ГД Детективы: Тёмные Розы

      — Эй, ты чего спишь, хватит спать уже!       Она поднялась от резкого приказа подняться рано утром. К ней в камеру как снег на голову вломился один из безликих охранников, раскрыв решётку и грубо поднимая девушку, держа в руках микрофон для увеличения громкости.       Джунипер в панике открыла глаза и подпрыгнула, её сердце бешено колотилось. Выброс адреналина заставил её резко поднять голову, и она ударилась о серую бетонную стену, теряя чёткие очертания горизонта. Вокруг мелькали лишь размытые пятна, но она могла восстановить своё окружение по памяти.       В голове чётко помнились серые противные образы её маленькой комнаты, серые стены, усыпанные бетоном и серыми большими блоками. Нет, это не совсем тюрьма, но тоже для таких индивидуумов как она, с которыми ещё не определились, куда их отправлять.       Уже прошло около месяца, и, по всей видимости, Джунипер проведёт здесь весь свой срок. Она полностью приспособилась к серым стенам, и они уже не вызывали такой паники, как в первые дни. Она понимала, что это лишь временное пристанище, и надеялась, что рано или поздно её выпустят. Но с каждым бесконечным днём, казавшиеся вечностью, надежда таяла.       Интересно, что такого будут говорить о ней, когда её окружение будет знать о её приключениях «за решёткой» за своё же расследование, закончившееся неудачей и расплатой от могущественной злосчастной корпорацией. Как там без неё сейчас живут близкие и друзья?       Пока зелёноглазая размышляла о упущенных перспективах, картина стала проясняться и та могла различать окружения вокруг себя. Серые стены характерные для старой больницы ввели своим присутствием атмосферу загнивания и запущенности, не стеснялись показывать большие настенные тёмные пятна, как от слизи или мха. Некрасиво и даже как-то противно с кислым отвращением, улавливая сходства с настоящей слизью. Либо же, такие ощущения навевала сама душная атмосфера помещения, насколько всё запущено. Антисанитария царствует определённо во всём своей красе. Потолки с облупившейся краской нависали угрожающе, создавая ощущение, что они могут рухнуть в любой момент. Сквозь грязные окна проникал тусклый свет, который лишь подчёркивал мрачность обстановки. В воздухе витал тяжёлый запах лекарств и плесени, от которого першило в горле и слезились глаза.       По коридорам разносились скрипучие звуки шагов, создавая ощущение нереальности происходящего. Казалось, что за каждым углом может поджидать опасность, а из-за любой двери может вырваться нечто ужасное.       Полы, покрытые пятнами ржавчины и облупившейся плиткой, скрипели под ногами, усиливая ощущение тревоги. Вдоль стен стояли древние металлические кровати с проржавевшими спинками, их сетки были покрыты паутиной и пылью. На некоторых кроватях лежали забытые медицинские инструменты, покрытые толстым слоем пыли и ржавчины. На полу всё также находилась холодная бледная плитка, не знающая о такой вещи как система отопления, а кровать, на которой находилась Джунипер, имела соответствующий жёсткий характер, не грея и не давая мягкости как обычная подушка и одеяло, от чего ей пришлось научиться спать практически на ровном голой доске, с другой стороны, это бывает полезно для позвоночника.       Но не в таких отношениях, когда жертву держат как в тюрьме и насильно вынуждают «лечиться» от того, чего нет, и написали об этом чисто по желанию сверху.       Джунипер с неохотой встала в сидячее положение, хоть и понимала, что выбор у неё сейчас между плохим и очень плохим. Третьего, как понятно, не дано. На полу валялись пустые пластиковые бутылки, смятые газеты и старая одежда. В углу камеры стояла деревянная скамейка, покрытая толстым слоем пыли. На ней лежали несколько старых книг, которые никто не читал много лет. Под потолком висела тусклая лампочка, которая мигала и искрила, создавая зловещую атмосферу. В камере было холодно, несмотря на то, что за окном виднелся яркий солнечный свет.       Выход из помещения ей загородил местный стражник, одетый в характерную одежду и имеющий с собой белую шапку, что не вписывается в образ.       Попытки догадаться самостоятельно о таком изменении ничем хорошим не закончились, просто заняв мысли Джунипер, пока та просыпалась и не могла трезво ориентироваться.       Каждый день приходилось терпеть издёвки, которые придумает начальство, остаётся лишь надеяться и молится на то, что в этот раз получится пережить, переживать день за днём в попытках что-то изменить, оканчивающиеся ничем.       — Тебе особое приглашение или что блять?       Внезапный голос охранника как удар со спины поразил все грани и стороны маленького помещения, включая и саму Джунипер. Та не сразу поняла, что имеется ввиду, спустя несколько мгновений почесав голову и придя в себя.       — Ты глухая?       Со второго раза зеленоглазая пришла в себя, словно её окатили холодной водой. Её снова, против воли, заставили встать, когда это было нужно другому человеку, который здесь главный. Не оставалось ничего другого, кроме как терпеть любые выходки, молча проглатывая обиды и подчиняясь. Впереди её ждут ещё много дней полных боли, страха и отчаяния.       Джунипер глубоко выдохнула и подняла голову, находя зрительным контакт с охранником, не получая взаимности, а лишь недовольство, от чего та невольно увела взгляд в сторону от него ближе к полу, который во всей картине выглядел самым приятным на глаз, не смотря на внешний вид. Плитка пола не менялась здесь так давно, что здесь точно были те, кто уже давно сидит на пенсии или лежит под землёй.       От неожиданности девушка встала на ноги, будучи уже готовой идти куда-нибудь в своей сплошной белой одежде на которой за время появилось несколько заметных пятен. Охранник уже хотел помочь ей выйти наружу, но подошёл уже когда та поднялась в вертикальное положение и лишь бросила не доверенный взгляд в его сторону, уходя из маленькой комнаты, стараясь не оглядываться.       Джунипер вышла из камеры и оказалась в длинном и узком коридоре, стены которого окрашены в тусклый серый цвет. На полу лежали старые, изношенные ковры, которые местами протёрлись до бетонного основания. В воздухе витал тот же запах сырости и плесени, что и в камере, а освещение на взгляд такое же тусклое, что создавало ощущение, будто день уже давно закончился.       По обеим сторонам коридора тянулись двери, ведущие в другие камеры, и Джунипер невольно бросила взгляд на некоторые из них, стараясь не задерживаться. В некоторых из них виднелись фигуры заключённых, сидящих на узких кроватях или просто лежащих на полу. Их лица скрыты тенями, но Джунипер могла почувствовать их взгляды, направленные на неё.       Она шла по коридору, её шаги эхом разносились по пустому пространству. Охранник, следовавший за ней, молчал, и Джунипер чувствовала, как напряжение растёт с каждым шагом. Они прошли мимо нескольких решёток, за которыми находились другие коридоры, ведущие к другим частям здания.       

***

      Так как посещение ванной комнаты запланировано на определенное время, Джунипер старалась быстро выполнить все необходимые действия за отведенное время, например, помыть голову, несмотря на то, что внешний вид помещения оставлял желать лучшего. Стиль разваливающейся больницы сохранялся: стены все еще были ободранными, плитка холодила ноги, а раковина покрывалась многослойной ржавчиной.       Джунипер старалась не обращать внимания на эти детали, сосредоточившись на своих действиях. Девушка быстро намылила голову, стараясь уложиться в отведенное время, и затем сполоснула волосы холодной водой, которая текла тонкой струйкой из крана. Её движения быстрые и точные, словно бы натренированные, она от части привыкла к таким условиям. С горем пополам, она умылась и вымыла голову, избавляя свои, невольно постриженные до плеч, волосы от белой пыли, которая накопилась на стенах и окружающих предметах. Возможно, здесь либо редко моют, либо не моют вообще.       Закончив с умыванием, она вытерла лицо и руки полотенцем, которое висело на крючке рядом с раковиной. Полотенце старое и грязное, ничем не примечательное, но Джунипер не обратила на это внимания. В таких местах чистота — это роскошь, и лучше использовать то, что есть, чем не использовать вообще. За время, проведенное здесь, девушка смирилась с такой обстановкой и уже не так сильно обращала внимание на проблемы этой комнаты и всего помещения в целом. Помещение, выглядящее без ремонта, напоминало концлагерь. Она знала, что здесь нельзя рассчитывать на чистоту и комфорт, поэтому старалась приспособиться к условиям. Ее движения были уверенными, но в глазах иногда мелькали тени усталости и тоски       Она вышла из ванной, оглянулась назад, в незакрытое помещение, и заметила закрытое решёткой окно. Это не тюрьма, но тогда что? Психушка?       За столько времени Джунипер несколько раз успела обдумать, а точно ли она делает в этой жизни всё правильно? Если и правильно, то почему она оказалась в обезьяннике?       Джунипер подошла к окну и провела пальцами по холодным прутьям решётки. Зелёноглазая знала, что это лишь иллюзия свободы, но всё же попыталась представить, что за стенами — целый мир. Внутри неё плавно поднималась волна гнева, которую некуда выместить. Она злилась на себя за то, что оказалась в такой ситуации, на систему, которая её сюда загнала, и на тех, кто стоял за этой несправедливостью.       Её пальцы, покрытые шрамами и мозолями, сжались в кулаки. Та понимала, что борьба не приведёт к освобождению. Система, которая её сюда заточила, слишком мощная и безжалостная. Те, кто стоял за всей тиранией, были далеко, и их не волновала её судьба. Взгляд остановился на потолке, где тусклая лампочка едва освещала камеру. В этом свете она видела своё отражение — измождённое лицо с потухшими глазами. Та больше не верила в справедливость, в любовь, в светлое будущее. Всё, что осталось, — воспоминания о прошлой жизни, о мечтах, которые теперь казались недостижимыми.       Охранник, который ранее поднимал её, прошёл следом за ней, проводив до столовой, где уже собралось столько же обреченных, сколько и она сама, людей. Джунипер неторопливо вошла в столовую, и её шаги эхом раздались в полумрачном помещении. Соседние обитатели, ставшими когда-то в прошлом соседями по несчастью, казались совершенно истощёнными. Они передвигались, словно бездумный рой, с опущенными головами, стараясь минимизировать зрительный контакт с окружающими. Молча взяв свои порции завтрака, они уходили прочь. Никто не разговаривал, не смеялся, не пытался поддержать друг друга. Они просто существовали, как тени в этом мрачном уголке.       Такая обстановка не очень нравилась Джунипер, не хотелось ей находиться здесь достаточно долго, тем более когда над душой стоит надзиратель. Сливаясь с толпой, зеленоглазая нервно дыша старалась не выделяться, пока та боялась, что на неё обратят внимания, даже не смотря на полуживое состояние заключённых. Та взяла поднос, вилку с ложкой и не глядя случайную тарелку и понесла к пустому столу, пока от него уходил один из охранников.       Бывший детектив сразу же заняла место и, взяв в руку ложку, огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что ничего не упустила. Затем она продолжила думать о чем-то своем, опершись головой на руку и рукой на холодный стол.       «Может я действительно сделала всё не так, как нужно? Может, мне нужно начать всё с чистого листа? Вернусь я когда-нибудь к нормальной жизни?»       Та продолжала осматривать окружение и не могла не заметить, что некоторые люди, судя по их внешнему виду, уже сидели здесь достаточно долго, словно всю свою жизнь. Возможно, без внешней помощи отсюда нет выхода. Остается только действовать старым методом: молча надеяться и молиться на спасение.       Джунипер сидела за столом, её взгляд пустой и прозрачный, словно смотрела сквозь стены. Мысли блуждали в лабиринте безысходности, каждое движение давалось с трудом. Она знала, что попытки что-то изменить обречены на провал.       Поднимая взгляд можно наткнуться на охранника, стоящего у двери. Он похож на тень, безжизненную и бесчувственную. Джунипер знала, что он не поможет, никак и ничем. Он здесь, чтобы следить, чтобы убедиться, что никто не пытается сбежать.       Джунипер взяла вилку и поднесла её ко рту, но рука дрожала как кленовый лист на ветру. Страх и отчаяние сжимают горло. Она знала, что ей нужно поесть, но не могла заставить себя сделать то, что нужно. Её нужно закрыть глаза и попытаться сосредоточиться на своём дыхании. Нет гарантий, но стоит попробовать. Она должна была найти способ сохранить силы.       «Возможно, я действительно допустила ошибку сначала в «Деле Тройных Шипов», а затем и в «Звёздной Ноте». Но в чём именно была моя ошибка… Это, видимо, мне и нужно понять, пока я здесь… Но если я здесь навсегда? Вспомнят ли обо мне друзья? Попытаются ли меня вытащить? А примет ли меня семья после того, как выяснится, что моя пропажа — это попадание в психиатрическую больницу… Этого, видимо, я не узнаю, по крайней мере сейчас.»       Возможно, проблема именно в ней самой, но эти глубокий размышления оставили её до такой степени, что взгляд одного из охранников так и хотел сказать «ты либо ешь, либо уходи уже», от чего Джунипер более охотно стала работать ложкой, хоть и продолжала думать о себе и прокручивать в голове воспоминания о прошлых расследованиях.       «Два поражения, а бог любит троицу» — ответила самой себе Джунипер, случайно промахнувшись ложкой по рту, — «Как мне родители говорили. Третье поражение для меня станет смертельным, если уж мне и доведётся… Если доведётся снова взять лупу в руку и начать расследовать очередной странное дело… Но… Видимо это осталось в прошлом, а увижу ли я родню и друзей?»       С грустью осознав это, Джунипер доела холодную кашу и вернулась из мира фантазий в реальность. Она взяла поднос и, стараясь успокоиться, молча прошла по залу. Оставив грязную тарелку на подоконнике, где уже выстроились небольшие башенки из посуды и подносов, Джунипер печально взглянула на них в последний раз, махнула рукой и, развернувшись, пошла прочь.       Даже порой во время прогулки девушка оставалась у себя в комнате, настолько она загонялась в себе и не видела решений проблемы. Всё потеряно, больше нечего выдумывать… Скорее всего, и её история закончена на такой неоднозначной и странной точке. История о одном энтузиасте, который собрал вокруг себя круг единомышленников и таких же энтузиастов в горящими глазами, вскоре поплатившись за это. Пришлось встать лицом к лицу против целой могущественной компании, сразу же вкусив всю мощь…

      «Так устала от тоски

Но печаль меня гнетёт

Почему меня кружит

Этих чувств круговорот?»

      Так однажды в психбольницу попадает письмо адресованное от того, чьё имя было стёрто то ли шутниками, то ли просто идиотами из других палат. Джунипер не сразу узнаёт о письме, но в конце концов один из охранников всё же сжалился проявить милосердие над ней и отдал девушке загадочный конверт. Кто-то о ней вспомнил? Но что же можно изменить этим?       Джунипер осторожно вскрыла конверт, внутри оказалось письмо, написанное размашистым почерком. Оно адресовано лично ей, но не содержало её имени. Внутри расписаны строки, полные тепла и надежды, словно кто-то знал её лучше, чем она сама. Слова проникали в самое сердце, обещая, что она не одна, что кто-то думает о ней, несмотря на всё, что произошло. Это стало напоминанием о том, что в мире ещё есть люди, готовые поддержать её, несмотря на все испытания и преграды. Та крепко сжала письмо, чувствуя, как тепло обогревает её. Ей нужно просто продержаться и не потерять здравый смысл, стараясь выстоять среди отвратительного и безнадёжного окружения.