Нечто большее, или...

– Андрюша, ты не забыл, какой сегодня день? – Третье апреля, а что? А, вспомнил. – Ага. – Девушка взяла меня за щеку и начала щипать, и я непроизвольно схватил еë за руку, после чего она улыбнулась и отпустила. – Сегодня обязательно пойдëшь ко мне в гости тортик есть в четыре часа, и я не приму от тебя отказа. – А так хотелось. – Дурак. – Какой есть, такой и есть. Ты, кстати, тоже дурëха. Не я один такой – Перестань, – сказала обидчивым голосом и повернула голову вбок, закрыв глаза. – Я сейчас обижусь на тебя и больше не буду с тобой общаться. – Я на тебя тоже тогда обижусь и больше не буду с тобой разговаривать, раз ты на меня обиделась, – повторил в таком же тоне, что и она. – Перестань придуриваться, дурачок. – Алиса посмотрела на меня, и я горделиво поднял голову, повернув в правую голову. – Слышишь, перестань. Ты меня смущаешь подобным поведением. – Ведëшь себя как актриса, ищущая в самом хребте настоящее счастье, что будет… – Я остановился и посмотрел наконец в еë сторону, недоумевающую. – Дурак? Зачем ты рассказываешь мне свой собственный стих, если я не училка по литературе? – Что будет… – Спасать тебя от вымышленного несчастья, обнимая любя? – Что будет… – Нет, не это? – Что будет… – Что будет?.. – Что будет… – Да перестань, Андрюша! Ты мне такое делаешь раз десятый, если не сотый! – Тем не менее это раз за разом работает, Алиса. – Я улыбнулся и коснулся еë кончика носа пальцем, на что она схватила его и положила себе… – Ай, больно! Алиса! Ты зачем кусаешься?! – Проявляю тебе, дурачок ты мой, своë драгоценное внимание. Не забывай, что ты в обязательном порядке приходишь ко мне домой отметить моë день рождение. Про подарок не забудь, а то без него не пущу. – Вот и хорошо, что не пустишь меня. Всë равно не очень-то и хотелось к тебе. – Ты хочешь, чтобы я тебя снова укусила? – Понравилось? Как на вкус? – Дурак. – И поцеловала в правую щеку. – Ладно, я пошла. – Пока. – Ещë увидимся, так что ещë не прощаемся, Андрюша. Я стоял на месте и смотрел в еë уходящую вниз по дороге спину по пути дома. Мы вновь пошли вместе после школы, и это меня, конечно, радует, потому что мне очень нравится еë компания и общаться с ней. Благодаря ней чувствую себя живым, что не раз про себя подмечал, почти исчезли мешки под глазами, взгляд стал более ясным, и это лишь малая часть от того, что изменилось после встречи с ней, а если сесть и подумать хорошенько на эту тему… Отец был на работе, Ярослав – в школе до шести, потому что уроки поздно начались, так что, можно сказать, меня никто не будет тревожить, что очень хорошо, особенно на данный момент времени, когда есть кому пойти на день рождения. Вообще это мой первый раз в жизни, когда я буду идти на чьë-то день рождения, а уж к девушке – так тем более. После того, как переоделся в домашнюю одежду, прихорашивался некоторое время в ванной комнате и поправлял причëску, особенно на макушке, где редкие волосы вздымались вверх. Поправив их и убедившись, что они не поднимутся, посмотрел на себя в зеркало и вышел оттуда, войдя в свою комнату, где всë было на своих местах. Посмотрел на телефон и увидел, что сейчас пол-третьего, а значит, осталось около полутора часа до прихода к ней. Найдя в шкафу белую кофту с длинными рукавами и джинсовые джоггеры, надел их и достал оттуда же пакет, из которого взял около триста рублей – хорошо, что без тракториста. Взяв с собой небольшой подарок, который в прошлом подарил хорошие и искренние эмоции получателю, и одевшись в данную одежду, вышел из квартиры где-то в три часа дня, чтобы выполнить ещë одно действие, связанное с деньгами.   Я стоял перед еë подъездом без пяти четыре. Нажал на кнопку нужной квартиры и услышал знакомый женский голос. Она меня сразу узнала и открыла дверь. Я зашëл внутрь и через минуту находился перед дверью в квартиру. Хоть всë и шло по плану, но чувствовалась некоторая неуверенность. Сделав вдох-выдох, успокоился и постучался – послышались шаги, идущие открывать мне, гостю, дверь. – Здравствуйте, Наталья. – Привет, Андрей. Заходи давай, а то Лисëнок уже заждалась тебя и думала, что ты вообще не придëшь. – Как видно, я пришëл. – Вижу, и ещë зато с еë любимыми цветами. – Вот так повезло. Я положил небольшой букет, состоящий ровно из трëх красных тюльпанов, на комод, находящийся под зеркалом, и снял с себя пуховик с зимними кроссовками – хоть и календарная апрель, но снег всë ещë не растаял и холодно, как бывает в январе. Как говорят по новостям, весна может наступить вообще только в начале мая, и то не факт, что так будет. Урал находится рядом с Сибирью, так что не особо удивительно, что так получилось. Едва я успел зайти в зал, как Алиса встретила меня крепким объятием, из-за чего чуть испугался, однако успокоился и обнял еë в ответ, погладив по головке. Мы одновременно отошли друг от друга и посмотрели друг другу в глаза. – Вот, Алиса, это тебе, – сказал я ей, передав девушке в руки любимые, как сказала еë мама, цветы. – Спасибо, Андрюш! – получил от неë поцелуй в правую щеку как вознаграждение, и она взяла меня за руку. Мгновение – и мы оказались в еë комнате, которая всем голосом твердила, что здесь живëт сегодняшняя именинница: к углам кровати были кем-то привязаны несколько летающих шариков, на оранжевых шторах наклеены буквы, что вместе образуют фразу «С днëм рождения, Алиса!», и пахло чем-то приятным – всë это делает атмосферу. Девушка села перпендикулярно кровати и похлопала на место рядом с собой, предварительно положив первый из трëх моих подарков на стол. Я понял еë знак и сел рядом, обхватив еë со спины. К слову, она была одета в красное платье, которое выглядело на ней отменно. Я ей об этом сказал, на что получил ''дурачок'', и улыбнулся, так как именно это ожидал от неë услышать. – Как ощущения взросления, Алиса? – Не знаю, но могу точно сказать, что мне всë пока что нравится. – Это хорошо. Кстати, где твой отец? Я его что-то не видел в квартире. – За чем-то поехал, а за чем – не знаю. Наверное, мой подарок. – И ты, конечно же, не знаешь о нëм, да? – Да. – Кивнула головой. – Можешь хотя бы предположить, что это будет за подарок? Примерно. – Не знаю, но, думаю, принесëт домой и подарит мне на днюху что-то такое, от чего я точно буду рада. – Ну а если примерно? – Я же говорила, что не знаю. – Ладно, я понял. – И действительно понял. – Интересно узнать, что этим окажется? – Очень, Андрюш, очень. Как и у тебя. – Так я же подарил тебе цветы. Причëм твои любимые, Алиса! – А что у тебя за подарок? – На самом деле их у меня не один, а целых три. Первый был уже подарен. – Не хочешь показывать раньше времени, да, Андрюша? – Надо же сохранять эффект сюрприза, а то эмоции будут, скорее, наигранными, не искренними. – Заинтриговал, – сказала она, положив голову мне на левое плечо и взяв в замок мою левую руку своей правой. В комнате стояла приятная тишина, так как никто не шумел ни дома, ни на улице, кроме каких-то движений Натальи то ли на кухне, то ли в родительской комнате, куда я не заходил из-за приличия. Как часто это бывало в мыслях, хотелось остановить время на паузу и всецело отдаться здесь и сейчас, потому что именно сейчас хорошо. Еë макушка пахла чем-то вкусным, напоминающим простое земляничное мыло, которое, тем не менее, давало отличный результат, насколько можно было судить по моей реакции по поводу только что понюханного. Чуть сильнее сделал хватку, тем самым побеспокоив еë. Она подняла голову и расслабленным выражением посмотрела на меня, не понимая, почему я вдруг еë потревожил. Сейчас было самое время для второго подарка. В дверях никто не стоял и не смотрел на нас двоих, так что можно было это сделать без опасения попасться. Повернулся к ней, приблизил лицо чуть поближе к ней и, невзирая на неë, поцеловал прямо в губы. Алиса сначала ничего не поняла, а когда поняла, то тут же отодвинулась от меня, вся красная от смущения, оттого более красивая и милая, чем до данного момента. – Да я не была готова, извращенец! Мог меня хотя бы предупредить, если совсем не терпится! Да и ты… – Понравилось, Алиса? Вместо ответа девушка резко, – тихо – и протяжно сделала то же самое, что и я полуминутой ранее. Она не сразу закончила это – только через примерно тридцать секунд, если не больше. Отцепилась от меня и заглянула прямиком в глаза, в которых отражалась она сама, словно смотрелась в зеркало. – Извращенец. Дурак. Болван. Придурок. – Дурачок?.. – Тупица. – А дур… – Столько всего слов можно про тебя сказать, и все они будут идеально тебя описывать, как я думаю. – А дурачок? – Только на один процент, если ты не забыл, Андрюша-дурачок. – Спасибо, что освежила это в памяти, моя дурëха. – Перестань. Не называй меня так. Мне это не нравится. – То есть меня можно называть не по имени подобными словечками, а тебя – нет, да? – спросил я у неë, смотря в глаза для убедительности. – Ну… – Алиса смутилась ещë больше и прервала со мной зрительный контакт, повернув голову в левую сторону и тихонько улыбнувшись. – Да? – Перестань. Я с тобой больше не буду общаться, если будешь задавать мне такие вопросы, – сказала она, а после шëпотом добавила, – извращенец. – Будем считать, что да. Я понял. – Ну и что ты понял? Что тебе нравится меня лобызать? – Так ты потом тоже со мной сделала то же. Разве нет? Хотя да, ты права. – Ты о чëм? – удивилась девушка. – О том, Алиса, что надо перестать из ничего заводить нам вдвоëм такие вот небольшие ссоры, как это было тогда, когда… – Н-не напоминай, пожалуйста. Я сама тогда не знала, зачем я это делаю. Я боялась делать это и… Давай не будем говорить об этом, хорошо, Андрюш? – Хорошо. Так что, понравилось? – Ты о ч… Дурак. Вообще-то не прилично напрямую спрашивать об этом у дам. – Смутилась. – Ладно, спрошу по-другому: как тебе поцелуй? – Перестань, пока я тебя не ударила. – Драться, а тем более дамам, – не этично. Это являет всему миру их плохую натуру, которая содержится в них самих, и… – Перестань умничать, хорошо? Я медленно кивнул головой, смотря в еë оранжевые глаза, и посмотрел на время – сейчас полпятого вечера. Откинул голову назад к стене, вслушиваясь в какой-то шум в соседней комнате, будто что-то тяжëлое передвигают. Послышался слышный звон чего-то и чьи-то быстрые шаги, идущие то в одно направление, то в другое. Алиса, перед тем, как положить голову на моë левое плечо, слегка потëрлась щекой о мою, передав мне приятную дрожь и назвав меня заветными пятью буквами, и закрыла глаза. Я посмотрел на неë и в который раз не могу не сказать, что она мила и добра, несмотря на некоторые минусы. ''Такая большая, а всë ещë маленькая и ранимая девочка в душе…'' – вспомнились внезапно и к месту слова еë отца. Было хорошо, и это не отрицаемо. Рядом со мной находилась та, с которой чувствую себя на своëм месте – что может быть лучше, чем осознание того, что чувствуешь себя на своëм месте, как сейчас? Я не знаю и, наверное, не узнаю, потому что итак хорошо. Если хорошо, то и менять это самое хорошее не хочется почти от слова совсем, потому что может потом оказаться только хуже, а найти или вернуться обратно к хорошему может просто не быть возможности, поэтому постараюсь сохранять это насколько позволяют мои возможности здесь.   Не знаю, сколько прошло времени, но неожиданно для меня появилась Наталья в дверях. Она улыбнулась и что-то шепнула, но я еë не услышал, после чего ушла. Я повернул голову налево: Алиса спит сном младенца. – Алиса… Не отозвалась. – Алиса, вставай… Послышалась невнятная речь из еë уст, и девушка чуть сменила позу лежания, крепко меня обняв и положив голову так, что ещë несколько сантиметров – и можно будет коснуться губами шеи. – Эй, Алиса, на работу пора… Нет признаков движения, но есть признаки того, что спит и спит настолько хорошо, что простыми словами не разбудить, поэтому чуть потряс еë. Почувствовал, как она в сонном состоянии касалась губками то место, и, наверное, только через минуту услышал недовольное бормотание. Посмотрел на неë и увидел еë до сих пор спящую, но с красными глазами, будто только что плакала. Алиса распахнула их, взглянула на меня, коснулась правой рукой там, и потекла слеза из левого. – Что случилось, Алиса? Почему ты плачешь и… Девушка, ни слова не сказав и не дав мне что-либо понять и узнать причину такого резкого поведения, обняла меня, как любимую плюшевую игрушку. По еë лицу текли горячие небольшие ручейки слëз, источники которых – глаза – я чувствовал на своëм. Я обнял еë в ответ, и она, не убирая голову от меня ни на миллиметр, села на колени, чему я, мягко говоря, удивился, хоть и раньше девушка делала то же самое. Я как всегда молчал. Стоило Алисе поднять ненадолго голову, чтобы посмотреть на меня, как она тут же опустила и положила обратно на своë место, где было тепло. – П-прости… – Послышалось через некоторое время оттуда. – Ничего, я привык, Алиса, – сказал я ей, легонько пройдясь по приятному на ощупь материалу платья. – Да нет… Т-ты меня прости… пожалуйста… – Прощаю. Что на этот раз? Сон или, может, что-то другое? Ответа не послышалось. Снова на том же месте появилась Наталья, хотевшая нас поторопить, но, увидев свою дочь и еë состояние, медленно кивнула мне головой и закрыла дверь. – Алиса, ты меня слышишь? – спросил девушку мягким, безопасным голосом и нежно и аккуратно взял еë за голову. – Слышу. – Ответишь на вопрос или нет? Я тебя не тороплю, можешь хорошенько подумать, если… – Отвечу, Андрюш. Только сейчас… – Она слезла с меня, взяла со стола синюю коробку из плотного картона, из которого достала пару салфеток, вытерла ими своë рëваное личико, выбросила их в мусорку под столом слева и вернулась ко мне, несильно сжав мою левую руку своими двумя. – Всë, наверное. – Я внимательно тебя слушаю, Алиса. Начинай. – Хорошо… Я точно не могу сказать, с чего всë началось, но… Можно начать с того, что меня окружало, Андрюш? – Можно. – Спасибо. Вокруг было довольно-таки темно, холодно, будто находилась где-то в лесу, но, думаю, находилась в ванной комнате, насколько я поняла по наличию рядом ванне. Вокруг были разбросаны непонятные листочки с таким же непонятным текстом, а также мятые клочки бумаги с каким-то мусором, – остановилась и через несколько секунд продолжила. – Это было довольно странно видеть, но я всë это видела своими глазами, так что поверь, Андрюш. И ещë, насколько я поняла, на улице была ночь. – Ночь, зеркало, вода и свеча. И белая скатерть. Извини, что не к месту. Не удержался. – Да нет, всë именно так и было, поэтому не извиняйся, ладно? Так вот, там, что напомнила собой раковину или что-то подобное, находилась небольшая доска, которая была обëрнута скатертью такого же цвета, как ты и сказал, и на которой была горящая свеча. Был включëн кран, а на доске лежали лист с каким-то текстом и… – И?.. – Л-лезвие… – Алиса посмотрела на меня, и ещë красные глаза прямым текстом говорили, что вот-вот повторят свою работу. – Алиса, это всего лишь сон. Не принимай близко к сердцу, пожалуйста. То, что бывает в сновидениях, чаще всего не сбывается в реальности, так что бояться нечего, хорошо? – Д-да я… – И потекли слëзы, однако девушка вытерлась салфеткой, сделала вдох-выдох, тем самым успокоившись, и продолжила рассказывать. – Дальше я в-взяла его в руки, но это были не мои руки – кожа была желтее, чем у меня. – Примерно как у меня? – я засучил рукав левой руки и показал ей. – Точно не помню, но вроде да, как у тебя, Андрюш. – Спустил обратно рукав. – Потом я взяла… его… и посмотрела на себя в зеркало. Что странно, отражения там не было. Нет, было, но вместо него – странная тëмная тень, покрывавшая всë лицо. Потом зачем-то взглянула на листок, который на скатерти, взяла л-лезвие, поднесла к доске левую руку и… – Я понял. Это и странно, и страшно. – А потом я проснулась, и дальше ты уже сам знаешь, Андрюш. – Будем надеяться, что такого не будет ни у тебя, ни у меня в будущем, потому что такого даже врагу не пожелаешь, не то что близкому. – Ага, да. Ладно, я пошла умоюсь. – Алиса встала с кровати, положила коробку с салфетками на своë законное место в угол, выбросив использованное в мусорку, и направилась на выход. – Постой, а можно я с тобой? – Пошли.   – Ну вот, теперь ты нормально выглядишь, а не как после сегодняшнего. – Спасибо. Я могла и сама умыться. – Могла. Но позволила мне это сделать вместо себя, так что сама виновата. – Дурак. – А ты рыженькая обижулька. Часы показывали 17:24, и именно сейчас увидели вдвоëм, что большая комната была украшена различными украшениями, как и комната сегодняшней именинницы. По середине зала находился стол, а на нëм – аккуратно кем-то разложенные тарелки с ложками и кружками, две глубокие тарелки, в одной из которых находилось несколько видов печенья, а в другой – шоколадные вафли. Как главная сладость чаепития был не один, а сразу два вида торта – шоколадный и ванильный. Николай с Натальей были в около-повседневной одежде, но при этом выглядели как на празднике, так что вопросов по этому поводу нет. – Вы чего стоите? Садитесь давайте. Алиса села напротив своего отца с меньшей стороны, а я – напротив еë мамы. Повисла небольшая неловкая тишина над столом, но она была убрана Натальей, сказавшей следующее: – Вот и стала ты на год взрослей, Лисëнок. Тебе сегодня исполняется четырнадцать лет, а значит, уже пора получать паспорт. Думаю, в выходные этим мы займëмся, а пока что расскажи нам про свои ощущения. – Ощущения чего, мам? – Например… – По еë улыбке я понял, что она хочет сказать. – Про свои ощущения и эмоции насчëт того, что ты чувствуешь, Алиса, достигнув четырнадцати лет. Можешь сказать и про своë самочувствие и состояние, про свои мысли по поводу своего день рождения и так далее, – сказал я. – Ну, если так… Могу сказать, что мне всë нравится. Да, всë нравится. А что касается здоровья, то там тоже всë отлично. Пока что не особо чувствую, что мне именно столько лет, но думаю, что скоро это осознаю, так что не переживаю по этому поводу. Про школу я могу ничего не говорить, потому что там тоже всë хорошо, правда… только по биологии четвëрка, а так да, всë прекрасно. – Химию ты с Андреем доработала, да, Лисëнок? После общения с ним у тебя оценка повысилась, как я понимаю. – Да, пап, с ним, за что ему огромное спасибо. Спасибо, Андрюш. – Пожалуйста. – Кстати, Андрей… – Что, Николай Афанасьевич? – А по какому поводу Лисëнок плакала, когда сегодня у неë день рождения? – Пап, может… – Ей снова снился тот же кошмар, детали которого вы итак хорошо знаете от Алисиных слов: я по своей воле несу еë на склон, где потом еë застреливаю и сбрасываю в обрыв, – сказал я ему полуправду касательно того, что ей снился кошмар. – Делать я этого, естественно, не стану, потому что, во-первых, по закону нельзя убивать людей, а во-вторых, я еë люблю. – Да, знаю достаточно хорошо, и что странно, ей стало это сниться после того, как она познакомилась с тобой. Думаю, это простое совпадение, ничего не более. – Мальчики, может, перестанете говорить про смерть? – Но ведь смерть – это естественный процесс человека… – И избежать еë никак не получиться, – продолжил я за Николая. – Наверняка только в далëком будущем изобретут какие-нибудь кибер-импланты, которые продлят жизнь человеку, а до этого надо для начала дожить. – Мне точно не дожить, а если и доживу, то только в старости, когда буду уже физически слаб. Вот у вас, Андрей и Лисëнок, будет возможность испытать это не в преклонном возрасте, если не случится война между людьми и технологиями. – Как в «Терминаторе»? – Как в «Терминаторе», да. – Вы закончили? – Да, закончили, – в один голос ответили мы вдвоëм. – Ну раз вы закончили, то, думаю, можно начинать кушать. Лисëнок, есть что добавить? Алиса посмотрела на маму, затем на отца и только потом на меня, улыбнувшись. – Есть, мам. – И что же ты хочешь сказать? – То, что может начаться война между роботами и людьми, возможно. Но если не давать первым возможность самостоятельно контролировать процессы, то шанс будет ниже. Так что человеку нужно обязательно работать своим трудом, а не машинным, чтобы не произошло подобного в будущем. Вот. – И ты туда же? – Но мам, эта же тема интересна и актуальна. Значит, над ней надо думать, а не игнорировать и вспомнить только тогда, когда будет уже поздно. – Соглашусь с Лисëнком. Технологии не всегда зло или добро, и надо уметь отмечать у каждого условного прибора свои плюсы и минусы, а не только цену, –высказал своë мнение Николай. – Я, пожалуй, тоже соглашусь, – согласился я. – Хорошо, инженеры-робототехники. Кушать вы все не будете, да? Ну, мне больше достанется. – Будем! Судя по моим ощущениям, прошло около получаса чаепития и активного рассуждения на различные темы, включая и конец света, если технологии придут к власти над человечеством. Время быстро и весело пролетело, что и глазом моргнуть толком не успел. Это входит в список тех вещей, которые я хотел бы, чтобы они не останавливались никогда, как времяпрепровождение с Алисой. Почти все вафли с печеньками были съедены, шоколадного торта как будто и не существовало в природе, и осталось лишь чуть больше половины ванильного торта, успешно отправившегося в холодильник, пока не доели до конца. Сказать, что было вкусно – ничего не сказать, потому что всë понравилось. Я пошëл в туалет. Открыл дверь и только сейчас вспомнил про третий подарок, который хотел подарить Алисе, и это – стихотворение, посвящëнное еë дню рождения и ей самой. Я написал его где-то за полчаса, влив туда душу и написав только самое важное, что посчитал нужным по своему мнению. Сделав дела, вышел оттуда и помыл руки с мылом по привычке, выработанной ещë в начальной школе, после чего пошëл обратно туда, где пили чай и ели торты. – Какой у тебя третий подарок, Андрюш? – А что, уже дарим подарки? – Ну да, а что? Только не говори мне, что ничего не приготовил. – Она сделала гневное лицо, которое должно было меня напугать, но не напугало. – Эй, перестань. Дурак, перестань уже тыкать в меня пальцами! – Хорошо, ладно, перестал. Что касается подарка, то я и есть твой подарок, Алиса. – Дурак. Я имела ввиду… – Покраснела. – Ну что-то такое, что можно сохранить на память и… – Так ты можешь меня сохранить на память, если получится. – Я говорил всë это на серьëзных щах, из-за чего вызвал улыбку у еë родителей. – И потрогать… нет, не так… Вообще не так! Перестань уже смущать меня! Тебе что, нравится меня провоцировать?! – Алиса, ты знала, что, когда ты злишься, мило выглядишь? – Да, кстати, Андрей прав. Ты действительно мило злишься. – Ну папа, ты-то хоть не вмешивайся ко мне с Андрюшей сюда. Я могу и сама. – Девушка вмиг остыла и лишь сидела на месте смущëнно. – Хорошо, пап? – И всë-таки ты мила, Лисëнок, даже тогда, когда не злишься. – Хорошо, пап? – Хорошо. Мгновение – и Алиса сидела между Натальей и Николаем, получив поцелуй в лобик от последнего. – Андрей, если тебе есть что дарить Лисëнку – дари. У меня тоже есть подарок, но я уступаю тебе место в очереди, – сказал еë отец мне. – Есть, и это… стих собственного сочинения, который посвящëн Алисе. Только сразу скажу, что я не профессиональный писатель и это только хобби, а не основное направление, как в случае со школой. Возможны небольшие ритмические ошибки. Алиса посмотрела на меня и затем тихонько кивнула головой, после чего начал рассказ.   С днём рождения, Алиса! Вот и стала ты на год взрослей И также чуточку здоровей. Тебе сегодня стало четырнадцать – Самое время вперëд двигаться. С днëм рождения тебя, Алиса! Ты сегодня довольно красива. Так впредь оставайся такой, Любуясь у зеркала собой.   Тебе пора получать документ, Чтоб подтвердить себя могла в момент. Ты к нему бережно относись И в беды, главное, не попадись.   С днëм рождения, Алиса, Маленькая ты каприза. Пусть всё твои мечты исполнятся И двери пред тобой откроются.   С днëм рождения тебя, Алиса!   Не успел я закончить последнюю строчку стиха, как вмиг принял в свои объятия сегодняшнюю именинницу. Судя по данной реакции и прошлому подобному опыту, ей нравится, что я делаю и в особенности ей посвящаю, так что это нельзя не считать несомненным плюсом в копилку. – Понравилось? – спросил я из уважения еë, хоть и знал заранее ответ, что да, нравится, очень даже, вообще, от слова совсем, несомненно, естественно и так далее и тому подобное – список можно продолжать до бесконечности, если не больше. – Алиса, понравилось? Она показала мне своë милое, но слëзное лицо, после чего поцеловала прямо в губы, не стыдясь того, что родители смотрят. Длилось это недолго, и тем не менее нам обоим понравилось, и как-то единомышленно сели на край дивана к Наталье, где я был у подлокотника. – Понравилось? – Д-да… Спасибо, дурак… – Андрей, тебе-то самому понравилось то, что она поцеловала тебя? Лисëнок таким способом показала, что она тебе очень доверяет. – Да, очень, – сказал положительно, хоть она и не знает, что я сделал подобное ещë около часа назад, когда были в комнате одни и ждали. – Кстати, где Николай Афанасьевич? – Он за подарком пошëл, – ответила она, параллельно дав Алисе платок, вытащенный из кармана, как я думаю, как раз-таки для таких случаев. И появился он, аккуратно держа за верхнюю часть то, чего не ожидал увидеть и вообще вживую никогда не видел, кроме записей в ютубе, – акустическую гитару светло-жëлтого цвета. Еë отец подошëл к имениннице поближе и провёл перед ней рукой по струнам, издавшими характерный звук, после чего передал Алисе музыкальный инструмент. На еë лице была видна радость вперемешку с удивлением, смущением и толикой недопонимания – и всë это у неë при взятии гитары в руки. Естественно, что она не правильно держала инструмент, так как это у неë первый раз, поэтому, когда провелась по струнам в районе восьмого лада, был произведëн открытый звук, без зажима на гриф. – Спасибо… – Сказала она медленно, растягивая каждую букву и смотря в глаза подарившему. – Это… Это акустика или классика, пап? – Это электрогитара, Алиса. Не видишь, что ли, что там железные струны и есть на корпусе переключатели? – Где, Андрюш? Какие переключатели? И в смысле это электрогитара? А где же кабель, где коробочка, куда засовывается шнур? У меня что, какая-то продвинутая версия? – Нет, это простая акустическая гитара. Я пошутил, что это электрогитара. – Дурак. – Одно слово – и мне понятно. – Это не смешно. Я же только первый раз взяла гитару в руки. Не порть мне первое впечатление. – Понял. – Лисëнок, нравится тебе гитара? – спросил Николай. – Да, пап, очень. – И песни какого исполнителя будешь учить в первую очередь? – Ну я даже не знаю… – Она будет учить Игоря Фëдоровича, – утвердительным тоном ответил за девушку и увидел, как она зло смотрела на меня глазами. – Пластмассовый мир победил… – Макет оказался сильней… – Последний кораблик остыл… – Последний фонарик устал… – А в горле сопят комья воспоминаний… – Перестаньте, я сама решу, кого буду первого разучивать. – Ты про него не забывай, Лисëнок, тоже, хорошо? Как никак тексты у него отменные, да и сам он был человеком образованным, хоть и был панком. – Да, правда, люблю иногда переслушивать его песни и строить проекции из образов различных текстов, потому что это очень интересно и занимательно. Так что да, Алиса, начни лучше с него, – высказал мнение по данному поводу я. – Подумаю…