Будь моим

— Ну же, Эрвин, — торопил Найл. — Вот именно. Не тормози, Смит, — поддакнул ему Майк. Руководство кадетского корпуса вызвали в столицу. Несколько кадетов отправились вместе с ними. После официальной встречи во дворце инструкторы проявили доброту и дали юнцам два дня увольнительных. Еще не прошла половина дня, когда трое парней перелазили все улочки и переулки Митры. — Смотрите, какая красота. Надо купить их Мари, — говорил Найл у каждой лавки с украшениями и тканями. Долговязый брюнет потерял голову от юной официантки из таверны в Тросте, мечтал на ней жениться и осыпать ее подарками. Ничего, однако, приобрести не мог — денег не хватало. Эрвин предлагал одолжить, но получил отказ. Смит родился за Синой, поэтому знаком с ценами и подготовился к ним. — Почему тут все дорогое? — буркнул себе под нос Майк, рассматривая очередную расчёску, которая была ему не по карману. — У нас все в разы дешевле. — Ну так валил бы обратно в свою деревню, — продавец презрительно отобрал товар из его рук. Майк расстроенно хмыкнул. Последние три года он выправлял свой деревенский говор, но до конца избавиться от него не смог. Городские из-за этого порой смотрели на него искоса. — Давайте пойдем в книжный, — просил Эрвин всю дорогу. Он самый младший в их компании, поэтому временами оставался не у дел. Хоть за последние годы у него прибавилось роста и мышц, но в глазах друзей парень все еще оставался пухлощеким щеглом. И несмотря не всего его попытки доказать обратное, ничего в их отношении не менялось. — Да ладно тебе, Смит, — взвыл Найл, — ты, итак, все книжные Троста облазил. Зачем тебе еще столичные? — Вдруг здесь будет что-то интересное. — Все интересные книги в стране уже у нас в казарме. Благодаря тебе. Я устал уже мизинцем биться об эти стопки. Сколько раз просить убрать? — Я убираю. Это ты сам как будто нарочно ударяешься, — ответил Эрвин, — мне надоело их переставлять по твоим хотелкам. — Ладно, мальчики, отставить споры, — скомандовал Майк — самый старший из них. Притянул к себе друзей за плечи и заговорщицки шепнул, — у меня есть одна идея. Давайте отправимся в Подземный город. Там есть одно местечко, я подслушал о нем у полицаев. — Нет, — твердо заявил Найл, — это опасно. — Да, — не согласился Эрвин. Где еще можно найти интересные книги, как не в Подземном городе. Возможно, ему удастся отыскать даже запрещенную литературу. Уговорить Найла оказалось довольно легко. Пришлось лишь сказать, что рано или поздно ему придется спуститься под землю, раз он собирается становиться полицейским. Лучше пусть поборет свою трусость с товарищами, чем позже перед сослуживцами. К тому же будет что рассказать Мари. Благодаря форме, пройти мимо патрульных оказалось несложно. Они медленно спускались по лестнице, все дальше во тьму. От каждого нового шага в груди становилось теснее. Пахло сыростью, грязью, болезнями. Юные кадеты еле сдерживались, чтобы не заткнуть носы. Майку, наделенному острым нюхом, пришлось хуже всех. У Эрвина от затхлого воздуха заслезились глаза. Несмотря на светившие фонари, глазам все равно пришлось привыкать к темноте. Понемногу парни стали продвигаться вглубь города, держась рядом. Перед ними предстали неприятные образы бедняков с вытянутыми руками, больных, умирающих прямо на дорогах, чумазых детей с диким взглядами. Юноши наблюдали за ними с нескрываемой жалостью. Местные же прожигали в них дыру. Несколько женщин тянули к ним своих младенцев, завернутых в лохмотья. Эрвин с тяжелым сердцем наблюдал за маленькими белыми детьми, не издающими никаких звуков. Он протянул им несколько монет. Вокруг них забегали несколько мальчишек. Одному из них едва не удалось стащить кошель Найла, но Майк перехватил руку и скрутил ее. Несколько рослых парней, подпиравших стенку, зашевелились. Скорее всего, они «сопровождали» карманников. Поэтому мальчишек пришлось отпустить. Эрвин увидел старика, расстелившего на земле разные книги. Забыв о бдительности, он подошел к нему и начал рассматривать товар. Многие из них были ему уже знакомы, так что интереса не представляли. Несколько любовных романов сомнительного качества юноша отложил. К сожалению, запрещенной литературой старик не торговал. Как бы Эрвин не пытался его расспросить, тот не давался. — Вот ты где? — нашел его возмутившийся Найл. — Зачем убежал от нас? — он бесцеремонно потащил его к Майку, ожидавшего их у какого-то здания. Это оказалось питейное заведение со спальнями на верхних этажах. Очень чистое, не только по меркам Подземного города. За столами сидело несколько мужчин в компании девушек. Владелица, невысокая женщина средних лет с редкими волосами, добро их поприветствовала и предложила столик. Официантки принесли им еду и напитки. Эрвину доводилось пробовать алкоголь, но от местной выпивки ему стало плохо. Он не осилил даже одну чарку, за что был обсмеян друзьями. Майк же пил за троих, Найл старался не отставать. Через некоторое время официантки составили им компанию. Они смеялись над шутками Найла, хвалили силу и рост Майка, ничего не сказали про его говор, даже Эрвину строили глазки. Девушки при этом продолжали подливать уже изрядно захмелевшим парням. Осознания о том, кто они, пришло слишком поздно. — Это же падшие женщины, — шепнул он Найлу, так чтобы никто другой не слушал, — а мы в борделе. — Ты только сейчас понял? — тот хохотнул и потрепал щеку друга. — Какой же ты ребенок еще, Эрви. Эрвину не нравилось, когда его так называли. Звучало слишком по-детски, а он уже давно не ребенок. Ему уже пятнадцать, совсем скоро он выпустится из кадетского корпуса и посвятит свое сердце человечеству. — А ты симпатичный, — одна из девушек положила руку ему на колено. Эрвин отпрыгнул и опрокинул стакан. Напиток вылился на поношенную выцветшую юбку, перештопанную несколько раз. Друзья, ставшие свидетелями этого, расхохотались, Найл хрюкнул, а у Майка из носа полилось пиво. Смиту стало неловко. К тому же и девушка странно глянула на него. — Простите, не хотел вас обидеть, — Эрвин отдал ей носовой платок, чтобы она вытерлась. — Спасибо, — она улыбнулась, но взгляд у нее был почти неживой, — ты кажешься хорошим мальчиком, я сделаю тебе скидку. Отец рассказывал ему о падших женщинах, о нужде, что толкает их на этот путь. Учил проявлять к ним доброту, жалеть их, но не ложиться с ними. — Спасибо, не надо. Отец говорил, делить ложе нужно только с тем, кто нравится. — Ха-ха, — смех девушки прозвучал искренне, ее взгляд на мгновение оживился, на уголках глаз появилось несколько морщин, — если бы все мужчины были как ты и твой отец, я бы осталась без работы, — тонкие пальцы протянули платок обратно. — Оставьте себе, — настоял Эрвин, — думаю, вам пригодится. — Спасибо, за него можно выручить несколько монет. Она ушла к другим посетителям. Эрвин заметил, что его друзья не скучали в одиночестве. Майк перешептывался с двумя женщинами, подшептывал каждой на ухо, а те хихикали, не переставая. Найл же посадил невысокую блондинку себе на колени и поглаживал тоненькое колено сквозь юбку. Вскоре парни решили подняться наверх вместе с новыми знакомыми. Первым ушел Майк, обняв за талию обеих компаньонок. Через некоторое время собрался и Найл. — А как же Мари? Ты же ее любишь, — Эрвин поймал запястье друга. В его голове не укладывалось, как Найл, клявшийся в бесконечной любви, мог уединяться с другой девушкой. — Эх, Эрви, — он резко отнял руку, — где мне еще набираться опыта? Я не хочу ударить в грязь лицом перед Мари. Богини, какой же ты ребенок, — взвыл он, помахал на прощание и пошел за своей блондинкой. Эрвин остался один за столом, полным еды. Остальные посетители и работницы смотрели на него искоса. Некоторые вертели пальцем у виска. Юноше стало неловко. Ему оставалось только кушать. Жажда утолялась ужасным на вкус пивом, которое сильно ударило по голове. Почему иначе он засмотрелся вошедшего в заведение темноволосого парня? Брюнет словно плыл, каждое его движение отдавало изяществом. Несмотря на его молодость, его присутствие внушало страх. Клиенты уронили головы и скукожились, словно хотели испариться. Эрвин же наблюдал за ним с нескрываемым любопытством. Казалось, парень не принадлежит этому месту. Он напоминал гордую птицу, спустившуюся на землю к пресмыкающимся. Они с владелицей о чем-то переговорили, после чего та отдала ему звенящий мешочек. Отец называл такое «покровительством». Так заведения обеспечивали себе защиту от бандитов и преступников. Парень заметил Эрвина и смерил его тяжелым взглядом. Сопровождавший его тип неприятного вида также выпучил на него глаза. — Чего пялишься? — обратился к нему брюнет. По голосу стало ясно, что он примерно одного возраста с Эрвином. — Думаю, — язык уже изрядно заплетался, пришлось приложить усилия, чтобы договорить. Говорить о том, что находит его интригующим, юноша не решился, — ты выглядишь очень худым. Хочешь поесть, я один не справлюсь, — он показал на еду. Неприятный тип начал засучивать рукава и кидать угрозы, но парень остановил его: — Иди отсюда. — Но, босс… — Я сказал уходи, — надавил парень и его подчиненный послушался. Смерил презрительным взглядом юного кадета и ушел. Парень сел за стол рядом со Смитом, и владелица заведения тут же принесла ему чашку чая. — Спасибо, Марта. Внимание Эрвина переключилось на напиток. Пиво ему уже опостылело. Он жадно наблюдал, как парень подносит чашку к губам и отпивает. Как двигается кадык при глотке. Кадет невольно облизал губы. — Тоже хочу. — Что? — парень выразительно поднял бровь, не сводя глаз с Эрвина. — Чай. Не могу больше пить пиво. Мне от него плохо. А жажда мучает. Ты понимаешь? — Хм… да, — он попросил Марту принести еще чашку чая. Несмотря на температуру, Эрвин довольно быстро осушил стакан. Теперь его самочувствие улучшилось. Удалось внимательнее рассмотреть сидящего рядом парня. Пальцы длинные и тонкие, но в мозолях и шрамах. Одежда велика и просторна, но крепкие мышцы все равно заметны. Волосы оказались не просто темными, а черными как вороново крыло. Серые глаза сквозь длинные ресницы внимательно наблюдали за ним. — Как тебя сюда занесло, блондинчик? — Эрвин. — Как тебя сюда занесло, Эрвин? — Я пришел с друзьями. Хотел поискать книги какие-нибудь интересные, но не нашел. — И где сейчас твои друзья? — Они наверху. С девушками. — У вас форма отличается от полицейской, вы из гарнизона? — Нет, — смущенно улыбнулся Эрвин, обрадованный тем, что его приняли за настоящего солдата, — мы еще кадеты. Через несколько месяцев выпускаемся. — Хм, — парень взял со стола ножик и покрутил его, — как вас потом распределяют? — В полицию идут только те, кто попал в первую десятку. Остальным приходится выбирать между гарнизоном и Разведкорпусом. Я собираюсь в Разведкорпус. — Неужели ты настолько плох? — усмехнулся его собеседник. — Нет, — возмутился Эрвин, — я второй в нашем выпуске. Хотя до Майка мне, конечно, далеко. — Неплохо. Тогда зачем тебе Разведкорпус? — Пока титаны ходят по этой земле, человечество никогда не будет свободным. Мы будем жить в страхе, в клетке за тремя стенами. Единственные, кто может бороться с ними — солдаты Разведкорпуса. — Мечтаешь умереть ради человечества? — скептично спросил новый знакомый. — Похвально, но боюсь, ему насрать. — Даже если это и так, нужно двигаться вперед. Пусть и с борьбой, криком и слезами. Даже если мы не справимся, справится следующее поколение. Тогда наши смерти не будут напрасны. Мы внесем свою лепту и освободим человечество. Сумеем разгадать его тайну, — Эрвин сам не заметил, как его понесло — он говорил слишком много и долго, поведал об их с отцом теории, размышлениях по поводу внешнего мира. Остатки чая успели остыть, — прошу прощения. Я заговорился. Пожалуйста, не говори никому о том, что я рассказал. Все это время его внимательно слушали. Не перебивали, не закатывали глаза, не зевали демонстративно. Казалось, его собеседнику действительно интересно. Он не отрывал от него своих серых глаз. — Ничего. Это занятно, — голос, однако, звучал непринужденно и даже немного скучающе. — Из-за меня твой чай остыл. — Оно того стоило, — уголки губ слегка поднялись наверх. — Позволь угостить тебя еще одной чашкой? — Кажется, это я тебя угощал, — брюнет снова вскинул бровь. — Тогда угости еще одной, — в голосе Эрвина звучала надежда на продолжение общения. Парень встал и размял шею. Эрвин на мгновение испугался, что ему отказали. Тот как раз подошел к двери. Затем обернулся: — Ты идешь? Он молниеносно сорвался. Забыл все наставления отца, что нельзя уходить с незнакомцами, друзей, которые остались в том заведении. Не забыл оплатить счет. Эрвин шел за почти незнакомцем, не отставал ни на шаг. Они пробирались мимо темных переулков и освещенных улиц. Кадет остановился и отдал несколько монет безрукому мужчине, за что получил кривую улыбку. Его спутник лишь цокнул. — Не раздавай милостыню всем подряд. Тут столько банд работает. Узнают, что ты при деньгах, хуяк, и ты труп. Эти попрошайки скорее информацию собирают, чем монеты. — Прости, я не знал. Я хотел помочь. — Да, да, — парень пренебрежительно махнул рукой. Военная полиция проводила очередной патруль. После того, как убийца, известный как Потрошитель, перестал нагонять страх на Подземный город, люди с единорогом на форме стали чаще спускаться вниз. Один из них, коренастый темноволосый мужчина, показался Эрвину знакомым. Они пересеклись взглядами. Смит не смог сдержать эмоции, его лицо исказилось. Брюнет это заметил: — Хуево ты смотришь на будущих сослуживцев. — Они не сослуживцы. Солдаты, конечно, но другой род войск. — Ты не любишь единорогов за то, что они не выходят за стены? «Они убили моего отца», — мог бы ответить Эрвин, но вместо этого сказал, что у него есть свои причины. Они подошли к одному из домов на окраине, на первый взгляд неприглядному. Его отличало лишь нахождение на некоторой высоте, так что юношам пришлось подниматься по склону. Хлипкая деревянная дверь отпиралась тяжелым железным ключом. Внутри оказалось даже чище чем в заведении. Но неприятный запах, который окутывал весь Подземный город, был и здесь. Эрвин огляделся, снял куртку и повесил на спинку стула, пока хозяин жилища поставил завариваться чайник. Для того, кто жил в таком, в его владении находилась небольшая коллекция разнообразного чая. — Ты живешь один? — Да. У меня нет семьи. — А тот парень, с которым ты был? — Он состоит в моей банде, только и всего. «Банде, — повторил про себя Эрвин, — как интригующе». Хозяин достал из шкафчика две чашки — одну белоснежную, аккуратную с тонкой рукояткой. Она смотрелась инородно среди остального убранства — старого и темного. Так же как ее владелец. Эрвин снова поймал себя на любовании им. Его кожа была почти такой же белой как посуда. Почти прозрачной. Сквозь нее можно разглядеть тонкие голубые вены. «Прекрасен», — пришло в голову Эрвину. Ему захотелось прикоснуться к нему. Вторая чашка оказалась старой и металлической. Имела несколько вмятин и отметин. Парень разлил чай и отдал красивую чашку гостю. Он оказался даже вкуснее, чем в заведении. Мягкий вкус, совсем не резкий. — Нравится? — брюнет скосил на него взгляд. — Очень. — Расскажи еще что-нибудь, — парень повернулся к нему лицом, — мне интересно послушать. — Ты уверен? Я не наскучил тебе? — уточнил Эрвин. От его болтовни друзья быстро устают, а почти незнакомый парень так внимает. — Ты самое интересное, что случалось здесь с тех пор, как сука ощенилась двухголовым щенком. Дня три назад. — О чем ты хочешь услышать? — Ты начал говорить о такой штуке как море. Я понял, что это большая лужа. — Очень большая. Говорят, даже больше периметра стен. Еще говорят, что их несколько. Море соленое, и в нем сложно утонуть. Оно само подталкивает тебя на поверхность. Тем больше соли, чем сильнее подталкивание. — Зачем кому-то соленая вода? Ее же нельзя пить. — Море соединяет континенты. Давай я лучше покажу, — на примере домашней утвари Эрвин принялся показывать свое представление о мироустройстве. Он сам еще не до конца все понимал. Например, почему на юге бывает холоднее, чем на севере. С незнакомцем, чьего имени Эрвин даже не знал, было приятно разговаривать. Над ним не смеялись, его не осуждали, лишь слушали, задавали вопросы и толкали на новые размышления. Впервые за долгое время парень чувствовал себя комфортно. — Ты говоришь, что на далеком севере небо может окрашиваться в разные цвета. На юге, по твоим словам, бывает холодно так же, как и на севере. Окрашивается ли тогда небо и на юге? — Это очень хороший вопрос. Ответа на него я не знаю, — признался юный кадет. Они рассмеялись. В один момент их взгляды встретились, и Эрвин невольно улыбнулся. — Мне приятна твоя компания, — признался он, возможно еще не до конца протрезвев. В ответ ему лишь фыркнули, — расскажи и ты о себе? — Что обо мне можно рассказать? — парень устремил глаза в пол. — Как тебя зовут, например, — Эрвин подсел ближе, — свое имя я назвал. — Леви, — он поднял взгляд, мягкий, но грустный. — Приятно познакомиться, Леви, — Эрвин протянул руку. Его собеседник, немного помедлив, ответил на рукопожатие. Бледные пальцы оказались холодными и сухими. На руке не было ни волосинки. По сравнению с ним лапища Смита казалась несуразной и волосатой. — У тебя своя банда? Это звучит здорово. — Только звучит. Знаешь, каких трудов стоило обучить их чистоплотности. К тому же дела вести они не умели. Пришлось и с этим разбираться. — Как ты их нашел? Просто ты еще молодой, а тот мужчина выглядел взрослым, но беспрекословно тебя слушался. — Просто я сильный, — пожал плечами Леви. Он до сих пор не отнял руку, так же, как и Эрвин, — выбил мозги их главарю и занял его место. — У тебя была причина? — Я… сделал это ради девочек. При старом боссе их часто обижали, теперь нет. — Это похвально. Ты молодец, — восхитился им Эрвин. — Кхм, кстати, какие книги ты искал? — Леви поспешил перевести тему. — Запрещенные. Я слышал, что в Подземном городе сохранилась литература, написанная до возведения стен. Спрашивал, но никто не знает о них. Его слова вызвали глухой смех: — Ну разумеется. Ты же в военной форме тут расхаживаешь. Хуй тебе расскажут что-нибудь. И брать нужно через знакомых, если ты здесь впервые. — А ты знаешь? — глаза Эрвина загорелись от волнения. — Нет, — разочаровали его, — но могу поспрашивать у знакомых. А ты… — парень на мгновение замялся, — ты твердо решил насчет Разведкорпуса? — в ответ кивок. — Тогда стоило остаться в борделе. Побыл бы с девушкой. Чтобы умирать без сожалений. Вон твои друзья наверняка до сих пор развлекаются. — Я сказал той милой девушке и повторю тебе, делить ложе нужно только с тем, кто нравится. — Тч, — впервые за период их общения слова кадета привели к закатыванию глаз, — в таком случае девочки остались бы без работы. — Та милая девушка сказала то же самое. — Она тебе понравилась? — Леви сложил руки на груди, и для этого разорвал затянувшееся рукопожатие. Эрвин помотал головой. — У тебя уже кто-то есть? — Нет. Никого не было. — Какие девушки тебе нравятся? Я могу замолвить словечко, и тебе сделают скидку. Ты красивый, даже найдутся желающие обслужить бесплатно. Эрвин не ответил. Правильный ответ пришел в голову, но потерялся на пути ко рту. Он опустил лицо, скрывая румянец. «Он считает меня красивым», — билось в сознании. Вдруг он ощутил прикосновение. Тонкая ручка дотронулась до его колена и начала медленно подниматься выше. — Может, — чужой голос звучал неуверенно, даже робко, — тебе нравятся парни? Подняв лицо, Эрвин столкнулся со взглядом Леви, оказавшимся так близко. Он слегка подрагивал, становился все белее и холоднее. Кадет ощутил это, прикоснувшись к его щекам и проведя большим пальцем по сухим губам. — Хочешь? — Леви задрал свою рубашку и засунул руку Эрвина под нее, позволил прикоснуться к нежной коже, по которой бежали мурашки. — Да. — А как же делить ложе с тем, кто нравится? — он ухмыльнулся. — Ты мне нравишься. Их первый поцелуй получился скомканным. Они лишь столкнулись губами на мгновение. Но его хватило, что принять решение. Леви взял его за руку и повел в небольшую комнатку с узкой койкой. Запер дверь. Вдруг стало совсем темно. Сердце Эрвина забилось быстрее — то ли от страха, то ли от возбуждения. «Что, если у меня не встанет?», — эта мысль заставила его запаниковать. Вдруг у него ничего не получится? Тогда его поднимут на смех. Вспомнилось первое принятие душа в кадетском корпусе. Юному Смиту, итак, было не по себе, так как кадеты должны были мыться в общих душевых без каморок, задвижек и шторок. Полная открытость. Найл расхохотался из-за его небольшого размера, к нему присоединились другие парни. А на следующий день и девушки стали косо поглядывать. — Леви… — промолвил он, не зная, что сказать дальше. «Мне неловко»? «Прости, если разочарую»? «Давай прекратим»? — Разденься и ложись на кровать. Он подчинился. Положил голову на тонкую подушку с комками и попытался расслабиться. Глаза стали привыкать к тьме. Удалось разглядеть Леви, тоже обнаженного, чья кожа словно светилась. «Он прекрасен», — Смит протянул руку, прикасаясь к нему. Эрвин почувствовал тяжесть на своих бедрах. Затем его словно ударило током. До него коснулись. Внизу. Дыхание перехватило, это ощущение казалось новым, но очень приятным. Гораздо приятнее, чем трогать себя самому. — Не забывай дышать, — голос Леви прозвучал близко. Он говорил это почти в самые губы, лаская Эрвина рукой, трясь своим стояком о его живот. Второй поцелуй получился рваным и мокрым. Они скорее клевали друг друга, засовывали языки в чужой рот и тут же вытаскивали. Несколько раз бились носами. Пришлось приноравливаться. Когда стало получаться чуть лучше, Эрвин поменял их местами. Теперь Леви лежал под ним. Он разглядел соски, маленькие и твердые словно бусины. Они манили его, и парень сначала огладил их, потом щипнул и в конце зализал. Повторил это. Леви начал нетерпеливо ерзать. Из него вырвалось несколько хриплых стонов. Конец для обоих настал слишком быстро. В один момент Эрвин наслаждался пальцами Леви, одновременно трогая его самого, в следующий разочарованно глядел на белесые капли на своей руке. Гораздо больше их было на животе и медленно вздымавшейся груди лежавшего парня. Темные волосы разметались на подушке, взгляд расфокусирован. Похоже, Леви понравилось больше. — Эй, Эрвин, — он лениво провел пальцами от его паха до груди, сжал упругую грудь, — хочешь войти? — Куда? — не понял парень. — В меня, — брюнет взял его руку и приложил к своему заднему проходу. Воздуха в легких Эрвина перестало хватать. Он задышал так тяжело, что едва не задохнулся. Даже Леви всполошился, резко поднялся и принес ему стакан воды. Он выглядел испуганным. — Если ты не хочешь… — Хочу. — Тогда посиди здесь, мне нужно подготовиться. Леви скрылся в уборной. Эрвин откинулся на подушки и стал ждать. Лениво водил рукой по упавшему члену, так что тот постепенно стал твердеть. Когда темноволосый красавец вернулся, он уже был полностью готов. Они снова поцеловались. На этот раз более уверенно и медленно. Не было страха и спешки, оба знали, чего хотели, и шли к этому. Леви помог Эрвину подготовить его, направил и отдался его воле. Смит не торопился входить, постепенно растягивал парня. В конце концов он оказался на спине, его снова оседлали. — Черт, ты слишком большой, — выдохнул Леви, насадившись на него. Стал тяжело дышать, пытаясь привыкнуть. — Если тебе сложно, можем прекратить. — Блядь, заткнись, — он дернулся. Затем еще раз. Вошел во вкус. Постепенно гримаса боли на бледном лице сменилась наслаждением. Эрвину стало гораздо комфортнее от осознания, что он не причиняет любовнику боль. Тогда удовольствие пришло и к нему. Они подстроились и вместе двигались в одном ритме, постоянно цепляясь и целуя друг друга. Леви словно было мало, он просил еще и больше. Эрвин давал это ему. Тонкая бледная шея покрылась засосами, крепкие плечи кадета — укусами. Во второй раз удовольствие накрыло их с головой. Тихие вздохи превратились в стоны. Эрвин наблюдал, как его любовник начиняет подрагивать, сжимает пальцы на ногах и выгибает спину с беззвучным криком. Этого хватило, чтобы снова испачкать живот и грудь Леви. Обессиленный, юноша упал на кровать, едва не придавив лежавшего парня. Леви поднялся и вытер их, стал медленно одеваться. Эрвин, чьи глаза уже слипались, поймал его руку и сжал. — Будь со мной, — усталость взяла верх, он даже не знал вырвались ли слова из его губ, — будь рядом. Стань моим. *** Эрвин не знал, как долго проспал. Он проснулся один в темной комнате. — Леви, — позвал парень, но ему не ответили. Брюнета нигде не было. Возможно, предположил Эрвин, он просто вышел, и ему следует немного подождать. Он даже не торопился одеваться. Но никто не пришел. От осознания того, что Леви оставил его, в груди заныло. Слезы подступили к глазам. Юноше не хотелось быть брошенным, но так оно и было. С разбитым сердцем Эрвин стал собираться. Кто-бы мог подумать, что за всего день ему покажут небеса и спустят в ад. И сделал это человек, о котором он почти ничего не знает. Лишь имя. Он едва не ушел, но его внимание привлекла книга, лежавшая на столе. Подойдя к ней, кадет осознал, что видит издание, написанное еще до возведения стен. Почти все иллюстрации выцвели, половина текста написана на другом языке, тем не менее для него это огромная ценность. На форзаце обнаружилась надпись: «До новой встречи, твой Л.». Эрвин провел рукой по написанной кривым почерком «Л». — Леви, — произнес он, понимая, что их разлука лишь временная. Рано или поздно их пути пересекутся. Стоит только подождать. С легким сердцем он поднялся наверх. Книга надежно спрятана за под рубашкой, но кадет все равно переживал, вдруг его остановит Военная полиция. Но патрульные не обратили на него внимания, стражники на выходе молча пропустили. Оказалось, юноша провел под землей гораздо больше времени, чем казалось. Время их увольнительного почти закончилось, необходимо было возвращаться в кадетский корпус. — Эрвин, — налетел на него Майк, — где тебя носило? Тебя не было в борделе, мы тебя обыскались. Места себе не находили, — он принюхался. — Вот ты где, Смит, — ворчал Найл, — вечно ты проблемы доставляешь. Я уже думал, что тебя где-то закопали. — Не волнуйтесь, вы, — добродушно ответил Эрвин, — со мной все в порядке. Я хорошо провел время. — Не сомневаюсь, — хмыкнул про себя Майк и усмехнулся. Всю обратную дорогу Найл возмущался, а стоило ему увидеть следы на теле друга — причитаний стало гораздо больше. Майк же похлопал его по плечу. Эрвин сохранил книгу и спрятал ее от посторонних глаз. Взял с собой в штаб Разведкорпуса. Время от времени он перечитывал ее, но всегда задерживал взгляд на букве «Л» и написанной перед ней «твой». Ему лишь нужно подождать. *** Три года спустя… — Вперед, Эрвин, не тормози, — торопил Майк. Из кадетского корпуса прибыли новые солдаты. В этот раз Разведкорпус стоял на ушах — командующему удалось заманить в их ряды лучшего выпускника. Говорили, что этот парень показывал небывалые ранее результаты, во владении УПМ ему не было равных. Ему предрекали большое будущее в Военной полиции, но его выбор пал на Разведкорпус. — Стройся, — скомандовал командующий, — поприветствуйте новых товарищей. Эрвин оглядел новобранцев. Многие из них — зеленые дети, как и он сам когда-то. Они смотрели на ветеранов со смесью благоговения и страха. Солдату стало жаль их. Юнцы отдали сердца будущему без титанов и надеялись это будущее застать. Однако вряд ли всем это удастся. Он вспомнил себя три года назад и нахмурился. Из их выпуска Разведкорпус выбрало больше двадцати человек. Остались лишь они с Майком. Найл же помолвился с Мари, жил за стеной Сина и ни разу не видел титана. Недавно его повысили. — Убери скорбную мину, — шепнул Майк, — ты все-таки командир отряда. Эрвина тоже недавно повысили. В Разведкорпусе летучка кадров была большой. Командующий как раз назвал его имя, и мужчина вышел вперед и приложил кулак к сердцу. — Следующие новобранцы в твоем распоряжении, — он протянул ему список из нескольких имен, одно из которых всколыхнуло воспоминания. «Леви». Действительно, среди прибывших стоял до боли знакомый брюнет с серыми глазами. Бледность его спала, кожа приобрела теплый оттенок, но все равно сквозь нее можно увидеть тонкие голубые вены. За три года он немного прибавил в росте, но все равно терялся на фоне остальных. Поэтому Эрвин и не заметил его — не увидел за спинами. Во рту пересохло, но Смит сумел взять себя в руки и назвал своих новых подчиненных. К счастью, его голос не дрогнул, когда называл драгоценное имя. «Твой Л.», — вспыхнуло в сознании. До конца дня им не удалось переговорить. Командира отряда закидывали вопросами, затем вызвали на совещание, потом завалили бумажной работой. За ужином их взгляды несколько раз пресекались. Эрвин нервно облизывал пересохшие губы, боясь, что его волнение отражается на лице. Уже вечером в его комнату постучали. За дверью стоял Леви, неловко переминающийся с ноги на ногу. Он молча вошел. Эрвин запер дверь. — Ты… помнишь меня? — спросил брюнет робко. — Да, — Эрвин шагнул ближе, — ты оставил мне книгу. Леви… — Хм, — уголки губ слегка приподнялись, — у меня еще есть, — из-за пазухи он достал еще одну, — это тоже тебе. Прости, что ушел так. Надо было разобраться с делами. Эрвин взял книгу и прочитал название: «Энциклопедия. Явления природы». Затем взглянул на Леви. Тот стоял неподвижно, смотрел на него настороженно. Ведь в конце концов он исчез без объяснения причины. — Посмотри на оборотную сторону обложки. На форзаце уже более ровным почерком написано: «Надеюсь на новые рассказы. Твой Л.». — Леви, — Эрвин сократил расстояние между ними. Теперь их разница в росте стала еще больше. Он опустил взгляд, запустил руку в черные волосы, которые стали гораздо мягче, положил другую на щеку. Леви тут же прислонился к ней. Взял в рот большой палец, облизал и прикусил его, — мой, — задрожал Смит. — Твой, — подтвердил брюнет, вставая на цыпочки, погладил широкие плечи, — а ты? Будешь моим? — Я уже твой.