Дом красного тумана

- Мама! Мама!.. Высокий, коричневый паук в черном костюме обнимал захлебывающегося рыданиями маленького паучонка. Гроб был завален цветами по самую крышку, неровное пламя свечей озаряло скорбную сцену... Аккуратно прикрыв дверь, Арахнисс опустил голову, нервно кусая губы. - Это моя вина. Если бы я достал Валентино в тот раз... - Ты бы достал его, если бы проявил чуть больше сдержанности, - отрезал Генроин, заставив сына поникнуть еще сильнее. - Ангельский нож так и не нашли? - Нет, отец. Скорее всего, Валентино его прикарманил... - Плохо, - нахмурился глава клана. - А впрочем, ему это не сильно поможет... Я лично его убью. - Лично? Но, отец!.. - Мой счет к этому демону только возрос, - глава клана свесил вниз руку, и Арахнисс взбежал по ней на плечо. - Так что я выдавлю из него жизнь собственными руками... - А если не получится? - Если не получится, то ты займешь мое место. Так же, как я сам когда-то занял место твоего деда... Темного паука этот разговор совсем не радовал. Оглянувшись в последний раз на дверь, из-за которой слышались рыдания, он вздохнул: - Энтони будет винить себя, если узнает! - Не узнает. Только ты, я и Кармелита были в курсе, на кого велась охота, остальным подробности ни к чему... На кладбище собралась толпа народа. Пауки всех мастей, какие только можно вообразить - от неприметных серых до ярко-красных, от совсем крошечных до настоящих великанов, мужчины, женщины, дети и старики... Гроб несли двое братьев-близнецов, Винченцо и Флоренцо, под шагами которых дрожала земля, а гроб в их мохнатых лапах казался игрушечным. Задрав голову, Генроин сложил ладони рупором у рта и крикнул им: - Тащите к яме! - ведь кто, как не парочка птицеедов-голиафов, годились для такой работы?       Маленький сынишка покойной уже устал плакать, только тихо всхлипывал. Выкопанная могила ждала своего, как раскрытая ненасытная пасть. Бросив розу у скромного надгробия, Арахнисс замер, ожидая слова отца. А тот, с трудом проглотив ком в горле, снял с себя шляпу с пером и прижал к груди: - Почтим же минутой молчания ту, что отдала жизнь, выполняя свой долг перед кланом! Вслед за ним шляпу снял и Арахнисс. А потом - все пауки, как один. Звенящая тишина накрыла кладбище. Первая горсть земли упала на крышку гроба. Сухие комья стучали по дереву, как шрапнель... - Смотрите! - крикнул вдруг кто-то в толпе. - Снег! С пасмурно-красного неба, кружась, падали редкие снежинки. Присутствующие единодушно задрали головы в удивлении. Даже Генроин куда-то потерял привычное бесстрастное выражение лица... - Ты когда в последний раз видел снег, Нисс? - Не помню... А ты? - Ишь, вылупились, - проворчал явно любящий выпить бес-могильщик, недовольно сморщившись. - Никакой пользы от этого вашего снега, одна холодрыга только... И, крякнув, он воткнул острие лопаты в землю, но его остановил звонкий детский крик: - Не надо! Не надо, не закапывайте пока... Пусть мама тоже под снегом побудет!..

***

- Да ладно тебе, котик, не ворчи! Я уверен, будет весело... Хаск выглядел так, будто готовился разбить голову о руль собственной же развалюхи. Черри развалилась на заднем сиденье, ковыряясь в ногтях: - Интересно, что там эти додики из отеля подготовили? Пентиус говорит, будет что-то незабываемое... - Надеюсь, там будут плохиши! - Ниффти подпрыгивала в детском кресле от возбуждения. Протяжно взвизгнув шинами, машина припарковалась у "Хазбина". Шлепнув по лбу ладонью, кот буркнул: - Давайте просто покончим с этим поскорее, - и, вздыбив шерсть на загривке, быстрым шагом отправился ко входу. Энджела тоже волновал вопрос, какую такую рождественскую постановку затеял олень... Скрипнули давно не смазанные петли. В холле оказалась возведена какая-то сцена из говна и палок. Парочка деревьев из папье-маше, несколько чучел овечек, кое-как нарисованный задний фон с ночным небом, звездами и, по какой-то причине, радугой... При их виде хозяйка заведения взвизгнула, как щеночек: - О, как я рада вас видеть! - и кинулась им навстречу. - Энджел, ты все хорошеешь с каждым днем!.. Она была как-то странно одета. Вместо привычного красного брючного костюма на Чарли было голубое мешковатое платье, скрывающее все тело, и накинутая на голову длиннющая шаль. Энджел даже прищурился, глядя на нее - нехорошие подозрения закрались в голову... Между лопаток вдруг повеяло холодком, и за их спинами появился из теней мудак-Аластор: - Бу! Рад вас видеть, друзья, очень рад! Ниффти, и ты здесь, милая? И Хаскер... - прыснув, Радиодемон надул щеки, очевидно пытаясь сдержать смех. - Отлично выглядишь! - Что? - фыркнул тот, гордо расправив нежно-розовый свитер с узором из кошачьих лапок и огромной надписью "Пушистик" на груди. - Это мне Энджел связал! Аластор тоже сменил прикид - льняная рубашка до самых пят, жилетка, что-то вроде плоского тюрбана на макушке... Все стало только подозрительнее! - Ми-с-сс Бомб! Неужели вы почтили своим вниманием мою скромную персону?! А этот вообще вырядился в белую тогу и прицепил ангельские крылышки на спину. И долго, долго мялся, собираясь поцеловать руку Черри, пока та, закатив глаз, сама не впечатала свое запястье в его змеиные губешки! - Итааак, - Чарли так волновалась, что, казалось, вот-вот упадет в обморок прямо со сцены. - Отель "Хазбин" представляет - мюзикл "Вифлеемская звезда", сценарист, режиссер, автор диалогов - Шарлотта Морнингстар! При поддержке Радиодемона, конечно же... С каждой секундой недоумение Даста становилось все сильнее. Два ручных овцедракона принцессы играли на расстроенном пианино, явно мешая друг другу. Вэгги, сидящая в деревянной люльке, должна была, вроде как, отыгрывать юного спасителя человечества, но с такой рожей казалось, будто она родилась для того, чтобы это самое человечество уничтожить. - Ночь тиха над Палестиной Спит усталая земля Горы, рощи и долины, Скрыла всё ночная мгла, Скрыла всё ночная мгла... - пела Чарли писклявым голосом, старательно качая колыбель. Обняв ее за плечи, Аластор-Иосиф подхватил: - В Вифлееме утомленном Все погасли огоньки Только в поле отдаленном Не дремали пастухи, Не дремали пастухи... Этих ребят, вроде как, по легенде должно было быть трое, а на сцену выкатились пятеро. Яички Пентиуса с посохами в маленьких ручках выглядели так, будто забыли свои реплики, а может, и в принципе не понимали, что происходит вокруг. - Вдруг раздался голос нежный, Трепет пастухов объял, И в одежде белоснежной Ангел Божий им предстал, Ангел Божий им предстал... На троссе, обвязанном вокруг пояса, на сцену медленно спустился Пентиус и тоже запел: - Не пугайтесь, не смущайтесь, От Небесного Отца Я пришёл с великой тайной Вам возрадовать сердца, Вам возрадовать сердца... Значит, вот такой херней они страдают в этом отеле? Может, оно и к лучшему, что Энджел сюда не попал! Сложив руки на груди, он медленно стек по стулу. Ниффти, так и не дождавшись плохишей, уже ползала под стульями с метелкой. Черри украдкой зевала в кулак. Хаск сначала деловито вылизывал себе лапу, а потом, повернувшись к пауку, начал вылизывать уже его! - Х-хаск, ты что, с ума сошел?! - зашипел он, тщетно пытаясь увернуться от умывания. - А что? Хоть чем-то полезным займусь! Лучше уж на концерте у Ниффти побывать! Та частенько на досуге устраивала театр теней для дохлых мух и тараканов, нося на себе сброшенный экзувий Энджела - и то веселее бы было...       Три часа. Три, мать его, часа религиозных песенок - даже после БДСМ-сессий от Вала у него так жопа не отваливалась! Даст определенно был слишком трезв для всего этого дерьма. И Хаск, очевидно, тоже - по-хозяйски подойдя к бару, он встал за стойку. Прошелся тряпкой по столешнице, смахивая с нее вековой слой пыли, и громко спросил: - Кому налить?! Конечно же, налить надо было всем. После испытания на прочность хоралами обстановка наконец-то разрядилась. Включив музыку из своего посоха, Аластор танцевал с Чарли, а Ниффти - с одним из яиц Пентиуса. Сам же Пентиус, поглядывая на сидящую в сторонке Черри, нервно ломал пальцы... Тихонько подкравшись сзади, Энджел от души пнул его под зад в сторону подружки. - Эй! - возмущенно зашипел тот, потирая ушибленное место. - Какого черта?! - А, ой, - хихикнул паук, показав пальцем на потолок. - Смотрите, а вы под омелой! Схожу-ка я, покурю... Что-то прохладная сегодня выдалась погода. Зябко поёжившись, Энджел чиркнул зажигалкой. Не считая религиозных проповедей, этот отель, в общем-то, неплохое местечко... Старое и заброшенное, но по-своему уютное. Его несостоявшаяся Антлантида... Призадумавшись, он не сразу понял, что это такое холодное упало на лоб. А смахнув это, увидел снежинки, блестящие на ткани перчатки... - Снег?! - ахнул он, задрав голову. - Твою мать!.. Рваный выдох, вылетев из его рта, превратился в облачко пара. Так много снега! По адским стандартам, само собой... Почувствовав какую-то абсурдную по своей силе радость, он быстро снял со всех рук перчатки и подставил ладони, позволив белым пышным хлопьям падать на них. Еще и язык высунул, как дурачок... - Энджел? Тоже вышедший на улицу, Хаск задергал носом, и зрачки его сузились. Переливисто засмеявшись, паук подошел к нему с пригоршнями снега: - Ты только глянь, Хаскуша! Ну разве не здорово?! - Здорово, здорово, - король азарта взял его за руки снизу. - У тебя уже все пальцы холодные, дурила! - Ну и что? - надул губы Энджел. - Брюзга ты... На самом деле, в глубине души ему стало приятно, что Хаск о нем беспокоится. От тепла его лап пальцы быстро начало покалывать. А снег все падал и падал - наверное, в новостях скоро объявят об аномальных осадках! - Пошли скорее внутрь. Ты простудишься! - А ты как будто нет! - Мне-то чего бояться мороза? - фыркнул Хаск. - Я наполовину русский! Ну, это он зря сказал... Даст ехидно прищурился. И, пригнувшись к земле, начал выжидать удобный момент. - Пойдем, - котик очень беспечно повернулся к нему спиной. - Там Аластор уже чарльстон танцует, могу глинтвейн сварить... Блядь! Стряхнув снежок, прилетевший аккурат между ушей, он резко обернулся - Энджел, показав ему язык и вильнув задницей, бросился наутек... - А ну, стоять-бояться, засранец!..

***

      Снег уже не валил, но ветер свистел, нося метель, совсем как на Земле. Энджел проснулся среди ночи, что удивительно, не от кошмара. Некоторое время он пролежал в постели, глядя в потолок, и не мог сдержать глупую улыбку. Вспоминая, как они с Хаском втянули в свое снежное побоище весь отель, даже малахольного Пентиуса с его приспешниками, как после, вытряхивая снег из самых неожиданных мест, сидели у ревущего старого камина, попивая напитки горячие и горячительные... Но в его голове никогда ничего нормально не работало - сердце сжала липкая рука тревоги. Он так боялся, что одним "прекрасным" днем снова появится Вал и заберет все, что ему дорого! Разрушит, изгадит, сломает ему жизнь, которую он только отстроил... Однако, от таких мыслей было очень легко провалиться в тягу, лишь бы не испытывать этого ужасающего страха. Похлопав себя по щекам, Даст вылез из постели. Раз уж проснулся, самое время положить подарок под елочку! На самой дальней полке в шкафу, похороненная под грудой одежды, ждала плоская коробка, обернутая блестящей упаковочной бумагой. Прижимая ее к груди, Энджел на цыпочках пошел в гостиную. В темноте огни на елке горели особенно ярко, а еще... Под ней что-то возилось. Что-то огромное, черное, и чем ближе он подходил, тем сильнее слышалось быстрое, жадное чавканье... - Ах ты, паразит! Зажегся свет, и Хаск, выгнув спину, стремительно отпрыгнул от подноса с молоком и печеньем. Точнее, уже просто с печеньем... - Ну как так можно? - Энджел сердито упер нижние кулаки в бока. - Это вообще-то для Санты! - Подумаешь, - буркнул кот, слизывая белые "усы" с морды. - Все равно Клаус не существует, а я - да... Кинув взгляд на коробку, с которой пришел Энджел, он прищурился: - Похоже, не только я здесь попался? - Выходит, что так, - пожал плечами паук, протягивая ему подарок. - С Греховством тебя! Надорвав подарочную бумагу острыми когтями, Хаск вытащил на свет божий несколько виниловых пластинок в потрепанных, желтых от времени обложках. - "Роллинг Стоунз", - голос его даже просел от шока. - "Лед Зеппелин"... Луи Армстронг?! Ты где вообще это достал, детка? - Ой, даже не спрашивай, - махнул рукой Энджел. - И лучше тебе не знать, сколько на их поиск ушло нервов и денег, и я даже не знаю, чего потратил больше... Но для своего пушистика мне ничего не жалко! Хаск выглядел так, будто его слегка контузило. Прижав пластинки к груди, он обнял их лапами, глядя в никуда, пока, наконец, не пришел в себя. - Мой подарок, конечно, под елкой не поместится, и показал я его хотел утром, но, раз уж пошла такая пьянка... Иди к лестнице на чердак, Энджи. А я сейчас! И, все так же прижимая винил к сердцу, он рванул к себе в комнату. А паук, недоумевая, пошел к этой самой лестнице. Что же там такое? - А ты не можешь этот твой подарок вниз спустить? - Не могу, - Хаск перепрыгнул через пару ступенек. - Сейчас покажу, но сначала - ты должен закрыть глаза! - Ах ты, интриган, - Энджел накрыл глаза верхними ладонями. - Так пойдет? - Да, вполне, - король азарта взял его за нижнюю руку, помогая подниматься по ступеням. - Осторожнее, не запнись... И не подглядывай!.. Скрипнул открывающийся люк, и запахло... свежей краской? Натиркой для полов? Последний аромат показался Дасту ну очень знакомым. Щелкнул выключатель. Сквозь плотно сомкнутые пальцы пробился неоновый свет... - Можешь открывать! И челюсть Энджела отправилась в далекое путешествие до самой земли, ведь то, что он увидел перед собой, оказалось... танцевальным залом! От старого чердака и следа не осталось - выкрашенные в кремовый цвет стены с висящими на них огромными зеркалами, светодиодная подсветка под потолком, хореографические станки... И навороченный музыкальный центр, и несколько пилонов! И это все - ему?! - Ты-ты... ты когда только успел?! - У меня свои фокусы, - подбоченился Хаск. - Я подумал, раз тебе нравится танцевать, так почему бы и не... Эй, Энджи, что с тобой?! Тебе не понравилось?! А Энджела уже поволокло - слезы хлынули, как из поливальной машины. - Ты... ты садист! - всхлипывая, он бросился котику на шею. - Ты меня добьешь когда-нибууудь!.. Нельзя же так над людьми издеваться! Мог ли он отблагодарить Хаска за все, что тот для него сделал? Наверное, и целой адской вечности на это не хватит! Но за этот подарок Энджел уже знал, как вознаградит пушистика в будущем. Отрепетирует и покажет много, много танцев, настолько горячих, что и самая глубокая бездна Преисподней не сравнится...

***

- Мистер Вокс? В кабинете было темно - светили только настольная лампа и экран Вокса. Заложив руки за спину, телемагнат смотрел, как за окном вьется вьюга. - Ты когда-нибудь видел здесь, внизу, столько снега, Вольтер? - Не припомню, - Вокс не обернулся на звук осторожных шагов. - Хотя, я тут всего десятый год, так что мой опыт не слишком богат... Подойдя к боссу, кролик тоже повернулся к окну и застыл, глядя на проглядывающий из-за облаков краешек луны. - Вы никуда не собираетесь, мистер Вокс? - Не-а. Работы всегда невпроворот, сам понимаешь... Впервые оглянувшись на Вольтера, Вокс вдруг заметил, что тот держит под мышкой какую-то коробку, перемотанную бантом. - Это у тебя что? - Подарок, - сильно смутившись, Вольтер пихнул коробку ему в руки. - Для вас... Сам делал! Это что еще за новости? Вокс был сильно обескуражен. - Ох, Вольтер, - поставив подарок на стол, он взялся за канцелярский нож. - Ты не должен был... Что там обычно дарят начальникам - ежедневники, пресс-папье, бутылки коньяка? Но чего телемагнат точно не ожидал увидеть, так это светильник-ночник. Ночник в виде аквариума, в котором плавают крошечные механические акулки... Стоило нажать на кнопку, как "вода" внутри куба заколыхалась, а из динамика донеслись очень даже правдоподобные звуки шума прибоя. Забыв про свой солидный статус главы корпорации, Вокс залип, как ребенок... - Вам понравилось? - в ожидании, пока он скажет хоть что-то, Вольтер нервно теребил собственное ухо. - Я могу доработать, если что-то не так... - Нет, - еле оторвав взгляд от акулок, телемагнат вздохнул и оперся ладонями о стол. - Твой подарок и так безупречен, и... По правде говоря, у меня для тебя тоже кое-что есть! - Правда? Криво усмехнувшись, Вокс открыл ящик стола и достал небольшую картонную коробочку. Открыв ее, Вольтер развернул несколько слоев пупырки и, ахнув, застучал зубами: - Ух ты! Спасибо, мистер Вокс! Подарком для ушастого была белая кружка с изящным орнаментом из морковок по окружности и надписью: "Работает - не трогай!" Нежно прижав ее к груди, Вольтер снова оглянулся на окно с задумчивостью: - Совсем как на Земле, - и, поставив кружку на стол, прислонился лбом к оконному стеклу. - Мистер Вокс, а вы скучаете по своей земной жизни? - Не особо, - честно признался телемагнат, тоже подходя к окну. - Она была не такая уж и захватывающая, и это тело мне нравится куда больше, чем слабое человеческое... А ты? - Даже не знаю, - Вольтер прикрыл глаза. - По самой жизни нет, а вот по возможностям, которые я упустил, очень даже... Но здесь все будет по-другому. И сейчас я, хоть и очень боюсь, но не упущу возможности сказать... Вдруг ладони Вокса резко стало тепло и мягко. Сглотнув, он посмотрел вниз - Вольтер зачем-то взял его за руку! - Вы... вы мне нравитесь, мистер Вокс. Может, даже больше, чем просто начальник... Кажется, на секунду у бедного телемагната случилось короткое замыкание. Икнув, он уставился на своего помощника, как баран на новые ворота, и грешным делом подумал, что пора уже менять слуховые динамики... - Э-это как понимать?! - Я сказал то, что сказал, мистер Вокс, - Вольтер отпустил его руку. - Я не жду от вас ничего. Просто хочу быть с вами честным... Да у него от этой честности сейчас все платы полетят к едрене фене! У Вокса от волнения затряслись руки. Упав в свое кресло, он взмолился: - Подожди минутку, - и снова включил свой новый Аквариум-младший. - Я, я даже не знаю, что сказать... Шум моря даже при жизни всегда его успокаивал. Сделав несколько глубоких вдохов, он окинул Вольтера пристальным взглядом с ног до головы. Вот зараза! Всегда под рукой, идеален во всем, слова поперек не скажет - голос разума в голове становился все тише и тише. А с хуя ли он должен отказываться, с хуя ли глава одной из самых мощных группировок в Аду должен себе хоть в чем-то отказывать?! Что ему теперь, после Вала рыдать целую вечность, или пояс верности на себя надеть? Нахуй бы пошла эта злоебучая моль! - Подойди сюда, - понизив голос, он поманил кролика пальцем. - А теперь наклонись... Они оказались лицом к лицу, точнее, мордой к экрану. Схватив Вольтера за галстук, Вокс подтянул его к себе еще ближе и прошептал: - Отношений у нас не будет, это точно. Но можем развлекаться время от времени, как ты на это смотришь? Скажем, как друзья с привилегиями... - Я буду тем, кем вы захотите, - и Вольтер, подавшись вперед, осмелился поцеловать его. Поцелуи Вала всегда были такими, будто тебя в рот трахают, тут же получилось робко и нежно... Непривычно. Но, не будучи открытым новому, технологическим гением не станешь, так что Вокс ответил, гладя своего помощника тире друга с привилегиями по спине. И только игрушечные акулы видели своими крошечными глазами это бесславное падение...