Со мной случился ты

Свет в больничной палате слегка резал глаза, нога привычно побаливала, плюс головная боль добавилась, но в общем и целом Джон чувствовал себя неплохо, и теперь просто полулежал на чистейшем постельном белье с принтом очень красивых ярко-алых маков, гадая, кем же был его таинственный спаситель. Что человеком не простым, это очевидно. Взять хоть эту больницу. Личная палата, доктора и медсёстры носятся с ним так, будто он зять президента, не меньше. Изучили, осмотрели всего с ног до головы, и занялись не только полученными травмами, но и взялись корректировать лечение бедра, на которое давно забили доктора, которых он мог себе позволить прежде, и только выписывали обезболивающее да побольше гулять, мышцы разрабатывать. А главное – в полицию не донесли. Хотя, наверняка, должны были, если этот его спаситель проявил инициативу и связал состояние Джона и побитых им парней. Спасителя он так и не видел больше, как очнулся, а медики ничего о нём не отвечали. Ну да ничего. Придёт. Наверняка. Должен же он… О! А вот и шаги за дверью. Да не одного человека. Джон подобрался. Вот шаги подошли к самой двери, так открылась и… – Рад видеть вас в добром здравии, инспектор Лестрейд! – Джон улыбнулся так лучисто и открыто, как делал только увидев хорошего друга. Улыбка у него была очень добрая и искренняя, Джон это знал. В такие моменты у него улыбались не только губы, но и глаза, и всё лицо, да и будто всё тело немного, что развернулось к вошедшему полицейскому. Инспектор однажды буркнул ему, что Джон будто обнимает этой улыбкой и даже чуть по плечу похлопывает. Вошедший вместе с полицейским, в халате поверх одежды, высокий и кудрявый человек явно удивился. Он переводил взгляд с Джона на Грегори, но вопроса «вы знакомы?» задавать не стал. Очевидно же, что да. – Как рука? – с непритворной заботой в голосе продолжал Джон, – болит ещё? На физиотерапию не забил, как я тебя предупреждал? – Хожу и дома упражнения делаю, – вздохнул полицейский. – А вот ты, совсем не радуешь. – Инспектор глянул на вошедшего с ним спасителя. – Надо было догадаться. Но это такое совпадение, каких не должно быть. Когда ты попросил глянуть на некоего Джона Ватсона, я пытался убедить себя, что мало ли на свете Джонов Ватсонов. Что это не может быть тот же самый. Моё постоянно действующее несчастье. Улыбка Джона стала шире, но теперь она была адресована спасителю. – Рад увидеть вас, наконец. И познакомиться. И поблагодарить за помощь. Могу узнать ваше имя? – Шерлок Холмс. Джон кивнул. Он не запомнил, как его называла та тявкающая болонка, только то, что имя редкое и красивое, а теперь, имя спасителя, произнесённое его же голосом, казалось похожим на яблоко в карамели. Любимое с детства лакомство. – Сердечно благодарю вас за помощь, Шерлок Холмс, – Джон изобразил поклон. – Не забуду ваше благородство, какое в наши дни редко встретишь. Грегори, он ведь подобрал меня прямо на улице и сюда вот доставил. Отказался от похода в театр с дамой ради незнакомца. Хоть и скрипач, не побоялся руки повредить, когда первую помощь оказывал. Шерлок чуть вздрогнул и воззрился на Джона. Как тот догадался про скрипку? – Рад вашему знакомству, – сказал Джон. – Значит, у меня теперь не один защитник будет, а два? Шерлок не выдержал и фыркнул, видя, как изменилось лицо Грегори. Но тут же взял себя в руки. – У меня тут заявление на избиение пяти подростков, – начал полицейский ровным голосом, как мог, удерживая лицо, но выходило у него плохо. – И я как спинным мозгом чувствовал, что и в этот раз без тебя не обошлось. И был прав! Только взялся за дело, пришёл Шерлок. Джон. Тут даже супер-сыщиком быть не нужно. Место то же. Следы драки на руках. Джон кивнул. – Отпираться не буду. Только запиши всё подробно. Они напали первыми. Повалили на землю. Хотели отпинать ногами. Я защищался! – Но сначала ты нарывался! Ладно. Подставился. Джон, это пятый случай такой за месяц. – Мда… на первом мы как раз с тобой познакомились. Чему я, признаться, очень рад. – А я вот – не очень. Не факту знакомства! Джон… Я понимаю, что ты делаешь. Но закон… Джон глянул на Шерлока. – Закон. Шерлок, вы помните, как уважали полицию ещё в нашем с вами детстве? Если такого вот лоботряса ловили представители власти, что делали родители? Отвешивали отпрыску люлей и были полностью на стороне таких, как Лестрейд. Наказывали. Воспитывали. Разъясняли, что можно, а что нельзя. Привод в полицию был позором для семьи! А сейчас? Чуть не с кулаками кидаются защищать «он же ребёнка!» А этот «он же ребёнок», одурев от безнаказанности, считает нормальным и правильным бить ногами упавшего человека, одного впятером. Ударить в лицо женщину, что не в матери, в бабушки ему годится! Так, что она отлетит и об стену ударится. – Джон… тех, кто напал на твою квартирную хозяйку… – Никак не наказали бы, потому что «они же дитачки» и папаши их повыше тебя сидят, я понимаю. Начальник скорее тебе задницу поджарит, чем позволит им пальцем погрозить. – Джон. Я тебя понимаю. Но говорю уже не как полицейский, как друг. Завязывай с твоим робин-гудством, пока я не оказался вынужден способствовать тому, что ты сядешь. – Мне всё равно, ты знаешь, – Джон заложил руки за голову. Посмотрел на Шерлока и снова улыбнулся, объясняя ему: – Холмс вы знаете, что, к примеру, перелом бедра в возрасте моей домохозяйки миссис Хадсон – это смертный приговор? Кость не срастётся уже. И пожилая леди проведёт остаток дней в постели, писая под себя, хотя могла бы ходить в театр и дышать цветами, а не мочой, оставшееся ей время. Даже если не брать в расчёт сотрясение мозга и разбитые зубы, так себе перспектива. А эти мрази будут ходить по улицам, ржать тебе в лицо и продолжать калечить жизни людей? Нет. Скольких успею от такой участи спасу. Скольким мразям успею ноги переломать, хоть не зря всё будет. – Джон… – Грег, я знаю уже всё, что ты мне расскажешь! – Джон поднял руки над головой, будто сдаваясь и чуть глаза прикрыл. – За прошлые встречи запомнил. – Не трать напрасно слова и нервы. Ты знаешь мою позицию. – Джон чуть повернулся к Шерлоку. – Я считаю, что до иных индивидуумов не доходят слова. Никакими убеждениями их не перевоспитать. Только вломить и остановить силой. Давай свой допрос, Грегори. Выполняй свою работу. А я продолжу свою. Скольких успею – обезврежу. Надолго не посадят. А выйду – буду продолжать. Тебе меня не отговорить и не переубедить. Лестрейд вздохнул. – Они видели, что я иду с тростью. На какую ногу хромаю. Где у меня болит. Трость выбили и собирались пинать ногами именно по больному бедру. Скажите мне, ребята, это какой уровень скотства в крови нужно иметь, чтобы считать возможным бить человека в то место, которое у него и так болит? И как с такими людьми нужно поступать? – Расскажи сначала, сам с чем сюда попал? – Грег сел на стул рядом с постелью Джона. – Мы так спешили, что я Холмса даже не спросил. – Да… идиотская история вышла. Кровь носом пошла, потом сознание потерял. Пустяки, не переживай. – Врач сказал, что, если бы не это кровотечение, Джон… вы бы там на месте могли от инсульта умереть, – вклинился Шерлок. – Да и с ним вас почти чудом откачали. Нельзя себя до такого бешенства доводить, что кровь практически буквально кипит. – Обидно было бы. Мы бы тогда даже не познакомились! Повезло значит, что хлынуло. Шерлок посмотрел на Джона, потом на Грега. Подошёл и тоже сел, по другую сторону постели, явно собираясь сидеть так долго, пока они всё не решат. – Лестрейд. У тебя с рукой что? Почему не сказал? – Холмс, не начинай даже. Ты никогда не замечаешь такие вещи. Я неделю с подвязанной рукой ходил. – Ладно. Я тебя зачем позвал. Для помощи. Чтобы Джон если и фигурировал в этой истории, то как жертва, а не как агрессор. Как оно фактически и есть. – Я покопался в биографиях этих пятерых, Шерлок. Ребята широко известные в узких кругах. Это далеко не первое их нападение. И было бы не последним, не напорись они на Джона. Но они его даже поцарапать не успели, а у них травмы куда серьёзнее. И куда серьёзнее – родственники, что и без меня Джона могут в порошок стереть. – Ну, для того мы и здесь, чтобы этого не допустить. Джон сидел между этими двумя, переводя взгляд с одного на другого и не мог перестать улыбаться. Ему было хорошо. А ещё – интересно. С Грегом они знакомы всего-ничего, с Шерлоком и того меньше, а такая забота о его благополучии. Интересно, почему? И интересно, почему от Шерлока так пахнет сладким яблоком? Так и хочется его.... узнать поближе.