Когда ломается лёд

      Быстрым шагом она зашла в ресторанчик. Её глазам предстала возмутительная картина: Маки, Камина и её ворон самым наглым образом бухали посреди разрушенного зала. Пьяный смех перемежался не менее пьяным карканьем и нечленораздельными выкриками. Эти трое явно прекрасно проводили время, пока она… пока её…       ― Ещё по одной! За нас! Кампа-а-ай! ― рявкнул Камина и поднял стакан. Собутыльники чокнулись, нестройными голосами поддержав его выкрик. У Демонт дёрнулся глаз.       ― Что. Тут. Происходит? ― проговорила она негромким голосом, от которого у кого угодно по спине побежали бы ледяные мурашки.       Кроме этих пьяниц ― Маки лишь повернул голову в её сторону и прищурился, кося обоими глазами и мучительно решая, которой из трёх Демонт отвечать. Так и не определившись, он махнул стаканом, плеснув в сторону девушки прозрачной жидкости, и что-то пробурчал себе под нос.       На лице Демонт не отразилось ни одной эмоции, но в кафе резко стало жарче.       ― Готовьтесь к смерти, ― всё так же тихо сказала она и шагнула вперёд.       Первым протрезвел Атсур, по связи фамилиара уловив хлынувший от хозяйки шквал гнева. Жалобно каркнув, ворон попытался взлететь, но его мольба о пощаде не была услышана. Камина залихватски махнул рукой и заржал.       ― А мне всё равно, я продолжаю пить!       После его слов всех троих подхватила чудовищная сила и с размаху вжала в стену. Их тела охватила невыносимая боль ― будто каждая косточка внутри ежесекундно ломалась и срасталась, чтобы тут же сломаться снова. Жар снаружи обжигал кожу, не выходило даже кричать, из раскрытых в муке ртов исходил лишь сдавленный хрип. А Демонт стояла неподвижно и смотрела, и каждое её слово падало в пространство тяжёлым камнем, усиливая пытку.       ― Как. Вы. Посмели. Перечить мне! Апостолу! Ничтожества!       Стены ресторанчика задрожали.       Вдруг раздался стук в дверь. Демонт вздрогнула и моргнула, Маки, Атсур и Камина тряпочками рухнули на пол. Стук повторился, громче и настойчивее. Поняв, что нежданный посетитель не уйдёт, девушка подошла к двери и открыла.       На пороге стоял Шинджи.       ― О, так ты тут живёшь, малявка? ― во весь рот улыбнулся он.       ― Шинджи? Что ты тут делаешь?       ― Держи, ― он впихнул ей в руки книжку в яркой обложке. ― Лиза просила передать, какое-то эксклюзивное издание, она купила несколько штук… Ну а так я хотел бы покушать пиццу.       Демонт машинально взяла мангу — это был комикс «Принцесса Муна» ― и хмуро уставилась на одноклассника.       ― Спасибо… но, боюсь, с пиццей сегодня не получится. В нас врезался грузовик вчера вечером и, как видишь, всё ещё идёт ремонт. Прости…       Она попыталась закрыть дверь, но парень быстро подставил ногу.       ― А что за крики? Всё хорошо?       Кто-то из пострадавших от её праведного гнева довольно громко стонал. Демонт закусила губу.       ― А, это… это я просто телик включила, пока прибиралась. А там фильм ужасов…       ― О, я люблю фильмы ужасов! ― оживился Шинджи и сунулся вперёд. ― Ну, я зайду?       Ну что за дуболом, неужели он не понимает, что пришёл не вовремя? Демонт решительно оттолкнула его ногу своей и быстро захлопнула дверь со словами:       ― Прости… но не сегодня.       Шинджи разочарованно хмыкнул и, сунув руки в карманы, пошёл по улице с самым независимым видом.       А Демонт обернулась к своим жертвам, которые так и лежали на полу, тяжело дыша и постанывая. От выражения её лица всех троих пробила крупная дрожь.       ― Я с вами ещё не закончила.       Молящие взгляды и покаянные лица ничуть не разжалобили девушку. Она неторопливо подошла и остановилась прямо над ними, глядя сверху вниз и будто впечатывая им в сознание каждое своё слово.       ― Вы у меня по первому писку будете приходить. По первой мысли ― только я подумаю, а вы уже рядом. А чтобы вы лучше запомнили…       Разгромленный зал ресторанчика снова огласился хриплыми воплями. Примерно через четверть часа Демонт села на стул и уже спокойнее посмотрела на измученных алкоголиков.       ― Надеюсь, я понятно объяснила. Атсур!       Ворон устало каркнул и, припадая на одну лапу, подался ей навстречу в готовности исполнять любые приказы.       ― Следить за Хицугаей и докладывать мне всё. Живо!       Когда он улетел, девушка обернулась к Камине и Маки.       ― Вы меня разочаровали.       Маки кое-как поднялся и шаркающей походкой ушёл на кухню. Вернувшись, он поставил перед Демонт блюдо с яблочным пирогом. Изумительный запах ударил в ноздри девушке, она смерила повара недобрым взглядом, но придвинула пирог к себе и не спеша начала его есть. Камина, опасливо покосившись на девушку, бочком просочился вдоль стены к кувшину Маки и нырнул внутрь.       ― Я чувствую, Вы сильно расстроены. Что-то случилось? ― попытался завязать разговор Маки.       ― Миссию скоро будем завершать, ― не отвлекаясь от пирога, ответила Демонт. ― Я раскрылась.       ― Как? ― ахнул мужчина.       ― В особняке, в которым ты, между прочим, бросил меня одну, живут какие-то квинси. И они решили, что я ― такая же, как они. С утра меня ждал потрясающий сюрприз в виде свадебной церемонии. Угадай, кто оказался в роли невесты? Чтобы избежать замужества, мне пришлось телепортироваться на глазах у семьи Такано и прорвы гостей.       Она говорила спокойным, будничным тоном, продолжая поедать потрясающе вкусный яблочный пирог и подчёркнуто не глядя в сторону Маки. Тот ненадолго задумался.       ― И что?       Вот тут Демонт подняла голову и посмотрела на Маки как на идиота.       ― Я телепортировалась на глазах у всех, вот что!       ― И? Они и так считали тебя квинси. Просто все убедились, что у тебя есть способности.       ― Если бы можно было просто заставить их забыть обо мне… ― простонала Демонт и уронила голову на руки. ― Но их слишком много… слишком большой резонанс… А… кто вообще такие эти квинси?       Осмелев, Маки приблизился к девушке, сел рядом с ней и даже слегка погладил по напряжённому плечу.       ― Не переживай так. Я не вижу ничего плохого в том, что тебя посчитали квинси. Смотри, синигами и аранкары изначально обладают духовной энергией, а квинси черпают её из окружения. Сила синигами подобна бесконечному круговороту, они становятся сильнее и сильнее, а у квинси всё иначе. Их сила ― сам хаос, сегодня они могут быть сильнее всех на свете, а завтра ― слабее котёнка. Да, у них есть внутренняя сила, которая резонирует со всей материей. Понимаешь, ты и квинси схожи. Ты можешь создать нечто из нечего, дать жизнь, вылечить ― всё это похоже на прародителя квинси Яхве... быть может, они подумали, что ты ― его воплощение.       Демонт задумалась.       ― Хм… я слышала что-то такое… кто-то сказал, что я ― реинкарнация Яхве…       ― Вот видишь! Ничего не бойся, ты до сих пор не раскрыта.       Девушка сокрушённо вздохнула.       ― Я устала от этого мира, Маки. Я собираюсь закончить миссию в ближайшие дни.       Маки удивленно посмотрел на Демонт. От разъярённой госпожи не осталось и следа, сейчас она была похожа на встрёпанного, замерзающего под осенним ветром воробышка.       ― Почему? Расскажешь?       ― Нечего тут рассказывать! Я пришла сюда выполнить миссию, и я её выполню, остальное тебя не касается!       Демонт щёлкнула пальцами, и все разрушения мгновенно исчезли. Ресторанчик снова выглядел целым и уютным.       ― На этом всё.       Не доев пирог, она встала и пошла наверх.       ― Но ты же его любишь, ― донеслось ей вслед. ― Неужели ты сможешь… так просто его оставить?       Бестолковое сердце болезненно сжалось. Демонт остановилась и вцепилась в перила.       ― В этом нет смысла, ― глухо отозвалась она. ― Он даже девушку во мне не видит… а другую целует…       И, не договорив, одним прыжком перемахнула оставшиеся ступеньки и скрылась в своей комнате ― только дверь хлопнула. Маки вздохнул.       ― Как это ― не видит? Ты просто сделала недостаточно… боже, как же трудно!       И направился на кухню, решив приготовить ещё яблочных пирогов для поднятия настроения. Замешивая тесто, мужчина ворчал себе под нос и костерил на все корки бестолкового синигами, не видящего такое сокровище рядом с собой. Всем испечённым в этот вечер пирогам Маки придал форму сердечка.       А Демонт лежала на кровати, свернувшись калачиком и обнимая подушку. В голове она снова и снова прокручивала увиденные сцены. Ей было очень, очень горько. Почему? Она ведь намного лучше других, а он даже за девушку её не считает, как выяснилось… Что она сделала не так? Она следовала советам Маки и глупым книжкам, была нежной принцессой… почти всё время… но это не помогло.       В дверь поскрёбся Маки, но она не впустила его, несмотря даже на запах яблочного пирога, сейчас даже любимого лакомства не хотелось. Так и заснула в обнимку с подушкой.       Девушку разбудило ласковое прикосновение к волосам. Она повернулась и приоткрыла глаза ― рядом с ней на кровати сидел Маки и грустно улыбался.       ― Уже утро…       Демонт вздохнула и поднялась. Сняла форму Кендо, которую так и не переодела вчера, и положила в пакет, нашла запасной комплект школьной формы и накинула на плечо сумку с учебниками.       ― Завтракать не буду. Мне пора.       ― Демонт, ― тихонько окликнул её Маки.       Она кивнула.       ― Ах, да. Дай мне кусок пирога, я обещала этому, челкастому. Всё же он выручил меня.       От объятий Демонт увернулась.       ― Хватит, Маки, ― с лёгким раздражением сказала она. ― Дай мне пирог.       Он опустил голову и положил ей в сумку пирог в виде сердца.       ― П-прости… Пусть у тебя всё получится.       Девушка поправила сумку.       ― Спасибо. Я ушла.       Маки провожал её печальным взглядом. Кажется, скоро он вновь останется один… Выйдя на улицу, Демонт почти налетела на Хицугаю, в последний момент затормозив, чтобы не врезаться в него. Парень окинул её оценивающим взглядом.       ― Ты в порядке?       Она посмотрела будто сквозь него и отвернулась.       ― Да.       ― Нет, ― возразил Хицугая, ― с тобой не всё хорошо.       И, не церемонясь, подхватил её на руки.       ― Эй! ― возмутилась Демонт.       ― Пойдём в больницу.       ― Нет! Я иду в школу!       ― Но у тебя такой вид, будто ты больна.       Да, больна ― тобой, захотелось крикнуть ей, но вместо этого девушка сквозь стиснутые зубы выплюнула:       ― Зачем ты пришёл? Вряд ли поинтересоваться моим здоровьем! А если к папе, то он в ресторане. Отпусти меня!       ― Нет.       Демонт зашипела, сдерживая слёзы. Вот что это такое… почему?!       ― Заскочим в больницу, ― настаивал он.       ― Ты…       ― Ты мне нужна, поняла?       От этих слов её сердечко на миг замерло и затрепетало, а слёзы едва не прорвались наружу.       ― Зачем? ― выдохнула она. ― Зачем я тебе, Тоширо?       ― Ого, ты назвала меня по имени, ― улыбнулся он. ― Но лучше зови капитаном Хицугаей! Неужели непонятно?       Демонт бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц. Парень так и стоял, держа её на руках и невесть чему улыбаясь. Поймав её взгляд, он негромко хмыкнул.       ― Задаёт глупые вопросы, как всегда.       ― Если задаю, для меня они не глупые! ― обиженно отозвалась она.       ― Ууу, такая умная, хотя та ещё глупышка, ― поддразнил её Хицугая, ― взбиралась на крышу здания, чтобы посмотреть, куда я иду. ― Он хихикнул. ― Мой личный сталкер.       Демонт отчаянно покраснела. Так он… он видел?! Не в силах больше выносить эту ситуацию, она попыталась вырваться из его рук.       ― Пусти меня, слышишь! Пусти! Маки! Маки, он меня похищает! Маки! Услышав крики Демонт, Маки выбежал на улицу и увидел её на руках Хицугаи. Парень приподнял бровь, и не думая, впрочем, отпускать её.       ― Ты называешь отца по имени? Это странно… вы точно семья?       Его слова стали для Демонт ушатом холодной воды на голову. Спохватившись, она прикусила губу.       ― Я ещё… не совсем привыкла, ― попыталась оправдаться девушка. ― Я же всё это время жила с мамой, в другой стране! Что ты вообще знаешь о семьях в разводе? Да отпусти ты меня уже, ты, бесчувственная снежная глыба!       Но Хицугая не отпускал, только крепче прижимал к себе и смотрел прямо в глаза стоящему напротив Маки.       ― Ваша дочь тратит талант впустую, ― жёстко сказал он, ― а вам как будто и дела нет. Вы плохой отец.       ― Я не гублю себя! ― возмутилась Демонт. ― Как ты смеешь?!       Быстрым и ловким движением, умудрившись не ослабить хватку, Хицугая метнул конверт.       ― Это от Урахары. Он хотел доставку пары яблочных пирогов… там деньги. ― И с вызовом посмотрел на Маки. ― А ею с этого момента занимаюсь я.       Демонт покраснела до кончиков ушей.       ― Эй! Папа... да сделай же что-нибудь!       Маки не знал, как реагировать. То, что Демонт находилась в руках цели, соответствовало их планам, но мастер просила помощи… Чуть помедлив, мужчина выхватил у Хицугаи Демонт и прижал к себе.       ― Простите, уважаемый Хицугая! Но… Демонт моя дочь, и мы с ней как-нибудь сами разберёмся. Поучать меня он будет… что за неуважение к старшим! Научился у своего отца. Надо старших уважать.       Хицугая тяжело вздохнул.       ― Боже… странная семейка…       Парень махнул рукой, развернулся и ушёл. Как только он скрылся из виду, Маки отпустил Демонт.       ― Ты зря сдалась, ― заметил он, ― у тебя могло бы всё получится.       Но девушка лишь молча зыркнула на него, поправила форму и пошла прочь. Маки покачал головой и вернулся в ресторанчик, готовить заказ Урахаре.       Демонт шла по улице, уставившись себе под ноги и хмурясь. Настроение у неё было подавленным. Она уже решительно ничего не понимала. Если бы она не видела вчера, как Хицугая целуется с той девчонкой, его слова стали бы для неё величайшим счастьем… но сейчас они выглядели как издевательство. Нет, надо побыстрее заканчивать с этим делом и убираться из этого мира. Спрятаться от всего этого безумия…       ― Скорей бы закончить… ― тоскливо прошептала она вслух и вздрогнула, услышав совсем рядом с собой шаги.       ― Что же закончить? ― спросил Хицугая, пытливо всмотревшись в её лицо.       Нет, он точно издевается! Демонт заставила себя расправить плечи и натянуть на лицо равнодушную полуулыбку.       ― Глупым не рассказываю! ― задрала она нос и ускорила шаг, почти бегом свернув на соседнюю улицу.       Ей наперерез выехала чёрная машина с тонированными стёклами. Девушка чуть замедлилась, пропуская, но автомобиль остановился прямо перед ней. Оглянувшись, Демонт увидела ещё два таких же ― её взяли в «коробочку». Из машин вышло несколько человек, татуированных и одетых во всё чёрное.       ― Малыш Рю, это она тебя обидела? ― спросил самый здоровый бугай.       ― Да, да, это она, ― закивал другой, и Демонт с удивлением узнала парня, у которого Хицугая отбил её в спортзале, когда они ездили на выставку.       ― Ты попала, девка, ― хмыкнул бугай, вальяжно приближаясь к Демонт. ― Теперь ты станешь его наложницей. Ты же знаешь, что господин Рю ― сын Кеничи Мотидзуки, самого Демона Шести Небес?       ― Склонись передо мной, и, может быть, тебе даже понравится… со временем, ― мерзко хихикнул Рю.       Пока Демонт в шоке хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит, двое мужчин успели схватить её.       ― Вы что? ― растерянно проговорила она, удивлённо глядя на них. ― Как я могла его обидеть, он же вон какой здоровый! Вы сами-то в это верите?       ― Молчать! ― рявкнул на неё один из мужчин и ударил по ноге нунчаками. Демонт болезненно ойкнула.       Рю ухмылялся.       ― Это была она… и беловолосый демон.       ― Вот, значит, как… ― протянул третий, до этого участия в разговоре не принимавший.       Он прищурившись смотрел на трепыхающуюся Демонт ― должно быть, так паук рассматривает попавшую в его сети бабочку.       Демонт уже готова была применить силу, чтобы вырваться, но тут из-за угла показался Хицугая. Девушка замерла, позволяя себя связать. Она не может раскрыться при нём… Что же делать…       ― Отпустите меня, ― расплакалась она. ― Я ни в чём не виновата… Помогите, кто-нибудь!       Хицугая остановился, широко раскрытыми глазами глядя на происходящее. Если бы Демонт знала, о чём он думает, она, вероятно, рассмеялась бы ― настолько похожими были их мысли. А парень мучительно решал, как же ему поступить, как спасти девушку, не показав ей свою силу синигами.       Ему на глаза попался кусок металлической трубы размером с катану, валявшийся на обочине. Бросив ещё один взгляд на окруживших Демонт бугаёв в чёрном ― якудз, он схватил эту трубу и медленно двинулся к ним. Их было пятеро, плюс тот парень, которого он побил. Трое с пистолетами, двое с нунчаками… нужно было точно рассчитывать свои действия.       Впрочем, пока никто не обращал внимания на школьника с куском металлолома в руках. Самый здоровый из якузд подошёл к Демонт и сорвал с девушки её школьную рубашку, оставив в одном лифчике.       Хицугая не стал больше ждать и одним прыжком метнулся вперёд, целя в голову одному из тех, у кого на поясе заметил огнестрельное оружие. Удар оказался удачным ― якудза, не пикнув, осел на землю. Двое других выхватили пистолеты, но мгновение промедлили, опасаясь попасть в своих, и этого мгновения синигами хватило, чтобы швырнуть трубу в одного и выхватить пистолет у оглушённого. Противно свистнула пуля, щёку обожгло болью, парень развернулся и выстрелил в ответ. Но на этом везение закончилось ― падая, раненый якудза успел нажать на курок, ранив Хицугаю в живот.       Парень начал медленно оседать на землю, боль скрутила его, горячей волной хлынув от живота по всему телу. Как сквозь толщу воды, он видел, как бросились к нему двое мужчин с нунчаками, как тот, в кого он кинул трубу, отряхивается и поднимает пистолет…       ― Прощайся с жизнью, школьник! ― донеслось до него откуда-то из глубокого-глубокого колодца.       Из последних сил Хицугая поднял пистолет и выстрелил. Раз. Роняет пистолет тот, что собирался стрелять. Два. Бегущий якудза спотыкается и кубарем летит по земле. Почему так темно? Неужели уже вечер? Три. Пуля улетает куда-то в стремительно темнеющее небо, бесполезный уже пистолет падает из ослабевших пальцев. Откуда-то издалека слышится визг шин, угасающим сознанием Хицугая успевает отметить, что Рю и один из автомобилей исчезли со сцены.       ― Кажется… твой босс-молокосос испугался… и убежал… школьника… и ты… служишь…       ― Заткнись!       В сгущающихся сумерках что-то сверкнуло, где-то далеко завыло эхо, и силуэт мужчины исчез, будто кто-то отдёрнул его прочь, и вместо него появилось лицо Демонт. Должно быть, предсмертный бред…       Всё это время Демонт, связанная, лежала на земле и наблюдала за схваткой, бессильно кусая губы. Она ведь может ему помочь! И не может… нельзя… Он сильный, он справится и без неё… Но, когда Хицугая получил пулю в живот, она поняла, что не сможет и дальше бездействовать. И гори оно всё синим пламенем!       Вспыхнули, осыпаясь пеплом, верёвки, заорал намеревавшийся добить Хицугаю якудза и, выронив загоревшиеся нунчаки, рухнул в кусты. Демонт бросилась к Хицугае.       ― Широ-кун!       Он слабо улыбнулся девушке. Из раны на его животе хлестала кровь, а лицо было бледным, как алебастр. Демонт, дрожа, смотрела, как темнеют его глаза, как уходит из них огонёк жизни.       ― Широ-кун…       ― Всё хорошо.       ― Ты… ты ранен…       Хицугая с трудом поднял руку и скользнул пальцами вдоль плеча девушки. Силы быстро покидали его.       ― Это ничего… а вот твоя форма… кажется… порвалась…       Демонт затрясло. Что бы она ни выбрала ― любое её решение будет неудачным. Что же это за мир такой, почему здесь всегда всё ― так?!       ― Прости меня… прости… ― она обняла его, из последних сил сдерживая рыдания.       ― Всё хорошо. Не… переживай. Я… рад… что ты… в поряд… ке…       Хицугая замолчал и прикрыл глаза. Его дыхание становилось всё реже и тяжелее, кровь уже почти не текла. Демонт подняла голову. Она решила. Что бы ни случилось… он должен жить. Вот что для неё самое важное.       Тонкая девичья ладонь засветилась тёплым золотом.       ― Исцеление…       Золотистый свет охватил её пальцы и втянулся в рану. Дыхание парня выровнялось, щёки порозовели. Он открыл глаза и посмотрел прямо на Демонт.       — Ты…       Девушка отпрянула от него. Хицугая продолжал смотреть, его лицо было серьёзным и сосредоточенным — он пытался почувствовать реацу Демонт, но не ощущал ничего.       — Кто ты?       Она отступила на пару шагов. Хицугая легко поднялся, будто и не было страшной раны, и двинулся к ней. Перехватив его взгляд, Демонт подумала, что её опасения оправдались, и бросилась было бежать, но парень нагнал её одним прыжком и схватил за руку.       — Демонт, стой! Объясни, кто ты?       Она замотала головой, боясь посмотреть ему в лицо. Ей было страшно, она боялась увидеть в его глазах ту ненависть, которую, как ей казалось, он должен к ней испытывать. Что она могла ответить на его вопрос?       — Я… я не знаю! Не знаю! — вырвалось у неё.       И, закрыв лицо руками, она горько и безнадёжно разрыдалась. Сквозь слёзы Демонт даже не сразу осознала, что Хицугая набросил на неё свой школьный пиджак и привлёк к себе, поглаживая по растрепавшимся розовым волосам.       — Всё хорошо… не плачь… я рядом, Демонт.       Она уткнулась ему в плечо и продолжала плакать, выплёскивая пережитые страх и отчаяние.       — С тобой всё хорошо? Ничего не болит?       Девушка молча кивнула, продолжая дрожать как осиновый лист.       — Я тебя так просто тут не оставлю.       — Но… я должна идти в школу… Пожалуйста, отпусти меня… Я тебя умоляю…       Хицугая нехотя разжал руки. Демонт подхватила сумку и пустилась бежать, а он стоял и смотрел ей вслед, хмуря брови и размышляя о случившемся. Решив, что не стоит сейчас давить на девушку, он со вздохом достал телефон и отправил Урахаре сообщение.       «Нужно встретиться».       Где-то в магазинчике Урахара бросил взгляд на экран и слегка улыбнулся.       — Наконец-то началась серьёзная игра.       «Куда подойти?»       «Недалеко от ресторана Маки третий переулок Такеды Сингена».       «Скоро буду».       Урахара убрал телефон и, потянувшись, словно большой довольный кот, размял мышцы и взял свою трость. Взмах тростью, мгновенный шаг — и вот он стоит за спиной застывшего в задумчивости Хицугаи.       — Что случилось, мой юный капитан? Такая срочность… я уж думал, ты гнездо пустых нашёл, а то и что похуже.       — Ты когда-нибудь видел реацу Демонт? — вместо ответа спросил Хицугая.       — Зачем мне смотреть на её реацу? — хмыкнул Урахара.       — Пару минут назад она излечила мои раны.       Мужчина посмотрел заинтересованно. Оценил заляпанную кровью и пылью, порванную в нескольких местах одежду, озадаченно постучал тростью по асфальту.       — О каких конкретно ранах речь?       — Пулевое ранение. Идём.       Хицугая привёл «отчима» к тому месту, где всё ещё валялись раненые и оглушённые якудзы. Те, кто был в сознании, стонали и жаловались на боль. Урахара равнодушно окинул их взглядом.       — Они тебя подстрелили? Опа… а это что такое? — Он подобрал обугленные нунчаки, поднёс к глазам и заинтересованно похмыкал. — Надо же. Он сам их поджёг?       — Нет. Это Демонт. Её связали, но она как-то сумела освободиться.       — Хм. Покажи рану, шрам или что там.       Хицугая послушно расстегнул рубашку. Урахара обратил внимание на небольшую дырочку посреди огромного пятна крови, но на теле парня не обнаружилось ни ран, ни даже царапин.       — А куда тебя ранили? Ага, верх живота, справа под рёбрами? Ммм… и как быстро она тебя исцелила?       — Мгновенно.       Урахара удивлённо вскинул брови и обмахнулся веером.       — Батюшки… коли так, своим исцелением она на голову превосходит Орихиме.       Он повертел в руках трофейные нунчаки, затем достал из кармана лупу и принялся рассматривать их более внимательно.       — Ого! Невероятно! Это совсем не простой огонь. Ты же знаешь, что от огня поверхность обугливается, но тут… посмотри сам!       Под лупой с весьма сильным увеличением Хицугая тоже увидел. Чернота на нунчаках оказалась вовсе не углём, а множеством крохотных рунических символов, неразличимых человеческим глазом. Урахара загадочно улыбнулся.       — Ты спрашивал, почему я её так выделяю. Теперь сам видишь. Чуйка старого волка никогда не подводит…       — Квинси на такое точно не способны, — заметил Хицугая, продолжая рассматривать символы. — И она точно не аранкар, но тогда… кто?       Мужчина странно улыбнулся.       — У меня есть одна теория, но я должен её проверить. Я заберу эту улику с собой, а ты, мой юный сыночек, присмотри за нашей принцессой и пиши, если увидишь ещё что-то странное.       — Сколько раз повторять, я — капитан Хицугая!       — Да-да, я так и сказал.       Урахара сделал мгновенный шаг и исчез. Хицугая ругнулся ему вслед и наконец направился в школу.