Надежда умирает вместе со мной

Из старого горящего сарая раздавались громкие, наполненными ужасающей болью и страданиями, крики троих ребят. Они безрезультатно пытались выбить входную дверь, до которой уже добрался пылающий яркими красками огонь. Он обвил не только ее, но и всю постройку, безжалостно пожирая всë на своем пути. Вперемешку с криками и мольбами о помощи слышался кашель. Мальчики явно задыхались, силы покидали их и совсем скоро звуки, издаваемые ими, утихли, оставляя только треск не на шутку разбушевавшегося пламени. Дрожащая собака жалась к Серёже, явно напуганная таким огромным количеством огня. Она тихонько поскуливала, однако не убегала, а стояла рядом с рыжеволосым. Лицо того не выражало ничего, кроме животного страха. Он ведь хотел только припугнуть, чтобы хулиганы не доставали собаку. Разлил канистру с бензином и заманил в этот сарай, а после поджёг. Планом было немного подержать их в горящем помещении и выпустить, но тело что-то сковало, не давая пошевелиться. Паника нарастала, становилось тяжело дышать. – Чувствуешь? – голос Олега заставил вздрогнуть. Он появился слишком неожиданно, однако после его слов Серёжа наконец-то отмер. Собака всë так же продолжала вертеться у его ног, не обращая абсолютно никакого внимания на внезапно появившегося друга рыжеволосого. – Стало теплее? – Олег?.. – Серёжа отшатнулся от него, но что-то внутри подсказывало, что брюнет ничего ему не сделает. – Конечно я, кто-же еще? – подтвердил Олег, подходя ближе, – не волнуйся на счет этого, на тебя никто не подумает. А вот они.. – он кивком указал на горящий сарай. – это заслужили. Ты молодец, сделал всë правильно. Брюнет улыбнулся, пока Серёжа старался переварить все сказанные им слова. Фантомный груз вины давил на плечи, заставляя сутулиться. – Но.. Я не хотел! – срывающимся голосом выкрикивает рыжеволосый, чувствуя, как по мертвенно-бледному лицу течёт слезинка, однако от друга не отходит. – Я хотел, чтобы они больше не трогали собаку, а не сгорели заживо! – И что же ты бы для этого сделал? Поставил их в угол? – Олег проговаривает это с издевкой, явно наслаждаясь страхом Серёжи, но вдруг его выражение лица сменяется на доброжелательность, а губы расплываются в доброй улыбке. – Ты ведь сам знаешь, что им бы уже ничего не помогло. Они пытались убить собаку, сжечь ее, сломать ей кости камнем. Если бы ты их не убил, то умерла бы ни в чем неповинная собака. Ты этого хотел, Серёж? – заканчивает он и испытующе смотрит на рыжеволосого, пока у того всë леденеет от ужаса. Серёжа не выдерживает, понимает, насколько идиотская была затея поджечь запертых в сарае детей лишь для того, чтобы припугнуть. Не может ничего сказать, горло сдавливает от подступающей истерики, дышать становится слишком трудно, остается лишь судорожно хрипеть, не понимая как Олег может говорить о подобном с такой миролюбивой улыбкой. Рыжеволосый резко срывается с места и из последних сил бежит к лодке, стараясь спрятаться от огня, Олега и собственных пожирающих мыслей. Он быстро перепрыгивает через нее, садясь на песок и пряча лицо в согнутых к груди коленях. Наконец-то дает волю оставшимся эмоциям, начиная безостановочно рыдать. Чувствует, как кто-то лижет его ухо и непонимающе скулит, но не обращает внимания, лишь еще больше сжимаясь. Собака, поняв, что ничего сейчас не добьется, просто ложится рядом с ним, упираясь мордой в бок. Серёжа крупно дрожит, солёные слезы бегут рекой, а мысли о смерти и мучениях тех мальчиков делают только хуже, добивая и так неустойчивую психику. Вдруг чьи-то объятия заставляют на секунду замереть и посмотреть на обнимающего. Олег смотрит на него теплым взглядом, поглаживая по плечу и спине. – Ну что ты так расстроился, не плачь, я никому не скажу, – ласково проговаривает брюнет в попытке успокоить своего приятеля. – Только ты тоже никому не говори, хорошо? Это ведь теперь наш общий секрет. – он восхищенно ахает, осознавая что-то. – Точно! Мы ведь теперь друзья, а друзья доверяют и поддерживают друг друга, ты знал? – У меня не было друзей, – из-за слез Сережа заикается, проглатывая окончания слов, но осознает, что хотя бы немного может говорить. Истерика немного отпускает, заставляя сосредоточиться на голосе рядом. – Ну вот, а я лучше знаю, – самодовольно хвастается Олег, а после немного призадумывается, глядя на собаку, – Слушай, она ведь голодная, а у тебя хлеба немного есть. – Откуда ты знаешь? – Серёжа искренне не понимает: Олег очень странный. И впрямь, хлеб он с собой берет всегда, точнее крадет с обеда, чтобы не голодать у лодки. На удивление рядом с ним спокойно. – Я всë знаю о тебе, я же умный, – уверенно сказал Олег, всё также легко улыбаясь. – Ну же, доставай. И давай сядем на лодку, а то на песке холодно. Он помогает Серёже подняться и сесть на днище, свесив ноги. Собака сразу же оживляется, запрыгивая следом, ложась рядом и умещая свою мордочку на коленях рыжеволосого. Олег же садится по другую сторону от Серёжи и тянет руку к собаке. – Теперь тебя никто не обидит, – приговаривает он ласково, поглаживая её по спутанной шерсти, но та, на удивление, не реагирует. – Ну, давай ей хлеб. Серёжа, вырванный из своих раздумий о произошедшем, лезет в карман за куском хлеба, отрывая от него немного и преподнося собаке. Она недолго обнюхивает протянутый кусок, а потом с жадностью вырывает его из рук и жуёт, не обращая внимания на поглаживания Олега. – Слушай, – сипло обращается к другу рыжеволосый. – Почему ты знаешь обо мне всë, а я о тебе ничего? Это несправедливо! Олег задумчиво хмыкает, замедляя действия руки, но потом находит что ответить: – Ты знаешь моë имя, а это уже что-то, – а потом тихо посмеивается со сказанных им же слов. – Я не об этом, – Серёжа обиженно надувает щёки, хмуря светлые брови. Лицо Олега обретает серьёзность. – Ладно, я понял о чëм ты. Если хочешь, то конечно задавай вопросы, я на всë отвечу. – брюнет перестает гладить собаку, ждущую новый кусок хлеба, и выпрямляется, давая понять, что отвечает за свои слова. Серёжа теряется, ведь не ожидал такого быстрого согласия со стороны Олега. Он быстро лезет рукой еще раз в карман, давая хлеб собаке. – Ну.. – Серёжа быстро обдумывает вопрос и выдает первое, что пришло в голову. – Какая у тебя фамилия? Олег смотрит на него немигающим взглядом и, отмерев, заливается смехом. – Я могу рассказать тебе столько всего интересного, а ты выбрал именно вопрос о фамилии, – поясняет брюнет причину смеха, успокоившись, а потом немного призадумывается. – Ну я люблю собак. А ещё волков, они такие красивые и верные, значит я... Волков! – Ты только сейчас это придумал? – укорительно смотрит на него Серёжа, раздумывая над ответом, и шмыгает носом.—Ты не можешь придумать себе фамилию, основываясь на любимых животных. – Могу! – возражает Олег, обиженно нахмурив брови, а после краснея и начиная оправдываться. – Точнее я не придумывал.. У меня на самом деле такая фамилия! Серёжа тихо хмыкает. – Ну ладно.. Олег Волков, – и по доброму усмехается, забывая об истерике, о сгоревших детях, о своей вине. С Олегом действительно легче, он не сдаст его и поможет в случае чего успокоиться, значит не страшно ему доверять. А по поводу поджога можно не беспокоиться, эти ребята не были хорошими при жизни, они и впрямь могли сделать невинной собачонке только хуже, так что их смерти ничего не поменяют. Олег прав, они заслужили. Ведь так?...