В холодной воде

Олег трахает правильно, жадно, попадает прямиком по простате и рычит; у Сережи от его темпа голову сносит, и хочется выть, скулить в тон ему — по-животному. От оргазма выгибает так, что удивительно, как позвоночник остается цел. Так легко. Так сладко. Так хо-ро-шо. Олег падает сверху и дышит в самое ухо. Из последних сил лижет мочку, а Сережа может только глухо охнуть, продолжая подрагивать от взорвавшегося удовольствия. И нужно время, чтобы снова вспомнить хоть что-то кроме того, как любишь эти руки, этот член, это тело. Этого человека. — Олег… Олег скатывается рядом, и приятная тяжесть исчезает. Сережа и сам утопает в томительной неге, поэтому не успевает перехватить любимого и сказать: нет, я не о том, останься на мне, я о другом… Собирает силы по крупицам. — Олег, ты знаешь… Олег тянется за салфетками. Сначала неспешно избавляется от следов спермы на Сережином животе, а после спускается к дырочке. Приходится его притормозить. Кажется, что заведется снова — с Олегом всегда запросто. А нужно сказать кое-что. Сережа отнимает у него использованную салфетку, откидывает ее куда-то в сторону и целует костяшки на грубоватой руке. Целует в контраст нежно, со всем своим пылающим внутри чувством. Губами прямо в горячую кожу усмехается: — Знаешь, чем ты сейчас занимался? Отвечает сам почти сразу же, поворачиваясь на бок и гладя влажной от пота ладонью любимую щеку. — Ты только что совершил незаконное проникновение, Олег. В меня. Пусть и по взаимному согласию. К смеху Олег присоединяется не сразу. Соображает пару секунд, а потом прижимает Сережу к себе, хохоча ему в макушку. — Значит, нужно сделать его законным, Серый. *** В Мексике от жары спасают только кондиционеры в номере. Сережа чувствует грудью почти ледяную стену, холодный воздух треплет его волоски на голове, но жар от Олега позади куда осязаемей — он вбивается самозабвенно, шепчет горячо на ухо: Сереж, Сережа, хорошо, а-ах. Сереже хорошо тоже. Невероятно. Крышесносно. Он вцепляется рукой в чужую задницу, движением молит: давай, быстрее, хочу. Олег ускоряется. От ощущений все тело таранит наслаждением. Уже после, когда они нежатся в объятиях друг друга на постели, до которой не смогли добраться сразу, лениво поглаживают руки, грудь, шею, целуются медленно, вдумчиво, Олег озвучивает: — Кажется, теперь все было достаточно законно, муж. Уголки Сережиных губ счастливо ползут вверх. — И достаточно проникновенно, муж.