Вся наша ненависть

Время протекало спокойно, но напряжённо. Подошло время сессий, и Соён так перенервничала, что не смогла сомкнуть глаз всю ночь. В её понимании было только два варианта: сделать всё идеально или не делать вовсе. Постоянное давление матери, намекавшей на то, что она ждёт исключительно отличных оценок, только усугубляло её состояние. Чон прекрасно понимала эти намёки. Когда она, наконец, вышла из кабинета после сессий, её плечи немного расслабились, но напряжение всё ещё чувствовалось. Она глубоко вздохнула, пытаясь убедить себя, что сделала всё возможное. Всё должно быть правильно. Она ведь не зря мусолила учебники днями напролёт. За ней показалась знакомая фигура. Миён радостно семенила следом, её лицо светилось счастьем, а глаза блестели, будто от пережитого восторга. – Что-то случилось? – устало спросила Соён, её голос выдавал внутреннюю опустошённость. – Все оказалось таким ле-егким! – пискнула она и крепко обняла Соён. Та лишь набрала воздуха понимая что хватка Миён слишком сильная. – Ага. – Ай-да за Минни! – прощебетала она начиная уверенно идти к лестнице, и под звуки стучания её каблуков Соён потянулась за ней.

***

В актовом зале царила тишина. Шухуа задумчиво рылась за кулисами, перебирая реквизит. Внимательно рассматривая каждый предмет, она мысленно отмечала: «Это подкрасить… это выкинуть…». Её руки остановились на старой сломанной шляпе. Внезапно что-то кольнуло внутри, напоминая о Суджин. Отвращение волной накрыло её, и она с раздражением отбросила шляпу в сторону. Каждое напоминание о Суджин вызывало одно и то же чувство: глубокое отвращение. Её хотелось бесконечно ругать в мыслях, тянуть за волосы, кричать, бить. Шухуа понимала, что не смогла простить её, как бы сильно ни старалась убедить себя в обратном. Несколько лет назад. Шухуа радостно мотала ногами, сидя на скамейке рядом с танцевальным залом. Из-за дверей доносилась музыка, приглушённые указания тренера и оживлённые женские голоса. Там, за стенами, существовал свой мир — мир танцев, страсти и упорства, доступный только тем, кто горел этим искусством. Шухуа никогда не могла понять танцы, как бы сильно ни старалась. Её попытки всегда казались ей неловкими и чуждыми. Но, несмотря на это, она обожала слушать Джиа, когда та с неподдельным восторгом рассказывала о своём увлечении. Эти истории будто открывали дверь в другой, загадочный мир, который Шухуа, возможно, никогда не узнает, но всегда будет восхищаться. Джиа была воплощением грации, и её энергия идеально сочеталась с талантом, который раскрывался в каждом движении. На танцполе она выглядела как ангел, всегда готовый прийти на помощь тем, кто нуждался в поддержке. Её аккуратный нос, глубокие карие глаза и светлые волосы дополняли этот образ, делая её почти нереальной. Шухуа всегда удивлялась, как такая звезда, как Джиа, вообще могла подружиться с ней. Их дружба казалась нерушимой. Шухуа была уверена, что ничего в мире не способно её сломать. Она верила в это до тех пор, пока Джиа не вышла из зала. Шухуа вскочила с места, её лицо озарилось улыбкой. Она стремительно направилась к Джиа, намереваясь обнять её, но внезапно ощутила резкий толчок в плечо. Её оттолкнули. Шухуа замерла, ошеломлённо смотря на подругу, а улыбка постепенно сползала с её лица. – Что ты делаешь? – непривычным строгим тоном спросила она озираясь по сторонам. – Обнимаю тебя? Мне что, нельзя? – недоверчиво спросила Шухуа растерянно моргая. – Нет, нельзя. Мы больше никто друг для друга. – её голос дрогнул. – После твоего поступка я не могу считать тебя подругой. – Джиа позорно отвела взгляд не решаясь заглянуть в глаза уже бывшей подруги. – Джиа, что ты такое говоришь? Какого поступка?! – паника накотила внезапной волной, и Шухуа показалось что стены вокруг сузились. – Ты же шутишь, верно? – Нет. – Джиа поджала губу. – Она мне все рассказала. Жаль что я не услышала это из твоих уст. – дрожащим голосом твердила девушка. – Кто «она»? – голос Шухуа чуть не сорвался. Она растерянно прошептала это не веря что все происходящее это не сон. – Суджин. Воспоминания сотней острых осколков пронзили сердце, и Шухуа снова почувствовала глухое, удушающее чувство бессилия. Как же она ненавидела тот день, то время, когда всё покатилось под откос! Каждый вечер её накрывала волна отчаяния, и слёзы текли без остановки, пока она тосковала по Джиа. И всё это из-за одной-единственной девушки. Сердце болезненно сжалось, и Шухуа, не выдержав, отложила реквизит в сторону, тяжело опускаясь на пол. Старые деревянные доски жалобно скрипнули под её весом, но привыкшая к этому девушка даже не заметила. Все её мысли кружились в одном бесконечном водовороте вопросов. Почему Суджин снова и снова разрушает её жизнь? Почему она неизбежно становится частью всех этих болезненных моментов? Шухуа чувствовала, как ненависть разрастается внутри, разжигая огонь, который, казалось, уже невозможно потушить. Между ними никогда не сможет появиться что-то дружеское, что-то тёплое и родное.

Или по крайней мере, пока Шухуа так думает.