Операция "Отпуск"

       —О... – вырвалось у Димы, когда при первом серьёзном выезде в город он начал замечать множество разных вывесок, ведущих в одном направлении, —Что значит De Wallen? Вопрос был адресован Августу, вместе с которым они разместились на заднем сидении. Парень краем глаза заметил, что Отто за рулем отчего-то начал улыбаться, но общее выражение лица все равно перекрывала борода и разгадать эмоцию было невозможно. —Район красных фонарей, – спокойно ответил Хольт. Это одна из достопримечательностей Амстердама, на втором месте бесчисленное количество кофешопов и магазинов с грибами. Интересное развлечение, от которого всегда хотелось отгородиться, но это было громадным пластом всей культуры Нидерландов. —Где стоит памятник безымянной проститутке? – ответом Дубину служит положительный кивок, —Мы можем туда заехать? —Зачем, aimé? Я больше тебя не привлекаю? Вот на этой фразе Отто очевидно скривился, но никто не обратил внимания. —Нет. Мне просто интересно. Август вдруг смотрел на него так внимательно, что кончики Диминых ушей покраснели. Он сразу и не понял, как это может выглядеть со стороны, но идея была манящей. Как впервые посетить нудистский пляж. Лейтенант в этом плане был довольно консервативен, но опять же, думая об этом визите как об отпуске и о себе как о туристе, хотелось чего-то необычного. И Хольт действительно согласился, ведь в этом районе была запрещена видеосъемка и он мог составить компанию своему солнцу. Уже спустя двадцать минут они оказались на месте. Отто попросили остаться в машине или быть в нескольких метрах от неё, главное, если он сам найдет здесь развлечение, не испачкать салон Бугатти Диво. В Нидерландах проституция является целой профессией, которую узаконили на государственном уровне. В борделях здесь проводят проверки, должны быть специальные разрешения и еще куча бюрократических издержек. Сейчас правительство медленно закрывает эту сферу, но раньше это было место еще больших свободы и разврата. Дима останавливается у сексшопа, через окно видя множество различных вещиц, что вот так просто в России не найдешь. Август замечает заинтересованный взгляд своего любимого и подходит вплотную, прижавшись грудью к чужой спине. —Хочешь что-то купить? – почти мурлычет мужчина и проводит ладонью по плечу Дубина. —Не уверен. Тебе нравится такое? —Почему нет? Разнообразить жизнь dierlijke geslacht. Но в этом месте необязательно что-то покупать. Мы можем снять комнату, где будет в с ë необходимое. У лейтенанта внизу живота скручивается жаркий узел. Впрочем, он сам захотел посетить район красных фонарей со своим партнёром, и это было не ради памятника. Даже не ради культурного наследия, сейчас признавался сам себе Дима. Было интересно и, отбрасывая моральные сомнения, он сейчас действительно может отвести душу, с головой нырнув в грязные фантазии. —Хочу, – шепчет парень одними губами, но Август все понимает и отстраняется, аккуратно сжимая чужую ладонь в своей. Тут же за углом обнаруживается нечто вроде любовного отеля, с говорящим названием "Zonde". Лёгкое волнение начинает влиять на мысли, и эта идея вдруг не кажется такой уж хорошей, но у Хольта уверенности намного больше, и Дима готов ему довериться. Их никто не регистрирует и оплата желательна наличными, сразу после дают ключ с номерком. Они как и везде. Например, в школе у кабинетов, которые можно взять у охранника или в участке, где так же бесконечные номера. Дубин крепче сжимает ладонь возлюбленного, пока они идут по коридору. Здесь везде развешаны плакаты с непристойным содержанием, причем изображённые там пары самые разные. Иногда забывается факт, что в Нидерландах разрешены однополые браки, и такая любовь не является редкостью. Это было даже приятно. Здесь никто не осуждает, равенство, толерантность. За своими мыслями Дима вовсе не замечает, как Август открывает дверь комнаты. Она как будто из порно-фильмов с уклоном в БДСМ, которые в юношестве смотрели почти все, пытаясь осознать свои предпочтения. Гвоздь программы – конечно же, двуспальная кровать, застеленная красным покрывалом. В этом есть что-то красивое. Хольт расстегивает свой пиджак, оставляя его на вешалке, и первым садится на постель, проверяя её мягкость. В целом, он удовлетворен. —Тебе страшно? – Август чуть склоняет голову набок, пытаясь так узнать ответ. Он не хочет принуждать своё солнце и очень трепетно относится к его самочувствию. Вообще, Дима здесь казался инородным элементом. Такой очаровательно-невинный в своей простоте. Он делает несколько шагов навстречу, падая прямо в объятия мужчины и судорожно выдыхает. Наконец можно отпустить все своё напряжение и отдаться потоку любви и ласки, которую дарит Август. Прямо сейчас его ладонь ведёт по светлым волосам, в очередной раз превращая лейтенанта полиции в смешной одуванчик. Дима чувствует тепло и позволяет себе расстегнуть нижние пуговицы рубашки партнера и запустить под одежду ладонь, мягко поглаживая пресс. Мужчина запрокидывает голову, и слышится опасное стрекотание электричества, обозначая, что он взбудоражен намного больше, чем казалось на первый взгляд. Дубин, неожиданно для себя самого, хочет быть сверху во всех смыслах. Он не раздевает партнера полностью, лишь расстегивает оставшиеся пуговицы рубашки и приспускает чужие брюки. Ему это нравится. Секс в одежде всегда был таким пунктиком, который все не находил возможности для реализации. А так как в воздухе все еще витает мысль о вседозволенности, значит, можно. Август ничего не комментирует. У него стояк и буйство прилившей крови просто от своего положения. Дима не удосуживается даже освободить его член от белья, он больше занят поиском смазки. Находит быстро и без лишних слов начинает растягивать. Хольт закусывает губу и сквозь пелену удовольствия смотрит на возлюбленного. Сейчас они другие. Кроткий и застенчивый полицейский выпускает своих демонов, а заносчивый самовлюбленный предприниматель отдаёт себя на растерзание. Вдруг обнаруживается, что им не нужны игрушки, качели для секса или что бы то ни было еще. Удовольствие безусловно и появляется только по факту их нахождения рядом. И в порыве собственных чувств, Дима буквально впился в губы Августа. Целуя до исступления и недостатка кислорода, чтобы кровь бурлила пуще прежнего. Он резко двигает пальцами, уже не растягивая, а просто трахал своего мужчину. Хольту кажется, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он берёт в ладони лицо лейтенанта, продолжая целовать. —Можно, я... – Дима отрывается, пытаясь показать, что в этом порыве просто не может дотянуться до презервативов и его затыкают очередным влажным поцелуем, отображая наплевательское отношение. Разрешение вновь ударяет в голову волной возбуждения, и парень сразу сменяет пальцы на член, себе лишь расстегнув ширинку и спустив боксеры. Август толком не готов, но размеры ему уступали, и много надежд было на обилие смазки. Дима входит одним резким слитным движением, выбивая стон прямо в поцелуй. И вот в чем Хольт не мог с ним соревноваться – это выносливость. Толчки были сравнимы с неутомимостью фак-машины, напряжение нарастало с каждой секундой и у обоих в голове сплошная каша. Это действительно был dierlijke geslacht. У Димы такое впервые, у Августа, очевидно, тоже. Мужчина кончает первым, без каких-либо ещё стимуляции и неосознанно выпускает разряд, заставляющий теперь кончить со стоном Дубина. Он буквально за секунду до этого успевает выйти, чтобы не кончить внутрь, но теперь капли спермы очень сексуально растекаются по заднице самого влиятельного предпринимателя Нидерландов. Кажется, Дима с ходу готов на второй раунд и Август не может отказать, в основном из-за того, что сам этого хочет.        Они возвращаются в машину только тогда, когда на город спустились сумерки. Отто их проклял примерно за час до этого, поэтому больше никаких претензий себе не позволял, но босс со своим женихом его уже порядком подзаебали.