Одна нераскрытая душа

Если бы меня сейчас спросили: «Что же ты желаешь больше всего?», мне пришлось бы долго ломать голову над ответом, заглядывая за все возможные углы, в попытках разыскать его. Моя мечта всё ещё маячит передо мной, и я вприпрыжку мчусь к ней, чтобы внезапно ощутить чей-то пронзительный, словно прожигающий во мне дыру насквозь, взгляд солнечных глаз. Ветер нещадно развивает длинные пряди его обладателя, мешая мне со всей отчётливостью разглядеть застывшую гримасу боли на чужом лице. Парень хочет сказать «Не уходи», хочет броситься в мои крепкие руки, прекрасно зная, что я тут же поймаю его, однако он лишь кивает. Мне нужно идти, ведь свет впереди столь ярок… хватка дрожащей ладони становится всё слабее, но ведь так будет лучше для нас обоих. Разве нет? Я тяжело вздыхаю, пнув первую подвернувшуюся под ногу жестяную банку. В последнее время мои мысли следуют в совсем неправильном направлении, мне стоит всерьёз задуматься о будущем, о великой мировой сцене. Но в то же время, почему я не могу переживать за судьбу моего дорогого друга, который стал столь близок мне в это время? Лишь бы только эти самые переживания не достигали такого накала, что я уже просто не мог здраво смыслить, всецело погружаясь в размышления о зашуганном парне в разноцветном плаще. Никогда бы я не смог поверить в то, что когда-нибудь я смогу так сильно заинтересоваться чем-либо ещё, кроме цели становления звездой. Облака накрывают пасмурное небо, а я как раз забыл взять зонтик. В эти дни дожди проходят довольно часто, что меня немного расстраивает: постоянно шлепать по лужам, глубиной по щиколотку, – такое уж удовольствие! Я ускоряю свой шаг, чтобы скорее добраться до своего тёплого уютного дома, где смогу провести время с моей дорогой младшей сестрёнкой, которая уже, должно быть, вернулась домой и дожидается меня, с некой тревогой поглядывая на часы. А может она решила прогуляться и потом вернётся с повышенной температурой, шмыгающим носом и виновато опущенной головой… Ох, с этой девчонкой совершенно нельзя оставаться спокойным! Пушистые котики под скамейкой с лаской прижимаются друг к другу, силясь одарить друг друга своим теплом, не позволяя продрогшим тельцам окоченеть окончательно. Они, безусловно, милые, но я воздерживаюсь от того, чтобы осторожно погладить их, проводя рукой по взъерошенной шерсти, потому что я не хочу им мешать. Со всей очевидностью нельзя нарушать столь пропитанный нежностью момент своим любопытством. Я улыбаюсь сильнее, подметив, как один из котов сначала шугается откровенной близости, но затем даже жмурится, выдавая своё удовольствие. Ха… Интересно, какой будет наша дальнейшая жизнь? Я представляю небольшую съёмную квартиру, в которую мы однозначно съедем с Руи, чтобы избавиться от нужды бегать из дома в дом. Хотя, с чего это я решил, что он согласится? В конце концов, Руи не похож на человека, который был бы готов делить жильё с кем-то, кроме своих изобретений, возможно, лучше просто оставить всё, как есть. Мне ведь необязательно просыпаться каждое утро, чтобы видеть его спящим рядом. Мне ведь прекрасно известно, что он справится и без меня.       — Тенма-кун? Чей-то голос окликает меня, и я разворачиваюсь, с удивлением заметив подругу Руи, которая крепко сжимает рукоятку зонта над собой, кивком приглашая меня подойти ближе.       — Кусанаги?! — я приближаюсь к ней, неловко протягивая ладонь. Она лишь смотрит на меня с недоумением, чуть сузив глаза, так что я тут же бросаю попытки как-то вежливо поздороваться. По всей видимости, она здесь не для того, чтобы разузнать, каких пределов может достигать моя вежливость.       — Можете поговорить? — она начинает идти вперёд, так что мне приходиться ускорить шаг, чтобы поспеть за ней. Тонкие нити дождя уже тянутся с неба вниз плотной пеленой.       — Конечно! И давайте на «ты», прошу вас!       — Отлично, Цукаса, — девушка тут же испускает короткий вздох, словно она рада этому. — Я бы хотела узнать твоё мнение о Руи.       — Моё мнение о Руи? — я перехватываю лямку рюкзака, которая начала спадать с моего плеча как раз в самый неподходящий момент.       — Именно так. Ты знаешь, он стал так редко звонить. Словно его голова вновь забита кучей бессмысленных переживаний… — Нене хмурится, нарочито избегая моего взгляда. — Вы, ребята, делаете шоу вместе, не так ли? И как он чувствует себя насчёт этого? Достаточно ли отдыхает? Достаточно ли ты готов оберегать его?       — Нене, — я несильно хватаю её за локоть, приподняв уголки губ. — Ты очень хорошая подруга. Но тебе необязательно так переживать! Руи, он…старается правда. Думаю, произошло слишком многое, чтобы он был готов выразить всё словами, но ты просто дождись, и вот увидишь!       — Если ты просто морочишь ему голову ради собственной выгоды, чтобы потом бросить его одного, то ты за это поплатишься! — она вырывает свою напряжённую руку, стараясь успокоиться. Я не желаю винить её за вспыльчивость, кто знает, как бы я сам поступил на её месте, оказавшись в подобной ситуации? Порой наши эмоции довольно внезапно выхватывают пульт управления из наших слабых рук, а нам остаётся лишь наблюдать за этим, не в силах произнести ни единого звука. — Ты ведь даже не знаешь, через что ему пришлось пройти! Ты не видел его таким, каким видела его я!       — Он мне рассказывал.       — Что?..       — Он рассказывал мне о своём прошлом, — моё лицо немного бледнеет, а сердце пропускает удар за ударом, когда я вспоминаю наш разговор на озере, мои слёзы и тёплые объятия. Стоит ли упоминать о том, как польщён я был, когда ощутил доверие парня?       — Рассказывал, — Нене тихо хмыкает, неверяще качая головой. — И что же, позволь спросить? Руи никогда по собственной воле не решится поднять именно эту тему, не имея с собой в запасе тщательно отрепетированную сладкую ложь, на которую ведутся практически все!       — Почему ты не можешь просто поверить мне?! — всё же, мой голос срывается, когда я слышу эти резкие слова, словно режущие мою плоть своими заточенными лезвиями, намереваясь проткнуть само сердце. — Представь себе, он даже готов открыться не только тебе! Я… я сделал многое для него! Я держал его в своих руках, пока он захлёбывался в рыданиях! И я не отпускал его, не отпустил бы ни за что! После всего дерьма сквозь которое ему пришлось прогребать себе путь…ты хочешь запретить ему чувствовать что-то хорошее?!       — О Господи, конечно же нет! — Нене оборачивается, и я с болью закусываю свою нижнюю губу, заметив растёкшиеся мокрые дорожки на её алых щеках. — Что ты такое говоришь?! Я желаю Руи всего самого лучшего, просто мне так страшно! Он уже пытался довериться людям! И каждый чёртов раз ему всаживали нож в спину, ты не понимаешь меня!.. Я несильно мотаю головой и лишь крепко обнимаю её. Девушка в растерянности роняет свой зонт, и он приземляется прямо в грязную лужу рядом с нами, но меня это не особо волнует. Я никогда не мог понять, почему Руи отзывается о своей подруге, как о истинном чуде природы, но теперь всё встаёт на свои места. Я даже жалею, что не был знаком с ней раньше.       — Нене, всё будет хорошо. Я не оставлю его, слышишь? И ты не оставишь его. Где бы мы ни были, мы навечно связаны, — её тихий всхлип бесследно исчезает в складках моей формы, а руки неуверенно обхватывают мою спину.       — Спасибо…

***

      — Твоя подруга просто очаровательна! — Я бесцеремонно врываюсь в чужой гараж, широко распахивая дверь и заходя внутрь. — Случайно встретил её вчера!       — Ты про Нене? — Руи встаёт со своего просиженного стула и приближается ко мне. В его руках безустанно вертится гаечных ключ, который он едва ли не роняет на пол, но вовремя ловит кончиками пальцев.       — Именно! Повезло тебе найти её, — я заваливаюсь на его маленький диван, который он, к моему удивлению, ещё не успел засорить со времени моего последнего посещения.       — И правда повезло… Кто знает, может, если бы не она, я бы вообще сейчас не сидел здесь? — Руи невинно моргает пару раз, присаживаясь рядом. Как только до меня доходит, что именно он имел в виду, в моём горле застревает неприятный ком.       — Руи… — голос смягчается, а ладонь перехватывает чужую, крепко сжимая её. — А ты…честен со мной?       — Что за вопросы? — он смеётся, уставившись в пол, всё же не вырываясь. — Ну конечно, Цукаса! Я правда успел довериться тебе достаточно сильно, чтобы больше ничего не скрывать! Откуда такие мысли?       — Нене сказала, что ты врал многим, уже просто потому что не чувствовал себя в безопасности. Хотя, на это были существенные причины, — я бережно тяну Руи ближе к себе, так что он падает мне на колени, стараясь спрятать своё лицо. — И что это такое?! — я тыкаю его в бок, так что он дёргается и смеётся. — Сказал же, что больше ничего не скрываешь! К твоему прекрасному лицу это тоже относится! Тут же, со всех сторон, нас охватывает сконфуженная тишина, а я мысленно бью себя рукой по лбу. Как вообще можно было ляпнуть такое? Руи ничего не отвечает, только немного ерзает и, наконец, принимает удобное положение.       — А поехали на море!       — Что?! — Руи хихикает, расширяя зрачки от удивления. — Нашёл время! У нас скоро учёба, и вообще…       — Да не сейчас же, придурок! — я тоже хмыкаю, начиная перебирать его спутанные локоны. — Когда станем постарше, когда будем выступать на сцене вместе! Будем способны позволить себе совместный отдых, рванув куда-нибудь на другой конец планеты! Только представь — море, ты и я. Больше ничего.       — Звучит очень заманчиво, — Руи широко улыбается, всё ещё играясь с гаечным ключом, чтобы занять себя чем-то. — Вот я научу тебя плавать, а то ты умудришься утонуть на мелководье! И ещё, Цукаса, — его выражение лица меняется на озабоченное, так что я сразу начинаю волноваться, — там же так много насекомых! Особенно вечером! Это кошмар!       — Да ну тебя!.. — я игнорирую его громкий смех, невольно радуясь тому, что смог поднять ему настроение. — Так вот я уйду сейчас и больше не вернусь! Смех стихает достаточно быстро, теперь вместо него отчётливо слышно лишь громкое сердцебиение и тикание часов. Руи всё ещё улыбается, но его глаза выражают разочарование, он встаёт с дивана и проходит к своему столу, по дороге всё же роняя свой инструмент, не обратив на это никакого внимания.       — Ах, Руи, ну я же пошутил! — я подбегаю к нему, чтобы осторожно обнять со спины, словно опасаясь разбить его хрупкое тело на сотни тысяч крошечных осколков. — Никогда-никогда не уйду! Без тебя нет! Руи неопределённо двигает плечами, так и не оборачиваясь, так и продолжая тупо лыбиться, что я замечаю, заглянув в его лицо. Зрачки дрожат, но веки остаются широко распахнутыми, губы подрагивают — я видел такое не раз.       — Ну чего же ты! — я обхватываю его мягкие щëки ладонями, едва удерживая себя от слез. Мне всегда было больно видеть его в таком состоянии, и то, что в этот раз я послужил его причиной, меня ни капли не радовало. — Руи, тебе необязательно всё время улыбаться! Да, необязательно! Хочешь, я помогу тебе?       — Поможешь?.. — его рука хватается за мою рубашку, словно он удерживает себя от падения, так что я обвиваю его талию.       — Помогу! — я уверенно киваю, другой ладонью всё ещё поглаживая его по лицу. — Ты можешь заплакать сейчас! Правда можешь, я не сочту тебя жалким и отвратительным, если тебе хочется, то дай этим чувствам родиться! Ты слишком долго запрещал им это, но в этом больше нет нужды! Я рядом с тобой. Руи кивает, и его ясные глаза тут же наполняются слезами, которые застывают кристаллами на взмокших ресницах. Он стыдится посмотреть на меня, но мне удаётся держать его достаточно бережно, чтобы вселить побольше уверенности.       — Ты же уже делал это раньше! Помнишь?.. Людей из твоего ужасного прошлого больше нет! Веришь мне? Как я могу врать в такой ситуации, врать после всего, что было? Сотри это, да, тебе уже давно стоит стереть эту вымученную улыбку, которую ты используешь в любой ситуации! Слезы помогут тебе в этом… Доверься.       — Я… Ты думаешь, сработает? — Руи моргает, позволяя кристаллам приобрести жидкую форму и быстро стечь вниз, достигнув его подбородка. — Слезы стирают улыбку?       — Если ты этого захочешь! — я поглаживаю его по спине, ощущая, как моё сердце сжимается в груди. — Вот видишь, так уже лучше! Ты отлично постарался!       — Цукаса, ты очень добр. Я никогда не смогу выразить свою благодарность в полной мере, но… — он всё ещё плачет, но его голос звучит чуть радостнее. — Сегодня ко мне в парке подошла одна прекрасная девушка. Представляешь, та самая сцена в парке, которая тебе так нравится, на самом деле принадлежала её дедушке! Она сказала мне, что давно уже находится в поисках людей, готовых помочь ей в реконструкции, и как раз заинтересовалась нами! Что ты думаешь? Сцена послужит для тебя отличной первой ступенью в достижении твоей цели!       — Руи! — восторженный крик заполняет пространство быстрее, чем мои попытки заглушить его хотя бы немного, и вскоре я уже повисаю у своего друга на шее, прижимая его ближе. — Ты самый лучший! Наконец-то мы сможем выйти хоть на какую-то сцену, что даже будет законно! Спасибо-спасибо тебе, ведь я так долго этого хотел!       — Я знаю, — он обнимает меня в ответ. — И я тоже… Я тоже хотел, чтобы ты был рад.

«Ты»?..