Как Сириус на трубе играл, а Ремус ничего не понимал

Сириус Блэк хотел убить и расцеловать Лили Эванс. Правда, не понятно, в каком порядке. Наверное, сначала все же расцеловать. Дело в том, что Лили — почти-что-девушка-Джеймса-как-ему-это-вообще-удалось — оказалась вовсе не такой занудной, какой казалась все три курса в университете. Была в ней эта шаловливая искорка и тяга к пранкам, которой славились Джеймс и Сириус. А еще она придумывала просто отменные желания, когда они играли в карты. Отсюда, кстати, и вытекает тот факт, что Сириус готов ее убить. И Питера, который черт знает откуда достал в самый неподходящий момент козырного туза, оставляя Сириуса — вместе с его козырной дамой — на растерзание выигравшей Лили. — Значит так, — задумчиво начала Лили, обводя взглядом комнату. — Это что? Труба? — Джеймс радостно закивал, вытаскивая пыльную трубу из-под кровати. — Играть умеешь? — Сириус покачал головой, и Лили довольно улыбнулась. — Отлично. Берешь трубу, идешь на улицу, играешь, пока не заработаешь хотя бы двадцатку. — Питер невзначай похлопал себя по карманам. — Деньги Поттера и Петтигрю не в счет. Сириус несчастно вздохнул, забирая трубу и критично осматривая ее со всех сторон. Ладно, может это будет и не так сложно. Но определенно стыдно. Лишь бы не встретить знакомых.

***

Ремус Люпин был готов убить и расцеловать Марлин МакКиннон. Правда, не понятно, в каком порядке. Наверное, сначала все же расцеловать. Дело в том, что Марлин — извечная-заноза-в-заднице-Ремуса — решила, что среда — лучший день, чтобы сходить в новый бар, который открылся возле дома Ремуса. И Ремус, который просто утопал в университетских заданиях, был согласен на что угодно. Собственно, эта готовность и привела его к тому, что он хотел убить Марлин. И себя заодно, потому что с каждым выпитым бокалом здравомыслие убегало от него все дальше, а слова продолжали приходить. Причем такие дурацкие, которые Ремус ни за что бы не произнес, если бы не Марлин с ее идиотскими идеями. — Ремус, это будет классно, ты что, не веришь мне?! — Марлин хлопнула ладонью по столу. — Еще ни одна моя идея не оказалась провальной, — упорствовала она. — Ты мне еще спасибо скажешь. Ремус ущипнул себя за переносицу и пододвинул к Марлин телефон, на котором висели последние сообщения какого-то Гилдероя из Тиндера. Да, гениально-идиотской идеей Марлин было найти Ремусу свидание на вечер прямо сейчас, потому что ты же сам сказал, что тебе одиноко. И Ремус, честно говоря, проморгал тот момент, где он говорил, что этот Гилдерой в его вкусе, и теперь через час его ждала встреча с самым горячим парнем, которого ты только видел, малыш. Это, между прочим, не было ни цитатой самого Ремуса, ни оценкой Марлин. Боже, во что он ввязывался?

***

Сириус трубил уже полчаса, а заработал всего семь долларов. И он был готов поклясться, что проходящая мимо девушка закинула пять долларов в шапку со словами «чтобы ты поскорее убрался отсюда». Гребанная Лили Эванс. Сириус не планировал так позориться. Джеймс участливо предложил выбрать мелодию попроще. Что было полнейшей глупостью, потому что Сириус и так выбрал самое простое, что мог вспомнить. А вспомнил он только Собачий вальс, который он даже мог немного наиграть на пианино, но совершенно не мог исполнить на трубе. Питер вспомнил мелодию из какого-то фильма, но он сказал, что там вообще-то нужен еще один человек, и он бы с удовольствием помог ему, если бы Лили не запретила. Трусливый засранец. Лили же в это время проживала свою лучшую жизнь, издевательски носясь с этой чертовой шапкой от прохожего к прохожему, предлагая им отблагодарить начинающего артиста. Сириус видел, как она направилась к какой-то парочке друзей (Сириус чувствовал, что их не связывает нечто большее), и ему резко захотелось провалиться сквозь землю. Потому что он был в шаге от того, чтобы выставить себя полнейшим придурком перед самым красивым парнем, которого он только видел. И как назло Лили потащила их прямо к Сириусу, который пристыженно отодвинул от себя трубу, словно у него была возможность притвориться, что это не он держит ее в руках и это не он исполняет фальшивые мелодии на всю улицу. Лили взмахнула рукой, намекая Сириусу начинать, будто он — ребенок, выступающий перед гостями родителей. Сириус коротко покачал головой. — Играй, — строго сказала девушка-которая-была-с-самым-красивым-парнем. — Пожалуйста, — вежливо добавил самый-красивый-парень. Лили не так уж и незаметно шикнула на Сириуса, и он заиграл.

***

Ремус понятия не имел, что вообще только что произошло. В одну секунду они с Марлин шли на свидание, на которое Ремус не очень-то хотел идти, а в другую секунду он стоял с какой-то девушкой — Лили, — которая обещала им самое лучшее представление в их жизни всего за доллар-другой. В третью секунду он удивленно рассматривал самого красивого парня, которого только видел, после Тайки Вайтити. Дальше — интереснее, потому что парень не умел играть. Совершенно. Нет, он старался, правда, но получалось у него просто отвратительно. Ремус с трудом узнал мелодию, и теперь он боялся, что она будет навсегда для него испорчена. И почему-то — наверное, в этом виноваты Марлин, алкоголь, перспектива скучнейшего свидания и общая абсурдность ситуации — Ремусу стало так жаль этого парня, что он решил, что хуже уже не будет, и выдал уверенное «пам!» в тот момент, когда — как ему казалось — оно должно было звучать в нормальной версии. Парень на секунду замер, сбившись с ритма — хотя больше уже и некуда, — но продолжил, когда Ремус ободряюще улыбнулся ему и снова крикнул «пам!», дождавшись нужного места. Марлин удивленно захохотала, вытаскивая из кармана десятку и опуская ее в протянутую Лили шапку. Она была очень щедрой, когда в деле был замешан алкоголь. Ремус тоже, но не настолько. Он нашел три доллара монетками и тоже отдал их Лили, слегка покачивая головой в такт мелодии, которую парень под конец начал исполнять гораздо увереннее. И ровно в тот момент, как монетки Ремуса ударились об уже лежащие в шапке, парень перестал играть. — Большое спасибо за ваш вклад в поддержку современного искусства, можете забрать деньги! — Он выхватил шапку у Лили и всучил ее ничего не понимающей Марлин. — Эванс, не смотри на меня так. Я заработал двадцатку и распоряжаюсь ей как хочу, отвали. — Ремус удивленно разглядывал их, пытаясь понять, что вообще происходит. — Меня зовут Сириус, — представился парень, протягивая руку Ремусу. — И если ты не против, то я хотел бы позвать тебя на свидание, чтобы сгладить впечатление от моей игры. Ремус открыл рот, чтобы сказать что-то об уже имеющихся на вечер планах — хотя ему очень не хотелось, — но Марлин его опередила. — Его зовут Ремус, и он абсолютно свободен и согласен. Забирай его. На вечер. Навсегда. — Ремус покосился на нее, пытаясь взглядом намекнуть на этого бедного-несчастного Гилдероя, но Марлин уже все решила сама. — Только не веди его в Данко, он там отравился в прошлый раз, неприятная история, в общем. Сириус серьезно кивнул. — Ты все равно слишком хорош для Данко. — Он подмигнул. — Только дурак повел бы тебя туда на первое свидание. Идя под руку с Сириусом, который счастливо рассказывал ему о том, как невероятная Лили Эванс помогла ему оказаться в нужное время в нужном месте, Ремус думал о том, что ему все-таки стоит поблагодарить Марлин МакКиннон, идеи которой все еще были идиотскими, но вместе с тем гениальными.

***

(Ремус Люпин): извини, свидание придется отменить, появились планы. (Гилдерой Секси Локхарт): жаль, малыш, ты даже не представляешь, кого упустил.