Вся наша ненависть

– Чего ты от меня хочешь? – резко выпалила Шухуа. Она сама не ожидала от себя такой реакции, но слова вырвались, как будто прорыв изнутри был неизбежен. – Не придумывай, будто я как-то теплее отношусь к Суджин. Сохи немного удивилась, но быстро взяла себя в руки, едва заметно хмыкнув. – Мм, ясно, – протянула она, слегка пожав плечами. – Просто мне так показалось. – Вам всем сначала кажется, – ядовито добавила Шухуа, наигранно мило указывая на стопку нот. – Возьми свои ноты и иди туда, куда шла. Сохи раздражала её своим спокойствием, словно ничто не могло выбить её из колеи. Попытки объяснить, что Суджин не так проста, казались Шухуа откровенно неуместными. Она ненавидела чувство неправоты, и каждая минута этого разговора только усиливала её желание поскорее выйти из него. Звук шагов нарушил тишину, и знакомый голос раздался неподалёку. – Привет. Шухуа обернулась и встретилась взглядом с Суджин, которая спокойно направлялась в их сторону. Суджин остановилась в паре метров, бросив взгляд то на Шухуа, то на Сохи, словно пытаясь понять, что здесь происходит. – Забыла сказать: репетиций не будет, – бросила Шухуа, голос её прозвучал резче, чем она того хотела. Отвернувшись, она быстрым шагом направилась к выходу, оставив остальных позади. Суджин подняла бровь, переводя взгляд на Сохи. – Что это с ней? Сохи равнодушно пожала плечами, снова сосредотачиваясь на своих нотах. – Без понятия, – коротко ответила она, явно не желая углубляться в происходящее. Суджин проводила взглядом удаляющуюся фигуру Шухуа. На её лице ничего не отражалось, но внутри нарастало странное чувство дискомфорта. Будто то, что произошло сейчас, каким-то образом касалось её сильнее, чем она готова была признать.

***

– Стой, нет, не так! – смеялась Шухуа, легко касаясь руки девушки, будто пытаясь остановить её движение. – Ты совсем не так рисуешь! – добавила она, едва сдерживая смех, который всё равно вырывался наружу. Минджи, блестя своими вьющимися локонами, заливисто рассмеялась, глядя на свою руку. На ней красовался криво нарисованный маркером кот, его линии плясали в разные стороны, словно их нарисовал кто-то впервые в жизни. – Ну, если такая умная, нарисуй тогда сама! – с лёгкой обидой, но больше наигранной, возразила Минджи, поднимая руку и показывая своё "творение". – Эх, Минджи, что бы ты без меня делала? – с театральной драмой протянула Шухуа, выхватывая маркер из её рук. Она наклонилась ближе к девушке, начиная выводить на её руке что-то аккуратное и в то же время забавное. Минджи замерла, не сводя взгляда с Шухуа. В этот момент её сердце снова дрогнуло, а на лице появилась нежная, чуть грустная улыбка. Она в который раз убедилась, что полюбила именно её. Шухуа, такая настоящая, слегка дерзкая, временами почти невыносимо вредная, но всегда искренняя, могла завоевать любое сердце, если бы захотела. И вот сейчас, с этим сосредоточенным выражением лица и порой неуместным театральным тоном, она казалась Минджи чем-то невероятным, чем-то, что невозможно не любить. Шухуа закончила, отложив маркер в сторону, и с гордостью показала результат. – Вот! Теперь это настоящий кот, а не то, что ты пыталась нарисовать! – с ноткой самодовольства сказала она, делая шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой. Минджи посмотрела на её рисунок, потом снова на Шухуа. – Знаешь, он всё равно мне нравится только потому, что его нарисовала ты, – тихо произнесла она, и Шухуа, увлечённая победным моментом, на секунду оторвалась. – Шухуа! Чей-то голос резко вырвал Шухуа из приятных воспоминаний. Она обернулась через плечо и встретилась с взглядом Сутан. Странно, что ей удалось посмотреть на неё и не отвернуться. С мыслями о Сохи и Суджин Шухуа нахмурилась. – Ты что, следишь за мной? – с едва заметной насмешкой спросила Шухуа, остановившись, пока Суджин догоняла её. – Нет, я просто тоже иду домой. Хотела спросить, что у вас с ней случилось? – с любопытством поинтересовалась Суджин, и в её голосе было нечто настойчивое, будто она не могла не спросить. "Вот она, сплетница," – Шухуа невольно хмыкнула в мыслях. – "Обычно ядовитая, а как только нужно узнать что-то, сразу превращается в добрячку." – Успокой свою выскочку из клуба, – с раздражением в голосе ответила Шухуа. – Называется, пришла ко мне за нотами и начала рассказывать, как мило я о тебе забочусь! – с сарказмом произнесла она, едва сдерживая раздражение. – И это всё? – разочарованно сказала Суджин, начиная идти рядом с Шухуа. Она, казалось, не ожидала такого резкого ответа. – В смысле "и это всё"?! – Шухуа едва сдержала эмоции, её глаза сверкали. – Если бы к тебе подошла Айрин и начала тебе рассказывать, как ты мило заботишься обо мне, что бы ты сказала? Не знаю, как ты, но я бы не была в восторге. Суджин молчала, но взгляд её был каким-то неудовлетворенным. Казалось, она ещё не успела понять, что только что произошло. Шухуа уже привыкла к тому, что после таких разговоров атмосфера становилась натянутой, но она всё равно не могла избавиться от чувства раздражения. В последнее время её раздражали такие мелочи, особенно когда кто-то вмешивался в её личное пространство. Она сама не понимала, что именно злило её. Может, это были все эти пересуды, которые судорожно пытались свести её с ума? Или, может быть, это была сама Суджин, которая с каждым днём становилась всё более назойливой, вмешиваясь в то, что она хотела держать при себе? – Ладно, я поняла тебя. Прости за неё, – равнодушно сказала Суджин, будто это было чем-то обычным, незначительным. – Ты даже извиняться не умеешь, – ядовито отрезала Шухуа, не принимая такое извинение. Раздражение, направленное на Сохи, как-то незаметно переключилось на Суджин, и теперь она была тем самым громоотводом для её эмоций. – О, ясно, – недовольно ответила Суджин, на её лице промелькнула тень раздражения. Они обе знали, что любая связь между ними, тонкая и шаткая, могла разрушиться в любой момент из-за таких случаев. – Покрываешь её, потому что между вами что-то есть? – неожиданно выпалила Шухуа, не успев подумать, что такие слова могут прозвучать как провокация. – Что?! – Суджин взвилась, её голос чуть повысился. Если бы она была павлином, то сейчас её хвост был бы полностью расправлен от возмущения. – Тебе-то какое дело? Шухуа заметила, как Суджин возмущается, и невольно улыбнулась. Значит, всё-таки удалось задеть её за живое. – Ну-у… Может быть, она ревнует? – произнесла она, чувствуя, как её раздражение отступает, а на его место приходит ехидная ухмылка. – На самом деле… – Суджин неожиданно сменила тон, заговорив тише. – Она недавно призналась мне в чувствах. Поэтому, зная её, она может специально ходить и надоедать моим знакомым. – Я "твоя знакомая"? – удивлённо переспросила Шухуа. Её глаза сузились, будто она пыталась уловить скрытую иронию. Она-то всегда верила, что занимает у Суджин место повыше. – Ну, ты где-то на дне рейтинга, – отозвалась Суджин с показным безразличием, хотя в уголках её глаз блеснул весёлый огонёк. – Идиотка, – пробормотала Шухуа, но теперь её голос был скорее тёплым, чем сердитым. – Значит, теперь Сохи будет ходить за мной по пятам? – Не знаю. Её вроде можно образумить, но кажется после разговора мои слова на неё не подействовали. – с огорчением произносит Суджин. – Если любимый человек будет пытаться вбить тебе в голову что его нужно забыть, то естественно ничего не выйдет. – пожимая плечами говорит Шухуа. – Ты откуда-то знаешь? – удивленно спрашивает она, поворачивая голову в сторону Шухуа. Видимо, за все годы она недостаточно узнала о личной жизни тайваньки , хотя та была на поверхности. «Может, потому что я это переживаю» – хмыкнула про себя Шухуа. – Просто логика.