Мой Амарант

— Подумаю… — на вопрос Моники, я поджимаю губы, глубоко внутри сомневаясь, какой выбор предстоит сделать. — Перезвоню, если планы поменяются, давай! Прощаясь и сбрасывая вызов, кладу смартфон в правый карман. В голове всплывают мысли о том, что же может произойти. Моя рука, невольно придерживающая шоппер на левом плече, сжимает лямку. Без всяких сомнений внутри съедает тревога, учитывая то, что иногда я способна додумывать лишнего. Ладони начинают потеть, а кончики пальцев коченеют от холода. — «Почему продолжаю стоять на месте? Иди же куда-нибудь» — то, что происходит в моей голове, объяснимо. Мне страшно, до ужаса неприятно сталкиваться лоб в лоб со своими проблемами. Если бы на олимпийских играх были соревнования по бегу от своих проблем, несомненно, первое место досталось бы мне! Да…теперь понимаю чётко и ясно, почему так плохо на душе. Всё просто, уже автоматически мой образ жизни не позволяет решать проблемы здесь и сейчас, то ли дело прятаться и залечь на дно. Так ведь проще, намного… а подобные ситуации, как сейчас – стресс, но… будет ли от этого толк? … На самом деле, меня не покидает чувство вернуться скорее домой и плюхнуться на мягкую кровать, растянуться во весь рост, вытянуть всё тело, расслабить каждую мышцу. Как следует отдохнуть и заварить чай, а потом просто посидеть в телефоне, но…Внезапно возникшая мысль резко вытаскивает от сладких грёз: — «Я ведь совершенно никогда так не поступила бы!» Верно. Это не я. Это то, во что всегда боялась превратиться. Быть интровертом и отчуждённой от общества, а потом просто… бояться людей. Нет, даже сейчас их не боюсь, но… ведь это может когда-нибудь произойти, верно? Мне не трудно устанавливать контакт, просто…вытягивает все силы. — «Не хочу быть обузой для всех… мне и так достаточно помогали, пора бы и самой сделать первый шаг…» — думая об этом по обратной дороге, всё же сталкиваюсь с размышлением о том, что это довольно резкие перемены, но… жизнь – это, по сути, один большой риск, правда же? Подходя к дверям колледжа, взгляд устремился в кучку собравшихся студентов, оживлённо беседующую около входа в здание. Мой внутренний скептик забил тревогу, всё тело вспотело, а подушечки пальцев начали покалывать. — «Зачем я пришла сюда? Я никогда не горела желанием сближаться с кем-то… буду лишней, лучше уйти и не быть посмешищем.» — от уверенной девушки осталось только название. Пытаясь вслушаться в то, о чём говорит та группа, ищу ещё сто отмазок, как бы поскорее сбежать и не возвращаться до завтрашнего утра к колледжу вообще! Ощущая на себе лёгкое похлопывание по спине и останавливая желание удалиться от сюда, я поднимаю голову и сталкиваюсь со взглядом моего соседа, которому буквально недавно хлёстко отказала: — Всё-таки надумала прийти, Т/И? — всё ещё не отрывая взгляда от янтарных глаз, юноша ожидал услышать мой ответ. — Типо того… а ты куда-то отходил? — выдыхая с облегчением, в голове крутится один вопрос, который не даёт покоя: Как, чёрт возьми, его зовут? Как мне обращаться к тебе? Становилось неловко и стыдно… до ужаса, от чего мои уши порозовели. — В соседний корпус. У меня там знакомые есть, позвать хотел. Пошли, только нас и ждут, — улыбаясь как-то по-детски, он протягивает руку. А вот сейчас точно можно сказать, что я как выбравшийся змей из тёмной пещеры, озарённый яркими лучами солнца. Ну вот-вот сгорю же! Это не выглядело глупо с его стороны, вовсе нет! Наоборот, мило даже…? — Не стоит быть таким вежливым, мы же не первый день знакомы…— говорит та, которая может забыть этот разговор спустя пятнадцать минут, но всё же слегка смутившаяся юная леди берёт руку и… стоп! Кхм… если бы всё было так, то это был бы принц на белом коне, который спас меня, и жили они долго и счастливо, и бла-бла-бла… — Не нужно, я и сама дойду, просто это смущает. — вот это ожидаемый ответ от меня. — Как скажешь… — немного расстроенно, но всё с тем же энтузиазмом, ожидая меня плетущуюся где-то в хвосте, мы доходим то толпы, бурно обсуждающую какую-то тему. Издалека не было слышно, о чём все присутствующие беседовали, но теперь я понимаю, что пришла куда-то не туда. — Ну, же Кайло, скажи, куда нам пойти! — возмущающее и как-то обидчиво дуя губки говорит наша староста, тут же обращая внимание на нас, как только мы оказались в её поле зрения. — «Так вот, как тебя зовут… Кайло, Кайло…надо запомнить! Думаю, попозже спрошу его номер, чтобы уж наверняка» — ликуя внутри от лёгкой победы, немного расслабляюсь. Одна мысль о том, что мне не придётся снова краснеть, приводит в восторг! Какое-то чувство дежавю вознекает… — Э-эй! Мы же уже решили, что пойдём в тот паб неподалёку от сюда!! — не успевая ответить на вопрос старосты, его перебивает другой юноша, который видимо больше всех хотел напиться за чужой счёт. — Именно! Туда студенты поколениями ходили! Это традиция, которую мы не можем нарушить — Эви, ты же не из-за традиции идёшь туда. Болтовня… в которой я была лишней. Это прекрасно ощущалось по атмосфере вокруг, но это не было страшно, как казалось по началу, наоборот. Наблюдать за людьми – интересно. —Ну, никто же не съел тебя, Т/И, правда? — наклонившись, почти в пол голоса, прошептал Кайло прямо над моим ухом. Затем он выпрямился, в ту же секунду возвращаясь в диалог. — «Да… всё не так, как казалось изначально. Тем более, половина из этих людей тоже не участвуют в дискуссии, но все здесь… как одно целое.» —думая об этом, ещё больше начинаю интересоваться объектом своих наблюдений. Что из этого всего можно вынести? Со стороны кажется, что некоторые из присутствующих словно изгои, грубовато, но, думаю, так оно и будет при первом впечатлении: отчуждённые, с ними не ведут диалог, они не отвечают, а если наблюдать вблизи, то можно заметить одну деталь: Эви - заместитель старосты, активно обсуждает вопрос, прямо высказывая свою точку зрения и говоря, что ей нравится или нет. Она не закрывает своё тело руками, при этом активно жестикулируя – значит, как и её слова, полностью открыта для обсуждения. Ну, а вот староста наоборот, решает за всех и говорит от лица всех людей. Две девушки не являются подругами, но и не переходят на личности, а уважают друг друга, ведь знают границы дозволенного. Тем не менее, рядом с Эви стоит ещё одна девушка, держащая её за плечо, как бы вставая на сторону подруги. Не вербально, но всё же… Напротив них стоит ещё 3 дамы, одна из них в телефоне. Судя по её напряжённому лицу, она не ведёт переписку и даже не листает ленту, а что-то ищет, другая же постоянно пытается уследить то за ней, то за дискуссией, единственная из них, точно не хотевшая участвовать во всей этой суете, девушка со скрещенными у груди руками, иногда смотрящая на свой маникюр. Вот-вот скажет что-то наподобие: «У меня планы сменились, пока» или, зевая: «Что-то у вас скучно, я пойду». — А что ты думаешь по этому поводу, а, Т/И? — снова возвращая меня с небес на землю, староста невольно втягивает в эту дискуссию, и все обращают свой взгляд в мою сторону. — «Я могла бы всех пригласить всех в кафе, в котором я работаю, но… там я точно пересекусь с Питером. Не хотелось бы весь вечер быть зажатой и слова не сказав». — Простите, обычно не хожу по таким местам, так что не разбираюсь. Давайте сходим в тот паб, как предлагала Эви на соседней улице. Надеюсь, всем не далеко будет потом уезжать? — принимаю обе стороны, буду в обороне! Глубоко выдыхая, староста под общим давлением всё-таки соглашается. И мы все вместе направляемся на соседнюю улицу. Идя по дороге, я поднимаю голову к небу, наблюдая, как лето сменяет осень, уголки губ невольно приподымаются… люблю осень. Эта небесная лазурь сменилась грустным, серо-голубым цветом, облака уже не казались такими далёкими, они постепенно опускались всё ниже и ниже. Проснувшись сегодня серым утром, комната никогда ещё не казалась такой тёмной, а на улице ещё стоял туман – значит, ночью шёл дождь. Ветер, уносящий лето в далёкие края, уже был прохладным, но терпимым и освежающим. Ржаные волосы Кайло стоящего рядом, колыхались, стоило ему немного подуть рядом. Расплывчатая улыбка юноши, пунцовые щёки с рассыпчатыми веснушками… он кажется таким общительным и одновременно таким далёким. Мы точно противоположности. Но… почему только сейчас замечаю это? Разве до этого Кайло не был таким же в моих глазах? Мне не понять. Возможно, я всегда только зациклена на себе… нужно выбираться из этого болота. И не напиться, как в тот раз. Издалека показалась вывеска паба, в который мы шли. Минимализм в нашей жизни вошёл достаточно быстро, очень многие бренды подобая друг-другу меняли и так интересные логотипы – на мелочную пустышку, говорящую обо всём коротко и ясно, но в тоже время не казавшаяся чем-то новым. Так можно охарактеризовать вывеску, которую я заметила издалека. Вид внутри как таковой не впечатлил, от слова совсем. Если директор моего кафе решит сделать дизайн точно таким же, то помяните моё слово – я уволюсь. Для кого-то он покажется атмосферным, не спорю. Приятная музыка и качественная мебель из тёмного дерева, мягкие тёмно-зелёные диваны, но всё это не вызывает у меня как такового восторга. Возможно просто потому, что я работаю в похожем заведении и это заставляет меня задуматься о моей завтрашней смене… … Мы разделяемся на несколько микрогрупп, одна половина уходит в зону для курящих, а остальные, в том числе и я - садимся за одним из одинаковых стоиков ограждающих деревянной ширмой. — Э-эх, это не Английский паб, а какое-то подражание! Посмотри на это, не вижу, чем могут они наверстать такой гандикап - совершенно не то! — подпирая щёку рукой, её длинные распахнутые ресницы продолжали вглядываться в заведение, критикуя молча, глазами. С помощью румян, девушка подкрасила кармином скулы и спинку своего прямого носа, её темные, зачесанные назад волосы, придавали ей слегка восточный колорит. — Ну всё, Марин, ты не ресторанный критик, давай просто закажем по парочке бокалов крепкого портера. — кладя руку на плечо Марины, рядом сидящая подруга, растягивая уголки губ в ехидной ухмылке, явно подтрунивала над ней. Я едва знаю этих людей, а их имена - лишь маленькое доказательство того, что это не случайно сидящие люди. Это такое чувство, когда какая-нибудь «Тётя Марта решила поздравить тебя с днём рождения», а кто это? А… дальняя родственница. — Ну так что, Т/И, что будешь брать? — поворачиваясь ко мне, спрашивает Кайло. — Наверное, как всегда, вино… — отмахиваясь, сухо отвечаю юноше, рядом сидящим со мной, а затем перевожу взгляд на барную стойку, которая ничем не отличалась от столиков в зале, она также была из тёмного дерева. Обращая внимание на меню-доску с написанной на ней мелом информацией о наличии тех или иных напитков, еды, а также цен, я понимаю, что если разгуляюсь - опустошу весь свой кошелёк. — Боже… ну и цены. Пробормотав это под нос, переключаю внимание на посетителей – в основном, там были люди среднего возраста, которые кучковались небольшими компаниями, играя в дартс в самом углу заведения. Молодые студенты как будто разбавляли эту обстановку, ведь именно они больше заполняли остальную часть помещения. — Неужели ты не хочешь попробовать что-то новенькое? Давай я порекомендую тебе, с чего начать. — М-м-м... да я не пью в основном, не разбираюсь в алкоголе, — переключаясь вновь на Кайло, мы наконец-то сталкиваемся взглядами. — Ничего страшного, необязательно быть профи. Скажи нам, Марин, что бы ты посоветовала новичку? Девушка как-то неохотно поднимает глаза в нашу сторону, отходя от разговора с своей спутницей. — Скорее всего, я посоветовала бы тебе пиво, но раз ты новичок, то тогда… бери эль, наверное? — отвечает та, подставляя указательный палец к нижней губе, а затем пожимая плечами. Настроение как-то резко упало из-за того, что я не смогу поддержать тему разговора. Абсолютно ничего не знаю об этих людях! Но всё же соглашаюсь, пусть и неохотно. Выпью по стаканчику и уйду. Проходит какое-то время и когда нам приносят наши напитки и закуски, я тянусь к своему. Для меня подобные бокалы неудобны. Кажется, таким громоздким в отличии от красивых фужеров с элегантной «ножкой», а сам большой, что едва я смогу выпить весь, но зато такая посуда демонстрирует золотистый цвет эля и сохраняет пенную шапочку. Внимательно рассматривая содержимое, впервые мои ощущения не оправдались со слухами. Аромат напитка отдаёт нотками фруктов, без приторно-едкого запаха некоторого алкоголя, когда нужно срочно заесть чем-нибудь эту гадость. — И так, с началом года! — выкрикивает парень за соседним столиком, и все подхватывают энтузиазм звоном бокалов. Не отставая от остальных, наша небольшая компания поддерживает идею - чокается, и каждый приступает к дегустации. — Впервые пробую что-то такое… —отпивая немного от края, пытаюсь распробовать необычный вкус напитка. Он мне показался таким сухим, но без выраженной горечи, а запах оправдывает вкус – сладковатый с слабыми отголосками фруктов. Но всё же это не моё, из вежливости допью, а потом уйду. Неприятное щемящее чувство в груди не даёт покоя, и я поскорее хочу покинуть это заведение. Пытаясь рассмотреть улицу снаружи, на меня накатывают странные мысли и… я уже не слышу о чём идёт речь людей вокруг меня. — «Скучная, необщительная… что я вообще делаю здесь? Ужасно некомфортно, не хочу быть здесь, хочу уйти. Когда мне это сделать?» —неожиданно, моё желание вернуться только усилилось, и я заёрзала. Не допивая и до конца, поднимаюсь со своего места, смотря на Кайло, чтобы тот выпустил меня; он послушно отодвигается и даёт мне пройти. — Извините меня, ребята, но мне срочно нужно идти, — открывая сумку, нахожу купюру и кладу её на стол. — Сдачу как чаевые оставите, ладно? После сказанного, быстрее удаляюсь, дабы не ощущать этот позор на себе. Выходя из заведения – останавливаюсь, до меня только сейчас дошло, что следующего рейса не будет и спешить мне некуда. — Чёрт… — достав из кармана смартфон, смотрю на время. — …и что мне делать, пешком идти? Надо позвонить, наверное, Монике… Неожиданно, позади меня открывается дверь: — Т/И, подожди! О… ты ещё не ушла! — выкрикивая это, чувствую, что человек чуть ли не врезается в мою спину. Разворачиваясь, дабы поинтересоваться, кто это такой быстрый - снова сталкиваюсь с Кайло, прямо у входа. Юноша неловко почёсывает затылок, не ожидая догнать меня и столкнуться почти «лоб в лоб». —Не зови меня обратно, пожалуйста… —Я и не собираюсь. Почему ты ушла? —Я же… мне плохо стало. —Автобусы уже не ходят отсюда, давай я позвоню своему брату и он довезёт нас до дома? — кладя руку на Кайло плечо, я останавливаю его желание достать телефон. —Не нужно. Я вызову такси и доеду, пожалуйста, иди и веселись с остальными... — приподымая уголки губ, стараюсь правдоподобно улыбнуться, дабы убедить его в своих словах. Тот лишь глубоко вздыхает и продолжает начатое – вытаскивая из кармана брюк свой телефон, набирает номер, прикладывая к уху. Я лишь недовольно фыркнув отхожу, прислоняясь к стене здания, скрещивая руки на груди. Ну почему он такой упрямый? Прямо напоминает мне кое-кого… Поговорив по телефону, Кайло подходит ко мне и встаёт рядом, иногда заглядывая в свой смартфон. Мы стояли молча пару минут, пока мне в голову не пришла одна интересная мысль: — У тебя есть мой номер телефона? —спрашиваю, не поворачиваясь к нему. —Нет, а что? —Давай обменяемся контактами? —закусывая губу, выдаю это с небольшой долей смущения. Учитывая то, зачем мне он нужен… —С радостью, вот…— юноша протягивает телефон, на экране которого высвечивается его номер. Заполнив контактные данные, я отдаю обратно устройство и чтобы снять эту напряжённую атмосферу, заглядываю в свой, открывая соц.сети. Через некоторое время спустя, к обочине подъезжает тёмно-синяя машина. Когда стекло опускается, водитель подзывает нас к себе. Подойдя ближе, я убеждаюсь в том, что это брат Кайло. Они очень друг на друга похожи! Только вот из-за щетины на лице, черты казались более грубыми, делая его намного старше. Но меня терзают сомнения, почему я должна сесть в незнакомую машину и двум парням? То есть… я не хотела бы заведомо что-то говорить про их семейство, но это так странно… Мельком осмотрев машину, могу сказать только то, что либо её владелец очень педантичен, либо брат Кайло действительно при деньгах и это новая. Не разбираюсь в автомобилях, так что не могу сказать, что за марка была у него. (да и если знала, то не вспомнила бы) Открыв заднюю дверь, краем глаза замечаю на переднем сиденье девушку. У неё была необъёмная причёска в стиле амбре: длинные рыжие волосы, переходящие в светлые и завитые на концах. На её плечах было накинуто чёрное пальто, под которым была белая водолазка, заправленная в серые клетчатые брюки. Было сложно разглядеть черты лица девушки, ведь большие очки скрывали половину, оставляя лишь пухлые, подкрашенные бардовой матовой помадой, губы. Отличаясь от своей спутницы, мужчина за рулём был одет в обычную светло-кофейную рубашку и тёмные брюки. Моё внимание сразу привлекли грубоватые руки мужчины, на безымянном пальце которых красовалось обручальное кольцо. — «Так он женат! Наверное, волноваться не о чем…» — подумала я, садясь в салон автомобиля. Мужчина повернул голову в нашу сторону, как только мы уселись на сиденье: — Привет, Кай, и вам добрый вечер. Скажи, куда удобнее вас подвезти? — А… за мостовой, мне оттуда пешком 5 минут. — Как скажите. Удобно устроившись и пристегнув ремни, машина тронулась с места, и мы поехали. Откидываясь назад, мой взгляд падает в окно. Как быстро меняется город и время, которое стало идти намного быстрее… Ничто не стоит на месте, жизнь постоянно меняется, как бы не хотелось остановить время в одном моменте, этого не произойдёт. Мне не хочется никем жертвовать, что-то отдавать и мириться с этим. Не успеваешь опомниться – как жизнь переворачивается вверх дном. Это происходит так внезапно, что не успеваешь предугадать, когда почва под ногами начнёт пропадать… … — Мы приехали, Т/И! — почувствовав лёгкое прикосновение к плечу и открывая глаза, вижу перед собой знакомую улицу сквозь стекло и лицо Кайло прямо передо мной. —Ой, я кажется немного задремала…Спасибо за то, что подбросили, до завтра, Кайло! — прощаясь и попутно открывая дверь, выхожу из авто и она захлопывается за мной. Подходя к обочине - останавливаюсь, чтобы взглядом проводить их. На развороте Кайло сквозь стекло махает рукой, а я делаю это в ответ. Когда машина уже скрывается за горизонтом, я со спокойной направлюсь к своему дому. — «Маленькое путешествие закончилось…так быстро! Но, наверное, это был большой шаг для меня, несмотря на то, что я сбежала, ха-ха.» — рассуждая про себя, совсем не заметила, как быстро подошла к дому. Отпирая калитку, захожу во внутренний дворик, как меня тут же приветствует радостный, виляющий хвостом – Джо. — Ой, привет-привет! Кто тут у меня хороший мальчик? — погладив его по голове, я открываю входную дверь дабы запустить его домой. — Я вернулась! Почему Джо опять на улице, он же вам не цепной… Снимая с себя кроссовки, мой взгляд падает на обувную полочку, где стояли ботинки Питера. — Привет, Т/И…— выходя из-за двери кухни и встречая меня у порога, Питер облокачивается об дверной косяк, сверля недовольным взглядом в мою сторону. — А где мама? — вешая сумку на крючок, прохожу босиком до кухни. — Она пару минут назад ушла, а почему ты пришла так поздно? — Опять в ночную… да? — дотягиваясь на носочках до антресоли достаю пакетированный чай и кружку. — Ну, задержалась немного. А что, долго ждал меня? Я не думала, что ты сегодня в гости придёшь, предупредил бы. — Меня твоя мама запустила, я и ждал на кухне. Не пойду же я без спроса к тебе в комнату. Поставив чайник на газ, усаживаюсь наконец-то за стол, подпирая щёку рукой. —…ну, да в общем-то. Знаешь, у меня тут такая идея появилась, с которой я хотела бы поделиться с тобой, — только подумав об этом уголки моих губ тут же растягиваются в широкую улыбку. — Ты мне очень помог, как и мои родные, даже не измерить то, насколько я вам благодарна. Поэтому, мне в голову пришла мысль о том, что нужно начать новую жизнь и жить по-другому. Подходя ко мне, Питер отодвигает стул и садится на против меня: — То есть? — настороженно спрашивает он, пытаясь уловить мой взгляд. — Ну…— мои пальцы невольно начинают закручивать прядки волос. — Думаю, в первую очередь нужно начать с внешности, а потом сменить гардероб. Хочу подстричь волосы. — Но зачем, у тебя итак красивые, длинные волосы. Неужели ты не будешь жалеть? — Мне кажется, это будет очень символично. — поднимая взгляд, сталкиваюсь с неизвестным мне ранее выражением лица Питера. Он настолько напуган или же, правильнее сказать, возмущён моими словами? Его глаза пристально смотрят в мою сторону, от чего по спине пробегают мурашки. — Ты в порядке? — Да. — заметив то, как я напряглась, увидев его, он быстро переменился в настроении. Кажется, сейчас он…разочарован? — Я - да, а ты, не любящая перемены вот так вот серьёзно говоришь об этом. Я приятно удивлён, наверное, ты взрослеешь… В его голосе была доля сомнения в собственных словах, будто бы он сам не верил, что только что сказал — Мне скоро уже 20 стукнет, а ты только говоришь об этом. О, чайник закипел! — подскакивая с места, подбегаю к плите и выключаю газ. — Будешь чай? —Да нет… спасибо. — — Ты в порядке? Неужели тебя так это расстроило? — поворачиваясь в его сторону, попутно завариваю чай. — В полном. Тем более, не мне же решать, ты даже моего мнения не спросила. — подпирая рукой подбородок, он отводит взгляд в другую сторону. Что? Что это только что было? С каких пор мы так общаемся? Мне показалось или это прозвучало, как упрёк? — Ну уж извини, я вообще о тебе ничего не знаю… — отворачиваюсь к своей чашке, насыпая сахар. Кажется, в тот вечер, дабы не разогревать конфликт, мы очень долго молчали. А мне было обидно… обидно от того, что он не смог поддержать меня. Ведь во всех переменах Питер всегда был рядом... Почти. Будучи ещё молодой и не зрелой, я не знала, как реагировать на это. Кто-то сказал бы, что я поступила мудро, промолчав. Но, рассуждая потом, думаю, я хотела бы многое сказать ему. … Кажется, пару дней спустя после этого диалога я записалась в салон. Мама утверждала, что мне повезло со специалистом и тому, как я смогла найти у неё окно, поэтому особо не нервничала. У меня не было особых предпочтений, но как только девушка развернула передо мной журнал и передо мной встал огромный выбор разных причёсок, и я увидела её… Элегантную женщину, с полуобнажёнными плечами, уложенную в корейский боб. Это было что-то с чем-то, кажется, я влюбилась с первого взгляда и, не задумываясь, решила, что хочу сделать! Я знала, что мне какое-то время будет жалко ту длину, от которой я отказалась, но после работы мастера я не жалела ничуть! Как только я вышла из салона, Моника и Питер застыли на какое-то время… их эмоции были на лицо. — Г-говорите как есть… — трогая себя за шею и ожидая хоть какой-то реакции, я стояла в небольшом смятении. Было так не привычно и неловко… — Тебе так идёт, Т/И! Это что-то невероятное, у тебя открылось лицо, и твоя причёска отлично подчёркивает твои скулы. Ты наконец-то не закрываешь лицо волосами и даёшь такой обзор. Это просто невероятно! — восторженно заявляла Моника. — А тебе как? — приподымая глаза в сторону Питера ожидала его реакции —Т/И, ты так круто выглядишь! Тебе идёт. — удивлённо отклоняясь назад, тот преподносит ладонь к лицу. Уже зная его настроение по этому поводу, догадывалась, что это ложь, но даже если эти эмоции наигранные, то пускай… Но… почему Питеру не нравится? Меня очень долго, на протяжении всей нашей прогулки мучал этот вопрос, из-за чего я не могла расслабиться и просто наслаждаться моментом. — Т/И, а знаешь, если бы ты была парнем, то я бы с тобой встречалась! — искренне улыбаясь говорила Моника. — Если бы здесь был твой парень, то он явно не захотел это услышать, — вытаскивая руку из кармана брюк, кладу ладонь на плечо подруги. — Ты очень милая и в моём вкусе! И в этот же момент, Питер хватает мою руку у плеча Моники, отдёргивая. —Что ты делаешь? — Я хотел бы тот же вопрос задать. — смотря на нас обоих исподлобья, явно выражая своё недовольство, тот отпускает меня. — Так же все подруги делают, ты чего так среагировал-то? — недоумевая, спрашиваю его, не понимая серьёзности ситуации. — Не волнуйся, Пит, если ты не хочешь, мы не будем так вести, если тебе неловко на людях. — оправдываясь и смягчая ситуацию, утешала Моника нас обоих. Она прекрасно знала, что мои резкие перепады настроения бывают, порой, выливаются на невинных людей, но я всего лишь хотела прогуляться со своими старыми друзьями, как раньше… Да. Я тогда действительно не понимала серьёзности ситуации, стоило именно в тот момент приглядеться к его поведению. Ведь больше, тех времён «как раньше» не будет, или же, просто не было. Но какой же глупой и наивной я была тогда… … Не смотря на всё происходящее, мир вокруг меня стал налаживаться. Мне пришлось немало постараться ради всего этого, но оно того стоило. Просыпаясь утром, я не винила себя за все грехи и не задавалась вопросом: «Зачем я вообще проснулась?». Я много времени уделяла учёбе, но также оно оставалось для новых знакомств. Всё меньше и меньше оставалось на события минувших дней, как-то не зацикливалась на этом, но всё же меня мучило только одно… Я отдалялась от Питера… Мы стали меньше контактировать вместе, только переписки… и очень странные. В них он всегда писал о том, как скучает и хочет встретиться, а потом отмахивался работой. Если мне и удавалось встретиться с ним, то только на работе, и то, это пара фраз и тот продолжал пить кофе, работая за компьютером на втором этаже заведения. Но я не отчаиваюсь! Меня вполне устраивает эта дистанция, и, о боги, он, видимо, понял! Это радовало не меньше…чем общение с Кайло. Точно! Я совсем забыла рассказать и о нём. До этого, мы очень редко общались. Если это можно назвать «общением». Спросить домашнее задание, поделиться конспектом… и не вспомнить его имени… Ладно, последнее я не хотела бы упоминать вообще! Кайло оказался таким общительным! И за этим общением мне открылась его новая сторона – он обожает фотографировать! Однажды он попросил меня вместе с ним съездить в парк для новых фотографий, а потом через день на паре протягивает мне снимок, сделанный полароидом, на котором я стою около опадающего клёна с телефоном в руках! Сейчас эта фотография висит в фоторамке рядом с моим рабочим местом. Я не делала альбомов, но рамка – это была особенная вещь, она как-будто мотивировала меня каждый день вставать с утра и не отчаиваться – ведь у меня есть такие близкие люди, которые окружают меня в течение дня. На ней была моя фотография с Моникой, когда нам было 14, моя мама и тётя, но… … на ней не было Питера… Я обязательно это исправлю! Когда выйдет возможность сделать совместное фото… Да, мы это исправим… Сегодня. Я давно планировала сходить в нашу библиотеку, одну из самых больших в городе... И этот день настал. Пятница, дальше только выходные и, поэтому, после пар в колледже, захватив всё необходимое, я отправилась, заранее договорившись с Питером о встрече. Цель этого похода - это моё чистое любопытство. Так захотелось узнать, есть ли продолжение моей любимой книги «Янтарный принц». Питера я позвала как одного из любителей этой книги! Это отличный шанс для укрепления дружбы, мне не хотелось, чтобы мои друзья обижались на меня или недопонимали. Всегда грустно терять старые связи. Сегодня я точно поймаю его, когда он отвлечётся и…щёлк! (а может быть, мы сделаем совместное фото…) Для меня это было особенное чтиво. Как и говорила, в детстве я перечитывала эту книгу до дыр, в прямом смысле – однажды нечаянно порвала страничку и так долго плакала, даже после того, как мама смогла склеить испорченное. Перелистывая и натыкаясь на неё, я вспоминала, как было обидно и снова расстраивалась. Вот, двери библиотеки открываются и передо мной стоит мир полный книг. Все стенды, шкафы заполнены золотом – романы, новеллы, комедии, в общем – рай для меня! — Для начала, нужно спросить у библиотекаря, есть ли у них последующие части, — рассуждая про себя, совершенно не замечаю того, как погрузилась в собственные мысли. Подмечая мою воодушевлённость от прихода в это место, Питер кладёт руку на моё плечо, возвращая с небес на землю. — Даже если и нет, то я найду другое чтиво! Подходя к стойке регистрации, достаю из сумки читательский билет, протягивая его под стеклом, разделяющим меня с библиотекарем: — Скажите, пожалуйста, а у вас есть 2 часть «Янтарного принца»? — Давайте посмотрим…— женщина отдаёт мой читательский билет и тут же что-то начинает печатать на компьютере, поправляя очки. — Да-а-а… проходите во второе крыло к третьему ряду, там будет вся полка этого автора. — Хорошо, спасибо! — поворачиваюсь к Питеру, попутно доставая телефон. — Ну что, пойдём? Погоди… давай ты тоже оформишь билет? Это не сложно, а я пока пойду и найду нам подходящее место… — Ну… в принципе, можно, конечно, — пожимая плечами, он подходит к стойке, а я тем временем иду искать новеллу и свободное место в читательском зале. Быстро найдя нужное место и протискиваясь между рядами, а потом сев на корточки, я начинаю искать нужную мне книгу. Перебирая каждую, мне всё-таки удаётся найти 2 часть! Но, она в единственном экземпляре и меня пробирает гордость о того, что я смогла найти и ухватить, что-то особенное в моих руках… Как только мне удалось найти моё чтиво на сегодняшний день, иду на лестницу, ведущую в читательский зал. Как только я захожу, наблюдаю то, что людей здесь сегодня не так много, а значит, я могу занять идеальное место, которое в обычные дни мне никогда не удаётся занять: конец помещения, средний столик около окна с прекрасным видом на сквер около здания библиотеки. — «Сегодня точно мой день!» — думая про себя, быстрее сажусь занимать, ожидая Питера. Он находит меня быстрее, чем я думала, буквально через минуты 3, после того, как мы разошлись и Пит подходит ко мне. — Давай читать по-очереди, и лучше, наверное, будет, если я сяду к тебе, — говорит он, ожидая моей реакции. Когда я кивнула ему в знак одобрения, не заставляя ждать, тот садится на стул рядом со мной. Питер открывает книгу, держа её за правую сторону, соприкасаясь плечом к плечу. — Я читаю быстро, так что говори, когда ты закончишь, ладно? — спрашиваю, дабы заранее предупредить. — Угу… И… настало затишье. В помещении итак было не громче, чем внизу, а сейчас… это просто идеальное время! С каждой новой строкой, погружаясь полностью в книгу – вокруг меня как будто мир весь перестраивается. Представляя вокруг себя картинки того, что происходит между строк, ко мне действительно вернулись те эмоции, которые испытывала при первом прочтении и даже если ожидая, что это будет что-то другое, мне было ничуть не жаль! Наверное, просто очень люблю, как автор пишет свои произведения… Эта новелла – фантастический мир, в центре которого повествование от лица главного героя, который ведёт свой дневник. Иногда странички меняются между собой тем, что на одних есть повествование от третьего лица, а на других дневник – отличающийся рисунками и другой текстурой. В конце книги находится справочник, который присутствует в диалогах и играет главную ключевую роль в познании мира вместе с героем. Он сам рисовал и записывал туда существ этого мира, их формы, особенности, силы которыми они обладают… Всё написано почерком главного героя, а также поле для заметок, которое может служить вашим черновиком. Книга достаточно большая, но её можно прочитать взахлёб всего за пару-тройку дней… —Мой талисман - это амарант. Цветок бессмертия, вечной жизни. Моя любовь к этому миру – незабвенна, так и пусть она застынет в этом безвременье… А потом на его могиле выросли амаранты и божество стало за ними ухаживать… какой печальный исход, но мне очень нравится!! — невольно читая одну из фраз героя про себя, представляю то, как прекрасно выглядела бы эта сцена в экранизации. Только закончив свой монолог, Питер, поворачиваясь ко мне, протягивает руку, касаясь кончиков волос: — Мне очень нравились твои длинные волосы, но я понял, что поступил неправильно по отношению к тебе. Ты и так прекрасна, независимо от внешности. Ты… мой амарант. — обратился он ко мне тихим бархатным голосом. — Спасибо за понимание… — поднимая глаза в его сторону, мягко отодвигаю его руку от моего лица. От этой фразы мне становится... неловко, что ли? Дело не в том, как он сказал это, а в его интонации… Впервые вижу в нём такую тихую и томную манеру речи, проникающую в самую душу. Кажется, я ещё не привыкла открывать новое в людях. … Не заметив того, как быстро летит время - проходит почти полчаса с того, как мы начали читать. Но, тем не менее, я не продвинулась дальше, чем Питер, хотя могла прочитать в два раза больше, чем имею сейчас. — Я пойду, поищу для себя ещё что-нибудь, подожди меня здесь, ладно? —потянувшись, дабы расслабить мои затёкшие плечи, я встаю со своего места, направляясь в зал с книгами. Заметив краем глаза справа от меня полку с названием – «Психология», двигаюсь к ней. Рассматривая корочки, нахожу для себя то, что многие авторы мне известны и где-то я их читала. — Элиссон, Нагоски, Лука Хаусер… а? —пробегая по рядам глазами, возвращаюсь вновь к началу и…— Лука, это… И в моей голове зашевелились шестерёнки, я начинала перебирать, что за знакомая фамилия всплыла только что передо мной. Неужели… Беру в руки книгу его авторства и на одном из разворотов встречаюсь с самим автором, а точнее фотографией – точно! — Как же… неужели, он всё-таки написал её? — и передо мной тут же всплывают воспоминания шестилетней давности. На моём лице появляется грустная улыбка, а глаза становятся влажными о того, как меня пробило на ностальгию. Нет, мне не грустно, а просто… это так тронуло меня до глубины души, что я вновь смогла столкнуться с ним… Даже так, не вербально, но это смогло вновь ощутить ту теплоту на сердце. Лука Хаусер – ныне как известный автор серии книг о познании себя – на самом деле бывший школьный психолог, с которым я была знакома два года. Это самый первый мужчина в моей жизни, которому я могла открыться так быстро. Тот, кто смог открыть для меня мир своими глазами, показать, как сияет солнце в окне, освещая мне день, знаменуя только хорошее, снова улыбаться и не плакать по ночам, потом найти себя и своё призвание. Ведь именно после терапии с ним я решила, что тоже хочу помогать людям, как он когда-то мне… Перелистывая страницы, я пробегаюсь глазами по тексту, дабы удовлетворить своё любопытство, как вдруг… — Т/И! — неожиданно кто-то окликнул меня по имени сзади, нарушая тишину, от чего я немного испугалась и вздрогнула, оглянувшись, дабы узнать, кто вернул меня из моих мыслей в реальность, понимаю, что это Питер. — Тс-с… не кричи! — подношу указательный палец к губам. — Я уже несколько раз пытался сделать это тише, но ты не обращала на меня внимание, что я мог ещё сделать? — он стоял так близко, что его дыхание защекотало кожу на шее. — Ты почему так близко и вообще… ты знаешь, где мы находимся? – О, мне известно, где мы находимся, – заявил Питер, подходя ближе ко мне, обнимая за талию и крепко прижимая к себе. Я задохнулась, почувствовав, как в животе что-то неожиданно кольнуло. Кажется, в этот момент меня могли прижать к книжному стеллажу. Единственное, за что я могла держаться сейчас – это злосчастная книга и пальцы, впивающиеся в её переплёт. Я не видела его лица, но точно знала, что на ней расплывалась ухмылка, мне хватало лишь ощущений. К горлу подступил ком, который я отчаянно пыталась сглотнуть… – Почему ты вся дрожишь? – спрашивал тот, едва слышно, лаская своим голосом мои уши. Его низкий, но в тоже время, едва слышимый тон, буквально достучался до мозгов. Губы Питера коснулись чувствительной кожи на моей шее, где он оставил легкий, буквально невесомый, поцелуй. По мне пробежалась стая мурашек, а тело заледенело, застыв в одной позе. Кажется, вся вспотела, было неприятное ощущение липкости, которое ощущалось всем нутром. Я словно потеряла способность говорить, в тот момент, когда он прижал меня к себе, замирая, словно жертва в поле зрения хищника – выжидала нужного момента. Хотелось врезать, очень больно. Стало так стыдно от своей беспомощности, до того, что в груди нарастала тревога – а что, если нас кто-то увидит? Будто бы стояла голой перед всеми, словно все эти стеллажи были муляжом, или их вовсе и не было. В любой момент сюда могут заглянуть люди за очередной книгой, а увидят это. — Смелости тебе не занимать. Что ты делаешь? — единственное, что смогла выдать из своих уст, нагло игнорируя раннее заданный вопрос. — Это игра, — мягко прозвучал над ухом его низкий приглушённый голос. — от переизбытка чувств. Неужели, мисс Т/И, ты оставишь меня и дальше в неизвестности? Чтобы тебе там не казалось и не придумывалось, всё-таки, я мужчина. От того, что мы так редко видимся, у меня нарастает сексуальное напряжение и мне так не хватает не то, что общения, а твоего тепла. — Боже, тебе сколько лет? Ведёшь себя, как мальчишка в пубертатном периоде, впервые увидев нагую девушку. — А если я скажу, что так только с тобой? Я давно не маленький и у меня тоже есть лимит терпения. — проводя губами вверх по моей шее, выясняя всё же, где моё сладкое местечко - он останавливается. — Всё же есть плюс в твоих коротких волосах. — Отпусти… — моя жалкая попытка вырваться из лап чудовища – это еле ощущаемый решительный толчок локтем. На большее действие не позволило и обстоятельство, учитывая, что вести себя мы должны были тихо, дабы не произошёл неприятный инцидент. — «Ещё чуть-чуть и я не сдержусь» —изнывала внутри или я, или моё либидо. Не смотря на моё неудачное (на самом деле провальное) сексуальное прошлое, произошедшее по глупости подростковых гормон, сейчас Т/И – это молодая девушка. У меня тоже есть свои нюансы, сердце – выделанное из камня, на самом деле, было нежнее мармелада, но, чтобы пробраться сквозь толстую скорлупу, нужно приложить достаточно усилий, не повредив при этом. Тепло по моему телу распространялось словно мёд с ложки, медленно и желанно, требуя ласки, но всё же здравый смысл оставался вместе с головокружащим возбуждением, где-то сладко тянущим внизу живота. Тело было стеснено, так что шанса выбраться быстро и резко составлял один процент, оставалось лишь… — Если ты продолжишь, я завизжу! — уже требовательно и жёстко заявляла о своих намерениях. — С удовольствием послушаю твои стоны. — сжимая кожу своими пальцами, он ещё больше стеснял в своих объятиях. — Нас выгонят, и я больше никуда с тобой не пойду. — сказала я, словно отрезала и руки Питера отпустили моё тело в ту же минуту после моих слов. Выскальзывая из его объятий, я попятилась назад, не сталкиваясь с ним взглядом. — Так и каков твой ответ? — всё ещё ожидая от меня то, чего спрашивал, он пытался поймать мой взгляд. — Я не знаю, чего ты хочешь от меня, но давай я объясню тебе ещё проще. Мне нравится проводить с тобой время, читать, гулять, но без вот таких выходок…всё возможно, если ты уменьшишь свой пыл. — первое, что мне пришло на ум, то и сказала. Хотелось бы поговорить на светлую голову, но не могла же я заставить ждать Питера ещё больше! Почему-то мне в тот момент казалось, что только по глазам Питер увидит, что сказанные им слова, а может и догадки, были верны. И всё же, намного позднее, в конце дня, размышляя обо всём, что произошло, до меня дошло: я дала надежду, но… Он не мог заполучить победу так скоро и так легко. Не сейчас, не сегодня…

***

Закрывая книгу в своих руках, ты вновь обратно отправляешь её на дальнюю полку, где та и лежала. Кусая губы, понимаешь, что дальше – пустота. То, что вспоминать не хотелось, вскрывать старые раны не хотелось и поднимаясь со своего места – направляешься к двери чердака. Спускаясь вниз, на душе оставался какой-то неприятный осадок. Даже иногда ты думала о том, что лучше было бы и не вспоминать всё это. Дни были итак нелёгкими, а тут… Как-будто на груди был тяжёлый камень, что давил сверху. Что-то мешало двигаться дальше, но у тебя и предположений не было, как всё это исправить. — Как хотелось, чтобы всё это было сном…— с какой-то щемящей тоской подумала об этом всём ты. Проходя в свою комнату, твой взгляд упал на прикроватную тумбочку. Было такое ощущение, словно там чего-то не хватало, помимо настольного торшера. На ум приходила та фоторамка, которой давно не было в твоём арсенале, даже не вспомнишь, куда она делась и где все те фотографии, украшающие её. Тяжесть в ногах взяла своё и ты плюхнулась на незаправленную кровать, не в силах даже двинуться, не то, что порядок навести. Внутри всё так же ютилась пустота, которую ты не знала, как и заполнить. Мир вокруг под давлением усталости растворяется и ты погружаешься в сон. «Раз…два…три…Да сколько их тут?» Коридор словно не заканчивался. Это точно твой дом? Но только что снаружи здание было похоже на твой дом, однако, он ещё более бездонный, чем раньше. В нём столько непонятных тебе вещей и мебели. Первое, что тебя встретило – это длинный коридор, на стенах которых висели награды, много грамот и неизвестные фамилии, неразборчивые буквы и что-то ещё… с трудом читалось. А дальше – комната, сделанная под винтажный стиль. Будто бы это чей-то кабинет. Приглушённый свет сочился из витражного окна в пыльное помещение, а на столе стоял канделябр, свечи которого как будто только что были потушены, кем-то и источали дым, от чего запах горящего фитиля заполнил помещение. На столе стояли стопки книг, какие-то из них были открыты, словно это чьи-то рукописи или записки. В общем, мы не будем рыться в чужом и личном. У стола стоял кожаный стул, загораживающий встроенный стеллаж из книг. Желание подойти и рассмотреть поближе не было осуществимым, что-то не хотело тебя пустить туда. — «Разве это мой дом, где я теперь буду жить?…»— задаваясь вопросом, ты решаешься открыть следующую дверь, дабы выйти из этого кабинета. Следующая комната была чуть больше предыдущий, более вытянутой, на стенах которой красовались подписанный под каждой рамкой портреты. Под картинами, у самой стены стояли комоды, в ящиках которых присутствовали замочные скважины. Ради интереса подойдя к ним, ты попыталась открыть, но он был прочно задвинут внутрь или закрыт хозяином дома. Поднимая глаза, ты могла разглядеть портреты людей, но лица… они то ли не были знакомыми, то ли такими невзрачными, что нельзя было разобрать. Пройдя чуть дальше, на одной из них был портрет до боли знакомого тебе человека: — «Мама…» — подумав об этом, на тебя тут же накатили слёзы. Такая молодая и улыбчивая мама тебе не виделась давно. Очень давно. Кажется, на могиле твоей мамы было такое же фото, и тебе в голову пришла мысль о том, что пора бы навестить её в скором времени. Вытирая слёзы, рядом с портретом твоей мамы была пустая рамка, подписанная как: "Т/И Т/Ф" — «Что это всё значит??» — сказав в пустоту, ответ так и не последовал. В конце комнаты как и всегда стояла дверь, но как только тебе захотелось открыть её, что-то резко, как будто сама дверь отвечала тебе: Тебе туда пока нельзя. Пытаясь прикоснуться к ручке, весь дом начинал трястись, казалось, что вазы, стоящие на комоде вот-вот упадут, как и картины на стене. От такой встряски они точно упадут, и стеклянная рамка треснет. Любопытство берёт вверх также, как и желание побыстрее выйти из дома, который под землетрясением тут же рухнет. Ручка поддаётся и внутри тебя ожидает… — «М-могила?» — неухоженное, треснувшее, безобразное и безымянное захоронение. Поджилки затряслись и ноги подкосились то ли от тряски дома, то ли от страха - упав прямо на пол, ты еле-еле сдерживаешь рвотные позывы... Как неожиданно, дверь сзади тебя начинает исчезать, словно эффект от просмотра фильма, где по кусочкам исчезают кадры, растворяясь в бездонной тьме. Ухватившись за пол, ты пытаешься вернуться обратно туда, но каждое движение давалось с трудом – словно гири были на твоих руках и ногах. «Уйти…уйти…уйти… лишь бы не оставаться рядом с этой могилой. Нет, нет, нет!» - думая про себя, ты наблюдала, как падаешь вниз, а дом остаётся там, на верху… Твоё пробуждение резко заставляет тебя встать с кровати, о чего помутнело в глазах. — М-м… — зажмуренными глазами ты издаёшь протяжный стон, опуская ноги на пол. Придя в себя после кошмара – ты слышишь, как внизу, кто-то ходит. И, судя по звукам, на кухне гремят чашками. Тебя это настораживает и ты, схватив свой телефон, на цыпочках спускаешься по лестнице вниз, преодолевая всевозможные страхи, учитывая твоё умение додумывать. — «Кто мог пробраться ко мне в дом средь бела дня?» — думая про себя, всё же останавливаешь попытку заглянуть на кухню. — Т/И, привет! Неужели я тебя напугала? — А-аа! — вскрикнув от неожиданности, оборачиваешься и понимаешь, что это всего лишь тётя, ты выдыхаешь с облегчением. — Я же писала тебе, что приду. Не знала, что ты прикорнула. Работа тяжёлая? — говорила та, облокачиваясь на косяк двери. — А… сегодня просто день был тяжёлый. Твоя тётя Анна не изменилась, даже спустя годы всё также напоминала маму. Только вот такую изящную и худую женщину уже покрывали морщины. Её ранее длинные медовые волосы иссякали с каждым днём, превращаясь в пепел, убранный в изящный французский узел. Не покидало чувство того, что тётушка стареет так быстро, сколько себя помнишь – она в твоих глазах всегда была роковой женщиной, держащая в своих длинных и элегантных пальцах трубку, а к её ногам падали мужчины, просившие её руку. Никому не было известно, как Анна зарабатывала деньги, а все разговоры сводились к одному: «Это то, за что она расплачивается перед богом.» Единственные отношения, известные вам с мамой, были с её неудачным женихом, которого та водила за нос много лет. Бедняга «дошёл до гробовой доски, так и не получив заветное» – со слов Анны. Каждый раз вспоминая это, тетя саркастично смеялась, куря кисэру́ в руках, так и говоря всем своим видом, что любой мужчина в её жизни – ничто. Она любила мужчин, чересчур. Возможно, даже слишком, но не душу, а как средство. Не любила их тела, выражения лица, лишь то, что по-настоящему можно назвать «мужским достоинством». Если бы мужчины были чем-то ценным, у неё была бы целая коллекция, которой завидовал бы каждый магнат. Иногда тебе жаль её. Вся эта история, услышанная из её уст, буквально тет-а-тет, приводит в замешательство. Тебе хотелось быть похожей на неё, восхищаясь тем, как в её руках водились деньги и она расставляла приоритеты, нежели чем твоя мама, но всё больше углубляясь в туманную биографию, ты всё дальше понимала, что это омут, явно не для твоих глаз и ушей. Тебе не хотелось отзываться о ней плохо, ведь даже после смерти мамы, она не оставила на улице. До сих пор продолжаешь жить в её доме, где хоть иногда какая-нибудь безделушка могла напоминать о маме. За чашечкой чая, вы часто разговаривали с ней на какие-нибудь личные темы, но сегодня ты больше погружена в свои мысли. — Т/И, что с тобой? Неужели что-то плохое приснилось? — мягко, кладя свои ладони на твои руки, она спрашивала с какой-то тревогой в голосе — Да, мне приснился кошмар и я хочу завтра сходить на могилу к маме… Не была там очень давно. — рассматривая чаинки в чае, так и не принималась попробовать его. — Ох… опять неудачные связи или же опять те же проблемы. Тебя до сих пор мучают головные боли? —отпуская мои руки, спрашивала та, пытаясь разговорить, тем самым успокоив. Мои кошмары – обыденность. Иногда тётя заставала меня во время них, а иногда… как сейчас, только по молчанию и односложным ответам, понимала, что с тобой что-то не так. … Уже почти вечер, после работы ты решила зайти в магазин и купить мамины любые конфеты, а потом, как можно быстрее, отправиться на кладбище. На машине тебе удалось добраться всего за пол часа. Твоя решительность не остановила тебя даже перед таким гнетущим местом. Пройдя несколько рядов, ты находишь нужную тебе оградку. Присаживаясь на корточки, достаёшь из сумки конфеты и кладёшь в коробку рядом с могилкой. — Прости… так давно не ходила к тебе. В последнее время у меня очень тяжёлые дни и я… хотела разделить это с тобой. — шёпотом озвучивала мысли, сидя рядом с холодным камнем. — Я так давно не слышала тебя, не обнимала, а сейчас хочется прийти и забыть все невзгоды рядом с тобой. Мам, ты знаешь, как мне тебя не хватает… Глаза защипали, и ты не в силах сдерживаться невольно понимаешь, что все те эмоции, которые ты снова так отчаянно копила, вырываются наружу. В груди вновь появляется ураган, который вновь собирается смести всё на своём пути, снова лишить тебя эмоций, и ты вновь начнёшь винить себя во всех грехах. Плачешь, словно ребёнок, от обиды, от собственной беспомощности, тихо всхлипывая и заливая собственное лицо слезами, которые ты отчаянно пыталась вытереть рукавом рубашки. Рваным вздохом, пытаясь хоть как-то себя успокоить, сжала собственные пальцы в кулак. — Я вновь плачу, как маленькая. Я помню, обещала тебе больше не горевать, только на похоронах, но я не могу! Не могу… — сдавливая свой голос где-то внутри, ты стараешься говорить тише, сквозь ладошку. — Я принесла твои любимые конфеты. Прости, на выпечку совсем времени не хватает. И так проходит почти десять минут. Понимая, что тебе уже пора уходить, проходишься медленно по всему кладбищу, оглядываясь назад. Многие из могил выглядят такими одинокими, за ними никто не ухаживает, от чего тебе становиться ещё тоскливее и пробирает на жалость. Сейчас ты очень ранима и чувствительна, не как в обычные дни. Тебя буквально можно вывести на эмоции любая вещь, даже… —Кайло…— невольно читая имена, ты сталкиваешься с одним из известных тебе. Оглядываясь, трёшь глаза, дабы удостовериться в том, что тебе не померещилось подходишь к забытой могилке. — Кайло Хаусер, так ты всё-таки… Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, где-то в горле ты сдерживаешь последние слезинки. Закрывая глаза, ты поднимаешь голову вверх, ловя дуновение ветра, как ты думала помогающего успокоиться. Да, это то, что ты не хотела вспоминать…

***

«Я не хочу вспоминать это и не хотела рассказывать, что было дальше. Это то, что должно было быть запечатано на тысячу замков и спрятано где-то в глубине души. Мои надежды на новую жизнь были снова растоптаны в тот день. Мне больше не хотелось никого видеть, слышать, ощущать. Мне хотелось… Умереть. И я умерла. Разбилась на тысячи осколков. Прекратила существование.» … Ранее утро сопровождало меня озорными лучами, сочащиеся сквозь штору, лаская моё лицо своим присутствием. Это был знаменательный и радостный день для меня. Как только мой будильник прозвенел, я, быстро вставая с кровати, открыла шторы, радуясь новому дню. Даже одно предзнаменования дня радовало. — Так-так-та-а-ак… что тут у нас? — хватая смартфон, плюхаюсь вновь на кровать, всё ещё в своей пижаме, открывая чат. Кайло: Вчера в 17:13 «Тогда давай завтра, у станции встретимся! Вечером тебе ещё напишу :)» Вы: Вчера в 17:13 «Буду ждать!)» Кайло: Вчера в 20:45 «Спокойной ночи, не сиди допоздна. Знаю тебя» Вы: Вчера в 20:48 «Ещё рано, но постараюсь лечь пораньше. Ты тоже давай!» прочитано ✓ — Странно… почему-то утром ничего нет…наверное, зарядить забыл, — откладывая телефон в сторону, встаю с кровати. Заглядывая в свой шкаф, нахожу нужные себе вещи и начинаю потихоньку собираться. Сегодня я не с первой пары. Закрывая входную дверь и убирая ключ в сумку, поправляю свои чёрные брюки. — Ну почему ты не отвечаешь?… — шепчу себе по нос, доставая телефон из кармана пальто, когда выхожу из двора и направляясь на остановку. Вы: Сегодня в 07:05 «Доброе утро! Почему ничего не написал? :(» Сегодня в 9:13 «Я сегодня немного опоздаю, так что извиняюсь заранее» Сильнее кутаясь в вязанный шарф, кладу телефон в карман. Щуря глаза от летящих на встречу снежинок, прибавляю темп, подходя к тёплой остановке. На дворе был декабрь, а значит, праздники, к которым стоит подготовится заранее, не за горами. Думая о том, как сейчас согреешься в утреннем автобусе, совершенно забываю о холоде… … Сейчас время почти без десяти минут одиннадцать, но колледж почему-то более оживлённый, чем утром, что необычно, поэтому даже придя раньше звонка, стараюсь как можно быстрее протиснуться между людьми, дабы сдать свои вещи в гардероб. Поднимаясь вверх по лестнице, я успокаиваю себя, что сейчас вновь увижу Кайло и всё будет хорошо. Он просто забыл зарядить телефон или не взял его, со всеми бывает. Зайдя в аудиторию, взгляд падает на столпотворение полицейских, куратора и нашего преподавателя. Кусая губы, в животе неприятно тянет от тревоги, а по позвоночнику бегут мурашки, когда я представляю самые неприятные картинки у себя в голове. Щёлкая костяшками пальцев, пытаюсь унять нервозность надеясь на то, что это не он, здесь просто могло произойти недопонимание, или проверка, всё, что угодно. Это совпадение, Кайло мог просто заболеть, а я сейчас пытаюсь придумать тысячу сюжетов… Подходя к ближайшей одногруппнице, я касаюсь её плеча и спрашиваю: —А что здесь произошло? —Т/И…полиция здесь давно, я могу всего не знать, но они очень долго расспрашивали сначала куратора, а потом нас. А моё сердце уходит в пятки. Тревога прокрадывается в подсознание, выедая нервную систему, пока взрослые разговаривают между собой. Ничего из услышанного не понимала. Всё это время, я закидывала себя вопросами: «Почему? Как? Почему он не сказал мне? Почему не предупредил? Что случилось? Что произошло? Как мы будем дальше общаться? Почему он не пишет, не звонит, не предупреждает… не напоминает о своём существовании???» я терзала и терзала себя вопросами, на которых не было ответа. После того, как куратор и люди в форме уходят из аудитории, я так и продолжаю стоять в недоумении. — Мия, расскажи, почему они были здесь? — судорожно перебираю в пальцах край кофты в ожидании хоть какого-то утешительного ответа. — Ты разве не поняла? Они были здесь для расследования убийства. —Убийства… кого? —Как кого? Ты Кайло видишь? Его нашли утром сегодня. —А…вот оно как… Опуская взгляд вниз, прохожу к своему месту ставя сумку на парту и доставая лекционные материалы…

— «Вот это да, она была его лучшей подругой и бровью не повела»

— «Так странно, они хорошо ладили. Неужели это её не как не задело?»

Мир для меня исчез, слово погрузился в вакуум. Мне было плевать, что они там говорят. Мне всё равно. Мой лучший друг, тот, которому я готовилась вот-вот открыться - покинул меня. Почему жизнь забирает дорогих для меня людей? Почему она отнимает у меня моё счастье, которое я так с трудом строю? Почему я не могу радоваться, почему я должна постоянно страдать? Я кричала внутри себя, мне хотелось в тот же миг провалиться, не чувствовать, не ощущать. Мне. Хотелось. Сдохнуть. Сделать что угодно, чтобы не ощущать эту боль внутри меня. «Сдохни. Сдохни. сдохни. сдохни. сдохни. сдохни. Умри!» - все мысли, заполнявшие голову. Меня преследовало осознание страха, а сердце колотилось в бешенном ритме, каждый раз, когда я думаю о том, как наложить на себя руки. Мне хотелось уйти вслед за ним. Покинуть этот мир, оставив всех позади. Мне не нужен никто. Я люблю его…люблю…но я трусиха! Так и не успела сказать ему столь тёплых чувств! Ничтожество, ничтожество…ты никто. Пустое место, ничего не стоишь в этом мире. Страдание – единственное, что мне суждено ощущать. Никаких эмоций. Всё это бред, полная чепуха. Мне незачем жить, если я не могу кого-то любить, радоваться, смеяться. Просто жить, как нормальный человек!!!! Спасите меня, кто-нибудь, прошу… … Дом для меня становиться коробкой, пустой коробкой. Эта пустота уже сочилась из меня. После занятий я прихожу домой, отпросившись с работы. Сегодня я ничего не могу заставить себя сделать. Я просто лягу и буду лежать, кутаясь в одеяло. — «Надо позвонить Монике…» — подумав об этом, лениво дотягиваюсь до сумки, вытаскивая свой телефон и набирая подругу. Сообщая ей о том, чтобы та срочно приехала и сбрасываю, потеряв всякий счёт времени. Я перестаю ощущать своё сердцебиение, когда вновь погружаюсь в свои мысли. Лучше бы я была глухой… … —Т/И…Т/И! —А! — подпрыгивая от резкого звука, раздавшего за спиной, оборачиваюсь. — М-моника… Как только мои глаза увидели родного человека, я кидаюсь ей в объятья. Приземляясь в руки Моники, я крепко обнимаю подругу. К глазам подкатили слёзы и я начала плакать прямо ей в плечо, марая кофту слезами. Я для неё – открытая книга, поэтому, замечая моё настроение, она ничего не говорит. Моника единственная на трезвую голову знает, что делать. Она просто даёт волю для моих эмоций, иногда поглаживая по голове. Я словно ребёнок, плачущий без повода. Истошно, заикаясь, без слов, просто плачу и кричу, а потом, когда слёзы заканчиваются, остаётся место для непрекращающегося приступа нехватки воздуха, от чего моё дыхание становится рваным и через несколько минут полностью утихает… — Всё, ты успокоилась? Тебе воду принести? — обеспокоенно спрашивала та, держа меня за плечи. — Н-нет…— пытаясь выговорить предложение, но из-за произошедшей истерики, воздуха не хватает, и я запинаюсь. —Всё хорошо, я здесь, я рядом и всегда буду. Чтобы не случилось. — вновь притягивая меня к себе, та нежно гладила мои волосы, иногда перебирая пряди между пальцами. — Ничего не говори, тебе нужно успокоиться. Мы сидим молча почти уже пол часа. Ход мыслей потерян, единственное, что помнится – то, как на протяжении всего моего срыва Моника продолжала гладить меня по спине, обнимая, словно последний раз… После моего успешного спокойствия наступил штиль. Сил не хватало даже просто встать и попить воды, но всё-таки в какой-то момент на душе стало немного легче. Возможно из-за того, что выплеснула эмоции, а не скопила, как раньше, но тем не менее между нами тогда завязался неприятный диалог: — Ты знаешь, Т/И… я хочу тебе кое-что рассказать. Я знаю, что не вовремя, но чем раньше, тем безопаснее для тебя эта информация будет, — положив голову на моё плечо, Моника, видимо, тоже вымотавшись вместе со мной, сглатывает образовавшийся ком. — Говори, чего уж там… — сухо отвечая и уже предвкушая какую-то бессмысленную ситуацию по сравнению с этой, поддерживаю тело подруги, кладя руку её на плечо. — Пожалуйста, разорви все отношения с Питером. — выпаливает та из уст, особенно раздражённо акцентируя последнее слово. — Почему та, кто сводила меня с ним, теперь неожиданно переобулась? —сдерживая небольшой смешок где-то внутри, язвлю на её заманчивое предложение. — Просто потому, что мы договорились. Я помогла ему, а он… может слететь с катушек. — Моника, я в принципе сейчас не хочу видеть ни одного парня… —прикусывая щёку изнутри, опасаясь своих же слов, говорю прямо то, что мне приходит на ум. Изумрудные глаза Моники иногда заглядывали в мою сторону, когда я внезапно заканчивала предложение и начинала долго молчать, но не нарушала тишину. Словно ожидая, когда буду готова, она покорно сидела, облокачиваясь на меня. Время приближается к ночи и как бы мне не хотелось отпускать свою подругу, я должна сделать это. Пережить подобное…будет трудно, но а справлюсь ли я? Не знаю… Проводя Монику до самых дверей, та сама отказывается от моей помощи довести её подальше и, закрывая дверь, прохожу на кухню. Заглядываю на часы и высчитываю минуты, когда придёт мама. Проходит какое-то время, как вдруг моей телефон начинает звонить в моей комнате. Поднимаясь наверх, нахожу смартфон, поднося к уху: — Алло? Как вдруг, в трубке раздавался диалог подозрительно знакомых мне людей: — Растворись, не разговаривай, что угодно. Не приближайся к Т/И, ты поняла меня? — Зачем мне это делать? Это что, часть нашего плана? -- Нашего? Ха-ха. Наш план давно выполнен и успешно продвигается, несмотря на некоторых проворных крыс, но ничего страшного… *издаётся хлопок* Если ты будешь вести себя, как хорошая девочка, то так уж и быть, я пересмотрю свой план в твою пользу, но если вдруг… — Я поняла. Не сбрасывая трубку, выбегая вниз, заглядывая на часы. Понимаю, что после нашей встречи прошло, от силы, минут семь. Судорожно одевая сверху хотя бы пальто, я выбегаю на улицу. Сердце уходит в пятки. Я не уверенна, что могу сделать что-то и выступить против кого-то, но одна мысль о том, что мне пришлось и подругу потерять, заставляла обмякшее тело под действием адреналина выбежать словно олимпийский чемпион. Слушая одновременно голос из трубки и прислушиваясь к звукам вокруг, я понимаю, что разговоры шли из ближайшего переулка около моего дома. Страшно… страх не сковывал меня, скорее наоборот, но приближаясь к этому месту, инстинкт самосохранения постоянно давал заднюю, сердце где-то бешено колотилось в красных от холода ушах. Заглядывая за угол, я застаю то, что совсем не ожидала: Питер прижимает Монику к стене, явно не с благими намерениями. Как только эти двое замечают меня, ультрамариновые глаза Питера устремляются в мою сторону, приходя на смену гнева беспокойством. Отпуская Монику, я хватаю подругу за плечо, притягивая к себе, а потом завожу за спину. — Т-Т/И? А что ты… — не успев и выдать слова, как я выдёргиваю руку из кармана и вывешиваю звонкую пощёчину, тяжело дыша и стреляя искрами из глаз. Касаясь больной щеки, Питер немного попятился назад. — Ах, чёртов идиот! — рычу я, продолжая стоять на том месте где и была, продолжая держать зрительный контакт. — Я никогда не делала таких опрометчивых ошибок, но… больше не совершу. —Т/И, подожди ты всё не так… — пытаясь выдать хоть какое-то слово в своё оправдание, перебираю его на полу слове, переходя на крик: —Молчи! Я больше слышать тебя не желаю! Я ненавижу тебя и никогда не полюблю! Исчезни и никогда больше не появляйся в моей жизни! — шиплю, пытаясь выглядеть максимально угрожающе. Договаривая последнее предложение, я резко разворачивая корпус, хватаю руку Моники со всей силой тянув на себя. Кажется, Питер продолжал говорить что-то нам в след, но видимо тогда, словно интуитивно, мои уши уже не слышали, словно тот растворился на том самом месте. Я знала, что буду жалеть о своих словах и решении, но в будущем, пойму, что это самый верный поступок тогда. Мне хватило лишь одной мысли о том, что могу потерять и Монику, как я резко оборвала все связи с Питером. В тот день для моей мамы и тёти состоялся очень серьёзный разговор. Мне пришлось рассказать большую часть правды, но она и сама терзала и так израненную душу. Не могла в тот день отпустить Монику, как бы та не говорила, о том, что всё будет «в порядке». Возможно под предлогом иметь рядом с собой моего самого близкого и лучшего друга, а возможно из-за страха… Достаточно потерь. Теперь для меня всё встало на место. Я больше не буду подпускать к себе других людей. Мне достаточно того, что есть. Большего и не надо. Я отрекалась сама от себя, потерялась, вскружила голову тем, что у меня никогда не получалось, там, где не имела знаний. Теперь в моей жизни нет ни одного сожаления. «Забыть, вычеркнуть, не вспоминать…» —продолжала повторять я из раза в раз, словно мантру на своём новом жизненном пути. Пришлось отказаться о того, к чему так упорно шла. — Забыть Кайло, удалить переписки, сжечь всё, что напоминало о нём, фото…фото… — Ты чего, говоришь сама с собой? — спрашивала Моника, пока я искала, чем разжечь костёр. — Я настраиваюсь. Да. После нескольких дней отдыха, тётя Анна поехала вместе со мной за город, дабы найти местность, где можно было избавиться от всего этого хлама. Небольшое путешествие пошло мне на пользу, ведь рядом нашёлся маленький, негустой хвойный лес. Снег толком не сел на землю, как мы уже явились наблюдать за красотами природы. Редко бываю в таких местах, учитывая то, что я не разу не была где-то вне города. Лагерь – не для меня, вся эта суета… — Ты снова провалилась в свои мысли? — облокачиваясь на машину, говорила тётя, пока тонкие пальцы зажимали фильтр сигареты, очередной раз поднося её к алым губам. — А я, как погляжу, вы порядок нарушаете. — фыркнув в ответ, выгибая приподнимаю бровь, удивляясь её поведению. — Не отнимай у женщины маленькую радость, — делая последнюю затяжку и удовлетворённо закатывая глаза, когда табачный дым заполняет лёгкие, она приподымает голову вверх, выдыхая пар прямо в небо, пока на её распахнутые ресницы падают снежинки. — Давай быстрее, мама будет волноваться. — Пока снег идёт, мы ничего не сделаем, — прискакав, возражала Моника, уже в тысячный раз оббежав вокруг меня. За то время, пока я отчаянно пыталась хоть чуть-чуть сделать со всем этим хламом, она, в свою очередь, могла сделать тысячу снеговиков вперемешку с грязью. После нескольких неудачных попыток, Анна достаёт из своей машины горелку, видимо совсем сжалившись на мои потуги. Как и что дальше произошло, не вспомню. Время для меня – странная штука. Иногда пропадает, а иногда идёт свои чередом. До этого мои проблемы с памятью не были так заметны, а сейчас, очень часто стала замечать о своих провалах в памяти. Что-то было не так, но мне не хотелось решать эти проблемы. … А потом весна. Мир стал снова оживать, а я теперь смотрю на жизнь людей с другого окна. Во всех смыслах.