Второй шанс

…Даже на следующий день, когда они оказались в городке, залитом солнечным светом, и ожидали Сяо Синчэня, расположившись под навесом уличного кафе, Вэй Ин не мог перестать думать о том, что услышал и узнал. В общих чертах историю того, как Лань Ванцзи… Лань Чжань с братом пытались спасти людей во время охватившей, казалось, весь мир войны, затрагивалась в тексте книги, но Вэй Ин прежде смотрел на неё отстранённо. Он мало что почувствовал. В конце концов, так она была описана — без лишних эмоций, сухо, почти как пересказ. Он не видел прежде, как меняется лицо Лань Чжаня, не слышал его голоса, не чувствовал всей душой боли, которой в сердце того накопилось чересчур много. Вэй Ин давно уже понял, что Лань Ванцзи — не из тех, кто умеет проживать или отпускать эмоции. Но никогда раньше он не ощущал настолько ясно, сколько осталось ран от прошлого, как они кровоточат. Он будто увидел располосованную плетью спину, и от невозможного желания уберечь, забрать себе всю боль, излечить перехватило дыхание. В ушах всё ещё слышался печальный голос: «Не вся магия быстрее пули. Я считал, что успею, смогу защитить брата, но… Были ли это те же люди, что помогали прежде построить наш дом? Они ли подсказали, где искать непохожих на прочих иностранцев? Мне никогда не узнать, свершилось ли предательство, но как иначе можно было найти нас?» С одной стороны, Вэй Ин хотел бы сказать ему, что люди далеко не обязательно предатели, что случается всякое, в том числе отвратительное стечение обстоятельств, но с другой — внутри уже бушевало пламя, жаждущее наказать каждого, кто причинил боль. Возможно, он сам и вовсе задумался о мести, да только всё это случилось слишком давно, чтобы можно было найти виновников. Наверное из-за опустошающего разговора Вэй Ин только молча потягивал молочный коктейль через трубочку, поглядывая на погасший экран смартфона. Лань Чжань же перелистывал рукопись — распечатанный вариант первого тома, переведённый Вэй Ином на английский. Ему как будто бы стало легче, и уже это радовало. — Отчего ты уверен, что это будет кому-то интересно? — наконец спросил Лань Чжань, отвлекая Вэй Ина от невесёлых размышлений. — Поверь мне, людям нравятся такие истории, — Вэй Ин посмотрел на него. Лань Чжань по-прежнему изучал текст на странице, удерживая ту двумя пальцами. Совсем недавно ещё тёплую стопку торжественно вручил им юноша из небольшого магазинчика, где заодно оказывались и такие вот услуги. — Возможно, нам придётся что-то изменить, да, но в целом… О, в эту книгу влюбятся, поверь мне. — Для них это будет… лишь ещё одна история? — Лань Чжань отпустил страницу, и она с шелестом вернулась на стопку остальных. Было не совсем ясно, что он вкладывает в этот вопрос. — Да, за автобиографию это выдать не удастся, — признал Вэй Ин, решив, что дело в этом, и поспешил добавить: — Надеюсь, это тебя не печалит? — Лань Чжань поднял на миг голову. — Пока не уверен, что я об этом думаю, — и он снова перевёл взгляд на текст. Вэй Ину почудилась во всём его облике невероятная уязвимость, отчего сердце болезненно сжалось. Впрочем, он бы тоже нервничал, если бы пришлось представлять своё творчество незнакомому человеку. И очень хотелось думать, что Лань Чжань тревожится именно из-за этого. Не потому совсем, что хотел бы, чтобы люди приняли его историю как настоящую. — Вэй Ин и Лань Ванцзи, полагаю? — внезапно на столик перед ними упала тень, Вэй Ин оглянулся и увидел привлекательного мужчину в белом костюме. Говорил тот на безупречном китайском. — Здравствуйте, моё имя Сяо Синчэнь. — Добрый день, — улыбнулся Вэй Ин, переводя дух. — Рад нашей встрече. — Взаимно, — согласился Сяо Синчэнь, усаживаясь за столик. — Прежде чем мы начнём разговор о книге, я хотел бы… всё же уточнить, — он пристально посмотрел на Лань Чжаня. — Да? — переспросил тот, чуть нахмурившись. На приветствие он ответил только кивком. Холодный его облик напомнил Вэй Ину, каким Лань Чжань был, когда они говорили в первый раз, в то утро, когда он пришёл в себя после кораблекрушения. — Ваше имя — действительно Лань Ванцзи? — Сяо Синчэнь вернулся к последнему их разговору, и Вэй Ин усмехнулся. Значит, ему Сяо Синчэнь всё же тогда не поверил? Что ж, теперь ему придётся убедиться лично. — Действительно, — кивнул Лань Чжань. — Что-то не так?.. Нужны мои документы? — Это… наверное, не так уж важно, — немного виноватая смущённая улыбка озарила лицо Сяо Синчэня. — Когда я был совсем ребёнком, бабушка рассказывала легенду о Лань Ванцзи, человеке, по её словам, владеющем магией. Она говорила, что больше ста лет назад именно Лань Ванцзи спас мою семью, семью Сяо, от неминуемой гибели. Да и не только одну семью. Считай, весь городок. — Спас? — Лань Чжань чуть наклонил голову. — И что же сделал… тот Лань Ванцзи? — Случилось ненастье, настоящий ураган, река вышла из берегов, началось наводнение, — Сяо Синчэнь замялся и договорил не сразу. Взгляд его на миг стал далёким, будто бы он пытался вспомнить историю во всех подробностях или и вовсе рассмотреть осколки памяти в собственных генах. — Люди отчаялись и не знали, куда им бежать. Но вдруг из струй дождя соткался силуэт, мужчина в белом шагнул из ливня прямо к первым домишкам, которые вот-вот должна была захлестнуть мутная вода. Он нарисовал в воздухе печать, и волна остановилась. Она поднималась, но словно упиралась в невидимую стену… — Сяо Синчэнь усмехнулся и развёл руками. — Понимаю, звучит как сказка. Но я как-то… даже решил заглянуть в исторические хроники и узнал, что наводнение действительно было, вот только не пострадал ни один человек, ни один дом не оказался повреждён стихией. Разве такое возможно без сверхъестественного вмешательства? — Это… настоящее чудо, — Вэй Ин покосился на Лань Чжаня. Тот смотрел только прямо перед собой, точно мгновенно потерял интерес. — Чудо, верно, — Сяо Синчэнь поднял руку, чтобы подозвать официантку. — Лучшего слова и не подобрать. Мне показалось занимательным, что того спасителя звали Лань Ванцзи, а в вашей истории, — и он опять посмотрел на Лань Чжаня, — описывается схожее событие, только уже не от лица тех, кто оказался спасён. Вэй Ин, безусловно, помнил этот момент из текста, у него не возникало никаких сомнений, что Лань Чжань тогда действительно пришёл на помощь всем тем людям. Забавно, что если бы он не оградил семью Сяо от ненастья, Сяо Синчэнь мог бы и совсем не родиться, они бы не разговаривали вот так… — О, так вы всё же посмотрели не только мой перевод, — отметил он, не понимая до конца, что ощутил Лань Чжань, услышав эту историю. Каково ему было увидеть человека, который живёт лишь потому, что Лань Чжань некогда встал на защиту его предков? — Изучил всё, что вы присылали, с большим удовольствием, — подтвердил Сяо Синчэнь. Голос его звучал мягко и даже мечтательно. — Наверное, эту историю рассказывают многим детям. Опираться на такие источники — отличная идея, это придаёт вес и достоверность книге, позволяет читателю всерьёз поверить, что магия существует на самом деле. Лань Чжань тут же сощурился, и Вэй Ин поспешил заметить, уводя разговор в более безопасное по его мнению русло: — Верно, я тоже думаю именно так. Значит, у книги… — Есть все шансы не только быть напечатанной, но и получить признание, — подхватил Сяо Синчэнь. Он наконец дождался официантки и на несколько мгновений переключился на меню, выбирая себе напиток. Вэй Ин мягко погладил Лань Чжаня по руке, как будто хотел успокоить, но тот сразу же опустил взгляд на страницы рукописи. Прочесть по лицу, что за чувства им владеют, было невозможно. — И всё же имя Лань Ванцзи значит для меня слишком многое, — внезапно вернулся к разговору Сяо Синчэнь. — Может, сейчас магия исчезла из человеческого мира — неудивительно, в самом деле, люди вряд ли её достойны, — но я продолжаю верить, что она существовала. Пусть больше ста, двухсот, трёхсот лет назад. И эта книга, — он дотянулся и нежно погладил рукопись, — показывает, почему магия могла исчезнуть, не дав миру людей ни шанса. Это прекрасно. Больно, но прекрасно. — Я… ещё не закончил, — Лань Чжань ответил очень тихо, но его слова заставили Вэй Ина затрепетать. — Ещё не закончил книгу. И в этом как будто бы слышалось что-то большее. Вэй Ин немедленно вспомнил их давний разговор. «Я сам себя обрёк на одиночество. Сам выбрал этот путь. Ты пришёл ко мне, потому что только ты мог прийти. Только у тебя была такая сила. Но чем больше я смотрю на тебя, тем лучше понимаю, что не имею права удерживать тебя. Рано или поздно ты уйдёшь. Каким может быть мой конец — или окончание моей книги, если впереди меня ждёт всё то же одиночество? Стоит ли мне рассказывать ещё и об этой невозможной боли?» — «Боли? Я приношу тебе боль?» — «Ты приносишь мне целый мир. Больше, чем я мог представить, больше, чем увидел за долгую жизнь. Но ты же… заберёшь всё это с собой. Когда покинешь меня». И сразу после этого мысленно повторил: «Если тебе нужно было услышать, что я готов оставаться с тобой всю жизнь, то я повторю. Я готов, слышишь, я тебя не покину». Значит, Лань Чжань всё-таки услышал его тогда? Понял, почувствовал теперь, что Вэй Ин не лжёт? Вэй Ин до сих пор не был уверен точно, ведь Лань Чжань слишком много раз сталкивался с тем, как люди легко забывают о своих клятвах и обещаниях, о благодарности. Он был слишком изранен людьми. Сяо Синчэнь вряд ли понял их до конца, вряд ли осознал, что означали взгляды, которыми они обменялись. Вместо того он опять улыбнулся и предложил: — Давайте обсудим некоторые вопросы. У меня на примете сразу несколько издательств… *** Лань Ванцзи, быть может, не хотел прежде, чтобы его история стала для людей просто сказкой, чем-то, чего не случалось на самом деле, но одного взгляда на Вэй Ина оказалось достаточно, чтобы успокоиться. Возможно, так действительно будет лучше. В новом человеческом мире, к которому так трудно было привыкнуть — пусть Лань Ванцзи и не показывал этого, — магии как будто бы почти не оставалось места. Вслушиваясь в рассуждения Сяо Синчэня, в предложения Вэй Ина, он задумался о другом. О том, для кого же писал эту историю, почему отдал Вэй Ину прочесть, отчего теперь согласен отпустить книгу в мир, как едва окрепшего птенца? Дурнота накрыла его внезапно, мир перед глазами потемнел, во рту разлился неприятный солоноватый привкус. Он услышал голос брата, но явно не зовущий извне, а идущий изнутри, пробуждающий неприятный холодок, сжимающий сердце: «Всё начнётся в провинции Хубэй, там, где течёт Янцзи и Ханьшуй, среди болот и озёр. Всё начнётся там, Ванцзи. Останови это». «Это настоящее чудо», — вспомнился голос Вэй Ина. «Чудо, да», — добавил и Сяо Синчэнь. «Ты уже совершал чудеса, Ванцзи, — вклинился Лань Сичэнь в эти воспоминания. — Ты можешь совершить и ещё одно. Дай людям шанс».