On Your Own

На следующее утро, к тому моменту, как Эндрю с трудом просыпался, Нил уже был одет и готов уезжать, меря шагами комнату и явно волнуясь. Эндрю некоторое время наблюдал за ним, запоминая длину шага, складки на джинсах, изгиб коленей, прежде чем скинул одеяло на пол и опустил ноги на прохладный ковер. Нил вздрогнул и резко повернул голову, воротник его джемпера съехал, обнажив костлявую ключицу. Нил тут же прикрыл ее, лихорадочно одернув пальцами тонкую ткань, но Эндрю успел заметить нечто яркое, раскаленное и красное, как пожарная машина, выжженное на плече Нила. Он осторожно вытянул шею, чтобы попытаться рассмотреть это, но Нил уже отвернулся и начал рыться в своей сумке, снова и снова тщательно раскладывая свою единственную стопку одежды. — Нам надо убираться отсюда поскорее, — бросил он через плечо нарочито небрежным тоном. Мне надо купить ему еще одежду, — подумал Эндрю. Вслух он сказал: — Не волнуйся, кролик, скоро выдвигаемся. Эндрю переоделся в ванной, сбросив заспанную одежду и натянув более свежие джинсы и черную футболку. Он оставил повязки на руках, проведя пальцами по краю лезвия ножа, которое ощущалось сквозь ткань. Он никогда раньше не носил их так долго, его предплечья вспотели и чесались, но он не снял бы их перед Нилом ни при каком условии. Конечно, он считал Нила симпатичным и был уверен, что знает почти всю историю его жизни, но привлекательность и умение слушать не означали обоюдную уязвимость. И все же из какой-то крошечной части, спрятанной в глубине его мозга, доносился интригующий, оптимистичный шепот. Это не навредит тебе, Эндрю. Впустить кого-то не так уж и плохо, и он дал тебе уже настолько много, что самое меньшее, что ты можешь сделать в ответ, это открыть ему немножко своей души. — Заткнись, — прошипел Эндрю, прижимая ладонь ко лбу. — Эндрю? — обеспокоенный голос Нила раздался у двери ванной, как колокол. — Ты в порядке? Эндрю не ответил, изучая черную толстовку в своих руках, которая цветом контрастировала с его побелевшими костяшками пальцев. Он знал, что черный на самом деле является не цветом, а лишь его отсутствием, пустым пространством, цветом вакуума. Именно это он и почувствовал, когда надел ее: он стал никем, мягкая изнанка его рук и твердые мышцы груди были скрыты внутри. Две противоположности, завернутые в кусок ткани. В конце концов, не найдя в себе смелости, Эндрю упаковал толстовку обратно в сумку и вышел из ванной. Нил посмотрел на него с того места, где лежал на полу, растянувшись на животе, скрестив ноги за спиной и зажав в зубах маркер. Его взгляд метнулся от повязок к лицу Эндрю и обратно, но была не его очередь задавать вопрос, поэтому он его не задал, а Эндрю не ответил. Вместо этого он вытащил маркер изо рта и указал им в направлении Эндрю, держа его между пальцами, как сигарету. — Я украл его, — воскликнул он, лазурные глаза нахально сверкнули. — И… да блин, где она? Он приподнялся на локтях, вытянул шею и начал изучать ковер под собой, как будто там хранились тайны вселенной. Эндрю усмехнулся. — Что ты потерял, идиот? — Где-то здесь была, не могу найти – ага! Нил победно выставил руку, в которой была зажата маленькая скомканная бумажная карта. Он развернул ее с самодовольным видом человека, только что совершившего выдающийся подвиг, в торжествующей манере, настолько похожей на Кевина, что на мгновение у Эндрю сжалось сердце. Он подумал о Кевине, оставшемся в Калифорнии, где компанию ему составляли лишь бумаги и водка. О Кевине, которому поручено выслеживать преступника, сидя в безопасности за столом, пока Эндрю и Нил где-то бродят. О Кевине, который изначально не думал, что жизнь Нила стоит спасать. О Кевине, лучшем друге Эндрю. — … тоже, думаю, было бы неплохо, — говорил Нил, высунув язык из уголка рта и рисуя на карте волнистую черную линию. — Парень на ресепшене сказал, что мы в Айове, а я сказал, что он пиздит, но, видимо, он был прав. — он посмотрел на Эндрю с упреком в глазах. — Ты загнал нас в ебаную Айову, мудила. — Ты что-то имеешь против Айовы? — Как правило, нихуя, но я против, когда меня везут туда без моего ведома. — обвиняющее выражение на лице Нила сгладилось, стало легче и проще. — А еще там скукота и нечем заняться! — А тебе что нужно, детская площадка? Нил показал ему средний палец и отвернулся к карте, лежащей перед ним. Эндрю не заметил, с какой тяжестью он это сделал. — Что ты ищешь, Нил? — Честно? — Нил опустил глаза, когда до него дошло, о чем спрашивает Эндрю. — Честно. — Когда мы с мамой были в дороге, мы всегда проезжали мимо этих дурацких знаков. Ну, знаешь, «самый большой в мире клубок из резинок» или что-то в этом роде. И она никогда не разрешала мне посмотреть на что-нибудь из этого. Но сегодня с утра я пошел украсть еще сигарет и наткнулся на нее, — он указал на карту перед собой. — И я подумал, это хорошая идея. Чтобы у нас была цель, и все такое. Эндрю не стал упоминать, что Нилу, наверное, стоит воздержаться от воровства, ведь с ним агент ФБР. Вместо этого он присел на корточки и взял карту за уголок, подтягивая к себе. Линия, которую нарисовал Нил, была извилистой и хаотичной, до того длинной, что Эндрю дважды пришлось вращать своей шеей. Кое-где на линии располагались круги, звездочки и восклицательные знаки, нацарапанные с энтузиазмом, которого так не хватало на хмуром лице Нила. Эндрю провел по линии пальцем, наблюдая, как Нил следит за его движениями. Сама карта была ярко разукрашена, на каждом штате была изображена дурацкая мультяшная картинка придорожной туристической достопримечательности, которой он мог похвастаться. Эндрю не мог сосчитать, сколько раз ему попались слова «самый большой в мире» на одной странице. Честно говоря, ничего хуже он и представить не мог. Когда их взгляды наконец встретились, Нил казался встревоженным, его губы скривились, как будто он прочитал мысли Эндрю. Эндрю попытался убрать угрюмое выражение, которое наверняка расцвело на его лице, и это, должно быть, сработало, потому что напряжение Нила утихло. Он коротко ободряюще кивнул, и Эндрю почувствовал, как слова, которые он никогда не ожидал произнести, вырываются из его губ. — Ладно, ладно, мы поедем в твое дурацкое путешествие. — Дурацкое? Вообще-то это была твоя идея! — его тон звучал оскорбленно, но улыбка, растянувшая щеки Нила, казалось, поделила его лицо пополам. — Как это, нахуй, могло быть моей идеей? Нил выпятил грудь и произнес более низким голосом, идеально имитируя калифорнийский акцент Эндрю: — Я защищу тебя. Я увезу нас далеко. Я сделаю то, я сделаю это, и бла-бла-бла… Эндрю закатил глаза, чувствуя, как к горлу подступает необъяснимая теплота. — Не важно. Куда сначала? Нил указал на какое-то место в Южной Дакоте, и Эндрю, оттолкнувшись, встал с пола, оставляя Нила громко болтать, пока собирал вещи, разбросанные по их комнате в мотеле. Он небрежно упаковал свою одежду, запихнув в сумку все, что смог найти. Он чувствовал на себе взгляд Нила, но парень не вставал до тех пор, пока Эндрю не был готов и не стоял у двери, нетерпеливо постукивая ногой, в ожидании, пока Нил соберет свою жалкую спортивную сумку. — Ты так торопился, а сейчас что? Нил закатил глаза и с ухмылкой присел рядом с Эндрю. — Есть некоторые вещи, с которыми я предпочитаю не торопиться. Затем он подмигнул (он, блядь, подмигнул, вот ублюдок) и вышел из комнаты, захлопнув дверь у Эндрю перед носом. Эндрю отчаянно старался не обращать внимания на то, как вся кровь в его теле устремилась в пах, пока шел вслед за Нилом. Как, блядь, он собирается жить бок о бок с этим человеком в обозримом будущем?

* * *

Эндрю позволил Нилу сесть на переднее сиденье, и Нил сделал вид, что ему все равно, хотя это определенно было не так. Не то, чтобы он волновался по этому поводу, ведь это было не так, и не то, чтобы Эндрю придавал этому значение, ведь это тоже было не так. Он знал, что это уступка, окончательное признание того, что происходит. Ведь это Эндрю сказал: «Мы в этом деле вместе». И Нил согласился на это. Они ехали по бесконечно длинным дорогам. Когда Нил ввел местоположение их первой остановки в GPS-навигатор Эндрю, расчетное время в пути составило 3 часа, и его первой мыслью было: ну, не так уж и плохо. Ох, как он ошибался. Айове, казалось, не было конца, из-за поворота показывался поворот, после одной дороги – другая. Нил выкрутил громкость радио на полную, агрессивно врубив музыку, без остановки куря в окно и наблюдая, как Эндрю скрипит зубами, но этого все равно было недостаточно, чтобы развеять скуку. — Какая твоя любимая книга? — вопрос выскочил прямо в душный салон автомобиля, как новорожденный ребенок. Судя по отвращению на лице Эндрю, вполне возможно, что так оно и было; визжащее нечто, c которого капала плацента прямо на его кожаные сиденья. — Чего? — Твоя любимая книга. Какая? Эндрю пожал плечами, неотрывно следя за дорогой. Нил видел напряженные плечи собеседника так же ясно, как свою собственную руку у лица, но он не понимал, почему Эндрю вдруг так занервничал. Насколько Нилу было известно, после отъезда из мотеля ничего не произошло, и резкое безразличие Эндрю к нему сбивало с толку. Он не ждал ответа, зная об Эндрю достаточно, чтобы понять: если он не хочет что-то делать, то он не будет, даже если это означает не отвечать на вопрос Нила. Вот почему стало такой неожиданностью, когда Эндрю украл сигарету из вялой руки Нила, затянулся и выдохнул больше, чем просто дым. — «Подружка в коме». — Ммм? — выразительно отозвался Нил. — Это моя любимая книга. «Подружка в коме». Нил склонил голову набок, рассматривая профиль Эндрю. Он не хотел рисковать, нарушая равновесие, которого они, казалось, достигли, но он всегда был любопытным, так что… да поебать. — Ну и о чем она? — Подруга какого-то парня впала в кому. — Эндрю искоса взглянул на Нила, который раздраженно поднял бровь. Эндрю вздохнул и продолжил. — По сути, это роман об апокалипсисе, но он самый умный из всех, что я читал. Подруга того, кто считается главным героем, впадает в кому, но, находясь без сознания, рожает дочь. Когда она просыпается, то осознает, что видела апокалипсис и говорит всем, что примерно через год наступит конец света. Остальная часть романа посвящена основной группе друзей, которые борются за выживание, и они – единственные люди, которые остались в живых. И в конце концов все это оказывается моральным уроком об ответственности или что-то в этом роде. — Звучит захватывающе, — невозмутимо произнес Нил. Эндрю мрачно нахмурился. — Эта книга заслуживает большего. Ну а я не читал ее уже много лет и нигде не смог ее найти. — он повернулся и посмотрел на Нила, в его глазах горел огонь. Они орехового цвета, заметил Нил, теплые, манящие и сияющие золотом в лучах солнца Айовы. — Но когда я ее прочитал, она очень сильно на меня повлияла. Она заставила меня осознать, что смерть… — тут Эндрю застыл; правда, которой он пока не был готов поделиться, почти капала с его языка. Наконец, он мирно произнес: — Плюс, я был моложе и оценил все отсылки к The Smiths. Нил нахмурился: — Кто такие The Smiths? В ответ он получил неверящий взгляд, заставивший его громко рассмеяться. Эндрю схватил телефон с приборной панели, загрузил приложение и включил один из своих плейлистов, все время бормоча о «некультурных свиньях» и игнорируя восторженное хихиканье Нила. Из динамиков зазвучала джазовая гитара и чей-то грустный, тонкий голос. Нил с восхищением наблюдал, как Эндрю барабанил пальцами по рулю в такт басу.

Были времена, когда я мог убить ее,

Но все же я не потерплю, если с ней что-нибудь случится

— Оу! — восхищенно воскликнул Нил с гигантской ухмылкой. — Это наверное как раз то, что ты обо мне думаешь! — Завались, — прорычал Эндрю, но слова прозвучали без ненависти. Нил буквально видел, как музыка окутывает его, создавая ореол вокруг его светлых кудрей. Он выглядел более умиротворенным, чем Нил когда-либо замечал его раньше. Песня сменилась, вокал стал другим, превращаясь во что-то быстрое, злое и страстное. Нил посчитал ее намного лучше, так и сказав Эндрю. — Господи помилуй, нахуй. — Эндрю уронил голову на тыльную сторону рук, лежащих на руле, его голос прозвучал глухо. — Blur? Тебе нравится Blur? — Их я тоже не знаю, но да, весьма неплохо. Может, ты уже наконец будешь следить за дорогой? Эндрю поднял голову и окинул Нила презрительным взглядом, но музыку не выключил. Нил покачивал головой в такт с каждой новой песней, не вслушиваясь в текст, но позволяя ритму проникать в мозг, пока пульсация басов не внедрилась в его череп, совпадая с сердцебиением. Эндрю с точностью называл ему каждую, и Нил мысленно составил из них список. Он молчал до тех пор, пока темп не изменился, слова не стали мягче, а британский акцент вокалиста не разнесся по машине. — Знаешь, я думаю, я бы неплохо справился в условиях апокалипсиса. Эндрю и глазом не моргнул при смене темы, но уголок его рта изогнулся в легкой улыбке. — Я думаю, тебе бы настал пиздец. Ты бы взял с собой мало еды и в итоге умер бы от голода. — Нет, я бы прекрасно справился. Я так долго выживал в бегах в одиночку, ну подумаешь, прибавится еще несколько зомби. А вот тебе был бы пиздец. Ты, скорее всего, не думал бы ни о чем, кроме своей крутой тачки, и зомби напали бы на тебя, пока ты бы ее мыл или вроде того. Разговор плавно перетек в словесную перепалку, и Нил как-то не заметил, что время в пути на навигаторе Эндрю уменьшилось, пока механический голос не объявил, что их пункт назначения: Баффало-Ридж, Южная Дакота, находится впереди справа от них. — Ебать, это будет жутко, — ворчал Эндрю, пока они медленно ехали по грунтовой дороге, маленький значок автомобиля на навигаторе двигался вдоль по синей линии. Нил усмехнулся, высунув голову из окна, чтобы посмотреть на проплывающие мимо бурые поля. Они припарковали машину неподалеку и нерешительно вылезли из нее. Нил чувствовал холодную землю сквозь тонкие подошвы своих кроссовок и с каждым шагом морщил лицо, оглядываясь по сторонам в поисках признаков чьего-нибудь присутствия, но здесь никого не было. Пройдя немного вперед, где в сумерках угадывались очертания зданий, Нил почувствовал легкий туман, оседающий на его лице. Промокнув щеку, он ощутил влагу, остатки тумана прилипли к его коже, будто слезы, застряли в ресницах и скапливались на губах. Нил не был знаком с климатом Айовы, но подумал, что был бы не против дождя после месяцев, проведенных в Калифорнии, и короткой недели в промозглой, но удручающе засушливой Миннесоте. Нил никогда никому не говорил об этом прежде, даже своей матери, но он любил дождь. Однако Эндрю, похоже, не разделял его чувств: он ворчал и ругался, пока они шли по тропинке, бормоча что-то о своих убитых грязью ботинках. — Успокойся, — фыркнул Нил, как только они свернули за угол и в поле зрения появилась их конечная цель. Эндрю бросил на него пренебрежительный взгляд и хотел было пройти вперед, но сразу же остановился как вкопанный, когда увидел, где они находятся. — Что. — спросил он резким ровным голосом, — Это. Нахуй. Такое. Нил улыбнулся ему и вытащил карту из заднего кармана, не обращая внимания на то, как ткань его джинсов провисла, стоило ему убрать руку. Ему действительно нужны были новые штаны. — Знаменитый ковбойский городок Баффало-Ридж 1880-х годов, — громко произнес он, стараясь читать с выражением. — Представляет собой венец американского уклада жизни 19 века с манекенами в натуральную величину и реалистичными зданиями, создающими уютную, гостеприимную атмосферу. У него целых 4 звезды на TripAdvisor, поэтому я не знаю, почему здесь так мало народа. Может, сейчас не сезон? Эндрю выглядел так, будто ничто в жизни не могло волновать его меньше. И все-таки, он пошел вперед, судя по всему, по главной улице, оставляя Нила, как потерянного ребенка, догонять его. Они шли бок о бок, Нил не позволял апатии Эндрю отбить у него охоту заглядывать в различные витрины или магазины с открытыми фасадами, мимо которых они проходили. В один прекрасный момент Нил заметил манекен, похожий на крошечного ковбоя-блондина в шляпе и бандане, курящий за прилавком с вывеской «универсальный магазин». Он указал на него, повысив голос, чтобы привлечь внимание своего спутника. — Эй, Эндрю, глянь! Это ты! Ледяным взглядом, брошенным в его сторону, можно было бы убить маленького ребенка, возможно, даже подростка. Нил прыснул и снова ускорился, синхронизируя свои шаги с шагами Эндрю, пока они продолжали путь. Немного помолчав, Эндрю вытянул руку, указывая на маленькую собаку, похожую на грызуна, сидящую у ног еще одной ковбойской статуи. — Это ты. — Оууу, спасибо. — Это был не комплимент. — голос Эндрю был сухим, но в его глазах светилось то, что, как Нил предполагал (надеялся, желал, молился), было радостью. Он был спокоен, менее суетлив, чем в машине, а скованность в его спине и плечах таяла, утекая в землю, по которой он шел. Нил почувствовал непреодолимую гордость и успех, будто заставить Эндрю Миньярда улыбнуться само по себе было достижением. Возможно, так оно и было. В конце концов, Нил не так уж и хорошо знал этого человека. Прогулка продолжилась в тишине, но Нил особо не возражал. Он ощущал ненавязчивое присутствие Эндрю, прохладный воздух освежал лицо, а пустота этого места пробуждала в нем что-то умиротворенное и расслабленное. Он всегда любил тишину, но никогда особо не ценил ее до этого момента. Они словно попали в мертвую зону вселенной, в место, где света, шума и реальности не существовало, место, где были только они и дурацкие манекены. Нил не понял, что остановился, пока Эндрю не позвал его по имени, обернувшись с того места, где тоже замер, на четыре шага впереди. Расстояние между ними казалось вечностью. — Ты в порядке, Нил? Нил кивнул. Его голова будто приклеилась к шее; двигать ею получалось медленно и с трудом. Он попытался разжать губы, чтобы заговорить, но туман запечатал их. Он молча смотрел, как Эндрю подошел к нему, озабоченно нахмурив лоб. — Нил? Рот Нила наконец открылся. — Мне холодно, — прошептал он. Его голос прозвучал жалко, но он, хоть убей, не мог понять, почему. Эндрю кивнул и осознанно протянул руку в пространство между их телами. — Ты ужасно одет. Мы возьмем тебе новые вещи в следующем же нормальном месте, которое будет по пути. Но сейчас придется обойтись дерьмовым кофе. Я возьму тебя за руку, да или нет? Нил пробормотал «да», прикосновение теплых пальцев Эндрю вокруг его запястья заземлило его. Он позволил тащить себя до самого конца улицы, по пути почти не взглянув на заброшенные ветхие дома, и позволил себе выдохнуть только тогда, когда его затолкали в тесную забегаловку. — Это же не кофейня, — спросил он Эндрю, с любопытством оглядывая полки. — Это универсальный магазин, Нил, догоняй. — Эндрю пошел между рядами, целеустремленно разыскивая, как предположил Нил, кофейный автомат. Нил не стал догонять, бродя вокруг и позволяя теплу магазина проникать в его кости. Он взял ковбойскую шляпу и надел ее на голову, любуясь своим отражением в пыльном зеркале. Схватив бандану в тон, он отправился продемонстрировать свой новый облик Эндрю, присевшему в углу у кофе-автомата, которому на вид было около ста лет. — Что скажешь? Эндрю посмотрел на Нила и рассмеялся. Это был яркий, гортанный, чарующий звук, который эхом разнесся по крохотному магазинчику, словно выстрел. Нил опешил, его щеки покраснели, глаза сузились, а Эндрю без остановки хохотал до тех пор, пока не покраснел и не заплакал. — Не так уж и плохо, разве нет? — Это… Боже, Нил, это… Ты что, издеваешься? Нил яростно покачал головой, но не стал скрывать улыбку. Эндрю смеялся. Пусть и над ним, но все равно смеялся. Они долго стояли, не двигаясь. Нил застенчиво снял шляпу и прижал ее к груди, пока они смотрели друг на друга. На смену хихиканью Эндрю снова пришел мрачный взгляд, но Нил не хотел терять то, чему только что был свидетелем, поэтому быстро сменил тему. — Помочь тебе с этим? — спросил он, указывая на автомат с кофе. Эндрю вздрогнул и отшатнулся, нажав еще несколько кнопок, прежде чем выдернуть один из одноразовых бумажных стаканчиков и подержать его под дозатором кофе. Машина заикалась и плевалась, но, наконец, выпустила длинную, равномерную струю темной жидкости. Когда два стакана были наполнены до краев, Эндрю протянул один Нилу. — Сливок нет, — прошипел он, глядя на Нила так, будто тот в этом виноват. — Все в порядке, — пожал плечами Нил, — я все равно пью черный кофе. — Варвар. Нил пожал плечами, и они вдвоем прошли дальше в магазин, пока не наткнулись на небольшой прилавок с одиноким звоночком на деревянной столешнице. Нил нажал на него, приятный динь-дон рикошетил вокруг них снова и снова, пока дверь позади стойки не открылась и из нее не вышла румяная женщина. Казалось, она удивилась их присутствию, ее улыбка была гостеприимной, но все же нерешительной. — Привет, мальчики! Чем могу помочь? Эндрю многозначительно окинул взглядом два дымящихся стакана кофе на стойке, и женщина оживленно закивала, вбивая цифры в древнюю на вид кассу. — 6 долларов 53 цента, пожалуйста. О, и не могли бы вы предъявить ваш входной билет. Вы просто не поверите, сколько туристов думают, что могут просто подъехать, взять кофе и уйти, не купив обязательный билет. — она прищурилась, и Нил сглотнул. Она протянула руку. — Итак, билет, пожалуйста. У них не было входного билета. Нил искоса взглянул на Эндрю, но блондин смотрел прямо перед собой, то ли задумавшись, то ли будучи совершенно безразличным к этой ситуации. Как бы то ни было, это означало, что он полностью бесполезен. Нил прочистил горло: — На самом деле, мэм, мы здесь по официальному заданию. Заданию ФБР. Женщина побледнела. Нил молился всем богам, чтобы Эндрю не слишком разозлился, и потянулся к его карману, выуживая кожаный бумажник. — Дико извиняюсь, — пробормотал он, отвернувшись от женщины. Эндрю не отреагировал, лишь поднял бровь, когда Нил открыл удостоверение, обнажив его неулыбчивое лицо. — О, я… я не знала. Вы просто выглядите так… — Все в порядке, мэм, откуда вы могли знать? — Нил в полную силу улыбнулся, и ложь легко соскользнула с его языка. — В любом случае, мы собрали всю необходимую нам информацию, так что мы уходим. Он щелкнул языком и, прежде чем она успела возразить, развернулся на пятках и направился к выходу из магазина. Эндрю молчаливо шел следом, распространяя вокруг себя аромат кофе. Однако как только за ними закрылась дверь, Эндрю ускорил шаг по направлению к машине, забирая с собой свой стальной взгляд, а заодно и кофе Нила. Нил побежал за ним, стараясь не отставать, его тяжелое дыхание вырывалось в воздух облачками пара. — В чем проблема, мудак? Я только что добыл нам бесплатный кофе. — Ты. Ты моя проблема. Так вот чем ты занимался все время, пока у тебя был мой значок, ты притворялся агентом, чтобы не платить за всякое дерьмо? Иногда Нил не видел смысла лгать. Он кивнул. Эндрю вздохнул и повернулся лицом к Нилу. — То, что ты сейчас сделал, это правонарушение. Я понимаю, что не могу этому препятствовать, но тебе все же лучше делать это не на моих глазах. — Окей. Эндрю нахмурил бровь. — Окей? И все? — Да, все. Я больше никогда не буду совершать правонарушения на твоих глазах. А теперь дай мне кофе, а то я себе яйца отморожу. Момент, когда дымящийся стакан соприкоснулся с ледяными руками Нила, ощущался как божье благословение. Он пил залпом, тяжело дыша, не обращая внимания ни на мерзкие звуки, которые издавал, ни на горький жар, обжигающий горло. Когда он закончил, запыхавшись, но наконец придя в себя, он поднял глаза и увидел, что Эндрю наблюдает за ним. — Чего? Эндрю потряс головой, но в его глазах горело чистое пламя. — Ничего. Нил знал, как выглядит ничего, он видел это каждый раз, когда смотрелся в зеркало. Блеск в глазах Эндрю не был похож на ничего. Это была искра, горевшая так ярко, что Нил перестал моргать, уставившись на нее. Это был уже не тот легкий румянец, тронувший уши Эндрю, когда они впервые сели вместе в машину, это было буйство красок. Нил испугался до такой степени, что перестал связно мыслить. Поэтому он сделал то же, что и всегда, когда был напуган. Он побежал. — Спорим, я первым добегу до машины, — объявил он, заметив, как выражение лица Эндрю моментально становится таким кислым, будто он сосет лимон. Не дожидаясь ответа, он помчался туда, где (вроде бы, потому что даже после жизни в бегах его внутренний компас был хреновеньким), Эндрю припарковал Мазерати.

* * *

И навигатор Эндрю, и карта Нила показали, что до следующего пункта их путешествия ехать около 6 часов, поэтому Эндрю настоял, что одной туристической достопримечательности на сегодня будет достаточно. Нил ворчал, что пропустит пресловутый «самый большой в мире клубок шпагата», но как только Эндрю разъяснил, что они лишь переночуют в мотеле, а завтра Нил вдоволь насмотрится на свой шпагат, тот заткнулся и начал курить в окно. Все это время Эндрю притворялся, что клубящийся вокруг него дым от сигарет Нила никак его не касается, и следил за дорогой, пока взгляд не затуманился. Его спутник вел себя неожиданно тихо, с того момента, который Эндрю мысленно назвал «побегом на волю», но который на самом деле был одиночным забегом к машине. Эндрю принципиально не побежал, предпочитая не спеша идти и потягивать свой ужасный кофе, но он солгал бы, если бы сказал, что тяжело дышащий и покрасневший Нил не вызвал в его голове сотню пошлых мыслей. Однако теперь, когда Мазерати мчалась к границе с Небраской, мысли Эндрю были совсем о другом. Он представил своего брата, прошедшего половину медицинской ординатуры где-то в Северной Каролине, сидящего в квартире с любящей женой и двумя детьми. Идеальная семья, как с картинки. В последний раз они с Аароном разговаривали на вечеринке по случаю первого дня рождения близнецов, шесть месяцев назад. Эндрю не знал, чем заслужил такой перерыв в общении между ними, но все еще регулярно поддерживал связь с Кейтлин, женой своего брата, надеясь узнать ответы. Они часто переписывались, но их чат состоял в основном из фотографий детей или обмена короткими любезностями, а иногда, если он был в настроении, Эндрю скидывал «спроси Аарона обо мне». Впрочем, он очень редко бывал в настроении. Ленивый, прокуренный голос Нила прорезал тишину в салоне машины. — Кто там следующий задает вопрос? — Буду считать, что ты, а потом тогда моя очередь. Нил разразился смехом, который направился прямиком Эндрю в член. Он упорно проигнорировал это, ненавидя то, как его тело моментально реагировало на все действия Нила, ненавидя то, как с нетерпением ждал каждого момента, когда парень откроет свой рот. Когда Эндрю взглянул на него, Нил нахмурился, его губы были плотно сжаты, а льдистые глаза уставились в пустоту. — О чем задумался? — спросил Эндрю, искренне заинтересованный в ответе. — Я пытаюсь придумать нормальный вопрос для тебя, — ответил Нил. — Как думаешь, будет слишком скучно, если я спрошу о работе? — Ты можешь спрашивать все, что хочешь. — Ну конечно ты будешь так говорить. Чем глупее мой вопрос, тем меньше правды я от тебя получу. Несомненно, это было так, и у Эндрю потяжелело в груди от этой честности. И все же, Нил настаивал. — Бля, да пофиг. Почему ты решил стать агентом? Две недели назад, застряв в банкетном зале отеля в окружении модно одетых стариков, Эндрю слышал этот вопрос снова и снова, пока его ответ не превратился в заученную речь, которую он излагал при необходимости. Что-то о «восстановлении справедливости для нации» и «желании сделать что-то хорошее хоть раз в жизни». Но сейчас, сидя в машине с человеком, который всю свою жизнь убегал и от закона, и от нарушавших его людей, Эндрю не мог произнести этих слов. Он хотел ответить честно. — Я с рождения рос в детдоме. Я... было... 17 приемных семей за пятнадцать лет, так что хорошего мало. Ты никому не нужен, Эндрю. Мы – твой последний шанс, так что привыкай. Лично я не против старых добрых обнимашек между приемными братьями! Эндрю яростно покачал головой. Нил не реагировал, все еще не отрывая от Эндрю непостижимый, пристальный взгляд. — В моей последней приемной семье кое-что произошло, после чего я попал в колонию для несовершеннолетних. На самом деле там было не так уж и плохо, кормили прилично и была спортивная команда, но также это означало, что ни один работодатель не будет меня рассматривать. В колледже я изучал криминологию, но так и не нашел работу, пока мой сосед по комнате Кевин… Нил презрительно фыркнул. — Ебаный идиот. — Да, не важно. В любом случае, на последнем курсе он подал заявку на должность оперативного сотрудника, и я решил, что это хороший шанс устроиться в жизни и получать приличные деньги. Смех Нила прозвучал скорее с сарказмом, чем с весельем. — Но не для того, чтобы приносить пользу обществу? Эндрю показал ему средний палец, притворившись, что не заметил смятения в глазах Нила. Он нутром чувствовал, как назревает еще один вопрос. — Подожди… Ты был в детдоме, но ты сказал, что у тебя есть брат… Эндрю прервал его. — Аарон думает, что наша матушка решила, ей будет легче присматривать за одним ути-пути ребеночком, чем за двумя. А мне кажется, она, будучи под кайфом, забыла, что у нее близнецы, и подумала, что у нее в глазах двоится. Скажите спасибо, что отдала меня в детдом, а не выбросила в помойное ведро. Нил выкинул окурок в окно, намереваясь ответить. Он посмотрел на Эндрю, но тот проигнорировал его. Стоило ему сказать правду, он сразу почувствовал облегчение и невесомость внутри себя. Он задумался, было ли у Нила так же в ту ночь, когда он выпалил всю историю своей жизни, или же он просто ощущал себя на шаг ближе к могиле. Эндрю никогда прежде не любил откровенничать. Он подумал, что Нил оказывает на него гораздо большее влияние, чем он готов был признать. Они ехали, ехали и ехали. В какой-то момент на горизонте появились яркие огни города, и Эндрю вспомнил, что задумал купить Нилу одежду получше. Не обращая внимания на парня справа, скривившего нос, он съехал с шоссе, озираясь по сторонам, пока его взгляд не отыскал нечто знакомое и успокаивающее: торговый центр. — Какого хуя мы тут забыли? — ворчал Нил, медленно вылезая из машины. — А что? Не любишь торговые центры? Нил покачал головой, пряди волос упали ему на лицо. Он смахнул их со лба, глядя на Эндрю с вызовом, от которого обычный человек задрожал бы от страха. — Разумеется, нет. Слишком много камер наблюдения. Эндрю ухмыльнулся. — Я так и знал. Расслабься, кролик, я всего лишь возьму тебе новую одежду. Мне смотреть на тебя холодно. Они достаточно быстро нашли стандартный магазин одежды, и Эндрю ждал у примерочных, пока Нил мерил выбранную стопку базовых, не брендовых вещей. Он смотрел, как перед ним дергается красная занавеска, и лениво размышлял, что бы сказала Би, если бы увидела, как он покупает одежду для человека, угнавшего его машину. Его телефон зазвонил. — Легка на помине, Бетси. — Эндрю! — голос Би был веселым, даже сквозь помехи. — Кевин сказал мне, что ты уехал на задание, и я звоню спросить, как у тебя дела. Эндрю задумался. Как у него дела? — В порядке, Би. У меня все в порядке. — Хорошо, приятно это слышать. А как твой друг? — Нил? Думаю, он тоже в порядке. Хотя у него ужасный вкус в одежде. Из-за красной занавески в примерочной донеслось слабое «эй!», но Эндрю не обратил внимания. — Прекрасно, прекрасно. Эндрю, я не хочу забегать вперед, тем более, я не знаю ничего, кроме того, что сказал мне Кевин, но похоже, ты обретаешь настоящего друга. Друг. Так вот кем был Нил? У Эндрю всегда было мало друзей. У него были знакомые, случайные связи, коллеги, но не друзья. Двумя людьми, чью кандидатуру он мог бы рассмотреть для этой категории, были Рене и Кевин, но не Нил. Нил был просто каким-то парнем. Каким-то парнем, чей член Эндрю хотел взять в рот. Каким-то парнем, чьи голубые глаза преследовали Эндрю во сне, но все же просто каким-то парнем. — Это не входит в твою компетенцию, Би. — Я твой терапевт, Эндрю. Твои друзья – моя компетенция. — Все равно. Мне нужно идти, а то Золушка уже закончила выбирать себе наряд для бала. Пока, Би. Нил высунул голову из-за занавески как раз в тот момент, когда Эндрю завершил звонок. — Кто это был? — с любопытством спросил он, выйдя с кучей одежды в руках и удовлетворенным выражением лица. — Мой мозгоправ. Она передает привет. Нил смущенно отмахнулся от телефона в руках Эндрю, будто Би могла увидеть его оттуда. Эндрю фыркнул, указывая на одежду в руках Нила. — Ты все? — Нил кивнул, и они двое медленно пошли к кассе. Если Нил и отлучился по дороге, вероятно, чтобы вытащить что-нибудь из кармана у ни в чем не повинной женщины, что ж, Эндрю это не касалось. И если Эндрю, вероятно, добавил еще пару приличных вещей к той куче, за которую сам расплачивался, то Нила это тоже не касалось. Во всяком случае, пока нет.