кровавый контракт.

Выстрел. Ещё один. И ещё.

Ён-джу слегка пригнулась, ощущая, как сердце пропускает удар при каждом громком звуке. Игроки падали на землю мертвым грузом, их тела неподвижно застывали в кровавых лужах. Этот вид вызывал нестерпимую тошноту, словно желудок сжался в тугой узел. — Следующие игроки выбивают: 016, 045, 178, 189, 198, 254, 286, 341, 395 и 416. Голос звучал безразлично, словно объявляли результаты лотереи. Но вместо выигрыша – смерть. Так много жизней потеряно из-за какой-то глупой детской игры. Ён-джу опустила взгляд в землю, ощутив слабое, но гнетущее чувство жалости. Но не все были такими. Игрок 001, казалось, не проявлял ни единой эмоции, будто происходящее было для него чем-то обыденным. Из толпы раздался крик. — Надо было уйти! Теперь мы все умрём! Из-за тех, кто проголосовал остаться! Что теперь делать?! Голос дрожал от паники, от чего Ён-джу поморщилась. Зачем кричать? Это не изменит происходящего, только привлечёт ненужное внимание. В её сознании мелькнула мысль, что из-за таких эмоций начнутся ещё большие проблемы. Крик продолжался: — Думаете, выживете?! Посмотрите на них! Ён-джу перевела взгляд на орущего игрока, но быстро потеряла к нему интерес. Она опустилась на землю, обхватив руками колени и подтянув их к груди. Её взгляд скользнул к двум игрокам неподалёку – тому парню с фиолетовыми волосами и его другу. Они нагло употребляли наркотики, не стесняясь ни солдат, ни других участников. — Не стоит пялиться на них, – раздался тихий голос игрока 001. Ён-джу удивлённо взглянула на него. Его слова звучали как предостережение, и в какой-то мере это было правдой. Все вокруг были на взводе, готовые сорваться из-за любой мелочи. Она кивнула, стараясь не задерживать взгляд на 001 слишком долго, и вновь посмотрела на солдат. Те методично собирали трупы, укладывая их в гробы с розовыми бантами на крышках. — Создатель этой игры был оптимистом, – произнесла Ён-джу, невольно усмехнувшись. Игрок 456 молча сжал челюсти, глядя на неё. Затем он также перевёл взгляд на солдат, которые продолжали свою жуткую работу с пугающей лёгкостью. Тишина вновь воцарилась среди выживших, оставляя каждого наедине со своими мыслями. — Внимание. Просим игроков оставаться на своих местах, пока персонал завершает уборку игровой площадки, — раздался холодный, безэмоциональный голос из динамиков. Ён-джу сидела неподвижно, наблюдая за происходящим. Её взгляд невольно остановился на солдатах, которые укладывали в гроб ещё живого человека. Этот момент вызвал у неё неприятный холодок в груди. Солдаты пометили гроб, словно это было чем-то обыденным. Она нахмурилась. Что-то здесь явно было не так. Это чувство тревоги усилилось, но она старалась держать себя в руках. Вокруг царили страх и паника. Люди тряслись, многие не могли сдержать дрожь, их зубы стучали от ужаса. Кто-то тихо плакал, кто-то шептал молитвы, но все, без исключения, боялись. — Следующим двум командам приготовиться, — снова прозвучал голос из динамиков. Ён-джу сделала глубокий вдох. Её руки слегка дрожали, но она старалась сохранять внешнее спокойствие. Она гордо держала спину прямо, не желая показывать свой страх. Неуверенность здесь могла стать смертельной ошибкой, но тело предательски выдавало её. — Нервничаешь? — раздался мягкий, почти бархатный голос. Она повернула голову. Это был игрок 001. Его спокойствие было почти пугающим. Его уверенность казалась непоколебимой, словно он точно знал, что выйдет из этой игры живым. — Нет, — упёрто ответила Ён-джу, стараясь звучать твёрдо. Она сжала кулаки, чтобы усмирить дрожь. В этот момент вторая команда уже начала свою игру. Она видела, как участники буквально тряслись от напряжения, от страха перед неизвестностью. «Я тоже так выгляжу?» — мелькнуло в её голове. Она сглотнула и крепче обняла колени, поджимая их к груди. 001 ничего не сказал в ответ. Он молча наблюдал за ней, и в его взгляде было что-то странное. Для него она напоминала цветок — нежный, утончённый, но с острыми шипами, готовыми защищаться. Её карие глаза, полные решимости, смотрели вперёд с уверенностью, которой он почти завидовал. И всё же он замечал, как она напрягает плечи, поднимает подбородок, стараясь казаться сильной. Её длинные чёрные волосы, обычно свободно струящиеся по спине, сейчас были собраны в скромный хвост. Несколько прядей выбились и обрамляли её лицо, придавая ему что-то хрупкое и беззащитное. Громкий радостный крик вырвал его из размышлений. Игроки вокруг радовались. Ён-джу тоже улыбнулась, впервые за долгое время искренне. Она смотрела, как вторая команда прошла игру, как её участники держались друг за друга, действуя слаженно, будто единое целое. Этот момент вызвал в её душе теплое чувство. На несколько мгновений она позволила себе забыть о страхе. Эти люди выжили, и это было прекрасно. Но впереди её ждали новые испытания. Оставалось всего три минуты. Напряжение витало в воздухе, будто густой туман. Глаза Ён-джу слегка расширились, когда она взглянула на вторую команду. — Они успеют, — пробормотал 390-й, больше для себя, чем для кого-то. Игроки шагали быстро, почти бегом, стараясь не терять ни секунды. Каждое их движение было отточено, выверено, словно от этого зависела их жизнь. Третья игра в конги далась им с трудом, что было понятно: её правила на первый взгляд казались простыми, но выполнение требовало сосредоточенности. Все наблюдали, затаив дыхание, стараясь не отвлекать игроков. — Помнишь, ты рассказывала, как в войну вы играли пулями? — вдруг заговорил парень, обращаясь к старушке, словно пытаясь подбодрить её. Её брови удивлённо поднялись. Это сравнение было странным, но, как ни удивительно, оно сработало. Игра пошла легче, плавнее. На мгновение все почувствовали себя детьми. Никто не умирал, никто не страдал – только игра, только радость. Ён-джу заметила, как её губы тронула теплая, искренняя улыбка. Толпа кричала, радовалась, некоторые подпрыгивали на месте, не в силах сдерживать бушующий в крови адреналин. Ён-джу выглядывала из-за спин других игроков, чтобы ничего не упустить. Крики поддержки смешивались с редкими нотками разочарования, сердце бешено колотилось в груди. Но страха больше не было – ни дрожащих рук, ни оцепенения. На таймере оставалась всего минута, а команда застряла на одном из этапов. Шаманка, казалось, потеряла контроль над собой – ей прилетело несколько пощёчин от сокомандников. На таймере было уже 40 секунд, когда неожиданно волчок резко закрутился. Ещё несколько секунд – и пхэнъи пройдена. Толпа закричала от радости. Ён-джу, не выдержав, тоже встала, чтобы получше разглядеть происходящее. — Быстрее! Раз, два! — кто-то выкрикнул из толпы, подгоняя игроков. — Раз, два! Раз, два! — подхватили остальные. Даже Ён-джу, сдерживавшая себя до этого момента, начала повторять вместе с остальными. Она сжимала кулаки, а в её глазах светился детский восторг. Её голос сливался с криками поддержки, пока не началась последняя игра. Теперь им предстояло пять раз подбросить чегичхаги ногой, не уронив его на землю. Это выглядело невероятно сложно. — Отвернитесь, — вдруг сказал игрок 120. Все недоумённо переглянулись. Ён-джу сначала замешкалась, но 001 слегка подтолкнул её рукой, мягко, почти незаметно. Она подчинилась, отворачиваясь вместе с остальными. «Почему?» – мелькнуло у неё в голове. Может, 120-й было некомфортно под пристальными взглядами? Наверное, так. На таймере оставалось меньше 20 секунд. Ён-джу начала считать удары, прислушиваясь к их звукам.

Один… два… три… четыре… пять.

Толпа взорвалась радостными криками. Она тоже закричала, не сдержав эмоций, и почувствовала, как её детская радость пробивается наружу. Она почти подпрыгивала на месте, не в силах удержать счастье. Таймер показал 00:00 – время истекло, и команда победила. На её лице сияла широкая улыбка, когда она ощутила, как 001 на мгновение крепко обхватил её за плечи. Его хватка тут же смягчилась, но этот жест не остался незамеченным. Вокруг продолжались радостные крики, люди прыгали от восторга, празднуя победу. В этот момент Ён-джу почувствовала, что, несмотря на страх, боль и хаос, есть место для радости и человеческой близости.

***

Крики радости сменялись тягостной тишиной, которую изредка нарушали выстрелы. В перерывах персонал убирал с игровой площадки тела погибших. От одного этого вида желудок Ён-джу скручивало от отвращения. Она снова поймала себя на мысли: неужели, если они проиграют, их ждёт такая же участь? Всё происходящее казалось ей дурным сном, чем-то нереальным. Она почти верила, что вот-вот проснётся в своей одинокой квартире. Снова пойдёт на работу, убирая со столов в баре, будет терпеть недовольное лицо босса, а ночью возвращаться домой, чтобы всё повторялось снова. Однако мысль, что это может быть сном, вызывала у неё странное чувство грусти. Если бы это оказалось иллюзией, она бы больше никогда не встретила этих людей, не почувствовала бы тот адреналин, страх, а порой и радость, которую они разделяли вместе. Теперь они остались одни. — Последним командам приготовиться, — объявил голос из динамиков. Ён-джу заняла своё место рядом с 390-м номером. Их ноги скрепили между собой замками. Сердце бешено колотилось в груди, она прикусила губу, но тут же выпрямила спину. Она не могла позволить себе выглядеть слабой, особенно сейчас. — Жалко, что зрителей нет, да? — попытался разрядить обстановку 390-й. — Когда никто не смотрит, сосредоточиться проще, — вмешался 388-й. 390-й обернулся к другой команде, которая стояла на противоположной стороне площадки. — Ребята! — позвал он, перекрикивая напряжённую тишину. Игроки из второй команды сразу подняли головы. В их глазах читалось отчаянное желание жить. — До встречи на финише! — крикнул 390-й, с улыбкой махнув рукой. — Победа любой ценой! — поддержал его один из членов второй команды. Ён-джу вздрогнула, когда почувствовала, как 390-й осторожно взял её под локоть. Её мышцы напряглись, но она не сказала ни слова. Все игроки приготовились. Выстрел в воздух стал сигналом к началу. — Давайте! Раз, два! — кричали кто-то из их команды. Ён-джу поймала себя на том, что тоже начала нервно бормотать: — Раз, два… раз, два… Их шаги, к удивлению, оказались плавными и уверенными. Первая игра для неё была настоящим испытанием. Это была игра в ттакджи. Ён-джу закрыла глаза, чувствуя, как руки предательски дрожат. Она вспомнила своё детство, как впервые играла в ттакджи, как тогда ощущала азарт и радость. Эти воспоминания неожиданно помогли ей обрести уверенность. Она глубоко вздохнула, открыла глаза и сосредоточилась. Стиснув зубы, Ён-джу уверенно бросила свою ттакджи. Время, казалось, остановилось. Каждый момент, каждый миг будто растянулся, пока её ттакджи не коснулась цели. Стук разнёсся по площадке. Её бросок оказался успешным. Тишина сменилась взрывом радостных криков.