В холодной воде

Хмурый парень с невероятно пронзительными глазами появляется в их общаге на третьем курсе. Сереже по своим каналам удается выяснить почти сразу — зовут Олег Волков, перевелся из Питера (не совсем ясно почему), учится на факультете фундаментальной и прикладной лингвистики. Сережа ловит взглядом его фигуру в коридорах и на кухне и думает теперь постоянно: да ну нет, ну какой это лингвист? Раздавшиеся плечи, мощные бицепсы, литые бедра, наверняка крепкий пресс (тут Сережа может лишь догадываться, вглядываясь в обтягивающие тело футболки). Не может это быть лингвистом. (Правда, потом он вспоминает Дракона, который живет парой этажей ниже и учится на историческом, и в очередной раз напоминает себе не делать выводов по внешнему виду). Новенький как-то сразу не вливается в общажную жизнь. От вписок отмахивается, разговаривает мало, сигаретами не делится, потому что не курит, и вообще ведет какой-то весьма затворнический образ жизни. Сереже интересно. Не настолько, чтобы лезть к нему с ненужными расспросами и беседами, но интересно. Дракону становится интересно тоже, на втором месяце появления Волкова здесь. Сразу после того, как он, Дракон, расстается со своей очередной пассией. Точнее, когда его пассия расстается с ним, а Вадим сообщает ей напоследок — на весь коридор, — что они вообще-то все это время были в свободных отношениях. Спустя мгновение раздается характерный звук (Сережа как раз находится в комнате своего друга и одногруппника Вадима, на том же этаже) — пощечина, предполагает тот самый друг. Добавляет еще, что после таких сцен Дракон с утроенной силой начинает ебаться направо и налево. Сережа убеждается в правдивости его слов, когда вдруг получает неожиданное предложение. — Эй, рыжий, хочешь отсосать? — слышит он очевидно в свой адрес, когда возится у двери в свою комнату. Раньше с такими вопросами Вадик (а это именно он) к ним на этаж не захаживал. — Тебе? — насмешливо хмыкает Сережа, оглядываясь и натыкаясь взглядом на кислую рожу. — Себе, блять! — злится тот мгновенно, поправляя собственный член рукой. — Стои́т — пиздец, помоги по-братски, а. — По-братски могу только дать — номер врача, — и захлопывает дверь перед самым его носом. Возможно, в любое другое время ему бы не сошло это с рук — Вадик вообще славится вспыльчивым характером, — и Сережа понимает, что сейчас его дверь могут просто-напросто снести. Но на свою беду (и Сережино счастье) в этот самый момент в коридоре появляется кое-кто еще. — Эй, новенький. Дальнейшего разговора Сережа не слышит, потому что Волков, похоже, стремительно движется к выходу, а Дракон устремляется за ним. Тогда-то все и начинается. Никто особо не понимает, почему Вадик вдруг выбирает своей целью новенького, но он теперь буквально ходит за ним везде, ждет после занятий, зовет набухаться (пиздец романтично, думает Сережа) и ежедневно шатается по их этажу, доставая Волкова однотипными расспросами о том, когда же можно будет залезть ему в трусы. Сережа не то чтобы желает слышать все эти по большей части монологи, но так или иначе оказывается невольным свидетелем очередных безрезультатных попыток. — Тебе если подарки какие нужны, так ты кончай морозиться — будут тебе подарки, Волчара, я кавалер щедрый. Сережа с удивлением подмечает, что Волков даже не смотрит в сторону Дракона — продолжает себе помешивать свое варево в кастрюле (на пельмени вроде не похоже, вероятно какой-то суп) и даже бровью не ведет. Лишь устало выдыхает тихое «блять», когда Вадик предлагает, все еще на что-то надеясь: — Ну хочешь я тебе отсосу, заебал. Кто тут заебал, так это Вадим. И Сережа поспешно ретируется из кухни, забирая обратно сваренные утром макароны, которые собирался разогреть — пожалуй, он поест холодные, зато в тишине. Новенького конечно жалко, но у Сережи на носу олимпиада и тратить время на бедных и несчастных парней звучит как роскошь, которую Сережа пока позволить себе не может. Впрочем, познакомиться им все же приходится, когда Олег вдруг врывается в его комнату и просит спрятать его. Сережа удивляется, но тем не менее запихивает Олега в шкаф, и делает это очень вовремя, потому что следом влетает Дракон — не комната, а проходной двор какой-то! — Ну и? — нетерпеливо тянет Сережа. — Твоя комната ниже, если ты забыл. — Волчара тут? — сразу переходит к делу Вадим, оглядывая помещение. — Животных не держим, извини. Это все? Дракон смеряет его уничижительным взглядом, подозрительно щурится и, бросая напоследок какую-то малопонятную угрозу, исчезает так же быстро, как появился. Сережа решает на этот раз запереть дверь, чтобы не шастали всякие мифические создания, и только потом оповещает Волкова: — Он ушел. Из недр ему отвечают: — У тебя тут очень вкусно пахнет. В шкафу. Сережа поначалу впадает в ступор. Это первые слова (не считая просьбы спрятаться), которые Волков говорит ему, и для знакомства они уж точно мало подходят. — А? — тупо тянет хозяин этого самого шкафа, заглядывая внутрь. — Порошок твой? — Ага, — только и может, что ответить Сережа. Разговор как-то с самого начала не клеится, и следующей репликой Волков будто делает все только хуже: — Может реально уже с ним потрахаться, чтоб отстал? Он наконец выходит из шкафа и так мило щурит глаза после темноты, что Сереже хочется вдруг погладить его по макушке, будто пса. — А ты можешь? — ляпает Сережа, смаргивая наваждение, и тут же мысленно ударяет себя по лбу за абсолютно тупой вопрос. — Ну то есть… — Могу. Не хочу только. А. Ага. — Ага, — снова выдает не особо обремененную смыслом реплику. Потом вдруг спохватывается. — Я Сережа. — Волков. Олег. — Почему ты просто не пошлешь его, Волков Олег? — Думаешь, сработает? Сережа усмехается и сам понимает: скорее всего и правда не сработает. А потом предлагает вдруг «Волкову, Олегу» чай — за знакомство. Тот на удивление быстро соглашается, и они болтают до самого прихода Пашки, Сережиного соседа. Еще во время разговора Сережа понимает — похоже, время на бедных и несчастных парней (одного конкретного) выделить все же придется. Потому что Олег вдруг оказывается забавным, не нелюдимым, а просто осторожным, и отнюдь не молчаливым — скорее немного скрытным и избирательным с незнакомыми людьми. Непонятно только (хоть и жутко приятно), почему он вдруг вываливает себя перед Сережей: рассказывает охуенные истории, признается, что в изобразительном искусстве понимает ровно нихуя, но послушать лекцию с наглядной демонстрацией был бы рад, сыпет цитатами из книг, говорит: обожаю гулять по ночам, потому что так всегда чувствую себя свободнее, да и дышится легче, будь мы в Питере, потащил бы тебя на прогулку прямо сегодня, Сережа, показал бы столько всего… Закрывая за ним дверь поздно вечером, Сережа думает: если бы они пошли гулять прямо сегодня по ночному городу, утром бы Дракон его точно убил — за то, что позарился на чужую добычу. Впрочем, убьет он его в любом случае, потому что на выходные они с Олегом договорились пойти в музей (Сережа, которому очень надо готовиться к олимпиаде, планирует устроить экскурсию), и за такое Вадик по головке тоже не погладит. На самом деле Сережа его мало боится (потому что и на Вадика можно найти управу), но делать что-то со всей этой ситуацией надо. И, кажется, как можно быстрее, потому что на следующий же день Сережа вновь становится свидетелем Вадиковых доебов: — Да тебе че, блять, сложно, просто сходим в кино, блять. Кончай ломаться. Сережа лишь поражается выдержке Олега. Тот, кстати, все так же выглядит довольно отрешенным, но, кажется, в этот раз собирается что-то ответить. У Сережи в голове по-прежнему стоят его слова: «может реально потрахаться» и все внутри протестует против этого — Олег не будет трахаться с этим мудаком. — Дракон. Солнце только встало, а ты уже ебешь мозги? — врывается Сережа на кухню. Дракон не успевает даже оглянуться, когда Сережа вырастает перед ним, закрывая собой Олега. И от этого даже немного смешно — ну точно рыцарь на белом коне бросается защищать прекрасного принца от злобного дракона. Вадик выше на полголовы и выглядит со стороны правда устрашающе. Ноздри его раздуваются, будто из них сейчас повалит огонь, глаза горят как-то совсем уж бешено, руки сжимаются в кулаки. Но Сережа не верит, что тот его ударит. Вадик людей не бьет, вещи разве что, потому что (по наблюдениям Сережи) обычно проблемы с разумными (ха!) существами предпочитает решать разумными методами. Возможно, конечно, что сегодня именно тот день, когда собственные плотские желания Вадику окажутся дороже всяких здравых доводов. — А тебе какое дело, рыжий? — Просто надоело смотреть, как ты людям жить не даешь. — Бля, да ты и сам присунуть ему хочешь? — Даже если и так, это дело исключительно между мной и его роскошным задом, ты тут вообще не при чем. Оставь ты его, а. Неужели настолько некуда приткнуть свой член? На шестом недавно дыру в стене какая-то алкашня пробила — там тебе куда больше светит. Вадим смотрит злобно. Обещает: Сереже — въебет, а Олега — выебет, и оставляет их вдвоем. Сережа только сейчас чувствует, в каком жутком напряжении все это время находилось его тело — все-таки бессознательно готовился к нападению. Олег за спиной усмехается: — Про дыру, кажется, лишним было. — С ним иначе нельзя. — Спасибо за роскошный зад, кстати. Сережа только сейчас оборачивается и стремительно краснеет под насмешливым взглядом. Он вообще-то правда думает, что зад у Олега красивый, но вываливать это вот так не собирался. Да и вообще, не в заде же счастье, да? — Я, ну… — Поесть хочешь? Я тут щи отварил. Еще минут пять и готово будет. — Спасибо. Сережа думает, что, возможно, своей сегодняшней несдержанностью он навлек на себя чуть больше проблем, чем планировал. И не уверен даже, что все это было не напрасно. Но выходные наступают и поход в музей проходит невероятно, Олег все время улыбается так солнечно, благодарит Сережу совершенно искренне и говорит, что следующее свидание (свидание?!) с него. Сережа блаженно кивает, только спустя минуту после расставания улавливая смысл сказанного, и решает — наверное, все же не напрасно. Хотя с Вадиком еще точно придется побороться.