужчину захлестнула волна оргазма, заставившая содрогнуться всем телом. Дыхание сбилось, а из горла вырвался бархатистый стон, заставивший вздрогнуть уже самого Шан Цинхуа. — Босс, — тихонько позвал Шан Цинхуа, обвив талию Мобэй-Цзюня руками. — спасибо, что обратили внимание на этого секретаря... Ладонь Мобэя прошлась по волосам Шан Цинхуа, взъерошивая податливые завитки. — За это не стоит благодарить. Мобэй-Цзюнь приподнял голову Шан Цинхуа за подбородок и заключил мягкий поцелуй на его губах. Словно глоток свежего воздуха этот поцелуй пробудил в них страсть и Шан Цинхуа снова взобрался на длинноволосого мужчину. Сидя прямо на бедрах партнёра секретарь начал дразняще медленно раздеваться, покачивая бедрами около причинного места его босса и создавая нужное трение, чтобы распалить его тело. Спустя некоторое время Шан Цинхуа растянул себя, лёжа прямо на Мобэй-Цзюне, целуя его шею и оставляя следы страсти. И хватило наглости этому человеку оседлать своего босса, который только и мог, что стонать под ним от удовольствия. Мобэй-Цзюнь был слишком горд, чтобы трогать тело Шан Цинхуа как ему вздумается, но руки сами потянулись к манящей заднице, помогая секретарю подниматься и опускаться. Голод в глазах Шан Цинхуа был практически животным и это вызвало в Мобэй-Цзюне бурю эмоций. Наклонившись вперёд и прижавшись к широкой груди, он руками обхватил шею Мобэя, надавливая на затылок и делая намёк, чтобы он оставил на Шан Цинхуа первый засос на коже, покрытой водопадом родинок. Укусив его за ключицу, Мобэй-Цзюнь кончил внутрь, заставляя Шан Цинхуа закатить глаза от накатившей истомы и обмякнуть в чужих объятиях. — Это был лучший рождественский подарок в моей жизни, — прошептал Мобэй-Цзюнь на ухо Шан Цинхуа, заставляя того вздрогнуть. Запах кедрового одеколона дурманил его разум, заставляя прижаться ближе, чтобы вдыхать этот запах еще и еще.