1+1 = ❤️

      Жаркое солнце Италии припекало нещадно. Шум волн и далёкие крики чаек умиротворяли, баюкали, словно в колыбели. Здесь, в укромном уголке Померанцевой бухты, светлые эпические скалы — символ красоты природы Апулии — соединялись с Адриатическим морем и невероятно белым песком. Чистое и ласковое море радовало глаз богатой гаммой бирюзовых оттенков. Благодаря скалистому обрамлению пляж выглядел очень уютно, а вода была тёплой, как парное молоко, и удивительно прозрачной.              Уилл лежал на шезлонге, попивая прохладный коктейль с забавной шляпкой. Разморенный жарой и безмятежной атмосферой, он скрывался под большим пляжным зонтом, боясь вновь обгореть. Чёрные очки хорошо защищали от яркого солнца, что слепило даже в тени. Светло-голубая рубашка была расстёгнута, обнажая подкаченные грудь и живот, а синие шорты позволяли морскому бризу нежно обдувать мускулистые ноги.              Отложив книгу, Уилл поглядел вдаль и улыбнулся. Эбигейл плавала в воде с каким-то местным пареньком, а на песке с радостными воплями бегали дети. Девочку со светлыми волосами и карими глазами назвали Амелией в честь матери Ганнибала, а мальчика — Маркус, в честь отца Уилла. Им было всего по пять лет, но они уже знали два языка, помимо английского, — литовский и итальянский. Уилл порой удивлялся, насколько быстро они могли усваивать новую информацию, впитывая её, как губка воду! К его счастью, они не унаследовали ни патологическую эмпатию, ни склонность к садизму. Конечно, пока было рановато судить, но они росли довольно ласковыми детьми, весёлыми и добрыми, окружёнными неисчерпаемой любовью своих отцов.              Рядом с ними стоял Ганнибал, опираясь на трость, во всём белом, в бежевой соломенной шляпе с широкими полями и наблюдал за малышнёй. Будто почувствовав на себе взгляд, он повернулся к Уиллу и помахал рукой.              Тот расплылся в улыбке и закивал. Допив коктейль, бодро вскочил с шезлонга и побежал босыми ногами по горячему песку.              — Они отказываются меня слушать! — жаловался Ганнибал, пока Уилл обнимал его и целовал. — Все мои доводы о том, что необходимо надеть панамы разбиваются об их упрямство!              — Они дурацкие! — выкрикнул Маркус, и Амелия звонко рассмеялась, откинув голову назад.              — Интересно, в кого они такие? — с многозначительной улыбкой шепнул Уилл мужу.              — Ну да, — задумчиво протянул Ганнибал и вздохнул. — Ни ты, ни я не отличаемся особой податливостью.              — Вот тебе и ответ.              Уилл ещё раз чмокнул уставшего мужа и перехватил бегающих детей, зажав каждого под мышкой. Те визжали от восторга, пока он кружил их, и громко хохотали. Затем усадил их на песок и присел перед ними на корточки.              — А вы знали, что панама — национальный головной убор Эквадора? — таинственно проговорил он, переводя взгляд от дочери к сыну. Те притихли и удивлённо вскинули брови.              — Это который на экваторе? — спросила Амелия, откинув с лица белокурые локоны.              — Ну конечно! — выразительно взмахнул руками Маркус и закатил глаза. Тёмные кудряшки на его голове забавно подпрыгнули. — Не на северном полюсе же!              Сестра ткнула его в бок, и тот толкнул её в ответ. Уилл молча разнял их и продолжил:              — Да, это страна, через которую проходит экватор. Там очень жарко, а потому местные жители придумали защиту от солнца — панаму. У них даже есть поговорка: лучше выглядеть глупо, чем выйти на улицу без головного убора. А знаете почему?              — Потому что можно получить солнечный удар! — перебивая друг друга ответили дети.              — Верно! — улыбнулся Уилл и взъерошил им волосы.              — Ну па-ап! — недовольно захныкала Амелия.              Ей не нравилось, когда её волосы были растрёпаны. Маркус тут же захихикал, искоса поглядывая на сестрёнку.              — А теперь у вас есть выбор — надеть панамы или же упасть от солнечного удара, после чего нам с папой придётся отвезти вас в больницу.              — Ненавижу больницы! — пробурчал Маркус, теребя в руках панаму.              — А вы купите нам мороженое? — хитро улыбнулась Амелия. В такие моменты она как никогда напоминала своего биологического отца.              — Да. Мы купим вам мороженое, — медленно произнёс Уилл, смиренно прикрывая глаза.              — Ура! — завопили дети и нахлобучили головные уборы.              Маркус сорвал панаму с головы Амелии, и та побежала за ним с дикими воплями.              Уилл со вздохом поднялся на ноги, оглянулся на мужа и пожал плечами.              — Это нам ещё аукнется, — улыбнулся Ганнибал, — когда полетим на Галапагос.              — А мы туда полетим? — кокетливо взлетела бровь.              Ганнибал обхватил Уилла за плечи и притянул к себе, зарываясь носом в его неуёмные кудри.              — Почему бы и нет? — прошептал он ему на ухо. — Через год или два…              — Мы так скоро весь мир объездим, — усмехнулся Уилл, нежась в объятиях мужа. — Впрочем, не вижу в этом ничего плохого.                     

***

      Ночь казалась невообразимо прекрасной. Большая яркая луна вставала над горизонтом и освещала не хуже фонарей, которых тут почти не водилось. Домик на берегу, снятый на выходные, был небольшой, но довольно уютный, с местным колоритом и живописным видом на Адриатическое море.              Войдя в спальню, Уилл оглядел пустую кровать и поставил стакан с водой на прикроватную тумбочку. Ганнибал стоял на балконе, опёршись локтями на деревянные перила, и безмятежно смотрел вдаль. Его стройный силуэт в мягком свете луны выглядел призрачным сквозь развевающиеся тюлевые занавески.              Так и не включив свет, Уилл вышел на балкон и встал рядом. На Ганнибале были одни лишь боксеры, и мужчина слегка поёжился, глядя на его голое загорелое тело, овеваемое чуть прохладным ветерком.              — Ты не замёрз?              Ганнибал медленно повернул к нему голову, и на губах его мелькнула улыбка.              — Вовсе нет, любимый. Наслаждаюсь морским бризом.              Уилл понимал. Долгое время тот не мог почувствовать ничего ниже шеи, а теперь мог ходить, не нуждаясь в поддержке, и даже бегать! Ощущать свежий ветер всей кожей — не сравнимое ни с чем удовольствие.              — Мне интересно, ты когда-нибудь выкинешь свою трость? — криво ухмыльнулся Уилл, упираясь поясницей в балюстраду.              — Зачем? — приосанился Ганнибал. — Она придаёт мне импозантности, тебе так не кажется?              Уилл прыснул и утешающе погладил мужа по щеке.              — Конечно, доктор Лектер! — соблазнительно понизил он голос. — С ней ты выглядишь не только импозантно, но и совершенно безобидно.              Усмехнувшись, Ганнибал с гордостью вскинул подбородок.              — Возможно, раньше это могло стать основной причиной, однако сейчас я исхожу лишь из соображений стиля.              — Если этот стиль — шуга-дэдди, то ты несомненно справился, — с лукавством ответил Уилл и, облизнув губы, заинтересованно прошёлся взглядом по его обнажённому крепкому телу. Ганнибал сразу расправил плечи, без доли смущения показывая себя с наилучшей стороны. — Причём, очень сексуального…              — Могу тебя уверить, Уилл, что ты теперь тоже в этой категории, — иронично подмигнул тот. — Ведь ты уже “дэдди” и определённо точно “шуга”.              Не сдержавшись, Уилл глухо рассмеялся и запрокинул голову. На его открытую шею тут же обрушились горячие поцелуи, а талию обвили сильные руки.              — Знаешь, я надеялся, что мне придётся объяснять тебе, что означает этот термин.              — Дети уже показали мне, — на секунду отвлёкся Ганнибал. — В ТикТоке.              — О, мой бог! — ошеломлённо выдохнул Уилл. Его тело сотрясалось в бесшумном хохоте, пока шею атаковали страстные губы и острые зубы, как бы между прочим прохаживающиеся по тонкой коже. — Полегче, док! Не хочу завтра утром объяснять Эби, Амелии и Маркусу, почему у меня следы на шее. Эби, конечно, и так всё поймёт, а вот дети…              — Просто скажи, что мы играли в вампиров, — прошептал Ганнибал. Стянул с него футболку и прикусил сосок. Эрекция уже откровенно выпирала в трусах, утыкаясь в бедро Уилла.              — А что будем делать с домом во Флоренции? — спросил тот.              Ганнибал отстранился и посмотрел на мужа, недоумённо вскинув брови.              — Жить, — просто ответил он и потянул Уилла за руку в спальню. Когда тот послушно последовал за ним, Ганнибал толкнул его на кровать и навис сверху. — Мы можем проводить отпуск в любой точке мира, а жить во Флоренции. Тем более теперь, когда Ринальдо Пацци нас больше не преследует.              Уилл нервно сглотнул и отвёл глаза.              — Я не хотел его убивать…              — Знаю, mylimasis, — Ганнибал словно кот потёрся о его щёку своей и запечатлел долгий поцелуй на виске. — Ты это сделал, чтобы защитить нашу семью. И я безмерно ценю это!              — У него тоже была семья, — тяжко вздохнул Уилл.              Вопреки всему, он так и не стал жестоким убийцей, но за своих любимых был готов растерзать любого. После чего чувство вины неминуемо обрушивалось на него с новой силой.              — Жена с ребёнком давно ушли от Пацци из-за его беспробудного пьянства, — серьёзно проговорил Ганнибал, гипнотизируя его потемневшим взглядом. — Она обращалась в полицию несколько раз, когда он поднимал руку на них с сыном, но связи Ринальдо позволили ему избежать наказания. Так что это не то, о чём ты должен беспокоиться.              Он ещё долго смотрел на Уилла, пока тот не кивнул, улыбнувшись.              — Хорошо, я больше не буду о нём думать, — примирительно сказал он и вдруг нахмурился. — Так, подожди… А о чём тогда я должен беспокоиться?              Ганнибал хищно оскалился и скользнул вниз, снимая с мужа шорты вместе с трусами. Согнув его ноги в коленях, он многозначительно облизал средний палец и помассировал им плотно сжатый анус Уилла.              — Например, вот этого, — ухмыльнулся он и аккуратно ввёл палец.              — Это мы уже проходили, — усмехнулся Уилл и застонал, когда Ганнибал вобрал его полувставший член в рот.              — Но я до сих пор не попробовал тебя, — с влажным хлюпаньем выпустил его Ганнибал и добавил ещё один палец. — Я всё ждал, когда верну себе полный контроль над телом, чтобы взять контроль над твоим. Взять тебя, мой милый мальчик!              — Хэ-э-эй! — со смехом воскликнул Уилл и, пытаясь избежать проникновения, пополз вверх по кровати. — Мы так не договаривались!              Ганнибал подмял его под себя и расставил его ноги в стороны.              — Мы договаривались, что будем абсолютно открыты друг перед другом, — напомнил он.              Проложив дорожку поцелуев вдоль позвоночника, он опустился перед аппетитными ягодицами Уилла и сжал их, разводя в стороны.              — Кажется, там не было пункта про мою задницу, — попытался выкрутиться Уилл, но когда язык скользнул в его дырочку, громко застонал и сам же заткнул себе рот рукой, чтобы дети не услышали.              — Договор распространяется на всё, в том числе и на твой прелестный зад! — произнёс Ганнибал и звонко шлёпнул его по правой ягодице.              — Ганни! — зашипел на него Уилл, обернувшись. — Потише! Не то Амелия и Маркус проснутся и завалятся к нам спать!              — Виноват! — совершенно без сожалений улыбнулся Ганнибал и припал к белеющим холмам. — Сложно удержаться, когда вижу их…              За эти пять лет анилингус уже не был для Уилла в новинку, однако он даже не задумывался о том, чтобы впустить в себя что-то большее. Запоздалое волнение не успело вызвать в нём панику, потому как Ганнибал принялся с жадностью вылизывать его, проникая в анус то языком, то пальцами, постепенно расширяя отверстие.              Уилл уже потянулся к своему члену, истекающему смазкой, но Ганнибал звонко шлёпнул его по второй ягодице и цыкнул.              — Нет, Уилл! Ты кончишь только от моего члена!              Эти слова пронзили мужчину по всему телу, будто резкий удар током, сконцентрировавшись в болезненно набухшей мошонке. Уилл даже прикусил свою руку, чтобы не застонать от властного голоса мужа.              — Хороший мальчик! — похвалил его Ганнибал, и тот выпустил жалобный скулёж, требуя большего. — Ты же хочешь, чтобы я взял тебя сзади? Так, Уилл?              — Да! Пожалуйста… — с придыханием прошептал он. — Я больше не могу ждать!              — Мой нетерпеливый прекрасный мальчик! — с восхищением и любовью проговорил Ганнибал. Достал из ящика лубрикант и, хорошенько смазав себя и тугое колечко мышц, лёг сверху. — Я буду очень нежен с тобой. Пока что… на первый раз.              — О боже… — тихо застонал Уилл, когда головка члена притёрлась к его анусу. Невольно приподнял бёдра, чтобы скорее получить желаемое, и зашипел от сильного растяжения.              — Не торопись, Уилл! — шептал ему на ухо Ганнибал, медленно, дюйм за дюймом проникая внутрь. — Ты ведь не хочешь, чтобы я порвал тебя?              — Ты так говоришь, что я теперь даже не знаю… — признался Уилл и нервно хохотнул.              — Шшш! Всё хорошо, милый, я не сделаю тебе больно, — успокаивал его Ганнибал, продолжая неторопливое вторжение.              Он обхватил Уилла за грудь одной рукой, а второй — слегка сжал шею. Исступлённо целовал место за ухом, прикусывал и зализывал мочку, пощипывая пальцами острые пики сосков.              Впервые Уилл не вёл главенствующую роль в их сексуальной жизни, и откровенно наслаждался этим. Полностью расслабившись в руках Ганнибала, доверившись ему, он плыл на мягких волнах удовольствия, привыкая к непривычному растяжению.              Движения Ганнибала становились всё более быстрыми и резкими, отчего Уилл задушенно постанывал, прикрыв глаза. Когда Ганнибал чуть сменил позу и стал проезжаться членом по его простате, Уилл уже открыто стонал и подмахивал бёдрами навстречу. Ганнибал тут же закрыл ему рот ладонью и ускорил темп.              Уилла мощно трахали, и ему это чертовски нравилось. На задворках сознания всплывали мысли о том, какая он всё-таки шлюха, но это лишь подогревало его возбуждение. Он и понятия не имел, что способен испытывать настолько яркие ощущения, захлёбывался ими и тонул в невообразимо глубокой похоти. Ему хотелось стонать в голос, кричать, материться, но из-под ладони Ганнибала доносились лишь его мычания.              Чувствуя приближение оргазма, он стал подмахивать быстрее. Ганнибал без слов понял его и подстроился под новый ритм. Когда Уилл задержал дыхание, а затем громко замычал, его накрыла мощная волна наслаждения. Содрогаясь всем телом, он излился прямо на постель, продолжая стонать в руку Ганнибала. Тот мигом ускорился и с тихим выдохом кончил прямо в него. Стенки изнутри орошило горячим семенем, и Уилл вновь дёрнулся. Ощущение пульсирующего в нём члена оказалось настолько приятным, что он крепко вцепился в плечи Ганнибала, чтобы тот ненароком не выскользнул из него.              — Вижу, тебе понравилось, мой мальчик, — тяжело дыша прошептал Ганнибал хриплым голосом и слизал капельку пота с его виска. — Я тоже не хочу выходить из тебя. Так бы и остался в тебе навечно…              Уилл, так и не открывая глаз, тихо рассмеялся.              — И что я такого сказал? — невозмутимо поинтересовался Ганнибал.              — Я говорил тебе то же самое, — улыбнулся Уилл, чуть повернувшись к нему. — Ну, помнишь тот первый раз с зеркалами?              — Ах да! Я был тогда вне себя от впечатлений, хоть и не чувствовал всего, что ты делал со мной. К моему большому сожалению…              — Зато почувствовал через месяц после операции, — хихикнул Уилл.              — Туше!              Член Ганнибала уже обмяк и выскользнул из него. Мужчины удобно улеглись на кровати и долго смотрели друг на друга, ласково гладя друг друга по волосам, лицу и груди. Ганнибал пальцем поддел слезинку, выкатившуюся из глаза Уилла, и положил в рот.              — Тебя что-то тревожит, мой милый?              — Я… — слова будто застряли в глотке Уилла, и он кашлянул. — Я вспоминаю всё то время, что мы провели до операции и после… Тебе было невероятно тяжело, но ты справился и встал на ноги. Я восхищаюсь тобой, Ганнибал! Восхищаюсь и люблю, с каждым днём всё сильнее!              Ганнибал опустил взгляд и смущённо улыбнулся.              — Прекрати забираться в мою голову и красть мои слова! — в шутку проговорил он, выглядя при этом чрезвычайно довольным. — Моей главной целью было сделать тебя счастливым.              — У тебя получилось! И ты продолжаешь это делать, — ответил Уилл. — Не поверишь, но моей целью было твоё счастье.              Ганнибал рассмеялся и прижал его к своей груди, переплетаясь с ним ногами.              — Не поверишь, но я действительно счастлив!              — Верю, — с улыбкой проговорил Уилл и зевнул.              Зарывшись на груди у Ганнибала, он обвил его руками и ногами, словно боясь отпустить, а тот продолжал ласково целовать его в макушку и перебирать пальцами отросшие кудри. Его шёпот на литовском убаюкивал не хуже колыбельной, которую он пел детям перед сном. Уилл уже знал некоторые слова и понимал, что речь идёт о любви и неземной красоте разума, души и тела. Ему бы хотелось ответить в том же духе, но сон сковал его и погрузил в свои тёплые воды. Воды спокойствия, гармонии и бесконечной любви.