Моя кровь

      К утру за окном пошёл дождь. Тео очнулся от убаюкивающего стучания крупных капель по крыше, и спать уже не хотелось. Считанные минуты спокойствия перед началом тяжёлой борьбы с голодом. Тео любил лежать под одеялом и смотреть в окно, пока небо орошает землю водой. В такие моменты все проблемы отходят в стороны, есть только спокойствие и дождь.       Это утро было бы ещё лучше, испробуй он свежей крови.       Тео знает, что не умрёт от голода. Его будут ждать мучительные пребывания в иссохшем состоянии до тех пор, пока губ не коснётся желанная жидкость. Но Тео не намерен умирать, ему приходится подняться с постели и привести себя в порядок. Холодный душ освежает и приводит в чувство лучше всего, несколько кружек крепкого кофе, и Тео готов к новому дню. Всё это портят навязчивые мысли о голоде и сильное желание крови, но с этим приходится смириться.       Сидя в кресле у камина, Тео делает глоток кофе и достаёт мобильный. Стрелка часов переползла за полдень. Тео отыскивает контакт Лиама и жмёт кнопку вызова. Сообщения — не любимый способ общения. Долгие гудки сменяются шуршанием и сонным голосом с той стороны.       — Тео?       — Доброе утро, прелесть. Какие планы на вечер?       — В планах было спать как можно дольше, — Лиам зевает и, кажется, садится на постели.       — Как насчёт вкуснейшей пиццы, коктейлей и моей компании? Заеду за тобой к четырём, пока приводи себя в порядок, — Тео ухмыляется, рассматривая переливающуюся поверхность кофе в кружке.       — А… Ладно, хорошо, — Лиам снова зевает и сбрасывает.       Тео улыбается, как дурак, и победно вскидывает кулак. Ближайшие два часа он будет заниматься готовкой. Раз уж Лиам хотел пиццы, то получит её, но не в покупном виде. Лучше Тео сам приготовит, подберёт подходящие продукты, которые точно не навредят юному организму и не испортят вкус крови. Тео намерен хоть немного, но испробовать его крови. Как — без понятия, но ждать ещё дольше желания нет.       Дождь продолжает накрапывать за окном, издалека слышны раскаты грома. Как бы не начался шторм.       Тео достал из холодильника еду, подходящую для пиццы, и принялся за готовку. Остатки пепперони, домашняя томатная паста, моцарелла с дор-блю из оставшихся сыров, немного руколлы и слоёное тесто. Не совсем привычное блюдо получится, но лучше, чем доставка. Готовка — отдушина для Тео, это занятие отвлекает от насущных проблем, помогает справиться с нахлынувшими эмоциями или недугами. Как и сейчас. Тео подготовил все ингредиенты по пиалам, расставил перед собой и насыпал на столешницу муки — нужно подготовить тесто.       Сегодня он в синем лонгсливе, поэтому прежде чем приступить к раскатке теста, Тео подворачивает длинные рукава. В его глазах прыгают чёртики, радующиеся процессу любимого занятия. Его движения точны и выверены, жилистые руки уверенно раскатывают тесто по столу, Тео делает толстые бортики по краям, разравнивает центр и принимается раскладывать начинку.       Всё это время он напевает мелодию с радио, увлечённый любимым делом. Тео не спешит запекать пиццу, убирает заготовку в холодильник, решив запечь, когда Лиам будет здесь. От свежеиспечённой пиццы никто не откажется, подросток — в особенности.       Готовка — дело приятное, уборка — не очень, но всё вместе это не заняло достаточно времени, чтобы избавить себя от долгого ожидания встречи с Лиамом. Тео смотрит на часы, раздражённо стонет, пряча лицо в ладонях. От нетерпения он решает сходить в душ ещё раз и привести себя в наиболее презентабельный вид, хотя лучше в его состоянии некуда.

***

      Лиам второй час лежит на диване в гостиной, уплетает чипсы и листает соцсети. Проснулся от неожиданного звонка, повалялся полчаса, надеясь уснуть дальше, но организм пошёл в отступную. Может, это и к лучшему, а может, и нет. Раз уж Тео решил пригласить к себе, то зачем занимать свой день чем-то полезным и важным? Например, уборка дома. Дело, конечно, важное, но Лиам лучше оставит это на последний день. Лежать на диване, жевать пересоленные чипсы, измазаться в крошках и заляпать весь экран — вот как он хочет проводить остаток каникул и праздники. Нет Мейсона рядом, которого можно уговорить на глупую авантюру или подождать, пока он позовёт на вечеринку. Все его развлечение оказались ограничены, стоило лучшему другу отвернутся.       Лежать на спине стало неудобно, Лиам перевернулся на правый бок к краю дивана. Крошки с ворота футболки попадали на красную обивку и оголившуюся ключицу. Неприятно и мерзко, но апатичное состояние пересиливает, поэтому Лиам продолжает упорно водить большим пальцем по экрану смартфона, пробегаясь взглядом по бессмысленным постам.       Стрелка часов переползает римскую тройку, вялый взгляд скользит по старым часам, пустая пачка чипсов падает на пол. Лиам расслабляет руку, и она безвольно свисает вниз вместе с мобильным. Он кривит губы, собираясь с силами, чтобы подняться. Надо привести себя в порядок, Тео обещал приехать к четырём.       Подросток нехотя поднимается, отряхивает грязную футболку, крошки падают на пол и липнут к ногам. Тихие маты вырываются с покрасневших от соли губ, ощущать грязь на пятках — отвратительное чувство. И всё же Лиам хмыкает и поднимается наверх, чтобы залезть под горячий душ. С каждым днём дом превращается в прибежище монстра-затворника, и Лиам ощущает себя не лучше.       В ванной Лиам проходится взглядом по своему отражению, к горлу сразу же подкатывает отвращение. Неужто превращается в пубертатную девочку, которая ненавидит свою внешность? Такая юность не устраивает Лиама, но апатия сильнее, поэтому парень забивает на навязчивые мысли и лезет под горячий душ. Ему нравится проводить время в душе. Стоишь под жгучими струями и чувствуешь себя, будто в объятиях любимого человека. Лиаму хотелось бы оказаться в объятиях любимого человека. Бывали моменты, когда неосознанно подросток засматривался на Кори с Мейсоном, на их поведение, влюблённые взгляды и нежные касания. С Хейден такое происходило редко, и Лиам не понимал почему. Оправдывал всё их темпераментами, пылкой страстью, но всё разрушилось.       Кожу начинает жечь, но Лиам не ослабляет напор, только спиной поворачивается к воде и закрывает глаза, запустив ладони в волосы.       Тео. Этот неизвестный знакомец проявляет к нему столько внимания, сколько никто не проявлял. Мейсон бы насторожился, но Лиаму наплевать. Он как щенок, которого поманили ароматной косточкой, бежит навстречу, ластится и желает получить ещё больше косточек. Получает, но не съедобных, а своих сломанных. Потом зализывает раны, воя от боли лучшему другу. Может, в этот раз будет иначе?       Ванная наполняется паром, зеркало запотевает, дышать становится труднее, но Лиам не спешит вылезать. Он знает множество способов как навредить себе, и это один из них. Стоишь под кипящей струёй и терпишь, пока кожу не начинает жечь невыносимо, только это может длиться до бесконечности. Привыкаешь, адаптируешься и придумываешь более изощрённые способы навредить себе.       Вдруг до его слуха доносится трель мобильного с пола. Оставил в кармане штанов, пока раздевался. Пытку водой приходится остановить и впопыхах вылезти из ванной. Почти поскальзывается на кафеле, но успевает схватиться за край раковины, телефон продолжает звенеть.       — Ало! — излишне раздражённо отвечает Лиам, принимая вызов.       — Полегче, прелесть. Впустишь меня? — конечно же, это Тео.       — Ещё не четыре, — Лиам хватает полотенце с крючка и начинает себя обтирать свободной рукой.       Звучит подросток зло и потревожено.       — Четыре часа и тринадцать минут. Моя пунктуальность подвела сегодня, приехал позже. Так что, долго ждать?       — Чёрт. Пять минут, сейчас спущусь, — Лиам сбрасывает и выбегает из ванной.       Он серьёзно проторчал в ванной больше часа и не заметил этого? Такого раньше не происходило, либо Лиам не обращал внимания. Не время об этом размышлять, сейчас нужно быстро одеться и выйти.       Кажется, последняя чистая толстовка и потёртые джинсы. Лиаму нужно закупиться новой одеждой или же постирать старую. Натянув носки, подросток спешит вниз. Он копошится у входа, пытаясь надеть кеды, матерится и сдувает мокрую чёлку со лба. Щеки покрылись румянцем от спешки       Наконец улица и свежий воздух. Хотелось бы вдохнуть полной грудью, но вместо этого Лиам втягивает голову в плечи, прячет руки в карманах и бежит к синему пикапу. Тео стоит, прислонившись к машине, и смотрит на подростка.       — Ты не торопился.       — Я увлёкся слишком.       — И чем же? — Тео ухмыляется, игриво поднимая брови.       — Не тем, о чём ты подумал, — Лиам хмыкает и обходит пикап, усаживаясь на пассажирское место.       Скоро эти поездки войдут в привычку, Лиам начинает чувствовать себя комфортно на мягком сиденье. Когда Тео садится следом, Лиама окутывает глубоким запахом можжевельника настолько, что спирает дыхание в первые секунды.       — Можно было не выливать на себя половину парфюма, и без этого чувствую твой запах, — Лиам показательно отворачивается к окну и открывает его на несколько сантиметров.       Со стороны Тео слышна усмешка и рёв двигателя.       — Я не пользуюсь парфюмом, Лиам. Это гель для душа. В следующий раз постараюсь не мыться перед встречей, — его голос сочится довольством, а губы изогнуты в улыбке.       Лиам краснеет, появляется желание повернуться, взглянуть на него, но тогда румянцем покроются не только щёки. Тео выруливает на дорогу и включает радио, чтобы разрядить обстановку. Его настроение удивительно поднялось, когда Лиам оказался рядом. Разве может быть иначе, когда желанная пища находится так близко?       — Как спалось? — они едут всего пять минут в тишине, как Тео решает нарушить её.       — До твоего звонка спалось отлично, — и снова что-то испортило Лиаму настроение. Подросток повёрнут к окну, а руки сложены на груди.       — Тебя никто не заставлял отвечать.       — Это машинально. Вдруг мама звонила, вот и ответил.       — Я сейчас и выполняю обязанности твоей мамы. Сам бы ты наивкуснейший куриный суп не приготовил, как и мой фирменный чай, — с лица Тео не сходит самодовольная улыбка, а Лиам раздражённо закатывает глаза.       В пикапе повисает тишина до окончания поездки. Лиам наблюдает за тем, как резко меняется погода за окном. Не так давно закончившийся дождь снова набирает силу, тёмные тучи застилают светлое небо, за горизонтом слышен гром и видны лёгкие отблески молний. Тео тоже обращает на это внимание, неосознанно хмурится и прибавляет газу — попасть под сильный ливень не хочется.

***

      — Мейсон, надо поспешить домой, — Кори мягко обнимает парня за талию и тычется носом ему в висок.       — Я еще не выбрал подарки, — Хьюитт слишком увлечён рукописным списком, пробегается взглядом по пунктам и останавливается на последнем — подарок для Лиама.       — Ты уверен? — Кори интересуется осторожно и чувствует, как напрягаются мышцы его парня.       — Да. Он мудак, но подарок давно запланирован, — голос сочится неуверенностью и раздражением. — После каникул отдам.       Пара продолжает бродить по торговому центру, осматривая витрины и тихо переговариваясь. Кори не отлипает от Мейсона, только меняет стороны для объятий. Он знает, что Хьюитта успокаивают прикосновения, поэтому делает все возможное, чтобы Мейсон чувствовал себя спокойно. Его одолевают сомнения и беспокойство из-за Тео. Им бы не помешал Стайлз со своей интуицией и проницательностью, Стилински точно раскусит неизвестного жителя их города.       — Идём в книжный.       Они только подошли к магазину техники, но Мейсон резко решил поменять маршрут.       — А подарок Лиаму? — Кори изгибает бровь вопросительно.       — Там и возьмём, — Мейсон резко разворачивает Кори за руку и тянет в другую сторону. — Новая приставка в нынешних с ним отношениях чересчур хороший подарок. Я тебе гарантирую, что мне Данбар ничего не подарит.       — Ты никогда не называл Лиама по фамилии…       — Теперь буду. Собственное имя из моих уст нужно заслужить, — Мейсон вздёргивает голову и заходит в книжный.       Его сразу несёт в сторону психологии, парень склоняет голову набок и пробегается взглядом по корешкам. Психология конкуренции, как справиться с депрессией, основы когнитивно поведенческой терапии и… как не быть мудаком.       — Это, — небольшая книжка с яркой обложкой и огромными белыми буквами по центру «Как не быть мудаком», Мейсон довольно улыбается и идёт на кассу. Кори наблюдает со стороны за своим парнем и тяжко вздыхает, пытаясь смириться с его обидой на лучшего друга.       После этого они уезжают домой. По громкоговорителю объявляют о надвигающемся на город шторме, поэтому пара спешит уйти из торгового центра. Радио в машине работает с перебоем, верхушки деревьев дёргаются от сильного ветра, а дождь только начинается.       — Ну и дрянь, — Мейсон закрывает окно и вперяется взглядом на дорогу.       Кори наблюдает за происходящим за окном, нахмурившись. Его гложет неприятное чувство изнутри, будто что-то надвигается на их город. Только помощи ждать не от кого, если это что-то является сверхъестественным и враждебно настроенным.       Салон наполняется трелью от телефона Мейсона.       — Ответишь? — Хьюитт не желает отрываться от дороги.       Кори кивает и включает звонок на громкую.       — Стайлз?       — Кори? А где Мейсон?       — За рулём. Что-то важное?       — Как недружелюбно разговаривать так со старшими, — голос Стилински весел и немного возбуждён, по посторонним звукам понятно, что он куда-то спешит. — Если коротко, то мы решили устроить вам сюрприз. Ну, как вам, скорее Лиаму. Он недавно звонил Скотту и был какой-то расстроенный, поэтому ждите нас всех на Рождество.       — Да-да, Стайлз, привет, — Мейсон закатывает глаза на фразе про Лиама, но сдерживается, чтобы не сказать что-нибудь едкое. — Где вы будете праздновать?       — С вами, конечно! — Стайлз вскрикивает так удивлённо, будто Мейсон сказал непоправимую грубость. — У Дерека в лофте, поэтому с тебя притащить — Лиама туда под предлогом школьной вечеринки или чего-то подобного. Не проебись, Мейсон!       — Пока-пока! — Мейсон выхватывает смартфон из рук Кори и отключает звонок. — Какого чёрта я должен возиться с этим нюней?       — Расслабься… — Кори кладёт ладонь на плечо и слегка сжимает, надеясь, что это поможет избавиться от волны злости.       Мейсон бьёт ладонями по рулю и сворачивает на обочину. Ему надо передохнуть, и наплевать на неладную погоду за окном. Одно упоминание Лиама вызывает в нём агрессию и сильное желание ударить что-нибудь. Кори не лезет, лишь поглаживает по плечу, спокойно ожидая, пока Мейсон придёт в себя. Неподалёку молния ударяет в землю, и сверху обрушивается сильный дождь. Оба вздрагивают, но это приводит Мейсона в порядок. Он делает пару глубоких вдохов и берётся за руль.       — Заедем к нему перед сбором и отвезём туда. Если понадобится, то силой, — Мейсон не намерен дружелюбно с ним болтать.       Кори покорно кивает и поджимает губы.

***

      И они попадают под дождь. В самый последний момент шум двигателя тихнет, парни выходят из машины, и ветром к ним приносит дождевой шквал.       — Блять! — Лиам подпрыгивает от неожиданности и накидывает капюшон на голову.       — Ты прав! — дождь, гром, просветы молний — им приходится кричать, чтобы услышать друг друга.       Именно сейчас Тео мог использовать свою сверхъестественную силу и за пару секунд оказаться у порога дома, но Лиаму не стоит этого видеть. Рейкен хватает подростка за руку и тянет за собой, быстрым шагом уволакивая его в лес. Они переходят на бег посередине тропы, но Лиам в определённый момент теряет равновесие. Узкая тропа, Тео, спешивший впереди, и корень дерева, за который Лиам цепляется ногой — одно неловкое движение, и он оказывается на коленях. Ладони увязают в пожухлой и мокрой листве, а в горле застревает крик боли. Лиам открывает и закрывает рот, пытаясь совладать с эмоциями, но его пронзает болью насквозь. Помимо царапин на ладонях, коленом он приземлился на что-то острое.       — Лиам? — Тео опускается на корточки и смахивает со лба мокрые пряди.       — Больно… — его голос дрожит от боли, а тело — от холода.       Рейкен окидывает подростка напряжённым взглядом. Даже сквозь плотную завесу дождя его нос чувствует острый шлейф крови. Парень колеблется, язык скользит по губам от сильного желания впиться в шею подростка прямо здесь, но приходится подавить это в бесчисленный раз. Кажется, проходит вечность, прежде чем Тео обходит Лиама и подхватывает на руки. Данбар успевает только вскрикнуть от неожиданности и боли в колене.       — За шею обхвати, — Тео покрепче обхватывает подростка за талию и под бёдрами. Он видит тупой осколок, торчащий из колена, и тёмные струйки крови, сочащиеся вокруг.       Напряжение охватывает всё нутро Рейкена, Лиам с трудом обнимает его за шею и утыкается лбом в грудь, хныча от боли. Тео, стиснув зубы, идёт к дому. Его вампирское нутро требует впиться в бедного подростка и высосать кровь до последней капли, но человеческая часть помогает держать себя в узде. Тео выходит с узкой тропинки на открытую местность перед домом, где дождь не скрыт кронами деревьев. Погода сегодня беспощадна, Тео это не нравится.       Через считанные минуты Тео закрывает дверь собственного дома, и их окутывает тепло. Рейкен скидывает свою обувь и относит подростка на диван, аккуратно укладывая.       — Не двигайся, я сейчас вернусь, — Лиам точно не шелохнётся: его бьёт мелкая дрожь, через закрытые веки стекают солёные слёзы.       Тео больно смотреть на Лиама, дрожащего от страха. Поэтому парень спешит наверх, чтобы взять аптечку и чистую одежду. Его движения излишне быстры и уверенны — именно так Тео ведёт себя в стрессовых и нервных ситуациях.       — Поели пиццы, блять, — Тео бежит вниз, ругаясь себе под нос.       Спокойный вечер закончился штормом за окном и покалеченным подростком. Тео падает на колени перед диваном и принимается оглядывать колено.       — Лиам? — Тео кладет ладонь на здоровую ногу и смотрит на бледное лицо подростка.       — Я не буду на это смотреть, — ему определённо страшно, голос продолжает дрожать.       — Смотри на меня и дай свои ладони, — Тео смещается ближе к туловищу и берёт одну ладонь в свои.       — Это ужасно, — Лиам открывает глаза и смотрит в потолок, поджимая губы.       Тео кивает и начинает обрабатывать ладонь, стирая грязь и промывая царапины антисептическим раствором. Ему хочется коснуться языком каждой капли крови, которая растворяется на белой поверхности бинта, но вместо этого Тео упорно игнорирует голод.       — Вторую, — Лиам покорно тянет руку на жёсткую просьбу парня.       Тео сосредоточен, Тео думает о гранатах, которые покупала старушка Бетти, Тео вспоминает вечера с Тарой, Тео думает о тёплом взгляде родной матери, Тео надавливает пальцами на кровоточащие ранки на ладони.       — Ауч! — Лиам дёргает руку, бешено глядя на застывшего парня. — Ты что делаешь?       — Я… задумался. Прости, — Тео качает головой и моргает пару раз, фокусируя взгляд на ладони. — Расслабься, я почти закончил.       Лиам откидывает голову обратно и громко вздыхает, расслабляя ладонь. Тео послушно обрабатывает оставшиеся раны и поднимается с пола. Ему нужно срочно отойти.       — Сейчас вернусь, и займёмся коленом, — его голос жёстче обычного, но Лиам не замечает этого.       Снова второй этаж, Тео прижимается спиной к стене и смотрит на пальцы правой руки. Красные, еле заметные разводы цепляют взгляд Рейкена, он подносит их к губам, закрывает глаза и проводит языком.       Его прошибает ток.       — Твою мать… — Тео готов застонать от удовольствия — настолько яркие эмоции вызвали в нём мизерные объёмы желанной крови.       Этого недостаточно, чтобы избавиться от голода, но достаточно, чтобы возжелать ещё больше. Тео смотрит на ладонь, пытаясь совладать с эмоциями. Внизу продолжает стонать от боли подросток, скорее всего в его кровь попала инфекция через рану на колене, и Тео придётся поделиться своей.       Он не может долго находиться здесь, поэтому приходится вернуться обратно. Тео замирает у края лестницы и смотрит на дрожащего Лиама. Подросток в мокрой одежде, его веки дрожат, как и покусанные губы. Не знай Тео возможностей своего организма, то не тормозил так. Вместо того, чтобы вытащить осколок сразу и обработать рану, Рейкен идёт в кухонную зону и наливает Лиаму гранатового сока. Идеальный вариант, чтобы скрыть вкус и цвет крови. Лёгкий укол клыком указательного пальца, и несколько капель падают в наполненный стакан — этого хватит, чтобы Лиам исцелился.       Тео возвращается к подростку и садится рядом.       — Лиам, — Рейкен подсовывает ладонь ему под голову, приподнимая и поднося стакан к губам, — выпей.       — Зачем? — жалобный шёпот вызывает трепет в груди Тео.       — Там обезболивающее. Пей, — уже настойчивее говорит парень, поднося стакан ближе.       Лиам слушается, Тео берёт его ладонь свободной рукой и подносит к стакану, чтобы он взял его. Шепчет что-то банальное и нежное, вставая с места. Тео склоняется над раненым коленом и осматривает рану: стекло вошло глубоко, будет больно вытаскивать. Взгляд у Рейкена встревоженный, он оглядывает Лиама с головы до ног, пытаясь решиться.       — Сейчас будет немного больно, — Тео криво улыбается, встречаясь взглядами с подростком.       Стакан зажат между ладонями Лиама и почти пуст, голубые глаза выражают тревогу и страх. Агрессия пропала, сейчас ему хочется только одного — избавиться от боли. Тео поможет ему с этим, он садится перед диваном, одной рукой обхватывает чуть выше бедра, другой выдёргивает осколок из колена. Громкий крик оглушает, Тео хмурится от неприятных ощущений, но продолжает своё дело: разрывает мокрую ткань выше колена и отбрасывает грязную и окровавленную джинсу. Кровь пачкает всё вокруг, Тео хватает бутылёк с антисептиком и щедро поливает рану, быстро смазывая грязь и кровь вокруг.       — Лиам, успокойся, — Тео нарочно сжимает его бедро и властно смотрит в заплаканные глаза.       Учащённое дыхание, яростные огоньки потухают во взгляде подростка, и он покорно откидывает голову, сжимая руками обивку дивана по бокам.       — Умница, — быстро бросает Тео и принимается бинтовать колено. В этом нет нужды, потому что рана уже начала затягиваться, но лучше так, чем выслушивать вопросы о том, как так получилось. Заставит походить с повязкой пару дней, и всё наладится.       Лиаму станет лучше, но Тео — нет. Он испробовал каплю крови, но сделал себе хуже. Тео не специалист в медицине, но уверен, что Лиам повредил себе сухожилие. Восстановление может затянуться на несколько месяцев, но Лиам поправится ближе к ночи.       — Болит? — Тео заканчивает с ногой и поднимается.       — Ты порвал мои джинсы…       — Я куплю тебе новые.       — Как ты их порвал? — Лиам приподнимается на локтях, склоняя голову к плечу.       — Руками, очевидно? — Тео изгибает одну бровь. — Ляг обратно, тебе надо отдохнуть. Пицца откладывается на неопределенный срок.       Лиам ложится обратно, издавая громкий, недовольный стон. Тео качает головой, скрывая улыбку, и уходит наверх.       — Слишком много слов, — успевает под конец бросить Лиам.

***

      Погода сегодня не щадит. Отсутствие снежной зимы компенсируется штормом и оглушающими грозами, дорожные фонари погасли, государственные учреждения спасаются генераторами. Все спешат укрыться от злостной погоды.       Центр Бейкон-Хиллс, молодая девушка трясётся от холода и ветра, стоя возле двери кофейни. Её смена закончилась раньше, свет вырубило, делать там нечего. Она с трудом попадает в замочную скважину, перед этим несколько раз промазав. Ей всегда было страшно закрывать смену в одиночестве. Когда ты выключаешь свет во всех комнатах, оглядываешься у выхода назад и встречаешь тьму, окутавшую заведение. Такое происходит почти каждую смену, но привыкнуть не удаётся. Фобия темноты не покидает бедную девушку. И сейчас она стоит на улице, но её пробирает страх всё равно. Окна плотно закрыты ставнями, но сквозь дверное стекло она видит, насколько пусто и мрачно внутри.       — Фух, — во рту сухо, а руки не перестают дрожать.       Она наконец просовывает ключ и закрывает дверь. Последний щелчок, её губы изгибаются в нервной улыбке, взгляд цепляется за своё отражение, но видит иное. Её лицо искажает уродливая гримаса — она хочет закричать, но что-то мешает. Руки неосознанно тянутся к шее, ключ падает, девушка пятится назад, но неведомая сила прижимает её к стеклу. Неизвестный силуэт, яркие зрачки, тёмная дымка вокруг и дрожь в глазах. Лоб припечатывается к стеклу, руки сильнее сжимаются у шеи — тело больше не подвластно ей. Она хочет зажмуриться, избавиться от жуткого силуэта, но попытки тщетны.       Её челюсть трещит, адские спазмы пронзают лицо, короткие ногти впиваются в собственную шею, взгляд туманится, редкие хрипы доносятся из горла. Этот силуэт все ближе, смазанным взглядом удаётся зацепить широкую, белую улыбку. В последний момент он пропадает, и она чувствует, как кто-то появляется сзади. Её также вжимает в дверь, лицевые кости трескаются, боль ощущается каждой клеткой тела, но потерять сознание не удаётся. Что или кто бы это ни было — оно стоит сзади, почти вплотную, тёплая волна сменяется резким холодом, и над ухом звучит тихий свист.       Яркий оранжевый взор и клыкастая улыбка мелькают в отражении сбоку, глаза закрываются, тело падает на мокрые плитки.

***

      Тео успевает принять душ, переодеться в сухую одежду и насладиться укладкой волос, но вся идиллия рушится громовым раскатом и яркой вспышкой молнии, за которыми следуют звенящий крик снизу и отключение света.       — Блять, — Тео бросает расчёску на край раковины и торопится вниз.       Внизу Тео сразу замечает сжавшегося подростка в углу дивана и его громкое дыхание. Всего лишь страх темноты.       — Ты серьёзно? — Тео хватает плед с кресла и кидает на диван, чтобы сесть.       — Это было громко! — Лиам напуган, зол и расстроен одновременно.       Тео с трудом различает его силуэт, но подмечает, что раненое колено согнуто, а значит, кровь подействовала. Акцентировать внимание на это Рейкен, конечно же, не станет.       — И страшно, да. Я разожгу камин, а ты примешь душ, — Тео собирается встать, но встречается с агрессивным маханием головы из стороны в сторону. Приходится сесть обратно. — Ты издеваешься?       — Там темно, — а теперь Лиаму стыдно, и он рад, что Тео не видит красных щёк.       — Свечи. У меня есть свечи, не бойся.       Тео ненавидит ждать, хотя и бывает очень терпелив. Тео ненавидит препирательств, поэтому хватает Лиама под руку и рывком поднимает с дивана. Агрессивный писк, толкания в бок, но хватка Тео настолько сильна, что Лиам утихает и хромает сбоку от него.       — Можно и повежливее, — обиженный бубнёж подростка снова вызывает улыбку у Тео.       — Я сама вежливость, — холодный тон обжигает сильнее раскалённой плиты.       Лиам останавливается у двери ванной, пока Тео шарится в шкафу, отыскивая младшему вещи. Стандартный набор из футболки и домашних штанов. Тео бегает мимо подростка в ванную обратно. Сначала оставить вещи, после отыскать свечи и расставить их по комнате. Наконец Тео прекращает освещать комнату и машет рукой, зазывая Лиама внутрь.       — Можно считать, что я устроил тебе романтический вечер, — Тео стоит посреди небольшой ванной и оглядывает своё творение.       На раковине, тумбах по бокам и стиральной машине стоит около восьми свечей, язычки пламени колышутся, и еле слышимый треск дерева наполняет помещение. Тео довольно улыбается, радуясь результату. Лиам же немного в замешательстве стоит на входе, держась за косяк.       — Уютно. А с коленом что делать? — Лиам кивает вниз, указывая на ногу.       Тео оборачивается и вздыхает, оглядывая подростка.       — Мойся с повязкой. Спустишься — поменяю.       — А-а-а… ладно, — Лиам проходит внутрь и замирает рядом, выжидающе смотря на Тео.       Конечно, он стесняется и хочет, чтобы Тео вышел. Рейкен так и поступает, напоследок оглядывая его с ног до головы. Лиам облегчённо вздыхает, как и Тео, прижавшийся спиной к двери с другой стороны.

***

      Тёплый свет маленьких огоньков отбрасывает огромные тени на стены ванной. Лиам с трудом снимает с себя одежду и встаёт под горячую воду. Растерянность, страх, боль, агрессия и благодарность — в нём соревнуются разные эмоции и чувства, с одной из них Лиам выйдет из ванной и предстанет перед Тео. Кажется, этот незнакомец — первый человек, перед кем Лиам предстал во всей красе. Сначала спасает от холодной гибели в лесу, потом выхаживает от простуды и похмелья, а сейчас это.       Вода стекает по телу, касается бинта и окрашивается в розовый, стекая дальше к сливу.       — Не больно… — Лиам касается тычет пальцем в колено и ничего не чувствует. Хмурится и жмёт сильнее, но в ответ никакой реакции. — Какого чёрта?       Если к нынешнему состоянию добавить панику, то эмоциональное состояние только ухудшится. Лиам встряхивает головой и тянется к банке с гелем, стараясь не думать об отсутствии боли. Терпеть и страдать — главные привычки Лиама, а сейчас он ничего не чувствует, и это не вяжется с привычным образом жизни.       Пока Лиам предаётся самокопанию и размышлениям о жизни, Тео занят тем, что приводит диван в порядок. Тихий треск дерева в камине и мягкие языки пламени наполняют дом спокойной и комфортной атмосферой. Тео усердно оттирает грязь и кровь с дивана, борясь с мерзким желанием прильнуть губами к тёмным пятнам. Слишком гордый и упёртый, чтобы опуститься до такого. Как кроликов обескровливать или заставлять старушку сливать свою кровь — так всё в порядке. Тео изредка ловит проблески воспоминаний из заточения у ведьм и весь съёживается от омерзительного чувства. Его держали в грязном месте, кормили неизвестно чем, и только обращение в вампира спасло от горькой смерти.       Тео отбрасывает пропитанную кровью тряпку и садится на пол, прижимаясь спиной к дивану. Он сдувает челку с лица и смотрит на камин. Огонь согревает и завораживает, Тео не слышит, как спускается Лиам — настолько ушёл в себя. Из раздумий выводит дрожащий голос. Тео опирается рукой на пол и поворачивается в сторону Лиама.       — Что? — конечно, Тео пропустил мимо ушей слова подростка.       — Повязка, — Лиам тычет пальцем на колено.       — Да. Садись в кресло.       Лиам слушается, хромая доходит до кресла и осторожно присаживается. Тео наблюдает со стороны, осматривает подростка, пытаясь прочесть эмоции на его лице, но не видит ничего, кроме испуга и тревоги. Тео приносит с кухни небольшую табуретку и садится рядом, укладывая ногу себе на бёдра.       — Болит? — Тео знает, что нет, но из приличия интересуется. Смотрит в голубые глаза, где плещутся искры от камина, и поглаживает над коленом.       — Немного, — Лиам обхватывает себя за плечи и отводит взгляд, весь напрягаясь. — Я думаю стоит поехать в больницу.       — Не стоит. Во-первых, не доедем. Во-вторых, рана не серьёзная. Я дам тебе пару таблеток, обработаю, и всё будет в порядке, — Тео старается звучать максимально уверенно и спокойно, но Лиам — сложный подросток, который боится довериться и накручивает себя моментально.       — Было больно. Очень больно. Не может она быть не серьёзной, — дёргается и хмурится, громко выдыхая через нос. Тео усмехается, улавливая детское выражение лица, и качает головой.       — Успокойся, прелесть. Сегодня поспишь, если на утро будет болеть, отвезу в больницу. Договорились? — Тео приподнимает брови в вопросительном жесте и настойчиво заглядывает в встревоженные глаза.       Кивок и дрожащий вздох. Тео принимается за колено, убирая мокрую повязку. Лиам не хочет смотреть на это, поэтому запрокидывает голову и глубоко вздыхает.       — Расслабься, — звучит, больше как приказ, чем просьба, но Лиам слушается.       Рана почти затянулась, крови нет, но колено немного припухло и окрасилось в фиолетовый. К утру ему точно станет лучше. Быстро обрабатывает рану и затягивает бинтом вновь. На этот раз потуже, чтобы Лиаму не вздумалось взглянуть последствия падения.       — Готово. Теперь спать?       Тео опускает штанину до щиколотки и слегка хлопает Лиама по бедру, поднимаясь с табуретки.       — А пицца? — щенячий взгляд и поджатые губы вызывают трепет в груди, но Тео вовремя подавляет это.       — Света нет, поэтому без пиццы. Идём наверх, — Тео протягивает руку, чтобы помочь встать, но Лиам игнорирует жест и встаёт без его помощи.       — Гордость тебе не к лицу, — раз уж Лиам отказывается от помощи, то и наверх пусть поднимается сам. Тео отходит к лестнице и облокачивается о перила, сложив руки на груди.       Хмурое выражение лица и хромая походка. Лиаму явно некомфортно и неудобно, но он старательно ковыляет до лестницы, игнорируя насмешливый и пристальный взгляд. Спускаться было легче, чем подниматься, но Лиам сжимает зубы и хватается за перила.       — Тебе ведь тяжело, прелесть.       — Не называй меня так.       — Как, прелесть? — Лиам чувствует затылком, как Тео ехидно улыбается.       — Прекрати издеваться или я устрою истерику, — Лиам замирает на пятой ступеньке и резко разворачивается, впиваясь злым взглядом в парня, стоящего у края.       Глупо было так делать, потому что равновесие покидает подростка. Опирается на больную ногу и вскрикивает от неприятных ощущений. Вот тут то Тео и подхватывает Лиама за талию, равняясь с ним.       — Пять ступенек, серьезно? Не устоял на ровном месте, удивительный ребенок, — Тео издевательски качает головой и крепко обнимает за талию, закинув одну руку себе на плечо.       — Я не ребенок, это твои издевательства виноваты, — угрюмый бубнеж сопровождается покорными объятиями. Его ногу пронзила острая боль, поэтому лучший вариант принять помощь.       Тео наслышан о лечебных свойствах вампирской крови, но не понимает, почему Лиаму до сих пор больно. Даже такое мизерное количество должно было улучшить состояние подростка сильнее, чем чуть снизить боль. Издевательская улыбка сменяется задумчивым выражением лица по пути наверх. Что-то с этим малым не в порядке. Не поддаётся внушению, и вампирская кровь действует на него с трудом.       Мягкая постель встречает Лиама с распростёртыми объятиями, Тео помогает усесться и зажигает пару свечей на прикроватной тумбочке.       — Можешь ложиться.       — А ты? — Лиам забирается на кровать и смотрит на стоящего парня, чьё лицо подсвечивается тёплым светом свечей.       — Что я? — Тео изгибает бровь.       — Спать. Я думал, мы вместе ляжем, — Лиам краснеет и отводит взгляд в сторону.       — А, да. Сейчас принесу тебе обезболивающее и ляжем.       Вообще-то, Тео планировал уйти вниз и просидеть всю ночь у камина, раздумывая о всяком, но щенячий, встревоженный взгляд так и просит остаться рядом. Тео мог бы сказать что-нибудь мерзкое и неприятное, но зачем? Вместо этого уходит на кухню и снова наливает гранатового сока со своей кровью. На этот раз добавляет чуть больше, отыскивает витамины в аптечке и относит всё Лиаму.       Подросток уже спрятался под одеяло, накрылся по шею и смотрит в пустоту, размышляя о чём-то. Тео присаживается на край кровати и протягивает стакан с таблеткой.       — Снова сок? — Лиам приподнимается на локтях и принимает лекарство.       — Полезно. Запьёшь таблетку им.       — А что за обезболивающее? — Лиам вертит круглую, белую таблетку в пальцах, осматривая со всех сторон.       — Что-то хорошее. Мне прописывали после травмы одной. Пей давай.       Лиам недоверчиво кивает, но закидывает таблетку в рот, запивая соком. Два-три глотка, и он тянется поставить стакан на тумбу, но Тео прерывает действие, заставляя выпить до конца.       — Но я не хочу.       — Надо. Гранатовый сок положительно влияет на кровь. Пей.       — Нет, ты грубый.       Лиам показательно громко ставит стакан на тумбу и вздёргивает подбородок.       — Я стану грубым, если не будешь слушаться.       — Я не буду слушаться тебя, — Лиам отворачивает голову к окну, но голос выдаёт резкий прилив тревоги.       Тео придвигается ближе к подростку и протягивает ладонь к лицу Лиама, обхватывая за подбородок. Настойчивое и грубоватое движение заставляет Лиама дернуться, но Тео не дает вырваться. Пальцы спускаются к шее, обхватывая посильнее. Лиам хватает ладонями руку Тео, встревоженный взгляд впивается в тёмный напротив.       — Достаточно грубо или ещё? — Тео сжимает шею, Лиам приоткрывает губы, выхватывая воздуха, и медленно кивает.       Противоречивый жест, не дающий ответа на вопрос. Между ними повисла напряжённая тишина, нарушаемая только порывами ветра и хлёстким дождём снаружи. Они смотрят друг на друга и не могут отвести взгляды, хватка Тео не ослабляется, но Лиам будто не против. Его взгляд настолько увлёк Тео, что он не желает останавливаться.       — Убери руки, — жёстко и грубо, но Лиам покорно отпускает чужое предплечье и кладёт ладони по бокам от себя, комкая одеяло.       Тео продолжает держать подростка за шею, наклоняется ниже и касается кончиком носа тёплой щеки. Лиам рвано вздыхает, Тео сжимает сильнее. Обоих окутывает сильное желание продолжить, чтобы это ни значило. Оба закрывают глаза и отдаются ощущениям, Тео ведёт носом по щеке, обдавая кожу горячим дыханием. Лиам вздрагивает и пытается сделать вдох, но хватка становится ещё сильнее. Ладони тянутся к предплечью Тео, но грубый голос вновь обрывает Лиама.       Тео же наслаждается каждым вдохом, проводит кончиком носа до уха и нежно касается мочки губами. Лиам порывается вздохнуть, но удаётся только выдавить хриплое «пожалуйста».       — Ещё? — Тео насмехается и зарывается носом в мягкой шевелюре, ещё мокрой после душа. Обоняние улавливает собственный шампунь, и в животе стягивается узел от осознания, что Лиам пахнет им.       Если Тео продолжит, то Лиам потеряет сознание или начнет дергаться, поэтому хватка ослабляется и грудь Лиама наполняется воздухом. Он дышит часто, закрыв глаза, Тео отстраняется, но не убирает ладонь, борясь с желанием схватить посильнее и впиться сбоку. Затуманенное сознание приходит в норму, Тео скользит ладонью по груди и случайно задевает бугорок под одеялом. Лиам резко распахивает глаза и закусывает нижнюю губу, натягивая одеяло на себя.       — Спокойной ночи, Лиам. Я приберусь внизу и вернусь, — хриплый, тяжёлый голос окатывает Лиама, как ведро холодной воды. Он наблюдает за тем, как быстро Тео уходит, и замечает, что не один он возбудился.       — Чёрт, — Лиам накрывается одеялом с головой и зажмуривается, продолжая материться про себя.       На шее остались фантомные ощущения чужого касания, внизу тянет от сильного желания продолжить, но поверх всего накатывает чувство стыда. Лиам скидывает одеяло с головы и замечает стакан с соком. Он колеблется не больше пяти секунд и выпивает гранатовый сок залпом.       — Надеюсь, ты будешь доволен, — мысли вслух и не более. Лиам накрывается вновь и закрывает глаза.

***

      Тео сидит на крыльце около часа и курит сигарету за сигаретой. Минус пачка, лёгкие и так мертвы, холод не вызывает никакой реакции. Только волосы намокают от редких капель просачивающихся через хлипкую крышку небольшой веранды. Старая табуретка скрипит под ним, ладони дрожат, пока Тео делает очередную затяжку. Холодно, ветер поломал несколько веток на деревьях возле дома, оглушающее громыхание с небес заставляет вздрагивать.       Что это было и почему Тео позволил повести себя таким образом? Сексуальное напряжение немного не то, чего добивался Тео в их взаимоотношениях. Внутри всё скручивается от мрачного желания продолжить начатое, но Тео старается подавить это. Стать совсем бесчеловечным — не лучшее решение в его ситуации. Назойливый голосок в голове твердит избавиться от эмоций и перестать подавлять желание искусить крови подростка, но Тео знает, что не остановится, если увлечётся.       Дождь усиливается, за деревьями сверкает молния и следом громовая волна, от которой плечи дрожат. Тео пытается поджечь сигарету, но зажигалка предательски отказывается работать.       — Да пошло оно, — Тео бросает всё на пол и уходит в дом, громко хлопнув дверью.       Тут же матерится, вспоминая, что наверху тревожный подросток. Тео выдыхает через нос и идет наверх. Сначала помыть руки, а после — мягкая постель. Он останавливается у края лестницы наверху и смотрит на спящего подростка. Накрылся с головой одеялом и тихо сопит, а рядом на тумбе — пустой стакан. Тео качает головой, устало усмехаясь, и уходит в ванную.       Погода не успокаивается, гром накатывает примерно каждые пятнадцать минут, освещая их комнату резкими вспышками молний. Тео самому становится не по себе, поэтому задёргивает шторы перед тем, как лечь. Одеяло Лиам подмял под себя, поэтому Тео ложится не укрывшись. Он поворачивается лицом к спине Лиама и закрывает глаза, погрузившись в раздумья. Тео не раз засыпал в таком положении: любимая поза эмбриона, голову поближе к груди и ладони под голову, но сегодня никак не получается. Перевернувшись на спину, Тео открывает глаза и вздыхает. Сон не идёт, а мысли не исчезают.       Череда вспышек за окном и звенящий хлопок. Дрожь проходит через всё тело, а Лиам подрывается на кровати, сонно озираясь по сторонам.       — Эй, — Тео приподнимается следом и кладёт руку на напряженное плечо, — всего лишь гром, Лиам.       Данбар молчит, моргает часто, пытаясь прийти в себя. Наконец его взгляд фокусируется на силуэте Тео, и тело смягчается.       — Не всего лишь, — он ложится обратно и двигается к Тео, приподнимая одеяло. — Ложись ближе.       Сонный голос так и манит подчиниться, поэтому Рейкен принимает предложение и забирает часть одеяла себе. Лиам разворачивается снова спиной, но не отодвигается. Тео колеблется недолго и прижимается к подростку, аккуратно обхватывая поперёк талии. Крепкие объятия во время грозы помогут успокоиться любому.       — Спокойной ночи, — Лиам сонно бубнит и жмётся ближе, словно давая разрешение на более уверенные действия со стороны Тео.       — Спокойной, — и снова давит в себе желание коснуться губами манящей шеи.

***

      Телефон Лиама трезвонит с самого утра. Он спит крепким сном, кутаясь в одеяло, его не тревожат назойливые гудки с мобильного — куда приятнее пребывать в царстве Морфея, глазеть на абстрактные картины и разговаривать со знакомыми лицами. Только Тео это не устраивает. Он просыпается от первого гудка, по ощущениям ему в мозг воткнули эпидуральную иглу и тщательно подёргали из стороны в сторону. Спалось хорошо, особенно с Лиамом рядом. Его горячее тело согревало, хоть Тео и не нуждается в этом. Рейкен перелезает над Лиамом, чтобы взять телефон, но замирает, завидев знакомое имя на экране — Мейсон. Интересно, с чего бы обиженному лучшему другу названивать Лиаму в такую рань? Тео решает проигнорировать звонок и уйти вниз. Пусть Лиам сам разбирается с этим.       Как можно аккуратнее Тео возвращается на место и замирает ненадолго, наблюдая за спящим подростком. Умиротворённый и прекрасный, Тео не хочет тревожить чужой сон, лучше продолжать наблюдать за вздрагивающими ресницами и соблазнительно пухлыми губами в мелких ранках из-за частых покусываний. Тео облизывается и наклоняется ниже, но быстро приходит в себя, когда Лиам начинает поворачиваться. Сквозь сон бубнит что-то несвязное и переворачивается в сторону Тео, прячась под одеялом с головой.       Тео отодвигается и встряхивает головой. Сейчас не время.       Свет включили, за окном валяются сломанные ветви, тропинку к машине размыло. Тео сидит на крыльце, колени почти прижаты к груди, сигарета тлеет в руке. Будь он человек, то дрожал бы сейчас от холода. Его кожа покрылась мурашками, волоски встали дыбом, но восприятие холода у него просто отсутствует. Табачный запах впитался в волосы и одежду, Тео не хочет возвращаться в дом. Куда приятнее сидеть на улице, смотреть на пасмурное небо и вдыхать никотин. Мысли путаются после прошлого вечера, после произошедшего в спальне. И Мейсон, зачем он трезвонит ненавистному другу в такую рань?       Тео включает свой мобильный и заглядывает в прогноз погоды. Сигарета выпадает из пальцев, брови ползут вверх — четыре градуса по цельсию. Средняя температура зимой в Калифорнии около восемнадцати градусов, и то, что происходит сейчас, невозможно. Он собирается возвращаться в дом, но его опережают. Лиам открывает дверь и встаёт в проходе, закутавшись в плед.       — Доброе утро, — хрипло приветствует Лиам.       — Тебе стоит вернуться внутрь. На улице холодно.       — Я чувствую, — Лиам передёргивает плечами, топчась на месте.       Тео встает напротив и выжидающе качает головой.       — Ты обещал пиццу.       — Точно, — Тео вздыхает и разворачивает Лиама спиной к себе, проталкивая внутрь.       Тихое хихиканье вызывает улыбку на лице Тео, но он не подаёт виду. Тео крепко обхватывает Лиама поперёк груди и не хочет отпускать. Иррациональное желание тянет к нему и просит быть ещё ближе, Тео не может понять это чувство, поэтому пытается бороться. Кажется, с Лиамом происходит то же самое. Он шагает в сторону и пересекается взглядами с ним. Больше не хромает, но глаза наполнены печалью.       — Тебе лучше? — Тео переводит взгляд ниже.       Лиам кивает и идёт к столу. Никакой хромоты — Тео облегчённо вздыхает.       — Ты ответил Мейсону? Всё утро названивал тебе, — Тео достаёт из холодильника заготовленную пиццу и начинает добавлять недостающие ингредиенты, стоя лицом к окну.       — Мог сам ответить. Я не хочу с ним говорить.       — Как-то по-детски, не думаешь? — Тео раскладывает поверх ломтики моцареллы.       — Может быть. Но я всё ещё не хочу говорить с ним, — Лиам кладёт мобильный перед собой и смотрит на включенный экран с шестнадцатью пропущенными звонками и десятками сообщений из беседы стаи. В груди щемит от зарождающегося чувства тревоги.       Лиам включает беззвучный режим и откладывает телефон в сторону. Что бы ни случилось, оно может подождать. Он поднимает взгляд на широкую спину напротив и наблюдает за спокойными действиями парня. Смотреть, как кто-то готовит тебе еду, — приятное удовольствие, как оказалось.       Несмотря на внешнее спокойствие, у Тео идёт мыслительная борьба. Что-то разрушительное надвигается на город, природа уже пострадала. Так что будет дальше? Тео искренне надеется, что в его жизнь не вернутся люди Марселя. Смерть родителей, заточение, собственная смерть — Тео пытается избегать неприятностей на свою голову, их хватило сполна. Но одна неприятность в его жизни появилась — эмоционально нестабильный подросток, из-за которого Тео сходит понемногу с ума. Их тянет друг к другу, и вчерашняя ночь тому доказательство.       Вскоре горячая пицца стоит на столе, и Лиам уплетает еду за обе щеки. Мобильный мерцает от непрекращающихся уведомлений, но Лиам решил включить тактику игнорирования до последнего. Тео же нервно поглядывает на телефон, отрываясь от свежесваренного кофе. Они сидят практически в тишине, почти не переглядываются. Лиам уткнулся в тарелку, ест третий кусок пиццы, довольно постанывая и запивает всё кофе с молоком. Завтрак Тео составляет только кофе, в качестве еды хочется испробовать крови.       — Ответь, — Тео не выдерживает назойливых миганий чужого телефона.       — Не хочу.       — Я заберу пиццу, если не ответишь.       Лиам хмурится, а кусок пиццы застывает у рта. Подросток ненавидит, когда его шантажируют, но в данной ситуации особенно. Приходится бросить недоеденный кусок на тарелку и взяться за телефон, но перед этим Тео протягивает бумажные салфетки, намекая на чистоту рук.       — Какой же ты невыносимый, — Лиам качает головой и встаёт из-за стола, уходя к потухшему камину.       На открывшемся экране загораются десятки пропущенных и куча сообщений из чата стаи и лично от Мейсона. Все в панике, Хьюитт требует немедленно перезвонить ему, чтобы ни случилось. Лиаму приходится собраться духом, чтобы нажать на вызов контакта. После третьего гудка из телефона доносится разъярённый голос Мейсона.       — Какого хрена ты не отвечал столько времени, Лиам? Ты, блять, вообще в курсе, что происходит? — голос полный гнева и негодования, Мейсон расхаживает по кругу, агрессивно размахивая свободной рукой.       — Я спал. Что случилось? — сам Лиам звучит обиженно, так как не такого приветствия ожидал.       — Завтра экстренное собрание стаи в клинике. В городе произошло убийство, Пэрриш уже уведомил меня о случившемся. И погода! Ты вообще выходишь из дома? Ночью был шторм, а температура опустилась до аномальной. Какая-то чертовщина снова происходит. Мы с Кори вечером едем к Дитону, чтобы выяснить, что происходит. И не вылезай из дома без дела, прошу. Скотт не простит мне твоей смерти. До связи.       Мейсон отключается, Лиам впадает в ступор. Убийство? Почему это не может быть обычное убийство обычным человеком? Лиам хотел приключений, но не таких. Не тогда, когда поранился от обычного бега в лесу. Вся стая соберётся вместе, и придётся столкнуться со Скоттом, альфа сразу поймёт, что с ним что-то не так. Лиам качает головой и открывает чат стаи. Десятки сообщений от ребят, пересланные новостные сводки о случившемся. Фотографии трупа от Пэрриша. Девушка упала замертво, челюсть безжизненно болтается, глаза закатились назад, а на шее тёмные следы от удушья. Лиама начинает подташнивать, и он выключает телефон. Тревога резко накатывает, в груди всё сжимается. Приходится опереться о камин, чтобы сохранить равновесие. Подросток дышит учащенно, зажмурившись и считая от одного до десяти.       — Лиам? — Тео сразу же подскочил, увидев, в каком состоянии парень.       — Я… я… в порядке, — дрожь в голосе говорит об обратном. Он не в порядке.       — Иди сюда. Чтобы ни случилось, мы во всём разберёмся, — Тео тянет подростка в объятия, укладывает голову на плечо и поглаживает по спине, стараясь привести в чувство.       — Мы? — спрашивает Лиам, шмыгая носом.       — Я это сказал, чтобы успокоить тебя, — мысленно проклинает себя за глупую оговорку и продолжает: — расскажи что случилось. Может, я смогу помочь как-нибудь.       — Побудешь со мной до завтра?       Лиам отстраняется, но не смотрит в глаза. Ему неловко от слёз и накатившей тревоги, но одиночество сделает только хуже. Тео хочет положить ладонь на щеку, стереть дорожки слёз, но сдерживается. Вместо этого убирает руки за спину.       — Ты можешь остаться и до завтра. Вчера не удалось хорошо провести вечер.       — Можем поехать ко мне? — голубые, чуть припухшие глаза соприкасаются с проницательными зелёными. — С утра нужно увидеться с друзьями. Ты бы поспал, пока меня не будет. Потом можем заняться ещё чем-нибудь.       Не раздумывая о словах и последствиях, Лиам так просто предлагает Тео быть рядом ещё больше. Что-то тянет к проницательному и заботливому знакомому, и Лиам не способен этому сопротивляться.       Тео касается лица младшего, оглаживая большим пальцем нежную кожу.       — Хорошо. Одевайся, поедем сразу, пока погода спокойная.       Они стоят так ещё пару минут, Лиам прикрывает глаза и подаётся вперед, требуя больше ласки. Тео не может отказать, словно заворожённый смотрит на юношу и оглаживает край челюсти.

***

Существуют предания о существовании Священного Оленя. Его деформированное тело пугает своим видом, острые рога испещрены сотнями отростков, всё количество невозможно сосчитать. Светящийся голубой взгляд пугает своей глубиной, а холодное дыхание и громкий топот заставляет людей замирать от ужаса. Только никто не оставался в живых после столкновения с ним. Место, где обитает Священный Олень, зовётся Лимбо — там бродят заблудшие существа в поиске пропитания. Середина миров, нечто пустынное, туманное и мёртвое. Там блуждают те, кому не место в обычных мирах. Мрачная ночь нависает над густым лесом, усыпанным трупами и пожухлыми листьями. Священный Олень медленно передвигается меж деревьев, отпугивая всех ярким блеском глаз. Его рёв слышен за километры, а топот копыт заставляет разбегаться в стороны. Рога настолько остры и мощны, что ни одно дерево не устоит перед ними. Но силу нужно поддерживать, а для этого Священный Олень выслеживает мелкие трещины, появляющиеся в Лимбо время от времени. Лазейка для особо прожорливых или дефект срединного мира — этого никому не понять. Обычно трещины возникают при сильном проявлении сверхъестественной силы. Когда Священный Олень натыкается на такую лазейку, то вонзает острые рога туда, разрывая пространство ещё сильнее, чтобы выбраться из Лимбо. Его старания слышны на всю округу, вороны слетаются на громкие рыки и каркают, создавая воронку вокруг взбунтовавшегося чудовища. Они тоже хотят попасть в другой мир, но оказываются лишь наколоты на острые рога, заливают чёрной кровью древние осколки бытия. У него нет определённой формы. Его тело способно перенимать чужие черты, но не полноценный облик. Священный Олень разумен, но дик и прост в своих желаниях. Его интересует только смерть и пища. Попадая в другой мир, он бродит, словно привидение, отыскивая ту силу, которая создала разлом в Лимбе. По бренному пути смертоносного существа остаются десятки трупов, пока он не столкнётся с тем, что искал. Природа протестует и сходит с ума, пытаясь избавиться от болезни, разрушающей их мир. Его внешность расплывчата, сотни лиц смешались в теле Священного Оленя. Если жертве удаётся столкнуться с ним и завязать диалог, то её охватывает страх и оцепенение. Сотни кричащих, искажённых лиц, и неизменны только яркие, голубые глаза. Оскал и жуткий шёпот заставляют жертву впадать в безумие, немногим удаётся выдержать немую схватку. Тому, что рождено в Лимбо, не место в обычном мире. Никто не знает, как убить существо. Легенды гласят о его бессмертии и бесконечном блуждании в Лимбо. Известно только одно — Священный Олень не исцеляется.

      Трое человек сгорбились над столом и вчитывались в страницы Бестиария. Дитон внимательно объясняет каждый момент, водит указательным пальцем по страницам, объясняя что изображено. Мейсон охает и ахает от каждого комментария, глаза округляются с каждой строчкой прочитанного.       — Это точно олень?       Хьюитт отходит от стола и заводит руки за голову, расхаживая из стороны в сторону.       — Не просто олень, Мейсон. Священный Олень. Его история плохо изучена, но за тысячелетия существования нашего мира он множество раз выбирался из Лимбо. Никому не удалось победить его, кроме одного случая, — Дитон аккуратно закрывает Бестиарий и садится на стул, освещаемый тёплым светом лампы. — Примерно в пятнадцатом веке в небольшой деревне во Франции начали пропадать люди, погибал урожай. Всё твердили о безликом убийце, которым являлся Священный Олень. Там проживала ведьминская община, предполагают, что их обряд и вызвал трещину. Старейшине не удалось спастись, но она повредила одну из ног. Из-за этого Священный Олень должен хромать, по-крайней мере так говорится в последующих писаниях, где его видели.       — Получается, есть шанс его обезвредить и запихнуть обратно в Лимбо? Отлично, осталось придумать, как избежать его влияния и уничтожить, прекрасно, — Мейсон раздражённо размахивает руками, выплёскивая агрессию наружу.       — Сначала надо узнать за кем он пришёл. Вероятно, это одно из сверхъестественных существ. Бейкон-Хиллс притягивает всех подряд, возможно, в городе появились новенькие с необычными способностями. И Кори, — Дитон поднимается со стула и подходит к парню, — ты сможешь вернуть Священного Оленя в Лимбо. У тебя единственного есть способность путешествовать по мирам, так что твоей задачей будет поверженное существо вернуть обратно.       По виду Кори понятно, что он не совсем рад такой новости. Только что узнал о новой угрозе, повисшей над городом, а теперь ему говорят о тесном контакте с чудовищем. Жизнь вновь приобретает краски.       — Ну и чертовщина… — Мейсон хватается за голову и садится на диван, пытаясь переварить информацию.

***

      Пикапу чудом повезло, что он не оказался завален отломанными ветвями, валяющимися вокруг. Тео вёл Лиама под руку по пути к автомобилю, так как боялся, что неуклюжий подросток снова споткнётся и наткнётся на что-нибудь. Тот и не сопротивлялся, уйдя в размышления. Помимо плохих новостей, Лиама тревожила и погода. Он не привык к такому холоду, а потому дрожал как осиновый лист под порывом ветра. Хотелось поскорее оказаться дома и завернуться в одеяло.       Родной дом встречает непривычным холодом. Лиам всё меньше хочет находиться здесь: мебель выглядит серой и непримечательной, стены сжимаются под натиском одиночества, а тёмные углы пугают сильнее обычного.       — Ты нервничаешь, — Тео касается спины подростка, от чего тот вздрагивает.       — Пойдём наверх, поиграем в приставку.       Лиам сбрасывает чужую руку со спины и быстро убегает наверх, оставляя Тео стоять в прихожей в одиночестве. Снова перепады настроения. Приходится сделать глубокий вдох и последовать за ним, подавляя свои негативные эмоции.       Подросток успел снять с себя верхнюю одежду и переодеться в домашнюю. Он сразу же залезает под одеяло, дрожа от холода.       — Это слишком, — Лиам заворачивается одеялом с двух сторон, поудобнее устраиваясь на кровати.       Тео закрывает за собой дверь и облокачивается на неё, уставившись на подростка.       — Предлагаешь весь день просидеть под одеялом?       — Если не станет теплее, да. Можешь сесть рядом, но сначала подай джойстики и пульт.       Тео закатывает глаза, но выполняет просьбу. Ему не особо хочется играть в видеоигры, но желание быть рядом берёт верх. Тео присаживается сбоку от Лиама и отклоняется на изголовье. Щелчок пульта, и экран загорается тёплым светом, Лиам включает что-то непонятное для Тео и бьёт его локтем через одеяло.       — Ты говорить разучился? — Тео приподнимается на руках и заглядывает в нахмуренные глаза подростка.       Лиам пыхтит и что-то мямлит, толкает Тео обратно и садится к нему между ног, откидываясь на крепкую грудь. Единственное, что спасает их от излишней близости, — одеяло.       — Мог и попросить, — Тео приподнимается повыше и помогает Лиаму удобнее усесться.       Одеяло чуть сползает к груди, открывая Рейкену отличный вид на шею. Всю игру он будет отвлекаться на пульсирующую вену и дергающегося подростка.       — Так будет теплее обоим, — глупое оправдание срывается с губ Лиама, и комнату наполняют мелодичные звуки игры.       — Да… — для Тео не имеет значения холодно или жарко. Он не чувствует температур, так как люди, но если Лиаму спокойнее в таком положении, Тео смирится.       Тео помнит свою жизнь до обращения, вспоминает, как морской бриз обдувал во время вечерних прогулок вдоль берега Нового Орлеана. И аномальную жару, от которой тело плавилось, и хотелось поскорее оказаться в тени, насладиться желанной прохладой. Приятные чувства, удовлетворяющие, придающие смысл жизни, но сейчас такого рода удовольствия трудно испытать. Тео чувствует жар, исходящий от шеи Лиама, хочет провести кончиком носа по коже и вонзить острые клыки, насыщаясь горячей кровью.       Игра идёт вяло, Лиам дёргается, матерится на Тео и радуется глупым победам. Для Рейкена игра не имеет значения, его разум уплыл в далёкие края, перед глазами мелькает открытая шея, и нос забит приятным запахом собственного геля для душа, который идеально подошёл Лиаму.       Тео жмёт на паузу и убирает джойстик в сторону.       — Лиам… — Тео кладёт ладонь на предплечье подростка и осторожно гладит. — Тебе комфортно со мной?       — Это, эм, да? — неуверенный ответ, за которым следует напряжение во всём теле.       — Расслабься, пожалуйста, — Тео стаскивает одеяло ниже к спине, чтобы открыть себе доступ к плечам и шее полностью.       Его ладони ложатся на плечи, принимаясь разминать мышцы. Тео действует спокойно, массирует аккуратно, почти невесомо, боясь причинить боль. Дыхание у Лиама учащается, он прикрывает глаза и откидывает голову вперёд, оголяя шею ещё больше. Тео проходится пальцами по шейным позвонкам, каждый оглаживает с особой осторожностью, массирует чувствительную кожу и борется с проявлением тёмной сущности. Клыки начинают врезаться в дёсны, глаза заплывают красным, а тёмные вены расходятся вокруг них. Один глубокий вдох, и лицо принимает прежний вид.       — Мне комфортно с тобой, прелесть, — ладонь скользит выше, пальцы проходят сквозь мягкие волосы, Лиам поддаётся жесту и наклоняет голову влево, оголяя правую часть шеи. Тео облизывается. — Можно тебя поцеловать?       Тео перекладывает ладонь на шею спереди и тянет к себе, вновь вызывая лёгкую асфиксию у парня. Лиама кроет от эмоций и ощущений, он не сопротивляется, хотя нутро кричит ему бежать и не оглядываться. Прямо сейчас Лиам жертва и по собственному желанию отдаётся в лапы охотнику. Он слышит слова Тео, откидывает голову ему на плечо и тянется к манящим губам. Тео помогает, скидывает свободной рукой одеяло с тела и обхватывает за талию, подтягивая к себе ближе.       Дышать трудно, но ещё труднее сдержаться от поцелуя. Ресницы трепещут, голубые глаза затуманены сильнейшим желанием, ещё пару секунд, и с губ сорвётся тихий стон.       Он срывается, но заглушается нежным поцелуем. Тео проводит языком по припухшим губам, углубляет поцелуй и прикусывает чувствительную плоть. Инстинкты берут верх, ладонь сильнее смыкается на шее, как и вокруг талии. Лиам пытается дёрнуться, но не хватает сил, вместо этого он поддаётся чужим манипуляциям, хватает частички воздуха и цепляется за страстный поцелуй.       Первым кусает Лиам. Он брыкается, требует большего и цепляется зубами за нижнюю губу, раня нежную кожу. Капли крови попадают на язык, Лиам не спешит отстраняться, углубляя поцелуй.       Чтобы преподать урок, Тео усиливает хватку и кусает в ответ. Болезненный и хриплый стон срывается с губ Лиама, тело напрягается, но Тео не позволяет сдвинуться ни на сантиметр. Острым клыком он царапает припухшую губу и слизывает капли крови, не желая останавливаться. Металлический вкус перерастает в нечто терпкое с послевкусием мёда. Тео тихо стонет от удовольствия и прокусывает губу сильнее. Перед глазами начинает плыть, Лиам хнычет и пытается разорвать поцелуй, но Тео не позволяет до последнего, пока не чувствует, как тело подростка начинает слабеть.