my anxiety is a perpetual motion machine

***

Дорога до новой обители хаоса, вечных перешёптываний, грязных сплетен, напыщенной злобы и, конечно же, незаменимой и такой важной в наше время образованности, давалась совсем нелегко. Посыпанные солью дороги оставляли на тёмной джинсовой ткани брюк грязно-белые разводы. Видавшее виды пальто неопрятно сползало рукавом ближе к левой руке, а полосатый шарф почти душил, напоминая о себе каждый раз, как только подросток хотел ниже опустить голову. Это явно портило бы картину и, может быть, раздражало при созерцании, не будь неряшливость частью образа самого Джерарда. Братья шли в тишине, лишь едва заметный треск тлеющих при каждой новой затяжке сигарет, порывы ветра и гул машин наполняли окружающую среду звуком «жизни». Голова болела после длительного сжатия челюстей, в глаза резал чёртов яркий свет ебучего солнышка, в животе было пусто и легко, а ноги даже не чувствовали шага при ходьбе. Джерард будто бездумно плыл, что казалось почти расслабляющим, если не вспоминать, куда. Лишь подходя к школьной парковке, парень вдруг вспомнил и о цели его передвижения, и о своём друге и брате. По горю. В ноги будто кто-то залил свинец, а вечно холодные ладони стали чуть влажными от волнения. Очень хотелось развернуться и уйти обратно, бродить среди яркого солнца, что обязательно привело бы его обратно домой. Но… Попробовать заново ведь точно стоило, да? Спор с самим собой был прерван лишь тяжёлым, мрачноватым взглядом Майки и лёгким кивком, после которого брат мирно побрёл вглубь здания из красного кирпича. Джерард остался в одинокой суматохе из незнакомых ему людей, для которых он уже стал центром удивлённых, местами недобрых взглядов. Все эти люди… Они были такими громкими, такими уверенными. Все, кроме него, как будто вели свои жизни, не задумываясь, что каждый шаг — это не просто действие, а нечто большее. Может быть, они и не чувствуют, как мир вокруг их шага становится таким невыносимо большим и далёким? Он лишь бросил безразлично-скептичный взгляд сначала на здание, а потом на несколько рядом стоящих авто. В глаза бросился трак тёмного цвета с огромной наклейкой «Born to drive» под изображением грёбаного быка слева на стекле и надписью «God Bless America» на заднем бампере. Чёртовы неоновые огни сверкали на днище машины, и парень мог поклясться, что ебаные коврики либо чехлы на сиденья в машине точно были в стиле американского флага. — Ебать… Ну и пиздец, — с округлёнными от шока глазами произнёс парень. — Эй, ты! Новая рожа. Ты, блять, о моей детке сейчас это сказал? — сходу начиная заводиться, спросил его чёртов громила в клетчатой красной куртке. — Чего, прости? — всё ещё пребывая в шоке, ответил подросток. Тот ухмыльнулся, будто у него наготове был какой-то умный ответ, но вместо этого он просто продолжил в том же тоне: — Ты что, совсем не въехал? — он скрестил руки на груди и наклонил голову, смотря на Джерарда сверху вниз. — Решил мою тачку пообсуждать вслух? Серьёзно, захотелось проблем в первый же день? — рявкнул блондинистый парень. — Эм… Окей, чувак, это, блять, самое американское дерьмо, что я видел за всю свою жизнь, правда, — с нервным смешком выдал Джи. — Я не стыжусь за то, кто я есть! — агрессивно выдал тот. — Ага, это забота твоих родителей. — Что ты, блять, сейчас выдал? — расскрасневшись от злобы и обиды за ползущие вокруг этого диалога смешки, прошипел парень. — Господь бог, это просто чёртова шутка… — А я так посмотрю, ты на своей волне, да? — сказал он, не скрывая насмешки. — Ты, наверное, думаешь, что ты весь такой невидимый, мол, «о, всё нормально, я просто хочу пройти мимо и никому не мешать», — нарочито писклявым голосом нёс свою тираду амбал, — Но вот в чём фишка — тебе будут мешать. И тебе придётся либо свыкнуться с этим, либо дотоптаться до моего уровня — в смысле, научиться тут выживать. Джерард начал нервничать, ощущая, как его грудь сжимается. Этот разговор был как игра, где правила он явно не знал. — То есть, ты сейчас угрожаешь мне? — как ни в чём не бывало, изогнул он бровь, пытаясь вернуть хоть какую-то уверенность в голос. — Ты серьёзно? Нет, чувак, я не угрожаю. Я тебя просто предупреждаю. Джерард открыл рот, но тут же осёкся. Он чувствовал, что с каждым словом этот парень становится всё более нелепым в его глазах, а его слова и вовсе теряют любой смысл, но при этом всё равно это выглядело как-то жутко. — Я… понял, — наконец сказал он, пытаясь удержать голос в норме, пока его лицо выражало полнейшее недоумение. Амбал ещё раз бросил свой взгляд на него с усмешкой, и хлопнул его по плечу. — Вот и славно, — сказал он, не скрывая насмешки. — Тебе бы держаться от меня подальше, брат, вдруг ещё встретимся в таком же «крутом» месте, не так ли? Перепалка была прервана громким звуком трели, оповещающим о начале столь прекрасного дня, который ему предвещали горящие красным знаком «ОПАСНОСТЬ» глаза этого истинно американского американца. — Пойдём, Джо. Выбивать из чела дерьмо продолжишь уже после мисс Фриман, — проговорил высокий темнокожий парень рядом, в точно такой же клетчатой тёплой куртке, только синего цвета. Вероятно, друг и пиздецки верный соратник. Напоследок Джерард получил только прожигающий взгляд красноватых от злости глаз с небесно-голубой радужкой и закатывающиеся в раздражении тёмные глаза его соратника, который явно устал от характера своего дружка. Подростку не оставалось ничего, кроме как побрести за толпой зевак, сонно расползающихся по своим классам. Он понял только одно: этот конфликт был не про силу или угрозы. Он был про манипуляцию и про то, как Джо пытается заставить его почувствовать себя ничем. Кое-как нашёл нужный кабинет, он вошёл в шумную комнату, сразу же получив неодобрительные взгляды большей части учащихся, сидящих за партами, будто его приход сюда значил для них, что он принесёт с собой лишь разруху, погибель и хаос. «О да, я прямо-таки чувствую, как моя "новая жизнь" начинается», — закатывая глаза, подумал Джи. — «Спасибо за тёплый приём, дорогуши.» В такой весьма приятной и дорогой душе обстановке им было принято решение задвинуть себя куда подальше, желательно на последнюю парту у окна, лишь бы скрыться от назойливых взглядов, из-за которых где-то под коркой черепа уже начинало неприятно зудеть. И тут ему сулила удача, ведь парта для отстойников, похоже, не была занята никем. Поэтому, задвинувшись на место ближе к окну, он закинул свой рюкзак на свободный справа от себя стул и мастерски, как уже и привык, игнорировал весьма жуткую ауру, исходящую от стены взглядов, направленных на него. Спасительный цокот каблуков по паркету быстро вывел его радушных одноклассников из столь завораживающего обряда оценивания новой плоти, и подросток наконец-то вздохнул с облегчением. Жаль, не надолго. — Итак, доброе утро, класс! — чуть скрипящим голосом начала с виду милая пожилая женщина. — Меня зовут Мисс Мари Фриман. Это я повторяю для тех, кто удосужился посетить мой урок аж целых три раза за семестр, всё же, вдруг вы забыли. И, конечно же, как вы могли заметить, сегодня у нас есть новоприбывшие, — с лёгкой ухмылкой произнесла женщина. — Джерард Уэй, пожалуйста, встаньте, представьтесь и поприветствуйте класс, — вычитав имя из списка, чуть приказным тоном сказала эта хрупкая старушка, поправляя свои острые очки, почти упавшие с её тонкого длинноватого носа. — Здравствуйте, — на выходе произнёс парень, поднимаясь со своего места. — Меня зовут Джерард. Это третья школа, в которую я перехожу за последние полтора года, надеюсь, что последняя, — с чуть усталой улыбкой закончил парень. — О, третья школа? Хулиганите, мистер Уэй? — поинтересовалась преподаватель. — Скорее, ищу наиболее комфортный вариант. — Не беспокойтесь, Джерард. Это они с виду немного злые, — легко улыбаясь, начала женщина. «Ага, внутри они ещё хуже», — подумал подросток. — Я уверена, в нашей школе имени Сезара Чавеса Вас точно радушно примут! «Ебануться… школы кого, блять?» — проскочила мысль у него в голове. — Что ж, можете присаживаться. — Да, спасибо. — Итак, давайте я напомню вам произведение, над которым мы с вами трудимся. «Большие надежды» Чарльза Диккенса. Кто помнит, на чём мы остановились? Несколько рук поднялись вверх, запустив цепочку монотонной и скучной работы над произведением. Теперь можно было абстрагироваться и расслабиться, возможно, даже не вникая в суть урока, если бы не прожигающий взгляд Джо, от которого не было шанса скрыться, несмотря на огромное расстояние между их почетными местами. Парень сидел практически в первых рядах справа от Джерарда и, видимо, был настолько зол на него, что не пожалел даже свою бедную шею, тупо пялясь на задние ряды. — Эй, ты, — прозвучал тихий шепот. — Что, удачный первый день в школе? Джерард молниеносно покосился на источник звука. Впереди него сидела черноволосая девица с хитрым лисьим взглядом. Она игриво улыбалась, подшучивая над парнем, но в её голосе не чувствовалось злой издёвки. — Ага, лучше не придумаешь, — пробубнил он. — Я Линдси, — девушка протянула руку с красивым серебряным кольцом на среднем пальце в виде змеи. На её коротких ногтях сверкал слегка облупившийся чёрный лак, а с лица не сходила добродушная игривая улыбка. — Ты не волнуйся так. Этот псих лишь выглядит как чёртова мясорубка. Он слишком боится последствий, чтобы действовать. — Волшебно. Мне прямо-таки повезло, — гнусно ответил Джерард, подпирая кулаком подбородок. — Я Джерард, — добавил он, протянув худую бледную руку. — Я в курсе, придурок. Ты представился 10 минут назад, — усмехнулась она, скопировав позу Джерарда и опираясь локтём на его стол. — Ты привыкнешь, Джи. Это ты ещё Фрэнка не видел. — А это кто? — скучно протянул парень. — Увидишь. Он неплохой парень, но как чёртово торнадо на побережье моря. — Как романтично. Несчастная дверь благороднейшего цвета тёмного гнилого дерева распахнулась, и в неё ввалился невысокий, хорошо сложенный парниша в чёрных рваных джинсах, бежевом худи, с грёбаным хаосом на голове и, блять, в тёмных солнцезащитных очках. — Ох, вау, да свет ваших знаний ослепляет, — ухмыльнулся он, театрально прикрываясь рукой, будто от яркого солнца после суток в непроглядной тьме. — Простите за опоздание, мисс Фриман. «Большие надежды» отнюдь надежд не оправдали. Представляете? Старушка лишь прикрыла глаза и тихо вздохнула. Она явно привыкла к таким вещам и, похоже, ей даже не было особо интересно, чем на этот раз всё закончится. В отличие от Джерарда, у которого брови шокировано подлетели вверх. Нет, конечно, он видел школьных хулиганов, но этот был… каким-то другим. Он покосился на Линдси, которая лишь поиграла бровями, мол, «Вот и началось.» — Я забираю свои слова обратно, — тихо пробубнил Джерард. — Айеро, садись уже. — Куда прикажете? — Куда-угодно, лишь бы не на пол и не за мой стол, — вздохнула преподаватель. — И не трогай подоконники! — Вот она, свободная страна, — тихо пошутил тот, лениво продвигаясь по рядам. Он будто на автомате начертил себе путь от двери к последним партам у окна. А Линдси не смогла сдержать тихого смешка, увидев напряжённое лицо Джерарда, осознающего, куда направился этот гремлин. — Блин, можно мне сейчас с окна сигануть, чтобы побыстрее эту клоунаду закончить? — с долей паники прошептал он. — Вау, какой классный рюкзак, — послышался голос справа от подростка. После этого ловкие татуированные пальцы, видимо, уже соседа по парте, поддели лямки рюкзака и бросили его на колени мирно сидящего. — Приве-е-е-тик, Линдси, — состроил он милую рожицу, обрамляя лицо ладонями в позе цветка. — Приве-е-е-тик, дорогуша, — потянулась она, оставив лёгкий поцелуй на его щеке. Джерард даже задержал дыхание, слегка покраснев от происходящего перед ним. Он сейчас правильно понял, что с ним заигрывала девушка школьного хулигана? Но ведь он точно не будет сегодня избит, верно? Он ведь ничего такого не сделал. — Приве-е-е-тик, новичок, — всё в той же позе повернулся к нему этот странный чувак в тёмных очках. — Только не говори мне, что я тоже должен тебя поцеловать. Линдси не сдержала очередной, уже более громкий смешок, пока Джерард в лёгкой панике наблюдал за разворачивающейся картиной. Он никогда не умел держать язык за зубами и привык отвечать на любой странный выпад в свою сторону. — Могу даже закинуться «Тик-Таком», если ты вдруг собрался поприветствовать меня поцелуем в губы, — ухмыльнулся хулиган. — Извини, я берегу свои поцелуи для чрезвычайных ситуаций — это явно не она. — Обидно, — выпучив губу, произнёс его «сосед». — Он мне нравится, — театрально шепнул он Линдси, после чего, всё так же не снимая очки, откинулся на спинку стула и замолчал. Лёгкая улыбка всё так же играла на его лице. Видимо, с этой минуты урок в школе имени… кого-то там, теперь точно начался.