В сети

      Побросав вещи, Деви в предвкушении вбежала внутрь номера. И, восхищенная, замерла.       Прямо по центру просторной комнаты расположился широкий кожаный диван цвета темного шоколада; он был обращен к панорамным окнам с видом на Манхэттен. Деви осторожно коснулась спинки мебели, чуть сжала пальцы, и ткань моментально отозвалась благородным скрипом.       Боже… Да один этот диван, должно быть, стоит целое состояние! Разве спасатель может позволить себе снять… Такое?       Аскетичный, выдержанный в серо-коричневых оттенках, номер походил скорее на квартиру-студию, разве что без кухонного блока. Деви с раскрытым ртом рассматривала искусно обставленное помещение; казалось, оно очень подходит его временному хозяину. При мысли о нем на коже тут же проступили мурашки. Горячий поцелуй еще не успел остыть ни в памяти, ни на губах — она рассталась с Дораном всего час назад.       Мечтательно вздохнув, Деви непроизвольно коснулась губ. Затем, завидев в открытом проеме спальню, усмехнулась — немного нервно — и шагнула в её сторону.        Громадная нетронутая постель. Большая дорожка сумка у подножия. Деви сощурилась, вспоминая, что в общежитие Доран ворвался тоже не с пустыми руками — с сумкой поменьше.       Зачем, интересно, вторую с собой взял? Для документов, может? Или планировал…       Закусив губу, смущенная, она не дала мысли дозреть. В попытке отвлечься, обвела спальню взглядом. Здесь, как и в общей комнате, были панорамные окна, однако вид из них открывался уже иной. Неприлично зеленый прямоугольник с крошечными фигурками собачников и лавирующих между ними велосипедистов расцвел прямо посреди Большого яблока, точно оазис, нарушая собой стеклянно-бетонное настроение города. Казалось, точно так же Доран ворвался в привычную, пресную жизнь Деви. Ярко, громко и так… Необходимо?       Панорама завораживала: еще никогда ей не доводилось смотреть на Центральный парк с такой высоты.       Плюхнувшись на огромную кровать, прикрывая глаза, она всецело отдалась собственным ощущениям и мыслям о Доране — ни с теми, ни с другими бороться больше не хотелось.       В голове снова и снова прокручивался тот поцелуй. Стихийный и спонтанный по своей сути, он казался не случайностью, а чем-то правильным, предопределенным, нужным. Как дождь после продолжительной засухи. Поцелуй Дорана затопил ее, накрыл именно теми эмоциями, которых ей всегда не хватало, но осознавать эту нехватку Деви начала как будто только сейчас. Прежней ей уже не быть: его губы сделали что-то с ней. Взбудоражили, распалили… Оживили.       А что, если бы он не успел подхватить её на лестнице, и она кубарем полетела бы по бетонным ступеням вниз? Что, если бы вообще не оступилась? Ведь тогда этих вынужденных объятий не произошло бы.       Поцеловал бы он меня тогда? А я его?..       Впервые в жизни Деви мысленно поблагодарила себя за собственную неуклюжесть, потому как именно она толкнула её в руки Дорана. Ну и отменная реакция самого Дорана, конечно.       Боже, он ведь самом деле не дал мне навернуться! А как молниеносно среагировал? Как уверенно прижимал к себе…       Нетерпеливо сбросив туфли, устроившись на кровати поудобнее, она разблокировала телефон. Оттуда смотрел новый контакт — по настоянию Дорана они обменялись телефонами, а если точнее, он просто скинул ей дозвон и велел сохранить. Деви хотела было спросить, откуда у него ее номер, но, вовремя вспомнив о хакере, лишь осуждающе покачала головой.       Глупо улыбаясь, открыла пустой чат.       Как с чистого листа.

Деви

Спасибо тебе)

      Ответ пришел через некоторое время. К тому моменту Деви успела изучить меню ресторана при отеле, едва не потеряв сознание от увиденных цен, и открыть баночку содовой, которую взяла из мини-бара. Доран Это еще за что?  Доран Так отель понравился?       Она усмехнулась. Номер и вправду был шикарным, но комментировать это пока не стала.

Деви

Ты, вроде как, жизнь мне спас

Деви

На лестнице

Доран А ведь могла и не уточнять… Доран Почти решил, что речь про приезд.       Она напечатала, как бы напоминая ему и подтверждая его догадку тоже:

Деви

Ты многозадачен :)

Доран Приятно, что помнишь об этом.  Доран Заскучала? Доран Говорят, в отеле хороший СПА.

Деви

Думаешь, НАСТОЛЬКО долго придется ждать?..

Доран Без задней мысли сказал Саре, что остановился в Нью-Йорке, и она засобиралась со мной. Может, перекусим где, потом сразу отправлю ее к Радхе.  Доран Сам не поеду, скажу, что устал с перелета. Доран Сижу жду, пока оденется. Терпение на исходе.       Деви улыбнулась, представляя недовольного Дорана. Ожидание стало чуточку приятнее.

Деви

Наверняка затащит тебя в бургерную на Пятой авеню)

Деви

Там делают самые вкусные и самые сырные гамбургеры в Нью-Йорке

      В животе предательски заурчало. Внезапно она осознала, что в последний раз ела утром… А время близилось к вечеру. Доран Ммм, как вкусно ты описываешь, Деви. Доран Я чертовски голоден. Доран А ты?

Деви

Есть немного…

Доран Спустись в ресторан или закажи, что хочешь, в номер.  Доран Я настаиваю.        Она не успела ответить. Доран Аллилуйя, Сара собралась.  Доран Очень надеюсь увидеть тебя уже через пару часов. Доран P.S. Покушай. И это не просьба.       Деви повиновалась. В первую очередь, пустому желудку, потом уже — Дорану. Заказав относительно недорогой сет из трех блюд, с большим аппетитом слопала его на полу перед огромным телевизором — на дорогущий диван сесть с едой, зная себя, побоялась.       По ящику шел какой-то комедийный сериал 2000-х. Деви зацепилась за сюжет и, покончив с едой, перебралась наверх. Увлеченная, она не заметила, как стемнело, и, только почувствовав, что начинает клевать носом, наскоро помылась, пытаясь взбодриться. Затем, закутавшись в огромный белый халат, который предназначался вовсе не для ее хрупкого силуэта, вновь легла на диван. Задумавшись над картинкой на экране, хмыкнула.       И сколько же сезонов этот парень будет искать маму своих будущих детей?..       Захотелось в сотый раз проверить телефон. Новых сообщений не было.       Он бы уже должен был вырваться от Сары…       Экран погас, и через пару мгновений незаметно для себя Деви всё же проиграла борьбу со сном. Как бы ни хотела она дождаться Дорана, моральная усталость от эмоционально насыщенного дня взяла над телом верх.        Проснулась она по привычке рано. Встрепенувшись, резко села, отчетливо ощущая под собой мягкость матраса.        Как я тут…       Мысль перебилась картинкой, представшей перед глазами. На широком кресле, стоящем чуть поодаль от кровати, спал, склонив голову вбок, мужчина. И — о черт! — на нем совсем не было верха. Деви сглотнула, но уже через секунду без зазрения совести принялась рассматривать каждый сантиметр торса спящего Дорана. Он был абсолютно таким же, как на кадрах в приложении.       Да, ты не был отфотошоплен на фотках… Ты, мать твою, отфотошоплен в реальности!       Завороженная, Деви смотрела на него помутневшим взглядом. Одно присутствие Дорана действовало на неё как-то странно. Он был вдвое крупнее, вдвое ярче любого среднестатистического мужчины. А сейчас — еще и полуобнаженным, что в разы усиливало эффект, который он на нее производил. Внизу сразу стало влажно, но это уже не вызвало у Деви никакого удивления или смущения — привычная реакция ее тела на Дорана… На этот раз ему даже не пришлось ничего делать, достаточно было просто находиться с ней в одном помещении.        Она успела подумать о том, что наверняка было бы очень приятно сосчитать каждый кубик пресса на его теле. Сначала — пальцами, а затем… Но сладкую фантазию прервал низкий, хриплый голос:       — И как тебе?       Деви тут же подняла взгляд и, к своему ужасу, осознала, что Доран уже не спит: как долго? Глядя в его насмешливые глаза, вымолвила:       — Доран… Мне казалось, ты еще спишь.       — Спал. Просто ты слишком громко меня разглядывала.       Деви подняла одну бровь, вспоминая, что лучшая защита — это нападение. Потому ответила, ехидно улыбаясь:       — Не хочешь объективизации – носи рубашку.        — Вот это ты загнула… Что ж. Признаться, я совсем не против… Объективизации. — На последнем слове он ухмыльнулся. — Мне нравится, как ты на меня смотришь. И о чем в этот момент думаешь — тоже.       Она сглотнула. Доран медленно оттолкнулся от кресла руками, отчего упругие мышцы на них, подобно волнам, совершили красивый перекат, и направился в сторону кровати.       Все тело Деви напряглось.       Что он собирается делать?..       Доран остановился у подножия кровати и, не сводя с нее глаз, медленно наклонился куда-то вбок. Затем выпрямился, и в руках у него оказалась сумка с вещами. Играя мышцами на груди, он спросил:       — Так мне надеть рубашку?       — Нет! — выпалила Деви прежде, чем успела подумать. — То есть, да… Просто… Разве тебе не нужно сначала… Эм… В душ?       Он не ответил, только усмехнулся и, довольный ее реакцией, бросил сумку на пол и вальяжно приземлился с краю кровати, подминая под своим весом весь угол матраса. Деви заерзала на постели, вдруг вспоминая, что под халатом совершенно голая… Запахнула его посильнее.       — Ты переложил меня ночью? Не помню, как уснула. И как ты пришел – тоже.       Он состроил серьезное выражение лица:       — Ну, мне же нужно было освободить себе спальное место. — Выждав паузу, он кивнул в сторону общей комнаты. — Диван.       — Какая галантность! Только вот, по всей видимости, ты ночевал тут, в кресле.       — Просто ты слишком сладко спишь. Не смог оторваться. Так и уснул.       От очередной его внезапной честности щеки Деви по привычке стали наливаться румянцем, но было в этой реакции теперь что-то еще… Очень приятное чувство…       Он любовался мной.       Деви наклонила лицо, пряча улыбку за волосами. Тогда Доран потянулся к ней одной рукой и, мягко заправляя нависшие пряди ей за ухо, поймал взгляд. Смешинки в его глубоких глазах мгновенно стали темнее. Она смотрела на него сверху вниз, потому как он лежал, опирая голову о согнутую в локте руку, но отчего-то ей казалось, что хозяином положения все равно был Доран. Словно в подтверждение ее мыслям, он чуть приподнялся, потянулся к Деви, решительно сокращая дистанцию между ними. Сердце сделало кувырок, когда она догадалась, что он собирается сделать. Поэтому быстро задрала одеяло вверх, пряча свои губы. Доран замер, немного удивленный такой реакцией, и она поспешила объясниться, тараторя в простынь:       — Я еще зубы не чистила…       — Я тоже.       Глядя на его пухлые приоткрытые губы, Деви еще пару секунд боролась с соблазнительным желанием поддаться ему... А затем решительно вскочила с постели и, направляясь в ванную, бросила вслед:       — Мне нужно пару минут!       В ответ Доран лишь усмехнулся и бросил свое тело обратно на постель.       Через полчаса, собранные оба по очереди, они вошли в лифт. Первый делом решили позавтракать в ресторане самого отеля. Двери лифта еще даже не успели до конца закрыться, как Деви уже оказалась прижатой к стенке кабины — мягко, но настойчиво.        Она тихо ахнула, отвечая на поцелуй Дорана, гадая про себя, реально ли вообще когда-нибудь привыкнуть к тому, как он целуется?.. На этот раз его ласка была более плавной, размеренной, тягучей; не было надрыва и какой-то внутренней борьбы — он был спокоен в своей страсти. Доран все еще не позволял себе лишних, развязных касаний. В отличие от Деви. Осмелев, она обхватила его за шею, настойчиво притягивая еще ближе к себе. Внутри будто что-то взорвалось, разлилось по венам горячим желанием, и она, ни о чем уже не думая, одной рукой схватила его за ягодицы и, прижимая к себе, мгновенно простонала сквозь поцелуй, чувствуя его возбуждение. Доран аккуратно прервал ласку. Тяжело дыша, произнес, между тем почти смеясь от неожиданности:       — Тише, тише, Деви… Я тоже тебя хочу. Но сначала… — Он насилу отпрянул от нее, поправляя штаны. — …Разговоры. И хотя бы одно свидание.       Она довольно кивнула, переводя дыхание. Затем, возбужденная, взглянула на его пах и выпалила, нервно хихикнув:       — Всё-таки ты извращенец…       Доран удивленно поднял брови:       — Потому что у меня на тебя стоит?        — Да, а ведь я ничего такого не сделала.       На всякий случай отошедший к противоположной стене, он нахмурился:       — Во-первых, тебе достаточно просто быть. Ты возбуждаешь меня одним своим видом, — его цепкие глаза внимательно, оценивающе прошлись по ней снизу вверх. Едва заметно сглотнув, он продолжил. — А во-вторых, ты схватила меня за задницу и буквально вжала в себя.       Деви закусила губу, и Доран констатировал, щурясь:       — Ничего такого, да.       Господи! Он определенно задумал меня извести.        Одетый в базовую белую футболку и темно-синие свободные джинсы, Доран сидел напротив, уплетая двойную порцию скрэмбла, попутно запивая его апельсиновым соком. Деви непроизвольно водила вилкой по своей тарелке, не сводя с него глаз. Она никогда не видела, чтобы кто-то ел так красиво. Вспомнились слова Сары:       «Как мужчина ест, такой он и в постели».       Доран, очевидно, был голоден, но все равно не заглатывал еду так, как привыкло это делать большинство парней. Помогая себе ножом, он методично клал на вилку кусочек омлета или бекона и подносил ко рту. Жевал не спеша, с чувством… Казалось, то, что он ест, настолько вкусно, что во рту у Деви скопилась слюна. Захотелось кормиться исключительно из его тарелки…       Доран заметил, что она смотрит на него, не мигая. Проглотив, спросил, загадочно улыбаясь:       — Угостить?       — Да. Ты так аппетитно ешь…       Он ловко подцепил кусочек бекона, затем яиц и аккуратно поднес к её губам, не проронив ни крошки. Глядя ему в глаза, Деви открыла рот и нетерпеливо сомкнула его вокруг вилки. Доран усмехнулся:       — Вкусно?       Знал бы ты, насколько…       Она кивнула, с невероятным удовольствием прожевывая пищу, и он, щедрый, пододвинул ей свой стакан с соком.       Покончив с завтраком, они сели в арендованную им машину. Деви, перед глазами которой все еще стоял образ жующего Дорана, набросилась на него, жадно целуя в губы. Он немного опешил, но уже через мгновение ответил ей сквозь улыбку, запуская язык в её рот.        Они много целовались в этот день: в Центральном парке; в машине; в Национальном музее; в бургерной, о которой она вчера ему писала; на пароме; в Старбаксе, пока ждали свой кофе. При этом успевали и много говорить. Деви закидывала Дорана вопросами:       — Тебя сильно расстроило, когда я удалилась из приложения?       — Немного.       — Немного?!       — Просто на тот момент я мысленно был уже на полпути к тебе.       — А как вообще решился приехать?       На что он закатывал глаза:       — Спокойно.        — Ну Доран!       — Что тут решать? Захотел и приехал. Знал, что ты ко мне небезразлична, как бы себя ни вела.       — Я жалела, что так вышло… И вообще…       — И вообще?       — И вообще мне не стоило так резко реагировать.       Затем улыбался:        — Не стоило.       И Деви отчего-то улыбалась в ответ:       — Я была не права.       — Отчасти. Я тоже повел себя не так, как нужно было. Знал ведь, что ты… Неопытна, и все равно был не осторожен в словах и действиях. А потом ты мне и шанса объяснить не дала.       — Я видела, что ты мне писал… — призналась честно. — Я такая глупая!       Он смеялся:       — Потому что удалилась или потому что сделала это, не прочитав?       — Они у тебя еще остались? Сообщения?       — Да.       — Дашь прочитать?       — Нет.       — Ну пожалуйста!       — Даже не пытайся.       В силу своей физической подготовки Доран совсем не устал от насыщенного на передвижения дня. А вот Деви — немного успела, и тратить силы еще и на поход в ресторан ей не хотелось. Всё в ней уже кричало о том, чего она хочет. Кого. А потому обратилась к Дорану, который неторопливо вел машину по вечернему Нью-Йорку:       — Поедем в отель.       — А как же ужин?              — Я не голодна.       — Чем тогда хотела бы заняться?       Сердце Деви стучало как сумасшедшее. Ответ крутился на языке, в мыслях, на губах, и выражение ее лица было красноречивее любых слов. Доран повернулся к ней и, завидев её реакцию, неприкрыто восхитился:       — Ну на-а-адо же, даже не покраснела. Куда делось всё твое смущение, госпожа?       Деви закусила губу: и правда, куда? Она не дала себе об этом подумать, осмелев, лишь поторопила его прибавить газ:       — Быстрее, Доран.       Он сжал руль крепче и усмехнулся:       — О, ты этого не захочешь.       — Пошляк…       — Ханжа.       Лифт тоже ехал чрезвычайно долго. Потому как вместе с Дораном и Деви в него ввалилась целая китайская делегация, отчего кабина останавливалась чуть ли не на каждом этаже. Он нервного напряжения Деви кусала щеки и сжимала кулаки: ждать стало просто невыносимо, хотелось всех вытолкать и наброситься на Дорана, от которого весь день так и разило сексом, что бы он ни делал, о чем бы ни говорил.       Он мягко притянул её к себе за талию, насмешливо шепнул в ухо:       — Выдохни. Только десятый этаж.       В ответ на это Деви почти простонала. Прикрывая глаза, так же шепотом ответила:       — Не могу.       Доран благородно решил ей помочь. Он мягко прислонился к задней стене кабины, чуть присел на перила, чтобы стать ниже, и ловко переместил свою руку с её талии на поясницу, незаметно огладил округлые ягодицы… А затем уверенно завел под платье. Деви чуть дернулась вперед, когда почувствовала, как его пальцы коснулись её между ног поверх белья.       — Тихо, — раздался командный шепот над ухом.       И она послушалась, изо всех сил стараясь быть тихой, когда он делал поступательные, слишком приятные движения вперед-назад; когда надавливал пальцами сильнее, пропитывая её белье её же влагой; когда тяжело дышал ей в висок, без сомнения чувствующий, насколько она уже мокрая.       Деви больно закусила губу, чтобы не выдать своего недвусмысленного удовольствия прямо на глазах у китайцев, и Доран её похвалил:       — Умница. Двадцатый.       А следом отодвинул кромку её белья, утопая два пальца во влажных складках. Деви судорожно ухватилась за его бедро рукой. Доран остановился, давая ей справиться с ощущениями, совладать с собой, в то время как она — думала только о том, насколько восхитительны его длинные, большие пальцы. А когда он принялся водить ими, теперь уже не сквозь белье, а прямо по нижним губам, нежно сжимая те с внешней стороны, в голову Деви пришла мысль, что, вероятно, лучше пальцев Дорана не существует ничего.       Он хотел помочь ей переждать томительное ожидание, сбросить напряжение, а что в итоге? Завел её еще больше и присоединился к этому нетерпению сам. Взвинченный, он скользнул внутрь неё, и горячая влага мгновенно окутала его пальцы. Деви нахмурилась, уже не в силах контролировать лицо: Доран сразу же задел чувствительную точку внутри. И он тоже почувствовал, как ей приятно, следом снова прошептал:       — Тридцатый…       Это было какое-то безумие. Крышесносное, возбуждающее до предела своим налетом запретности: что они позволяют себе в лифте, полном людей? Шумной делегации китайцев было и невдомек, что, пока они увлечены высокопарными, интеллектуальными разговорами, прямо за их спинами какой-то мужчина ублажает свою женщину.       Внезапно для себя Деви хихикнула мелькнувшей мысли, и Доран двинул пальцами внутри неё, будто бы в наказание за дерзость. За усмешку, которая, на самом деле, ему безумно понравилась.       — Тридцать пятый, Деви.       От напряжения внутренних мышц у неё стали подкашиваться ноги. Дорану приходилось быть очень аккуратным, потому что внизу у Деви случился настоящий потоп, и каждое проникновение пальцев грозило отозваться громким, красноречивым звуком. Но он не останавливался, нашел нужный темп и угол, и она плавилась в его руках, пока глаза и тело не ослепил самый настоящий фейерверк.       Последний китаец вышел на сороковом этаже вместе с ними, и Доран, не дожидаясь даже, пока тот скроется в своем номере, закинул ослабевшую Деви себе на плечо. Она ахнула, дрожащими руками оттягивая подол платья вниз.       В номер Доран ворвался, как на пожар. Он шлепнул её по ягодице, снимая с себя, и бросил на кровать. А потом одной рукой задрал обе руки Деви вверх, уже по-хозяйски пустив вторую в её трусики, и накрыл её губы. Она простонала сквозь поцелуй, потерлась грудью о его. Ей было мало.       Доран восхищенно констатировал:       — Просто насквозь мокрая… Ты кончила в лифте. Хочешь еще?       Деви закивала головой, смотря на него с мольбой:       — Хочу. Возьми меня, пожалуйста…       Доран прошипел сквозь зубы, почти простонал от этой ее просьбы, от такого ее тона, но быстро взял себя в руки. Он поспешно помог Деви избавиться от одежды, оставляя на каждом новом открывшемся участке её кожи влажный поцелуй. Особенно задержался на груди, уделяя внимание соскам. Затем поднялся, прошелся томным взглядом по её телу и выругался:       — Проклятье. Ты восхитительная.       Затем, не отрывая от неё глаз, снял одежду с себя. Она с раскрытым ртом смотрела на большую и твердую плоть Дорана, по которой он умело раскатывал презерватив.       — А ты… Он… Просто огромный!       Он почти умилился её непосредственности, неопытности, наивности, а потому заверил, накрывая её прохладное тело своим горячим:       — Я буду очень нежен с тобой. Он будет нежен. Веришь мне?       Деви кивнула, обнимая его за шею, и тогда он снова накрыл её губы своими. Медленно, глубоко, развязно и одновременно ласково. Дорана было так много: его язык, его запах, его руки, его горячее тело…       — Ах!       Деви вскрикнула сквозь поцелуй, когда ощутила, как его член беспрепятственно скользнул внутрь, растягивая её мышцы. Ощущение вышло немного болезненным, но все же больше в нем было удовольствия: Доран был невероятно аккуратен. Он безотрывно смотрел на неё, ловя каждую эмоцию, каждую морщинку, появляющуюся от этой эмоции:       — Хорошо или больно?       — Хорошо, продолжай…       И он повторил то же движение внутрь, проталкивая член уже во всю длину. Она выгнулась под ним, впилась ногтями в плечи.       — Я весь в тебе, Деви. Ты такая мягкая и тесная… Хорошая девочка.       Увлеченная новыми ощущениями, ответить ему она не смогла, лишь промычала что-то невнятное, и тогда Доран, выходя наполовину, совершил плавный толчок. Затем еще один, и еще, постепенно, не спеша набирая темп, ориентируясь на реакцию Деви. Влажная, она так хорошо его принимала, что Дорану становилось все труднее сдерживать себя.       А когда она застонала громче, потерял голову.       С резким звуком выйдя из неё, толкнувшись руками, он встал на колени, закинул одну ногу Деви себе на плечо, и также резко вошел. В беспамятстве она шептала его имя.       Он отвечал, не прерываясь от дела, целуя её лодыжку:       — Ты такая чувствительная. Отзываешься на каждое движение моего члена.       — Я… Ты… Ты просто… Ах…       Доран изводил её, но держал слово — делал это предельно нежно. Несмотря на то, что вгонял себя полностью, Деви не было больно, напротив, невообразимо приятно. Это было что-то такое… Какое? Она не знала даже, с чем можно сравнить секс с Дораном. Ничего не шло с этим ни в какое сравнение.       Он заботливо перевернул ее на живот и продолжил сладостную муку. Деви, сгорая от страсти, повернула голову в поиске его губ, он едва приблизился, и она тут же притянула его за шею к себе. Целовала глубоко, развязно, пока он также — входил. Толчки стали немного жестче, быстрее, они одновременно простонали сквозь поцелуй, заглушая друг друга. Но внезапно Доран оторвался, потребовал, нависая над ней, продолжая двигать бедрами:       — Хочу, чтобы ты кончила. Сейчас.       То ли её тело только и ждало его команды, то ли его голос стал последней каплей… Но Деви повиновалась. Лежа под ним, принимая его глубокую, настойчивую, восхитительную ласку, она сжалась и со вскриком задрожала.       — Моя несносная… — рвано прошептал он и содрогнулся следом.              Последующие три дня отложились в памяти Деви обрывочными воспоминаниями об украденных ночах и коротких свиданиях — от ванной до спальни, от спальни до общей комнаты, от общей комнаты до ванной. Доран был бесподобен и очень горяч: он поднимал её ночью, чтобы заняться любовью; брал её в душе, когда сбегала помыться; будил её утром упоительной лаской её нижних губ. От такого бурного всплеска сексуальной жизни тело Деви дало сбой — она заработала цистит, но ей было на это наплевать. Она пребывала в эйфории, сделалась совсем чокнутой:       — Хвала создателям антибиотиков!       Доран хмурился, волнуясь:       — Уверена? Держу в курсе, нам не обязательно всё время заниматься сексом.       — Обязательно!       Только на четвертые сутки они выползли из номера, чтобы прогуляться, но так называемая «прогулка» вышла недолгой — Деви приспичило прямо в машине. С каждой минутой, проведенной с Дораном, она становилась все увереннее в себе, все смелее, все голоднее, и вот уже скакала на нем, устроившемся на заднем сиденье.       В ночь перед отъездом Дорана, который неумолимо приблизился, Деви не спалось. Отдаваясь тихой грусти и скорой тоске, она смотрела на мирно спящего под боком мужчину. После недели, проведенной вместе, было странно осознавать, что этого человека раньше не было в её жизни — настолько она уже не представляла её без него. Себя без него.       Она ласково отодвинула темные пряди, мешающие увидеть его лицо. Доран был безумно красив… От мысли, что эта красота подвластна ей одной, кружилась голова.       И посреди размышлений её будто озарило:       Боже… Да я ведь стала одной из этих!       Когда Доран приехал, она поняла, что влюбилась в него. А когда уезжал — осознала, что любит.       На этот раз разбудила его уже Деви, а не наоборот. Ни ему, ни ей поспать этой ночью больше не удалось, но никто из них об этом не жалел. Прощаясь с ней, Доран взял с неё обещание, что теперь она прилетит к нему в Майами, так скоро, как только сможет. И Деви не сомневалась, что всё у них получится и что это — только начало.