cupcakes at hogwarts (not only them actually)

      Кейтлин отшагивает вправо, уступая дорогу.       Вай делает то же самое.       Обратно влево.       И Вай вновь возникает перед Кирамман, стреляя глазами туда-сюда.       — Так.       Кейтлин разворачивается боком и отступает назад, пропуская гриффиндорку. Та тут же пользуется услужливостью Кирамман, делая пару шажков дальше по коридору, но затем вновь тормозя. Она медленно оборачивается в ее сторону, словно размышляя, стоит ли что-нибудь сказать. Неловкость, плотно сгустившаяся вокруг девушек, кажется почти физически ощутимой.       Кейтлин приподнимает брови в вопросе.       — Спасибо…? — неуверенно говорит Заун.       Вай явно абсолютно не знает, как вести себя после их последнего разговора, обернувшегося ссорой и произошедшего на квиддичном поле Хогвартса. Она зарывается пальцами в свои короткие волосы на затылке, слишком очевидно выказывая свою неуверенность, и Кирамман едва сдерживается, чтобы не дать ей ускоряющего пинка сзади. Она определенно не та из них, кто должна испытывать смятение и чувствовать себя не в своей тарелке, но неловкость Заун, видимо, оказывается чересчур заразной.       — Я слышу вопрос в твоем голосе? Да, Заун, в подобных ситуациях действительно принято говорить «спасибо», ты не ошиблась, — ровным голосом отвечает Кейтлин. — Можешь идти.       Девушка словно только и ждала разрешения, мгновенно стремительно утопав в неизвестном направлении, стоило заветным словам сорваться с губ Кейтлин.

      

      Мэл, все это время наблюдавшая за этим небольшим столкновением со стороны, тихо рассмеялась, выравнивая шаг рядом со своей подругой.       — Что ты сделала с гордостью гриффиндора Заун? Она выглядит как побитый щенок. Ты ее била?       — К сожалению, нет. Мы особо не говорили после той тренировки. Кажется, ее прижала совесть.       — Совесть и Зауны это общеизвестные антонимы, — Медарда усмехается. — Кажется, ваши отношения успешно продвигаются вперед.       — Нет никаких отношений, Мэл, я же говорила! Она не в моем вкусе! Я подстрелю ей ноги, если она приблизится ко мне с подобной мыслью.       — Твое увлечение магловскими винтовками такими темпами может вылиться в серьезные нарушения закона.       — За такое «нарушение» меня только наградят…       Девушки останавливаются у кабинета астрономии, где должно было пройти следующее занятие Мэл.       — Мой сердечный совет - дай ей шанс. Думаю, она сможет тебя удивить. Для человека вроде нее она слишком долго вьется вокруг тебя, Кейт. Кто знает, возможно в Заун проклюнулись высокие чувства? И, еще кое-что... — Мэл манит Кейтлин пальцем, намекая наклониться поближе. — Можешь не тратить пули на ее ноги. Она все равно приползет к тебе с помощью своих рук. Всё-таки не зря же они такие сильные?       Кирамман отстраняется с рассерженным видом.       — Не нравятся мне ее руки.       — Понятное дело. Именно поэтому ты так сверлишь их глазами при всякой возможности, чтобы испепелить ненавистное взглядом, верно?       — Не нравятся!       — Не забудь записать в блокнотик, чтобы не забыть, — Медарда быстро наклоняется, чтобы чмокнуть подругу в щечку, и делает пару шагов назад. — Я на занятие.       — Ага. Удачи...       Однажды.       Однажды она обязательно достучится до своих друзей, и те прекратят сводить ее с красноволосым недоразумением.

[~ ・✧ ✧ ✧ ・ ~]

      

      

      — …Ну а затем я пафосно удалилась, пока позади меня сверкали взрывы.       Джинкс сидела на каменной скамейке в одном из внутренних двориков Хогвартса, с сосредоточенным видом и высунутым кончиком языка вырисовывая внеочередную схему какого-то непонятного устройства.       Набросок был весьма и весьма подробным, с описанием каких-то химический формул, реакций и заклинаний. Дизайном напоминало акулью морду. Вай, стоящая позади сестры и облокотившаяся на спинку скамьи, без лишних размышлений готова была предположить, что это что-то взрывное, не лишенное ярких красок, и, вероятно, то, что уже скоро подпортит психику всевозможным невольным жертвам в Хогвартсе.       — Паудер, у меня есть новая схема для тебя.       Младшая запрокидывает голову назад, смотря на перевернутую Вай.       — Джинкс. Это еще какая?       — Очень, очень простая. Сначала думать – потом делать. Как тебе?       — Какой-то бред… — скучающе возвращает свое внимание наброску Джинкс.       — А ну, смотри сюда, — требует Вай, постукивая пальцами по камню спинки.       — Ну что еще?       — Скажи мне, что это? — Вай тычет указательным пальцем у своих губ.       — Твой рот? Ты что, свихнулась уже, да? Прискорбно.       — Тц. Что он делает?       — Фу, боже, и знать не хочу, что он там делает…       — О чем ты думаешь? Нет, Пау-Пау, суть в том, что в нем есть язык, и…       — О боже, ты что, серьезно решила провести мне урок по половому просвещению? Я сейчас встану и уйду, — стонет Джинкс, уже готовая сложить свои бумажки в сумку.       — …и с помощью языка говорят, Паудер! Что у тебя в голове происходит?! Пубертат?       — И к чему это?       — К тому, что после твоих издевательств Эзреаль может просто взять и пойти рассказать все Люкс. Ты что, вообще не умеешь мыслить критически? Что делать собираешься, когда твоя ненаглядная придет к тебе с вопросами, почему ты без причины обижаешь ее дружка?       — В смысле…       — В прямом! Ты просто как ребенок, серьезно, — взгляд скользит по наброску сестры. — Ребенок с бомбами. Ребенок-террорист. Все действия имеют последствия, Пау, доброе утро.       — Да он ничего не докажет, — обрывисто и беспокойно кидает Джинкс, явно занервничав и начав стучать ластиком карандаша по рисунку.       — Ты же сама говорила, что использовала бомбочки с краской?       — Да он выглядит как бездомный, у него гнездо на голове. Я скажу, что так и было и мне все поверят!       Ненадолго повисает молчание, во время которого Джинкс не прекращает высверливать дырку в бумаге своим карандашом.       — Если что, ты должна будешь взять вину на себя…       — Чего?       — Моя репутация никак не может пострадать, не перед Люкс! Тебе терять нечего, Кирамман скоро при встрече тебя так и так пиздить метлой будет за твое идиотское поведение… Это может разве что немного ускорить процесс.       — Цыц! Мы с ней помирились. И нечего переводить стрелки. Давай лучше придумывай себе оправдания.       — Я шла с бомбами в карманах, он валялся под ногами, я споткнулась о его бошку и все бомбочки выпали прямо на него, — с ходу выпаливает Джинкс. — Звучит достаточно реалистично? Судя по его прическе, он часто на полу валяется, мне кажется, прокатит.       — Что ты так прицепилась к его волосам? — Вай шумно вздыхает, изумленная, какой непроходимой идиоткой временами может быть ее сестра. — Может... Может лучше преподнесешь всю эту ситуацию так, как есть? Рано или поздно ты все равно должна будешь признаться Люкс в чувствах. Просто скажи, что приревновала.       — Я не могу. Вдруг она сразу отвернется от меня?       — Да боже, она также влюблена, как и ты! Но она быстрее весь курс нумерологии освоит, чем осознает это.       — Ну, я не могу признаться.       — Почему?       — ...       — Ну?       — Что «ну»...? — смущенно огрызается Джинкс.       Вай обходит скамью, чтобы встать напротив сестры и расставить руки по бокам. Та смотрит куда-то вверх, отказываясь опускать глаза.       — Почему нет?       — Я стесняюсь. Ты что, тупая? — Джинкс бесится, краснея и ерзая. Кажется, произнести это было для нее непросто. — Вон иди к своему кексику и сама попробуй сказать, что сохнешь по ней. Как она закончит практиковать на тебе непростительные заклятья – расскажешь.       — Да не настолько у нас все плохо...!       Вай садится сбоку от сестры, недовольная и рассеянная, будто действительно задумавшаяся о том, каково было бы ей признаться.       — Мне кажется ты размякла, сис.       — Кто? Я? — Вай отпускает пренебрежительный смешок.       — Да. У нас все разговоры об одном.       — У нас с момента твоего знакомства с Люкс все разговоры об одном, Пау-Пау.       — Ну у меня-то высокие чувства. И вообще, не то, чтобы я прям так много болтаю о Люкс. А вот ты о Кирамман...       — Да мы только о Люкс и говорим!       — Пиздеж и клевета.       — Ладно. Ну... Как учеба?       — Не знаю, я сегодня на всех занятиях чертила схему акулотрона. А у тебя?       — Тоже чертила. Начертила на истории целующихся Талиса с Виктором и подсунула Талису. Получилось не очень, но я их подписала, — Вай усмехается. — Потом профессор заметил этот рисунок у него и отобрал, подумав, что это он записками с кем-то обменивается...       Джинкс прыснула, пихая сестру локтем.       — И что?       — Сказал «талантливая работа» ему. Джейс был весь багровый.       Смех стихает, и тишина вновь заполняет пространство.       — Кхм, так что думаешь по поводу того, что делать с Эзреалем и Люкс...? — сдержанно повторяется Джинкс.       И все возвращается на круги своя.

[~ ・✧ ✧ ✧ ・ ~]

      

      

      Вечером того же дня Вай обнаружила себя скитающейся туда-сюда по всему Хогвартсу в попытках найти Кирамман.       Занятия закончились, поэтому на расписание полагаться уже не представлялось возможным. Замок же был слишком громадным, чтобы оббежать весь за раз; в самых ожидаемых местах – крыле Когтеврана и Большом Зале – Кейтлин не обнаружилось. Поэтому Вай сочла за благословение внезапно показавшуюся фигуру Джейса, спускающегося с Виктором с третьего этажа.       — Думаю, в своем сочетании ахоцилий и бадьян могут иметь схожие функции… — делился чем-то явно погруженный в размышления Виктор. — Хотя, конечно, этого в любом случае будет недостаточно.       — Надо попробовать! Если получится, то подобная вещь может пригодиться многим людям, — активно поддерживал Джейс, выглядя куда менее преисполненным сомнений.       Вай встала у них перед носом, не успели они перешагнуть последнюю ступеньку.       — Ты знаешь где Кирамман, Талис?       — А, Заун? Зачем тебе Кейтлин?       — Я, пожалуй, пойду... — Виктор спешно спустился, обходя Вай и сжимая учебник в руках.       — Поговорить. Знаешь где она или нет, золотой мальчик?       — И все-таки Мэл оказалась права... Какой ужас.       — Хм?       — Ванная старост, Заун.       Вай коротко кивает, прежде чем проскочить мимо Джейса по лестнице.       Гриффиндорка искала Кейтлин с самой очевидной из возможных целью – наладить то, что неладно. Их отношения никогда не были теплыми, полностью по вине Заун, однако после той тренировки они стали прохладней. Вай не была готова оставлять все так, как есть. Ей было трудно охарактеризовать свои чувства к Кейтлин, – она никогда ранее не испытывала чего-то в полной мере похожего - но одно она понимала твердо. Она хочет полностью уйти от колкого льда в их отношениях и променять его на что-то новое.       А никакой конкретики пока и не нужно было. Вай решила не думать лишнего и сосредоточиться на том, что велят ей внутренние желания. Ответы потом.       Ванная старост была интересным местом. Доступ к ней имели старосты факультетов и капитаны факультетов по квиддичу. Роскошная – вот идеальное слово, чтобы описать ее: дорого оформленный бассейн из белого мрамора, золотые краны, украшенные самоцветами, искусная величественная люстра со свечами, свисающая с потолка. Конечно, Вай не могла чувствовать себя уютно в таком вылизанно-идеальном месте, так и сверкающем незнакомым ей и чуждым нелепым богатством. Одного похода туда ей хватило, чтобы поставить крест на этом излишестве.       Возможно, потому что она так и не разобралась, как включить воду. И свет. И несколько раз поскользнулась.       Джинкс же, наоборот, полюбила это место. Пару раз пнула по крану – пошла вода, а вместе с тем на хлопки отреагировали и свечи, которые зажглись как по щелчку. Так Вай нашла еще одну причину обходить место стороной: сестра сочла, что комната сгодится отличным полигоном для ее многочисленных изделий разрушительного характера. Насколько старшая Заун знала, один раз прилетело даже Кирамман, когда та, ничего не подозревая, отправилась в ванную старост после Джинкс.       Добравшись до пятого этажа, Вай быстро дошла и до необходимой двери. Прижалась ухом - плеск воды. Видимо, придется подождать.       Вай сползла по стенке правее двери, расставив ноги и прикрыв глаза в ожидании. Людей в коридоре было немного, так что слух без проблем сосредоточился на едва слышной из-за стены воде. Приятный звук. Почти баюкающий.       Вай пожалела о том, что не может так посидеть внутри. Чтобы умиротворяющий шум бассейна стал чуть громче, а раздражающие шаги и болтовня студентов - тише.       Девушка зевнула. Из-за беготни и поисков Кирамман она немного устала. Совсем чуть-чуть, хотелось прикорнуть...       Звучный щелчок и внезапный скрип привели Заун в чувство в мгновение ока. Она шустро выпрямилась, озираясь сонными серыми глазами.       — Вай?       Подняв голову, Вай увидела в дверном проеме озадаченную Кейтлин, смотрящую на нее сверху вниз.       Заун подскочила на месте.       — Кексик.       — И... что ты здесь делаешь? Ты спала под дверью ванной?       — Решила зайти тебе спинку потереть! Оказалось закрыто.       — Спасибо за честность, в следующий раз закрою дверь на несколько защелок, — склонив голову, пообещала Кейтлин с укоризной.       — Ты само воплощение жестокости... Кхм, — Вай мнется. — Я хотела извиниться.       Кирамман полностью выскользнула из дверного проема, не торопясь закрыв за собой дверь.       — Это, вроде, уже пройденный этап?       — Нет, потому что ты меня не простила, — просто и проницательно замечает Заун. — Хочешь, я отдам тебе желание? Можешь попросить что хочешь. Все равно 10 очков были не по правилам, у нас ничья.       — В таком случае разве могу я что-то у тебя просить? — упершись плечом в дверь, осведомляется равнодушно Кейтлин. — Ничья есть ничья.       — Тогда поделим желания, — живо предлагает Вай.       — Это звучит уже правильней. Я так понимаю, ты свое уже придумала?       Вай не находится с ответом.       На самом деле желание у нее есть, но просить выполнить его... странно. В нынешней ситуации. Будто бы неуместно. Сразу после этой просьбы она может смело пойти на кладбище и искать себе место.       И тем не менее, она указывает пальцем на свою щеку, и неозвученное желание быстро прекращает быть секретом.       — Серьезно? — Кирамман прерывисто выдыхает в неверии, вдруг глядя на Вай во все глаза и теряя прежнюю бесстрастность. — Это твое желание?       — Да, — невинно поддакивает Вай, скрывая невольную улыбку и сжимая губы. — А что?       — Наглости тебе не занимать.       Вай не успевает ответить, как Кирамман сокращает расстояние между ними. Зрачки успевают расшириться от приятного изумления и неожиданности, прежде чем мягкие губы действительно оставляют поцелуй на левой щеке Вай. Деликатный и нежный, не слишком продолжительный, но и не короткий. Кейтлин отстраняется с невозмутимым и важным видом, и Заун с недоверием трогает место поцелуя, словно не желая его отпускать.       Она сглатывает, будто все еще чувствуя теплое дыхание в области лица и сладостное прикосновение.       — Доброго вечера, Заун.