domus de janas [дом фей]

Эндрю вышел из такси, как только оно остановилось. Быстро передав водителю купюры за поездку, он, наконец, увидел её. Мастерская располагалась в конце вымощенной камнем улицы, в стороне от других магазинов и заведений, там, где начинался старый город — здания и улочки, сохранившиеся в своем первозданном виде, разве что с косметическим ремонтом, не нарушающим общую эстетику. Еще издалека она привлекала к себе внимание — большие рамочные окна обвивали зеленые лозы, переплетаясь с маленькими фонариками, сияющими теплым светом; у подножия выставлены горшки с растениями, почти загораживающие вход. Вход напоминал собой небольшую арку, над которой висела дощечка, потемневшая, словно от старины, с небольшой трещиной, а на ней каллиграфическим шрифтом было написано название «Домус-де-Янас», что переводилось как «дом фей». (Эндрю узнал об этом в интернете, когда собирался сюда.) С легким толчком он открыл красивую резную дверь с круглым окошком и вошел в мастерскую под звон колокольчиков над головой. В нос сразу же ударил запах старого дерева, воска и сушеных трав, развешенных на стенах рядом с картинами в толстых рамках. Внутри было светло от множества фонариков, таких же, как были на улице, и высоких свечей, разбросанных тут и там, которые отбрасывали мелькающие огоньки на стены. Практически все пространство мастерской занимали удивительные феи. Статуэтки располагались на полках от мала до велика, в большинстве своем изготовленные из стекла и фарфора, и каждая фея была неповторима. Удивительно, как динамично мастеру удалось передать их движения, развевающиеся нежные цветочные платья вокруг ног, эмоции на их крохотных личиках и полупрозрачные крылышки, переливающиеся в отблеске свечей. Некоторые из них стояли отдельно, а некоторые создавали невероятные композиции, окруженные миниатюрными деревьями и домиками. Они были настолько искусно выполнены, что почти казались настоящими. У Эндрю возникла мысль, что он смотрит на живые сценки: словно моргнешь — и увидишь, как они порхают в деревьях, услышишь мелодичный смех и звон маленьких чашек, шелест крылышек и запах малиновых кексов на тарелочках. И одно дело — увидеть фотографии в интернете и совсем другое — оказаться здесь вживую. Это место было похоже на сказочную лавку, в которой путники находили себе чудотворные зелья, волшебную броню и непобедимые мечи. Возможно, он ненароком открыл дверь в другой мир, шагнув на страницы сказок и легенд? Глубоко погрузившись в свои мысли, он не заметил, как из укрытой от чужих глаз комнаты, где, видимо, и творилось волшебство, вышел мастер. И тут Эндрю тяжело сглотнул. Лицо парня пересекали шрамы: с одной стороны длинная полоса разрезала лицо от брови до уголка губ, чудом не задевая глазное яблоко, а другие два пореза крестом расположились на противоположной щеке. Тонкая ленточка с каким-то узором удерживала рыжую копну волос подальше от глаз; в его правом ухе висела серьга с мордочкой лисички, покачивавшаяся, когда он оперся локтем о прилавок. Пронзительно голубые глаза обратились прямо к Эндрю, от чего по коже прокатилась волна мурашек, оседая приятной тяжестью в груди. Огрубевшие от ручной работы ладони были покрыты круглыми ожогами и пятнами краски, длинные шрамы на предплечьях скрывались под рукавами льняной рубашки, закатанными до локтей. Из-за того, что парень был не особо выше Эндрю, его кожаный фартук с отсеками для инструментов прикрывал его тело почти до середины икры, открывая вид на массивные коричневые ботинки со стальными вставками на носках. — Здравствуй, меня зовут Нил. Могу чем-то помочь? — представился парень. Эндрю невольно проследил за тем, как его рот двигается: персиковые губы открываются и сжимаются, голос хриплый, как от долгого молчания, а вопрос, хоть и звучал вежливо, все равно отдавал насмешливыми нотками, словно он знал, о чем думал Эндрю. ( Эндрю очень надеялся, что нет. ) В обычной ситуации Эндрю бы просто зашел, взял, что ему нужно, и вышел бы из магазина, не обменявшись и словом с продавцами, но вините во всем горячего парня, показавшегося достаточно интересным, чтобы Эндрю решил продолжить диалог. — У тебя какая-то гиперфиксация на феях? — задал он вопрос, все время крутившийся в голове. — А что? Хочешь поговорить о них? — Нил совершенно не смутился от прямоты, видимо, слыша такое не в первый раз. Наоборот, в его глазах заплясали огоньки, уголок рта дернулся от веселья. — Ну, я никуда не спешу, — прямо сказал Эндрю и подошел ближе, слегка прислоняясь к стойке. — Так почему феи? Нил медленно обвел его глазами, решая что-то у себя в голове: может быть, вопрос — а стоит ли Эндрю того, чтобы делиться с ним правдой? — Мне нравятся истории про них и то, что даже самые красивые феи могут быть злыми, а те, что кажутся неприятными на первый взгляд, оказываются добрыми волшебницами, — в конце концов произнес Нил. Он посмотрел в сторону, где на прилавке стояли две фарфоровые феи на одном островке земли — рыжеволосая девушка в сиреневом платьице, цветочным венком в волосах и с крыльями, как у бабочек, а маленькая девочка подле ее ног была ее миниатюрной копией; искренняя радость светилась на ее лице. — Например, ты знал, что в кельтском фольклоре есть феи, которые зовутся Бендит-и-Мамай. Они похищали детей и подкладывали в их колыбель кримбилей, по-другому — подменышей? Эндрю отрицательно промычал в ответ и махнул ему рукой, предлагая продолжить. Он мог бы сказать, что просто не мог отказать симпатичному парню, но суть в том, что он мог, но не хотел. Ему действительно нравилось слушать мифы, вылетающие из уст Нила, завораживало то, как он, казалось бы, разбирался в каждом из них, а сияние его глаз, когда он описывал различия типичных домовых от британских брауни, не позволяло оторваться от рассказов. — И ты сам все это сделал? — спросил Эндрю, когда Нил прервался в своем рассказе, чтобы обслужить другого покупателя. — Здесь довольно много фигурок, — он обвел рукой мастерскую. — У меня очень много свободного времени, — парень легко пожал плечами, коротко улыбнувшись, и посмотрел на Эндрю. — Так зачем ты пришел? На короткое время Эндрю даже забыл, что пришел сюда вовсе не за разговорами о зубных феях. — За статуэткой, очевидно, — Эндрю саркастически закатил глаза, пропуская немного забавы в голос, и увидел, как Нил усмехнулся в ответ. — Ты уже выбрал что-то? — Да, вон тех, — он указал в сторону той пары фей, стоявших на прилавке. Однажды, когда он приехал навестить брата, с которым ему не посчастливилось делить одно лицо, и его жену, Кейтлин, он обратил внимание на фарфоровые фигурки фей, расставленные на каминной полке. Она, увидев его взгляд, с искренней радостью рассказала ему о мастерской, в которой любит их покупать. Эндрю автоматически запомнил эту информацию, но отбросил ее в дальний ящик за ненадобностью, не вспоминая об этом, пока Кейтлин не положили в предродовое отделение и не сказали, что малышка скоро явится на свет. Он, как примерный дядя, решил купить подарок для невестки и племянницы, и тогда идея купить статуэтку сразу же всплыла на поверхность. — Хороший выбор, — Эндрю проследил взглядом за тем, как Нил нагнулся под прилавок, доставая что-то. Этим оказалась коробка с напечатанным названием мастерской и специальным углублением, которое обеспечивало неподвижность фигурки внутри. Упаковывая фарфор, Нил рассказывал о том, что эти феи относятся к Агуане — итальянским фэйри, покровительницам лугов и горных источников, которые охраняли чистоту вод и помогали людям. Эти феи дружелюбно относились к тем, кто обращался к ним вежливо, а если нет — увлекали под воду и съедали. А насильников ждала еще более страшная участь. С последними словами он накрыл коробку крышкой, перевязывая ее бежевой ленточкой, и подтолкнул в сторону Эндрю. Когда деньги были переданы, а подарок аккуратно покоился в руках, Эндрю понял, что пришло время уходить, но тяжесть в груди толкала его сказать что-нибудь, сделать что-нибудь, не прощаться навсегда. Он вновь посмотрел на Нила: его плечи были опущены, а пальцы бездумно водили по дереву, а сам он пребывал в каких-то далеких мыслях. — Мне пора идти, — сказал Эндрю, а потом резко добавил, пока не передумал: — Дашь мне свой номер? — О? Нил непонимающе уставился на него, но Эндрю отказался давать какие-либо разъяснения, ожидая, когда Нил даст свой ответ, положительный или нет. К несчастью для его бедного сердца, Нил улыбнулся своей слишком мягкой улыбкой и кивнул. — Да, конечно. Он достал свой телефон откуда-то из недр своего фартука и протянул его Эндрю, который переложил коробку в одну руку и вбил свой номер. — Приятно познакомиться, Эндрю, — произнес Нил, когда прочитал название контакта и дразняще подмигнул ему, нажимая на вызов, а после пары гудков сбрасывая. С предчувствием чего-то нового, Эндрю покинул мастерскую. Возвращаясь в реальный мир, он на миг подумал, что все это — галлюцинация, если бы не коробка в его руках и не номер в его телефоне.