Storm is over.

Фуршет был отличным, Шторм ничуть не пожалел, что пришел туда с Монтгомери. Закуски из краба, устрицы, какие-то традиционные итальянские сыры, которых он и знать не знал, немало десертов.. Джексон не был слишком голоден, поэтому не стал брать много. Всего по чуть-чуть. Но это было так вкусно! Всюду были люди, девушки в своих дизайнерских платьях, мужчины в дорогих комтю, которые обсуждали то съемки в новом кино, то своих детей.. Если бы не МакКуин, Шторм бы тут от скуки умер. Это же самые типичные разговоры на свете, неужели больше обсудить нечего? А ещё здесь просто ужасно душно! Столько парфюмов смешиваются, невозможно дышать! Разглядывая множество бетонных колонн в банкетном зале, картину, что была написана прямо на потолке, Шторм и не заметил, как его слегка встряхнул Монтгомери за плечо. Черт, он настолько сильно витал в облаках, что не заметил Маршалла?! -Ты уже все взял? Смотри, там ещё шампанское подают, не хочешь? Я думаю, что возьму для себя полусладкое. Или лучше бокал белого вина? – Маршалл жестом подозвал к ним официантку. – Ты как думаешь, какие дизайнеры сегодня произведут фурор? Я, честно говоря, так себе модный эксперт, но вот тебя бы послушал с удовольствием. – Маршалл отвлекся от разговора со Штормом, чтобы попросить у официантки бокал полусладкого игристого. Джексону не понадобилось даже спрашивать, какую фирму МакКуин предпочтет. Cristal, как же ещё. Может быть и Шторму взять себе такое? Чтобы МакКуин видел, что Нолан к нему прислушивается. -Я буду то же самое, что и он, только можно мне сухое? Иначе я снова потом буду от тренера выслушивать, что во мне нет ничего, кроме жира. – Джексон сделал свой заказ, даже не взглянув на девушку. Хотел выглядеть круче в глазах Маршалла, но тот поступка не оценил. Шторм все ещё был весь, как натянутая струна, потому что не мог никак унять свою влюбленность, а когда Маршалл настолько близко, то Шторм и слова сказать боялся. Вдруг опять поведет себя, как полный дебил?! Если уже не повел. Говорил, в этот раз, в основном МакКуин. Джексон заметил, что он даже не отходит к другим группам людей, хотя к Монтгомери много кто подходил поздороваться. Да уж, и деться теперь Нолану точно некуда. Но так приятно, что он уделяет время именно ему. Шторм принялся рассуждать о том, что мода уже давно повторяет саму себя, новые и интересные дизайны получаются, в основном, у небольших компаний, но их вещи выглядят слишком нестатусно, поэтому Нолан и предпочитает проверенную классику. Он так же спросил, будет ли на этом мероприятии Франческо, на что МакКуин ответил отрицательно. Он собирался присутствовать в качестве гостя в другой день, хоть ему было и печально, что с МакКуином там они уже не увидятся. Шторм все ещё старался вести себя осторожно, не мог нормально объяснить, почему он настолько встревоженный, все же идёт хорошо! Разговор продолжался, Джексон только-только успел немного успокоить свои мысли и поддаться веселой атмосфере всего мероприятия. К ним даже официантка подошла, протягивая высокие бокалы для игристого, сделанные из хрусталя. Недурно, организация мероприятия точно на высшем уровне, учли даже посуду. Конечно , это ведь неделя моды, а не какой-нибудь обед в кафе города, откуда прилетел Монтгомери. Джексон, видя, что Маршалл тоже получил свой бокал, сказал, что тоже хочет оценить, настолько ли хорошо то самое сухое Cristal, поэтому поднес бокал к губам и сделал глоток. И этот глоток вина был последней каплей. Нолан и так был неспокоен, а тут ещё ему и не то шампанское подали, хотя он ясно попросил сухое! Эта идиотка притащила ему асти! Шторма это добило, он не мог вынести такой несправедливости. Черт, сегодня весь мир сговорился, чтобы у Шторма все шло так, как ему не нравится?! Джексон, ничего не объяснив Монтгомери, быстро пошел вслед за официанткой. Он был зол, его это вино вывело из себя. Он не слышал, что Маршалл его зовёт, не видел ничего, кроме удаляющейся от него девушки. И когда он ее всё-таки догнал, он всунул ей бокал с шампанским прямо в руки и выразил свое недовольство, кажется, слишком громко. МакКуин точно это слышал. -Это что за херня, я тебя спрашиваю?! Я же ясно сказал, что мне нужно сухое Cristal, а ты, дура, что приперла?! Глухая была или как? Могла переспросить, а?! Это же асти, его пить невозможно, переделай мне, живо! И поживее, а то можно постареть, пока ждать будешь! – Шторм не послушал никакого ответа, только развернулся и пошел в другую сторону зала. Какой отвратительный вечер, все просто из рук валится. Он подошёл к МакКуину, показывая пальцем на официантку, которую Нолан, кажется, довел своей выходкой до слез. – Ты смотри, нанимают всяких чертей, а потом плачутся. Видел, что эта идиотка сделала? – Шторм, для уверенности, даже руки скрестил на груди. Только вот Монтгомери не то, что не оценил такой поступок, он был в ужасе. Шторм повел себя просто отвратительно, он так кричал на эту девушку, будто бы она ему жизнь сломала, хотя на самом деле просто ошиблась с вином. Монтгомери покачал головой и махнул рукой в сторону выхода из зала. Надо бы увести Джексона куда-то в более уединённое место чтобы поговорить на эту тему. МакКуин ещё мог понять, что Джексон пытался его как-то унизить на гонках, это ещё понятно, зачем, но к чему было так нападать на бедную девушку? Джексон за ним последовал, но продолжал осыпать вопросами, куда они идут. Неужели Маршаллу тоже настолько не понравился ее поступок, что он решил покинуть фуршет? -Да я бы нового бокала дождался, чего ты так? Обязательно уходить нам надо было? – Джексон шел за МакКуином, но не понимал, куда его тот ведёт. Может быть он знал это место лучше, чем Шторм? Маршалл явно не первый раз на неделе моды присутствует. -Сейчас узнаешь. Вот уж такое я не представлял, что тут произойдет. – МакКуин вел его дальше по коридору, там обычно располагался выход на балкон. Сейчас там точно никого нет, а вот через пару часов после самого мероприятия будет не протолкнуться от людей, что желают сделать съемку на фоне ночного города. Обычно ведь знаменитости окружены фотографами, имеют расписание того, что они будут делать на неделе моды.. и судя по тому, что знал Монтгомери, никто пока не должен быть на балконе. Как раз хорошее место, чтобы поговорить с Джексоном. Они дошли до места назначения очень быстро, Шторм все продолжал возмущаться ситуации, что произошла с шампанским. Видите ли, он и так на нервах, а ему ещё и вечер портят. И что ныть ей не стоит, почему просто эта стерва не могла подать ему новый бокал? МакКуин не слушал Шторма, потому что бубнел и возмущался он, точно старый дед, без конца и края. Когда же Маршалл подвёл Джексона к перилам балкона и убедился, что вокруг никого нет, то хмуро посмотрел на него. И настолько его взгляд, видимо, оказался пробирающим до костей, что Джексону пришлось заткнуться. Резко стало страшно. Что Монтгомери задумал? -Слушай сюда, Джексон. Ты совсем охренел? Что ты себе позволяешь? – тон голоса Маршалла не намекал на приятную беседу, очевидно, что МакКуин был недоволен поступком Нолана на фуршете. – Ты понимаешь, что ты человека оскорбил из-за простой оплошности? Подумаешь, нашему принцу не то вино подали, и что с того? Вежливости не учили? – Монтгомери был вне себя, Шторм даже не сразу нашелся, что ему ответить. -Так а какого хрена она сразу просто сама не поняла, что мне принести? Ты понимаешь, может быть у меня все до этой минуты из рук валилось, все! А теперь ещё и, как последний гвоздь в крышку гроба этого дня, мне какая-то девка заказ не тот приносит?! Я ее не оскорбил, все ей правильно сказал! – Джексон повысил голос, придвинулся ближе к МакКуину, чтобы тот понимал, насколько Нолан взбешён. – Ты мне кто? Мать, которая вечно знает, как будет лучше?! С какого хера ты решил, что я виноват в том, что у официантки руки из задницы?! Это ее работа, если она не может ее делать, пусть пойдет и научится, я что, говорю неправду?! – Джексон уже переходит на крик, и ему было плевать, слышит их кто-то или нет. Маршалл не имеет права решать, как ему себя вести, сем вообще он себя возомнил? -Она такой же человек, как и ты, не забывайся! – Маршалл схватил Джексона за плечо, чтобы тот немного успокоился. – Почему к тебе должны относиться нормально, а ты к другим, видите ли, нет? Официанты тоже заслуживают уважения, как и все люди, тебе правда надо объяснить такую простую истину? – МакКуину совсем не нравилось, как Джексон вел себя сейчас. Он ведь по телефону тогда казался совсем другим, а сейчас устраивает истерики из-за бокала шампанского! – Угомонись уже, я тебя прошу. Давай, ты сейчас отойдешь от своей истерики, а потом извинишься перед ней! Твой плохой день – не оправдание тому, чтобы на людей срываться. Особенно на тех, кто тебе ответить не может. – Маршалл попытался говорить чуть мягче, но Джексон, судя по всему, не оценил, и лишь наоборот, стал кричать только больше. -Да как же ты меня достал! – Шторм вскинул руки над головой, а потом схватился за нее же. – Ты можешь заткнуться, мать твою, просто помолчать? Ты можешь меня послушать, или только и умеешь, что вставлять везде свое ненужное никому мнение?! Я тебя не спрашивал, как мне себя вести, а ты уже начинаешь поучать меня! – Шторм не дал МакКуину вставить и слова, лицо Джексона даже покраснело от злости. Монтгомери ведь взрослый человек, почему он не может просто дать Нолану высказаться? – Помолчи! Я тебя умоляю, просто помолчи, прекрати нести эту околесицу, Ты, сука, не святой! -Джексон, но я ведь.. – Маршалл был шокирован, он ведь просто сказал Нолану правила вежливости, а Джексон вон, как реагирует! Совсем сумасшедший?! МакКуину стало даже страшно, потому что адекватным Нолан не выглядел. – Успокойся, я не хотел тебе ничего плохого! – Черт, да что это за трудный подросток в теле взрослого парня! Монтгомери не хотел, чтобы их первая встреча, после перерыва в месяц, прошла так. – Хорошо, хорошо, давай забудем все и спустим эту долбаную ситуацию на тормоза! Я ведь тебе не приказываю, понимаешь это? -Конечно, я ничего не понимаю! Зато все понимаешь ты, ты ведь у нас самый умный! – Шторм не останавливался, яростно продолжал осыпать МакКуина ругательствами. Он выглядел так, словно сейчас не то взорвется ещё более громким криком, не то расплачется, у Нолана даже пот на лбу проступил, - Ты меня считаешь за идиота, как и все остальные, тебе всегда было на меня плевать, ты так и скажи! Ну же, давай, скажи! Просто считаешь меня малолеткой, которого можно поучать и тыкать носом во все, что, по твоему мнению, неверно? – Монтгомери отметил, что у Джексона, кажется, нервный срыв. Таким он видел его разве что тогда, когда Шторм избил его на пит-лейне. Ничем хорошим это точно не кончилось. – Ты такой же, как остальные, жизни он меня учить взялся! И почему меня угораздило влюбиться в такого, как ты, дебила, а?! Скажи, сука, почему?! И только после того, как Маршалл встряхнул его за плечи и закричал Нолану, чтобы тот угомонился, иначе сюда придет охрана, Джексон понял, что он сделал. Осознал, что он только что произнес. Нет. Нет. Нет-нет-нет. Этого не может быть, это происходит не с ним! Он ведь не сделал этого? Не сказал? Он не сказал это МакКуину, ведь так? Но.. судя по выражению лица Монтгомери, все мольбы Шторма оказались напрасными. Он действительно только что признался, что влюблен в Маршалла. В Монтгомери Маршалла МакКуина. И глядя на то, как лицо Маршалла исказилось в удивлении и ужасе одновременно, Джексону захотелось спрыгнуть с этого балкона прямо здесь и прямо сейчас. Маршалл молчал. Он и не знал, как на такое реагировать. С одной стороны получается, что их чувства друг к другу взаимны. Монтгомери ведь тоже был влюблен, он не собирался отрицать этого. А с другой.. Эта ситуация дала ему понять только одно. Сейчас он не может начинать отношения с Джексоном. Это будет плохо, плохо для них обоих. И вот как эти мысли облачить в слова, он не представлял. Маршалл постарался отцепиться от Джексона, выпрямиться, сохранить свое привычное добродушие, но он видел, как напуган Шторм. Не зол, не в ярости, не в гневе. Джексон именно, что напуган. Стал белым, как лист. Маршалл выдохнул, взял Джексона за руку, предварительно убедившись, что никто на них не смотрит, и только потом начал говорить. -Нолан, все, хватит. Отдышись. Я слышал, что ты сказал. Это было на эмоциях или ты действительно в меня влюбился? И если да, то как давно это произошло? Как ты это понял? – Монтгомери больше не стал заваливать Джексона вопросами, дал ему время чтобы прийти в себя. Казалось, что можно услышать, как у Нолана от страха сердце сейчас остановится. – Я тебя не буду презирать, унижать, честно. Я просто хочу знать правду. Шторм молчал. Несколько секунд он не мог подобрать слов, ему так не хотелось отвечать на этот вопрос. Но МакКуин здесь ,ждёт объяснения, держит его за руку, деваться некуда. Смахнув влагу со лба свободной рукой, Нолан постарался говорить так, чтобы его голос не слишком дрожал. Все равно ведь уже признался, терять особо нечего. Но так тревожно внутри, так плохо, хуже не бывает. Джексон не хотел открыться.. вот так. Он вообще не хотел, чтобы МакКуин хоть когда-нибудь об этом знал! -Я.. Да. Это не шутка, это правда. Правда влюбился в тебя. Ещё тогда, когда мы с тобой сидели вместе и барбекю жарили, ты со мной поговорил, вот я и понял, что ты – единственный, кто меня хорошо понимает. Я знаю, это все так глупо, так что я бы вообще забыл об этом всем. Но не смог, понимаешь, я даже отпираться не буду сейчас. – Эти слова Маршалла удивили. Джексон не пытался съязвить? Говорил правду? Нолан сейчас так испуган, что Монтгомери не удержался, подошёл ближе, слегка приобнял его за плечи. Ответа на объятия не последовало, но это и не было нужно. Он всего лишь хотел успокоить Джексона. – Но, если уж совсем честно говорить, ты бы хотел этого? Отношений.. со мной? Весь этот месяц мы так близко общались, и сейчас ты, кажется, не убегаешь. Что бы ты сказал мне? Это взаимно? Монтгомери отпустил Нолана и посмотрел ему в глаза. Сейчас в них читалась только надежда. Надежда на то, что единственный человек, который понимает Джексона, ему не откажет. Маршалл ведь такой идеальный, он был бы заботливым партнером помог бы Джексону стать адекватным человеком. Но у МакКуина были в голове совершенно другие мысли. Он понимал, что ему нужно сказать, и что нужно сделать. Хоть это и было тяжело, не то, что бы он сам не хотел попробовать отношения с Джексоном. Только вот.. -Я не буду давать тебе ложных надежд, Нолан. – Сердце Джексона рухнуло в пятки. Ну все, теперь это точно конец. – Если ты спрашиваешь меня о том, хотел бы я начать встречаться с тобой прямо сейчас – мой ответ – нет. - Как бы это не было тяжело произнести, МакКуину пришлось это сделать. -Но почему?! Зачем тогда было вести себя так, словно я тебе приятен, интересен, зачем? Почему ты не хочешь со мной отношений? Или это все из-за того, что я, по твоему, слишком молод? Это ещё не значит, что я идиот! – Маршалл покачал головой. Нет, сейчас точно нельзя соглашаться. -Джексон, хватит кричать, выслушай меня. – Монтгомери старался говорить тихо, но при этом уверенно, - Ты мне правда приятен, правда интересен, твой возраст тут не при чем. Но учитывая то, как ты себя ведёшь, я не могу дать тебе согласие сейчас. – Маршалл сделал акцент именно на последнем слове. Он сам хотел бы быть с Ноланом, только вот чтобы исправить все, что у него в голове, одной любви не будет достаточно. И сейчас слишком, слишком рано. Маршалл открыл телефон, несколько раз провел пальцами по экрану, после чего положил его обратно в карман. – Ничего плохого не подумай, правда, но я считаю, что тебе нужен психолог. Наши отношения не приведут ни к чему, если ты не изменишься, не поработаешь над своим поведением. Я уже не хочу мимолётных интрижек, я готов только к серьезным отношениям. Я отправил тебе ссылку на терапевта, который однажды очень хорошо помог мне самому. Так что.. Когда ты поймёшь, почему твое состояние может вредить не только тебе, но и окружающим, мы с тобой поговорим об этом снова. – Маршаллу показалось, что он был очень мягок с Джексоном. Он ведь не сказал, что взаимных чувств нет. – А я тебя буду всецело в этом направлении поддерживать, ты можешь в любой момент написать мне и рассказать, как все прошло. Хорошо, Джексон? -Ты мне.. Что советуешь? Психолога? – Джексон резко оттолкнул от себя МакКуина и направился к выходу с территории балкона. Хотелось просто скрыться нахрен, никогда больше не видеть Монтгомери, он там что, крышей поехал?! – Ты меня к врачу шлёшь?! Считаешь, что я сумасшедший?! Я такого от тебя не ожидал, уж лучше бы я вообще никогда не встречал тебя! – Шторм уже подходил к двери, когда увидел, что его нагнал Монтгомери. – Отвали, и так все настроение испортил, мне не стоило никогда заговаривать с тобой! Сам к врачу сходи, идиота кусок! Джексон вышел с балкона и захлопнул за собой дверь, стал быстро спускаться по лестнице. Он не видел того, насколько МакКуин был сейчас разбит его словами. Да, пусть они и были сказаны на эмоциях, на очень негативных эмоциях, но ведь это не отменяет того, что они ранили меньше. Монтгомери понимал, что ему сейчас нужно спускаться, сидеть на показе, что его будут фотографировать журналисты, но, если честно, хотелось просто улететь домой. И верить в то, что Джексон возьмет свои слова обратно. Сейчас МакКуин все же успел к нему немного привязаться, да и чувства.. их просто так не отключить. Надежда на то, что Нолан прислушается, все ещё теплилась внутри. Он не безнадежнен. Все ещё может измениться. Сам Шторм уже успел занять свое место перед подиумом. Перед этим он быстро поправил макияж, пригладил растрепавшиеся волосы. В душе теперь было противно, гадко, мерзко. Он не должен был говорить таких ужасных слов Монтгомери! Но ведь с другой стороны, Маршалл посчитал его психом! Да все нормально у Джексона с головой, он просто нихрена не понимает, зачем бы он слал его к врачу?! Шторм от злости взял телефон в руки и нашел там аккаунт Монтгомери. Монти. Зачем ему теперь сдался этот долбаный Монти?! Пусть он там других считает сумасшедшими, к Шторму это не относится! Оставалось нажать всего пару кнопок, чтобы убрать его к чертям из своей жизни. «Заблокировать «Monty_Mcqueen»? «Да».

***

Погода на улице выдалась просто ужасной. Сразу же после мероприятия хлынул ливень страшной силы, Маршаллу пришлось ещё долго ждать, пока его самолёту дадут разрешение на взлет. Сам первый день недели моды он и не запомнил почти, сидел, как в тумане. Он даже не слушал, что ему сейчас Рамон говорил, как он обсуждал, что Dior уже совсем не те. Джексон больше не подходил к нему, а когда Маршалл пытался сам к нему подступиться, Шторм уходил, причем так быстро, что МакКуин попросту терял его след в толпе моделей и журналистов. Сидя в самолёте, Монтгомери смотрел на их переписку, понимал, что ещё с утра все было хорошо, а теперь Шторм его заблокировал. Пиздец. Это было единственное слово, которое крутилось на языке у Маршалла. Их связь только-только начинала быть хоть сколько-нибудь крепкой, как вдруг разрушилась за несколько минут. Очень хотелось поговорить об этом. И он знал только одного человека, кто мог бы помочь. Монтгомери ведь не был совсем сухарем, ему было больно не меньше, чем Джексону. МакКуин написал Салли, сможет ли она встретиться с ним у Маршалла дома сразу же, как тот прилетит. Конечно, женщина ответила согласием, потому что все ещё очень хорошо к нему относилась. Как же не помочь дорогому другу? Перелет прошел спокойно, МакКуина и Рамона встретила Фло на своей машине. Погрузив туда многочисленные вещи, Маршалл сел на заднее сиденье и всю дорогу ехал молча. Шторм.. правда так считает? Что лучше бы никогда его не встречал? Какой же Джексон упрямый, ничего не хочет слушать. Может быть.. одумается потом? Салли же пришла даже раньше, чем приехал Монтгомери. Она видела, что на МакКуине лица нет, выглядит так, словно его окатили холодной водой. Они прошли в его особняк вместе, Маршалл попросил персонал дома заварить теплого чаю и оставить их наедине. -Ну, и что стрялось? Тебя так Милан потрепал? Никогда раньше не думала, что с такой вечеринки ты приедешь разбитым. – Салли говорила добродушно, она похлопала МакКуина по плечу, чтобы немного его приободрить. – Эй, ну чего ты, а? Говори давай, а то я мыслей не умею читать. -Сейчас, дай хоть отойти от того, что случилось. – Маршалл поблагодарил девушку, что подала ему и Салли чай, только после нескольких глотков он стал говорить. – Ты сейчас просто не поверишь, что произошло. Помнишь Джексона? -С которым ты каждый день лясы точишь, словно он твоя лучшая подруга? Конечно как тут такого не забыть, он вообще на всех жителей города произвел то ещё впечатление. – Салли грустно улыбнулась, но стоило ей заметить, как Маршалл серьезно на нее взглянул, тут же сменила тон голоса. – Он тоже был там? Опять тебя побил? Или чего он учудил? Я уже боюсь слышать, что там он выкинул, ты чем дольше молчишь, тем мне больше страшно. -Он сказал, что в меня влюбился. Я сам не ожидал такого. – Маршалл заметил, что Салли очень удивилась его словам. Но, как будто бы, в неприятном ключе. – И знаешь, что самое ужасное? Что он мне, каким-то образом, тоже понравился. Он мне показался явно более приятным человеком, чем он на самом деле оказался. Если мы не берём в счёт ту.. ситуацию на гонках, ну ты помнишь. – Маршалл вновь сделал глоток чая и приложил ладонь ко лбу. – Я вообще не понимаю, как это случилось, но вот такой диалог был между нами. Я ему отказал, ты не подумай, послал к психологу, потому что сейчас.. Да он сейчас невыносим моментами, я с этим мириться не хочу. – Маршалл смотрел на женщину в ожидании ответа. – Но в будущем, если он изменится, я бы хотел с ним хотя бы попробовать отношения. Рано, конечно, о таком говорить, потому что он меня вообще заблокировал сегодня, посчитал, что я назвал его психом! -А вот я считаю психом тебя. – Салли резко стала серьезнее, ей теперь было неиронично страшно за МакКуина. – Ты уверен, что он тебе вообще правду сказал? Ты ведь помнишь, что у него.. странные тактики для победы? Ты не думал о том, что он, может быть, специально хотел бы завести с тобой отношения, чтобы потом оставить тебя в самый неподходящий момент? Выбить, скажем так, из колеи? Подумай сам: какой-то новичок, который дерзит каждой собаке на улице, и ты, который сто процентов умнее его в несколько раз. Вы ведь на совершенно разных уровнях, даже характеры у вас не так уже и похожи. -Так я с ним сейчас и не собираюсь быть. Пусть сперва к врачу сходит, а потом же поговорим. Мне бы хотелось твоего совета. Мне не с кем больше обсудить такие вещи. И я знаю, что ты меня поймёшь. – Маршалл откинулся на спинку кресла и устало выдохнул. – Джексон, по твоему мнению, обманщик? Зачем бы ему это делать? Не слишком ли это долгая и сложная стратегия, чтобы просто обойти меня в чемпионате? -Или же он просто не понимает, с кем хочет вступить в отношения. Вдруг он просто хочет славы, или же чисто так, для себя, сделать пометку в голове, что он охмурил самого известного американского гонщика? Ты не можешь обвинять меня в том, что я ему не доверяю. Решение о том, быть с ним потом, или нет, возиться тебе с этим подростком-переростком, или забыть, как страшный сон, принимать тебе. И последствия тоже будут на тебе. – Салли все же хотела поддержать Маршалла, но в этой ситуации она не знала, как это сделать. Шторм был ей неприятен, а мысли о том, что он будет партнёром Монтгомери когда-нибудь в будущем, и вовсе пугали. – Мало ли, что он задумал. Я всегда буду здесь, чтобы тебя поддержать, но вот сейчас я считаю, что если ты ответишь ему взаимностью, то поступишь глупо. Не принимай решения на эмоциях, взвесь все «за» и «против». Иначе тебе потом будет слишком больно, чтобы осознать, сколько ты на него потратил времени. Разговор не вышел долгим, так что Маршалл довольно быстро поблагодарил Салли за душевный диалог, после чего умылся и отправился спать. Обычно он писал Шторму всякие приятные пожелания доброй ночи, но не в этот раз. Сейчас он вообще ничего не мог написать ему. Не мог даже смириться с тем, как Нолан ему на эмоциях признался. Джексону тоже было нелегко, он, как только вернулся в отель, выпил почти все, что было в мини-баре. Корил себя страшно, хотел и написать Маршаллу, чтобы он простил его за слова, что он сказал в гневе, но не решился. Так больно ему давно не было, почему единственный человек, к которому у него были настоящие чувства, так грубо его отверг?! К психологу отправил, как будто Джексон шизофреник какой-то! Это несправедливо, ужасно неприятно, так не должно быть, с Ноланом нельзя так поступать! И Шторм не собирался больше открываться МакКуину, и пускай он и дальше занимает все его мысли! Переживет! Куда лучше сейчас было продолжать напиваться в темном номере отеля, хлестать себя ладонями по бедрам, чтобы хоть иногда прийти в себя, давиться слезами. Никто сейчас не видит. Сейчас – можно.